Чтобы избежать верной гибели, ему пришлось отступить к балюстраде. Перильца были хлипкие, но он, по крайней мере, знал, что сзади никого нет. Мы нападали на него с двух сторон и, удар за ударом, теснили к краю. Надо отдать ему должное: почти все наши удары он отражал.
"Ничтожества, как вы посмели встать на пути великого Хирума? – в ярости прокричал громила, стоя на краю крыши. – Мы уничтожим вас, втопчем в грязь. Ваши мужчины умрут, а ваши женщины и дети станут рабами. Кто вы такие, чтобы перечить нам?!"
"Мы – Империум!" – крикнул Нерион и с разбега ударил громилу ногой в грудь.
Потеряв равновесие, тот перекувыркнулся через перила и устремился в недолгий полет до земли.
Подойдя к краю, мы увидели, что тело окружили легионеры.
"Еще посмотрим, чьи женщины кому достанутся!" – недовольно крикнул Нерион, придерживая раненую руку.
"Что, задело?" – ехидно спросил я.
"Иди ты, мне просто за родину обидно".
Спускаясь с крыши, мы услышали бурчание Леона:
"Кто о чем, а вшивый о бане!"
После боя на крыше прошла неделя. Мы стояли перед командирами в парадных доспехах. За нами – строй легионеров.
"Сегодня мы собрались, чтобы почтить память павших и воздать должное живым… Последнее задание было выполнено во многом благодаря вот этим трем юнцам. Они достойно прошли испытание, и я досрочно присуждаю им звание легионера. Носите его с честью, и пусть ваша жизнь послужит во благо Империума!" – воскликнул легат Альнор.
"Да здравствует легион!" – многоголосый крик был ему ответом.
Глава 15
Рождение командира
На следующее утро Альнор вызвал меня к себе.
Одного. Что это могло значить, я не знал, поэтому слегка волновался.
Я постучался, вошел и стал ожидать дальнейших инструкций.
Легат окинул меня долгим задумчивым взглядом. "Скажи, почему ты принял решение преследовать беглецов? – спросил он наконец. – Ведь у вас был выбор, вы могли помочь отряду добить оставшуюся охрану".
"Господин легат, я поступил так, потому что считал: если мы не начнем преследование немедленно, то, скорее всего, упустим беглецов и, возможно, навсегда".
"Приняв это решение, был ли ты готов нести за него ответственность в полной мере?" – прозвучал следующий вопрос.
"Так точно, господин легат! Если бы мы не смогли собственными силами справиться с беглецами, то отправили бы одного из нас за подкреплением. При отсутствии такой возможности мы бы все равно приняли бой, невзирая на его исход", – твердо ответил я. Легат тяжело вздохнул:
"Ты еще зелен… Молодости свойственно не дорожить жизнью, поступать опрометчиво. Но ты не деревенский мальчишка, а то, что происходит на поле боя, – не трактирные потасовки. Если ты не ценишь свою жизнь, ты не сможешь ценить жизнь своих подчиненных…"
"Но разве командир не должен выполнять приказ любой ценой, несмотря на жертвы?" – выпалил я, перебив его.
Легат недовольно покачал головой.
"Должен, но хороший командир отличается от посредственного тем, что способен выполнить приказ при минимальных потерях среди солдат".
Смутившись, я опустил глаза. Альнор подошел ко мне и похлопал по плечу.
"Я вижу в тебе потенциал – ты прирожденный лидер. Ты умеешь сплотить людей и вести их к цели. Пока что тебе не хватает опыта выбрать лучший путь, но я уверен, со временем этот опыт придет".
Он вернулся к своему столу, позвал секретаря и добавил:
"Я принял решение назначить тебя десятником. Все бумаги уже подготовлены. У тебя есть три дня, чтобы сформировать десяток из новобранцев. И не забудь забрать личное оружие, которое вы сдали. Соответствующие бумаги возьмешь у секретаря. Свободен!"
Получив бумаги, я первым делом отправился к Леону и Нериону сообщить новость. Впереди предстояло много работы.
Набрать десяток труда не составляло. За время, проведенное в легионе, у нас появилось много друзей. Желающих попасть под мое начало оказалось больше, чем надо, и тех, кому пришлось отказать, я обещал взять к себе, когда стану сотником.
Отведенные для формирования десятка дни пролетели быстро. И тут надо сказать, что не без помощи сотника Дастера нам удалось выбить целых два дня увольнения. Жизнь в легионе хоть и интересная, но довольно однообразная, и планы на вечер у моих ребят были грандиозные.
Первым пунктом был трактир. Расторопные подавальщицы быстро накрыли роскошный стол. Конечно, аристократам мы не соперники, но мяса и вина было в избытке. Праздник начался, тосты в честь нового десятка и его командира следовали один за другим. Спустя пару часов к нам присоединились Хадмир, Тальнор и Дастер. Даже господин Анисиус соизволил заглянуть, но в трактире не задержался – маги не дружат с алкоголем. Кстати, причину этого мы узнали в тот же вечер: порядком набравшийся Леон решил показать огненное шоу, взобравшись на стойку бара. К счастью, его удалось стащить и успокоить.
Вдоволь нагулявшись, мы отправились в заведение госпожи Жозель. Нас встретили девушки на все вкусы. Видя, что мы не в состоянии сделать выбор, они взяли инициативу в свои нежные ручки.
Поднимаясь с двумя прелестницами наверх, краем уха я услышал томный голос хозяйки заведения:
"О, милый Дастер, ты так давно не заглядывал к нам! Я уже начала скучать! – Потом она охнула и добавила: – Я смотрю, ты форму не потерял, надеюсь, ты не дашь мне заскучать сегодня ночью!"
Шедший за мной Нерион пробурчал:
"А еще про меня говорят, что я бабник".
Мы дошли до покоев моих спутниц. Женские руки ловко и умело избавили меня от ненужной одежды. А потом я окунулся в мир ни с чем несравнимых наслаждений.
Однажды мой отец сказал: "Война никогда не меняется, но жизнь всегда возьмет свое!" Теперь я понимаю, что он имел в виду…
Отступление 1
Тринадцать, что редко сходятся вместе
Жизнь кипела не только в мирах Разумных. Сам Элоен пришел в движение, и это не укрылось от наших глаз. Вновь мы собрались вместе. Тринадцать первых, как называют нас во многих мирах. Некоторые считают нас богами, другие – детьми Создателя, а кто-то придумывает совсем уж несуразные истории. Это их право, ведь мы никогда не говорили, кто мы и чего хотим. Мы не держим ответ ни перед кем и не ищем поклонения – лишь совесть является нам судьей и путеводной нитью нашей жизни. Но вам, мои слушатели, я скажу чуть больше: мы не боги, мы действительно дети Демиурга. Мы идем к одной цели, пусть и разными путями. Наш отец считает, что миры должны развиваться самостоятельно и прийти к тому, к чему придут. Наш путь другой: мы помогаем смертным, но не прямо, а через тех, кого избираем. Наша цель сохранить Элоен в балансе. Ведь если убрать что-то, исчезнет и второе: без тьмы невозможно познать свет, а без разрушения невозможно созидание.
– Так вы против того, чтобы в мирах Элоена поклонялись светлым или темным богам? – спросила одна из слушательниц.
– Отчего же? Мы не запрещаем этого, но стараемся не позволить перейти грань, за которой вместо выбора жизненного пути лежит слепое подчинение.
– Мне понятна причина, почему вы недолюбливаете темные культы. Но что вам не нравится в светлых? – спросил другой слушатель.
– Иногда кажется, что пути их различны, но очень часто бывает иначе. Вот один из примеров: когда добро решает, что для победы над злом все средства хороши, оно перестает отличаться от зла, с коим было призвано бороться. И второй: искать пути в жизни и достигать своей цели, несмотря на трудности, – это одно. А идти к цели, невзирая на других, не стесняясь принести их в жертву, оправдывая это высшей целью, – это другое.
Слушатели стали тихо переговариваться между собой. Я не мешал им. Один мудрец сказал когда-то: "В споре рождается истина". И, пожалуй, я с ним соглашусь. Разве что спор не должен перерастать в базарную перебранку.
Но разговор их подошел к концу. Голоса смолки, а я продолжил:
– Как вы уже догадались, Дакар с друзьями были не случайно избраны мной. Они, несмотря на взгляды своих народов и слушая речи богословов и приверженцев темных культов, что таятся по углам, все равно продолжали идти выбранным путем.
Глава 16
Новые времена, старые друзья
Прошел почти месяц, как легион наших героев покинул крепость Астрикс. До базового лагеря оставалась неделя пути. Дакар ехал во главе своей сотни. Оглядываясь на солдат, он становился задумчивым и все больше хмурился, ведь от его сотни осталось чуть более двух десятков. Многих из них он знал еще мальчишками, только что пришедшими в легион. Печалила и потеря старого друга.
От грустных мыслей его отвлекла подъехавшая Астель:
– О чем думаешь, Дакар?
– Да вот, что делать дальше. Новичков то мы наберем, а будет ли время их обучить…
– Согласна, от необученных солдат толку мало, но и выбирать не приходится – война ждать не будет.
– Это полбеды, и в походном строю можно отрабатывать движения фаланги.
– Ну, а вторая половина?
– Вторая… К вечеру мы встанем неподалеку от города-крепости Стельнин. Знакомое место. Когда мы брали его, уцелели разве что стены, да и то большая часть была проломлена. Правда, говорят, за четыре года город успели отстроить. Жителей немного, но пара харчевен точно есть. А где харчевня, там алкоголь, а где алкоголь, там и пьяные солдаты. Вот это и есть вторая половина беды!
Астель неопределенно хмыкнула.
– Хорошо, что эльфы не склонны к пьянству!
– Да уж. После того как мы отметили победу, твои лучники не могли протрезветь три дня, хотя и выпили всего-то по бокалу.
– Просто мы плохо реагируем на спиртное, – возмутилась Астель.
Как и говорил Дакар, к вечеру вблизи Стельнина был разбит лагерь. Завершив обустройство, друзья решили заглянуть к старине Тругору, державшему трактир. Четыре года назад, когда легионы отбили город у хирумцев, Тругор был одним из немногих выживших. В благодарность он обещал до конца своих дней поить легионеров за полцены в своем заведении.
Благодарить было за что. Когда хирумцы поняли, что город не удержать, они согнали всех оставшихся в живых в один из складов и подожгли его. Не подоспей тогда Дакар с Леоном, участь многих была бы незавидной.
Предаваясь воспоминаниям, компания и не заметила, как дошла до трактира. Едва они вошли, как раздался радостный рев.
– Кого я вижу! Четыре года прошло, я уж и не чаял, что увидимся вновь! – прокричал Тругор, выходя из-за стойки навстречу.
– Здравствуй, Тругор! Вижу, годы тебя не пощадили, хоть и не так много времени прошло, но ты все также бодр и весел, да и мясо на костях нарастил, – промолвил Леон, пожимая руку хозяина.
– Вашими заботами, вашими заботами! Что же мы стоим на пороге? Для таких дорогих гостей у меня всегда найдется уютная комнатка, где можно спокойно посидеть, поговорить и отведать лучших яств.
Тругор пригласил их проследовать за ним, но не успели они сделать и пары шагов, как дверь трактира с грохотом распахнулась, едва не слетев с петель.
– Дерните меня за бороду! Я как знал, что найду вас здесь!
Обернувшись, Дакар увидел знакомое лицо: Гаудир. Тот самый гном, что подарил им волшебное оружие.
– Гаудир! Вот это да! Какими судьбами? Присоединяйся к нам, есть что рассказать и что послушать.
– С удовольствием, друзья мои, а дела подождут! Да и помощников у меня хватает.
– Ну да, там, где выпивка, там и гномы! – негромко произнесла Астель, но так, чтобы Гаудир ее услышал.
– Не волнуйся, светлоликая, здесь и салатик подают! Да и водица колодезная тоже ничего! А то я ведь знаю, эльфы с алкоголем не дружат, прямо как дети малые!
Громкий смех Нериона был прерван звонкой затрещиной, на которую не поскупилась Астель. Перешучиваясь, они добрались до комнаты и сели за богато накрытый стол. Миски были глиняные, а ложки деревянные, зато разнообразие яств впечатляло.
Утолив первый голод, слово взял Дакар:
– Тругор, я смотрю, ты неплохо отстроился.
– Твоя правда, мой друг. И скажу, что отстроился я не без помощи этого уважаемого гнома. У меня теперь трактир, о котором я всегда мечтал, лучше прежнего. Да что мы все обо мне да обо мне? Я лишь скромный трактирщик, ни с кем не воюю, так что рассказать мне особо нечего. Лучше уж вы поведайте, какие приключения выпали на вашу долю, – произнес Тругор, и Гаудир поддержал его.
– У нас много чего случилось, только о последней битве за Астрикс можно рассказывать до утра. Но я постараюсь покороче…
Красноречия Дакара хватило на пару часов. Когда он закончил, Леон поинтересовался у гнома:
– Гаудир, я смотрю, ты расширил свой бизнес. Не припомню, чтобы ты занимался трактирами. Решил попробовать?
– Почему бы и нет? Война войной, а есть хотят все, и по возможности каждый день. Тругор – хваткий мужик, дело свое знает крепко. Так что помог я ему отстроиться всего за десятину с доходов. И не ему одному. Каждый второй ремесленник построил себе лавку с моих средств. Ваш император нанял многие гномьи кланы для работ. Считай, весь город нашими руками и восстановлен.
– А что это император так расщедрился? Без обид, Гаудир, но услуги вашего народа не дешевые, – удивился Нерион.
– Кланы пошли навстречу. Нам хватило одного хорошего пинка, чтобы начать шевелиться.
– И кто же этот пинок дал? – поинтересовалась Астель.
– Хирумцы, кирку им в одно место! Высадились на наши земли и хорошо так прошлись по прибрежным городам. Земли не взяли, но пожгли многое. Так что Совет гномов, недолго думая, дал хорошие скидки и согласился на оборонительный союз. Да и деваться было некуда: зерна у нас после поджогов почти не осталось. А торговцы заломили дикие цены. Монополисты, чтоб их!
Друзья и не заметили, как перевалило за полночь. Тругор ушел – надо было следить за трактиром. А спустя некоторое время откланялся и Гаудир, приглашая всех заглянуть в гости.
Проводив его задумчивым взглядом и дождавшись, когда закроется дверь, Астель промолвила:
– А он отличный малый. Я, конечно, помню, что он подарил вам оружие, но, честно признаться, до конца не верила в его дружелюбие. До сегодняшнего дня, уж точно!
– Ничего удивительного, даже прижимистые коротышки бывают щедры, – произнес Нерион и добавил: – Мне довелось услышать много историй, однако есть одна, которую я не слышал, но очень хотелось бы… – он выразительно посмотрел на Астель.
Она притворно вздохнула:
– Я давно собиралась рассказать вам кое о чем, но та ли это история, я не знаю…
Глава 17
Под кронами древнего леса
Я родилась в Эльтиане, великой столице древнего леса. Мой отец был тельном рейнджеров. У нас, эльфов, детей растят отцы, а матери могут понести только от одного мужчины, и то раз в пятьдесят лет. Но это касается мужчин-эльфов. Видимо, это какая-то насмешка богов, что от человека эльфийки могут рожать почти без ограничений. Правда, жизнь полукровок конечна, а чистокровные эльфы бессмертны. Мне кажется, это та плата, которую мой народ отдает за вечность.
Но на чем я остановилась? Ах да, меня и мою сестру растил отец. С тех пор как мы научились ходить и говорить, нас обучали разным наукам, в том числе и науке войны. У эльфов нет различия в образовании, как у прочих рас. Мы занимаемся тем, что лучше всего получается. Обучают нас вплоть до совершеннолетия, которое наступает в тридцать лет; после этого мы перестаем стареть и при желании можем выглядеть, как захотим: хоть десятилетним ребенком, хоть столетней старухой.
Вопрос Нериона не заставил себя ждать:
– И много обликов ты сменила?
– А у тебя много жизней? – задала встречный вопрос Астель.
– А что? – спросил Нерион с опаской.
– Просто это моя личная тайна, и, когда я тебе ее открою, я буду вынуждена убить тебя. И хотелось бы быть уверенной, что ты не возродишься где-нибудь, – улыбнулась она.
– Какое небо голубое! – громко заявил Нерион и уставился в окно, будто увидел хирумский десант.
Все остальные участники посиделки, посмотрев в то же окно и увидев звездное небо, продолжили слушать.
– Достигнув совершеннолетия, я пошла по стезе отца. Попасть в Академию рейнджеров труда не составило. И спустя десять лет обучения я отправилась на свое первое боевое задание.
Это было еще в прошлую войну с Хирумом, сорок лет назад, за неделю до того, как в нее официально вступил мой народ. Я была счастлива, когда узнала о назначении, ведь на задание отправили только четырех курсантов, лучших.
Прибыв на место, я была удивлена, увидев во главе патрульной сотни своего отца. Судя по всему, он был удивлен не меньше, хоть и не подал виду.
Шесть с половиной дней мы патрулировали границу леса и побережье со стороны свободных княжеств и королевств. Высадка хирумцев не застала нас врасплох, но все же была неожиданной. Их было много – почти два десятка кораблей. Мы отправили вестников еще до того, как корабли причалили к берегу, но все прекрасно понимали, что подкрепление не успеет прийти, а сто воинов не остановят две тысячи.
Хирумцы высадились и лесом пошли в направлении небольшого городка. Он был всего в пятидесяти километрах от берега. Это я сейчас говорю "пошли", а на самом деле они кровью оплачивали каждый свой шаг. Когда заканчивались стрелы, наши маги выращивали новые прямо из деревьев, но наконечников у них, конечно, не было. Некоторые наши воины погибали от хирумских стрел. Хирумцы не видели нас, но когда тысячи стрел летят в разные стороны, хоть одна да найдет цель. И хирумцы были не самой страшной бедой. Как оказалось, их сопровождали наши проклятые братья. Немного, я насчитала всего четырнадцать. И все обладали магическими способностями.
Они сжигали деревья в надежде убить нас. Но мы никогда не пускали больше трех стрел из одного места. И все же жертвы были. Весь этот кошмар длился пять часов. Потом пришло подкрепление, и менее чем за час враг был разбит.
Все праздновали победу, а я проливала слезы, ведь за пару минут до подхода подкрепления мой отец спас мне жизнь, сбросив с дерева, которое загорелось, а сам он погиб.
– Соболезную… – тихо произнес Дакар.
– Не стоит. Мой отец жил как воин и как воин ушел. К тому же эльфы не умирают в принятом у вас смысле – мы перерождаемся в новом теле, в новом мире. Может быть, однажды я встречу Разумного с душой своего отца, – сказала Астель и подошла к окну, у которого стоял Нерион.
– А небо все равно голубое, – упрямо повторил он.
– Верно, – вздохнула Астель. – Просто не многие способны увидеть его цвет, когда вокруг темно.
В комнате повисла тишина. Все думали о своем. У каждого было о ком вспомнить и пролить слезу. И все, конечно же, понимали: как бы ни была темна ночь, как бы черно тебе ни казалось небо, следует помнить, что оно голубое, а рассвет расставит все по своим местам.