- Вы правы, надо немедленно ехать, - подобрался Нир. - И что этому идиоту понадобилось в лесу?…
- Это уже неважно, - отмахнулся граф. - Скорее всего, хочет уйти от наблюдения. Только не знает, что такое Ойнерская пуща. Иначе бы ни за что туда не сунулся. Самоубийца…
Юноша поежился. Из того, что он знал об Ойнерской, или, как ее еще часто называли, Черной пуще, следовало, что Кенрик Валльхайм действительно самоубийца - в ней не выживал никто. Только отлично экипированные отряды охотников на карайнов числом не менее полусотни изредка выбирались оттуда - и далеко не в полном составе, особенно, если ходили за двухвостым котенком. В этом случае потери обычно составляли от двадцати до сорока человек. Правда, если они приносили то, за чем шли, то до конца жизни могли жить безбедно. Поэтому, несмотря на риск, и записывались отчаянные сорвиголовы в охотничьи отряды - иного способа быстро разбогатеть в Игмалионе не было. Богатым становился один из сотни, остальные гибли. Ведь не только карайны водились в Ойнерской пуще, много было и других хищников - одни стаи лергу хотя бы взять. Или черных волков. Или пестрых шакалов - мелкие твари, но их слишком много, в стае порой до трехсот голов бывает. И это не говоря уже о зорхайнах, которых в последнее время чтото уж слишком много расплодилось. Даже до Страйна иногда добирались, через весь перешеек.
Они быстро собрались, расплатились с трактирщиком и выбежали наружу, куда трактирные слуги уже привели оседланных ульхасов. Животные упирались и возмущенно ревели, не желая покидать теплое стойло. К сожалению, была зима, и пришлось ехать на этих медлительных упрямцах, а не на тирсах. Но последние, к сожалению, холоднокровны и совершенно не выносят мороза. А карайны - это вообще мечта, ни у графа, ни, тем более, у его секретаря не было столько денег, чтобы купить котенка в питомнике. Пять сотен золотых за одну попытку запечатления - это же с ума сойти! И никто не дает гарантии, что попытка увенчается успехом. Младший принц, по слухам, раз двадцать пытался - бесполезно, ни один юный карайн так и не выбрал его. Зато старший имел не простого карайна, а двухвостого - выкупил у охотников. И котенок принял его, что было несомненных чудом.
Убеждать ульхасов сдвинуться с места пришлось при помощи плети. Не выдержав боли, те в конце концов вышли за ворота и неохотно потрусили по тракту на юг, обиженно взревывая и поднимая к небу мохнатые морды. Нир порадовался про себя, что их шеи недостаточно гибки, чтобы позволить дотянуться зубами до всадников - бывали случаи, когда эти на первый взгляд безобидные твари калечили людей, заставляющих их работать.
Отъехав от трактира на несколько миль, ло'Тарди остановил ульхаса и достал амулет связи, настроенный на связь со старшим следователем Хеннором. Немного помедлил и активировал его.
- Слушаю вас, ло'Тарди, - минуты через три ответил хрипловатый голос. - Чтото случилось?
- Да, - ответил граф. - Валльхайм сошел с дороги. Сейчас он в лесу мили за три от побережья.
- Таааак… - протянул Хеннор. - Не уследили, значит?
- Моей вины в этом нет! - отрезал ло'Тарди. - За день добраться от Дарлайна до южного побережья можно только на карайне. У меня карайна нет.
- Вы правы, - неохотно признал после недолгого молчания старший следователь. - Нужно было отправить вместе с ним агента из Лонвайра… Впрочем, теперь поздно сожалеть. Он еще жив?
- Пока жив, метка говорит об этом ясно, - буркнул граф. - И жив уже два часа, если не больше!
- Вот, значит, как… Похоже, имеет некую защиту. Одиночка без защиты и получаса в пуще не проживет.
- Вот именно! Чем ваши маги смотрели?!
- Это я выясню, - зловеще пообещал Хеннор. - И коекто мне за все это ответит…
- Ваши проблемы, - позволил себе намек на улыбку ло'Тарди, испытывая неимоверное облегчение: его в провале операции не обвиняют. - Что прикажете?
- Что?… - задумчиво переспросил старший следователь. - А вот что… Объявляю код "Зеро"! И передаю вам белый жезл на действия в Дарлайне, Страйне и окрестностях.
- Код "Зеро"?! - граф едва не начал заикаться. - Белый жезл?! Вы?! Мне?!
- Да, я. Вам. Сейчас не до наших счетов. Дело, похоже, куда серьезнее, чем изначально казалось. Если прошляпим гонца, обоим головы снимут.
- Ясно. Но каковы границы моих полномочий? И что я вообще должен сделать?
- Организовать полномасштабную облаву! - отрезал Хеннор. - Мне почемуто кажется, что Валльхайм может и выжить. Перекройте границы пущи так, чтобы и мышь незамеченной оттуда не выскользнула. И если он выживет, то приказываю взять его. Ронгедормец вполне может оказаться сильным магом, никому иному в лесу просто не выжить. Организуйте за ним магическое наблюдение - в городе есть хорошие визуалы, справятся.
- А вдруг он избавится от метки? - поинтересовался ло'Тарди.
- Ради того и приказываю организовать наблюдение силами визуалов, - в голосе старшего следователя появилась насмешка. - Возвращайтесь в трактир, вскоре за вами прибудут люди на карайнах, мы не имеем права терять ни минуты. И… вот еще что…
- Что?
- Если не сможете поймать Валльхайма, уничтожьте его. Любой ценой!
- Как прикажете… - граф удивленно покачал головой, тревога его старого врага выглядела попросту паникой, от всегда выдержанного и спокойного Хеннора такого ожидать было трудно.
Старший следователь отключился. А Ло'Тарди с Ниром довольно долго молча смотрели друг на друга, отчетливо понимая - отдыхать им теперь придется нескоро. Из совершенно банального дела начало вырисовываться чтото такое, от чего становилось страшно. И чем это все закончится могли предсказать разве что Трое, да и то вряд ли.
Глава 4
Несмотря на костер и теплое одеяло, Кенрик к утру основательно продрог, поэтому проснувшись, первым делом бросился за водой, чтобы сварить себе отвара из ягод рони - без горячего питья не согреться толком. О котенке он совершенно позабыл и вспомнил только в тот момент, когда тот проснулся и требовательно замяукал, явно просясь наружу. Не желая, чтобы звереныш испачкал одежду, юноша достал его, опустил на землю и оказался прав: котенок тут же окропил сухую траву. Тщательно вылизался и снова попросился на руки.
- Чем бы тебя накормить, Черныш? - почесал в затылке Кенрик. - Для мяса ты еще мал, помоему. Хотя…
Надо будет попробовать пережевать вяленое мясо и дать котенку, может, и съест. Или хлеб. Он поднял малыша на руки, почесал под шейкой, услышал довольное урчание и нагнулся, чтобы подобрать котелок. А разогнувшись встретился взглядом с желтыми глазами. Не сразу до юноши дошло, что он видит взрослого кота, явно родственника подобранного котенка. Немаленького такого кота, ростом в холке на голову выше Кенрика, с мощными лапами, огромной пастью и пугающими зубами.
- Ой, мама… - только и смог выдавить юноша.
Однако кот не бросился на него, он стоял и смотрел на котенка. Тот встревоженно мяукнул, вздыбил шерстку на загривке и яростно зашипел. Взрослый зверь насмешливо оскалил зубы и пошевелил усами, как бы говоря: "Вы только поглядите, какие мы грозные…"
- Эттоо ттввоойй?… - пролепетал Кенрик. - Ввоотт…
Он дрожащими руками опустил котенка на промерзшую траву и легонько подтолкнул к коту. Однако тот не пожелал идти к родителю и снова зашипел, отступив за ногу юноши. Взрослого зверя это явно удивило, так как он уселся и растерянно посмотрел сперва на Кенрика, затем на котенка. И так несколько раз. С его морды можно было писать картину воплощенного недоумения. По прошествии нескольких минут кот с явной досадой басовито мяукнул и шумно почесал себя задней лапой за ухом. Еще немного посидев, он встал, подошел к замершему юноше и тщательно обнюхал его со всех сторон, косясь на распушившегося малыша. После чего обнюхал и того.
Кенрик, все еще пребывая в ступоре, продолжал смотреть на кота, постепенно понимая, что есть или рвать в клочья прямо сейчас его не собираются. Это несколько приободрило, но и немало удивило - не ведут себя хищники таким образом! Они или нападают, или не показываются человеку на глаза. А этот должен был напасть, ведь котенок, судя по всему, принадлежит ему. Вполне возможно, что перед ним "супруг" погибшей кошки.
Кот внезапно приблизился и уставился своими желтыми зрачками юноше прямо в глаза. И тот провалился в какойто темный омут, перестал видеть мир вокруг, тот словно бы исчез. Одновременно он начал ощущать чтото непонятное, какието странные чувства. Но это были не его чувства! С чему бы Кенрику испытывать досаду изза того, что пока он преследовал убийц, дитя ухитрилось найти себе брата крови? Он же не преследовал никаких убийц! Да и что такое "брат крови" не имел ни малейшего понятия. Не сразу до юноши дошло, что это чувства и мысли кота. Но если так, то как он их слышит?! Что здесь вообще происходит?!
"Смешной… - прозвучало в голове. - Не бойся, не трону, ты теперь ему брат…"
Впрочем, не прозвучало, словами это назвать было нельзя, скорее - образами, которые трансформировались в сознании Кенрика в привычную форму. Сам он этого, конечно, не понимал, пребывая в дичайшей растерянности. Это что же выходит, вот эта огромная зверюга - разумна?! Делааа…
"Защити его, - опять прозвучало в голове. - Сохрани и вырасти, он будет с тобой, пока ты жив. У меня тоже когдато был двуногий брат…"
- Как я его защищу?! - затрясло Кенрика. - Я и дратьсято не умею!
"Да, ты слабый. Помогу. Он должен жить".
Юношу вышвырнуло из темного пространства, он снова увидел ухмыляющуюся морду кота. Тот передернул усами и… исчез. Только черная тень мелькнула между толстыми стволами деревьев. Кенрик проводил ее потерянным взглядом и посмотрел на котенка. Тот довольно заурчал и встал на задние лапки, передними принявшись драть штанину - явно просился на руки. Юноша тяжело вздохнул, поднял малыша и сунул за пазуху. Затем сел прямо на землю, не обращая внимания на холод, и задумался.
Странное чтото творится в этой каверне… Разумные коты? Чудеса, никогда о таком и слыхом не слыхивал. Мало того, взрослый кот почемуто не убил его, не отобрал котенка, а назвал Кенрика братом своего сына. Что это значит? Почему это произошло? Он ничего не понимал. И, похоже, не поймет. Надо будет, когда доберется до населенных мест, показать котенка местным и спросить, что это за животное и животное ли вообще. Должны знать - достаточно вспомнить герольда, ехавшего на огромном коте. Не таком, как встреченный Кенриком, но тоже коте.
Пора было искать дорогу. Для этого достаточно просто идти на восток - в конце концов, упрешься в побережье. Со вздохом Кенрик поднялся на ноги и… опять столкнулся нос к носу черным котом. Тот как раз положил на землю тушу небольшой антилопы. После чего насмешливо рыкнул и снова скрылся в чаще. Кенрик довольно долго с раскрытым ртом смотрел на еще трепыхающееся животное. Это что же, котяра теперь его кормить будет? Ну и ну…
За пазухой зашебуршился и отчаянно замяукал котенок.
- Что, брат, лопать хочешь? - поинтересовался Кенрик, доставая его. - Тебе повезло, твой папашка расстарался.
Он поднес котенка к антилопе, и тот тут же принялся жадно хлебать вытекающую на мерзлую траву кровь, урча от жадности.
- Ты что, вампир? - удивился юноша, глядя на это.
Малыш насытился минут через десять и снова попросился за пазуху. Однако он так перемазался, что пришлось нарвать сухой травы и долго вытирать его, вылизаться толком котенок не сумел, только жалобно плакал. Не сразу удалось оттереть неряху от крови, но не совать же его за пазуху в таком виде? Наконец Кенрик справился и задумался: брать с собой тушу или нет? Всю ведь не потащит, тяжелая. Придется, пожалуй, задержаться, пожарить ногу антилопы и срезать с нее мясо. Да и перекусить свежатиной не помешает.
В итоге в дорогу Кенрик двинулся только часа через три, если судить по солнцу. Он уверенно зашагал на восток, однако не успел пройти и сотни шагов, как перед ним в третий раз за день возник черный кот. Зверь угрожающе рычал, недовольно махал обоими хвостами и всем своим видом давал понять, что не пропустит юношу.
- Ну чего тебе еще от меня нужно?… - с тоской спросил он.
Кот сбил Кенрика с ног, наклонился над упавшим и снова уставился прямо в глаза. В голове прозвучало:
"Туда нельзя. Опасно. Чую".
- А куда же мне идти тогда?… - растерялся юноша.
"Туда!"
Зверь мотнул головой в сторону севера.
- Через лес?!
"Да. Безопасно".
- Дорога безопаснее!
"Не для тебя, кровный брат сына. Убьют. Чую".
- Чуешь?… - окончательно ошалел Кенрик. - Ты будущее, что ли, чуешь?!!
"Иногда. Сейчас чую".
Почемуто юноша поверил коту сразу и безоговорочно. И ему стало страшно. Возникло даже ощущение, что он, сам того не желая, встал на дороге когото могущественного и бесчеловечно жестокого. Откуда взялось это ощущение? Трудно сказать, но оно было. А значит, нужно идти туда, куда указал двухвостый. На север.
Видимо, кот уловил мысли Кенрика, так как довольно осклабился, отпустил его и отошел в сторону. Затем рыкнул, станцевал на месте и скрылся за деревьями, взмахнув на прощанье хвостами. А юноша медленно сел и обхватил голову руками. Нет, ну что у него за "счастье" такое?! Только появилась новая надежда, как все опять рухнуло! Почему? Что такого он сделал Троим?! За что его лишили удачи?!
Далеко не сразу Кенрик взял себя в руки и встал. Несмотря ни на что, надо было идти дальше - не в лесу же оставаться? Зима, как никак. Это сейчас не слишком холодно, а что дальше будет? Навалит снегу по пояс, ударит сильный мороз - и все. Нужно до того, как зима начнется всерьез, успеть добраться до жилья, до какогонибудь города или хотя бы поселка. И устроиться там. Продолжать путь до весны не получится, как ни крути, хоть это и потеря времени. Еще также не давала покоя мысль о предупреждении кота и собственном ощущении. Чтото все это значит, но что? Юноша досадливо махнул и пустился в путь. На север, к перешейку, минуя Дарлайн.
День шел за днем, и каждый походил на предыдущий. Кенрик вставал с рассветом, хорошенько продрогнув, и благодарил про себя Троих за хорошее здоровье. Ведь если простудится, то из лесу ему не выбраться. Затем разжигал костер, кипятил себе отвар и жарил мясо - а мясом кот снабжал его исправно, порой и утром, и вечером. Это уже не удивляло юношу, он просто принял случившееся, как данность, чтобы не сойти с ума.
Котенок немного подрос, теперь на привалах он носился, как сумасшедший, постоянно лез под руку, всеми силами мешал - ему было интересно все вокруг. Даже в костер както сунул нос, после чего долго обиженно мяукал, облизывая пострадавшую часть тела. Кенрик, за неимением другого собеседника, разговаривал с ним, как с человеком. Малыш внимательно слушал обращенные к нему монологи, иногда вставлял свое "Мряуу" или "Мррр", и юноше казалось, что он понимает, о чем речь. Впрочем, он ведь разумен, может и понимает. Хотя нет - маленький еще, человеческие дети тоже поначалу мало что понимают. Но учатся и постепенно становятся людьми. Может и котенок чемуто научится?
На окружающие пейзажи Кенрик практически не обращал внимания - он спешил выбраться из чащи до того, как установятся морозы. А в последние два дня вообще шел практически без отдыха - начал сеяться легкий снежок. А это уже серьезно, это уже признак. Он тихо радовался про себя, что лес лиственный, довольно редкий, без густого кустарника, через который пришлось бы продираться, тратя на это массу сил и времени. Оврагов тоже почти не попадалось на дороге, да и холмов - равнинная местность.
Котенок питался свежей кровью приносимых его родителем животных, что немало удивляло Кенрика - никогда до сих пор не слышал, чтобы молочные котята или иные животные пили кровь. Что же это за странные звери? Почему они такие? Вопросы, вопросы, вопросы. Только ответов нет. Предполагатьто ведь можно что угодно, но как узнать верно то или иное предположение? Пока не получишь достоверной информации, не узнаешь.
Этим утром кот почемуто не появился, и котенок жалобно плакал за пазухой юноши от голода. Пережеванное мясо он есть не пожелал, выплевывал, когда юноша клал его бедняжке прямо в рот. Кенрик жалел малыша, но ничем помочь ему не мог - из него охотник, как из старого сапожника балерина. Интересно, придет кот опять или нет? Если не придет, то что делать с котенком? Откуда брать кровь? Своей, что ли, поить? Не хотелось бы, зубы у Черныша острые…
Обогнув огромное дерево, Кенрик едва удержался на краю огромного оврага. Ну вот, накаркал! Оврагов здесь нет, понимаешь ли! Есть, к сожалению. Вздохнув, юноша посмотрел по сторонам и убедился, что проклятый овраг тянется насколько хватает взгляда. Вот же скотство! Шуточка в стиле Темного Прохвоста, чтобы ему сквозь землю провалиться! Вечно эта сволочь в самый неподходящий момент людям гадит…
Делать было нечего, и Кенрик начал спускаться, хватаясь руками за растущие на крутом склоне густые кусты. Еще повезло, что они не колючие! Овраг оказался очень глубоким, спуск занял немало времени. Когда юноша наконец добрался до дна, он сильно запыхался, поэтому решил немного передохнуть и принялся искать полянку - вокруг все заросло кустарником. Искомое нашлось далеко не сразу, пришлось еще с четверть часа продираться через заросли.
Выбравшись на крохотную, шагов трех в длину, поляну, Кенрик обрадованно улыбнулся. О, отлично, и камень посредине есть, можно посидеть на нем. Правда, подойдя к этому камню, юноша понял, что не все так просто, как кажется, и удивленно уставился на него - перед ним находилось некое подобие древнего алтаря с выбитыми на поверхности незнакомыми символами. Центральное место занимало изображение спирали, внутри которой виднелся почти стершийся от времени вырезанный в камне объемный человеческий глаз. Это еще что такое? Каким богам здесь молились? Никогда ни о чем подобном не слышал…
Не будет ли оскорблением для древних богов, если он немного отдохнет на их алтаре? Вряд ли. Однако на всякий случай Кенрик громко попросил у них прощения и заверил, что не хочет никого обидеть, что он просто очень устал и у него сильно болят ноги. Никто, естественно, не ответил. Успокоившись, юноша опустился на камень и облегченно перевел дух. Затем достал из мешка кусок спеченного вчера вечером мяса и принялся за еду. Изза пазухи тут же донеслось надрывное мяуканье - котенок проснулся. Кенрик со вздохом достал его и в который раз попытался накормить пережеванным мясом. Однако Черныш воротил нос.
- Ну что мне с тобой делать, дурачок? Когда же ты нормально есть начнешь?
С этими словами юноша потрепал котенка по ушам. Тот внезапно извернулся и вцепился ему зубами в руку, как клещ. Выпил пару глотков крови и отпустил, с крайне виноватым видом принявшись зализывать рану.
- Зараза ты! - от неожиданности Кенрик вскочил. - Совсем совесть потерял!
Прокушенная ладонь сильно кровоточила, густые алые капли падали на землю, на высохшую траву, на край алтаря. Юноша снова выругался, ему даже захотелось дать котенку легкий подзатыльник, но тот выглядел таким несчастным и виноватым, что осталось только пожалеть его. Все понятно, малыш голоден, вот и не выдержал. И куда это подевался его родитель? Взялся снабжать свое чадо едой, так снабжай!