- Смотри, Лисёнок, хлебнёшь с ней горя. Не выйдет из неё слуги. Да и не нужен тебе слуга, а кто нужен - того сам пленить не сможешь, да и не захочешь, - отсмеявшись, сообщила Мастер. Я уже мысленно поблагодарила её за заступничество, но маг добавила: - Но раз уж назвал её своей, ничего не поделать. Твоё слово многого стоит, Лисёныш. Ну, по крайней мере, скучать и пакостить некогда будет. Может и выйдет чего хорошее…
Охотник тем временем потерял к нам интерес. Он оглядывал людей. По-хозяйски так оглядывал, словно хозяин припасы. Пришлось напомнить себе, что люди в пищевой цепочке стоят рядом с оборотнями, а не под ними.
- Идём, - бросил охотник, похлопывая себя по сапогу тонкой плеткой, вытащенной из-за пояса. - Идём, здесь больше нечего делать. А нам пора, и так охоту пришлось прервать из-за тебя. Позоришь нас перед людьми, Лис, позоришь…
И покачал головой. А потом глянул на меня так, что захотелось стать маленькой и незаметной. А по ободку зрачка золотые искры кружат. Растущие искры, поглощающие хищную карь его глаз, скрывающие её.
- Идём, - Лис потянул меня вслед за охотником и магом. Шаг. Ещё один. Ноги подкашиваются, и я падаю. Падаю в огонь, в листву, в осень, в небо… Падаю куда-то, а вокруг - паутина. И нить, пронзающая меня, сияет, сгорая в холодном, зимнем пламени. И смеётся кто-то. И пахнет морозом, страхом и жалостью, и жаждой, голодом. Скрипит снег, с тихим шорохом ложится на стылую землю… И поёт кто-то детским, тонким голоском нескладную песенку, слов которой я почти не разбираю… О трёх сёстрах-Вьюгах: Кровавой, Белой и Аметистовой.
Пахло прелой листвой, дымом и подгоревшей кашей. Я чихнула и открыла глаза. Под головой что-то мягкое - куртка Лиса. Левую ладонь неприятно покалывает, зудит клеймо. Я села, покрякивая, словно древняя старуха. Лис, сидевший возле костра, обернулся.
Он успел привести свои космы в относительный порядок, а ещё где-то взять сменную одежку. Рыжие волосы он заплёл в косу, кончик которой сейчас скользил по земле. Косички переплёл. На нём был кожаный охотничий костюм, ничем не украшенный и плохо скроенный. Под курткой на выпуск белая рубаха, расшитая по подолу алыми листьями. Из-под ворота выбился медальон. И откуда у него алый янтарь - один из самых дорогих самоцветов?! А кулон красивый - кленовый лист. Гномья работа, только они способны создать подобное чудо. Только вот не к месту он на шее этого рыжего бродяги-оборотня, совсем не к месту. И не на цепочке болтается, а на кожаном шнурке - позорище. Ему бы в золотую оправу, и на шейку к жене Советника… Лис потянулся и сладко зевнул.
- Давай-ка, вставай, до чего же хлипкие вы, люди. Иди-иди, поешь. С голодной Вьюгой разговаривать - смысла нет. Поешь, потом поговорим.
Я не стала отказываться. И правда, сутки, а то и больше, ничего не ела. Живот подводило от голода.
- А это кто? - я только заметила, что мы с Лисом не одни. Чуть в стороне от костра на плаще сладко спал беловолосый парень, по виду мой ровесник. Вот уж он-то - настоящий оборотень. Мне даже нюхать не надо было, чтобы определить это. Большой кот.
- А это Акир, - сообщил Лис, накладывая в помятую миску горелую кашу. - Оборотень. Тот самый, на которого ты так неудачно поохотилась. Мне поручили присмотреть за ним, а то ведь, и правда, вина моя, что он человечину попробовал. Теперь мне и отвечать.
Он протянул мне миску, чуть подвигаясь, освобождая место на коряге. Я, подумав, села на землю, подальше…
- Глупая… - произнёс Лис, усмехнувшись. - Вот уж глупая… Теперь-то чего шугаешься? В каком-то из миров говорили, что поезд ушёл - не догнать.
- Поезд? - уцепилась я за незнакомое слово.
- Карета такая… - пояснил Лис, почему-то поморщившись. - Ты ешь, давай, а то остынет.
Горькая каша в рот не лезла. А ещё что-то меня беспокоило. Что-то было не так со мной. Я было списала ощущение неправильности на отсутствие левой перчатки, но…
Миска полетела на землю. Я ухватилась за горло, щупая, оттягивая, пытаясь сорвать…
- Не выйдет, - жестко. - И не думай, что сейчас вот убьёшь меня, и освободишься. В могилу за мной пошла бы, если бы в твоих силах мне навредить было. А ты слушай-слушай, Вьюга, и не пытайся снять, на пять десятилетий моя ты. Отслужишь верно - отпущу.
- Мразь! Я же помочь тебе хотела! Перед людьми заступилась, думала, по глупости да молодости попался! - прохрипела я, пытаясь стянуть нить-удавку. Ошейник. Словно у собаки какой. - Лис, какая же ты всё-таки мразь!
Кашу жаль. Полетела вместе с миской в оборотня. Если бы я попала, а так - только перевела еду. А Лис сверкал своими бесстыжими глазищами и улыбался. Словно дитя расшалившееся перед ним было, а не разгневанный маг, который, дай срок, отомстит за унижение.
- Смирись, Вьюга, - сказал он. - Смирись, так нам обоим будет легче.
Вещи мои забрать оборотень не догадался, пришлось латать то, что было на мне. Сложная задача. Ни иголки. Ни нитки. Пришлось вспоминать усвоенное из курса бытовой магии и латать дыры заклинаниями. Как говорили в Академии - палим огненными шарами по мухам.
- Тебе помочь? - спросил кто-то. Я подняла голову: Акир проснулся. Он дружелюбно улыбался, сверкая хитрющими зелёными глазами. - Эй, я спрашиваю, тебе помочь? Ты Рани? Я - Акир. И, между прочим, ни один оборотень не полезет на мага, если в пределах досягаемости есть добыча поспокойней. Ты там в кустах так шумела, что я решил не мешать тебе культурно отдыхать.
Не вязался образ насмешника с тем, что я знала об Акире. Хотелось разулыбаться в ответ. Только вот я видела, что осталось от двух его жертв и предполагала, что стало с третьей. Нет уж, не котёнок ты…
Я молча продемонстрировала оборотню куртку, оторванный рукав которой сейчас пыталась пришить магической нитью. Акир покачал головой, нахмурившись.
- Принеси ей новую одёжку, - вмешался Лис, до этого лениво наблюдавший из-под ресниц за танцующими в воздухе осенними листьями. Листопад ещё не вступил в свои права, но его дыхание уже разливалось в воздухе. - В получасе отсюда Егеря лагерь, отправляйся туда, спроси, наверняка найдётся что-нибудь. И, Акир, постарайся не попадаться ему самому на глаза. Акир кивнул, а потом нерешительно произнёс:
- А будет ли мне позволено спросить…
- Нет. Никаких вопросов.
- Да, Эйш-Тан, как пожелаете. - Глубокий поклон, белые волосы мазнули по земле. А потом он прыгнул, выставив перед собой руки. Я едва удержалась от вскрика. На землю приземлился уже не человек - снежный тигр. Рыкнул и умчался, вырывая когтями перегной, мотая длинным хвостом и фырча.
- Вот идиот, теперь ему и для себя одежду придётся искать. - Лис вытянул одну ногу и запрокинул голову. Под его глазами отчётливо проступили лиловые тени. Мне не хотелось разговаривать с ним, но кое-что в словах Акира меня заинтересовало. Настолько, что я даже забыла о воём решении придерживаться вооруженного нейтралитета и игнорировать врага.
- Эй, Лис, а почему Акир назвал тебя Эйш-Тан?
- Потому, что это - мой официальный титул.
- Не лги. У меня есть знакомые оборотни, я знаю, кого называют Эйш-Тан.
- И кого же? - неподдельно заинтересовался рыжий.
- Эйш-Тан - бог оборотней. Их хранитель. Дух стихии, живущий за Вратами Мира. Оборотни поклоняются Листопаду.
- Да? Интересно… Ну ты почти права. Можешь считать меня кем-то вроде его жреца.
- А не слишком ли ты молод для того, чтобы быть жрецом?
- А с чего ты решила, что я молод?
- Лис, никто не может точно определить возраст Старшего, но я достаточно повидала вас. Ты молод, это видно по всему… Молод даже по человеческим меркам. - Под конец я не удержалась от злого укора. - И ведёшь себя как ребёнок, который считает, что может взять всё, что его заинтересовало, присвоить, не считаясь ни с кем и ни с чем.
Он открыл глаза, на миг блеснувшие золотом. Я отложила куртку, закутавшись в воняющий гарью плащ. Три заклинания наложила - без толку, запах не исчез полностью.
- Молод… - повторил он. - Молод… Ты интересный человек, Вьюга. Иногда мне кажется, что ты видишь много больше простых смертных. Нам путешествовать вместе, так что я объясню, просто ради того, чтобы ты не совершала ошибок, считая меня юнцом, у которого ветер в голове гуляет. Это не так. Я давно перешагнул тот рубеж, когда перестаёшь считать прожитые годы. Я - не стар. Я просто…
Он хотел добавить ещё что-то, но его самым обидным образом прервали. На поляну ступили трое. Акир смущенно глянул на меня, кутаясь в алый плащ. Охотник осмотрел лагерь и, поморщившись, кинул мне связанную в узел одежку. Мастер Лина ободряюще улыбнулась.
- Егерь, что тебе нужно? - спросил Лис. - Я уже всё сказал, решение моё осталось прежним. Я не намерен возвращаться.
- Лисёныш, прекрати огрызаться, - маг устроилась на бревнышке. - Никто не собирается оспаривать твоё право. Совет Семей сказал своё слово. Теперь ты можешь делать, что хочешь. Пока не сорвёшься. Если не сорвёшься.
- Мы пришли попросить тебя кое-что проверить. Тебе всё равно, куда идти, а нам прерывать охоту нельзя.
- Говори, - буркнул Лис. - Что случилось?
- Си'Эн не вернулась. Она должна была вернуться до… - Егерь кинул на меня недружелюбный взгляд и скомкано закончил: - Сам знаешь, до чего. Она получило право у Ариде'Най, но не у меня и не у кого из нас.
- И что вы от меня хотите? - насмешливо спросил Лис. - Она - не враг мне. Я не имею ничего против её задержки.
- Мальчишка! - рыкнул Егерь. - Ты понимаешь, что с ней станет, если она не вернётся до времени костров?! Огнь ненавидит её. Я не прошу тебя отстаивать право Семьи, я прошу спасти Си'Эн. Найди и верни её. Мы не можем её потерять. Не сейчас. Лис задумчиво потер переносицу.
- Мне не до поисков сейчас. Листопад на носу, - неохотно признал он. - Самому бы не пропасть, а ты ещё просишь искать кого-то. Предлагаешь погнаться за двумя зайцами и упустить обоих? Такие глупости не в моей природе.
Странно. Мой дар ничего мне не говорил. Я не чувствовала этих троих. Только от оборотня, который вел себя тише воды, ниже травы, пахло благоговением, покорностью и страхом. А эти трое были иными. Да, я чувствовала их запахи их сути, но не их слов и поступков.
- Ты всё ещё не нашёл его? - как-то жалостливо спросила Мастер Лина. - Лисёнок, как же ты так? Ты же понимаешь, если ты вновь сорвёшься, Совет может счесть это последней каплей.
- Я не вижу его, - Лис нахмурился. - Не вижу! Нет ничего в этом мире, что бы оправдывало его существование. Ничего и никого. Егерь помолчал, а потом, крякнув, тихо спросил:
- Так ты поищешь её? Может, и свою потерю отыщешь… Тебе же всё равно, куда идти…
- Поищу, - согласился Лис. - Она собиралась нанять проводника в Костряках. Всё равно я собирался наведаться туда.
- Вот и отлично, Лисёнок, - маг хлопнула себя по коленям и встала. - Идём, Егерь. Кони застоялись, пора дальше отправляться. Осень коротка, а нам всё успеть надо…
И ушли. А мы остались. Лис крутил в пальцах сухой лист, разглядывая его из-под ресниц. Акир кутался в алый плащ с чужого плеча. Я же размышляла о том, во что в этот раз вляпалась. И как теперь выпутаться.
- Одевайтесь, - произнёс Лис, не отрываясь от своего занятия. - Мы отправляемся. До ночи нужно добраться до Костряков, а то ворота закроют, придётся ночевать под стенами.
Я ушла за деревья. В узле отыскались ладные сапоги, широкая рубаха из мягкого оливкового сукна и такой же, как был на Мастере Лине, костюм: из плотной ткани винного цвета, сшитый на эльфийский манер, но без лишних украшений.
Переодевшись, я отбросила мысль о побеге и вернулась в лагерь. Не смирилась - решила дождаться лучших времён.
- Держи. - Я кинула Лису, собиравшему вещи, пустые ножны. - Мне они не нужны.
- А? - он как-то непонимающе уставился на меня, потом на ножны. - А… Оставь себе. В Костряках купим тебе меч. Кто знает, куда мы отправимся дальше, оружие тебе не помешает.
Я покачала головой, а внутри поселилась робкая надежда. Нет, Лис не монстр. Не стал бы монстр заботиться о том, что мне нечего надеть и нечем себя защитить. Если постараюсь, сумею убедить меня отпустить. А пока пойду с ним. Ведь я, в самом деле, обязана ему кое-чем, да и путешествовать в компании оборотня может оказаться не так уж страшно. Что бы он ни говорил, относится он ко мне не как к рабыне - как к нанятому проводнику, а вот люди теперь, когда моя тайна перестала быть тайной, могут начать охоту на Проклятую. Но оружие мне действительно не нужно, я просто не умею им сражаться.
- Что? - удивился Лис, а потом с сомнением уточнил: - У магов ведь принято учить своих адептов владению сталью? Или нет?
- Принято, - согласилась я, разглядывая свой плащ, морщась от горькой вони. - Но меня металлы не любят почему-то, так что пришлось осваивать кнут. У нас в Академии Мастер Оружия была универсалом, помогла выучиться, да пару заклинаний подсказала…
- Кнут, значит… - Лис глянул на меня как-то по особенному. - Подходит тебе, Вьюга.
Я не стала спрашивать, почему он упорно зовёт меня так. Знала и без того. Старшие видят много больше людей. Если он увидел скрытое перчаткой клеймо, то почему бы ему ни заметить, что скрывает вторая, зачарованная, Печать Совета?
Акир кое-как натянул на себя найденный Лисом тёмный костюм. Алый плащ он аккуратно свернул и спрятал в поклаже. Лис лишь улыбнулся.
28 ноября
Раскинуть руки. Запрокинуть голову. Вокруг меня седые скалы и бесконечно глубокие сизые небеса, под ногами - пропасть. И снег. И ветер. Раскинуть руки - обнять весь мир. От Грани до Врат.
Одна убивает, вторая прощает, а третья? Третья просто знает, её не обмануть, ей не солгать… Обнять весь мир и рассечь его на две половины. Что я? Кто я?
Я - Вьюга. Я - Плеть. Я - Игла. Я то, что рассекает мир, я то, что его сшивает…
В снег под ногами золотом сияет. Золотом его крови. Золотом его жизни. Жизни, которую я сохранила ценой своей свободы. Мой князь… Не мой. Чужой. Осенний. Кто я? Что я?
Одной принадлежат души убийц, второй - равнодушные, холодные. А третьей? Третьей не нужны души. Она жаждет лишь знания. И тепла… И прикосновений… Третья всегда была иной, всегда хотела познать то, что не могла получить. Плетью рассекаю мир на две половины, кружу снежинками, вою ветром…
Рассыпается хлопьями человеческая одежда, проступает на белой коже голубой узор вен, по которым бежит стужа. Я смотрю вниз, в пропасть, в бездну. И делаю шаг. Мне не нужны крылья, чтобы летать.
ГЛАВА 2
17 - 19 сентября
Я не смирилась, не стала лучше относиться к своему странному хозяину, но было бы глупо бороться с тем, что сильнее меня. Жизнь научила меня, что упав в Реку не стоит бороться и дергаться - утонешь. Плыть по течению - единственное спасение. Куда-нибудь, да вынесет.
Мы, конечно же, опоздали. Сколько не колотили в ворота, в город нас не пустили. Вместе с такими же бедолагами, мы устроились на ночлег под стенами, прямо у обочины. Компания подобралась на загляденье: цыгане и мы.
Вскоре все собрались вокруг разожженного цыганами костра. Запела гитара, зафырчала каша, заплясали тени. Запахло тоской, сыростью и вольным ветром. А Лис не подошёл, побрезговал, наверное. Он стоял поодаль, пощипывал подбородок, глядя в пламя. А потом запрокинул голову и обнял себя руками. И замер. Я машинально баюкала замотанную оторванной от старой рубахи полосой левую руку. Знак отрывисто пульсировал, судороги пробегали от ладони до предплечья.
- Великий Князь не присоединится к нам? - спросил один из цыган у Акира. Я вздрогнула. Князь? Это ведь старый дворянский титул, давно исчезнувший и теперь встречающийся лишь на страницах летописей да романов. Но Акир не удивился вопросу. Улыбнулся, сверкнув клыками, и покачал головой.
- Князь в печали, - только и сказал.
- Может быть, мы сможем развеять его грусть? - спросил седой цыган.
- Можете. - Я вскинулась, оборачиваясь. Лис стоял за моей спиной, робко улыбаясь, теребил косичку. - Спойте мне одну из тех песен, что храните пуще золота. Спойте мне о старом мире… Спой о дорогах, что помнят каждого, ступавшего по ним. О дорогах, ведущих в небо…
- Как пожелает Великий Князь, - цыган степенно склонил голову. Лис поморщился.
- Не зови меня так, странник. Когда-то человек вашего рода позвал меня Лисом. Пусть будет так. Мне нравится это имя.
Да что здесь происходит?! Оборотень?! Нет… Не оборотень. Цыгане не чтят Старших. А Лиса чтят. Уважают. И рады ему угодить.
КТО он?! КОГО цыгане, не признающие над собой никого и ничего, поклоняющиеся дорогам и ветрам, могут звать Великим?! Чьи пожелания - закон для них?!
Есть Старшие и есть люди. Никого больше. Только духи и стихии, живущие за Вратами, в другом мире. Боги Старших. Горло перехватывает, я ужасаюсь догадке и отбрасываю её. Это смешно!
Твержу про себя, что Стихии неразумны и бесплотны. Вспоминаю лекции, каждое слово. Нет. Маги знали бы. Мастера предупреждали бы учеников.
А молодой цыган уже настроил гитару и запел. Лис сел между мной и Акиром, подтянул колени к груди, обхватил рукам и упёрся в них подбородком. Словно ребёнок. А в глазах золото. Темное, опасное, манящее. Осеннее золото опадающих листьев и тусклого солнца. Золото Осеннего Листопада.
От вопроса до ответа, Через пропасти невзгод, По ветру и против ветра, То назад, а то вперёд. От истока до итога, То в довольстве, то в нужде, То за Богом, то от Бога, Вслед блуждающей звезде.
Острые скулы, отливающая бронзой чистая, разом лишившаяся грязных веснушек, кожа, чуть заострённые уши, длинные рыжие волосы. Рыжие? Нет… Кажется, в его гриве сплелись все цвета листопада - багрянец и злато. Тысячи оттенков, миллионы тонов. Я никогда не думала, что их существует столько. Каждый волосок чуть отличается от остальных.
Он чуть поворачивает голову, смотрит на меня. И нет в этом взгляде обычной хитринки - только тоска. И понимание. Он знает, что я знаю.
- Вот видишь, Вьюга, как всё получилось… - шепчет он тихо, почти неслышно. - Видишь? Скажи, Вьюга, почему? Почему я не должен уничтожить этот мир? Что есть в нём? Кто есть в нём? Зачем ему существовать?
По одной дорожке бродим, Этот - слеп, а этот - зряч. Жизнь - не жизнь, а что-то вроде В свете призрачных удач.
Память - в грош, судьба - на ветер, Мысль - кругами по воде… Всё на свете, всё на свете От беды к беде.
В неверном свете пламени его лицо кажется иным. Словно танцующие тени сорвали с Лиса маску и унесли с собой, стёрли всё человеческое, что было в нём. Оставили лишь тонкую оболочку плоти. А внутри? Что внутри этого тела? Кто смотрит на меня из его глаз? Что рвётся на волю из его зрачков?
Каждый день - подарок неба, Каждый миг - игра судьбы. Стань таким, каким ты не был, И останься тем, кем был.
В вечный путь, не зная срока, Сам себя благослови. Есть же где-нибудь дорога От любви к любви.
Цыган продолжает петь, но Лис уже не слушал его. И я не слушала. Я смотрела в его глаза и спрашивала себя: как возможно, чтобы в этом хрупком, смертном теле была заключена ТАКАЯ суть?! КАК? И как я могла принять ЕГО за Старшего?!
- Ты очень интересная смертная, - повторил он в который раз. - Я никогда не встречал никого столь похожего на нас, но порождённого Порядком. Ты более принадлежишь Хаосу, чем его истинные дети.