Маша держалась не так уверенно, вся обстановка слишком уж отличалась от того, к чему девушка была привычна. Санджиф старался не отходить от неё ни на шаг, тянул танцевать, но выбирал танцы попроще и почти не обращал внимания на Илью. Впрочем, тот и сам уже знал, что ему делать, где брать угощение и на кого можно пялиться, а кого лучше обходить любопытствующим взглядом. К тому же у него была Мирним, на которую не надоедало любоваться и с которой можно было обсудить почти любую тему.
- Интересно, как выглядят балы в вашем мире, - проговорила девушка, рассматривая отпрысков знатных семейств, большинство которых учились в престижных закрытых магических школах, и теперь они бурно обсуждали между собой школьную жизнь, во многом отличающуюся от уинхалльской и потому малопонятную для Ильи и его спутницы.
- Да наверняка так же. Честно говоря, не был ни разу.
- Говорят, для выпускников школа обязательно устраивает балы… Слушай, а что это они - о соревнованиях говорят?
- По-видимому. А что?
- У них, получается, бывают соревнования… И гонки, наверное, тоже, - с завистью протянула Мирним.
- Гонки? А, ты имеешь в виду полеты на вивернах… Так у них у всех есть виверны. Обычное дело для знати. У нас, к примеру, какой смысл устраивать гонки? Виверна есть у Санджифа, у Беджара… У меня Тема, но он маленький. Так что с парнями из знати есть смысл состязаться только учителям. Представь себе зрелище.
Оба рассмеялись. На свободном от столиков пространстве степенно кружились пары, среди них и Санджиф с Машей пытались танцевать нечто среднее между местным медленным танцем и вальсом, получалось у них затейливо и неуверенно.
- Может, пойдём потанцуем? - предложила Мирним.
- Я не умею.
- Брось, станцуем как-нибудь. Ну, пойдём!
- Ладно, - со вздохом согласился Илья и осторожно обхватил подругу за талию. - И ты любишь гонки?
- Конечно, это же так увлекательно. По-моему, даже увлекательнее, чем гладиаторские бои. Но в Уинхалле гонки устраивают всего пару раз в год. И попасть туда трудно.
- Я позвоню Динн-Бегу, может, у него есть какие-нибудь знакомые, кто поможет достать билет. Школьникам туда можно?
- Вроде можно, хоть и с ограничениями. - Она задумалась. - Как считаешь - для тебя-то это не будет опасно?
- Что опасно-то?
- Ну бывать на публичных представлениях, на людях…
- Ёлки, я ж не в джунгли собираюсь! Что мне - из-за своего дара всю жизнь взаперти просидеть?! Твоя б воля, ты б меня в банку посадила!
- Ага, и с собой носила, - с неожиданной грустью согласилась девушка. И поспешила добавить: - да я шучу.
- Да понял. - Илья невесело качнул головой. Они танцевали, стараясь не мешать другим танцующим парам. Мирним двигалась очень мягко, изящно и, хотя явно не умела танцевать сложные танцы, с простыми справлялась непринуждённо. Чувствовалось, что всё это ей очень нравится и в чём-то даже примиряет с существованием во Вселенной такого явления, как знать.
После коротких зимних каникул совсем не хотелось возвращаться в школу, хотя там Илья чувствовал себя совсем иначе, чем в питерской школе с углублённым изучением английского языка. Просто он не успел толком привыкнуть к отдыху, может быть, ещё и потому, что изрядную часть времени потратил на разгадывание "антикварного ребуса", но так и не смог понять, что же за место изображено на этом плане.
До изучения истории дереликта руки тем более не дошли. Помогая другу собираться, Санджиф нагрузил его целым десятком книг разного размера и веса, заверив, что в каждой есть хоть что-нибудь о том дереликте и их все надо обязательно прочитать. Юноша-аурис вяло согласился, подумав о том, что ему снова придётся по много раз в день заниматься медитациями, делать домашние задания по алхимии и системной магии, не говоря уж об общеобразовательных предметах, и где тут выкроить минутку на какой-то там дереликт - загадка.
Он не видел никакого смысла торопиться, тем более что встреча с загадочным то ли существом, то ли магическим явлением предстояла ему лишь через несколько лет. Разве за это время он не успеет перечитать ну буквально всё, что только можно узнать о дереликте?
- Может, на лето отложим? - попробовал он сопротивляться.
- Летом мы будем смотреть другие книги. Я заказал архивариусу подобрать, а он, если за что берётся, делает это качественно…
Первая после каникул встреча с Родераном должна была состояться сразу же в день прибытия, и следовало как-то объяснить учителю, почему ученик пренебрегал его заданиями, либо же соврать, что положенное количество медитаций он отсидел всё в полном порядке. Правда, обмануть Видящего - дело не такое уж и простое, что ни говори… Всплыли в памяти и другие задолженности - например, перед тренером по фехтованию. С фехтованием у Ильи дела шли совсем не так, как хотелось, а причина была в том, что, хотя преуспеть в фехтовании очень хотелось, всегда находились более интересные дела. Всё-таки, как ни крути, на занятия он чаще всего ходил потому, что не знал, как бы убедительно отвертеться. И, завидуя искусности Санджифа в этом деле, уже смирился с тем, что останется далеко позади.
Так что, раскладывая свои вещи по полочкам шкафа в школьной спальне, юноша уныло выбирал, в чём ему наверстывать упущенное за время каникул, и решил всё-таки, что лучше помедитировать. А фехтовальные тренировки никуда от него не денутся. И он от них - тоже никуда.
Правда, ещё до того, как устроиться в отделанной кристальными колокольчиками комнате, Илья бросился в башню - навестить Тему.
Доселе вивернёнок никогда не оставался без хозяина дольше чем на несколько часов - а тут разом больше недели. После посещения медика-специалиста пришлось перевести малыша из спальни общежития в башню, потому что он стал уже слишком елик для комнаты, да и в дальнейшем дольше привыкал бы к новым условиям. Теперь, увидев запропастившегося на десять дней хозяина, кинулся к нему через весь этаж, едва не сбив с ног работника, который раскладывал но кормушкам виверновский "ужин".
- Привет, Тёмыч, привет, - гладя ластящегося питомца, приговаривал Илья. Он и сам был рад встрече с вивернёнком. А тот подскуливал совсем как щенок, совал голову под ладонь и смотрел задумчиво и вопросительно. - Что, Темка, как ты тут без меня?
- Выв! - ответил Терминатор, покачивая крохотной ящериной головкой.
- Нормально ел, - хмуро сказал работник, останавливаясь рядом. - И пил неплохо. Только очень уж скучал. Передержали при себе, надо было чуть раньше отселять. Виверны всё-таки не теплокровные, если чего-то никак не могут получить, обычно сворачиваются клубком и ждут. Это у них в натуре. А если долго общаются с теплокровными, то начинают их копировать, все детёныши старших копируют. Вот и получается хуже.
- Я понял, понял…
- В принципе его уже можно готовить к дрессировке. Как считаешь - будешь с ним заниматься?
- Ну не я сам…
- Это-то понятно, имею в виду - возить там к специалисту или сюда тренера приглашать - будешь?
- Само собой!
- Это правильно. - В голосе работника звучало удовольствие, и лицо у него стало такое, будто ещё б чуть-чуть - и наверняка предложил бы школьнику в поощрение стебелек сладкой травы. - Люблю, когда ученики ответственно относятся. Когда понимают, что виверна - не кошечка какая-нибудь, не крыска. Это - серьёзный зверь. Его обучать надо.
Когда Илья поднялся уходить, Тема схватил его за рукав и долго не отпускал от себя. В результате помедитировать юноша так и не успел, и Родеран, сразу почувствовав в ответах ученика фальшь, посмотрел на него с укором.
- Давай договоримся так: не сделал что-нибудь, бывает, - только врать не надо!
Юноша неожиданно для самого себя покраснел.
- Да, конечно.
- Я вполне понимаю, что тебе тоже надо отдыхать. Периодически, если это не будет выходить за рамки приличий. Но даже если однажды выйдет - поверь, я рассержусь куда больше, если ты солжёшь мне. Если не солжёшь, постараюсь понять.
- Угу…
- Очень хорошо. А теперь садись. - Видящий опустился прямо на мягкий палас, застилавший пол в медитационной комнате. - Давай обсудим твое восприятие. Как понимаю, оно меняется, и ты вполне отдаёшь себе в этом отчёт… Хорошо. Видишь ли, по сути, работа любого Видящего напоминает работу компьютера. Манипулируя энергиями, ты принуждён держать в памяти уйму данных, сведений, цифр, схем. Конечно, плохую память можно скомпенсировать записями, таблицами, вспомогательными материалами. Но не всегда и не везде. И учти, то, что обывателями воспринимается как хорошая память, для Видящего считается плохой. Или очень плохой. Память придётся развивать. Вернее, даже не память, а рефлексы памяти.
- В смысле? Как у собачки Павлова?
- Почти. Не так уж трудно напихать в голову Целую кучу сведений, фактов и цифр. Трудно потом всё это извлечь обратно. И ни один Видящий не будет тратить силы и время и развивать память таким образом, чтоб это можно было делать сознательно. Подобное возможно, но трудно и никогда себя не оправдает. Куда разумнее выработать рефлекс, тогда данные будут поступать тебе прямо во время работы в виде готовых решений… Словом, нам с тобой предстоит много тренировок, я буду приезжать каждую субботу и каждую среду (твой мастер уже пообещал мне, что освободит в твоем расписании два-три часа).
И Родеран похлопал своего подопечного по плечу. А тот с тоской подумал, что, судя по всему, даже на сон у него не будет хватать времени, что уж говорить об изысканиях.
Перевод надписей на загадочном плане отодвигался на неопределенный срок.
Учителя принялись стращать школьников итоговыми годовыми экзаменами с первых же уроков в новом полугодии. Часть их рассуждений нельзя было не принять во внимание - с третьего года обучения в уинхалльской школе начиналось разделение групп по специализациям, и на экзамене надо было особенно хорошо показать себя в том предмете, который ты выбирал в качестве профильного, иначе о желаемой профессии в будущем можно было забыть.
Илья прекрасно понимал, что ему надо сдать системную магию как минимум на "отлично", иначе о карьере создателя магических источников можно забыть раз и навсегда. Но не так это было просто. Строгая математическая форма науки о чародейских системах, с одной стороны, упрощала понимание, а с другой - затрудняла. Надо было заучить все формулы, все схемы и основные связки, без этого нечего и мечтать о подходящей оценке. А значит, придётся сидеть и сидеть над учебниками и тетрадями. Лишний раз не погуляешь.
- С ума сойти, сколько всего наваливается, - сказал он Санджифу. - Интересно, когда я должен успевать возиться с Темой?
- Я могу поручить его заботам нашего тренера, - задумчиво ответил сын лорда. - Но тогда его придётся отослать в замок…
- Нет уж! Я тогда его буду видеть два раза в год! Он же меня забудет совсем!
- Ну вообще-то не забудет, конечно. Но я на твоем месте тоже не согласился бы расстаться с Аддиг. Мы как-нибудь справимся, я думаю. Все справляются - и мы справимся.
- Да уж… - вздохнул Илья. - А если кто-нибудь за это время найдет ту фигню, которая зашифрована в плане, останется только кусать локти.
- Думаю, тебе сейчас не стоит об этом думать. Подумай об экзаменах. Ведь их результат решит всю твою дальнейшую жизнь!
- Слушай, не уподобляйся преподам и Искре. От неё сейчас вообще свихнуться можно…
Девушка из Болгарии действительно развила самую бурную деятельность. Пренебрегая собственными занятиями, вечерами она бегала по холлам и комнатам, требуя, чтоб все делали уроки, и в результате собственные доделывала уже ночью. Продолжалось это почти неделю, пока Эрбелла, мастер женского общежития, не поймала её в коридоре и не выговорила. Судя по всему, для Искры суть претензий, предъявленных ей, осталась более чем туманной, она пребывала в уверенности, что единственная во всей школе относится к учёбе по-настоящему серьёзно. Но спорить не стала. И нарушать запрет - тоже.
После этого класс едва ли не в полном составе вздохнул с облегчением - даже те, кто учился неплохо.
Ферранайр не оставлял своих попыток наладить отношения с Ильёй, и его присутствие рядом уже становилось для юноши-ауриса привычным, не так утомляло. Всё так же Илья недоумевал, что нужно от него былому недругу, но опасался оттолкнуть его и так и не узнать, в чём же тут подвох. Он принимая его помощь, когда тот становился особенно настойчивым, но в каждую минуту их общения помнил, что всё это - только игра, в которой, как на минном поле, надо соблюдать предельную осторожность.
У петербуржца возникало ощущение, будто в душе у Ферранайра происходило приблизительно то же самое. Однако он продолжал настаивать на их общении, искал темы для разговора с ним и даже с Мирним, которая свою неприязнь к соотечественнику не скрывала. Его фальшь она чувствовала куда отчётливее, а вернее - придавала ей больше значения.
В город они теперь выбирались только для того, чтобы купить необходимые книги. Абло Динн-Бег дважды звонил, сообщал, что есть возможность посмотреть бои, но, в конце концов, его приглашением оба раза пользовались Санджиф и Маша, потому что Илье не удавалось вырваться в город даже на пару часов - занятия с Родераном отнимали уйму времени и сил, и когда учитель наконец отпускал ученика, тому уже ничего не хотелось - разве что с легким чтивом в кровати поваляться или послушать музыку.
Ранней весной учеников второй ступени начали вывозить на полигон, где ребята имели возможность опробовать на практике все те заклинания, которые изучали всё это время в теории. К своему изумлению, в группе одноклассниц Илья обнаружил Машу.
- Ты здесь? - На правах знакомца он решился всё-таки подойти к ней и недоуменно развести руками.
- Ага. - Маша жмурилась, глядя в небо. - Мне сказали, что обязательно надо полигон посещать, а поскольку я из первоклашек такая одна, меня будут возить с вами.
- А почему так - сказали?
- Ну поясняли что-то, но я не всё поняла. Илья не стал дальше расспрашивать, решив, что Санджиф справится с этим намного лучше.
Полигон располагался в некотором отдалении от школы, на плоскогорье, куда учеников доставляли в огромном автобусе на воздушной подушке, который, как оказалось, способен был двигаться не только по ровной поверхности, как знакомые Илье суда такого типа, но и карабкаться в гору, и перебираться с ступа на уступ. "Магия", - заключил для себя юноша и больше этим вопросом не задавался.
На плато было холодно. Несмотря на целую систему защитных куполов (юноша воспринимал их как полупрозрачные сетки над головой, все разных оттенков и разной фактуры), часть из которых защищала учеников от холода, а часть - окружающий мир от учеников, здесь вовсю гулял ветер, и пробирало до костей. Фредел разрешил не снимать перчаток, однако так ему было хуже видно, кто что делает, и он безостановочно ходил между отрабатывающими движения учениками, приглядываясь к их пальцам.
Машу поставили чуть в сторонке, неподалеку от Ильи, и, по его наблюдениям, она отрабатывала совсем другие движения, те, которые он сам и его одноклассники заучивали в прошлом году, и не на полигоне, а в учебной заклинательной комнате. Комнату всегда экранировали, к тому же начинающий чародей манипулировал крохотными объёмами энергий, выплески получались скудные, и непонятно было, с чего это одну из учениц сочли необходимым обучать такому простому приёму на специально оборудованном полигоне. Фредел подходил к ней довольно часто, заодно присматривался и к Илье.
- Будьте внимательны, - напомнил он. - Будьте очень внимательны. Ваш подход в некоторых случаях может оказаться опасен для вас. Мощные силы вам пока не под силу сдержать тонкими приемами Видящих. Поэтому чисто магические методы вы должны знать в совершенстве.
- Я стараюсь…
- Внимательнее! Вы работаете не лучше остальных, а должны продемонстрировать значительно более высокий уровень. Вы большим рискуете, вот в чем дело.
- Я стараюсь, - процедил Илья сквозь зубы.
- Старания недостаточно. Нужно ещё внимание. И желание. Мария, пожалуйста, не делайте попыток, когда я вас не экранирую. Всем пятнадцатиминутный перерыв!
- Мы тут околеем за пятнадцать минут, - проворчал Илья, потирая руки, которые ветер прокусывал даже сквозь перчатки.
Но словно отвечая его мыслям, женщина-шофер, которая вела сюда автобус, вынесла из салона столик, кружки и огромный пятилитровый термос. Школьники, спотыкаясь, бросились к ней. Обжигающий сладкий чай показался самым вкусным напитком на свете, он заставил пламя растечься по телу и согрел даже тех, кому казалось, что они уже никогда не отогреются. Тяжелее всего здешний холод переносили уроженцы Дневного мира, до того жившие на юге. Илье тоже приходилось нелегко, в Петербурге подобных холодов почти не бывало. Спасало лишь то, что здесь, как и в Питере, воздух напоен влагой.
По утрам школьники видели, как за пределами теплового барьера клубится ледяной туман. Дворик всегда раскладывал себе там костер, а то и два - Приходилось расчищать снег и каждые пять минут бегать отогреваться. Завораживающе и жутко было смотреть, как, преломляясь в гранях мельчайших льдинок, которые наполняли промёрзший воздух пламя костра увеличивалось в десятки раз и, казалось, подпирало небо.
- Кто ещё не пил чай? - окликнул Фредел. - Все пили?
- А ещё можно? - спросила Искра, постукивая зубами.
- Можно, берите, - радушно предложила женщина, щедро наливая в кружку чая. Пар оттуда валил столбом. - Ещё полно кипятка.
- Я принесу, - сказал учитель и выволок из салона автобуса второй термос, не уступавший своими размерами первому.
Приободрённые, школьники вновь заняли свои места и принялись отрабатывать наложение заклинаний, не беспокоясь о последствиях своих действий. Каждого из них экранировали чары, надоенные на это место, к тому же Фредел зорко следил, что вытворяют его подопечные. Особенно внимательно он посматривал на Машу, но та действовала аккуратно.
Через некоторое время Илья понял, что именно она делает. Она совершала самые обычные выплески энергии - базовое магическое действие, осваиваемое школьниками. Обычно подобные выплески совершались через силу, потому что начинающий чародей серьёзными объёмами энергии не располагает по чисто физическим причинам, и вполне безобидно проходили в заклинательной комнате и даже вне её. Но Маша, в отличие от остальных сверстников, выдавала очень даже приличные импульсы и, судя по всему, была способна на большее.
- Ну ты даешь, - сказал он, садясь в автобусе через проход от нее. - Просто монстр…
- Я тебе рассказывала уже, каких дел наделала у себя дома, - спокойно ответила Маша. - Неудивительно, что здесь меня хотят держать под контролем.
- Скорее дать небольшую разрядку, - спокойно подсказал Санджиф. - Это тоже очень полезно, очень важно. Иначе возможны такие вот спонтанные проявления, как те, которые ты описывала.
- Хорошо быть такой одаренной, да? - проворчала Мирним.
- Да не слишком. Напрягает. По многим причинам.
- Не думаю, что здесь кто-нибудь тебе посочувствует.
- Мира, - укорил недоумевающий Илья.
- А что?! Что я такого сказала?
- Я и не думаю, что посочувствует, - беззлобно возразила Маша. - Просто и завидовать нечему. Илья, ты ведь тоже понимаешь, какая это морока - обладать чуть большими, чем у других, способностями.