- Староста сейчас в корчме, самогон кружками глотает. Работники без хозяина на сеновале в кости играют. Его жена и сын в гостях у свояченицы, я видела, как они туда недавно шли. Дома только старая ключница Марфа. Я ей обещала настойку для лечения суставов приготовить - ноги у старухи болят. Она еще та карга, снегу зимой не выпросишь, а злющая, как цепная собака! Я ее усыплю и все! Надо только сонную настойку приготовить, а то я не умею.
- Это я мигом, - Лариска стала быстро обрывать с сухих пучков веточки и листья, сразу бросая их в горшок. Наполнив посудину, она с досадой огляделась:
- Паутины не хватает!
Дарина протянула длинную лучину, молча показав пальцем на правый верхний угол комнатушки.
Лариска ловко намотала паутину на деревянную палочку, аккуратно сняла ее, скатав в клубочек, и бросила в горшок. Через двадцать минут зелье было готово.
Дарина повесила на шею камень-оборотник и перед нами возникла бабища Варвара. Она широко улыбнулась, показав шесть гнилых зубов и накинула шаль прямо на длинную ночную сорочку необъятных размеров.
- Ну все, пошла! - рыкнула она и отодвинула дверной засов.
- На всякий случай, я добавила в отвар один корешок, так что суставы у Марфы болеть не будут, - скромно сообщила Лариска.
- Лучше бы болели! - пробасила Варвара и, как танкер, выплыла в темноту.
Пока мы ожидали Дарину, я попробовала связаться с базой, но ни Ванька ни Санька не отвечали.
Лариска, от скуки, попыталась сотворить фантом, но пентаграмма зашипела, брызгая тусклыми искрами, перекособочилась и рассыпалась прямо в воздухе. Мы поняли, что магия нам не поможет.
Варвара, она же Дарина, ввалилась в дом с тремя рюкзаками на плечах.
- Вот. Все получилось! - она с видом триумфатора бросила рюкзаки на стол. - Марфа спит сном праведника, а ключи я вернула на место.
- Ты зачем рюкзаки стащила, страшилище?! - простонала Лариска. - Их же искать будут! Нужно было взять только порошки!
- Никакие рюхзаки я не брала! - возмутилась Варвара и сняла камень, обидевшись на "страшилище". - Я только сумки взяла!
- Дарина, ты бестолочь! - Я не знала, плакать мне или смеяться. - Эти сумки называются рюкзаками! Зачем ты их взяла?
- Ой, там так много всего интересного! Я просто растерялась! Подумала, вдруг Ларисе что пригодится? - Она так лукаво посмотрела на Князеву, что та сразу перестала злиться. - Вещи колдунам принадлежат? Колдунам! Значит исчезнуть могут натуральным волшебным образом! Староста только испугается!
- Лучше бы он боялся людей сжигать! - пробурчала я.
- Но он же не знает, что они настоящие колдуны! - очень серьезно возразила Дарина. - Если бы знал, то не стал бы связываться! Он труслив, как шакал!
Мы с Лариской посмотрели друг на друга и кинулись тормошить и целовать Дарину. Она даже не заметила, что подсказала нам хорошую идею!
Было уже около полуночи, а у нас ничего не получалось. Заклятия не действовали. Порошки потеряли свою силу, а хрустальный шар показывал лишь клочковатую муть.
Дарина, разочаровавшись в наших колдовских умениях, мирно посапывала на своей необъятной кровати, свернувшись клубочком в углу.
- Это просто чертовщина! - первой не выдержала я. - Законы магии просто перестали действовать! Такое впечатление, что мы в другой вселенной!
- Послушай, - перебила Лариска, - Андрей в корчме применил энергетическую волну и она сработала. Сила волны зависит только от ширины нашего биополя и собственной энергии, а не от магии!
- Князева, ты гений! - я радостно подскочила. - Пробуем? Только потихоньку, а то весь дом разнесем! - на всякий случай предупредила я.
Встав рядом, мы вытянули руки и слегка подтолкнули волну, пытаясь ударить рюкзак. Он пошатнулся, слегка сдвинулся со своего места и замер.
- Разнесли! - плюнула Лариска. - Это не волна, а телекинез какой-то!
- Легкий полтергейст, - поправила я. - Давай попробуем еще раз, - я знала, что у нас получится, - только ты не думай о волшебстве, просто вдохни воздух и выбрось его через ладони.
Мы одновременно вздохнули и послали волну. Рюкзак снесло со стола и швырнуло в угол. Внутри что-то жалобно звякнуло.
- По-моему, мы Маринкино зеркало разгрохали. - неуверенно предположила Лариска.
- Точно, - согласилась я. - Это был ее рюкзак.
- Зачем вы мне посуду бьете? - раздался сонный голос Дарины. Она села на постели и потерла глаза.
Мы, не сговариваясь, повернулись в ее сторону и слегка подтолкнули воздух….
Свалившись на пол с задранными вверх ногами, Дарина обиженно заверещала, посылая на наши головы все местные проклятия.
До утра мы позволили себе поспать. На рассвете в дверь тихонько постучали.
Дарина мгновенно подскочила с постели и надела камень. К дверям подошла уже Варвара.
- Кто там? - пробасила она и, услышав ответ, отодвинула засов.
- Казнь состоится в десять часов утра, - сообщил Андрей. Они с Эльвирой выглядели вполне отдохнувшими.
Мы торопливо рассказали о своих планах и получили полное одобрение преподавателей.
В ночлежке было слишком многолюдно, поэтому они не могли проверить свои магические способности. Нам поверили на слово.
Эльвира, на всякий случай, попыталась "колдонуть", но из этого ничего не вышло. Зона блокировала наши способности.
Несмотря на ранний час, ярмарочная площадь была заполнена людьми.
Все прилавки были заняты разнообразными товарами. Тут были: глиняные горшки и миски, конская упряжь и теплые попоны, сарафаны, рубахи, тулупы, лапти, валенки и многое другое. Продуктовые ряды были завалены крупами, колбасами, салом, копченой птицей, фруктами и овощами.
Колобка, Марину и Игоря держали в подвале церкви, которая выполняла одновременно две функции, храма и тюрьмы.
Подвальные окна, забранные коваными решетками, находились с другой стороны здания, у самой земли, но вооруженные охранники никого к ним не подпускали.
Мы приступили к выполнению нашего плана.
Андрей Павлович взъерошил волосы и обвис на наших с Лариской хрупких плечах.
Мы, с трудом, мысленно ругаясь, потащили его вдоль подвальных окон.
Он скорчил пьяную рожу и загорланил песню:
- Мой костер в тумане светит, искры гаснут на ветру…, - потом закашлялся и продолжил орать совсем другую:
- А волны и стонут и плачут…! - На слове "волны" он сделал особое ударение, повторив фразу для надежности. Ребята должны были понять.
Охранники с удовольствием развлекались, глядя на пьяного с утра мужика и двух взъерошенных девиц. Они хохотали, выкрикивая сальные шуточки в наш адрес.
Мы с Лариской краснели, но не от природной застенчивости, а от натуги. Андрей был тяжеловат для двух столь юных дев. Для натуральности, он совсем не держался на ногах, доставляя стражникам массу удовольствия, а нам кучу неприятных ощущений.
Из подвала донесся тоненький дрожащий голос Маринки:
- Взвейтесь кострами, синие ночи! - Она все поняла.
Охранники грубо велели ей заткнуться и застучали по решетке окна копьями. Марина замолчала, тихонько всхлипнув.
Быстро свернув за угол, мы облегченно вздохнули, избавившись от тяжелой ноши.
Андрей принял нормальный вид и мы поспешили смешаться с пестрой толпой на площади.
К десяти часам народ окружил место казни. Это знаменательное событие обсуждалось со всех сторон.
- Тот, что постарше, у них за главного, - со знанием дела заявила торговка бубликами, целая гирлянда которых висела на ее толстой шее, - девчонка и мальчишка просто помощники! Видали, какие у него злые глаза? Прямо упырь, а не мужик!
- Ничего подобного, - авторитетно заявил низенький толстый мужичок, с парой новых сапог на палке через плечо, - за главную силу у них ведьма! Я сам видел, как она тайный знак своим ученикам подавала! Это, стало быть, чтоб не признавались в колдовстве! Сама почти голая, глазищами зыркает! Дай ей метлу, сразу улетит! А страшная, просто жуть! Нос крючком, клыки торчат, вся в бородавках! Я сам видел!
- Да как ты мог видеть?! - крикливо вступила в беседу рослая молодуха с ребенком лет трех на руках. - Когда их изловили, ты собственного носа не мог видеть, с самого утра надрался! - Она потрясла заплакавшего ребенка, который от такого обращения прикусил язык и замолк. - Может и не колдуны они вовсе?! Вон, в прошлом годе цыганку поймали, думали настоящая ворожейка, а она брехала честным людям! Марийке, дочке пекаря, жениха пообещала?! Ну и где тот жених? Марийка до сих пор в девках ходит!
- С таким носом, как у дочки пекаря, сроду замуж не выйдешь! - огрызнулся мужичок. - Марийка не красавица, мало кто на нее позарится! - заговорил он почти стихами. - Красоты девицы с лица можно напиться! А Марийка что? Тьфу! Смотреть не на что! Не нос, а загогулина!
- Да ты на свой нос посмотри, - не сдалась молодуха. - Картофелина печеная, а не нос! Он у тебя от пьянки скоро совсем отвалиться!
- На своего мужика посмотри! Все здесь, один он в корчме сидит! Вот кто пьяница, так пьяница! - позлорадствовал мужик с сапогами.
- Ты моего мужика не тронь! - разъярилась молодуха. - Тебе до него далеко! Он у меня мастер на все руки, не то что ты!
- А кто эти сапоги тачал? - мужик ткнул сапогом под нос молодухи.
- Убери свои вонючие сапоги! - взвизгнула та. Ребенок разревелся от страха.
Эту увлекательную беседу прервали крики:
- Ведут! Ведут колдунов!
К месту казни шли Колобок, Игорь Злотников и Марина Власенко, со связанными за спиной руками.
Их сопровождали пятеро вооруженных копьями стражников. Время от времени, они подталкивали пленников древками копий, правда с большой неохотой и опаской.
Ребята были спокойны, хотя немного бледны.
Колобок, в отличие от Марины и Игоря, не мог сдержать эмоций - на круглом лице была написана тревога, но не за себя, а за своих учеников. Он беспокойно оглядывался, ища глазами нас.
Увидев Андрея и Эльвиру, он облегченно вздохнул и немного успокоился.
Пленники поднялись на помост. Стражники поставили их спиной к столбу и примотали толстой промасленной веревкой так, что Колобков оказался стоящим к нам спиной.
Из церкви вышли священнослужители со свечами, большим деревянным крестом и дымящимся кадилом.
Процессия медленно подошла и остановилась у подножия помоста.
- Помолимся, братья и сестры! - заблеял главный, осеняя толпу крестом.
Люди привычно попадали на колени, подняв тучу пыли. Похоже, что батюшка исповедовал какую-то особенную веру, поскольку ни одной нормальной православной молитвы он не знал.
- Простим грешников, как велел Господь наш! - продолжал гнусавить "святоша", не замечая, что четыре человека стоят, когда все остальные молятся.
Откуда-то появился палач с зажженным факелом в руке и толпа охнула.
Его лицо скрывал просторный красный колпак с прорезями для глаз, но телосложение показалось очень знакомым.
Палач подошел к священнику и что-то зашептал ему на ухо, показывая пальцем на нас.
Мы приготовились, плотно став плечом к плечу.
На лице "святоши" отразилась мучительная борьба мыслей. Здравый смысл проиграл!
- Богохульники! - завопил священник, размахивая крестом. - Держите их! Ловите!
Вместо того, чтобы держать, толпа испуганно шарахнулась от нас в разные стороны, причем некоторые уползали на коленях, не успев подняться.
- Колдуны! Ведьмы! - пронесся шепот над площадью.
Стражники, напуганные толпой, тоже не изъявили особого желания нас ловить, а попятились, усиленно крестясь.
Палач подскочил к помосту и ткнул горящим факелом в сухой хворост. Он вспыхнул и тут же занялись просмоленные дрова.
Маринка слабо вскрикнула и, закатив глаза, в глубоком обмороке обвисла на веревках.
Игорь сжал губы и зажмурил глаза, а Колобок так дернулся, что пошатнулся деревянный столб.
Ждать было нельзя! Костер стремительно разгорался, подбираясь к ногам пленников!
Четыре пары рук выдали такую волну, что дрова разметало по всей площади, включая торговые ряды и загон для лошадей.
Лошади испуганно ржали и били копытами. Некоторым из них, невероятным усилием, удалось сорваться с привязи. Они метались в загонах, переворачивая кормушки и ломая слабые перегородки.
На головы людям полетели горящие поленья, кое-где занялись прилавки и одежда, выставленная для продажи. Кто-то заорал:
- Пожар! Горим!
Люди в панике заметались по площади, сбивая друг друга с ног.
- Они же подавят друг друга! - Лариска растеряно смотрела на Андрея и Эльвиру.
- Еще одна волна! - крикнул Андрей. - Тушим огонь!
Мы выдали еще одну волну, которая разбегаясь по кругу, тушила пламя и бросала людей на землю.
На площади, вдруг, наступила тишина. Люди лежали на земле, прикрывая головы руками. Матери закрывали детей своими телами. Священники тихо поскуливали, прижавшись друг к другу и растеряв церковные принадлежности. Сломанный крест и дымящееся кадило валялись поодаль, никого из них не интересуя.
С головы палача сорвало колпак и мы увидели противную рожу старосты, который сидел в пыли и обалдело тряс крупной головой с присыпанной пеплом лысиной.
- Кого я вижу?! И давно ты в палачи подался, Феоктист Пименович? - насмешливо спросил Андрей, шагнув в сторону Федорчука.
Староста перекрестился и стал отползать, шаркая задом по земле и протирая до дыр штаны.
Люди стали потихоньку подниматься, испуганно озираясь по сторонам.
- А чего это было? - спросила меня молодуха с ребенком, дернув за сарафан.
- Колдовство! - серьезно ответила я.
- Ух ты! - восхитилась она. - Значит настоящие колдуны! Не сбрехали! Надо соседке рассказать, а то она, дура, дома осталась! - Молодуха еще внимательнее стала наблюдать за происходящим, энергично покачивая ребенка.
Мы развязали пленников и привели Маринку в сознание, влепив звонкую пощечину. Такая бесцеремонность ей не понравилась, но она смолчала, понимая необходимость данной процедуры.
Толпа не расходилась. Люди пришли в себя и с любопытством ждали, что будет дальше.
Священнослужители подозвали старосту и недолго посовещались.
- Люди! - Федорчук выступил вперед, требуя внимания. - Наша святая церковь считает, что господь подал нам знак! Он потушил огонь, не допустив пожара! Эти трое, - он указал на пленников, - не колдуны! Отпустим их с миром! - Священники согласно закивали головами, держась от нас подальше.
- Так не пойдет, уважаемый Феоктист Пименович! - Андрей сделал еще один шаг в сторону Федорчука. Тот испуганно попятился. - Мы требуем денежной компенсации за оскорбление и унижение наших товарищей!
Священники опять зашушукались.
- Мы считаем ваши требования справедливыми! - сообщил "главнюк". - Мы готовы выдать из церковной казны сто серебряных монет и принести свои извинения!
- Двести! - категорично заявил Аникин.
- Хорошо! - поспешно согласился священник.
Я поняла, что Андрей продешевил, церковь могла раскошелиться на большую сумму.
Мы подождали, пока нам принесут деньги.
Мешочек получился увесистым.
Сзади меня тронули за плечо. Я обернулась. Улыбающаяся Варвара протягивала рюкзаки.
- С гмурами я договорилась, - сообщила она. - Они вас ждут на переправе.
- А что можно купить на двести серебряных монет, - поинтересовалась любопытная Лариска.
- Четыре лошади, две коровы, сотню гусей…, - стала перечислять Варвара.
Меня порадовало, что мы сильно разбогатели. Мало ли, что с нами может случиться в Зоне? С деньгами было как-то спокойнее.
Раздался рассерженный голос Маринки:
- Мое зеркало! Любимая пудреница! Духи! - она доставала из своего рюкзака осколки упомянутых предметов. - Этого старосту убить мало!
Мы сделали вид, что нас это не касается и скромно отошли в сторонку.
- А ты как дальше жить будешь? - спросила я Дарину. - Так и будешь ходить толстой бабищей?
- А что делать? - загрустила она. - Я его боюсь! Опять приставать будет!
- Не будет! - Я решительно взяла ее за руку и потащила за собой, что было совсем нелегко сделать, учитывая габариты Варвары.
- Феоктист Пименович! - староста вздрогнул, когда я дернула его за рукав. - Сейчас я расколдую эту женщину и дам ей оберег. Если ты хоть раз дотронешься до нее своими погаными ручонками, то оберег превратит тебя в толстую жабу, а сыну достанутся все твои деньги! Причем заметь, совсем не по завещанию!
Староста вжал голову в плечи и согласно закивал, заискивающе улыбаясь:
- Конечно, госпожа ведьма! Как скажешь!
Я сделала несколько пассов над головой присевшей Варвары, незаметно сняв с шеи камень.
Перед глазами обалдевшего старосты появилась Дарина. Он икнул и с размаху сел на землю.
- Свят, свят, - запричитал он, мелко крестясь. - Чур меня!
Я вынула из косы ленту и повязала Дарине на шею. Она с трудом удерживалась от смеха, но мужественно дождалась конца спектакля.
- Ну вот и все! - заявила я, грозно глядя на старосту. - Теперь она под защитой амулета! Смотри Федорчук, я за тобой издалека наблюдать буду! Только попробуй до нее дотронуться!
- Я все понял, госпожа ведьма! Близко не подойду! - Заверил он меня, молитвенно прижав руки к груди. - И грамотка останется в силе! Пусть людишек наших лечит, пользу большую приносит! - Он поднялся на ноги. - Мне уже можно идти? - подобострастно кланяясь, спросил он.
- Иди, - милостиво разрешила я.
Он убежал не оглядываясь. Дарина расхохоталась ему вдогонку.
Мы забрали свою лошадь, отдав непроданную ягоду в уплату за ночлежку - благо, что клюква не испортилась, и отправились к реке.
Гмуры нас действительно ждали. Они уже подогнали паром к берегу и прохаживались по палубе.
Дарина немного всплакнула, обнимая по очереди нас с Лариской, но мы пообещали приехать в гости и она успокоилась.
На другом берегу мы расплатились с гмурами. Они взяли с нас две монеты, с учетом нашего долга и внеплановой переправы. Мы сочли это справедливым и расстались, довольные друг другом.
До базы добрались без особых приключений, не считая встречи со странной зверюгой, которая выскочила на дорогу, но увидев нас, нырнула в ближайшие кусты. Зверюга напоминала большую рысь, но точно ли это была рысь, никто из нас сказать не мог.
На базе было тихо. Нас никто не встречал.
Посреди двора лежал, пришпиленный к земле осиновым колом, упырь. Он шкрябал землю скрюченными когтистыми пальцами и скрипел зубами.
Маринка, не долго думая, опять брякнулась в обморок. Игорь едва успел ее подхватить, чтобы она не стукнулась головой о землю.
Мы уложили ее на траву, рядом с рычащим упырем.
Игорь сбегал к колодцу и принес воды.
Под действием ледяной воды, вылитой на лицо, Маринка открыла глаза, но увидев рядом синюшную рожу утопленника, снова вырубилась. Пришлось нести ее в дом.
Наши коллеги мирно сидели за столом и чаевничали. Увидев нас они, кинулись обниматься, сжимая объятия так, что трещали ребра. Немного успокоившись, принялись расспрашивать.
Мы наперебой стали рассказывать о своих приключениях, чуть-чуть сгущая краски, особенно там, где речь шла о нашей решительности и мужестве.
Дмитрий Федорович рассказал, как они попали в плен. История была, действительно неординарной.