* * *
Багг размышлял о том, что в существовании мертвеца есть очевидные преимущества. Подняв камень с люка в полу склада, он открыл зияющую черную дыру, в которой виднелось первое кольцо ветхой бронзовой лестницы. Беглецы - мертвецы не нуждаются в пище и воде. Да даже и в воздухе. Спрятать таких почти не стоит труда.
Отсчитав все двадцать три ступени лестницы, Багг вышел в тоннель, грубо вырубленный в твердой глине и затем обожженный до крепости кирпича. В дюжине шагов впереди виднелась кривая каменная арка с каменной же дверью, покрытой трещинами и знаками. Древние могилы вроде этой - редкость. Большинство просели под весом города или просто так глубоко ушли с грунт, что стали недосягаемы. Ученые старались расшифровать странные письмена на дверях и могилах, простые люди просто дивились, зачем склепам двери. Язык знаков был ясен лишь настолько, чтобы понять - они содержат проклятия и как-то обращены к Страннику. И то и другое - достаточный повод, чтобы их избегать. К тому же после взлома нескольких гробниц стало известно, что ничего особенно ценного там нет. Особенно странно, что все каменные, лишенные резьбы и украшений саркофаги оказываются пустыми. Ходили также недоказанные слухи, что расхитителей гробниц постигала ужасная участь.
Дверь этой могилы лишилась защитных чар в результате неравномерного проседания камней. Теперь ее можно было открыть легким толчком.
Багг зажег лампу, используя коробочку с углями, и поставил светильник на порог. Затем толкнул створку плечом.
- Это ты? - донесся из внутренней тьмы голос Шерк.
- Кому же еще?
- Лжец. Это не ты, это Багг. Где Теол? Хочу говорить с Теолом.
- Он не расположен, - ответил Багг. Распахнув дверь, он вошел в могилу и занес туда лампу.
- Где Харлест?
- В саркофаге.
Здоровенный каменный гроб стоял без крышки. Багг заглянул внутрь. - Что ты делаешь, Харлест? - Он поставил дампу на край.
- Прежний жилец был высоким. Очень высоким. Привет, Багг. Что я делаю? Лежу.
- Это я вижу. Но зачем?
- Тут нет кресел.
Багг повернулся к Шерк Элалле. - Где бриллианты?
- Здесь. Ты нашел то, что мне нужно?
- Да. Умеренная цена, большая часть сокровища останется при тебе.
- Пусть все, что осталось в шкатулке, возьмет Теол. Себе оставлю добычу со складов.
- Ты уверена, что не желаешь часть добычи? Теол будет счастлив получить половину. Ведь весь риск был твой.
- Нет. Я воровка. Всегда смогу найти еще.
Багг оглядывался. - Потерпите здесь еще немного?
- Почему бы нет? По крайней мере, сухо. И тихо, по большей части. Но мне нужен Аблала Сани.
Из гроба донесся голоса Харлеста: - А мне нужны острые зубы и клыки. Шерк сказала, что вы сможете их достать.
- Уже начали работать над этим.
- Хочу быть страшным. Мне это очень важно. Практикуюсь в рычании и шипении.
- Можешь не беспокоиться, - ответил Багг. - Ты будешь воистину устрашающ. Во всяком случае, это…
- Не спеши, - бросила Шерк. - Есть слухи о грабеже в поместье Геруна Эберикта?
- Нет. Не удивительно, если подумать. Исчез неупокоенный брат Геруна, в ту же ночь, когда некий великан побил большую часть охраны. Кроме этого, что можно проверить? Неужели кто-то осмелится влезть в кабинет с его чарами?
- Если я сожру человеческую плоть, - сказал Харлест, - она будет гнить в желудке? То есть я буду вонять. Мне это нравится. Люблю думать о таких вещах. Смрад судьбы.
- Чего? Шерк, они даже могут не знать о том, что грабеж состоялся. А даже если и знают, ничего не сделают до возвращения хозяина.
- Надеюсь, ты прав. Но все равно пошли за Аблалой. Скажи, что мне его не хватает. Его и его…
- Скажу. Обещаю. Что-нибудь еще?
- Сама не заню. Дай подумать.
Багг ждал. - Ох, да, - произнесла она. - Что насчет этих могил? В саркофаге был труп.
- Ты уверена? Откуда?
На него уставились мертвые глаза. - Мы это знаем.
- О. Ладно, ладно.
- Так что ты знаешь?
- Не очень много. Язык дверей принадлежит вымершему народу, называвшемуся Форкрул Ассейлами. Они коллективно отражены в персонаже, известном как Фулькр Странник. Сами могилы построены для Джагутов, другой вымершей расы, которую мы почитаем под именем Оплота Льда. Чары должны были помешать усилиям третьей расы, Т'лан Имассов, заклятых врагов Джагутов. Они преследовали их самым жестоким образом, включая и тех, что решили освободить свое место в мире - к примеру, выбрав нечто близкое к смерти. Их души уходили в Оплот, оставляя тела замороженными, и тела хранились в могилах вроде этой. Т'лан Имассам это не нравилось. Так или иначе, Форкрул Ассейлы считали себя независимыми арбитрами этой войны и очень долго вмешивались в нее. Кроме этого, - пожал Багг плечами, - сказать особо нечего.
Харлест Эберикт во время монолога слуги медленно поднимался из гроба. Сейчас он смотрел на него. Шерк Элалле стояла неподвижно, как это умеют мертвые. Затем произнесла: - Еще вопрос.
- Давай.
- Об этом все слуги знают?
- Насколько понимаю, нет. Я просто ловил слух здесь, слух там.
- Такие слухи, о которых даже ученые Летераса не слыхивали? Или ты все по ходу дела придумал?
- Стараюсь избегать выдумок.
- И получается?
- Не всегда.
- Багг, пора тебе уходить.
- Да, так будет лучше. Прикажу Аблале навестить вас ночью.
- А нужно ли? - сказал Харлест. - Я по натуре не вуайерист…
- Лжец. Конечно, ты тот самый.
- Ладно, я соврал. Это ложь полезная, и я буду ее придерживаться.
- Неубедительная позиция…
- Громкое заявление, учитывая, кто ты и чем скоро займешься…
Багг поднял лампу и осторожно отступил. Спор разгорался. Он сместил дверь на место, стряхнул с рук пыль и вернулся к лестнице.
Оказавшись на складе, Багг закрыл провал камнем, подобрал свои чертежи и поспешил на ближайший строительный объект. Последнее приобретение "Конструкций Багга" некогда было красивой школой, в которую ходили лишь дети самых богатых горожан. Там были и жилые помещения - школа относилась к учебным заведениям "тюремного" типа, очень популярного в столице. Какие бы темные дела не творились в ее стенах, им пришел конец, когда одной особенно сырой весной обвалилась стена подвала, вывалив в грязную жижу кучу маленьких человеческих костей. А во время следующего собрания учащихся провалился пол главной аудитории, похоронив в заполнившей черную яму вонючей грязи треть преподавателей и детишек. Больше половины тел так и не удалось достать. Хлипкость конструкции вызвала громкий скандал.
После тех событий уже пятнадцать лет здание стояло пустым, надежно охраняемым слухами о призраках озверевших прокторов и одичавших сторожей.
Цена, разумеется, была достаточно скромной.
Верхние этажи имели весьма странную структуру, и первой задачей Багга стал надзор за установкой распорок и скреп; вслед за этим его команда смогла приступить к расчистке центральной ямы. Когда был обнажен пол - а кости перенесены на кладбище - начали прорывать глубокие шурфы через слои глины и песка до твердого гравийного основания. В колодцы, укрепленные рядами железных прутьев, залили цемент, а сверху этой "подушки" до середины навалили смесь цемента и гравия. Все это служило опорами для колонн из песчаника. После этого начались более стандартные мероприятия - установка опор, контрфорсов и ложных арок, вся та рутина, к которой Багг питал мало интереса.
Старая школа превращалась в пансион "дворцового" типа. Его продадут какому-нибудь богатому торговцу, лишенному художественного вкуса. Учитывая, что таких в столице множество, инвестиции следовало признать весьма перспективными.
Багг провел на объекте не особенно много времени, хотя мастера, тыкавшие ему в лицо свитками и кричащие о необходимости неотложных изменений и согласований в чертежах, успели ему надоесть. Через один звон ему удалось решить вопросы с чертежами и улизнуть.
Улица, ставшая дорогой к гравийному карьеру, была широкой и шла около канала. Один из самых старых торговых путей в городе. Здания, построенные вдоль засыпанного речного русла, где гряды гальки и валунов закрепляли песчаный грунт, избежали проседания, свойственного другим районам Летераса. Многим было по двести лет, и старомодный архитектурный стиль уже казался творением рук иностранцев.
Чешуйчатый Дом был высоким и узким. Он с трудом втиснулся между двумя тяжелыми зданиями: храмовым архивом и сложенной из мегалитов конторой Гильдии Уличных Инспекторов. Несколько поколений назад некий весьма талантливый скульптор украсил известняк фасада и строгие колонны входа любовно изображенными крысами. Число их не поддается подсчету. Крысы скачущие, крысы танцующие, крысы совокупляющиеся. Крысы на войне, на отдыхе, крысы, пирующие на трупах, заполонившие ломящиеся от снеди столы среди спящих псов и пьяных слуг. Границы изображений формировали искусно вырезанные чешуйчатые хвосты. Баггу казалось, что, пока он взбирается по ступеням, крысы движутся на самом краю зрения - шевелятся, извиваются, ухмыляются.
Стряхнув нахлынувшую тревогу, он помедлил у входа, затем открыл дверь и шагнул внутрь.
- Сколько, насколько плохо, насколько давно?
Стол из солидного серого мрамора, работы земель Синей Розы, почти преграждал проход в приемную, оставляя лишь узкую щель вдоль правого края. Сидевший за ним секретарь не торопился отрывать глаз от гроссбухов. Через миг он снова заговорил: - Ответьте на вопросы, затем скажите, когда и как собираетесь оплачивать, и требуются ли вам разовые услуги или ежемесячное посещение. Знайте также, что в настоящее время мы не заключаем контрактов.
- Нет.
Секретарь положил перо и поднял взор. Маленькие черные глазки под сросшимися бровями смотрели подозрительно. Испачканные в чернилах пальцы ухватились за нос, который зашевелился, словно человек собирался чихнуть. - Мы не отвечаем.
- За что?
- Ни за что. - Он сильнее потянул себя за нос. - И петиций больше не принимаем, так что если вы принесли именно ее, можете смело поворачиваться и уходить.
- О какого сорта петиции вы говорите?
- Любого сорта. Одуревшие товарищества жильцов должны стоять в очереди, как все прочие.
- У меня не петиция.
- Тогда мы этого не делали, мы там не были, вы неправильно поняли, это был кто-то совсем другой.
- Я по поручению хозяина, желающего встретиться с гильдией, обсудить контракт.
- Мы завалены ими. Никаких больше контрактов…
- Цена - не вопрос, - сказал Багг и улыбнулся. - В разумных пределах.
- Ах, тогда есть о чем подумать. Мы можем иметь в виду как раз неразумные пределы. Знаете, часто так и случается.
- Не думаю, что моего хозяина интересуют крысы.
- Тогда он безумен… но интересен. Сегодня ночью состоится собрание, по другому вопросу. Вашему хозяину выделят небольшое время в конце, что я отмечу в повестке дня. Еще что-то?
- Нет. В какое время ночью?
- Не позднее девятого звона. Придет позднее - очутится перед закрытыми дверьми. Убедитесь, что он хорошо понял.
- Мой хозяин всегда пунктуален.
Секретарь скорчил рожу: - Он уж такой - сякой, да? Бедняга ты. Теперь иди. Я занят.
Багг резко шагнул вперед, воткнул пальцы секретарю в глаза. И не ощутил сопротивления. Чинуша скривился и дернул головой.
- Хитро, - произнес Багг, отступая. - Мои поздравления волшебнику гильдии.
- Что меня выдало? - спросил секретарь в спину Баггу.
Тот оглянулся: - Вы слишком похожи на крысу, что выдает манию вашего создателя. Но все равно иллюзия совершенна.
- Меня не разоблачали уже десять лет. Кто вы, во имя Странника?
- Чтобы получить ответ на этот вопрос, - сказал Багг, отворачиваясь, - подайте петицию.
- Стойте! Кто ваш хозяин?
Багг махнул рукой и ушел. Спустившись с крыльца, повернул направо. Его ожидал долгий путь в карьеры, а день, как и предсказывал Теол, становился все жарче.
* * *
Призванный Цедой в комнату плиток Брюс спустился к платформе и шагнул на мостик. Куру Кан кружил по дальней платформе, рассеянно бормоча под нос.
- Цеда, - позвал подошедший Брюс. - Вы хотели меня видеть?
- Неприятно, финед, все очень неприятно. За пределами понимания. Мне нужен более ясный ум. То есть не мой. Может, твой? Иди сюда. Слушай.
Брюс никогда прежде не слышал, чтобы волшебник говорил таким ломким от страха тоном. - Что стряслось?
- Все Оплоты, финед. Хаос. Я стал свидетелем трансформации. Сам смотри. Плитка Фулькра, Дольмен. Видишь? Фигура, прильнувшая к основанию монолита. Прикованная цепями. Скрытая дымом, оглушающим мой разум. Дольмен ЗАХВАЧЕН.
Брюс уставился на плитку. Фигура была смутной, и чем дольше он смотрел на нее, чем сильнее туманилось зрение. - Кем?
- Чужаком. Извне.
- Богом?
Куру Кан продолжал ходить, потирая тонкие брови пальцем. - Да. Нет. Мы не особенно ценим богов. Выскочки, которым не сравниться с Оплотами. Большинство из них вообще не реальны, являются проекциями людских желаний. Страхов. Надежд. Конечно, - добавил он, - иногда этого достаточно.
- Что вы имели в виду?
- Куру Кан потряс головой. - Особенно меня тревожит Оплот Азата. Главная плитка, Сердце Камня… ты можешь ощутить ее? Сердце Азата умерло, друг мой. Прочие плитки собрались вокруг нее, как у смертного ложа, как будто кровь пролилась из раны. Гробница разрыта. Портал стоит без охраны. Ты должен навестить главную башню, финед. Для меня. И вооружись.
- Что мне искать?
- Все, что выглядит необычно. Провалы почвы. Но будь осторожен - живущие внутри гробницы не мертвы.
- Хорошо. - Брюс изучил соседние плитки. - Что еще?
Куру Кан резко остановился, вздернув брови. - Еще? Проснулся Оплот Драконов. Вайвел. Кровопийца. Врата. Консорт. Среди Фулькров в сердце всего находится Странник. Свора подбирается ближе, а Находящий Форму стал химерой. Охотница из Ледяного Оплота идет тропой мороза. Дитя и Семя шевелятся. Пустой Оплот - сам можешь видеть - стал темным. Каждая плитка. За Пустым Троном встала тень. Смотри, Спаситель и Предатель, они слились. Они одно и то же. Как такое возможно? Рыцарь, Сторож, Ходок и Госпожа - все скрыты, смазаны, в загадочном движении. Я устрашен, финед.
- Цеда, есть вести от делегации?
- Делегации? Нет. С момента прибытия в село Короля - Ведуна потерян всякий контакт. Заблокирован эдурской магией, таким видом, с которым мы еще не сталкивались. Есть еще более тревожные вещи. Намного более.
- Я должен идти, пока не погас дневной свет.
- Очень хорошо.
* * *
Ведущая в карьер дорога петляет по изрытым склонам холмов. Рощицы молодых деревьев запорошены серой пылью. В тени кашляют козы.
Багг остановился, стер пот со лба и продолжил путь.
Немного ранее навстречу ему попались два фургона с рабочими, и злой бригадир донес неприятную весть: команда отказывается работать в карьере, по крайней мере пока не прояснится ситуация.
Там неожиданно была вскрыта каверна, в которой заключена странная тварь, явно очень древняя. Троих каменотесов затянуло внутрь, и кричали они громко, но недолго. Наемный некромант продержался не дольше.
Багг достиг выемки и смотрел вниз, на геометрически четкие края карьера, глубоко въевшегося в известняковый холм. В зоне недавних работ отчетливо виднелась пасть пещеры.
Он спустился, остановившись в дюжине шагов от провала.
Воздух стал на удивление холодным. Нахмурившийся Багг отступил в сторону, уселся на камень. Он увидел в левой части каверны вмерзшую в лед форму, дальний конец ее скрывался в измороси. Послышался хруст льда под ногами, и словно ниоткуда у выхода возникла фигура. Высокая, обнаженная выше пояса, серо - зеленая. Длинные белые волосы свешиваются на плечи и вдоль спины. Светло - серые глаза с вертикальными зрачками. Клыки в капсулах из серебра. Женщина, с тяжелыми грудями. На ней была только юбка и кожаные сандалии, на широком поясе полдюжины ножен с длинными кинжалами.
Все ее внимание было обращено на пещеру. Уперев руки в бока, она громко вздохнула.
- Он не выходит, - сказал Багг.
Она глянула вверх. - Конечно нет, теперь, когда я здесь.
- Что это за демон?
- Злой и безумный, однако трусливый.
- Ты поместила его сюда?
Она кивнула. - Проклятые смертные. Не могут оставить одинокие вещи в покое.
- Джагута, они же не знали.
- Это не извинение. Они вечно копают. Тут и там. Никак не остановятся.
Багг кивнул. - И что теперь?
Она снова вздохнула.
Воздух у ее ног стал плотным льдом, поползшим к устью пещеры. Лед быстро нарастал, заполняя полость. Камень трещал и скрипел, затем начал трескаться, показывая, что под ним тоже лед. Песчаная почва и куски известняка сыпались вниз.
Багг сузил глаза, рассмотрев нелепую фигуру в центре ледника. - Калибарал? Храни нас Странник. Охотница, я рад, что ты решила вернуться.
- Теперь мне надо найти ему иное место. Есть предложения?
Багг подумал - и улыбнулся.