* * *
До утра мы не уснули. Мужской пол, состоящий из трех разномастных, но одинаково противных существ, долго насмехался и "пугал" меня. Я, взбесившись, пригрозила шутникам испепелением, но те растеряли веру в "могущество чародейки". В итоге я, как любая приличная девушка, просто обиделась и показательно ушла спать за соседние кустики. Вскоре, вздрагивая от шорохов и промерзнув до костей, решила, что на первый раз негодяев можно и простить.
А после рассвета сбылись худшие предсказания: глаза горели от солнечного света, звуки приносили нестерпимое желание утопиться, а непрерывное чихание вызвало новый припадок хохота у спутников. Вдобавок голод стучал по ребрам огромной костяной ложкой.
Хоть кто бы поинтересовался здоровьем. Нет, вру. Интересовались.
- Как себя чувствуешь? - ко мне присел встрепанный Лис.
- Плохо, - со слезами пробормотала расчувствовавшаяся я.
- М, это хорошо, - бездумно покивал варрен, не вслушиваясь в моё нытье. - Как обстоят дела с завтраком?
- Мне откуда знать? - подбоченилась я.
- Ну, ты - женщина, - Лис выдал глупую улыбку. Ему поддакнул сосредоточенный Всемил, пытающийся скатать простынь в трубочку, которая бы влезла в сумку.
- А вы - мужики, - парировала я. - Бесполезные, между прочим. Я вам из грязи стану готовить?
Лис пожал плечами и куда-то ушел.
- Как ты вообще умудрилась их туда впихнуть? - пыхтя, вмешался князь. - Это же невозможно!
Ха! Я знавала девушку, которая в своих прелестях умудрялась носить мешочек с деньгами. Увесистый мешочек. В маленьких прелестях.
При беглом осмотре выяснилось, что Всемил растерял былой лоск. Под белоснежной кожей глаз залегли сероватые тени, в волосах затесались опавшие листья. Предполагаю, что и мне далеко до столичных див, но, пожалуй, не будем о грустном.
- И всё-таки… Я безумно хочу есть, - канючил князь. - Какие будут предложения?
- Предлагаю съесть кота. - С этими словами я примерилась к лежащему на пеньке зверю.
Тот неторопливо приподнял морду от хвоста, который усердно пожевывал мгновений так с сотню. Взгляд выражал обиду, и я, пристыдившись, погладила кота по шерстке.
Вопрос питания оставался открытым. Нет, конечно, съедобны и грибы, и травы, и некоторая листва. Но при дождливой погоде и без котелка готовить я могу разве что в сложенных лодочкой ладошках.
Жизнь полна несправедливости. Почему врут заезжие поэты? Девочкам рассказывают о прекрасном князе, который заберет их в свой терем и наделит властью над целыми городами. Мне, например, ни то, ни другое задаром не нужно. Но князь таки появился, да только в придачу к нему я получила вечно недовольного варрена и упоенно пожирающего себя Кота. А как же истории о любви, чистой, словно незамутненная капелька дождя?
Одолеваемая грустными мыслями, я и забыла об ушедшем Лисе. Тот вернулся из гущи леса и позвал Всемила:
- Эй, подойди сюда.
- Эй? - переспросил князь. - Имя напомнить?
- Ты мне не брат, чтобы зваться по имени, - окрысился варрен.
Я только переводила взор с одного скандалиста на другого. Переубивают друг друга, так хоть перекушу.
- Значит, и подходить незачем. - Князь с неестественным задором принялся теребить застежку на сумке.
- Слушай, - раздраженно фыркнул Лис, дернув щекой, - я нашел интересную пещерку. Там трупов - завались.
В подтверждение количества мертвецов он отчертил линию у подбородка.
- Ты кого-то убил? - безнадежно отозвалась я.
- Не моли чепуху. - Лис поджал губы. - Там лежат скелеты.
- Нетронутые?
- Тронутые. И неоднократно. Некоторые обглоданы до основания. Поэтому тебе я и не предлагаю идти. Князь?
Всемил, не проронив и слова, направился вслед за Лисом.
Потекли ничем непримечательные мгновения. На нос упала первая крупная снежинка. Погода устраивала одну подлянку за другой. Я тоскливо вгляделась в закутанное тучами небо. Потихоньку зачиналась вьюга. Вначале несмело, а вскорости - с яростной спешкой, ветер гнул ветки деревьев и заносил снегом округу.
- Вот не повезло - потоп, - заунывно протянула я, притопывая ножкой. - Все уплыли. Я утоп…
Метель закончилась внезапно. Выглянуло солнце. То сменилось мелким дождем.
Бес знает, сколько я сидела в одной позе.
Но тут округу разрезал крик.
- Слава!
Безумно захотелось спрятаться, чтобы никто не трогал и не мешал предаваться унынию. Но Лис резво бежал ко мне через чащобу, умудряясь не плутать, не падать и не спотыкаться о корни.
- Чего тебе? - заприметив его силуэт, проворчала я.
- Всемила схватили.
Я гаденько хихикнула. Одним князем меньше.
- Кто?
- Да откуда мне знать? Вставай, нужно ему помочь.
Лис вцепился в мой локоть и потащил бес знает куда. Я, в отличие от ловкого варрена, быстро собрала все шишки, попадала в ямы и приобрела три дыры на сравнительно новых штанах.
Наконец, после мучительной беготни, мы выбрели на полянку. Там, на вколоченном в землю столбе, красовался кусок коры с многообещающей надписью:
"Захадите, гости добрыи!"
Всё б хорошо, да приглашение на табличке было намалевано кровью.
Я, отдышавшись и сдув со лба мокрую от дождя прядь, заметила:
- Я б не рискнула соваться туда, куда так старательно зазывают.
- Поздно, - пошаркав ножкой, ответил Лис. - Мы уже.
- Куда вы умудрились зайти?
На полянке, кроме поваленной березы да столба, ничего не было. Одна голая земля, присыпанная, словно мукой, тающим снегом.
Лис поманил меня рукой и, пошарив возле березового пня, потянул что-то на себе. Под снегом находился тайный ход в подземелья.
- Он был присыпан хворостом, но плоховато. Ручка виднелась, - делился Лис. - Я слез, а там темнотень да скелеты. Ну, думаю, найдем чего… Откуда ж мне знать, что так случится.
Я спустилась по трухлявой, косо сколоченной лесенке. Лис оказался прав - дальше двух локтей ничего не разглядеть.
Повезло, что после практики в школе Капитска чары на вызов злополучного "светлячка" прочно впечатались в память.
- И кто на вас напал? - перешагнув через развалившегося посреди тесного прохода мертвеца, отозвалась я.
Лис пробирался позади, вооруженный чьей-то костью.
- Да боги его разберут! Высунулась лапища и схватила Всемила за лодыжку. Он верещал, а я подумал: разумнее будет обратиться к тебе, чем составить князю компанию.
- Иными словами, чего бы ни сделать, только бы не помогать?
Лис пристыжено замолчал.
Мертвецов набралось бы на целый полк. Кто-то улыбался голым черепом во весь зубастый рот, у других на конечностях проступали отчетливые следы зубов. Некоторые не успели до конца разложиться, и поэтому к мерзкому виду осклизлой плоти добавился ещё и отвратительный запах. Рюкзаков, сумок и других походных вещей при мертвых не нашлось. Разве что остатки одежды.
Стены были земляные, с проступающими сквозь них корнями. Удивительно, как не обвалились. Высоты потолка не всегда хватало на мой рост. Низенькому Лису повезло больше - он хотя бы не бился затылком.
Мы добрались до узенькой развилки.
- О, - изрек варрен, поравнявшись со мной. - Тут его и схватили.
По ноздрям ударил специфичный и до дрожи знакомый запах. Я принюхалась. Пахло не только гнилью, но и болотом. Но не успела я озвучить хоть какую-нибудь мысль, как из левого хода вылезло низенькое, поджарое существо. Существо обладало огромным горбом и было совершенно нагим. Огонек осветил сморщенное старческое тело, в котором узнавались женские формы: большая грудь и слабый намек на изогнутую талию. А так же два ряда острых, будто лезвия, зубов. Большие четырехпалые лапищи с длинными ногтями. Кожа, покрытая студнеобразными наростами.
Я передернулась. Лис, кажется, тоже.
Существо оскалилось и прошипело, прищурив крошечные глазки:
- Обед пож-ж-жаловал.
Я попыталась выставить щитовые чары, но существо подбежало и повисло на мне, сдавив мощными ногами живот. Ногти впились в шею. Я обмякла. Только слух различал, как вылезло ещё несколько таких же существ, которые налетели на сопротивляющегося Лиса.
А затем нас тащили куда-то волоком по кромешной темноте, в которой прекрасно ориентировались твари. Я билась головой о камни и мертвецов, ругалась сквозь зубы и не могла пошевелиться. Я вспомнила это существо - шишига подземельная. Злая нечисть, славящаяся любовью к человеческой плоти. "Сильнее, чем кажутся. Нападают группами. Берегись когтей - в них сковывающий яд" - всплыли слова ведьмы. Как же не вовремя.
Меня кинули на пол и связали за спиной запястья. Я было дернулась для запоздалой атаки, но шишига приложила мою макушку чем-то, напоминающим дубинку. А дальше к обволакивающей мгле добавилась и полнейшая тишина.
В-одиннадцатых, не недооценивайте ведьму
"Ведьмаками перерождаются нечистые. Их кровь черна, их души пусты. Им неведомы боль и сострадание".
Кодекс охотников, вступление
- Сла-ава, - сквозь затычки в ушах звал меня смутно знакомый голос.
Он исходил, казалось, сразу со всех сторон. Я разлепила веки, но пользы это не принесло. Темнота всё так же обступала. А в зовущем голосе появились нотки ужаса.
- Я здесь, - хрипло ответила я, во рту пересохло.
- Цела? - Судя по интонациям, Лис.
- Вроде. Сам живой?
Я, опершись связанными руками о земляной пол, перебралась в сидячее положение и привалилась ноющей макушкой к холодящей стене.
- Кажется.
- Я тоже, кстати, - прокатился бас князя. - Или моя жизнь вас не волнует?
- Мы из-за твоей жизни сюда поплелись, - возмутилась я. В висках отдало раскаленным железом. - Не тебе ныть о безразличии!
- Какие есть планы к побегу? - опять Лис.
- И что за бесы нас схватили? - поддакнул Всемил.
Поразительно, как они находят общий язык в трудных ситуациях. Всегда бы так.
Я часто заморгала. Глаза смогли различить шевелящиеся очертания с противоположного края помещения. Слишком далеко, чтобы быстро доползти.
- Они нас съедят? - по слогам проговорил Всемил, когда я поделилась со спутниками о шишигах.
Лис благоразумно не задавал глупых вопросов.
- Если не унесем ноги - да.
- Странно. Смотрите: нас притащили сюда, но их прошлые обеды раскиданы по всему подземелью. Почему?
- Откуда я знаю! - разъярилась я. Виски и без размышлений кололо сотнями иголок. - Дом они обустраивают! Рассадили красивенько и радуются уюту.
Почему-то Всемил обиделся на меня. Вмешался Лис:
- Они бросают в коридорах тех, кто уже не окажет сопротивления. От страха умер или от ран. Или тяжелый слишком, чтоб донести. Или они не голодны, поэтому оставляют тело разлагаться. Ты ж, Слава, сама помнишь - мертвечину шишиги не жалуют. Лишь живую плоть. А нас решили посадить рядышком. Как целый улов. Вот проголодаются - сожрут.
Откуда он столько знает? Трудовые бродяжнические будни обучили подробностям быта мелкой нечисти? Лис точно скрывает какой-то эпизод из жизни. Если выберемся - обязательно расспрошу, какой.
Я тщетно пыталась дотянуться одеревеневшими пальцами до узла на веревке.
- Ты нас спасешь? - без особой уверенности сказал варрен.
- Если освобожу руки - возможно. Без них не создать никаких чар.
И я бочком поползла в сторону слабо различимых теней.
Не успела.
Шлепающий звук шагов оповестил о том, что шишиги пришли навестить пленников. Я сумела рассмотреть около пяти особей, появившихся со стороны моего правого плеча. Нечисть зашушукалась. Тоненькой ниточкой доходили обрывки диалога.
- И кого…
- Да вон… того… мож-жно.
- Лучше - того… Красавчик.
- Давайте бабу! - властно заявила одна из шишиг.
И оставшиеся существа согласились с, очевидно, предводительницей. Я не знала, чего ждать, но по тому, как бочонкообразные фигуры направились ко мне, поняла, что хорошего точно не следует. Запах водорослей и топей, исходящий от нежити, прочно въелся в ноздри.
Одна шишига схватила меня за волосы и поволокла к выходу. Из глаз брызнули слезы. Я взмолилась:
- Позвольте дойти самой!
- А зачем? - искренне обомлела нечисть. - Мы тебя всё равно заж-живо сож-жрем.
- Тем более. Дайте насладиться последними мгновениями.
Шишиги задумались, начали переговариваться, переступать с ноги на ногу, не решаясь, соглашаться или нет. План действий, если таковой имелся, почти удался, не вмешайся неожиданно расхрабрившийся Лис:
- Возьмите меня вместо неё! - заявил он, приподнимаясь на локтях.
Всемил тактично молчал. И правильно делал.
- Зачем?! - пуще прежнего изумились шишиги. - Мы ж-ж всё равно и тебя сож-жрем, и её сож-жрем, и красавчика сож-жрем.
- Но пускай она не будет первой!
Молодец какой. Оттягивает момент страданий. На, Радослава, побойся посильнее, вспотей от ожидания. Пропитайся пока. Ага, щас. Размечтался.
- Нетушки. Меня забирайте. Вы обещали! И руки, пожалуйста, развяжите. Куда я от вас денусь?
- Ага, мы тебя развяж-жем, а ты нас того, заворож-жишь! - додумалась самая сообразительная из нежити.
- Я? - брови искривились. - Как? Я ж не ворожея. Это всё он, чародей проклятый, с огнем игрался, а я так… на подмоге. Я их, ведьмаков, жуть как боюсь, но этот вон, пытающийся себя вам скормить, заставил идти с ним. Вы б, это, задумались - а есть ли его? Явно что-то удумал!
И я, перейдя на многозначительный шепот, указала подбородком туда, где находился Лис. Тот вовремя заглушил несогласие кашлем.
Шишиги замерли. Думается, до сего дня жертвы им попадались, в лучшем случае, взывающие к богам. Но уж точно не спорящие о том, кто станет обедом, а кто дождется ужина. Наконец, одна наклонилась ко мне и, обдав мерзопакостной вонью, разорвала когтями стягивающий узел. При этом её палец нечаянно проехался и по внутренней стороне моей ладони. Рука онемела, но тело слушалось. По запястью потекла теплая кровь.
И я уже знала, что всё идет так, как надо.
За талию меня вытолкнули в проход. Я, спотыкаясь об останки менее удачливых предшественников, шла и думала: а куда, собственно, мы направляемся? Неужели и у шишиг имеется трапезная?
Оказалось, что я недалека от истины.
В широкой и пустой зале, к которой привел извилистый коридор, тусклым сиянием горели живые светлячки. Они суетливо бегали по стенам, по потолку и освещали комнату сине-зелеными красками. Нежить заботится о комфорте? Впрочем, куда ярче светлячков горели желтым глаза у сидящих полукругом шишиг. Их тут насчитывалось с целый выводок. Все голодные, озлобленные. Я судорожно сглотнула, представляя, как они вцепятся в меня зубами-лезвиями. Нет, нужно срочно действовать.
Целой рукой я незаметно порвала корочку на ране другой руки, онемевшей, безвольно болтающейся. На коже проступили капельки, кажущиеся в полумраке черными.
Увы, достойных чар против нечисти я так и не вспомнила. Но были и недостойные. Из числа тех, которыми я некогда зареклась пользоваться. Чернокнижье. Силы на крови.
Разум помутился, перед глазами поплыла и без того нечеткая картинка. Я, сдавив руку обломанными ногтями, представила, как эти мерзкие шишиги растекаются в жижу, из которой они и состояли.
В груди сдавило. Тело не справлялось с тем, что пожирало его изнутри. Слишком долго оно не использовало такую ворожбу.
Одна из шишиг, не предупредив о начале обеда, вцепилась в мою лодыжку. Я завизжала, упав и стукнувшись локтем о сырую, хлюпающую землю.
Во мне взорвался сноп искр. Из ребер пламя перетекло к горлу и замерло в нём огненным комом. Пытающаяся оторвать кусок моей ноги шишига неожиданно исчезла. На её месте остались только вонючие останки. Те растеклись по мне, прижгли укус от зубов.
Сородичи кинулись кто куда. Кто-то - к почившей шишиге; большинство - подальше от зала. Да только каждую из них ждала судьба собрата. Дурно пахнущие жижи медленно впитывались в болотистую почву подземелий.
Я не верила собственному везению. Нет, то, что подобная волшба у меня выходила, я знала. Но не думала, что возможности крови так легко поддадутся той, которая отказалась от их использования. Права была ведьма: никуда не деться от своей сущности.
Телу, впитывающему собственную кровь, был не страшен даже яд. Скривившись и от вони, и от отвращения к самой себе, я, ковыляя прокушенной ногой, поплелась обратно к спутникам. Сил осталось только на крошечный, едва заметный огонек, который скорее не помогал найти дорогу, а мельтешил перед лицом и не давал свалиться от усталости.
Извилистые проходы сменяли друг друга. Я долго плутала в лабиринте из множества дорог, согнувшись в три погибели, потому как потолок то опускался, то вновь позволял распрямить плечи. Но, в конце концов, огонек привел меня в залу, из которой я вышла. Я помогла освободиться встревоженным спутникам и, повиснув на шее у Всемила, изрекла:
- Или ты меня несешь, или я остаюсь здесь. И лучше поторопиться - кто-то из шишиг мог выжить.
Не знаю, подействовала ли на князя угроза, но он безропотно поднял меня на руки. И наша троица направилась искать выход.
Лис брел впереди. Я полудремала в объятиях Всемила. Большинство женщин Капитска, наверное, отдали бы душу бесам за подобную роскошь, но мне, честно говоря, было не до восторгов.
От слабости и вони тошнило. Хорошо, что не успела позавтракать, потому как наружу рвались даже внутренности. Я надолго задерживала дыхание, перебивая рвотные порывы.
Сквозь сон донеслось посвистывание Лиса:
- Смотрите-ка!
Я не смогла разлепить налившиеся тяжестью веки. Но судя по оханью Всемила, картинка была хороша. К сожалению, я бессовестно и окончательно уснула, так и не узнав, что они нашли.
Проснулась я уже у знакомого места правила. Прижавшись к шее, посапывал Кот. Лодыжка невыносимо ныла. Я дотронулась до неё и поняла, что нога явно вспухла. Пошевелить ею получалось с трудом. Ладно, поищем в книжке что-нибудь связанное с укусами нежити.
Лис со Всемилом сидели возле потухшего костра и рассматривали котел. Откуда они его стащили? Ответ не заставил себя ждать.
- Ты зря заснула, - поучительно завел Лис. - Мы наткнулись на сокровищницу шишиг. Представляешь, вещи всех съеденных, их обувь, рюкзаки, провиант. Смотри, какой котелок взяли. Монетами разжились. Карту княжеств нашли. Ну и по мелочам всякого. Одежду только брать не стали, она насквозь пропиталась болотом.