- Сейчас не подходящее время выяснять отношения, - железно сказал Тралл. - Вы оба нужны Орде. Или хотите перебить друг друга и сдать Оргриммар людям?
Вол’джин вышел из боевой стойки и опустил руки.
- Ты прав, - согласился он.
- Я не потерплю оскорблений! - закричал Гаррош.
В мгновение ока, выхватив из-за спины топор, он подлетел к безоружному Вол’джину. Тралл предопределил его выпад и послал ему под ноги искрящиеся молнии. Шаманская магия нанесла несколько несильных ожогов Гаррошу, но он все же остановился. Но к тому времени Вол’джин уже успел выхватить из-за спины лук. Натянув тетиву, тролль направил кончик стрелы прямо в сердце темнокожего орка.
- Запомни, юный орк, - прошипел он, - если не сейчас, то когда-нибудь потом эта стрела поразит твое никчемное сердце.
- Не перечь мне, тролль, - с угрозой ответил ему Гаррош. - Ты знаешь, кого оставили здесь главным. Разве ты не задаешься вопросом, почему Тралл выбрал меня, а не тебя?
- Хватит! - рявкнул Тралл.
- Я не задаюсь таким вопросом, Гаррош, - сузив глаза, продолжал Вол’джин. - Потому что ты не мой вождь. Ты не заслужил моего уважения, и я не буду смотреть, как народ Орды будет гибнуть из-за твоей жажды войны.
С горящими ненавистью глазами Гаррош несколько раз подкинул на руке топор.
- Тебе повезло, что я не выпотрошил тебя прямо здесь, трусливый тролль.
- Я дождусь того момента, когда Орда поймет, что в этом Тронном Зале ты лишний.
- И что же тогда? - с вызовом спросил молодой орк.
- И тогда моя тень появится за твоей спиной. Я буду действовать стремительно и тихо. Только, когда я пролью твою кровь, ты вспомнишь обо мне.
- Довольно! - закричал Тралл.
- Забирай свой народ и убирайся, - не думал останавливаться Гаррош. - Я больше не потерплю грязи в своём зале. Троллям не место в Оргриммаре! Это столица орков!
Вол’джин зарычал, и не расслабляя натянутой тетивы, стал спиной, медленно идти на выход.
- Гаррош, что ты делаешь? - закричал Тралл. - Вол’джин, остановись!
- Помни, орк, мой лук будет всегда наготове, - прошипел тролль и исчез в проеме.
- Гаррош! - Тралл разразился проклятиями.
Молодой орк вернулся на Трон, откуда хмуро и исподлобья смотрел немигающими глазами на Тралла. Тираду Тралла он, кажется, не слышал. Когда тот замолчал, новый вождь Орды грубо сказал:
- Я достаточно выслушал. Ты сказал, что доверяешь мне. И ты дал мне бразды правления Ордой. Теперь мне есть, чем заняться, Тралл. Я не мастер вести разговоры. Я воин и моя стихия - война.
Тралл ни с чем вышел из Тронного Зала. Улицы Оргриммара были пустынны и тихи, почти как в его видении. Повернуть время вспять и изменить свой выбор Тралл уже не мог. Азерот по-прежнему оставался в опасности. И это было его первоочередной задачей.
Мысленно, Тралл обратился к волчице Снежная Песнь, которая была его верным спутником с тех самых времен, когда он только вступал на путь шаманизма и Вождя Орды. Через некоторое время волчица тихой поступью подошла к Траллу и уперлась мягким боком о его бедро. Орк растеряно погладил ее, затем оседлав, направил к выходу из Оргриммара.
Вол’джин на оливковом рапторе, украшенном перьями, гнал во весь галоп к Островам Эха. Тралл с трудом настиг его.
- Вол’джин, стой!
Тролль оглянулся на друга и, не хотя, остановил раптора.
- Я выбрал Гарроша, потому что он единственный, кто сможет управлять Ордой в это тяжелое время, - быстро заговорил Тралл. - Было время, когда только я мог сдержать Орду, только я мог ею управлять. Я герой времен Тёмного Портала и Битвы за Подгород. Но сейчас Орде нужен новый герой. Мое время прошло. Орде нужен воин, который позволит оркам снова чувствовать гордость за свою нацию. Кто заставит их встать под знамена и идти на врага без чувства страха. Из всех только Гаррош может быть таким воином. Станет ли он героем, все зависит от него. Ему многому придется научиться. Я долго думал, перед тем как озвучить своё решение, Вол'джин. Я знаю, что он способен, как спасти, так и разрушить Орду. Я так же знаю, что Орда под его началом может в корне измениться. Но я сделал этот нелегкий выбор. И я хочу, чтобы ты понял меня.
Пока Тралл говорил, Вол’джин не смотрел в его сторону.
- Я понимаю тебя, - после долгого молчания отозвался тролль. - Тролли Черного Копья будут уважать твой выбор. И если понадобиться, они наравне с другими встанут под знамена Орды и выйдут на бой с врагом. И будут биться до последнего. Я обещаю, что со своей стороны я сделаю все возможное, чтобы не допустить раскола Орды. Но я не могу исполнить твою просьбу. Я не могу оставаться советником этого Вождя, - с презрением выговорил последнее слово Вол’джин. - Я действительно не намерен оставаться в Оргриммаре. И я не вернусь в этот город без тебя.
Вол’джин протянул Траллу свою трехпалую ладонь. Орк с силой пожал ее.
- Спасибо, друг, - сказал он.
- Возвращайся скорее, брат, - ответил тролль.
Глава 42. Кровавые южные Степи
Немного поодаль, но точно напротив стремительно возводимого Альянсом форта Триумфа Орда стала сколачивать свою крепость. Молодой Вождь нарек ее фортом Разорения. В те же дни боевой отряд Альянса обогнул группировавшиеся в Степях армии Орды и напал на оркскую Заставу Чести на границе Степей с Когтистыми горами. На пепелище заставы Альянс разбил новый лагерь.
Армии Орды требовалось время, чтобы укомплектовать ряды и призвать со всего Азерота бойцов под свои красные стяги. Но, не смотря на это, малочисленные отряды лазутчиков все же пробрались в Когтистые Горы, сделав напрасной попытку Альянса перекрыть Орде доступ в эту местность. В Когтистых Горах Орда воздвигла два новых лагеря - Кром'гар и Впадина.
Хотя Альянс рассчитывал на внезапность своего нападения, молодой Вождь Орды не растерялся и сделал точные и своевременные приказы. И этим оправдал возложенные на него Траллом надежды.
Своих позиций Орда не собиралась сдавать и в Ясеневом лесу. В форте Зорам-Гар строители в спешке расширяли и укрепляли пристани порта. Все это время на его верфях не прекращалась работа над новыми фрегатами для армии Орды. Теперь древесина оркам требовалась в неимоверных количествах. Кроме кораблей, все еще нужно было перестраивать после пожаров Оргриммар. К тому же Гаррош после стремительного броска армии Альянса в Степях велел укрепить оборонительные стены Оргриммара. Днем и ночью ковали кузнецы огромные пластины из черного металла, покрытые острыми шипами. Вскоре ими покрыли главные ворота, западный вход Оргриммара и оборонительные сооружения.
Таверна Гришки почти не пострадала от пожаров, пришлось только перестелить крышу. Редели ряды ее постояльцев, пустовали лучшие комнаты. Больше не стремились юные путешественники со всех концов Азерота в столицу Орды. А те, которые стремились, предпочитали жить в казармах. С тяжелым сердцем Гришка вспоминала Парука, который исчез после своего отбытия в Подгород, и думала, может быть, с началом войны он вернется. Но дни шли, а молодой посол Вождя не появлялся.
В эти дни весь Оргриммар превратился в одну большую стройку. Но радостного возбуждения не было. С суровыми лицами орки сколачивали новые жилища, и навсегда меняли привычный и мирный вид своей столицы. Никто не мог себе представить, что неожиданная смена Вождя навсегда повернет вспять весь уклад жизни в Оргриммаре.
Тролли действительно покинули столицу, а с ними исчезли с улиц и беззаботные пляски, и песни, на которые так приятно было смотреть в свете костров по вечерам. К тому времени на Островах Эха стройка была окончена, и теперь все тролли Черного Копья жили там. Но Вол’джин сдержал слово, данное Траллу. Каждый тролль, способный держать оружие в руках, встал под знамена Орды и плечом к плечу с орками, тауренами и кровавыми эльфами шел на врага. Немногочисленные Отрекшиеся, проживавшие в Оргриммаре, снабжали армию эликсирами и прочими алхимическими премудростями. Хотя к алхимикам и относились с настороженностью после Врат Гнева, но пользу от эликсиров, выпитых солдатами, никто не отрицал.
Помимо сухопутных войск и ведения тактических перебросок армий, Альянс и Орда были всерьез обеспокоены морскими сражениями. А для этого у той и другой фракции не было достаточного количества кораблей. Хотя в штате Альянса числилось много разных суденышек, годами перевозивших путешественников с островов ночных эльфов и дренеев на большой континент, их боеспособность равнялась нулю. Орда никогда особо не интересовалась морскими сражениями и обладала немногочисленным штатом военных кораблей. И это значительно уравнивало возможности обеих фракций. Поэтому следующим приказом Гарроша была постройка серьезного порта прямо возле Оргриммара на берегу Великого Моря в Дуротаре.
На защиту вырубающихся деревьев в Ясеневом лесу встали стражники Леса - ночные эльфы. Их возмущение закончилось тем, что Орда взяла в осаду городок Мейстры и сам Астранаар, главный город ночных эльфов в Лесу. Окрыленные такими успехами, орки напрочь вырубили деревья вокруг убежища Среброкрылых и деревни фурболгов из племени Зеленолапых. Впрочем, эльфы тоже не бездействовали. Под покровом ночи эльфы захватили практически половину всех территорий лесозаготовок Песни Войны, а ордынская застава Расщепленного Дерева подвергалась их постоянным, ежедневным атакам.
Увидев бесчинства Альянса в Степях, Кэрн Кровавое Копыто приказал воздвигнуть самое массивное за всю историю тауренов оборонительное сооружение. На границе Степей и Мулгора в кратчайшие сроки были построены Великие Врата, которые Альянс пытался штурмовать, но безрезультатно. Постройка Врат означала не только желание защитить свой народ и не дать Альянсу проникнуть в Мулгор. Мудрый таурен Кэрн Кровавое Копыто не одобрял желания Гарроша вести войну против людей и считал, что лучшим решением было сесть за стол переговоров. Кэрн много общался в те дни с Вол’джином, который утверждал, что молодого орка ничто не может остановить. И тогда Кэрн обещал ему, что сам поговорит с новым Вождем. Война была противна мирному характеру тауренов, но бросить союзников они так же не могли, а потому сражались наравне со всеми.
Когда порт Оргриммара был построен, Гаррош взошел на борт Грома, прозванного в честь его отца за оглушительные залпы своих орудий, и эскадра Орды направилась к крепости Северной Стражи, которая на протяжении восьми лет находилась на берегу Степей возле города гоблинов Кабестана. Решительными и безжалостными залпами корабли Орды в считанные минуты разнесли стены крепости. Пока солдаты гарнизона Северной Стражи прочищали орудия на башнях, которые впрочем, вряд ли смогли бы нанести существенный урон кораблям, судна уже повернули обратно. Так новый Вождь Гаррош Адский Крик укрепил в своем народе веру, что Орда может быть морской державой, и отметил постройку нового порта.
В ответ на эти действия войска Альянса подготовились к решительному броску и в короткие сроки дошли до самого Перекрестка, который взяли в кольцо осады. Перекресток был важнейшим городом Орды в Степях, и эти действия серьезно ударили по снабжениям армии и на долгое время подорвали моральный дух воинов.
К тому времени оба форта в Полях Гигантов были худо-бедно отстроены, и между ними начались не прекращающиеся артиллерийские и пехотные сражения. Пространство между крепостями вспахивали снаряды, летящие с той и другой стороны.
Мужественные орки в кожаных доспехах горой огромных мускулов выступали против людей. Их твердые руки, не дрогнув, вспарывали кинжалами и топорами животы врагов и с легкостью выдергивали клинки из вязких внутренностей. Орки были детьми войны. В их жилах с рождения струилась грубая, животная сила. Сила убивать каждого, кто ступит на их земли.
Гордо сверкала под палящими лучами солнца армия Альянса. Каждый солдат был в начищенных до блеска доспехах. На металлических нагрудниках каждого был выгравирован герб Штормграда. Величественно восседали офицеры на белоснежных лошадях, во весь опор несущихся на врагов. Замахиваясь кинжалами, наездники рубили ловким движением одну за другой головы орков.
Струились по ветру сине-голубые штандарты Штормграда, древки которых держали в сильных руках знаменосцы. Развевались кроваво-красные флаги Орды с башен крепости.
Одни шли под защитой Святого Света. Другие взывали к помощи предков.
И были они совершенно одинаковы и беззащитны перед лицом смерти.
В постоянных сражениях защитники Орды и Альянса проливали свою кровь за эти земли, и вскоре ничего не осталось, что напоминало бы о тех прекрасных знойных равнинах Степей. И без того неплодородная почва Степей, вместо дождей, пропиталась кровью.
В Восточных Королевствах Сильвана Ветрокрылая мало интересовалась течением войны, развернувшейся в Степях. Гораздо сильнее ее волновало королевство Гильнеас и судьба людей, скрывшихся за высокими стенами. Отрекшиеся, которые в отличие от орков обладали своим флотом, ведь когда-то все они были людьми и ценили мореплавание, в один из дней направили свои фрегаты на Гильнеас. И только оказавшись в непосредственной близости от берегов проклятого королевства, корабли нежити проверили на себе опасность тех мест, о которых предостерегал король Вариан посла ночных эльфов. Только несколько фрегатов смогли спастись и вернуться в открытое море, тогда как других непредсказуемое течение снесло прямо на пики острых рифов, скрывавшихся за волнами.
Расы самозабвенно возлагали свои жизни на алтарь войны.
Но опасность гораздо хуже, чем война между фракциями, угрожала Азероту и о ней мало кто догадывался. Торжествовал Культ Сумеречного Молота. Сила Древнего Бога множилась с каждым днем.
Глава 43. Древние Силы
Новоявленные последователи культа заполонили пустынные коридоры горной крепости. Они бежали из Азерота, объятого войной, надевали фиолетовые робы послушников и с интересом слушали лекции о конце света. Золото от проданных домов сдавалось в общую казну. Не война уничтожала их имущество, они добровольно отдавали все Сумеречному Молоту.
Бок о бок орки и люди работали на кузнях и выковывали топоры и мечи. Тролли и гномы сколачивали деревянные ящики и помечали их гербами фракций. Сотни ящиков уезжали туда, где сражались их собратья. Мирное сосуществование разных рас в культе Сумеречного Молота способствовало изготовлению оружия, уничтожавшего все живое в Азероте.
Когда в Багровый зал вошел мужчина, сидящие за столом члены Темного Совета, казалось, вжались в свои стулья. Они не поднимали глаз. Его тяжелые шаги эхом раздавались в огромном зале. Заняв железный Трон, он медленно осмотрел каждого из присутствующих. В его черных глазах горела ненависть.
Наконец, кто-то из них ровным и безликим голосом произнес:
- Лорд Престор.
Мужчина холодно улыбнулся звучанию своего имени, которое было дано ему в человеческом обличии. Темные глаза лорда безошибочно нашли говорившего. Только маска помогла тому скрыть испуг. Члены Совета никогда раньше не встречались лицом к лицу с одним из древнейших Зол Азерота. Их воодушевление и смелость испарились в считанные секунды. И немой страх тех, кто взялся творить историю Азерота, вызывал у лорда Престора усмешку. Как провинившиеся дети, члены Темного Совета сидели, опустив глаза долу, в ожидании его дальнейших приказаний. Культисты искренне верили, что сами Боги способствовали возвращению лорда Престора в Азерот и теперь он будет руководить Культом.
Но лорд Престор хранил молчание. Члены Совета тщательно скрывали свои личности, но от него ничего нельзя было утаить. Он знал, что перед ним сидели предатели своих фракций, польстившиеся золотом Культа. Именно их действия способствовали началу войны между фракциями, а Азероту грозила гибель из-за разрушительных действий стихий. И в них не было раскаяния. Первые донесения о начале боевых действий были воспринятыми ими как самая благая весть. Когда он был Хранителем Земли, он пресекал попытки рас развязать войны. Сами Титаны, сотворившие мир Азерота, наделили его необходимыми силами. И эти четверо смертных существ ради собственной корысти хотели уничтожить тот мир, что сотворили Великие Титаны. А у него вновь был шанс остановить расы и прекратить бессмысленную резню. И он не собирался его упускать.
В то быстрое мгновение, когда он принял окончательно решение, на месте человека появился черный дракон. Хотя зал был огромен, левиафану было в нем тесно. Вскочив со своих мест, члены Темного Совета жалкими букашками носились подле его лап. В случае нападения у них не было ни малейшего шанса сбежать или выжить, и они прекрасно это знали.
Выдыхаемый драконом огонь обхватил тяжелые гобелены на стенах. Фигуры кинулись к дверям. Пламя коснулось их темно-лиловых плащей. Один из них упал на спину и, катаясь по полу, старался потушить огонь. Резким движением передней лапы дракон сгреб культистов, истерично орущих из-за магии масок одинаковыми голосами. Разбив окно, дракон взмыл в небо. Жестокая ухмылка не сходила с его морды. Его глаза горели безумием мести.
На головокружительной высоте крики жертв стихли. Когти дракона разжались. Безвольными куклами четыре тела сорвались в бушующие волны. Через несколько секунд море взорвалось сотней алых брызг, и кровавые круги стали расходиться на его поверхности.
Эйфория вскружила ему голову. Но это было бы слишком просто, чтобы быть правдой. И тогда звонкий смех разразился в его сознании.
- Ты действительно думал, что тебе по силам остановить начатое? - уняв смех, сказал женский голос. - Жалкий раб, ты решил проявить силу воли, которой у тебя нет?
Дракон в нерешительности повис в воздухе и тряс головой, надеясь избавиться от наваждения. Запретив себе подчиняться голосам, он долгое время не слышал их. Но этот голос не был похож на остальные, которые мучили его. Это был чистый, по-человечески теплый голос женщины. Совсем, как…. Кажется, в это мгновение сердце дракона перестало биться.
Овладевшая его разумом женщина не прекращала хохота. Он прекрасно знал ее голос. Теперь Древние Силы не изводили его зловещими шепотами и угрозами. В его разуме, находящемся в их власти, они нашли то, что приносило ему гораздо больше боли. Голос Джайны.
- Я повелеваю тобой. И если смерть будет моим выбором, ты - умрешь.
Острыми иглами впились в его бока накалившиеся пластины адамантита, в одно мгновение ставшие огненно-красного цвета. Дракон взревел от боли и, не раздумывая, бросился прямо в море. Столпы пара поднялись от раскаленного металла, покрывавшего его тело.
- Сколько бы ты не старался освободиться, все будет напрасно, - с ледяной жестокостью проговорил дорогой его сердцу голос.
Выгнув черную шею, острыми клыками дракон поддевал пластины и резко срывал их со своей спины. Адамантит был крепко впаян в его тело, черная чешуя рвалась вместе с ним кровавыми лохмотьями. Вода окрасилась в темно-бурый цвет. Невыносимая боль ослепляла разум, но он продолжал самоистязание. Звонкий голос смеялся, и это не давало ему забыть о причине, ради которой он мог пойти на самый отчаянный шаг. Но смех затих. Тяжело дыша, дракон тоже остановился. Десятки окровавленных пластин мерно качались на волнах вокруг него.