Сам не знаю, каким чудом я остался жив. Голова кружилась от потери крови, вдобавок начался жар с ознобом. Зато через день я наткнулся на траншею зверопоезда, побрел вдоль нее и дотащился до острова Эсаха, где находится городок Эсаха и несколько деревень. В местной больнице мне перевязали раны. Потом пришел поезд - они ходят на Эсаху дважды в неделю, и я смог вернуться в Танхалу.
С вокзала отправился в больницу компании. Там меня положили под капельницу, вколов перед этим антибиотики и что-то еще. Я дремал в тепле и покое, когда за дверью послышались голоса.
Голос медсестры:
- Вы хотите навестить Залмана Ниртахо?
Голос Бурхарда:
- Я хочу его убить!
Он ворвался в бокс в халате нараспашку, подскочил к кровати и замахнулся, словно собираясь отвесить мне оплеуху. Я рефлекторно заслонился, опрокинув загремевшую блестящую стойку, иголка выскочила из вены.
- Господин Бурхард! - крикнула медсестра. - Перестаньте, пожалуйста, или я позову дежурного врача!
- Сукин сын! - глядя на меня налитыми кровью глазами, прошипел Бурхард. - Поправишься - поговорим!
Выпросив у медсестры карманный календарик, я все оставшееся время считал и пересчитывал дни: вроде, уложился в свой отпуск, прогула нет, с чего же его так разобрало?
Он снова пришел на четвертый день и взмахнул у меня перед носом роскошным листом радужной гербовой бумаги с печатью Канцелярии Весеннего дворца.
- Вот!.. Здесь написано, как ты, сукин сын, провел свой отпуск! Мятежников по Лесу выгуливал, и они же тебя подстрелили! За такое преступление полагается смертная казнь, ты это соображаешь или нет своей тупой башкой? Принимая во внимание твою социальную незрелость, - Бурхард заглянул в листок - видимо, цитировал, - а также учитывая твою ценность для Трансматериковой компании, Властитель тебя помиловал, но компании настоятельно рекомендовано наказать тебя в административном порядке. Целый год премии не увидишь, как своих ушей, понял? И как только все заживет - в рейс, никаких больше отпусков! А то знаем, зачем тебе, стервецу, нужен отпуск… И за лечение из зарплаты вычтем. Ты эти две пули по собственной дурости схлопотал - вот и расплачивайся.
Я подавленно молчал. Меня мучил вопрос: стреляла Вир или нет? И второй: удалось ли ей спастись?
- Ну, чего ты скис? - негромко, уже совсем другим тоном спросил Бурхард. - Денег жалко? У тебя, паршивца, и без премий зарплата не маленькая. А мы должны официальный ответ написать и сообщить, какие штрафные санкции на тебя наложены. Лучше радуйся, что счастливо отделался! Зачем ты вляпался в это дерьмо?
- Там была моя девушка.
- А, эта… Хочешь умный совет? Найди себе другую девчонку.
Вчера меня выписали из больницы, но я должен через день ходить на перевязки. Сегодня обнаружил в почтовом ящике письмо от Вир.
"Залман, здравствуй.
Я нахожусь в безопасном месте. Где - не скажу. Нас было 287 человек, спаслось 156, и мы продолжим борьбу с Темным Властителем. Мы ее продолжим, даже если нас останется десять человек, пятеро, двое. Остальных накрыло из-за неразберихи, которую ты устроил. Если ты считаешь, что мы были по отношению к тебе не правы, и осуждаешь нас, ты последняя сволочь. Бывает, что нервы рвутся, как натянутые струны, и тогда приходят неоднозначные решения. Если ты этого не понимаешь, ты пособник зла. Но я надеюсь, что все-таки понимаешь.
Мы будем бороться до победного конца. Прощай.
Вир.
P.S. Смерть Мерсмону!"
Купил Сандре торт из пломбира.
Как только меня долечат, уйду в рейс, а потом снова в рейс, и снова, и снова - как обещал Бурхард. Оно и к лучшему будет.
Ходил сегодня утром на перевязку, а когда вернулся, Ева встретила меня в прихожей.
- Залман, она ждет наверху. Пришла час назад и сказала, что не уйдет, пока тебя не увидит. Я не знаю, что делать, не могла же я не пустить ее в дом… - Ева говорила испуганным шепотом. - И что теперь будет? Она сказала, что любит тебя. Хорошо, если на улице ее никто не узнал, а то донесут ведь… Она пришла в платке, с замотанным лицом, но все равно опасно. Что теперь делать?
Вернулась, значит… У меня уже все перегорело, а она вдруг решила начать сначала. Или она пришла сделать то, что не удалось им в Лесу около Сагоды - убить меня?
Предчувствуя многочасовые изматывающие объяснения (при условии, что она меня сразу не застрелит!), я поплелся к лестнице.
- Если ей опять нужно, чтобы я какую-нибудь шатию через Лес проводил, ни за какие пироги больше не соглашусь. С меня хватит. Свари, пожалуйста, нам с Вир кофе покрепче.
- Залман, это не Вир! - глядя на меня круглыми от тревоги глазами, шепнула Ева.
Я уже начал подниматься по скрипучим ступенькам, когда до меня дошел смысл сказанного.
Не Вир? Кто же тогда?
Она стояла у окна и смотрела в щелку меж задернутых занавесок. Волнистые платиновые волосы ниспадали до середины бедер. Увидев эти волосы, я застыл на пороге, у меня дыхание перехватило.
Эфра повернулась.
- Я же говорила, что приду к тебе в гости! Залман, раз ты намеков не понимаешь, говорю открытым текстом: я тебя люблю, и я от тебя не отстану, даже если ты начнешь меня выгонять. Я тебя люблю!
Я пошел к ней, прихрамывая, через зыбкую, расплывающуюся комнату.
- Идем сюда, - она потянула меня к дивану. - Ты ведь ранен.
- Ты ушла от Мерсмона?
- Почему - ушла? Отпросилась. Во дворце ремонт, не до церемоний, но вечером я должна туда вернуться. А сейчас полдень, у нас полно времени.
- У тебя не будет из-за этого неприятностей?
Я дотронулся до ее шелковистых платиновых волос. Мне еще в Кесуане отчаянно хотелось их потрогать.
- Нет. Абсолютно никаких. Властителю очень даже удобно, если у меня кто-нибудь появится, а то он опасался, что я влюблюсь в него и начну создавать проблемы. Ему ведь нужна фиктивная жена, а не настоящая. Залман, я тебя люблю.
Эфра прикоснулась к моей исполосованной шрамами щеке. Пальцы у нее были нежные и прохладные.
- Я тоже тебя люблю.
Вокруг нас бесновался ураган - идеологические и политические разборки, коррупция, колдовство, Темный Властитель, Высшие, гражданская война - а нам не было до всего этого никакого дела".
* * *
Шум в холле. Не просто шум - грохот.
Первая мысль: добрался таки до него тот нематериальный ураган, о котором он написал невесть сколько долгих лет назад в своем дневнике.
Потом снизу донесся взрыв голосов.
- Залман! - позвала Сандра.
Выскочив на лестницу, он обнаружил внизу целую толпу.
Несколько юношей и девушек в форме Пламенного Легиона, один из них сидит на полу, среди цветных глазированных обломков. Хорошая была ваза, с Магарана.
Лидия прижалась к стене, ее тускло-русые волосы разметались по плечам, и сейчас она особенно похожа на больную русалку. Рукав кружевной кремовой блузки разорван.
Из дверей опасливо выглядывает пожилая служанка в вышитом переднике.
Сандра стоит посреди холла, на ней вишневое кимоно с бледно-розовыми магнолиями. В лучах солнца, бьющего в окна с запада, сверкают рубины в золотой диадеме гранд-советника.
- Это мой телохранитель, - Залман понял, что Сандра представляет его незнакомым молодым людям, и слегка поклонился. - Он признан недееспособным, поэтому не отвечает за свои действия. За убийство ему ничего не будет. Залман, по моей команде убьешь, на кого я покажу.
- Как - убью?.. - опешил Залман.
- Шею свернешь, - невозмутимо пояснила Сандра. - Начнешь вот с этого, - она кивнула на юношу, сидевшего среди обломков магаранской напольной вазы. - Мерзавец хотел совершить изнасилование в моем доме.
- Нет, нет!.. - тот покраснел, как свекла, и отчаянно замотал головой. - Я это… Нужна она мне… Это хотел, не то…
- Госпожа Янари, вы нас неправильно поняли, - вмешалась бойкая плотная девушка с мальчишеской стрижкой и грамотной речью отличницы. - И Кайберта вы ударили, не разобравшись, он не это имел в виду, а совсем другое. Мы пришли забрать для перевоспитания Лидию Никес, у нас есть бумага с печатью. Вы должны отдать ее нам.
- Я - должна? - не повышая голоса, переспросила Сандра. - Я - вам - должна? Вы целой шайкой вломились ко мне домой, порвали кофточку на моей секретарше, побили предметы домашний обстановки - иначе говоря, устроили погром. Это уголовно наказуемое деяние.
- Вы же сами толкнули Кайберта на эту вазу! - запротестовала отличница.
- А кроме того, разговариваете со мной в оскорбительно грубой манере!
Быстрое движение - и на солнце блеснул клинок дуэльного меча. Сандра выхватила его из-под кимоно с магнолиями, и Залман подумал, что это получилось у нее эффектно, как в театре.
- Кто из вас примет вызов и ответит за нанесенное мне оскорбление?
- Вас никто не оскорблял! - у девушки, вступившей в прения, побелел кончик вздернутого носа.
- Вы продолжаете разговаривать со мной недопустимым образом. Или вам неизвестно, кто я такая?
Ну да, Сандра ведь важная персона… Залман попытался припомнить, какой она носит титул. Что-то очень значительное, на самой вершине социальной лестницы. Кажется, в дневнике об этом было… Ага, вспомнил!
- Неужели вы не знаете? - раз его сюда позвали, стоит внести свою лепту в наведение порядка. - Она Королева Всех Кошек и Собак, и вы должны вести себя с ней, как подобает!
- Слышали, кто я? - Королева Всех Кошек и Собак крутанула сверкающую "восьмерку".
Легионеры попятились, начали в замешательстве переглядываться, потом дружно подались к выходу. Кайберт прополз несколько метров на карачках, вскочил, опрокинув кресло, чуть не врезался в косяк и вывалился в коридор следом за товарищами.
- Они решили, что у нас тут сумасшедший дом! - с явным удовольствием заметила Сандра, убирая клинок в ножны под полой вишневого кимоно.
- А разве нет? - машинально пробормотал Залман.
- Ушли! - с облегчением вздохнула прильнувшая к окну служанка.
- Они вернутся, - тихо сказала Лидия.
Она так и стояла у стенки, словно приклеенная.
- Вернутся через две-три недели, - Сандра поддала носком замшевой туфельки черепок вазы. - А нас тут уже не будет. Мы уедем раньше.
Глава 16
"Вчера получил премию - в первый раз с тех пор, как меня наказали за содействие мятежникам. Я уже больше года не делал записей в дневнике. Не до того было: много рейсов, а когда я в Танхале, ко мне приходит Эфра, и опять не до того.
С Эфрой у нас все по-другому, чем было с Вир. Наверное, потому, что она меня любит. Для Вир на первом месте ее контакты с Высшими, ее идеология, ее увлечение лесной пехотой, а для Эфры главное - наши отношения. При этом ей нет дела до того, что происходит в обществе, и о политике она рассуждает довольно-таки цинично, без сочувствия к кому бы то ни было. Как будто зимой на Мархене часть ее души превратилась в кусок льда и до сих пор не может оттаять.
Иногда у Эфры появляется навязчивый страх, что из-за той мархенской истории я начну ревновать ее или относиться к ней плохо. Это была бы типичная реакция, но у меня нет типичных реакций - я ведь вырос в изоляции, и условные социальные рефлексы, они же предрассудки и стереотипы, не были внедрены в мое сознание. Поэтому, кстати, когда я попал в Танхалу, я поначалу не мог усвоить, за какие оскорбления надо сразу бить собеседника по физиономии, а за какие не надо, пришлось даже список составить. Лезть в карман и сверяться со шпаргалкой, а потом уже отправлять оппонента в нокаут - со стороны это выглядело дико, но несколько раз именно так я и поступал. Когда рассказал об этом Эфре, она стала смеяться и надолго успокоилась.
Нашу связь можно описать примерно так: мы с ней во всем очень разные, но мы словно жители одной страны, и на территории этой страны различия не мешают нам понимать друг друга.
А с Вир мы как будто были гражданами враждующих государств. За этот год я получил от нее три письма: сплошные лозунги, как в тех листовках, которые они клеят по ночам на стены домов (расклейщиков ловят и съедают патрули кесу - это смертники, которыми НПА сознательно жертвует, хотя их писанину мало кто читает). Не знаю, зачем Вир отправляла мне эти письма. Я рад был узнать, что она жива, но известие о себе можно было прислать и не в такой казенно-пропагандистской форме.
Эфра обычно приходит ко мне по утрам, ночевать остается изредка, если во дворце в это время нет бала, официального приема или еще какой-нибудь церемонии, требующей ее присутствия.
"Залман, я твоя жена, а во дворце я работаю, - объясняет она с грустной улыбкой. - Ты водишь караваны Трансматериковой компании, а моя работа - изображать Весеннюю Королеву".
Сандра давно уже не бегает во дворец. Туда сейчас запросто, как раньше, не попадешь - всякие магические завесы и ловушки для незваных гостей, устроенные Темным Властителем. Я там побывал со специальным пропуском, Эфра показала мне свои комнаты - настоящие королевские покои, по эскизам лучших мастеров интерьеров. Огромные зеркала в серебряных рамах, мозаичные полы, хрустальные люстры, на стенах фрески, изображающие цветы (и лесные, и те, что люди привезли с собой с Земли Изначальной), немыслимо роскошная ванная - а Эфра говорит, что мой дом ей все равно нравится больше.
На обратном пути столкнулся с Мерсмоном. Эфре надо было сделать парадную прическу для какой-то вечерней церемонии, ее ждал парикмахер (работы на час, такие у нее волосы!), и меня повела к выходу кесу из ее свиты.
В отделанном дымчатым мрамором коридоре (не знаю, почему эти гладко отполированные стены вселяют тревогу - то ли серые разводы так действуют, то ли там какие-то чары) мы встретили Мерсмона. Пренебрегая традицией, предписывающей, как должно выглядеть Весеннему господину, он постоянно одевается в черное с золотым или серебряным шитьем - словно для того, чтобы укрепить свое реноме Темного Властителя. Все весенние атрибуты он уступил Эфре.
Увидев верховного правителя, я поклонился и вежливо поздоровался, хотя не питаю к нему симпатии. Во-первых, казни и жестокие карательные акции против островов, поддерживающих мятежников. Во-вторых, его обращение с Дэнисом, тот мне кое-что рассказывал.
Дэнис тоже по большей части живет во дворце, но я у него в гостях ни разу не был: это личные апартаменты Властителя, куда для посторонних доступ закрыт. Иногда Мерсмон отпускает его пожить у меня - на день-другой, даже, бывает, на неделю. "Он понимает, что иначе я могу сойти с ума", - лаконично объяснил Дэнис.
Куда бы он ни пошел - хоть на лекции в университет, хоть ко мне домой, хоть гулять с Сандрой (паршивка в последнее время повадилась таскать его по магазинам и выпрашивать подарки), его повсюду сопровождают кесу-телохранители - аласигу, способные следовать за своей жертвой либо за охраняемым субъектом незримо, словно тени. Правда, глазастая Сандра все равно их заметила и уже несколько раз озабоченно предупреждала нас, что кесу из темной гвардии выслеживают Дэниса, чтобы убить (если б хотели убить - давно бы убили, вместо того чтобы столько времени "выслеживать"!).
Моего интеллектуального багажа еле-еле хватает на то, чтобы изворачиваться и бормотать что-нибудь более-менее вразумительное в ответ на ее расспросы о Дэнисе - она ведь отлично чувствует, что с ним что-то не так. Но не могу же я выложить десятилетней девочке правду об отношениях Темного Властителя и Дэниса!
Тот хорошо ладит с людьми до тех пор, пока общение идет на равных, мы с ним за все время ни разу не поссорились. А если на него давить, он начинает сопротивляться - вначале нерешительно и вежливо, потом все отчаянней, из-за этого они с Вир то и дело сшибались, и если б его забрали в армию, он был бы не жилец на этом свете.
С Мерсмоном их точно нелегкая столкнула: их связь вылилась в какой-то затяжной извращенный поединок, причем перевес заведомо на стороне Темного Властителя. Дэнис мне такое рассказывал, что в голове с трудом укладывается. Например, отхлестать человека плеткой, перед тем как заниматься любовью - это нормально? Да попробовал бы кто-нибудь со мной такой номер выкинуть, костей бы не собрал! А если бы все-таки собрал, так и понес бы их в охапке до тридцать девятой травматологической.
Известно, что Мерсмон умеет исцелять - хоть от простуды, хоть от рака, хоть переломы или раны залечивать, но я бы вряд ли додумался до того, что такую способность можно использовать во зло. Несколько раз бывало, что он Дэниса по-страшному избивал, а потом исцелял, так что никаких следов не оставалось. Насколько я слышал, ни с кем больше из своего окружения Весенний господин таким образом себя не ведет: он умеет держать в повиновении и людей, и кесу, не прибегая к кулачным аргументам, но похоже на то, что в своей власти над Дэнисом он не уверен. Видимо, опасается его потерять - и бьет почем зря. Потому что, несмотря на весь свой перевес, окончательно победить Дэниса он не может. Иногда я начинаю бояться, что однажды он его убьет.
А насчет вытатуированной на правой лопатке поверх "СМ!" черной орхидеи Дэнис говорит, что все равно от этой мерзости избавится, хоть кислотой сведет.
Лаконоду сейчас на сорок процентов контролируют повстанцы и Высшие (Вир тоже где-то там, на севере), и я предлагал ему бежать туда с караваном - это я без проблем устрою, как раз моя трасса - но он отказался.
- Поймают, - Дэнис ответил шепотом, покосившись на плотно задернутое окно (там была безлунная весенняя ночь, и в темноте затаились стерегущие его аласигу). - Страшно подумать, что он со мной сделает за попытку побега. Во-вторых, если меня на Лаконоде отловят вербовщики из НПА, там будет хуже, чем здесь. Мне все печенки отобьют, и они так и останутся отбитыми. В конце концов я не выдержу, застрелю кого-нибудь или сам застрелюсь. Еще я не хочу бросать университет. И еще… - он замялся. - В общем, я и хочу от него сбежать и в то же время не хочу, понимаешь?
- Не понимаю, - честно признался я. - Ладно, если надумаешь - только скажи, мигом организуем. Кстати, ты уверен, что он тебя не приворожил? Он ведь колдун, для них это запросто.
- Вряд ли. Дело не в этом.
Из-за всего вышеизложенного я плохо отношусь к человеку, заступившему мне дорогу в отполированном до блеска дымчатом коридоре, который плавно заворачивал налево. Откуда-то тянуло сквозняком, ток воздуха шевелил длинные светлые волосы и черный с серебряными узорами плащ Мерсмона.
- Залман, ты все так же нецивилизован и невежлив, - произнес он своим низким зачаровывающим голосом в ответ на мое приветствие.
- Я с вами поздоровался, - огрызнулся я. - Вежливо поздоровался!
- Я имею в виду твои мысли.
Дэнис говорит, что те мысли, которые думаешь в данный момент, Властитель может прочитать без труда, этого даже не почувствуешь. Ощущение "пальцев под черепом" возникает, если кто-то пытается добраться до твоих прошлых или подсознательных мыслей.
- Не могу же я их контролировать.
- Давно пора научиться.
"Ага, все твои придворные и приближенные наверняка научились. А я не собираюсь. Так же, как не собираюсь быть для тебя полезным".
- Ты для меня уже полезен, - он смерил меня насмешливым взглядом. - Хочешь ты этого или нет.
- Каким это образом? - спросил я вслух.
- Эфра не согласилась бы на кого попало. Для того чтобы она перестала проявлять ко мне ненужный интерес, я должен был предложить ей взамен благородного рыцаря высшей пробы, и ты подвернулся очень кстати. Ради этого я сохранил тебе жизнь в Лесу около Сагоды.