– А, – я махнул рукой, – с Умкой в нашем классе к презентации проекта по его мелиорации готовится.
– Умкой?
Пришлось скривиться и взмолиться к командорам:
– Я все равно его имя не произнесу.
Но эти коварные личности неожиданно одинаково мне ухмыльнулись и вовсе не поспешили мне на помощь, как я рассчитывал. Ректор продолжал меня удерживать, в то время как спор Корешеля и Тома уже перешел в самую горячую стадию, когда оба спорщика схватились за оружие.
– В общем, – поспешил сказать я, придумав, наконец, как выкрутиться, – единственный гном мелиоратор на выпускном курсе.
– Триумвирфар? – изумленно выдохнул ректор, но мне было уже не до того, я быстро кивнул, вырвался и помчался усмирять моих горячих парней.
– Том, а ну опусти меч. Опусти, я кому сказал?! – закричал я уже на подлете, то есть, подбегая ко вставшим в стойку Корешелю и Рутбергу. За всем этим с интересом наблюдали остальные колокольчики, – И ты тоже, – бросил я, осторожно положив ладонь на острие меча Корешеля и пригибая его к низу. Учитель скосил на меня глаза, но, что примечательно, меч убрал первым. Тот просто испарился из-под моей ладони.
Выдохнув, я повернулся к Тому. Тот фыркнул в сторону и тоже убрал оружие.
– А теперь, давайте проясним происходящее, – объявил я. – Ты, Том, действительно, многого не знаешь, как о драконах, так и об ифритах, и, как мне кажется, не рвешься узнать.
– Они сами все необходимое могут рассказать! – запротестовал на это Том.
– Да? – насмешливо уточнил Корешель и бросил долгий взгляд на Гарри. Та неожиданно потупилась. Да-да. Понятия не имею, как ей это удалось, но на золотой драконьей морде появилось смущенное и даже пристыженное выражение.
Вмешался я.
– Они оба слишком юные, Том. Тебе не приходило это в голову?
Рутберг изумленно распахнул глаза, обернулся на друзей и снова посмотрел на нас с Корешелем.
– Хотите сказать, что я, правда…
– Мог навредить ей этой своей командой – 'ударь его крылом', – припечатал полуэльф, строго смотря на него. А дальше продолжил совсем не об этом. – Не стоит думать, что, если ты признанная звезда Арены, то из тебя получится такой хороший учитель, как ты возомнил!
Глаза Тома возмущенно вспыхнули, но снова обозлиться на полуэльфа я ему не дал, влезая с вопросом:
– А что за Арена? Я о ней уже слышал, но активно хлопал ушами. Теперь мне интересно.
– А что ты слышал? – поинтересовался у меня Корешель.
– Ну, что Том, типа, на ней самый крутой. Даже Вини на лопатки положил и все такое.
– Вини? – уточнил полуэльф.
Я потупился, поэтому объяснять пришлось Тому.
– Виниэльс Шелковый. Он так его сокращает.
– Только его? – живо уточнил полуэльф.
– Неа, – отмахнулся Том, – всех. Даже Фаль у нас теперь просто Фа.
– Нет, то, что он вас сократил, я в курсе, но старших…
– Барсим – Барсик, Мурзяс – Мурка, – со снисходительной улыбкой начал перечислять Том. – Ирирган – Ир…
– Даже Шутвик?
– Ага. Они теперь с ним лучшие друзья.
– С Шутвиком? – с неподдельным недоверием в голосе уточнил Корешель, заставив меня задуматься, каким же должен был быть Ир до встречи со мной, чтобы кто-то настолько сильно сомневался, что он способен с кем-то искренне дружить и вообще к кому-то по-доброму хорошо относиться.
– Да, с ним, – влез я и поспешил вернуть разговор в прежнее русло. – Так что за Арена?
Отвечать мне начал, как ни странно, не Том, а Корешель:
– Об этом никто тебе не скажет официально, но уже много лет вблизи Холёбаска на специальной Арене проводятся магические бои без правил. Официально это осуждается и раз в полгода университет направляет коммандос вроде как для разгона сего сомнительного предприятия, но, разумеется, утихнув на время, бои продолжаются. Большинство мало-мальски сильных магов университета участвует в них. Рутберг с момента своего поступления и первого выхода на Арену считался признанным чемпионом, но сейчас как-то подозрительно забросил это дело и уже несколько недель кряду не просто не выходит на Арену, но и не появляется в числе зрителей. Теперь я понимаю, почему, – и он выразительно посмотрел на Тома.
– О да, – протянул я, – Им всем дружно и на гневотерапии адреналина хватает, – а потом глянул на Рутберга и прямо спросил. – Твой отец строжайше запретил тебе ввязываться в сомнительные мероприятия. Ты поэтому ввязался?
Том отвернулся. Пожевал губу, словно не решаясь признаться, но потом все же сказал:
– Меня бесит его двуличие, – без ярости, спокойно и окончательно. – Будь он на моем месте, первым делом помчался бы на Арену бить морды всем и каждому, просто для поднятия тонуса, но, так как это я, а не он, то просто невыносимо, насколько мой отец…
– Лебезит перед людьми, получившими, в отличие от него, диплом?
– Думай, что говоришь! – мгновенно ощерился Том, – Мой отец никогда бы…
– И все же, дипломированные боевые маги вызывают у него невольный трепет, я прав? – окончательно загнав его в угол, сказал я и понял, что не ошибся.
Том снова отвернулся от нас с Корешелем.
– Да, – с трудом выдавил он из себя. – А еще он всем хвастает, что я у него такой весь из себя умный и поступил сюда учиться. Но я ведь…
– Совсем не такой.
– Нет, я, конечно, не придурок и все такое… – словно не слыша меня, продолжил Том. – Просто…
– Тебе неприятно, когда тебя незаслуженно хвалят, так?
– Да, – тихо сказал парень и опустил глаза в пол, явно пытаясь справится с нахлынувшими на него чувствами. А потом в довершении всего сказал. – Я не паинька, впрочем, как и он сам. Но он считает, что просто обязан вырастить из меня эдакого интеллигента. Да сдалось оно мне все!
Еще один готов. Вот и встало все на свои места. Знаю я таких папочек, как этот Рутберг-старший. Недаром наш Том такой колючий – папочка совсем его достал. Ладно, об этом позже. Сейчас надо было говорить:
– Хорошо, с этим прояснили. Теперь насчет отсутствия у тебя должного профессионализма, – сказал я и указал глазами на Корешеля.
Том тут же надулся.
– Почему я не могу их сам учить?
– Потому что тебе явно не хватает опыта, – припечатал я и посмотрел на полуэльфа. – Но ведь он может быть кем-то вроде помощника, если ему так нравится амплуа учителя?
Вместо ответа Корешель неожиданно протянул:
– А как бы ты меня сократил?
– Э? – растерялся я.
– Ты ведь всем прозвища придумываешь. Так как?
О, понял! Расплывшись в улыбке, я обронил:
– Шмель. Знаю, что, может, и не очень созвучно, зато подходит. Пушистый, юркий, и с жалом…
– В одном месте, – тут же осклабился Том.
– А какая разница, где жало, главное, что жалит метко, – тут же пропел обрадованный полуэльф и обратился к колокольчикам, которые чутко прислушивались к нашему разговору, – В общем, кто не знал: моя диссертация когда-то называлась 'Основы гипотетически возможных воздушных боев на драконах'. Кроме всего прочего, я спроектировал два вида седел: одно на виверну, другое на дракона. И, хоть в ту пору казалось просто невероятным, что кто-то из драконов рискнул бы пустить себе на спину, ну, скажем, рыцаря, все-таки я защищался именно по этой тематике. Поэтому доподлинно знаю, что такому дракону, как ты, Гарилика, можно, а что не рекомендуется, – он сделал паузу, давая ребятам осмыслить все сказанное, и весело поинтересовался. – Так что там с моей профпригодностью?
– Сгодится! – неожиданно объявил за всех Улька, широко улыбнулся, подошел к полуэльфу и протянул руку.
Шмель тут же крепко её пожал.
– Эй! – разнесся под потолком возглас нашего золотого дракончика, – С чего ты взял, что я позволю тебе меня оседлать? – конечно же, она спрашивала это у Ульки.
И дальше был просто смех. Потому что наш рыцарь – плечистый и крупный парень, обернулся к ней с таким виноватым выражением на мордочке, что даже традиционно сдержанная Иля прыснула в кулак, не говоря уже про откровенно развеселившихся Алом, Каре и Фа.
– Ладно, – пробурчала Гарри, которая, конечно же, тоже не осталась равнодушной к такой выразительной мимике Ульки. – Может быть, когда-нибудь.
– Отлично! – вместо рыцаря просиял Шмель и со всей дури хлопнул меня по плечу.
Я воздухом поперхнулся и вытаращил на него глаза. А радостный полуэльф объявил:
– Знал бы, что ты тут такую авантюру проворачиваешь, уже давно бы к вам напросился. Но ничего, сегодняшние две пары потренируемся, а после занятий продолжим.
– Мы не можем после занятий, – к нам подошла Иля, облаченная в уже знакомый мне обтягивающий, как вторая кожа, костюм.
– Почему? – искренне огорчился полуэльф, убирая руку с моего плеча.
– У нас тренировка.
– Какая еще тренировка?
– По футболу, – вмешался подоспевший вовремя Алый и посмотрел на меня.
– А я-то тут причем? – непроизвольно вырвалось у меня. Кивнув себе за спину на командоров, я сказал. – У вас тренеры есть, вот у них и спрашивайте, будет сегодня что или они уже передумали.
– Так, – раздался громкий возглас Барсика. – Нечего вносить смуту в ряды капитанов!
– Да, Андрей, что-то ты заговорился, – вмешался Мурка и громко объявил, чтобы слышали все. – Тренировка будет. Даже небольшую дружескую игру проведем.
И тут в повисшей после воплей темного тишине раздался приглушенный голос Шмеля:
– Ребят, а футбол – это что?
– О! – протянул на это Том, стоящий к нам с Корешелем ближе остальных, хлопнул учителя по плечу и ласково сказал. – А ты приходи вечером на поле, там и увидишь.
– Я тоже приду, – строго проинформировал нас всех ректор.
– Конечно, господин ректор, – сказала за всех Иля, посмотрела на Карла и добавила. – Думаю, вам действительно стоит увидеть это до родительского дня.
– Вот и прекрасно, – довольно обронил Карл, глянул на меня, потом обвел взглядом всех присутствующих и сказал. – Продолжайте урок, командоры и Андрей со мной.
Пришлось опустить голову и топать к нему. Когда я подошел, Карл первым делом спросил:
– Скажи-ка, мне глаза не врут и твои девочки с земным котом играют?
– Ага, – непроизвольно расплывшись в улыбке, подтвердил я. – Это я Барсику на день рождения Бандита подарил.
– Да? – ректор, который, судя по всему, о наших земных кошках знал не понаслышке, повернулся к светлому командору и полюбопытствовал. – И как тебе Бандит?
– Мне просто замечательно, – осклабившись, выдал Тарэль и тут же добавил. – А вот Мурке не очень.
– Теперь уже нормально, – пробурчал в сторону темный.
На что светлый не преминул сообщить:
– Ага, после того, как ты ему свою собственную комнату на растерзание отдал.
– И где же ты теперь… – начал Карл, но осекся.
– Со мной, – проинформировал Барсик и без того уже догадавшегося ректора.
– Собственно, с этого и началась наша футболотерапия, – встрял я. – Они после первого свидания ночевать отправились в одну комнату, вот светлые коммандос и начали негодовать.
– И? – настороженно уточнил ректор.
Я деланно пожал плечами.
– Пришлось усмирять.
– Знаешь, о чем я думаю? – после непродолжительной паузы неожиданно выдал он.
Я насторожился. Ректор продолжил:
– Зная Ира, как он тебя еще не придушил?
– Говорят, он как-то пытался, – протянул на это Мурка, обнажив в улыбке острые зубы.
– А мы с Иром в этом плане единодушны, – поддержал темного Барсик и добавил. – Все пытаемся сыграть в игру 'Прибей психолога', но Мурка нас не поддерживает.
– Думаю, я тоже скоро стану фанатом этой игры.
– Эй-эй! – наконец я смог хоть слово вставить. – А что сразу я?! И вообще, я ведь ни причем, честно, вы сами и…
– Пошли уже, нипричемный ты наш, – хмыкнув, сказал Мурка и подтолкнул нас с Барсиком к двери.
Уходя, я слышал, как за спиной Шмель раздает ребятам короткие указания, и тихо радовался, что все так удачно сложилось. Опять чутье не подвело. Что бы я без него делал?
Карл привел нас в свой кабинет через портал. Понятно теперь, откуда у Ира такая любовь к этим черным дырам. А мне все равно каждый раз как-то не по себе становится, когда в них шагаю.
Мне досталось креслице для посетителей. Второе к тому времени уже куда-то подевалось, так что командоры, как и в первый день нашего знакомства, остались стоять. Барсик у окна, а Мурка уже привычно у стены. Конечно, за окном ярко светило солнце, что было не очень приятно для чувствительных глаз илитири, так думал и я, и, судя по всему, Карл. Но удивились оба, когда Мурка вдруг материализовал в руке солнечные очки, которые мы с ними вместе покупали в моем мире и, водрузив быстро потемневшие стекла себе на нос, подошел к светлому. Да, это было красиво.
Я поймал на себе задумчивый взгляд Карла и лишь виновато развел руками, но, думаю, ректор прекрасно понял, что вины за собой я никакой не ощущаю.
– А теперь, – сказал он, обращаясь ко мне, – расскажи, что ты задумал с этим своим собранием?
– Если скажу, вы ведь их раньше времени не предупредите? – тут же деловым тоном уточнил я.
Карл хитро прищурился.
– Знаешь, после всего увиденного, такой твой взгляд, мой друг, меня настораживает.
– Если не сказать больше, – проворчал с подоконника Барсик.
– Пугает, – сделал последнее уточнение Мурка.
Я закатил глаза к потолку.
– Но вы же меня знаете…
– Вот именно, – снова влез светлый командор, – слишком хорошо знаем. Так что давай все начистоту.
– Ну ладно, – примирительно сказал я и принялся делиться долгоиграющими планами.
В общем, ничего удивительного, что под конец они все дружно меня поддержали. Так что я получил официальное добро со стороны ректора на свое родительское собрание, которое планировал провести сразу же после показательного футбольного матча, совмещенного с матчем-реваншем.
Если честно, я уже и сам никак не мог дождаться выходных, так хотелось посмотреть на родителей моих колокольчиков. Но следовало пережить еще четыре дня. Правда, что-то мне подсказывало, что они пролетят для нас всех как одно мгновение.
В общем, сегодня до окончания уроков у колокольчиков и начала тренировки по футболу в наш класс я так и не попал. Так что Ира, можно сказать, целый день не видел. Зато я весело провел время с коммандос. Когда мы с командорами уже выходили из приемной ректора, нас неожиданно перехватил не кто-нибудь, а Вини в компании двух темных. Оказалось, что наш светлый задира не забыл о своем долге перед Илей. Он ведь обещал ей сладости, так? Так. Вот только и я, и Иля, с которой мы как-то это уже обсуждали, пришли к выводу, что светлый – гад неблагодарный – сделал вид, что забыл и, конечно же, ничего сладкого нам уже не обломится. Оказалось, зря мы так думали.
– Слушай, это же традиция твоего мира! – воскликнул Вини, как только мы отошли чуть дальше по коридору. – Вот и расскажи мне, как все лучше преподнести.
– А их ты что, для моральной поддержки взял? – поинтересовался я и кивнул на сопровождавших его темных.
– Откуда я знаю, какие сладости можно темным, а какие нельзя? И что вообще им нравится! – бросил на это уязвленный светлый.
Я покосился на криво ухмыляющихся командоров и понимающе обронил.
– Понятно, значит, в качестве консультантов.
– А что тут такого? – возмутился один из темных.
– Ничего, – хмыкнув, отозвался я. – Только фиговые из вас консультанты.
– Почему это? – тут же вопросил второй.
– Потому что вряд ли у вас принято девушкам приятное делать.
– Отчего же, – заступился за сородичей Мурка. – До второго совершеннолетия мы только и занимаемся тем, что делаем приятно женщинам.
– Не в том смысле, пошлый ты наш, – пропел на это Барсик и каким-то чудом ухитрился съездить локтем по ребрам ошалевшего от такого его тона темного.
Я глупо хихикнул, так как не ожидал поддержки со стороны светлого командора, а потом снова отвлекся на их подчиненных.
– И что ты там решил ей преподнести? – поинтересовался я у Вини.
– Почему только ей? – делая вид, что не замечает, какими взглядами друг на друга смотрят командоры, пробубнил Вини.
– Неужели ты нас всех решил сладостями попотчевать? – тут же оживился я.
– Неужели, – хмуро отозвался Вини.
– О! Ну тогда сам Бог велел тебе помочь.
– Что за бог? – уточнил один из темных.
Ну что я мог ему на это сказать? Пускаться в теологический диспут совсем не хотелось, поэтому я лишь рукой махнул и возвестил:
– Ты все равно его не знаешь, – а сам со всевозрастающим интересом смотрел на Вини, – Ну что, составим меню на сегодняшний пикник? – тот спал с лица.
– Пик… что?
– Эх, темнота, и чему только вас переводчики учат, – пропел я, схватил парня за локоть и пока мы все дружно топали к футбольному полю, заливался соловьем на тему того, что такое пикник и с чем его едят.
Эльфы впечатлились. Поэтому для меня не стало неожиданностью, что на мое предложение поддержать Вини и скинуться всем вместе, отреагировали не просто положительно, а, не побоюсь этого слова, воодушевленно. Причем, что светлые, что темные. Так что я всучил Барсику свою кредитку и попросил, чтобы он каким-то там их магическим способом перевел Вини мой вклад в предстоящий пикник. Светлый командор возился недолго. Как я понял, эти кредитки у них были до безобразия универсальным средством денежного обмена, но не о них речь. За планированием меню мы с ребятами провели все оставшееся время до прихода на поле колокольчиков.
А дальше для меня начался новый виток психологической помощи для всех страждущих. Во-первых, на этот раз я сидел на грибочках, заменяющих места для болельщиков, в компании Карла и Шмеля. Полуэльф примчался на поле в последний момент, когда команды уже строились и устраивали перекличку. Последняя была моей идеей – это я посоветовал Мурке и Барсику для придания большей солидности строить их всех и пересчитывать, можно сказать, по головам. А что, у нас в школьной спортивной секции тренеры всегда так делали. Признаться, я уже не раз наблюдал всю эту картину в исполнении эльфов, поэтому не сразу сумел заметить, что ректор, да и Корешель тоже, как-то подозрительно замерли, уставившись на поле во все глаза. А ведь до построения я уже успел им кое-как объяснить, что такое футбол и как в него играют.
– Э, – протянул я, растерянно поглядывая то на одного, то на другого. – Вы чего?
– Скажи-ка мне, Андрюша, – пугающе ласково начал Карл, повернувшись ко мне и сжав плечо. Разумеется, я от такого его тона тут же весь похолодел. Что опять не так? Точнее, что еще я, по его мнению, натворил, а? Ректор продолжил:
– Это у меня глаза совсем плохие стали или мне только кажется, что светлых сейчас строит темный командор в компании твоей Или, а темных – светлый, и Алый с ним заодно?
– Ну, к ласточкам сейчас еще Инга должна присоединиться, а Марфа должен к пантерам подойти, – по инерции начал я. Первой пары дома Рим-Доль пока на поле не наблюдалось.
– Да он не о том спрашивает! – не выдержал Шмель, схватившись за голову и уставившись на меня со священным ужасом в глазах. – Ты их что, заставил поменяться?
Ну что я мог на это сказать, когда эти слова прозвучали в таком обвинительном тоне? Конечно, я начал оправдываться, сходу даже не сообразив, что делаю и зачем.