Инстинкт подсказывал фрателле, что неплохо бы дать генералу взятку, но если у скромного пелаверинского предпринимателя еще хватило бы золота, чтоб помириться с каким-то там воином - безусловно, славным, храбрым и находящимся в фаворе у короля, - то на супруга принцессы вряд ли бы хватило средств даже у всего консорциума "Фрателли онести".
Хлопотное это дело - подкупать королевских родственников… Добравшись до этого момента в размышлениях, Раддо вспомнил об убытках, в которые влип, связавшись с мальчишкой Пункером, погоревал, тяжело вздохнул, и решил, что клин выбивают клином.
Почему бы, в самом деле, не использовать крошечный, эфемерный шанс, и не попробовать разыскать полумифические сокровища, сказками о которых кормил его молодой Филеас?
Для разговора с Филом Пункером Бонифиус и отправился в Уинс-таун, вернее, в располагавшийся рядом с ллойярдской столицей величественный замок, остроумно прозванный Восьмым Позвонком.
Как гласит легенда, маги, заказывавшие гномам здание ллойярдского Министерства Чудес, очень просили, чтоб будущее строение выглядело внушительно, солидно и вызывало трепет у простого люда. После долгих споров выяснились дополнительные пожелания будущих обитателей замка: чтоб специалисты, работающие в разных традициях Магического Искусства, не мешали друг другу, и… э-э… собственно, это главное, потому как все испытываемые сотрудниками ллойярдского Министерства Чудес сложности было следствием того, что жрецы попадались под ноги укротителям драконов, алхимики устраивали опыты, которые не устраивали астрологов, школяры вообще путались под ногами у почтенных мэтров, мешая им сосредоточится… В итоге получилось странное сооружение - мощный главный донжон был окружен целым выводком башенок поменьше, а сложная система галерей и переходов соединяла здания в замкнутую фигуру, чем-то похожую на гигантскую восьмерку. От "восьмерки" отходили в стороны пять устремленных в небо башен - Ночи, Огня, Воды, Земли и Ветра, соединенных с главным зданием сложной конструкцией переходов. Всё вместе - особенно учитывая разную высоту строений, нависающие карнизы, выступающие галереи, арки, устремленный в высь шип Обсерватории - создавало образ огромного позвонка гигантского чудовища, выброшенного на берег студеным морем.
Собственно, было и более простое объяснение, почему замок местного Министерства Чудес имеет столь меткое анатомическое прозвание: самым почитаем разделом Магического Искусства в Соединенном Королевстве Ллойярд-и-Дац была Магия Смерти.
И ее плоды были хорошо заметны в окрестностях Восьмого Позвонка: когда наемный экипаж выехал за пределы Уинс-тауна и свернул в сторону замка, на ближайшем верстовом столбе Раддо заметил огромную летучую мышь, слишком пристально для животного следящую за проезжающими путешественниками, потом карету Раддо обогнал "курьер" - очень быстро перебирающий костяными ногами скелет, несущий в ру… в том, что когда-то было руками, исходящий паром горшок с таинственным зеленым зельем.
- К мэтрессе Вайли, - объявил Рутфер, когда привратник замка спросил о цели визита.
Экипаж допустили во внутренний дворик замка.
Там Раддо воспользовался изобретением сумасшедшего гнома, повергающим в шок и трепет уже не одно поколение посетителей Восьмого Позвонка. Изобретение прозывалось "лифтом" и представляло собой огромный деревянный короб, который перемещался вверх-вниз в сложной металлической конструкции, крепившейся к одной из стен здания. Управлял данным сооружением специально зачарованный зомби, откликавшийся на имя Йори. И каждый раз, когда у Бонифиуса Раддо возникала необходимость воспользоваться услугами некроманта, он пытался понять: Йори специально создавали таким угодливо согнувшимся, или это последствия того, что деревянная коробка все-таки иногда срывалась со своих металлических креплений, и беднягу зомби приходилось сшивать заново, возможно, используя для ремонта части того посетителя, который так и не доехал до нужного этажа…
(Кстати сказать, для удобства гостей Восьмого Позвонка деревянный короб был высотой всего лишь три локтя (7), таким образом, всем посетителям представлялась уникальная возможность полюбоваться, пока лифт поднимается вверх, на хитросплетение галерей и арок здания, а также рассмотреть сложный рисунок плит, которыми был вымощен внутренний дворик.)
Поднявшись до определенной высоты, лифт дернулся, заскрежетали металлические блоки; Йори перевел несколько рычагов в другое положение, и инженерно-магическая конструкция устремилась в сторону величественной Башни Ночи.
Ветер нёс в лицо мелкую дождевую взвесь, Раддо зажмурил глаза и на всякий случай вцепился в борт короба, прекрасно сознавая, что, если трос, поддерживающий лифт, или заклинания, им управляющие, вдруг не выдержат, то у мэтрессы Вайли будет новый материал для ее научных исследований.
- Башня Ночи, - сдавленным шепотом доложил Йори. - Кабинет мэтрессы Вайли на шестом этаже, дверь с изображением скорпиона.
- Знаю, - отмахнулся Раддо. Подхватил мешок, в котором покоились останки его будущего собеседника и наконец-то покинул деревянную коробку, висящую над бездной.
Если бы кто-нибудь, не знакомый с трудами ведущих теоретиков и практических изыскателей Магии Смерти, встретил мэтрессу Вайли, допустим, на рыночной площади, он бы ни за что не поверил, что эта милая дама балуется некромантией. Вайли была небольшого роста, пухленькая, уютная женщина, о возрасте которой Раддо лишь догадывался по случайным обмолвкам - например, она как-то похвасталась, что застолбила за собой апартаменты в Башне Ночи еще до ее создания, а замок, как ни считай, был возведен четыре столетия назад. В золотистых волосах волшебницы угадывались редкие седые пряди, густо-синяя мантия оттеняла серо-голубые глаза, золотые и серебряные украшения были не только данью Магическому Искусству, но и ее величеству моде - другими словами, Вайли была похожа на заботливую, слегка сбрендившую тетушку, но никак не могущественную повелительницу мертвых. В ожидании нуждающегося в ее некромантских талантах Бонифиуса, мэтресса варила какое-то зелье на спиртовке, вдохновенно помешивая, бросая в котелок по щепотке разных порошков, мурлыкала под нос какую-то песенку и, пританцовывая, то смотрела в хрустальный шар, покоящийся на специальной подставке в виде застывших мраморных драконов, то поправляла разложенные на столешнице, полочках и каминной полке кружевные салфеточки, то заставляла трепетать на ветру пламя десятка расставленных по углам комнаты свечей.
- Хочешь? - радушно спросила волшебница у гостя. - Должно быть, замерз в дороге, а оно так согревает…
Раддо посмотрел на темно-коричневую жидкость, пузырящуюся в котелке, с трудом подавил внутреннюю дрожь и предпочел отказаться.
- А я, пожалуй, выпью, - не обиделась мэтресса. Перелила содержимое котелка в фарфоровую чашку - фарфор был черным, с узором из тщательно прорисованных серебристых черепов, - и на всякий случай напомнила: - А вина я тебе предлагать не собираюсь. Алкоголь вредит здоровью, - добавила Вайли голосом убежденной трезвенницы.
После путешествия в лифте Раддо каждый раз испытывал желание напиться вдрызг - ведь еще предстояла дорога обратно, - но благоразумно не стал спорить с волшебницей.
- Мэтресса Вайли, я пришел к вам по срочному и спешному делу. Понимаю, что вы очень заняты, ваши эксперименты отнимают столько времени, но рискну предположить, что вам не помешает скромная компенсация ваших усилий…
- Учитывая, что все остальные компенсируют мои усилия еще скромнее, чем ты, так и быть, давай свое дело, - согласилась некромантка. - Кто у тебя там? Чую, невинно убиенный. Ты его как, сам, или…?
- Совершенно нелепый несчастный случай, - поспешил объяснить фрателла, открывая мешок и показывая волшебнице его содержимое. - Помощник немного перестарался. А мне с Филеасом надо о стольком поговорить…
- Значит, говоришь, звали его Филеас, - произнесла мэтресса Вайли, щелчком пальцев заставляя мертвую руку вылететь из мешка и пролевитировать к каменной глыбе, установленной во второй, лабораторной комнате, заставленной многочисленными полками с книгами, стеллажами с магическими инструментами, ингредиентами зелий и прочим нужным для волшебства оборудованием. Потягивая горячий напиток, Вайли разрисовала поверхность камня символами и магическими знаками, подумав, отставила чашку в сторону и занялась подготовкой ритуала по-настоящему. Окропила из сосуда, который когда-то был собачьим черепом, камень жидкостью с едким запахом. Расставила пять светильников, каждый из которых сиял разным светом - желтым, синим, голубым, темно-бордовым и ослепительно-белым. Тихим голосом пробормотала заклинание, от которого всё заволокло белым густым дымом, и, довольная проделанной работой, вернулась к Раддо.
- Сейчас появится. Досчитай до десяти и позови его по имени.
- А прошлый раз вы просто позвали дух, и он явился. Не было ни дыма, ни таинственных знаков… - пробормотал Раддо.
- Что тебе не нравится, фрателла? Новейшая разработка имени меня и коллеги Мориарти! Дух будет кроток, как ягненок! - возмутилась Вайли. И подумала: "Ишь ты, какой памятливый! Прошлый раз мне было некогда, а сегодня мне понадобятся все денежки, которые можно из тебя, толстосума, вытрясти!"
- Простите, - извинился фрателла. - Я хотел бы поговорить с моим покойным другом наедине.
- Да пожалуйста. Когда он будет на тебя набрасываться, - добавила мэтресса, покидая лабораторию, - зови меня и, не теряя времени, бей его вот этими бронзовыми ножницами, - она положила указанный предмет на полочку, чтоб Раддо его увидел.
- Вы же сказали, что дух будет кроток, как ягненок?!
- Что, ты не знаешь, какие эти твари кусачие? Меня в детстве ягненок укусил - до сих пор помню. Так что удачи, - довольная собой, Вайли задернула занавеску, отделяющую лабораторию от приемной, и вернулась к своему таинственному горячему напитку.
Сразу же схватив рекомендованные в качестве оружия самообороны бронзовые ножницы внезапно вспотевшей ладонью, Раддо послушно досчитал до десяти и стал свидетелем того, как из густых клубов дыма появляется прозрачная голубовато-призрачная фигура, в точности напоминающая Филеаса Пункера.
- Получай, скотина! - закричал призрак, с размаху ударяя воображаемого противника кулаком в живот. Естественно, Фил промахнулся, не удержался на ногах, упал вперед, выйдя за пределы каменной глыбы с нарисованными ритуальными знаками и шумно врезавшись в стеллаж с припасами мэтрессы Вайли. - Ты еще помнишь, кто таков Фил Пункер!! Ой, а ты где? Хру-умп, дружище, где ты? - спохватился призрак и принялся оглядываться по сторонам. При этом он нагнулся, очевидно, для того, чтобы найти под рабочим столом волшебницы спрятавшегося Хрумпа, пронзил собой деревянные полки и, наконец, догадался, что что-то в его существовании изменилось. - Фрателла Раддо? - заметил Фил изрядно вспотевшего, мечтающего о глотке бренди Бонифиуса. - Какая радость! Какая неожиданная, но приятная встреча! - с фальшивым восторгом вскричал призрак молодого человека. - Вы тоже здесь! А, собственно, где это я? И почему я в таком виде? - вдруг удивился Фил, заметив, что летает между полом и потолком. - Фрателла Раддо, что случилось?! Я же обещал, я говорил, что выплачу долг! Зачем вы меня убили-и?! - истерически всхлипнул молодой, но уже покойный Пункер и громко запричитал о своей несчастной судьбе.
Мэтресса Вайли, откровенно подслушивающая разговоры клиента при помощью хрустального шара, похихикала, достала из буфета пирожное с пышной шапкой крема, налила чай и со вкусом устроилась шпионить дальше.
Известие о кончине своего любимого тела Филеас Пункер воспринял без малейшего намека на мужество или силу духа. Призрак рыдал, разбрасывая вокруг себя эктоплазматические слезы, ползал на коленях, умолял Бонифиуса смилостивиться над ним и дать еще неделю срока на возврат долга, обещал исправиться и отмолить грех подсыпания деду вредных для здоровья порошков ("Вот гад," - подумала Вайли), - одним словом, устраивал истерику по всем правилам романтического жанра.
- Слышь, Фил, - наконец, сумел вклиниться в паузу призраковых причитаний Бонифиус, - я, конечно, понимаю, что ты… хмм… расстроен своей кончиной…
- Расстроен? Расстроен?! Да, я расстроен!.. я очень расстроен! Я опечален до глубины души! Верите ли, но мое сердце… - Фил положил руку на просвечивающую грудь; кисть его неожиданно погрузилась внутрь, не встретив обычного препятствия. Призрак перевел взгляд вниз, на шаловливую конечность и бешено заорал: - Мое сердце! Почему оно не бьется? Где оно?!!
Мэтресса Вайли рассмеялась: перепугавшийся Филеас носился по лаборатории, умоляя вернуть ему внутренние органы, а Раддо изо всех сил отгораживался от призрака бронзовым инструментом. Картина радовала глаз, правда, спустя несколько минут Вайли вспомнила, как часто Раддо обращается к ней за консультацией, вспомнила и о том, что платит фрателла гораздо больше, чем всякие там баронессы или даже некоторые графы, и прошептала заклинание, успокаивающее поднятый дух.
- Я умер! - горестно возопил Филеас Пункер. - Мое тело предано земле! Все долги моего земного существования погашены, и вот моя метущаяся душа терзается в мире мертвых!.. я уууумеер…
- Хм, Фил, - осторожно позвал Бонифиус. - Об этом-то я и хотел с тобой потолковать…
- О чем, дружище Бони? - фамильярно положил эктоплазматическую руку на плечо Раддо Пункер.
- Хм, - отодвинулся фрателла. - Как раз о твоих долгах. Помнишь, сколько мне должен?
- Помню. Золотых этак сто, может быть, сто пятьдесят…
- Три тысячи двести, - напомнил Раддо. - То есть, я хотел сказать, почти пять тысяч, а если посчитать точнее - то даже все восемь.
- Да? - удивился Пункер. - Ну надо же, какая неожиданность…
- Как будешь возвращать, сынок? - ласково уточнил фрателла.
- Можете взять всё мое имущество, - с широким жестом дозволил призрак. - Мне не жалко.
- Согласен, - не дал собеседнику времени на размышления господин Раддо. - Говори, где оно.
- Оно - что? Колечко с изумрудом я проиграл какому-то заезжему богатею из Вертано, так что можете его не искать, а остальное я прятал под подушкой в доме…
- Фил, сынок, что ж ты так плохо обо мне думаешь? Какие кольца, какие подушки? Давай, говори, что тебе удалось узнать о кладе твоего дедушки.
К сообщению о тайнах клада мэтресса Вайли отнеслась как к, безусловно, занимательной, но не слишком важной информации. Мало ли за свою жизнь ей пришлось подслушать таких исповедей… Взять, к примеру, ту же самую баронессу фон Пелм, которая не дала волшебнице насладиться чаепитием в пять часов вечера: гонору и самомнения хватит на десять княжеств, а всё имущество, из-за которого та решилась побеспокоить дух предка, измеряется всего-то ожерельем, парой брошек и жалкими колечками-сережками.
- Клад дедушки? - удивился между тем призрак. - О, это нечто потрясающее!
Глаза у Раддо зажглись предвкушением прибыли:
- Не томи, родной, рассказывай в подробностях. Где они?
- В Великой Пустыне, - охотно ответил Филеас Пункер. - В дедовых записках даже карта была - значит, горы Восточного Шумерета, от них на юго-восток… А вам, господин Раддо, простите за любопытство, оно зачем?
- И в самом деле, - фыркнул Бонифиус, жадно впитывая важную информацию, - зачем мне может понадобиться чужое золото? Давай, дружок, рассказывай дальше.
- Надо найти Серебряные Пески, проход к которым сторожат каменные истуканы, договориться со Стражами, подкупить Короля Сфинксов, перейти по Радужному Мосту - не знаю, где он расположен, но, думаю, Мост как-то связан со Слезами Неба, древним колодцем, располагающемся в Ильсияре… Вот только почему я так думаю? - удивился Филеас.
- Ну, а дальше? - с жадным нетерпением потребовал фрателла.
- А дальше - найти сухой колодец и копать до последнего, - пожав плечами, ответил призрак.
- И что, это все приметы? - рассердился Раддо. Сам он кладоискательством никогда не грешил, но догадывался, что в Великой Пустыне сухих колодцев много, а значит, нужны более надежные координаты.
- Ну, я точно не помню… - скромно посетовал Фил.
- Быстро вспоминай!
- Кажется, кажется… Там упоминалась какая-то статуя… И изумрудное ожерелье… Дед, помню, рассказывал, что была какая-то правительница древности, которая очаровывала всех мужчин с помощью артефакта, выполненного в виде прекрасного ожерелья… А может, имелась в виду статуя этой правительницы? Ах, нет, не помню, - махнул рукой Фил Пункер.
- Вспоминай! Немедленно! - потребовал пелаверинец.
- А зачем? - задал справедливый вопрос дух покойного. - Мне все эти сокровища сейчас ни к чему…
- Зато мне они очень даже понадобятся. Мэтресса, - решительно позвал фрателла Раддо. - Мэтресса Вайли, будьте добры, сделайте что-нибудь с духом, чтоб стал поразговорчивее…
Волшебница быстро дезактивировала хрустальный шар, чтоб клиент не догадался о том, что его подслушивают, дожевала пряник, смахнула с груди последние крошки и, деловито засучивая рукава, вошла в лабораторию.
При виде магэссы Фил Пункер испытал экзистенциальный шок: главной долей умершего мозга он понял, что сейчас его будут бить, возможно, с помощью шаровых молний - методы фрателлы Раддо не менялись, лишь подбирались нужные исполнители. Стоило Вайли открыть рот для произнесения заклинания, Фил заорал и бросился наутек из лаборатории - увы, он добежал лишь до ближайшей стены и начал вытягиваться, вытягиваться, как выворачиваемый наизнанку чулок…
- Что это? - прячась за бронзовыми ножницами, как за последней надеждой, спросил Раддо.
- А, это пустяки. Голову давай.
- Чью голову? - рискнул уточнить Бонифиус.
- Ах, да не твою! Покойника этого голову давай, а то его вот-вот расщепит, - велела Вайли.
- Но у меня нет его головы! - вскричал перепуганный Раддо.
Призрак Фила скрутился эктоплазматической абракадаброй и, как отпущенная на свободу резинка, вдруг смялся в неопрятный колтун.
- Тогда что ты мне голову морочишь?! - возмутилась мэтресса Вайли. - Кто допрашивает сопротивляющийся призрак, не имея возможности воздействовать на его основное хранилище?! Дилетант! Смотри, какая гадость из-за твоей некомпетентности и безответственности получилась! И что мне с этим замкнувшим сгустком эктоплазмы делать?!
- Расколдуйте его! - потребовал Раддо. - Он еще должен мне ответы на остальные вопросы!
- Вот еще! - уперла руки в мягкие, пышные бока волшебница. - Услуги сверх оговоренного - за дополнительную плату. С тебя сорок золотых, фрателла.
- Как - сорок? - возмутился, в свою очередь, пелаверинец, - Ведь обычно ваше колдовство стоит двадцать!
- А сегодня у меня эксклюзивные расценки для искателей легкой наживы, - не моргнув глазом, парировала Вайли. - Плати или уматывай.
В голове у Бонифиуса защелкали костяшки счетов: золотая монета - добраться из Бёфери в Уинс-таун, серебряная - экипаж до Восьмого Позвонка, двадцать золотых госпоже Вайли, да если прибавить их к уже имеющемуся долгу Фила Пункера, да еще надо иметь в виду предстоящие расходы на успокоительные микстуры и коньяк, которые понадобятся фрателле после полетов на местном лифте…
- Обойдешься, старая ведьма! - выкрикнул Раддо раньше, чем успел осознать, что говорят его уста. - Хрен тебе, а не золото.
- Ну и на здоровье, - фыркнула волшебница в ответ, демонстративно складывая руки на груди.