- Думаете, вам тяжело сейчас, - поочередно заглядывая нам в глаза, спросил он, - так я вам отвечу, нет, не тяжело, тяжело будет, когда вы, после боя, на своих двоих, да с раненным товарищем на плечах от всадников убегать будете. Когда почувствуете, как сталь рвет вашу плоть, вот тогда будет тяжело. А сейчас встать, - неожиданно резко крикнул он, - до леса бегом марш.
Подавая пример, он побежал вперед, нам пришлось догонять. Со стороны наш "особый отряд" сейчас смотрелся весьма убого. Пять десятков молодых ребят, еле передвигающих ноги, думающих что это и есть бег, а впереди бодро семенил десятник, все наращивая расстояние.
- Кто не догонит меня, получит десяток плетей, - донесся до нас его мотивирующий спич.
Все дружно прибавили ходу, даже интересно, откуда силы взялись.
Возле леса, до которого, кстати, было порядочно бежать, версту не меньше, нас ждал лейтенант.
- Разобрали топоры, - кивнул он на кучу, самых что ни на есть обычных топоров, - ваша цель, срубить вот этот десяток деревьев, - кивнул он на десяток раскидистых тополей.
Через час, деревья, избавленные от лишних веток, лежали аккуратной кучей.
- Хорошо, а теперь, вот этот десяток берет пилы, - начал он раздавать команды…
Через пару часов, нам устроили перерыв, не знаю зачем, так как на улице уже окончательно стемнело, и логичнее было бы двинуться в лагерь. Во время перерыва, успел поглядеть на результаты нашей работы. На земле, аккуратными кучками лежали испиленные деревья. В одной кучке были самые толстые стволы, отпиленные примерно на два шага. Набралось их штук двадцать. В другой лежали обычные поленья. В третьей лежали сложенные в большую кучу развилки стволов. В четвертой куче лежали обычные палки. В пятой лежали стволы в пол обхвата и длиной в три-четыре шага. Весь оставшийся мусор лежал отдельной кучей.
- А теперь, салаги, ваши десятники покажут для чего вам нужен весь этот мусор. Как оказалось самые большие стволы нужны нам для физической нагрузки мышц и тренировки выносливости. На наших глазах один из десятников, взвалил его себе на плечи. Дальше он показал несколько упражнений, таких как приседания, бег и поднимание-опускание груза. Поленья как оказалось, мы будем использовать для тренировки рук. А именно для тренировки кистей, на наших глазах инструктор вначале показал базовое упражнение. Он схватил полешко одной рукой за срез, растопырив пятерню и на вытянутой руке рывком поднял до уровня глаз, отпустил и не дав той долететь до земли, перехватил другой рукой.
Дальше он показал то, к чему нужно стремиться, полешко начало летать, подбрасываемое рукой тренера, а сам он в это время выполнял различные действия, приседал, падал и поднимался, подпрыгивал, показывал различные удары, но при всем этом успевал держать снаряд в воздухе.
- Это упражнение укрепит ваши руки, усилит кисти и сделают вашу хватку железной, а так же повысит вашу координацию и ловкость.
Третья куча, с раздвоенными стволами была нужна для метания в друг друга. Точнее перекидывания. Два десятника вышли вперед, покидали его друг другу, но нас это как то не впечатлило.
- Хм, да так любой дурак сможет, - негромко сказал белобрысый парнишка из второго десятка.
Но его услышали.
- Ну ка давай, попробуй, - произнес один из десятников, перекидывая снаряд другому.
Парень спокойно подошел и демонстративно сплюнул на землю.
- Ну дав… - с репликой он опоздал, так как дерево к нему уже летело.
Все-таки схватив оное, парень покачнулся назад и тут же, другой конец бревна, сделал оборот, ударив парня в ноги. От чего тот, с криком упал.
- Ах тыж бл… - сказал он, приподнявшись на руках.
Тут к нему подошел десятник, ранее уступивший ему свое место и без разговоров, с силой пнул того под дых. От чего бедолагу швырнуло на спину, да к тому же он приложился башкой об бревно.
- А это тебе за плевок, и за неуважение старших по званию, - веско сказал он, - встать в строй!
Парень скуля отполз подальше, и, поднявшись на ноги уковылял куда то нам за спины.
Лейтенант махнул рукой и демонстрации продолжились.
Палки оказались заменой тренировочному оружию, которое должны подвезти через пару недель.
Последняя куча с длинными стволами оказалась нашими противниками в рукопашном бое и заодно тренажерами. Как нам сообщил наш десятник, последним на сегодня делом, будет вкопать десяток этих столбов на расстоянии метра друг от друга. Народ обреченно взвыл, но тут десятник, которого кстати звали Туск, начал показывать что нам еще предстоит делать с бревнами и народ понял, что предстоящая работа, не главная их проблема.
Туск, сняв свою кожаную куртку, спокойненько так подхватил бревно и сделав оборот вокруг своей оси начал творить такое, что волосы чуть дыбом не встали. Используя свой собственный торс, как центр вращения, десятник начал с нарастающей скоростью крутить бревно. А оно-то не ошкуренное! Как этот монстр не разодрал себя сучками и корой, да и просто не поцарапался и не отшиб ничего, я даже не представляю.
- Это упражнение прекрасно влияет на тонус мышц, а так же постепенно позволяет вам абстрагироваться от боли и постепенно ваша кожа затвердеет, - не прекращая упражнение произнес десятник. - Если сможете сделать так же, то сможете не скривившись поймать стрелу, через одну только кольчугу, даже синяка не выйдет, - с последней фразой он сделал быстрое движение рукой и дерево, сделав несколько оборотов на поднятой вверх ладони, остановилось.
В голове появились лишь две мысли:
"Хочу научиться так же!"
Вторая была в другом направлении.
"Больно подозрительные ветераны. Не верится что-то, что подобное может провернуть каждый солдат в королевской армии".
Досмотрев представление, мы, подгоняемые пинками, принялись за оставшуюся работу. Которую завершили на удивление быстро, после этого отправились обратно в лагерь. Естественно бегом.
По прибытию в лагерь нас покормили и дали выпить странный настой, подозрительно черного цвета. По вязкости тот напоминал куриный желток, а по вкусу концентрат полыни.
В отличии от многих я еще даже на помывку как то силы нашел и друга с собой вытянул. Но вернувшись после споласкивания, мгновенно уснул.
На следующий день как ни странно ничего не болело, наверно потому что я и до лагеря постоянно нагружал себя физической подготовкой. Была небольшая ломота в мышцах, но она быстро прошла от минутной разминки.
Первый день тренировок порадовал новобранцев чрезмерными нагрузками. Началось как обычно с бега, потом упражнения на брусьях и отжимания. Дальше бегом до вчерашней площадки. А там каждый десяток занялся своим. Мы под предводительством Туска вначале попали на переброску бревен друг другу. Не скажу, что это было прям так уж тяжко, но при ловле бревна приходилось полностью концентрироваться на нем. Наглое полено так и норовило извернуться и побольнее приложить. Мне вроде бы удалось приноровиться. Всего-то пару раз своенравное бревно причудливым образом играло, оставляя на ногах здоровенные кровоподтёки. Моему партнеру пришлось потяжелее. В его руках, бревно то и дело изворачивалось, да так, что его ноги превратились в один сплошной синяк. Но он продолжал молча кидать бревно, хотя по прокушенной губе было видно, что это дается ему нелегко. Мне же удалось усмирить бревно, но это требовало сильного напряжения мышц спины. Пол часа покидав бревно, мы были отозваны на отдых. Туск подошел к нам, достав из заплечной сумки небольшой сверток. Протянув его одному из ребят, он сказал:
- Намажьте синяки тонким слоем, это облегчит боль и ускорит заживление.
Еще одна странность, сомневаюсь, что обычным солдатам выдают странные мази.
Мазь пахла пряностями, и намазанная тонким слоем приносила ощущение холода.
Дав нам на все про все пять минут десятник вновь погнал нас на тренировку.
Дальше мы попали на тренировку с палками.
- Ну что, покажешь, на что способен? - незаметно подкрался ко мне десятник, во время разминки.
Деваться было некуда, пришлось выходить в круг. Описывать наш поединок не буду, скажу просто, противник оказался мне слегка не по силам. Может на уровне техники владения мы были и равны. Но половина моих приемов, была против него бессмысленной. Тычки торцом копья мало того, что не сбивали его с ног, они, казалось, даже неприятных ощущений ему не добавляют, такой же облом вышел с подсечками, за что я поплатился роскошным синяком на пол лица.
В итоге злой на себя, я прервал поединок.
- Да как так то, ты кто вообще такой?
- Смысле? - в недоумении поднял он бровь.
- Да не могут простые солдаты такое вытворять! - немного психованно воскликнул я.
- Откуда тебе знать, что они могут, а чего нет? - вопросом на вопрос ответил он, - да и кто сказал, что мы обычные? - с ухмылкой он отвернулся.
Скрипнув зубами от злости, решил подраться еще с кем то, все же злость требовала выхода. Но неожиданно был остановлен голосом Туска.
- Брось палку на землю, тебе тренироваться с копьем не надо, ты займешься мечным боем, - подумав, добавил, - а так, как ты владеешь обеими руками, то будешь обучаться двойному бою.
- Но зачем? - потрясенно спросил я.
Все что мне было известно о двойном бое, так это то, что солдаты его не используют. Несомненно, боец, умело орудующий двумя клинками, опасный противник. Можно даже сказать один из самых опасных, если боец конечно действительно умелый. Но вот два клинка в армии это верная смерть, можно победить тысячу противников на дуэлях, но в поле, солдат бес щита - мертвый солдат. Каково бы не было мастерство человека в обращении с оружием, но десяток стрел пущенных одновременно еще никому отбить не удалось.
- Затем, - грозно ответил десятник, подходя ко мне поближе, - что ты, боец, не попадешь на фронт. Затем, что тебя не захлестнет волна стрел, за тем, что на тебе будут отличные доспехи, которые при правильном использовании защитят тебя от стрел противника, за тем, что я так сказал! - весомо сказал он и неожиданно, резко и быстр, ударил в грудь.
Среагировать я не успел, слишком быстро он перешел от слов к бою.
От удара воздух покинул лёгкие, а мне пришлось сделать пару шагов назад, после чего я закашлялся. Боли как таковой особо не было, скорее неприятные ощущения.
- Это тебе урок, чтобы не забывал, с кем говоришь! - спокойно добавил он.
Дальше мне подобрали две палки, одинакового размера. Мне почему-то казалось, что они должны отличаться. После чего, мастер показал мне пару основных стоек и ударов и оставил тренироваться в одиночестве. Наказав провести пять сотен ударов.
День выдался насыщенным. Нас прогнали по всем упражнениям. Где мне больше всего понравился рукопашный бой. На нем мастер показал, что если на копьях крепость его тела это не особо решающее преимущество, то на кулаках у меня даже шанса нет. К концу спарринга мое тело в хаотичном порядке украшали синяки. Далее, нас поставили напротив столбов, дав задание произвести сотню ударов. От чего у большинства начали кровоточить кулаки. Кто пытался жульничать или бить в пол силы, сам оказывался бит всеведущим десятником.
Еще одним интересным моментом было упражнение, с кручением бревна. Нас стоит сказать пожалели. Так как бревна были очищены от коры нашими предшественниками. Перед этим упражнением, нам дали непонятную склизкую мазь, заставив натереть ей корпус. Виртуозно вращать бревно от нас не требовалось. Нам лишь показали десяток начальных движений и перехватов.
Упражнение хоть и было не особо сложным, но при отсутствии навыка постоянно выливалось в неприятности. Так один из ребят не удержав бревно, уронил то себе на ногу, второй задел бревном Олга, от чего тот упал. Удар пришелся в плечо, другу повезло, что все ограничилось лишь сильным ушибом. После последнего инцидента, нас обматерили и развели на десяток метров друг от друга.
У меня движения вроде бы получались, тут главное было не двигать бревно руками, а продолжать движение корпусом. Но была небольшая проблемка, бревно, пускай и ошкуренное, стирало кожу с силой рубанка. Через десяток минут кожа в местах наиболее частых соприкосновений с бревном покраснела, образовались болезненные натертости. Стало понятно, еще десяток минут, и кожа начнет кровоточить.
После упражнений мы отправились в лагерь, там были накормлены и вновь обмазаны странными мазями.
Отдыхать нас оставили на час, не больше.
После чего началась мишура, собрав весь отряд, лейтенант выдвинул речь. Общий смысл оной укрывался под морем мата и оскорблений, но суть была в том, что мы не стадо баранов, а войсковое подразделение и передвигаться должны соответственно.
Нет, маршировать нас не учили, зато учили держать построение и передвигаться четкими группами, по два ряда в пять человек.
Теперь всегда, кроме как во время отдыха мы должны были именно так. Для закрепления навыка нас заставили бегать, падать, ползать, перебираться через ров и прочее. Если кто-то из ребят лажал, его десяток вновь выполнял задание. Так из-за меня например нам пришлось ползти еще сотню метров. Меня бы наверно возненавидели, но на каждом упражнении вновь кто-то сбивался, так что все отнеслись хоть и со злостью, но без агрессии.
Такими упражнениями мы были заняты вплотную до вечера. После чего нас накормили и замученных, но накормленных повели на стирку и помывку.
Наконец добравшись до палатки, я рухнул без сил. Многочисленные синяки болели, мышцы, получившие чрезмерную нагрузку, отказывались работать. Перед тем как заснуть успел лишь подумать, что с таким графиком занятий у меня не получится толком развивать навыки, полученные от деда.
"Непорядок, надо с этим что-то делать!" - подумал я и отключился.
Глава 12
Следующая декада ничем особо не отличалась от первого дня тренировок. Каждый день все упражнения повторялись, только постепенно увеличивалась их длительность. Как ни странно, организм вполне усваивал нагрузку и перенапряжения не было. Даже бревно уже не причиняло столько неприятностей как в первые дни. Единственное что все так же было безрезультатно, это двурукий бой. На второй день занятий Туск пояснил мне мою ошибку.
- Сейчас я научу тебя основному правилу двурукого боя, - с хитрой усмешкой сказал он, выходя в круг.
- Но, - я кивнул на его свободную правую руку.
- Нападай, - не стал он ничего объяснять.
Я произвел простейший удар двумя клинками с обеих сторон. Но наставник подставил свой клинок под мои мечи и в длинном, стелящемся над землей выпаде пробил кулаком мне в челюсть.
Перед глазами мелькнуло небо, а спина больно приложилась о твердь. Челюсть ужасно болела, но прикоснувшись к ней, облегченно выдохнул:
- Не сломал.
Поднявшись на ноги, направился за левым клинком, вылетевшим при падении.
- Хотя какой это к черту клинок, - зло сплюнул я, подбирая с земли палку. Чье сходство с клинком ограничивалось лишь размерами.
- Ну как, усвоил урок? - ехидно спросил десятник.
- Так точно господин десятник, - бодро гаркнул я. Первая неделя тренировок показала, что даже если ты не понял или не согласен, то лучше оставить свое мнение при себе. Что собственно я сейчас и сделал.
- Да нихрена ты не понял, осел безухий, - гаркнул тот в ответ, - урок был таков: Двурукий бой, это не владение двумя клинками! Это владение обеими руками. Грамотный двурукий боец может сражаться чем угодно, может парными мечами, можем щитом и мечом, может двумя щитами!
- А вилкой может? - ехидно спросил Олг.
- Вилкой можешь только ты, да и то, только в жопе ковыряться! НУ ка иди сюда, покажи ка нам, что ты умеешь.
По пути к столбу, для отработки ударов, кинул сочувственный взгляд через плечо, наблюдая как Олг в который раз падает в пыль.
В тот же день начал выделять время из и так редких минут отдыха, на занятие медитацией. Что неожиданно помогло бороться с моральной усталостью. Да и физическая после нее воспринималась легче. Боль кстати оказалась неплохим стимулятором для развитий моих способностей. Все таки одно дело просто войти в транс, выбросив из головы все мысли и совсем другое, сделать тоже самое, когда каждая частичка, истерзанного тела отзывалась болью.
Так и проходили тренировки, вплоть до того момента, как в лагерь завезли оружие. Но как ни странно, настоящего оружия нам не выдали. Лишь заменили деревянные палки на затупленные тренировочные мечи. Ощутив все прелести нового оружия, наш отряд почти единогласно взвыл, проклиная возниц, так быстро доставивших груз.
Если удар палкой был хоть и болезнен, но терпим, то удар хоть и затупленного, но железа оставлял ужасающие гематомы и частенько порезы.
Как ни странно, к концу второй декады, появились первые признаки изменений. Кожа, под воздействием непонятной мази окрепла, все реже и реже стиралась, да даже собственные прикосновения ощущались по другому, будто вся кожа превратилась в одну большущую мозоль. Но, тем не менее, упражнения не стали даваться легко, так как по мере того, как мы к ним приспосабливались, наставники изменяли их, вначале изменяли количество, потом изменяли требования. Как раз к концу второй декады появилось новое упражнение и оно довольно сильно отличалось от других. Суть упражнений заключалась в сидении. Мда, нам в первый раз тоже показалось, что мы ослышались, но нет. Смысл задания был в том, что мы спокойно садились под дерево, нам на голову ставился кувшин, в склень наполненный водой и все, так мы должны были просидеть пол часа, не расплескав ни капли. Кто расплескал или не дай предки, уронил кувшин, получал штрафную дозу тренировок рукопашного боя. Били его, в общем.
Смысл данной тренировки ускользал от меня, но судя по поведению командиров, она была чертовски важной. Через еще пару декад это упражнение переросло в другое, теперь нам из положения сидя, нужно было подняться на ноги и пройти обозначенный маршрут. На котором в достатке были навалены сухие ветки. Если расплескал воду или наступил на сухостой, то считай, что провалил тренировку.
Стало ясно, что упражнение предназначено для оттачивания бесшумного шага, что для обычных войск тоже не является жизненно необходимым.
Так же появилось новое упражнение, взамен перекидыванию бревен. Оно выполнялось на особом тренажере, под названием "правило". Он представлял собой четыре воткнутых в землю столба. На конце каждого из которых, была закреплена веревка с петлей. Нас за конечности подвешивали на нем и оставляли висеть, не забыв перед уходом натянуть веревки так, что все мышцы болезненно тянуло. Мне в принципе это было не так уж и страшно, все-таки с детства растяжкой занимался, но некоторым из ребят, судя по крикам и стонам, тренажер доставлял сильную боль.
Так же в начале второго месяца нашей службы, нас начали выпускать на охоту, партиями по пять человек, под предводительством десятника. В первую партию я к собственной радости сумел попасть, а вот Олг нет.
За пол дня добравшись до леса, мы разделились и, растянувшись редкой гребенкой, вошли в лес. Аккуратно обогнув заросли шиповника, я направился вглубь чащи. По пути заметил, что тренировки с кувшином принесли свою пользу. Если раньше я ходил довольно тихо, то теперь даже прелая трава не шуршала, не говоря уже о веточках, которые глаз замечал на автомате.
- Хм, а наука то приживается, - довольно улыбнулся.
Часа два я бродил по лесу, стараясь найти хоть чьи-то следы, и под конец мне улыбнулась удача.