- Это, наверное, очень обидно - все время проигрывать, - задумалась Елена, - знать, что проигрывали все твои предки, что раз за разом проигрываешь сам и упрямо пытаться перебороть судьбу, оседлать удачу. Я помню, как-то играла в одну компьютерную игрушку…
- Во что? - переспросил Лумал.
- В игру, чем-то напоминающую стратегию, - уточнила девушка, машинально вертя по столешнице тяжелую кружку Нала, где еще оставалось немного пива. - И мне никак не удавалось провести своих героев через один этап. Мне даже ночью эта игра снилась, я все пробовала мысленно и так и эдак поступить. В каждую свободную минутку за нее садилась. А потом у меня все получилось, я выиграла и… как отрезало. Всякий интерес я к игрушке потеряла. Может, если Нал по-настоящему крупно выиграет, он сможет бороться с тягой к игре? Найдет новый повод для сражения: не собственную неудачливость, а страсть преодолеть захочет? Ему бы только выиграть раз, чтобы неистовый азарт угас!?
- Вы, дан Элька, предлагаете попробовать подстроить выигрыш Налу? - заинтересовались гулинцы.
- Оригинальное предположение, - согласился Лукас и, предупредительно поднеся палец к губам, замолчал.
К столу, наконец, возвратились строгая Минтана и как обычно проигравшийся в пух и прах воитель. Правда, все три серебряка он, за неимением времени, спустить не успел, ограничившись только двумя. Осушив остатки пива из кружки, Нал удовлетворенно крякнул и, стукнув пустой посудой по столу, спросил с преувеличенной бодростью:
- Когда в путь?
- Только вас и ждали, - не удержался от ехидной шпильки мосье маг, вставая из-за стола. - Подберем на здешней конюшне конька нашему другу Лумалу и в дорогу.
Застегнув куртку и распихав по карманам весь оставшийся хлеб, Элька одной из первых вышла на улицу. В воздухе явственно пахло далекой грозой: озоном, прибитой к земле пылью и влагой, но в Гулине, как и обещал искусник Лукас, было сухо. Зато к вечеру стало ощутимо прохладнее, но осень на то и осень: побалует день теплом, а вечер прохладой о далекой пока еще зиме напомнит.
Подойдя к коновязи, девушка ласково заулыбалась и, достав из глубоких карманов горбушки, поочередно угостила Налового грозного жеребца, лошадку Минтаны и всех трех Каурок. Рожденная в урбанизированном мире, Элька не уставала умиляться тому, как осторожно мягкими бархатными губами, поводя ушами и пофыркивая большие лошади берут протянутый хлебушек с ладони. Для Елены покормить их было одним из новых удовольствий. Довольные угощением животные в два счета сметелили весь хлеб. Последнюю оставшуюся горбушку оглаживающая лошадей девушка протянула Лумалу, чтобы тот познакомился и заручился поддержкой своего кряжистого конька с короткой гривой-щеточкой, выбранного для трогга Налом.
Трогг и конь, одинаково пофыркивая, внимательно осмотрели и обнюхали друг друга, Лумал угостил животное горбушкой и, достигнув первичного взаимопонимания, неловко взгромоздился в седло. Кое-как умостившись, трогг попытался гордо выпрямиться и заулыбался: подросток уже чувствовал себя героем большого приключения и предвкушал рассказы, с которыми вернется домой. Шутка ли? Стольких магов повидал, колдовство видел и даже дракона!
Что касается Минтаны, то Элька, уже успевшая счесть женщину чем-то вроде местного эквивалента "моржихи", щеголяющей и в дождь и в снег в легком платье, была несколько разочарована, когда колдунья достала из седельного тюка подбитый мехом теплый темно-зеленый плащ и закуталась в него.
Провожаемые добрыми напутствиями гулинских магов, к удивлению Эльки смолотивших весь поднос плюшек и еще способных после этого резво передвигаться, интересоваться всем на свете, а не валяться с отдышкой кверху пузом, компания тронулась в путь. Опечаленные скорым расставанием, но получившие от Минтаны обещание непременно написать о том, чем дело кончится в Твердыне и давшие обещание написать в ответ о поисках Темной Братии с вороньими мозгами Люсин и Телам еще долго махали вслед друзьям.
Глава 9. Твердыня с романтичным названием Зад
Некрупные речушки изрезали равнину близ Твердыни Зад Си Дан густой сетью, в которую попались глазки озер. Дорога то и дело становилась мостом или мостиком, перекинутым над текучей водой. То там, то здесь россыпью игрушечных кубиков виднелись домики фермеров, местами постройки находились совсем рядом с дорогой, и тогда частные владения были огорожены низким каменным заборчиком. Собаки лениво гавкали для порядка на путешественников, но особенно брехать не стремились, справедливо полагая, что глотка одна, а путников на дороге много. Так недолго и голос сорвать.
Маленький отряд ехал довольно быстро до тех пор, пока не был остановлен громким воплем, донесшимся со стороны луга, где мирно паслись овечки.
- Даны! Сам Лучезарный Свет послал вас! - надсадно орал худой мужичонка совершенно сельского вида в добротной, но почему-то надетой наизнанку куртке. Он несся на всех парах к дороге. На скаку практически перелетел через низенькую загородку, точно маленький бойкий пони, оборвавший удила и возомнивший себя боевым конем. Похоже, гражданин так спешил, что не добрался до ближайших ворот и дорожки, а может очень боялся, что ниспосланные даны куда-то исчезнут, пока он пользуется проторенными путями. Вдруг, лучезарный Свет ниспослал их нынче не только ему и промедления не потерпит.
Минтана придержала лошадь, давая возможность орущему приблизиться. Должно быть, так велел обычай данов, милосердный к повредившимся рассудком. Раз притормозила женщина, вынуждены были остановиться и другие члены компании. Заскучавшая было Элька оживилась, предвкушая забаву.
- Ох, удача-то какая, что младший мой, Марон, вас с крыши углядел! - запыхавшийся мужичонка остановился перед Лукасом и Минтаной, безошибочно идентифицируя их как данов, хаотическую колдунью же в почетные ряды магов по результатам визуального осмотра не приняли или сочли, что для обращения хватит и пары разнополых магов.
- В чем потребна помощь? - с надменно-бесстрастной маской, опустившейся на лицо, точно забрало шлема, уточнила Минтана.
- В амбаре, что я для хранения бобов вчера торговцу Бирану сдал, странное что-то творится! - выпалил мужик и зачем-то дернул себя за ухо. Если собирался оторвать, то не получилось, если почесать, то перестарался, мочка ощутимо покраснела.
Брови мосье Д'Агара и даны Минтаны изогнулись совершенно синхронным образом, уши Лумала развернулись любопытными зонтиками, а Рэнд сдавленно хихикнул, комментируя:
- Бобы? Может, кто-то слишком громко пукнул?
- Объяснись, - властно предложила женщина, Лукас без споров уступил ей право переговоров, как знатоку местных традиций.
- Так…я…это…. - на мгновение смешался проситель, почесал бороду, снова дернул многострадальное ухо и решительно бухнул: - Каркают там странно, как вороны, вроде и все-таки не по-птичьи, а бухают в стены, точно звери и сопят, скребутся. В оконце-то ничего не видать, тряпицей занавешено и засов на дверях изнутри задвинут.
Позади Минтаны гулко гоготнул Нал:
- Кажется, нашлись наши птички!
Мужик дернул головой в сторону защитника, подождал пока тот отсмеется, и продолжил рассказ:
- А дверь я ломать поостерегся, кто ж знает, кого там Темный принес! Вокруг походил, так сзади на камне у фундамента средь бурьяна знак этот какая-то вражина накарябала, меленький, а я все равно углядел! - востроглазый докладчик опасливо оглянулся по сторонам, и показал, сведя указательные пальцы домиком и сжав все прочие в кулак.
- Знак Арродрима? - вопросительно промолвил Лукас.
- Темная Братия, - нахмурившись подтвердила колдунья и резко велела:
- Показывай свой сарай!
Мужичок облегченно вздохнул и махнул рукой в сторону каменной постройки под двускатной крышей с единственным окошком, которая виднелась на ближайшем холмике. К амбару шла хорошая, пусть неширокая дорога, но, экономя время, фермер повел отряд напрямик по траве. Овечки покосились на странных топтателей "газона" и невозмутимо продолжили трапезу. Ну едут себе люди и пусть едут, еда важнее. Собаки, сторожившие скот, видя среди людей хозяина, тоже остались невозмутимы, только на Лумала поглядывали с задумчивым интересом, может, приняли за своего?
У амбара всадники спешились и прислушались. Добротное здание - в таком впору жить, а не бобы хранить, было сложено из крепких белых камней, щедро скрепленных раствором. Изнутри и впрямь доносилась какая-то возня, точно двигался кто-то неловко и в крайней панике, а так же слышалось хриплое карканье. Эльке сразу вспомнилась маленькая соседка по подъезду - Дашенька одного году отроду. Кроха не умела еще говорить толком и обозначала всех пернатых от воробьев до ворон одним собирательным словом: "Кххрр!", указывая из коляски ручонкой на очередной крылатый объект. Вот там, за стенами кто-то пытался подражать Дашкиным речам старательным разнобоем. Кроме того, в дверь долбились так, будто пытались пробить ее чем-то для долбления не предназначенным и шумно подпрыгивали, словно вдобавок пытались летать, не имея под рукой подходящего заклятья левитации.
- Это они! Те люди, - оповестила друзей Мирей, прислушиваясь к излучению эмоций, доносящихся изнутри. И в голове жрицы звучало не сочувствие, а скорее удовлетворение от справедливого наказания злодеям, опутавшим своими грязными чарами несчастных птиц.
- Великолепно! - просиял Лукас и озвучил прозрение эльфийки спутникам.
- Ступай, мы со всем разберемся. Более без дозволения Твердыни к сему месту не приближайся и другим запрети, - приказала Минтана проводнику и тот безо всяких возражений, признательно поклонившись данам, взявшим на себя заботу о странном содержимом амбара, припустил прочь.
Элька только успела крикнуть ему вслед: "Эй. дяденька, у тебя куртка специально наизнанку надета?"
Фермер приостановился, глянул на свой рукав, хлопнул обеими руками по лбу и принялся сдирать одежонку, переодеваясь на ходу. При этом каким-то чудом он еще умудрился поклониться девушке в знак признательности. Тем временем у двери амбара уже шло обсуждение плана действий.
- Нам придется оставить караульного до прибытия защитников из Твердыни Зад Си Дан, - нахмурилась колдунья, раздумывая над решением проблемы, пальцы машинально теребили пояс. Оставлять Нала на страже ей не хотелось, но…
- Есть выход получше, дан Минтана, - находчиво предложил мосье Д'Агар, - я могу запечатать амбар так, чтобы открыть его смог лишь дан, имеющий ключ. Тогда мы все сможем продолжить путь в Твердыню, где и перепоручим защитникам заботу о пленниках и оповещении данов Гулина, достопочтенных Люсина и Телама.
Минтана обозначила свое согласие облегченным кивком и приготовилась наблюдать за работой истинного маэстро от магии.
- Выходит, Ликрус зря всю округу на ноги ставит!? - спохватился Нал, озаботившись нерациональным применением труда добровольной дружины.
- Не уверен, защитник. Сидящие здесь, хм, "птицы" без сомнения составляли заклятье. Однако, чтобы направлять его в цель, им нужен был фокус - хотя бы один добровольный наблюдатель, отслеживающий перемещение птиц. Он, скорее всего, находится близ Гулина и будет найден людьми, отряженными для поиска, - заключил Лукас, доставая из кармана маленький зеленый футляр, и вынул ровный брусочек яркого синего мела или чего-то очень на мел похожего.
Передав поводья своей Каурки молчаливому Галу, маг подошел к двери, окинул ее взглядом, примериваясь, и начал чертить. Ровные, (как обычно, мосье работал без линейки), линии сложились в прямоугольник, опоясывающий проем двери. Еще и еще один чуть меньшие по размеру были прочерчены следом, затем легли линии крест-накрест прямоугольников, а под конец одна короткая где-то параллельно фундаменту в середине двери. Эта линия вышла на палец за рамки чертежа и закончилась ровным маленьким кругом диаметром с ладонь.
- Баулэ прокси! - провозгласил Лукас и приложил к центру круга оставшийся мел.
Сетка линий вспыхнула ярким ультрамарином, и в тот же миг распространилась по всему амбару, оплетая его живой клеткой с ярким глазком сапфирового света там, где маг все еще держал руку. Когда свет потух, остался лишь рисунок и кусочек мела, который мосье заботливо вернул в футляр и передал с поклоном Минтане:
- Чтобы войти в амбар, достаточно приложить кусочек мела к середине круга, завеса будет снята. Что же до задвинутого изнутри засова, полагаю, защитники с этим разберутся.
- Это точно! - поглаживая меч, довольно поддакнул Нал, пока его колдунья с сияющими восхищением глазами (так фанатка смотрела бы на звезду, исполнившую свой лучший шлягер в ее честь) заботливо прятала мел-ключ в кармашек платья.
- Лукас, это было круто! - похвалила мага Элька, обожавшая чары со световыми спецэффектами, мосье ничего не сказал, но довольная, или все-таки самодовольная улыбка, промелькнула на его губах.
- О-о-о! - только и выдохнул Лумал, свернув уши трубочками, даже Гал одобрительно кивнул. Пусть он не одобрял позерства, но за качество работы мага уважал.
Завершив обряд запирания амбара на этой торжественной ноте, компания вернулась на дорогу и снова тронулась в путь. Больше их никто не догонял, ничего не требовал и даже не просил. А с попадавшимися на встречу пешими путешественниками, всадниками и гружеными подводами никто из отряда сам заводить разговора не стремился. Только раз им встретился вооруженный разъезд, но одного слова Минтаны, очевидно, невзирая на свой статус покинувшей Твердыню, оказалось достаточно, чтобы их оставили в покое.
Пыльные обочины дороги сразу заставили Эльку переменить свое резко отрицательно мнение насчет желательности дождя. Но делать нечего, поливальной машины в этом мире найти не было никакой возможности, вернее, возможность-то была, но почему-то девушке не хотелось в очередной раз слушать истерику Лукаса, обыкновенно начинающуюся со страдальческого вопля: "Мадемуазель!". Оставалось глотать пыль и довольствоваться обществом Лумала. Трогг, по всей видимости, счел Елену своей заступницей, покровительницей и нанимательницей в одном худеньком лице и всячески изъявлял симпатию. Вот и сейчас, медленно поводя ушами, молодой проводник завел с Элькой разговор, наивно вопросив:
- Скажи, если вы, люди, не выращиваете фариссоны, как юноша признается в своей симпатии девушке?
- Словами, поступками, даже молчанием, - Элька пожала плечами, вспоминая подробности из своей личной жизни в урбанизированном мире, богатой сменой кавалеров. - Мы странный народ, Лумал. Люди не всегда говорят, что думают, часто не верят тому, что слышат и очень часто молчат о том, о чем очень хотят сказать. Мы ловим намеки, догадываемся по случайным словам, поступкам, жестам.
- У вас все так сложно, - уважительно протянул трогг, поерзав в седле. Лошадь обернулась и смерила массивного седока укоризненным взглядом. - Как же вы не путаетесь?
- И путаемся и ошибаемся. Всякое случается, - не стала отпираться Элька, ухитрившаяся за двадцать пять лет жизни так и не свить семейного гнезда и не испытывавшая никакой тяги к оному "птичьему" поведению. - Если мужчина признается в любви, ему еще нужно доказать свои чувства, сделать так, чтобы женщина по-настоящему поверила в его слова. Он дарит ей цветы, подарки, заботится о ней, приглашает на прогулки, развлекает, знакомит со своими родственниками, узнает ее родню. Но и после всех этих действий может услышать в ответ: "Прости, дорогой, мы не пара! Прощай!".
Гал, благодаря чуткому слуху оборотня, уловивший каждое слово из речи, только едва слышно вздохнул, оценивая степень правдивости коротенького рассказа девушки.
- Какой сложный ритуал, - благоговейно признал Лумал. - Хорошо, что я трогг… - и юноша погрузился в пучину сосредоточенных мыслей о загадочном поведении людей.
Эльке быстро прискучило ехать в тишине и, прочихавшись от пыли, поднятой могучим жеребцом Нала, девушка решительно сжала коленями бока Каурки и, оставив далеко позади Лумала и беседующих о преимуществах одного вида оружия над другим воинов, вывела лошадь вперед к Минтане и Лукасу. Достаточно широкий тракт давал возможность ехать в один ряд не троим, а хоть всем семи всадникам разом, да еще бы и место осталось. Между магами шел весьма занимательный разговор, заставивший Эльку навострить ушки.
- А если вы узнаете в Твердыне, что Высокий Табурет не отправляла письма с просьбой о помощи? - спрашивала Минтана.
- Вы не верите, что она сделала это? - ответил вопросом на вопрос маг.
- Не знаю, - раздумчиво покачала головой женщина. С каждым шагом, приближавшим отряд к цели, ее сомнения все более множились. Она доверяла словам посланцев богов, как доверял каждый, попавший под воздействие магии их перстней, но не могла совместить образ несгибаемой старухи и письмо с мольбой о помощи, пусть даже запечатанное официальной печатью из синей глины. - Дравелия очень сильная, властная и умная женщина. Или, правильнее сказать, она очень долго была такой. Однако, время дарует не только мудрость, но и морщины, а с ними старческую немощь и болезни. Высокий Табурет по-прежнему очень упряма и не любит признаваться в собственных слабостях, никогда не любила…
- А просить помощи у кого бы то ни было - слабость, - завершил мысль собеседницы Лукас, явственно показывая интонацией, что думает совсем иначе. - Не тревожитесь, дан Минтана, даже если письмо написано не Высоким Табуретом, а кем-то из иных данов, пусть и скреплено печатью Твердыни, для нас это не будет иметь решающего значения.
- Разве? - удивилась Минтана, даже не пытаясь применять к посланцам свой фирменный взгляд "а ля дрель".
- Наше дело разбирать жалобы, попавшие в почту Совета Богов, а кто их послал и каким образом они там очутились - не нашего ума дело, а божественный промысел. Если нужда велика, послание найдет адресата и совсем не важно, кто его послал: королева, судомойка или вор-рецидивист, - рассмеялась Элька, вступая в разговор.
- Вас волновало именно это, дан? - мягко уточнил обаятельный Лукас, но особенного впечатления его манеры и голос на даму не произвели, впрочем, маг действовал скорее по привычке, нежели из желания завоевать благосклонность женщины, которая и на его взгляд, как и на взгляд Рэнда, была более чем худощава.
Минтана кивнула и, помявшись, удивительно честно, для особы привыкшей скрывать не только свои мысли и чувства, но и таить сам факт того, что она что-то скрывает, добавила:
- Я понимаю, что вы желаете блага нашему миру. Аудиенция у Высокого Табурета может помочь вашему делу. Я думаю над тем, как нам быстрее добиться встречи с Дравелией, не выдерживая положенных трех дней обрядов очищения и ожидания.
- Послать вперед Гала с обнаженным мечом в руке, - предложила Элька и тут же, поймав укоризненный взгляд Лукаса, исправилась: - Ну не хотите Гала, тогда расскажите про синюю глину. Если это такой дефицит, то даже ваша Высокий Табурет куда попало ее лепить не станет. А если налепили без нее, пожелает разобраться что к чему. Да и трогг наш - козырь не из маленьких, что по значению, что по габаритам. Не совсем же она из ума выжила?
Грубоватый вопрос в лоб сильно смутил Минтану, но женщина нашла в себе мужество ответить:
- Нет, мне кажется, ясность рассудка не покинула Высокий Табурет, но в последнее время она страдает сильными головными болями и принимает отвар курозы, это единственно средство снимающее боль. Но, к сожалению, куроза имеет и побочное снотворное действие.