Отойдя на десяток шагов от их костра, я сделал пару пасов копьем, разминаясь. Брон же был неподвижен, лишь глаза следили за каждым моим движением. Опасный противник. Его друзья развернулись, сев к нам лицом и о чем то весело шушукались. Наши люди просто косились, лишь пара мужиков, включая дядьку Бурого и торговца, подошли поближе и тоже начали что-то обсуждать.
- Ну, так вы начнете? - крикнул кто-то из всадников.
Я лишь на секунду отвел взгляд, и едва успел заблокировать тычок, отбив копье противника в сторону. Тот, сделав оборот вокруг себя, произвел круговой удар. Под который я поднырнул и сократив расстояние ударил древком сбоку под колено. Бил несильно, держа копье одной рукой, из-за чего противник лишь пошатнулся и ругнулся сквозь зубы. Тут же попытавшись пробить мне в корпус торцом. Сильно прогнувшись назад, я стопой со всей силы пнул оружие противника в верх и распрямившись, нанес удар слева на право, подсекая ноги противника. Тот среагировать не успел и грузно шлепнулся на спину. Но тут же перекатился в бок и, рывком вскочив, сделал круговой взмах, заставляя меня разорвать дистанцию.
- А ты хорош, - сказав это, он отбросил в сторону копье и снял ножны с мечом. Вытащив клинок, он отбросил ножны подальше, встав в странную стойку, двинулся вокруг меня. Меч он держал правой рукой, положив клинок плашмя на локоть левой руки.
Ждать нападения я не стал и сделал длинный выпад. Противник крутанулся вокруг себя и с силой отбил наконечник копья в сторону, и в тот же момент прыгнул вперед, сокращая дистанцию. Попытайся я бороться с инерцией копья и тут бы я и проиграл, но меня учили не этому. Так что резко дернув копье на себя, использовал свой торс как перекладину, предавая древку вращение и перехватив его левой рукой, произвел мощный тычок в корпус, одновременно с этим, уклоняясь от клинка, пронесшегося вплотную к голове. Пока ударял, успел заметить, что клинок противника был повернут плашмя. Что конечно тоже неприятно, но уже не настолько опасно. Противник же увернуться не успел, и мой удар пришелся точно в центр нагрудника. Учитывая что противник двигался с бешеной скоростью в мою сторону, то удар обычного копейщика точно не смог бы его остановить, но тут сказался тот факт, что во первых у меня одинаково были развиты обе руки, во вторых я уже сейчас, был немного сильнее обычного человека, а в третьих у меня была максимально устойчивая стойка. Так что мой противник, налетев на копье, оказался сбит наземь, при этом ноги его сильно задрались вверх.
Падение даже на вид было тяжелым, так что нагнувшись нам Броном, я протянул ему руку. Взгляд бойца был мутным, но даже это позволило разглядеть потрясение в его взоре. С сипом он все же смог вздохнуть и закашлялся, но откашлявшись, все же схватился за протянутую ладонь и тяжело поднялся на ноги.
- Собачий потрох, - громко выругался он, - да ты разделал меня как юнца сопливого.
- Ну, это конечно громко сказано, ты вполне хорошо себе двигаешься.
- Ха, я тебе что девка? Чтоб мне комплименты делать, - весело загоготал он, - я между прочим с клинком уже десяток лет не расстаюсь, а ты поколотил меня как крестьянина какого-то.
- Ну, я тоже уже десяток лет тренируюсь.
Подняв свои ножны и отыскав в траве копье, Брон жестом пригласил меня к своему костру.
- Где ты так копьем махать научился, расскажешь?
- Отец научил, - скрывать мне было нечего, - я с малолетства заниматься начал, нравиться мне это.
- Ха, да это видно, - сказал не запомненный мною лучник, - Брон у нас второй меч после десятника, а ты его при всем честном народе в пыли извалял, - уже серьезно произнес тот, грозно посмотрев на меня.
Поняв, что шутки кончились, тоже ответил как можно серьезнее:
- Наши смеяться не будут, да и болтать тоже, я ведь тоже не самый плохой боец, из всех мужиков меня только парочка победить может, а у молодежи шансов против Брона нет.
- Это хорошо, что ты понимаешь, надеюсь твои не глупей тебя, репутацию солдат портить нельзя, - весомо обронил здоровый детина, который наверно и был тем самым десятником.
- Не глупей, - уверил их я.
- Ладно, иди к своим, нам кое-что обсудить надо, - кивнул он же, а Брон лишь виновато пожал плечами.
Мне же обидно не было, я ожидал чего-то такого, так что молча удалился.
От отца получил порцию моральных наставлений, и лишь после этого получил свою порцию каши. Уже запихивая в себя слегка остывшую кашу, услышал тихий шепот отца.
- Нам нельзя раскрываться перед людьми, нельзя доверять никому.
От услышанного даже жевать перестал, но продолжения не последовало, и я вернулся к трапезе.
Глава 8
Путь до деревни прошел спокойно, за это время мы успели неплохо поладить с Броном и Кроном, но дружбой я бы это не назвал, так как все мы знали, что пути наши скоро разойдутся. За две седмицы пока мы были в пути, выпросил у Брона пару занятий, на которых он объяснил мне, основы работы с клинком и противодействия противнику с ним. По вечерам изредка устраивали спарринги, но солдату было лень со мной заниматься. Зато Крон на этом поприще прям таки лучился энергией, стоит сказать, что стрелял он немного лучше меня на средние дистанции, а на дальних я даже близко с ним не стоял. В стрельбе на открытом пространстве была своя тонкость, банальный ветер. Если в лесу он и играл небольшую роль, уводя стрелу на палец в ту или иную сторону, то на просторе стрела уносимая ветром могла уйти на десятки метров в сторону от цели. С этим он и учил меня бороться, внося поправки в начальное направление выстрела. Рассчитать поправку было довольно сложно, но интересно. К концу нашего пути, я, как мне кажется, вполне освоил эту науку.
Если в первый день, на наши занятия снисходительно косились, то к концу пути вокруг лучника собирался уже десяток учеников. Что, кажется, доставляло учителю искреннее удовольствие, ему нравилось обучать нас.
За эти же две седмицы наметились и положительные результаты в дедовом ремесле. Сократилось время вхождения в транс, повысилась устойчивость к давлению ощущений, стало легче ориентироваться при слиянии. Теперь слившись с природой на несколько мгновений, я мог прочувствовать территорию на пару сотен шагов вокруг себя. В голове появлялась картинка участка, будто я вешу над землей, и на ней отображалось все, что находится на этом участке. Но самое интересное чему научил меня дед, это выходить из транса, сохраняя при этом картинку в своей голове. С этой картиной я мог делать все что угодно, мог посмотреть на предмет, под любым углом, разглядев его до мельчайших деталей. Это было удивительно, и интересно. Дед после занятий частенько читал лекции. О том, что все возможности нужно использовать с умом, о возможностях и целях применения способностей. О границах и опасностях наших способностей.
Оказывается там где нет жизни, наши способности не действуют, ну или действуют жутко ограниченно. Там же где жизнь кишит, сильные кудесники способны на многое, очень на многое. Дед говорил, что они могут даже вселяться и управлять зверьми. Но он сам такого не умел, да по его рассказам он мало что умел, то же слияние, ну и амулеты простейшие делать. Этому он меня научит позже, пока же мне нужно в полной мере овладеть текущими способностями.
К деревне от основной дороги вела укатанная дорога, покрытая колеями. Примерно за день до того как мы добрались до поселения, начались поля, засеянные пшеницей и рожью. Изредка встречались чучела ворон, насаженные на жерди, они были предназначены для отпугивания товарок несчастной птицы.
Деревня не впечатляла, во первых не было никакой стены, даже реденького частокола. Просто вдоль дороги стояли дома. Дома имели вполне себе презентабельный вид, если конечно поставить на место двери и ставни, а так, большинство домов были относительно новыми, лет тридцать не больше. Бардак везде был полнейший. Поваленные заборы, перерытые в поисках добра дома, сараи, амбары, но вот утварь в большинстве своем уцелела, ничего удивительного в принципе. Кому нужно целенаправленно ломать грошовые товары, время и силы на них только тратить. Так же были небольшие запасы сена, и кормового пшена. Как оказалось к пустующей деревне приставили пару охранников, чтоб значит соседи не растащили все по своим закромам. Как по мне так странно это, кому нужно так заморачиваться? При достаточном количестве земель, недостатка злаковых обычно не бывает. Тем более засух и иных природных бедствии этим летом не наблюдалось.
Расселение было произведено быстро, если не сказать очень быстро. Старейшина подходил к дому, и кто желал тот в собственное пользование подходили к нему. Счастливчик определялся древним проверенным способом. Соломинками, кто вытащил короткую, тот и счастливчик.
Нам достался вполне добротный дом, находящийся примерно в центре поселения. Дом был большим, две комнаты и кухня, ну и сени конечно. Дверь была, как ни странно, цела, даже засов не тронут. В сенях бардак страшный, стол, засыпанный крупами, как и пол, с осколками битых кувшинов. Парочка небольших аккуратных комодов, сделанных из досок. Из тех же досок сделан был стол в сенях и кухне, да вообще вся мебель из досок.
- Тут что, купец какой жил? - озвучила мать мои мысли.
Для человека, выросшего в лесу, доски были товаром редким. Вручную они требовали просто чудовищных усилии для производства и использовались в основном как показатель уровня достатка. Все остальное делалось обычно из кромля, т. е. из рассеченного напополам тонкого ствола, у которого одна сторона была ровной, а вторая закругленной. Здесь же даже кровати были выполнены из досок. Причем все было так выскоблено, что ни одного заусенца не видно.
Немного настораживал легкий запах тухлятины, но источник его нашелся довольно быстро. За кроватью, в малой комнате, которую я приметил для себя нашелся отрубленный палец, а перина была измазана в крови. Пальчик был детским. Правду говорят, люди хуже животных, те и то без крайней нужды детей не трогают. Тем более вот так просто, не думаю, что у разбойников был повод отрезать ребенку палец. Хотя кто его знает, может и был. Выкинув палец в окно, и недовольно скривившись от вида выкорчеванной с корнями ставни, направился дальше на осмотр дома.
Посреди кухни стояла массивная каменная печь, с дымоходом, выходящим через крышу. Тоже блажь как по мне, так это лишь тепло из дома вытягивает.
Всей семьей устроили ревизию, излазив дом и сараи с подвала до крыши. Все остались довольны, по сравнению с родным домом, этот был не то чтобы лучше сделан, но как то богаче и с размахом что ли. В подполе нашли небольшой запас уже вялого картофеля, лука и чеснока.
Огород зарос сорняком. Но, тем не менее, был, а значит, без продуктов не останемся. На заднем дворе нашли еще один признак зажиточности, личный колодец! Это было уж совсем хорошо. Не придется воду таскать за пол версты.
До вечера время пролетело незаметно, за мелкими бытовыми хлопотами и приведением дома в приемлемый вид. Вечером объявили сбор глав семейств, на который отправился отец. Я же в это время ковырял перину. Нужно было избавиться от пролитой в доме крови, но если с пола я ее оттер довольно быстро, то с перины она сходить не желала. Первым делом вспорол ткань и вынул перья, которые кровь превратила в комок. Следом попытался оттереть кровь с ткани, но как сказала мать, это дело пустое. Просто так не ототрешь. Пришлось вырезать кусок, слава предкам он был не большой, а на его место пустить заплатку. Благо ткани дома было много, как и одежды бывших жильцов. Сложилось впечатление, что кроме людей и скотины бандитов ничего не интересовало. Хотя деньги, судя по бардаку, они все же искали. Вот кстати и причина отрезанному пальцу нашлась.
Следом занялся ставнями. В отцовской комнате те были целы, на кухне их сорвали совсем, а в моей комнате осталась лишь одна. Пока прилаживал все на место пришел мрачный как грозовая туча отец и окликнув меня, отправился в дом.
Мать успела приготовить кашу с мясом, и испекла булку хлеба. Запах свежей выпечки поднял настроение, но взгляд хмурого отца настраивал на серьезный лад.
Мама, разложив еду по тарелкам, вопросительно поглядела на отца.
- Вначале поедим, - скупо ответил тот.
Ужин прошел в тягостном молчании.
Первым, как обычно, все схомячил я и, налив себе отвару, начал ждать рассказ отца.
- Вести не самые плохие, но и хорошего мало, - начал тот, дождавшись пока мама доест, - земли здесь королевские, но мы под крылом дома Тикридоф. На королевских землях, все, включая вассалов короля военнообязанные в случае войны. От каждой семьи в случае войны требуется один мужчина под королевские знамена.
- Но, как же так, - на глазах мамы начали появляться слезы.
- А ну не реви! - отец стукнул кулаком по столу, - сама не дура, знала, что так и будет, так чего ревешь?
- Когда за нами придут? - тихо спросил я.
- Ты решил отправиться от нашей семьи? - отец посмотрел мне в глаза, - почему?
- Потому что так будет лучше! - убежденно ответил я, - ты сумеешь в разы лучше позаботиться о матери.
- Хорошо, что ты это понимаешь, - тихо ответил отец.
- Ну и к тому же, на что в армии такой неповоротливый старикан? - со смехом ответил я, стараясь разрядить обстановку.
Отец удивленно посмотрел на меня и захохотал, а мама грустно улыбнулась.
- Я бы показал тебе, кто здесь неповоротливый старикан, - раздался позади хриплый голос деда, - но суставы что-то ноют.
Дед подсел за стол и получив плошку с едой, принялся за ужин.
- Когда прибудут за парнями? - спросил отец.
- Пожрать уже отцу не дают, - проворчал дед, откладывая ложку, - как только новости подтвердятся, так и пришлют, но думаю, через декаду точно объявятся.
День закончился незаметно, еще немного похлопотали по дому, после чего легли спать. Дед сказал, что сегодня можно отдохнуть от занятий. С девушкой же увидеться я не мог по одной простой причине, не знал, куда они заселились.
Ночь прошла спокойно, только сны были неприятные, будто на войне уже и наш строй еле сдерживает орду, а та все накатывает как волны на скалистый берег. Дальше появилась пара шакальих гигантов и те шутя проломили строй, помню как метнул копье в гнусную слюнявую харю и проснулся.
Следующие дни слились в один, мы разгребли дела по огороду, навели порядок дома и в сараях, много короче всего сделали.
Свидания с девушкой стали грустными, хоть и были до сих пор приятными.
- Я не хочу чтоб ты уезжал, - сказала девушка, удобно устроив головку у меня на груди.
- Так нужно, - поймав ее взгляд, добавил, - мне тоже тяжело с тобой расставаться.
- Но это же не навсегда? Скажи, что ты вернешься ко мне! - требовательно ухватила она меня за руки.
- Извини, - с трудом выдавил я из себя, - я не могу тебе ничего обещать, мне кажется, что будет лучше, если ты не будешь меня ждать.
- Что ты такое говоришь? - девушка отстранилась от меня.
- Я отправляюсь на войну, там слишком опасно, мне кажется, тебе не стоит тратить свою жизнь в пустую.
- Да ты, - девушка возмущенно сжала кулачки, - да как ты такое мог сказать!
Девушка подскочила, да так, что даже в темноте я залюбовался, как задорно подпрыгнула ее грудь. Она на ходу подобрала сарафан и сверкая обнаженными ягодицами выскользнула с сеновала, на ходу одеваясь.
- Ну как обычно, хотел как лучше, но их же хрен поймешь.
- Вот это зад у девчины, - ехидный голос деда, раздавшийся из-за двери, вогнал сердце в пятки.
- Тьфу, дед, чего так пугаешь!?
- Хе, хе, - лишь посмеялся старый, заходя внутрь.
Я как раз успел натянуть портки, и натягивал рубаху. Та упрямилась, прилипая к мокрому от пота телу.
- Ты чего хотел то?
- Да ничего, - сказал он, прислоняясь к дверному проему, - поговорить надобно.
- Я тебя слушаю.
- Пойдем на воздухе покалякаем, - пропустив меня, дед тоже вышел во двор.
- Ну, так о чем хотел поговорить?
- О многом внучек, о многом, - дед присел на травку и вперил взгляд в небеса, - но вначале хочу убедиться, что ты воспринимаешь мои слова серьезно.
- Я всегда отношусь к твоим словам серьезно.
- Надеюсь на это, так, главное о чем я хотел тебе сказать, это о секретности. Да, ты сам знаешь, что болтать о всем подряд не надо, но ты должен быть предельно осторожен, никто, слышишь, никто не должен узнать о наших секретах, не раскрывай эту тайну даже друзьям, даже тем, кого ты полюбишь. Стоит хоть кому то узнать, что мы поедаем человеческую плоть, как нас тут же сожгут. Слушай, что я тебе скажу, - дед с силой сдавил мое плечо, не давая возразить, - если вы будете поедать плоть, то это никто не должен увидеть! Если кто-то увидел, он должен умереть! Если получилось так, что кто-то из вас попадется на поедании человеческого сердца, и не будет шанса заткнуть все рты, то тебе лучше самому убить того, на кого падет подозрение. Если увидят тебя, беги, беги куда угодно, скрывайся, притворись безумцем, сделай все, что бы тень подозрения не пала на остальных.
- Но к чему это все?
- Все думают, что люди забыли о нас, что мы сами люди, но это не так! Есть среди них те, кто помнит о нас, есть люди, возможно даже сообщества которые до сих пор ищут нас среди людей. Если они выйдут на наш след, нас всех убьют, теперь ты понимаешь насколько все должно быть скрыто?
- Да, - спокойно ответил я, слова деда лишь дополняли мои собственные мысли.
- Теперь к другому, завтра прибудет гонец.
- Откуда ты это знаешь?
- Вижу, он остановился в четырех верстах, не доехал до деревни всего чуть-чуть, завтра с утра он будет здесь.
- Но как, невозможно так далеко видеть, - потрясенно сказал я.
- Чушь, в этом мире возможно все, тем более я всю жизнь развивал эту способность.
- Но насколько же ты тогда видишь?
- Да верст на восемь.
- Но как же гнолы тогда подобрались незаметно?
- Чего удивляешься? Ты вот можешь во сне медитировать? Вот и я не умею, и никто не умеет.
- Понятно.
- Понятно ему, - проворчал дед, - я вообще не об этом говорить начал, завтра вы отправитесь в путь. Почти весь молодняк племени уйдет, с вами отправиться Бурый, он присмотрит, но он не вездесущ, ты должен помочь ему, должен присмотреть за остальными.
- Но почему я, они даже слушаться меня не будут!
- Заставь, определенная репутация у тебя есть, закрепи ее и следи, но запомни, за грехи стаи повинен вожак.
- Но я же ни чем не лучше их.
- У тебя есть мозги, и ты ими пользуешься, это твое главное отличие, - дед устало вздохнул, - постарайся сохранить как можно больше жизней, это твой долг перед племенем.
- Я постараюсь деда.
- Хорошо, - дед устало поднялся на ноги, - это все что я с тобой хотел обсудить, дед отошел на пару шагов и обернулся, - тьфу, забыл совсем, лови, - я ловко перехватил мешочек в воздухе, - он тебе поможет.
Дед ушел в дом, а я нетерпеливо развязывал кошель. Перевернув его, высыпал себе на ладонь содержимое. На ладони лежала веревочка, на которую были нанизаны, два когтя, промеж которых находилось по зубу, а в самом центре располагался небольшой кругляш из коры. Дед все-таки сделал мне амулет.
Радостный, повесил его на шею, прям поверх майки и направился спать.