- Полурос-слик, - презрительно просвистела обескураженная искусительница и разжала кольца.
- Ну и полурослик, - Василий обиделся так, что даже акцент пропал. - И что теперь? Сказано же: "Не ростом славен полурослик, а крепким разумом своим!"
- С-стихи… с-славно… пос-слуш-шаем… - узорчатый хвост снова качнулся к горлу, но хоббит был начеку, он торопливо отодвинулся от искусительницы, не забыв прихватить рюмку, что говорило о полном восстановлении мыслительных процессов.
Змея-искусительница свернулась во что-то напоминающее замысловатый кукиш, означавший, очевидно, полную потерю интереса к нашему герою.
Выпитая, наконец, вторая рюмка, восстановила душевное равновесие хоббита, а третья, та самая, которая для настроения, придала ему решительности.
- Эй, красавица, - храбро позвал он, - ты ведь местная? Где мне найти Матильду. У нее в вашем районе торговый бизнес. Лоток аккурат напротив этого заведения.
- С-сто! - просвистела искусительница, не оборачиваясь, однако изобразив телом корысть.
- Да чтоб тебя Шелоб зацеловала! - Выругался дознатец. - Ладно, пей мою кровь!
- Невкус-сно, с-сыта, - отозвалась змея, - с-сыпь бакс-сы!
Хоббит вытащил из-за пазухи зеленую бумажку, расправил ее, и подвинул по стойке в сторону искусительницы. Змея ловко смахнула деньги хвостом, и они исчезли в складках ее одеяния.
- С-сиди здес-с-сь! Ж-жди, - прошипела развратная рептилия и выскользнула из рюмочной.
Некоторое время Василий провел в размышлении о свойствах змеиной натуры, после того, как была выпита очередная рюмка, та самая, которая помогает скрасить ожидание, немного занервничал, потом и вовсе решил, что его обманули самым примитивным и бессовестным способом. Наконец, когда он решил плюнуть на все, никому не рассказывать о своей доверчивости, и смирился с мыслью, что Матильду придется искать самому, дверь отворилась и в ее проеме появилась заспанная торговка, сопровождаемая изящно струящейся змеей.
- Бес-седуйте. - сказала искусительница и заструилась к выходу. - Ис-счезаю, з-здес-сь пус-стовато.
- Ну, чего надо, - раздраженно спросила Матильда, протирая опухшие со сна глаза. - Вот ведь народ, ни ночью, ни днем от них покоя нет! Чего, за ночь не нагулялся, или подцеп случился? Так предохраняться надо было вовремя. Теперь вот втридорога заплатишь.
Матильда, похоже, спросонья не узнала старшего дознатца, что было неудивительно, учитывая ее пренебрежительное отношение к полуросликам.
- Это же я, Матильда, - хоббит неловко слез с табурета и слегка покачиваясь, подошел поближе, - друг Дробилы!
- А… Дробилы, - торговка подплыла к стойке и водрузила тело на табурет. - Ну, друг Дробилы, закажи девушке что-нибудь выпить, а потом поговорим.
- Матильда! - проникновенно начал хоббит, - Я у тебя рядом с лотком видел одну штуку, "Драконий корень" называется, так нельзя ли ее купить? Плачу наличными.
Матильда одним глотком осушила стакан травянисто-зеленой жидкости, проворно налитый ей буфетчиком, бросила в пухлогубый рот квадратик шоколада, и только потом соизволила ответить.
- Что, коротышка, решил к огрихе какой-нибудь посвататься? Правильно говорят, что мелкое всегда к большому лепится, только вот винной пробкой пивную бочку не заткнешь. Да ладно, ты не стесняйся, дело житейское. Возьми "хрен орчий матерый", у меня как раз есть один такой. Специально для тебя.
- Да нет, мне орчий не нужен, - Василий решил, что хитрая торговка набивает цену, - Мне нужен "Драконий корень". Не беспокойся, я хорошо заплачу.
С этими словами хоббит вытащил изрядно похудевшую пачку купюр и выразительно помахал ей перед матильдиным носом.
- Сколько у меня валялся этот "корень" никто не покупал, все думали, что это, что это какая-нибудь корабельная снасть, мачта там, или, рея, или вообще, зуб мамута, а сегодня покупатели валом валят. Только ты, парень, опоздал, маленько. Раньше надо было думать. Так что, бери что есть, а не хочешь, так я пошла спать. Мне на работу поздно вставать.
- Как это, опоздал, - ошарашено спросил дознатец. - Не может быть!
- Обыкновенно, - равнодушно сказала Матильда, - Товар ушел. Продан, то есть.
- Кому? - у хоббита неожиданно озяб позвоночник.
- Мы своих клиентов не сдаем, - гордо ответила торговка, собираясь уходить, - Конфиденциальность гарантируем и блюдем.
Хоббит понятливо протянул несколько купюр, которые сразу же были пригреты деловой женщиной на монументальной груди.
- Это пойдет на борьбу за участие земноводных и двоякодышащих женщин в управлении островом, - пояснила бизнес-вумен. - Представляешь, красавчик, в правительстве острова нет ни одной земноводной особы женского пола. Я уж не говорю о двоякодышащих. Просто кошмар!
- А зачем тебе бороться за права каких-то земноводных или двоякодышащих, - спросил удивленный Василий. Ты, вроде бы, нормальная баба, то есть, я хотел сказать, женщина. Так вот и борись за свои права.
- Эх ты, - с сожалением ответила Матильда, - а еще старший дознатец! Всегда выгодней отстаивать чужие права, ведь при этом, в процессе борьбы ты получаешь и свои и чужие. Учись! Да ладно, это я так, к слову.
Короче говоря, я уже собралась уходить, товар в сумки складываю, спать хочется - спасу нет! Да еще солнышко припекает, а я привыкла к сумраку, все мы здесь дамы полусвета. Как вдруг подходит ко мне орчиха. Вся такая из себя видная, холеная, похоже, не из простых, и давай мой товар разглядывать со всех сторон. Я уж думала, что вот так, прямо у лотка и примерит, однако, обошлось. Но, чувствуется, что разбирается. Опытного клиента сразу отличишь он всякой мелочи пузатой. Ты, дружок, не обижайся, я не тебя имела ввиду. Ну вот, как увидела эта орчиха Драконов корень, так, прямо к нему и прикипела, хочу, говорит, это, и точка. Эта штука, говорит, поможет мне пережить разлуку с мужем. Ну, я, посочувствовала, конечно, клиенту всегда надо посочувствовать, это делает его более сговорчивым, все, говорю, мужики блудливы, как хоб… - Тут она осеклась и закончила: - Короче говоря, купила она драконий корешок не торгуясь, да и отправилась восвояси. Да вот еще что, с ней двое слуг были, по-моему, гоблинов. Они-то корень и понесли, а мадама следом пошла, грустная такая вся из себя. Ну, ничего, утешится.
- Спасибо, - произнес старший дознатец уже ставшую дежурной фразу, - вы оказали большую услугу следствию.
- Стало быть, опечаленная супруга, Её Плодородие, Изумрудная Оркесса, решила напрочь прекратить интимные отношения со своим легкомысленным мужем, - подумал хоббит. - Вот так номер! Бедный хозяин, бедный наш Магарх!
Расставшись с ушедшей досыпать торговкой, старший дознатец вздохнул, сочувствуя хозяину, выпил рюмку на посошок и вышел из заведения. Немного постояв на улице и обдумав ситуацию, он решительно направил свои плохо выбритые стопы к месту обитания Великого Орка. Туда, где, собственно, и началась вся эта история.
- А может быть, плюнуть на все, - думал он, неторопливо вышагивая по набережной и критически разглядывая гуляющих по ней туристок, - Барлог с ним, с этим драконом, жил же столько лет без корня, и дальше проживет. Хотя, с другой стороны, что за жизнь без корней? Да и Дробиле с Ватерпасом придется худо. Теперь они, вроде как, заложники. Нет, хочешь - не хочешь, а идти придется.
Время идет, ноги, пусть и нетвердо, но шагают, подметая небритыми пятками мостовую, так что, отвлекшись от размышлений, старший дознатец обнаружил себя стоящим на пороги временной резиденции Магарха. Почувствовав себя снова дворецким, он предусмотрительно бросил в рот горошину "Антиполицая" и вошел в дом.
В бунгало стояла тишина. Такая тишина стоит на боле боя, после окончания кровопролитного сражения, такая тишина наполняет трюм ограбленного пиратами торгового судна, словом, нехорошая это была тишина.
Когда Василий сделал несколько шагов по устланному циновками коридору, из спальни Великого Орка послышались некие звуки - всхлипы или стоны, перемежающиеся болезненным бурчанием. Всхлипывала и стонала жена Великого Орка, Изумрудная Оркиня, Ее Плодородие и Вечная Женственность, в общем, как ее только не величали. Бурчание и хрипы, несомненно исходили от самого Великого, уж его-то бурчание хоббит узнал бы из тысяч других, опыт, все-таки. Поначалу, хоббит подумал, что супруги, наконец, помирились и слышимые им звуки сопровождают заключительную фазу примирения, однако, в стонах и всхлипах не было ничего эротического, а бурчание и хрипы никак не походили на яростные вопли вожделения и страсти. Уж в этом-то, бывший дворецкий, а ныне старший дознатец Василий был докой.
Осторожно ступая босыми ногами по шуршащим циновкам, дознатец подошел к двери спальни, и заглянул в замочную скважину.
Видели ли вы картину кисти великого художника, да-да, ту самую, на которой изображена сцена родственного убийства, а точнее, послеубийства, когда не верящий в реальность своего поступка отец прижимает окровавленную голову сына к своей безумной груди? Если видели, то вы поймете, почему хоббит сначала отпрянул от двери, а потом, движимый состраданием и преданностью, решил все-таки войти в спальню. Теперь завершающая сцена семейного конфликта предстала перед ним во всем своем ужасающем величии.
- Ну, вот, - промелькнуло в голове преданного дворецкого, - вот и не нужно ничего искать, вот все и кончилось… Вот и конец Междуземью.
На ковре, бессильно раскинув уже не зеленые, а буро-оливковые лапы, лежал поверженный Великий Орк, причитающая Оркиня покоила его украшенную громадной шишкой голову, на коленях, а немного поодаль валялся драконий корень, очевидно, и послуживший орудием преступления. Ее Изумрудное Величество, не переставая ахать и охать, прикладывала к шишке Большую Королевскую Печать, отчего на державном лбу в нескольких местах образовались круглые оттиски с неразборчивыми буквами и профилем то-ли деда, то-ли прадеда пострадавшего.
Обернувшись на скрип открываемой двери, Оркиня махнула изящной лапой с наманикюренными когтями и деловито приказала:
- Васька, прикажи очуху принести, да выкинь куда-нибудь эту гадость. Слышишь, живо! - После чего продолжила стенания, попеременно прижимая к шишке то холодную бронзу печати, то собственные пылающие губы. Дворецкий с облегчением отметил, что Великий Орк жив, только ушиблен слегка, и расслабился.
- Слушаюсь, Ваша Гневность, сей минут! - вслух сказал Василий, ухватил злополучный корень за конец и поволок за собой, на ходу выкрикивая:
- Вы что, оглохли! Очуху для Великого Орка, да заодно и свинцовой примочки! Совсем без меня распустились, дармоеды!
В недрах бунгало зашлепали босые ноги, захлопали двери, послышались испуганные голоса прислуги, почувствовавшей спинным мозгом возвращение начальства, отчего бестолковые метания горничных и стряпух и прочей челяди обрели некую осмысленность и цель.
С удовольствием констатировав, что ипостась верного слуги выполнила свое предназначение, Василий пыхтя доволок тяжеленный корень до тротуара и попытался остановить какой-нибудь транспорт.
На беду подходящего транспорта не наблюдалось, более того, размахивание руками и выразительная мимика хоббита производили противоположный эффект, а именно, немногие оказавшиеся поблизости транспортные средства шарахались от дознатца, словно вороны от внезапно ожившего пугала. Пришлось сменить тактику и уже через минуту, привлеченный мельканием зеленой бумажки, зажатой в кулаке голосующего рядом остановился чернокожий рикша. Судя по незатейливой татуировке вокруг пупка и скромно украшенному мелким бисером хулиму на чреслах, рикша принадлежал к племени Черных Карачунов. Юноша не прошел еще обряда посвящения и, работая рикшей, проходил испытание на мужественность в джунглях современной цивилизации. Впрочем, это мог быть и турист, в пух и прах, проигравшийся в каком-нибудь казино и таким образом зарабатывающий деньги на обратный билет.
- Мне нужна ваша машина! - выкрикнул дознатец первую пришедшую в голову фразу, и взмахнул купюрой, словно полицейским жетоном.
- Да забирай, ради Бога! - радостно откликнулся Карачун, выхватывая бумажку у хоббита, ловко выпутываясь из упряжи и накидывая ремни на дознатца. - До смерти надоело таскать за собой эту телегу да еще со всякими жирными уродами!
Молодой Карачун, а, скорее всего, все-таки турист, в мгновение ока исчез в зарослях араукарий. - Наверное, побежал отыгрываться, - подумал хоббит, прилаживая замысловатую упряжь.
Те, кого Карачун обозвал "жирными уродами", увидев такую смену караула, торопливо вылезли из коляски и подняли верх руки. Наверное, они решили, что их хотят похитить.
- Брысь! - Приказал дознатец, и уроды послушно развернувшись, потрусили в сторону пляжа. При этом они поминутно оглядывались, видимо, хотели позвать на помощь, да только не решались.
Драконий корень хоббит поставил торчком на сиденье коляски и, на всякий случай, чтобы не очень смущать прохожих, накинул на него свою рубаху.
- Ну, иду на рекорд, - сам себе сказал дознатец и бодро зарысил по набережной, высматривая поворот к Драконьей свалке.
Надо сказать, что Драконий корень даже будучи выставлен на продажу, в поверженном, так сказать, состоянии, внушал уважение, а сейчас, стоя торчком в коляске, увлекаемой неким заполошным мохноногим субъектом, обряженный в пеструю гавайскую рубаху, он и вовсе казался молодцом-красавцем. Неудивительно, что упряжку провожали восхищенные взгляды гуляющих по набережной туристок, иногда даже бросавших в воздух, за неимением чепчиков, другие, не менее выразительные детали туалета.
Наконец, упряжка свернула с набережной и, сопровождаемая ахами и охами, пропала в узких улочках жилых кварталов, чтобы вновь вынырнуть уже вблизи Драконьей свалки.
Уже на подступах к Драконьей свалке, порядком запыхавшийся Старший дознатец услышал многоголосый гомон, резкие, отрывистые фразы команд и надсадный пульсирующий тонкий вой. Хоббит наддал, не останавливаясь, проскочил хлипкие воротца, отделяющие свалку от остального мира, и галопом устремился на шум.
Протолкавшись через толпу зевак, состоящую по большей части из обитателей свалки, выползших по такому случаю из своих нор, хоббит увидел готовящегося к очередной попытке взлететь дракона с краснозвездным хвостом. Рядом стояли Дробила с Ватерпасом. Ватерпас зычно командовал:
- Контакт!
- Есть контакт, - тоненько пискнул дракон.
- От винта!
- Есть от винта! - браво отозвался Дробила, и, размахивая молотком побежал разгонять толпу.
- Па-ашел, родимый! - заорал Ватерпас. После этой команды, бывший Экскаватор, издал высокий жалобный вой и неуклюже начал разбег, неловко взмахивая крыльями и бестолково мотая краснозвездным протезом.
В толпе, между тем, уже вовсю сновали шустрые букмекеры, предлагая делать ставки на предмет "взлетит - не взлетит". Судя по ставкам, большинство зевак склонялось к последнему.
- Нет, куда там "Экскаватору" взлететь. Да нипочем он не влетит! - говорил один грязный субъект неопределенной разновидности другому, - Так что, плакали твои денежки, приятель!
И в самом деле, дракон неожиданно прекратил разбег, затормозил, оставляя длинные борозды в мусоре, и понуро побрел назад, к месту старта.
- Не получается, - сокрушенно вздохнул он. - Ведь драконы летают вовсе не потому, что у них есть крылья, а потому что верят в себя. А у меня вера в себя подорвана. Какая-такая, вера может быть, при отсутствии корня! Эх, не бывать мне Свирепым Исполинским Огнехвостым Краснозвездным драконом, так и останусь на всю жизнь "Экскаватором". Но все равно, спасибо, ребята! Вы старались, как могли.
- Эй, помогите кто-нибудь! Запчасти приехали! Кто тут механик? - распихивая зевак закричал хоббит.
- Он, родимый! - радостно воскликнул дракон, увидев, свой корень. - Я уж и надеяться перестал!
Давай, надевай свою причиндалину. - Проворчал дознатец - И имей в виду, я на тебя двадцатку поставил. Если не взлетишь - оставлю без пива!
Дракон отказался от помощи, объяснив, что это дело драконье, интимное, и пыхтя от возбуждения, удалился за груду старых автомобилей прилаживать корень.
Разочарованная толпа уже собиралась расходиться, когда из-за груды ржавого железа появился Дракон. Да, да, это был именно Дракон, а не дракон, какой-нибудь, и вряд ли кто-то рискнул бы назвать это величественное существо "Экскаватором".
- Ну, что, други, - глубоким басом прогудел он, - Поехали, что ли?
С этими словами он взревел так, что толпа сама, без понуканий Дробилы, шарахнулась в стороны, освобождая полосу для разбега. Однако разбег почти не потребовался, взмахнув крыльями, дракон мощно оторвался от земли, отряхнув прах и мусор свалки с лап своих, и взмыл в синее южное небо. Поначалу он летел осторожно, "блинчиком", как говаривали старые авиаторы, потом освоился и принялся закладывать виражи и чертить мертвые петли над головами ошалевших от восторга зевак. Внезапно в небе что-то басовито кашлянуло, потом низко, в тон драконьему голосу, заревело. По бокам краснозвездного хвоста выплеснулись синевато-огненные струи, и дракон свечкой пошел вверх. Это врубились реактивные двигатели "Бэкфайра", самопроизвольно подключившиеся к огненосной системе дракона. Как это могло произойти, так и осталось загадкой, но существует ведь драконье колдовство? Правильно, существует! Так вот оно, драконье колдовство в чистом виде.
Хоббит деловито нырнул в толпу собирать выигрыши.
Наконец, дракон налетался и пошел на посадку. Аккуратно подрулив к сыщикам, он прокашлялся и сказал:
- Ну, спасибо, други! Мне теперь и родимый хвост ни к чему. Эти движки так тянут, что просто загляденье! Может быть, рванем вместе в родные края? А то я без вас скучать буду.
- Рады бы, да не можем, долг перед нацией, понимаешь ли, - сказал за всех хоббит. - Ты уж себе лети, только скажи нам, где искать этого поганца Сеньку?
- Сенька не иначе, как на пляже ошивается, - задумчиво сказал Дракон, - в баре "Голубой Павиан", там, по его словам, всегда наркоту раздобыть можно. Туда и идите.
- Ну, прощай, Огнехвост, - Дробила похлопал дракона по хвосту, - Желаю тебе быстрого полета, легкого ветра, а еще встретить хорошую драконшу и наплодить маленьких огнехвостиков…
Расчувствовавшийся Дробила еще долго бы расписывал прелести семейной жизни и все такое, но время поджимало, и он остановился.
- Пока, - сурово сказал Ватерпас, - Может, еще встретимся!
- Завидую! - Хоббит задумчиво посмотрел на небо. - Всю жизнь полетать мечтал, да видно, не судьба. Ну, прощай, дружище!
Дракон загудел, прогревая двигатели перед дальним полетом, потом вспомнил о чем-то, приглушил турбины и проревел:
- В случае чего, свяжитесь со мной по рации, или через спутник. Борт 97–40, это я и буду. Мигом прилечу на помощь!
Потом рванулся, взмыл в небо, покачал на прощание крыльями и лег на курс.
Друзья постояли немного, глядя на постепенно расплывающийся в небе розоватый инверсионный след, потом Василий сказал:
- Ну что, пошли ребята вора ловить. Такая у нас планида!