Капитан услышал его слова и присоединился к нам. - Нет, - сказал он. - Я надеюсь быть в Абу только сегодня вечером. Это дикое место, совсем рядом с границей. Так я слышал. - Он повернулся ко мне и улыбнулся. - Я знаю, что ты не помнишь меня, Левкис, но я Муслак, твой самый старый друг на этом корабле.
Он старше меня, и не слишком красив; но когда я посмотрел ему в глаза, то понял, что он сказал правду. Он и Мит-сер'у - мои настоящие друзья. И, как мне кажется, высокий солдат из Кемета, тоже. Я не думаю, что юный писец - друг кому-нибудь из нас, и хотя я был хотел, чтобы высокий худой целитель, Сахусет, был моим другом; не чувствую, что подружился с ним. Его холодный взгляд совершенно равнодушно остановился на мне, и умчался прочь.
- В настоящее время Абу - южная граница Кемета, - сказал он капитану, - но еще несколько столетий назад Кемет простирался на сотню дней плавания на юг. Многие семейства, до сих пор живущие там, происходят от колонистов из Уасета, и моя в том числе.
- А есть ли у тебя родственники в Уасете, Целитель? - спросила Мит-сер'у.
Он покачал головой. - У меня нет родственников даже в Миаме, и уж конечно в Уасете.
- Как и у меня. Мой муж Латро - единственная семья, которая у меня сейчас есть, да и то только на время поездки вверх и вниз по реке. А ты, Капитан?
- Жена, три наложницы и семнадцать детей. - Он усмехнулся. - Было семнадцать, когда я уезжал. Сейчас наверно больше.
Мит-сер'у засмеялась; у нее замечательный смех и она часто смеется. - Ты должен поделиться с нами своими родственниками. Тогда и у нас будет семья.
- Я бы дал тебе одну из своих наложниц, - сказал он ей, - если бы она была здесь.
- Но у тебе здесь есть жена, - сказал я. - Не так давно она говорила с нами.
- Точно. Две жены, семнадцать детей и три наложницы.
К нам присоединился толстый человек, такой же старый, как и капитан. Наверно он нас подслушивал, хотя я и не видел его. Он говорит на языке Кемета намного хуже меня. - В таком случае одна наложница должна отойти к этой доброй юной даме, верно? Я уверен, что она найдет, как ее использовать.
- Конечно! - Мит-сер'у опять засмеялась. - Я буду ее сдавать и жить на ее заработки.
- В моей стране женщины часто наслаждаются другими женщинами, - сказал ей незнакомец, - и остров Лесбос знаменит ими. Но, Капитан, я хочу сказать тебе, что этот ученый господин совершенно прав относительно земель к югу от второго порога. Они принадлежали фараонам. Как и копи, хотя сейчас царь Нубии присвоил их себе.
- Что за копи? - спросил я.
- Будет лучше, если мы не будем говорить об этом, - сказал незнакомец.
- Золото, - сказал мне Сахусет.
- Я и не знал, что ты знаешь об этом, - недовольно сказал незнакомец.
- Я и не знаю, - ответил Сахусет, - но я вырос в Уавате. Я знаю, какие копи есть там.
Глаза Мит-сер'у удивленно расширились. - Неужели золото там дешево?
- Нет, - ответил Сахусет. - Шахты давно истощились, и на всей земле нет такого места, где золото было бы дешево.
ЭТУ ночь мы провели на корабле. Мит-сер'у и я спустились на берег, хорошо пообедали с капитаном и его женой, и вернулись сюда. Мит-сер'у вскоре уснула, но мне не хочется спать и я гляжу на сияющий многими огнями порт и город за ним. В гавани на острове стоит башня, приземистая, но мощная, а район порта отделен от остального города высокой стеной. Мы не стали выходить в город - когда мы подошли к воротам, их уже закрыли на ночь. На корабле со мной сидит помощник капитана. Его зовут Азибааль. И еще Уро из Кемета и Вайу из Парса, который назвал этот город Йеб. Он говорит, что утром я должен буду увидеть сагана, вместе с капитаном и еще одним человеком, имя которого он назвал. Я не знаю, кто это человек, но не стал спрашивать, чтобы не показать свое невежество.
С нами сидит мой раб. Его зовут Урей. Он из Кемета, сгорбленный человек средних лет, с длинной шеей. Он был в трюме, но, когда мы вернулись, вышел, чтобы поздороваться с нами.
Я вижу, что Мит-сер'у боится его, хотя и не признается. Он, очень робко, попросил разрешения вернуться в трюм, пообещав, что придет, как только я его позову. Я согласился. Я думаю, у него там кровать.
Позже на корабль пришел Целитель Сахусет. Он хотел поговорить со мной одним, так я отослал Уро и Вайу на корму, где они начали болтать с Азибаалем и рулевым.
- Мит-сер'у изменила тебе, - сказал мне Сахусет. - Ты знаешь об этом?
Я покачал головой.
- Прошлой ночью она легла с Агафоклом.
Я спросил, кто это такой.
- Человек из Эллады, торговец вином.
- Это он говорил о копях?
- Да, он. Ты ушел, а она была пьяной. Она предложила себя и он ее взял.
- Будет ли он сражаться со мной за нее? - спросил я.
Сахусет негромко засмеялся. Не слишком приятно было услышать такой смех на борту ночного корабля. - Я уверен, что у него для этого не хватит духа.
Я пожал плечами. - Тогда она моя. Если он тронет ее и я это увижу, ему не поздоровится.
- Я собираюсь сделать для тебя амулет, который гарантирует, что она будет тебя верна.
- У нее уже есть амулет, - сказал я, - в виде головы быка. Она говорит, что получила его от тебя.
- Откуда ты знаешь это? Ты же все забываешь.
Я сказал, что, когда мы ели, увидел у нее на шее украшение, и спросил у нее, что это такое.
- Она носит его совсем недавно. Прошлой ночью он защитил Мит-сер'у, но не помог сохранить ее от Агафокла. Он предназначен совсем для другого.
- Защитить ее от чего? - спросил я.
- От меня, - объявил женский голос за моей спиной.
Я повернулся и посмотрел на нее. Я не знал, что она плывет на корабле вместе с нами, и сказал, что она подошла очень тихо.
- Мы всегда так делаем.
Сахусет прочистил горло. - Латро, это Сабра, моя жена.
Мит-сер'у говорит, что она моя жена, сказал я им и спросил, правда ли это.
- Пока ты с этим согласен, - сказала Сабра приятным голосом. Трудно устоять против женщины с таким голосом.
- Я пришел сюда, - сказал мне Сахусет, - надеясь, что Красный Бог посетит нас, как и обещал. Но прошлой ночью он не пришел, хотя ты его ждал. Надеюсь только потому, что меня здесь не было. Если я прав, он может придти этой ночью.
- Я здесь по той же самой причине, - сказала Сабра, - хотя мне надо меньше слов, чтобы высказать ее. Я здесь из-за тебя, Латро.
- А если я прикажу тебе уйти? - зло сказал Сахусет.
Сара покачала головой. - Даже и не подумаю вернуться в мое… жилище? Спальню? Там ужасно жарко, спальня это или нет. Здесь, наверху, намного приятнее. С Латро.
- Нас кто-то подслушивает, - сказал Сахусет.
Мой раб, сгорбленный и меньший ростом, чем большинство людей, вышел из темноты темной тени. Я увидел, как свет луны свернул на его лысой макушке. - Я не шпионил за тобой, - сказал он Сахусету. - Меня позвал мой хозяин.
- Это Урей, - сказал я. - Возможно вы оба знаете его.
- Знают, хозяин. Чего ты желаешь?
Я улыбнулся. - Помнить других людей так, как они помнят меня.
- Я не в состоянии вылечить тебя, хозяин. И не тот, кто подарил меня тебя. Если бы мы могли, ты уже был бы здоров. Но я никогда ничего не забываю, и, если позволишь, буду твоей памятью.
Я пообещал, что попытаюсь запомнить это, и объявил, что буду рад, если он будет напоминать мне о забытых воспоминаниях, если посчитает, что это мудро.
- Тогда я напоминаю тебе, хозяин, что это та самая женщина, которую Сахусет вылепил из воска у тебя на глазах.
Я не поверил в это, но Сабра тихо засмеялась и сказала: - Как быстро все раскрылось! А ведь ты на самом деле думал, что я из плоти и крови, а, Латро?
Я сказал, что да, думал, и едва не добавил, что думаю до сих пор.
- Я - изображение из воска, и такие фигуры можно оживить магией, как и меня. Ты потрясен?
- По меньшей мере удивлен, - сказал я и добавил, что я должен был понять это сразу, потому что она слишком прекрасна для обыкновенной смертной женщины.
- О, я достаточно смертная. Я могу сгореть, как свечка.
- И скоро сгоришь, - сказал Сахусет, - если пойдешь дальше по пути, который выбрала прошлой ночью.
- Разве я возражаю, дорогой?
Сахусет не ответил.
Сабра взяла мою руку, ее плоть оказалась холодной и твердой. - Значительно чаще, - прошептала она, - маги делают крокодилов. Я сама была однажды крокодилом. У магов много врагов.
Я кивнул и сказал, что понимаю.
- Или они лепят змей, чтобы те исполняли их волю. Здесь, на борту, тоже есть змея, хотя и другого сорта.
Я сказал, что убью эту змею, если она покажет мне ее.
- Нет, лучше бы ты этого не делал. Она охраняет трюм от крыс, так что это…
Тут ее прервал Сахусет. - Я не давал тебе жизнь этой ночью. Кто же тогда? Скажи мне!
- Ну, дорогой, вот этот пригожий солдат. Неужели ты думаешь, что у него нет талантов?
- У него их слишком много. - Было видно, что Сахусет пытается справится с овладевшим им гневом. - Он великолепный мечник.
- И как ты уже мог догадаться, я просыпаюсь, когда он рядом. Он тоже заметил это, хотя и забыл мои долгие нежные взгляды. - Она опять прикоснулась ко мне. - Латро, дорогой, ты говоришь, что Мит-сер'у - твоя жена. Она пьяная шлюха, вот кто она, и ты это знаешь. Предположим - только предположим, мой дорогой Латро - что она скажет: "Я не хочу больше иметь дело с тобой и хочу уйти." Что ты сделаешь?
- Пожелаю ей счастливого пути, - сказал я, - и позабочусь о том, чтобы она не взяла с собой то, что ей не принадлежит.
- Хорошо сказано! Ты действительно настоящий мужчина. Могу ли я предложить кое-что другое, дорогой?
Я кивнул. - Если хочешь.
- Теперь предположим, что у нее есть какой-то ящичек, подаренный тобой, но который ты и она считаете принадлежащим ей все время, пока она с тобой. Разрешишь ли ты взять его, когда она будет уходить?
- Конечно, - сказал я.
Сабра опять тихонько засмеялась, нежно и музыкально. - И еще один. Можно, я надеюсь? Мит-сер'у, которая является твоей женой все то время, что я тебя знаю, - женщина без семьи. Предположим, что тебе надо взять вторую жену или заменить эту, не важно. И еще предположим, что эта вторая жена тоже не имеет семьи. Отвергнешь ли ты ее на этом основании?
- Нет, - сказал я, - если полюблю ее.
- Но ты любишь Мит-сер'у, хозяин? - спросил Урей, и я уверил его, что люблю.
- Он твой раб, - сказала мне Сабра. - Я буду больше, чем рабом. Я буду предвидеть твои желания и выполнять их в мгновение ока. Я сделаю все, что ты попросишь, и не имеет значение, насколько это будет отвратительно. Ты можешь оставить себе первую жену и ложиться с ней, когда тебя охватит желание. Я не упрекну тебя ни словом, ни взглядом и если ты захочешь, чтобы я обмахивала вас при этом веером или делала еще что-нибудь в этом роде, я с радостью сделаю это. А взамен я прошу совсем маленькую услугу, кое-что такое, что ты можешь сделать для меня этой же ночью.
Мне стало интересно и я спросил, что именно.
- Перережь веревку, которая держит ее амулет и выбрось амулет в реку.
Сахусет вздохнул. - Можно мне кое-что объяснить?
Я сказал, что очень хочу этого.
- Эти изображения надо кормить. И кормят их кровью тех, кого они представляют.
- Она спит, - прошипела Сабра. - Клянусь, я не причиню…
- Латро? - Это была Мит-сер'у, рядом с ней стоял Урей. - Ты говорил обо мне?
Я сказал, что Сахусет и я хотят защитить ее, и сказать Сабре, чтобы она не вредила ей.
Мит-сер'у стала спрашивать, кто такая Сабра, когда ее прервал новый голос, богатый и мягкий.
21
БЕТЕШУ
КАК я уже сказал, говорящий леопард прервал Мит-сер'у. И меня самого прервал писец моего командира, когда я описывал ту ночь. Мы должны идти к командиру и ждать сагана. Я пошел, но с собой принес кожаный футляр со свитком, перо и чернила. Сейчас мы сидим во внешнем дворе его дома. Чаниу, Тотмактеф, Сахусет, мой друг капитан и я. Я могу писать. Капитан говорит, что мы можем прождать весь день, и очень этим недоволен. Мне, наоборот, хорошо, потому что нужно написать об очень важных делах. Когда я это сделаю, я еще и перечитаю то, что написал.
- Говорит Великий Сет, - сказал нам леопард. Его голос, который казался глубоким, но мягким, при этих словах обжег, как удар бича. - Римлянин Луций заслужил его благосклонность. Сахусет из Миама заслужил его благосклонность. Оба должны придти в его храм и оставаться там до рассвета. Слушайте слова Красного Бога.
Сахусет склонился до палубы. - Мы слушаем и повинуемся.
Мит-сер'у, более храбрая, чем я мог подумать, прошептала: - Латро любит меня. Что обо мне?
- Красный Бог не сказал ничего относительно тебя. - сказал ей леопард Бетешу. Его слова казались таким же темным бархатом, как и его шкура. - Он спас тебя. Неужели ты это забыла, так быстро?
- Даже он не сможет защитить ее от меня, Бетешу, - сказала Сабра. - Клянусь. - Именно так я узнал имя говорящего леопарда.
- Воск действительно вернул себе форму, - сказал Бетешу. - Должен ли я остаться с тобой, Святой?
- Нет, но приходи на мой зов тогда, когда я попрошу, - сказал ему Сахусет.
- Тогда зови меня, когда захочешь, - сказал ему Бетешу и, быстрее бегущей воды, прыгнул с носа корабля на причал. И здесь произошло настолько странное событие, что мое камышовое перо замирает, пытаясь описать его. Я вижу, как огромный черный кот прыгает на пирс. Но в верхней точке его прыжка оказывается только пустой свет луны.
Он - злое существо. Так говорит Урей. Я на так уверен в этом, и знаю, что Мит-сер'у, наоборот, считает самого Урея злом, а Бетешу любит. - Ударить его - все равно, что ударить меня, - сказала она и поцеловала меня.
Должен ли я описать его? Не сомневаюсь, что он может изменять форму. Он не такой большой как лев, но намного больше кота. И самого черного из черных цветов. Его глаза горят золотом.
И тут заговорил Сахусет. - Латро, у меня был фамилиар, который принимал форму кота. Чаниу пригласил жрецов этой земли и они изгнали его. Тогда я попросил Красного Бога послать мне другого. Он сделал так, как я просил, и послал вместе с ним Бетешу. Бетешу - слуга Апопа. Красный Бог победил его и подарил мне. Апоп - глава злых ксу, ужасный враг и опасный друг. Бетешу - очень мудр, но не торопится делиться своей мудростью. Иногда он появляется как человек, черный и высокий, даже выше меня. Его глаза никогда не меняются - хотя тело может принимать самую разную форму, так учит наше священное знание. Но, человек или кот, он всегда очень быстро убивает.
- Тогда почему ты не хочешь, - сказал я, - чтобы он убил Чаниу?
- Я не хочу, чтобы Чаниу умер, - ответил Сахусет и ушел.
В АБУ Мит-сер'у и я сошли на берег. Мы ели в гостинице вместе с Муслаком, Нехт-нефрет и Тотмактефом. Мит-сер'у говорит, что здесь пиво лучше, чем в той гостинице, где мы были прошлой ночью, и Нехт-нефрет добавляет, что здесь и еда лучше. Мы танцевали, пели и вообще радовались жизни. Мит-сер'у и я занимались любовью и какое-то время спали. Она еще спит. Я выспался, пока мы ждали сагана, Муслак даже заказал обед. Сейчас мне не хочется спать, но мучают жажда и беспокойство. Голова болит. Хотел бы я смешать вино с водой и выпить хорошую чашу, но здесь вообще нет вина, только дурно пахнущая вода из колодца. Я пишу в саду, при первых лучах солнца.
Саган оказался человеком из Парса с лицом, сплошь покрытым шрамами. Чаниу отдал ему послание князя. Саган должен дать Чаниу письмо царю Нубии и послать с нами человека. Этот человек еще не пришел и письмо не готово, так что мы должны ждать в городе.
Раньше я написал, что леопард назвал меня Римлянин Луций. Это очень важно, если, конечно, Бетешу не соврал. Я должен спросить Сахусета и Муслака. Мит-сер'у я уже спросил, когда мы вернулись на корабль. Она говорит, что река, по которой мы плывем, впадает в Великое Море, и Муслак плавал за это море, чтобы привести меня сюда. Эта страна называется Кемет. Я спросил, действительно ли все страны мира называются по их цветам, как ее. Она говорит, что таких только две, и еще есть остров, который назван по цвету розы. Когда-то она знала человека с этого острова. Я спросил, что за вторая страна, названная по цвету. Она ответила, что это Красная Земля. Красный Бог, объяснила она, бог этой страны. Она его боится и должна бояться. В пустыне нет воды и там ничего не растет. Это земля пыли и камней, солнца и ветра. Я не знаю, был ли там, но чувствую, что был - и много страдал.
Нет ничего более странного, чем Леопард Бетешу, и со мной случилась еще одна странная вещь, и я должен об этом написать. Хозяин гостиницы освещал нам дорогу в комнату, которую мы сняли на ночь, и оставил нам лампу, когда мы пожелали ему доброй ночи. (Это такой обычай.) Мит-сер'у задула лампу перед тем, как снять с себя платье. Позже, когда я проснулся, мне показалось, что наша лампа была из серебра и имела форму голубя. И еще мне показалось странным, что хозяин оставил гостям такую дорогую вещь. Я встал, ощупал ее пальцами и поднес к окну, чтобы посмотреть на нее при свете луны. Самая обыкновенная глиняная лампа. Любой может купить на рынке дюжину таких за несколько медных монет. Кто же был у нас и принес серебряную лампу?
За обедом Тотмактеф рассказывал об этом городе. - Абу - ворота на беззаконный юг, - сказал он, - последний цивилизованный город перед первым порогом.
- Я слышал, что здесь есть канал, - сказал Муслак.
- Да, - ответил Тотмактеф, - и я думаю, что нам придется уплатить, чтобы воспользоваться им.
Муслак кивнул. - Надо будет пойти в город и нанять ослов, которые потащат корабль. Чаниу все это предвидел.
- Сегодня я видела женщину, - сказала Мит-сер'у, - черную, как мой парик.
Мы все видели черных людей, хотя я ей этого не сказал.
- Все люди в Куше черны, как твой парик, - сказал ей Тотмактеф, - и они там правят.
- Они хорошие лучники, - сказал я, - такие же хорошие, как и люди из Парса.
Тотмактеф кивнул. - Когда мой народ был на вершине могущества, мы нанимали тысячи наемников из Куша и Нисы, именно по этой причине. Наши собственный солдаты так же храбры, как и любые другие, и мы вообще самый старый и лучший народ в мире, но…
- А почему ты заговорил о Нисе? - спросила Нехт-нефрет. - Я думала, что мы плывем в Ям.
- Мы поплывем так далеко, как нас понесет река, - улыбнулся Тотмактеф. - И она безусловно занесет нас глубоко в Нису - мой господин сказал это нам всем не так давно, и ты должна была услышать. Конечно, путешествие может занять год или даже больше.
(Я почувствовал, как Мит-сер'у схватила под столом мою руку и сильно сжала ее.)
- Ты постоянно обижаешь мою жену, - пожаловался Муслак.
- Конечно, если она и дальше будет прерывать меня.
- Он такой сердитый, потому что у тебя есть речная жена, а у него нет, - сказала Нехт-нефрет Муслаку. - Я уже видела все это раньше.
- Тогда он должен сердиться и на меня с Латро, - сказала Мит-сер'у. - Тотмактеф, как ты? Что плохого мы тебе сделали?