В седьмой день своего заточения леди Праудмур почти физически ощущала, как магия покидает ее тело, а вместе с ней и всякая надежда на освобождение. Джайна призывала себя собраться и здраво оценить ситуацию, найти выход, но мысли предательски разбегались.
С самого рождения Джайна была неразрывно связана с магией. Волшебная сила питала ее, с ней она добивалась головокружительных успехов, побеждала демонов и освобождала Азерот. Сильную волшебницу уважали и боялись. Без способности плести чары она была… бессильной, обычной женщиной.
Эта мысль оглушила ее. Осознание собственной никчемности и бессилия навалились отупением и отчаянием. Джайна стояла перед раскрытым окном в прекрасно обставленной комнате, которая, видимо, и станет ее последним прибежищем. Что ни говори, а умела Азшара ставить людей на место, уничтожать их. Джайну не подвергли пыткам, не кинули в темницу, не утопили сразу при штурме. Ее просто лишили жизненно-необходимой магической энергии. И живи теперь, как можешь.
Несомненно, Азшара мстила за свое прошлое, когда у нее самой отняли магию, лишив Великого Источника. Но причем здесь Джайна?
- Думаете, сбежать отсюда?
От неожиданности леди Праудмур вздрогнула. Рядом с ней возник тот самый, изуродованный шрамами, молчаливый незнакомец. Впрочем, шрамы на его лице и руках за неделю приобрели более естественный розоватый вид. Неужели он так быстро исцелялся?
- Удивлены, что я разговариваю? - спросил он тусклым, безжизненным голосом, не давая ей опомниться. - Я тоже.
- Кто вы? - только и смогла выдавить девушка.
- Не знаю, - пожал плечами мужчина. - Дворфы нашли меня глубоко под землей. Моя тюрьма было похуже вашей, - он оглядел комнату, будто в первый раз ее видел. - Больше я ничего о себе не знаю.
Рядом с ним Джайне становилось не по себе. Высокий, весь в черном, он глядел на нее жестоким взглядом темных, без единой искорки глаз.
- Королева называет вас лордом.
- Я дал ей понять, что ко мне стоит относиться с как можно большим уважением, - уклончиво ответил он.
"Еще бы", - подумала Джайна, заметив, как высокомерно и брезгливо он оглядывал ее комнату. Стало даже обидно за свое жилище. Кто он и почему так бесцеремонно себя ведет?
- Даже не спросите, заодно я с Азшарой или такой же пленник, как и вы?
- Вы что, читаете мысли?
- Этот вопрос очевиден. Первый раз вы видели меня с ней, теперь я прихожу сам. Ведь я могу работать на нее. Может, я вас убить пришел?
На его губах играла странная улыбка, в черных глазах вспыхнули огоньки. Происходящее явно его забавляло.
- Убивайте, если надо, - холодно ответила Джайна.
Девушка отошла к столу, где залпом осушила стакан воды. Ей почему-то стало очень жарко, а в комнате - душно, не смотря на раскрытое окно и вечернюю прохладу. Мужчина пересек комнату, остановившись лицом к лицу с Джайной и не сводя с нее мрачного взгляда. Бесцеремонно он еще раз оглядел ее с ног до головы.
- Вы вот меня не боитесь, - изрек он.
- Вам так кажется, - не отводя глаз, ответила леди Праудмур.
Знал бы, чего ей это стоило!
- Знаете, дворфы от меня с криками убегают.
- Почему?
- Не знаю. Говорю же, убегают.
- Дворфы тоже живут под водой?
- Нет, под землей. Туннели, по которым вас вели, их работа. Воду, которую вы пьете, они добывают из подземных родников. Все эти стекляшки, - он махнул в сторону драгоценных домов, - тоже они выкапывают. Наги в восторге от дворфов. Может, вы спросите дворфов, - он замялся.
- Почему от вас убегают?
- Да. Не знать о себе вообще ничего… несколько неудобно. А судя по тому, как улепетывают коротышки, им что-то известно. А вы действительно управляете городом и дружите с орком? - вдруг спросил он. - Азшара многое о вас рассказывала, - пояснил он, увидев изумленное лицо Джайны.
- Да, Вождь орков Тралл мой лучший друг.
- Думаете, он будет искать вас?
Об этом думать не хотелось. Хорошо, конечно, что она отправила ему записку, может, через какое-то время он и станет беспокоиться, вернулась она или нет… А первое время ее вряд ли кто-то будет искать, сроки ее поездки даже не оговаривались.
- Не зная ничего о себе, вы с удовольствием копаетесь в чужих жизнях, - перевела тему Джайна.
- Просто не думал, что дружба между орком и человеком возможна. Разве неотесанные орки способны на какие-то возвышенные чувства и обязательства?
- Вы говорили, что ничего не помните. Вы знали орков?
- Забавно. Это вырвалось само собой… Потому я и не ограничиваю себя в вопросах. Мое подсознание играет со мной. Когда я целенаправленно начинаю думать, видел ли я орков, оно молчит. А в разговоре я могу сказать неожиданное.
- Так вы работаете на Азшару? - с улыбкой спросила Джайна.
- Нет, я такой же пленник, как и вы. А с этой змеей я даже не разговариваю. Впрочем, я и не мог говорить долгое время. Голосовые связки никак не восстанавливались.
- Почему?
- В моем огненном убежище, глубоко под землей…
- Убежище? Первый раз вы назвали это тюрьмой.
- Невероятно, вам снова удалось поймать меня. И это в первый же разговор, - Джайне казалось, что на радостях он ее расцелует. - Так вы собираетесь бежать отсюда?
Джайна показала ему антимагические браслеты. Даже если он послан следить за ней, похвастаться планами побега она не могла.
- А-а… Вы маг, - он несколько брезгливо выговорил это слово.
- И очень хороший, - с вызовом сказала Джайна.
Он кисло улыбнулся.
- Тогда почему вы все еще здесь?
- Без магии я обычная женщина.
- Вам не к кому возвращаться, да? Потому не спешите? - он сократил расстояние между ними до одного-единственного шага.
- Я управляю городом, у меня полно дел…
- Странный отпуск вы себе выбрали.
Джайна почувствовала жар, исходивший от незнакомца.
- Вы… горите, - прошептала Джайна. - Как вы себя чувствуете?
- Превосходно, - ответил он, - позвольте мне еще кое-что проверить в своем подсознании.
- Вы больны…
Его обжигающие губы накрыли ее губы, прервав на полуслове. Он через силу целовал ее, обвив талию железной хваткой горячих рук. И он первый остановился, отпустил ее и сказал:
- Никаких эмоций. Странно… Не забудьте поговорить с дворфами, - с этими словами он вышел из комнаты.
Глава 6. Побег
Из всего, что наговорил бесцеремонный незнакомец, кое-что, впрочем, было полезным. Стоило найти дворфов. И вовсе не для выяснения причин их бегства при виде черной фигуры, Джайна теперь тоже будет обходить его стороной. Конечно, дворфы Зин-Азшари вряд ли знали об Альянсе, о том, что некоторые кланы их собратьев в нем числятся и о влиятельной фигуре леди Праудмур. Но поговорить с ними все же стоило. Вдруг проникнутся, помогут.
Смеркалось. В узких пустых подворотнях завывал ветер, разнося запах тины и сырости. Плескались о ступени сухопутной части города волны Великого Моря. Надводная часть города, выстроенная вокруг скалы, была небольшой, и за эти дни Джайна обошла ее вдоль и поперек, но так и не смогла найти туннель, через который попала в Зин-Азшари. Впрочем, и дворфов она не встречала.
Тоскливо наворачивая круги по пустынным улочкам города, Джайна подумала, что проще было взять с собой незнакомца, раз он оказывал на дворфов такое действие. Шли бы они по городу, а впереди них с криками разбегались дворфы.
Диск солнца полностью скрылся в темно-бирюзовых волнах. Тускло мерцали неограненные изумруды, и тоска вновь навалилась на плечи девушки. Она села на мраморные ступени, уходящие в переливающуюся мерцанием драгоценных каменьев воду и услышала позади себя полный презрения голос:
- Вы что, на курорте?
Спину обдало жаром. В вечерней прохладе исходивший от него жар чувствовался еще сильнее.
- Кто вы такой? - устало повторила Джайна.
- Я собирался вызволять прекрасную принцессу из плена злой королевы…
- Хватит.
Он помолчал.
- Я не шучу, - тихо сказал он, садясь рядом. - Я был у Азшары. Вам надо бежать, как можно быстрее.
- Она целую неделю мной даже не интересовалась…
- Джайна, - неожиданно нежным, тихим голосом сказал он, - Азшара марионетка в руках более мощных сил. И этим силам что-то известно о тебе, что им не нравится. Сначала Азшаре был дан приказ захватить тебя, но не причинять вреда. А сегодня поступил другой приказ.
Девушка побледнела.
- Уничтожить, - сказал он сухо, не сводя с нее глаз. - И поэтому тебе надо исчезнуть. Варианты побега есть?
Джайна мотнула головой.
- Ни одного? И это говорит маг и очень хороший, - он передразнил ее самоуверенный тон.
Вдруг он замер и прислушался.
- Задержи дыхание, - прошептал он и потянул ее за руку в воду.
- Что…
- Идут.
В темной воде он прижал ее к обратной стороне мраморной лестницы. Два мирмидона с трезубцами остановились прямо над ними и зашипели. Раздался всплеск, маленькое круглое тельце с длинными перепончатыми лапами нырнуло в воду. Незнакомец сильнее вдавил Джайну в мрамор, закрывая ее своими темными одеждами и сливаясь с тенями.
Мурлок-ищейка плавал вокруг лестницы, исследуя темные проемы, постепенно приближаясь к ним. Джайна вцепилась в плащ мужчины. Ей не хватало воздуха. Ему же, казалось, вообще не нужно было дышать под водой. Странно, он ведь не нежить.
Лупоглазый мурлок наворачивал круги вокруг них, когда неожиданно, что-то пробормотав, резко припустил прямо в их сторону.
- Попались, - услышала Джайна, хотя была уверена, что мужчина не разжимал губ.
Он подождал, пока мурлок подберется вплотную. И затем резко схватил мурлока за горло, притянув в темноту лестницы. При этом второй рукой он держал Джайну за талию. Еще сильнее выпучил глаза мурлок. Бездонный рот его беззвучно шевелился; глаза незнакомца налились кровью, сильнее запылала его кожа.
- Нет! - вырвалось у Джайны.
Она выхватила из железных тисков посиневшее создание, которое закатившимися глазками благодарно посмотрело на девушку.
Мирмидоны наверху зашумели. Джайна погладила мурлока и отпустила. Незнакомец, под страхом разоблачения, молчал, но по его лицу можно было прочитать все, что он думал в этот момент. Немного помедлил мурлок, но потом бодро забрался на мраморные ступеньки и поскакал к мирмидонам.
Своим выкриком Джайна лишилась остатков запасенного кислорода и судорожно вцепилась в руку мужчины. Тот взял ее лицо горящими руками и прижал свои губы к ее. Джайна, не понимая, принялась вырываться.
- Дыши моим воздухом, - снова услышала она в своих мыслях его голос и послушно приоткрыла губы.
Сухой, горячий, как в пустыне, воздух проник в ее легкие. В голове перестало шуметь. Сделав еще пару глубоких вдохов, она задержала дыхание и кивнула в знак того, что все хорошо.
Впрочем, еще не все было хорошо. Мирмидоны по-прежнему оставались наверху. Они гневно шипели и переговаривались между собой на языке наджа. Мурлок без умолку булькал на своем. Раздался звук глухого удара, и маленькое тельце снова оказалось в воде. Но в этот раз мурлок безвольно опускался на дно, оставляя за собой розовые разводы. Джайна рванула вперед, но незнакомец удержал ее.
Мирмидоны еще шипели, но стали отдаляться. Прошли секунды прежде, чем все стихло, и мужчина разжал тиски объятий. Джайна рванула к раненому мурлоку.
Они выбрались из воды, оставляя за собой мокрые следы. Быстро и тихо спустились на нижние улочки Зин-Азшари, и шли теперь по колено в воде. Еще чуть-чуть и город полностью уйдет под воду.
- Сейчас будем плыть, - сказал незнакомец Джайне. - Долго. Если будешь задыхаться, дай знать. Этого берешь с собой? - он с недоумением смотрел, как Джайна тащит на руках раненого мурлока.
- Да, - твердо ответила девушка.
Мужчина молча возвел глаза к небу, вздохнул и прыгнул в воду. Джайна прыгнула следом, и ее сразу подхватило стремительное холодное течение. Она растерялась, но сильная рука успела схватить ее.
Отдалялись тусклые огни Зин-Азшари. Пловцов обступала черная, беспробудная тьма. Вода становилась все холоднее и тяжелее. Незнакомец греб без всякой усталости, глаза его, не моргая, глядели вперед. Показалось безжизненное дно Великого Моря. Сильные течения в разные стороны мутили песок, рисуя на нем незатейливые волнистые узоры. Что-то огромное, черное выросло и надвигалось прямо на них. И мужчина упорно тянул ее именно туда.
Это были горы. Не такие высокие и острые как те, вокруг которых был построен Зин-Азшари, а гладкие, отшлифованные морскими течениями. В одной из гор была небольшая пещера, в ее беспросветную тьму они и заплыли. С каждым метром стены пещеры сужались, напирая на них. Казалось, дальше они уж точно не пройдут, вот-вот застрянут. И когда продвигаться вперед стало совсем невмоготу, каменные стены расступились, и они вышли на сушу.
- Это дворфы все выкопали, их благодарить надо, - сказал незнакомец, бодро выбираясь на берег, будто и не преодолевали они только что толщу воды.
Джайна вышла из воды не так бодро. Ледяной воздух подводной пещеры мгновенно сковал ее движения, она задрожала. Сил спрашивать, откуда он все это знает, почти не осталось. Мурлок лежал на ее руках с полуоткрытыми глазками, но все еще дышал.
- Садись, - сказал мужчина, - на тебе лица нет. Я сам пройду вглубь, тут парочка туннелей есть, посмотрю, что и как.
Что ж, спорить сил тоже не было. В темноте Джайна осталась одна, слушая, как бьются о берег волны, и звуки шуршащим эхом расходятся по своду пещеры. Теперь ее существование казалось еще более сумасшедшим, чем раньше. Она была под огромной толщей Великого Моря, в глубине какой-то заброшенной шахты, из которой сама даже не выберется. Без еды, без воды, с незнакомцем, поражающим своей силой, выносливостью и неимоверно горячей кожей. И с раненным мурлоком. Если сейчас он не вернется…
Из темноты туннеля, насвистывая, с факелом в руках показался мужчина.
- Дворфы такие затейники, - сказал он. - Пошли, посмотришь.
Глава 7. Принц
Юный принц Андуин Ринн, всю жизнь чрезмерно опекаемый (и не без основания) своим отцом, королем человеческого королевства Штормград Варианом Ринном, не мыслил своей жизни без скорости. Летать на королевских грифонах ему доводилось редко, а после некоторых выходок - особенно, когда принц попытался в воздухе над Штормградом выполнить смертельную петлю, - летать ему запретили и вовсе. Еще здорово разгонялись гоночные автокары из Мерцающей Долины, один такой Андуину даже удалось приобрести через десяток посредников, сохраняя в секрете свое имя. Но удержать в тайне наличие такой диковиной машины в Штормграде, куда ее доставили, было невозможно, и новость дошла до короля Вариана еще быстрее, чем разгонялся злосчастный автокар.
Оставались только обязательные уроки верховой езды, которые Вариан бы рад, да не мог отменить ни при каком раскладе. Единственное, что мог сделать отец - это постоянно менять учителей принца. Андуин входил с учителями в сговор, доплачивал, чтобы они и вовсе не приходили на уроки, и постоянно доказывал отцу, что его умение сидеть в седле невероятно высоко и скачки галопом по лесу даются ему даже проще, чем сонное топтание по кругу на ипподроме. Но Вариан был не умолим.
Другой непременной обязанностью принца было его присутствие на всех королевских советах, заседаниях и встречах короля с министрами, послами, представителями Дворянского Дома. С десяти лет Андуин молча сидел в одиночестве за маленькой партой в стороне, тогда еще не понимая и не разбирая тех серьезных слов, что говорились на королевских советах. Пугался раздраженного голоса отца, полного злости и ненависти, и жалел испуганных, как и он сам, дворян.
К двенадцати годам Андуина пересадили за овальный стол по правую руку от отца, но слова все еще не давали. В день тринадцатилетия король Вариан спросил Андуина, что он думает о состоянии дел в Штормграде, в Альянсе и вообще в Азероте. Выслушав, Вариан кивнул, задал несколько вопросов. На следующий день Андуин узнал, что отец отбыл в Нордскол лично возглавлять армию Альянса в войне против Короля Мертвых. И что Болвар Фордрагон погиб в битве у Врат Гнева.
Болвар правил Штормградом, пока Вариан Ринн находился в плену орков и воспитывал Андуина, заменяя ему отца, которого тот по малости лет толком и не помнил. Вернувшийся в Штормград, Вариан сначала не знал, как подступиться к повзрослевшему сыну, хотя ему и исполнилось тогда всего 10 лет. А Андуин во все глаза глядел на широкоплечую фигуру огромного (как ему казалось) мужчины, с пересекавшим его лицо по переносице шрамом, подслушивал истории о плене и гладиаторских боях, в которых орки заставляли участвовать его отца. Шептались тогда все - начиная гражданами Штормграда и заканчивая обслуживающим персоналом замка. В присутствии юного принца, конечно, замолкали, но ничто не мешало продолжить сплетни, когда он скрывался из виду. Кто же знал, что он залезал на крыши сарая, прятался в чулане и, затаив свое шумное дыхание, слушал.
Сам Вариан никогда не рассказывал Андуину о пережитом. Увидев после долгой разлуки своего единственного сына, король сразу вспомнил гибель жены от рук взбунтовавшихся каменщиков. Потому во что бы то ни стало, Вариан решил защищать Андуина от всех бед, какие только можно было представить. Но это решение, основанное на отеческой любви, только оттолкнуло от властного и бескомпромиссного отца сына, едва входившего в пору юношеского максимализма.
Андуин видел в Болваре Фордрагоне настоящего друга и, после возвращения отца, стал общаться с Болваром даже чаще, чем раньше. Но вскоре на Штормград напала Плеть, ледяные драконы осадили город, и Болвар вместе с армиями Альянса отбыл в Нордскол. Оттуда он не вернулся.
Первым порывом Андуина было отправиться в Нордскол следом за отцом. Юный принц не желал терять его во второй раз и оставаться в этом мире в полном одиночестве. Но архиепископ Бенедикт, ссохшийся старичок с влажными, подслеповатыми глазами, глава Штормградской церкви Света, позвал его к себе на разговор. Именно архиепископа Бенедикта король Ринн оставил управлять Штормградом в его отсутствии, ведь принцу было только тринадцать.
- Вчера, - медленно говорил старый архиепископ, щурясь, словно вспоминая что-то очень далекое, - твой отец приходил ко мне. Он сказал, что говорил с тобой. Твой ум чист и рассуждения твои здравые, он горд тобой. Ты будешь хорошим королем…
Андуин нахмурился и собирался ответить, что никаким королем он становиться не собирается, ведь на троне его отец. Когда внезапно побледнел и понял, что архиепископ сморщенными губами шепчет:
- В случае чего, храни нас Свет, в случае чего…
После принц прошел в конюшни и, не слушая предостережений конюха о надвигающейся грозе, оседал своего рыжего коня, и долго, что было сил, носился по темным лесам, желая, чтобы холодный ветер проник в его голову и стер навсегда это "в случае чего", звучащее в его мыслях.
Из Нордскола Вариан вернулся с победой. С улыбкой до ушей Андуин, вытянувшийся за этот год, готовый вот-вот из мальчишки превратиться в юношу, встречал королевский корабль на пристани. Показалась властная фигура короля в тяжелых доспехах, и народ взорвался радостными криками. Но хмурое лицо и тяжелый взгляд черных глаз короля, казалось, не разделяли всеобщего восторга. Андуин уловил это, хотя Вариан улыбался и говорил с толпой о славе Альянса.