- Не жмотничайте, ребята! Вы парни молодые, у вас вся жисть впереди, а я такого отродясь не едал - кто же мне даст! А теперича сподобился попробовать…
- Поставить тебе фингал? - предложил я. - Для оправдания, чтобы придирок от начальства не было.
- Не, не надо. Мне и так ничё не будет - я ценный специалист по уборке помещений! А кого они еще найдут на такую работу? Никого. Чтоб за ними убирать, надо быть наполовину психом, потому что нормальный человек тут не выдержит, но только наполовину, иначе что-нибудь напортачишь, а где они другого наполовину психа возьмут? Страшнее, чем здеся, нигде не бывало… Хотя, нет, ребята, вру, вру. В Танхале я полтора года в школьной столовке работал, вот там было хуже… Здесь людей жрут, зато хоть булками с изюмом не кидаются!
Пока он, нервно гримасничая, тараторил, я разодрал на полосы простыню и связал его. Потом снял со стены два висевших крест-накрест кесейских клинка с серебряной насечкой.
- Идем?
В одной руке я держал пистолет, в другой меч, а Дэнис нес наволочку с продуктами и второй меч.
- Наверное, тревогу уже подняли, - шепнул я, когда вышли в коридор. - Угоним грыбеля и уедем верхом. Убивать кесу нежелательно, лучше не давать им поводов для мести. Надо снять с кого-нибудь по дороге теплую одежду и обувь.
Нас перехватили в сводчатом зале с огромным розовым ковром на полу.
- Не стрелять, взять их живыми! - крикнула Лайя, стоявшая на галерее.
На ней была черная кожаная туника, на запястьях и лодыжках массивные браслеты с переливающимися алмазами. Глаза багрово горели на треугольном, с мелкими чертами, сером лице. В ней было что-то кошачье. Я только сейчас заметил, до чего она похожа на Хэтэсси.
- Бросить оружие…! - рявкнул черноусый хмырь, с которым я уже успел пообщаться в коридоре.
- Сам бросай.
Я сунул пистолет в карман (не стрелять, так не стрелять, меньше осложнений, все равно эту ораву не перестреляешь), перекинул меч в правую руку, выхватил из-за пояса нож и шагнул им навстречу. Мимоходом отметил, что Дэнис у меня за спиной бросил мешок с продовольствием и развернулся, тоже с мечом наготове - нужда заставила, сразу вспомнил, чему я учил его в Танхале! Наверное, жалеет, что не тренировался как следует, пока была такая возможность… На меня наступали кесу, я парировал удары мечом и кинжалом. Хмырь грязно ругался, но держался в сторонке.
Нас с Дэнисом оттеснили друг от друга, я прижался спиной к колонне, продолжая обороняться. Вокруг слишком много народа, никаких шансов пробиться к выходу… Потом я увидел, что Дэнис дерется с черноусым, наконец-то вступившим в игру, и тот, как лучший фехтовальщик, одерживает верх. Вскоре он выбил меч у неопытного противника и, осклабившись, упиваясь победой, ударил его кулаком в лицо.
- Гийом! - пронзительный взвизг Лайи прозвучал, как свист рассекающей воздух плети.
Не обращая внимания на меч Гийома, Дэнис вцепился ему в горло. Тот не ждал такого отчаянного нападения, но мигом опомнился и ударил его затылком о колонну. Я бросился вперед, в безнадежной попытке прорваться к ним, и тут увидел, что Лайя прыгнула вниз с трехметровой высоты. Сделав в воздухе сальто, она по-кошачьи приземлилась, вскочила и ринулась к дерущимся. Гийом как раз полоснул Дэниса по груди, а тот, по-прежнему игнорируя опасность, дал ему по физиономии, однако против Лайи у него никаких шансов…
Лайя ударила не Дэниса, а Гийома, заодно выбив оружие.
- Этот человек - собственность Наргиатага, его бить нельзя!
Ее гневный визг чуть не разорвал мне барабанные перепонки. Оттолкнув Гийома от Дэниса, она хлестнула наотмашь по азартно раскрасневшемуся лицу. Черноусый изрыгнул ругательство и попытался нанести ответный удар, но кесу его опередила - в этот раз он получил тяжелым золотым браслетом, усыпанным колючими алмазами. Брызнула кровь. Мне пришло в голову, что эти двое не любят друг друга давно и всерьез.
Дэнис подобрал с пола меч и озирался, пошатываясь, тоже весь в крови. Кесу окружили его кольцом, но не нападали и не подпускали к нему никого из людей. Как назвала его Лайя? Собственность Наргиатага?.. Разве человек может быть чьей-то собственностью?
Меня тоже несколько раз достали, на тыльной стороне левой кисти появился свежий порез, из-за этого рукоятка кинжала скоро стала скользкой.
А на галерее, откуда раньше наблюдала за схваткой Лайя, появилась еще одна зрительница. Я не сразу узнал Весеннюю Королеву: она была в джинсах и свитере, белокурые волосы заплетены в косу, переброшенную через плечо - словно это не супруга Темного Властителя, а обыкновенная девчонка из Танхалы.
- Смотри, это все из-за тебя! - крикнул я. - Ты довольна? Если бы не ты, ничего бы не случилось!
Под аркой возник Мерсмон. В черной с серебряным шитьем рубашке, на голове все та же усыпанная драгоценными камнями диадема - знак верховной власти. Когда он увидел, что за катавасия творится в зале, на его резко очерченном худом лице проступило убийственно мрачное выражение.
- Очень романтично! - процедил он с издевкой, спускаясь по широкой, плавно изогнутой мраморной лестнице.
Шум затих. Кесу, окружавшие Дэниса, расступились.
- Наргиатаг, это сделал Гийом, - сообщила Лайя на сескаде (сам Гийом с распухшим лицом сидел на полу и не мог вымолвить ни слова). - Я его предупреждала, он не подчинился.
- Уберите эту падаль, - кивнув в сторону Гийома, распорядился Властитель.
- Это не падаль, Наргиатаг, а хорошее мясо, - облизнув блестящие темные губы, возразила Лайя.
Тот сделал неопределенный жест и повернулся к Дэнису, по-прежнему сжимавшему меч.
- Ты напрашивался, чтобы тебя убили?
Дэнис сперва молча смотрел на него, потом сказал:
- В каждом человеке много такого, что вам неподконтрольно. И вы все равно ничего не сможете с этим сделать.
Казалось, они продолжают спор, начало которого я пропустил.
- Ты ранен, - неожиданно мягко произнес Властитель. - Пойдем!
Он подошел к Дэнису вплотную, и я так и не понял, что произошло дальше - обезоружил его каким-то приемом или тот сам выпустил меч.
- Залман, брось оружие, - полуобернувшись ко мне, приказал Мерсмон.
Ага, так и бросил… С тех пор как он появился, мы с кесу друг друга не атаковали, однако меч и кинжал с липкой рукояткой я держал наготове.
- Опять испытываешь мое терпение?
Ощущение вроде того, какое бывает, если ударишься локтем - по телу словно пробежал электрический разряд. Пальцы сами собой разжались, вдобавок ноги подломились, и я мешком опустился на заляпанный кровью, безнадежно уделанный розовый ковер.
- Пожалуйста, не надо! - донеслась до меня отчаянная просьба Дэниса.
- …Это кратковременные чары, скоро он придет в себя, - объяснял Темный Властитель, и в его голосе звучала досада - как обычно, когда речь заходила обо мне. - Посадить его на оставшееся время на цепь, как дикого зверя - это будет разумная мера предосторожности!
Меня куда-то поволокли. Руки и ноги не подчинялись, и сопротивляться я не мог, но побежденным себя не чувствовал".
* * *
- Этот новый департамент по воспитанию молодежи во главе с Вир Одис совсем одурел. Вот, смотри, что мне прислали! - Сандра показала, держа двумя пальцами, неприглядную мятую бумажку. - Официальное письмо!
- Такое скомканное прислали? - посочувствовал Залман. - Действительно, нехорошо…
- Да нет, скомкала я сама. Мне, гранд-советнику Янари, рекомендовано подыскать себе другого секретаря-референта, а Лидию Никес отправить в специальный молодежный лагерь для перевоспитания. Эти лагеря - затея Вир. Жалко, что она не доехала тогда вместе с вами до Кесуана…
- Ты не пробовала с ней поговорить?
- А толку-то? - фыркнула Сандра. - Ты сам много раз пробовал - я же слышала, то есть, подслушивала. С ней еще тогда не было смысла разговаривать, а теперь и подавно… Сбылась ее заветная мечта! Лидию я не отдам, пусть попробуют прийти и забрать. Такое впечатление, что Вир за что-то сводит с ней счеты - причем за что-то очень давнее, не из этой жизни.
Бросив смятое письмо в корзину для мусора, она добавила:
- Вир вообще живет прошлым, и так было еще в то время, когда ты писал свой дневник. Может быть, она тоже носитель МТ, и была раньше лесным пехотинцем, которого съели кесу, или что-нибудь в этом роде? Она словно ведет какую-то бесконечную личную войну и хочет всех заставить участвовать в этой войне - причем в последнее время у нее это начало получаться.
Глава 14
"Меня притащили в подвал, в просторную комнату со сводчатым потолком, откуда свисала на цепях люстра с плафонами в виде черепов - простенько и со вкусом.
Из стены напротив большого черного камина торчали кольца, к которым крепились кандалы. Меня швырнули на пол и в два счета заковали, прием занимались этим кесу-мужчины - двухметровые верзилы, похожие на обросшие серой шерстью валуны. Для меня до сих пор загадка, почему они покорно терпят половую дискриминацию: потому что тупые или есть еще какие-то причины? Кстати, я заметил, что клыков, как у женщин-кесу, у них нет.
Их отослали сразу, как они закончили работу. К этому времени я пришел в себя достаточно, чтобы сесть без посторонней помощи. На запястьях и лодыжках кандалы, цепи тяжелые, но достаточно длинные, чтобы я мог гулять по всей комнате.
Глыбоподобные кесейские парни вернулись с дровами для камина и большим ковром (меня без церемоний отпихнули к стене, чтобы раскатать его по полу), еще принесли тюфяк, синее стеганое одеяло из комнаты наверху и деревянный стульчак санитарного назначения с эмалированным судном внутри.
- Сейчас ты получишь лечебную помощь, - сообщила Лайя, руководившая моим водворением в темницу. - Если будешь дергаться, у тебя прибавится порезов, - она усмехнулась, показав клыки, и положила изящную когтистую руку с алым маникюром на рукоятку кинжала на поясе.
Пожилая кесу обработала мне раны и смазала густой темной мазью синяки. Я поблагодарил ее на сескаде.
- Говори по-человечески, - приказала Лайя. - Нам надо учиться в языке… учиться вашему языку. Вот, смотри, это звонок, - она показала на кнопку в стене возле дверного косяка. - Из глупости не трогай. Если ночью будет холодно, позвони. Болеть нельзя. Ты виноват, но тебя отдадут твоим людям живого и здорового.
- Что будет с Дэнисом?
- Он собственность Наргиатага. Из-за тебя Гийом его избил, это плохо.
Камин растопили, комната наполнилась теплом смолистым ароматом горящих дров. Вряд ли я ночью замерзну.
Лайя ушла, но потом вернулась вместе с кесу, которые принесли кувшин с водой, тазик и ужин. Она выглядела рассерженной.
- Извините, нельзя ли еще какую-нибудь ширму, чтобы загородить вот это? - я показал на нехитрый санузел. - Вдруг вы зайдете, когда я буду сидеть на этой штуке…
- Хорошо, можно.
Состроив гримаску, она добавила:
- Пока я заботилась о твоих удобствах, другие пировали. Я все пропустила, они не оставили мне ни кусочка.
У меня хватило ума спросить:
- Ни кусочка чего?
- Гийома.
После этого мой собственный ужин не полез мне в глотку, хотя меню было вполне невинное: лапша со специями, жареная рыба (видимо, из горной речки), хлебные лепешки и травяной чай. Я через силу съел половину лепешки и выпил чаю. Позже притащили ширму из лилового шелка, с вышитыми листьями.
Утром наведался вчерашний уборщик, его зовут Бенедикт. Я извинился перед ним за то, что вел себя грубо, все-таки человек он уже старый.
- Да ладно, не сержусь, - он махнул рукой, такой же заскорузлой, как его ботинки. - Зато хоть энтого черного винограда отведал! И от Гийома избавились… - он понизил голос. - Нехороший был парень, я от него каждый раз ни за что, ни про что зуботычины получал. Он всем норовил сделать, как хуже, даже себе во вред, вот и допрыгался.
- Вы не знаете, что стало с Дэнисом?
- Что с ним станется? Я в верхних покоях не убираю, а теперь меня туда и подавно не пустят. Сожрал, почитай, что плохо лежало…
- Бенедикт, поменьше болтай с ним, - распорядилась кесу в кожаной тунике и облегающих штанах, которая стояла возле двери, широко расставив ноги и скрестив на груди мускулистые руки. - Ты должен здесь прибрать, а не говорить с этим человеком.
- Да, госпожа, - покладисто согласился старик и молча зашоркал веником по кирпичному с шафранными узорами ковру.
Бенедикт и охранница удалились, но в одиночестве я находился недолго. Дверь открылась, и вошла Эфра. Она снова была в джинсах и небесно-голубом свитере, как вчера вечером. Мне не нравились ее поступки, однако, глядя на нее, я холодел от восхищения и ничего не мог с этим поделать: мне редко доводилось видеть такие красивые лица. С ней можно сравнить разве что Зимнюю Властительницу, которая правила до наступления весны (но ту я видел только издали и на фотографиях) или Дэниса (но он парень, и к нему я давно привык).
Стоя возле двери, она меня рассматривала, и сейчас на ее лице не было того отталкивающего змеиного выражения, как при нашей встрече в Марсенойском парке. Когда она спросила, в чем я ее обвиняю, слова вначале застряли у меня в горле, но потом я сбивчиво, словно только вчера вышел из Леса, изложил свое мнение.
- Это все не так, как тебе кажется, - сухо сказала Эфра. - Я не спала с теми, кому назначала свидания.
Мне было без разницы, спала или нет. Я спросил:
- Вы не знаете, что стало с Дэнисом Кенао?
- У него было сотрясение мозга, Гийом треснул его затылком о колонну и располосовал ему грудь мечом. Сейчас он поправляется, Властитель его исцелил. После магического лечения Властителя никакие врачи не нужны - это я знаю по себе. Когда он забрал меня с Мархена, я была, фактически, на всю оставшуюся жизнь покалечена, а теперь у меня идеальное здоровье. Я сама медсестра, в этом разбираюсь.
Она подошла к камину, поставила на чугунную решетку ногу в узком красно-коричневом ботинке, опушенном мехом, по столичной моде. Бросила через плечо:
- Такое, как вчера, я раньше видела только в кино. Ничего себе представление! Если еще раз соберешься сбежать, предупреди, чтобы я не пропустила.
Я промолчал. Уж не знаю, что она подумала, но ей вдруг захотелось меня успокоить:
- Не бойся, за вчерашнее тебя наказывать не станут. Властитель соблюдает все договоренности с вашей Трансматериковой компанией, так что у тебя вроде как дипломатический иммунитет. Как бы объяснить, что это такое… - она слегка наморщила свой мраморный лоб.
- Я знаю, что такое дипломатический иммунитет. В книжках читал.
- А-а… - протянула Эфра. - Ну вот, видишь. Кроме того, Дэнис сказал, что начнет голодовку, если тебе что-нибудь сделают.
- И его голодовка будет иметь значение для Властителя? - я вспомнил о том, как Дэнис кричал, и о том баке со страшным содержимым, который видел в подвальном коридоре, и заодно прикинул, что для колдуна не проблема силком накормить того, кто отказывается есть.
- Спрашиваешь! - хмыкнула Эфра, словно речь шла о чем-то, само собой разумеющемся.
Я ждал, когда она уйдет, и стоял возле стены, скрестив на груди руки. При малейшем движении мои цепи звякали.
- Ты всегда такой нелюдимый? - с вызовом спросила Эфра. - Мог бы вести себя полюбезней.
- Я слышал, что стало с теми, кто вел себя с вами любезно. Их съели на другой день после вашего бракосочетания.
- Тебе-то какое дело? - она недобро усмехнулась, словно желая показать, что уж ей-то до них совершенно никакого дела нет. - Надо же темной гвардии чем-то питаться!
- Почему Властитель окружил себя кесу, а не людьми?
Меня давно уже это занимало, вот и рискнул спросить. В худшем случае она просто не ответит.
- Ну, во-первых, кесу не интересуют индивидуальные склонности того или другого человека, не совпадающие с общепринятой моралью, они ведь чужая раса. Во-вторых, они более дисциплинированы, чем люди. Властитель сразу предупредил, чтобы Дэниса никто пальцем не трогал, и даже если он попытается сбежать - брать его так, чтоб на нем не было ни царапины, а ты сам видел, как Гийом его отделал. Кесу ни за что бы так не поступили. Этот Гийом всем был поперек горла! - она опять усмехнулась. - Достал и людей, и кесу, Лайя с Ярансой давно точили на него зуб, но он был полезен, и Властитель его терпел - до вчерашнего вечера. Спасибо, что вы с Дэнисом его подставили.
- Мы его не подставляли. Он сам проявил инициативу. Наверное, тот еще был тип, если достал даже кесу.
- Почему - "даже"? - Эфра понизила голос. - Для них, между прочим, имеет большое значение, как ты себя с ними ведешь, и они очень внимательно относятся к мелочам.
- Никогда не замечал. Я около трех лет жил рядом с племенем кесу, на островке в Холодном Лесу, и у меня с ними конфликтов не было.