- Прошу прощения, - я вертел в руках пустую миску, - а вы-то кем будете?
- Я - ендарь, - с гордостью проговорил Аеш. - Мало нас осталось. Ох, мало… А честная компания вокруг - домовые, банники да дворовые.
- Ага, - последние названия я слышал - хоть что-то знакомое, и то - хлеб. - И вы все жили в этих домах?
- Наши родичи жили, - вместо Аеша заговорил перьеголовый. - Прощения прошу, но не представился сразу. Староста я здешний. Зосимой кличут.
- Приятно познакомиться, - кивнул я. - А где прежние хозяева домов?
- Сгинули, - развел руками Зосима. - Все человеки сгинули. Кого твари задрали, кто в междоусобице слег, кто самоубился, а кто в иные края подался - да только без весточки какой.
- А вы почему не подались?
- Так ведь негоже нам с родных мест уходить! - удивился староста. - Это болотники, водяные или эти… лешие - они и смогу схорониться, приспособиться. А нам - не судьба. К дому и двору привязаны. Оттого и сидим.
- Похоже, недолго вам сидеть… - я вспомнил слова Аеша об отравленном озере в лесу и отсутствию дичи. А еще это лихо…
- Как боги положат, - невесело усмехнулся Зосима.
- Им есть какое-то дело до всей это грязи?
Лицо Зосимы будто белым налетом покрылось.
- Ведомо, дел у них множество великое. Не всегда хватает взглянуть на чад своих, прислушаться к прошениям их.
Ненадолго в комнате повисла тишина. Я всматривался в дно пустой миски, прикидывал в уме свои шансы отыскать дорогу домой. Исходя из того, что кругом расползлись болота, населенные непонятной мне кровожадной нечистью, шансы крайне мало отличались от нуля.
"Все человеки сгинули… сгинули…"
Слова старосты сильно расстраивали. Мало того, что попал к черту в задницу, так еще рядом никого родного рода-племени. Только кучка грязных домовых.
"И поговорить не с кем, и некому лапу пожать…"
Добро пожаловать в сказку!
Только интересно - почему мы друг друга понимаем?
- У вас ведь рядом есть место Духов? Есть?
- Имеется, - кивнул Аеш.
- Тоже зараженное.
- Пока еще нет. Но хворь подобралась близко.
- А за болезнью тянутся эти… всякие лихи… - размышлял я вслух. Похоже, недолго осталось не только чумазым ребятам, но и мне. - Ключ, который вы мне всучили, он что-то открывает?
- Да, - на щекастой физиономии Аеша играла довольная ухмылка.
- Сам дальше расскажешь, или тебя для начала в печь сунуть? Я как-то не наелся.
Ухмылка исчезла. Глаза ендаря расширились, он скосил взгляд на старосту. Тот еле заметно кивнул.
- Ключ теперь - ты. И… - Аеш потупился и, вероятно, забывшись, сунул палец в нос.
- Але! - окликнул его я.
- И только ты сможешь добраться до жезла Духов.
Он посмотрел на меня. Я же молчал, ожидая продолжения. Аеш медленно поднялся, неловко выбрался из-за стола. С минуту он расхаживал по комнате.
- Да не мучь ты нас! - не выдержал Зосима. - Кляча косопузая!
- А ты меня не подгоняй, не запрягал! - неожиданно взвился ендарь. - Сборохвостит там на полатьях! Что вы за хозяева за такие? Навозом рожу моете, навозом подтираетесь. Всю деревню по миру пустили. Ни прилечь где, ни зад приложить - тотчас намокнешь да плесенью взойдешь!
- Да ты на себя посмотри, свинота с ушами! - лицо старосты сделалось пунцовым. Он волчком выскочил из-за стола, с кулаками надвинулся на Аеша. - Жрешь в одно рыло, да так что и богу не мило! Кто давеча по осени чуть не все зерно извел? Кто репу зимой надкусал, будто крыс страхолюдный? Кто…
- Это у них часто? - я несильно толкнул локтем сидящего рядом домового.
- Частенько, - хихикнул тот. - Тем и развлекаемся. А еще весело, когда они волосья друг у друга драть начинают.
- Правда, а чего дома так заброшены? Или я чего не знаю? Домовые же вроде следят за хозяйством, так?
- Так-то оно так, - погрустнел собеседник. - Да где ж оно, хозяйство? Докуда могли - латали. Только сам видел - доброго дерева не сыскать в округе. Да и ради кого стараться? - домовой тяжело вздохнул. - Сами еле перебиваемся. Стыдно за работу свою, но сил не осталось. А еще эти из лесу лезут. Почесть раз в седмицу обязательно. Не всегда в деревню заходят. Иногда покружат поодаль, покричат, повоют - и сгинут. Ан как оно сегодня вышло.
Я невольно дотронулся до висящего на шее камня. Затем попытался стащить цепь через голову, осмотреть драгоценность внимательнее. Не тут-то было. Та словно вмиг сжалась, плотно обхватила шею. Дышать не мешает, но снять не получится.
- Что за?..
- И не мучай себя, - с улыбкой на исхудалом лице проговорил домовой. - Не снимешь.
- Почему? - я потянул цепь, пытаясь растянуть с виду хилые звенья.
- Ключ - часть тебя. Он - это ты. Ты - это он. Вы одно целое. До самой смерти.
- Чьей смерти?
Домовой пожал плечами.
Ну что ж - зато не украдут. Если только с головой вместе.
- … да ты здесь нужен, как зуб в заду!.. - донеслась до меня фраза старосты, после которой тот набросился на ендаря. Аеш не устоял на ногах - и оба, ругаясь и осыпая друг друга ударами, покатились по полу.
Сидящие за столом зрители воодушевились, принялись подбадривать дерущихся. Само по себе зрелище двух коротышек, усердно машущих кулаками, выглядело весьма занятно. Но после случившегося днем, после нескольких смертей пусть и чуждых мне созданий смотреть на подобное не хотелось. Я понимал, что порчу все веселье, но все равно сделал так, как посчитал на тот момент нужным. Встал, прошел к ругающемуся и пыхтящему комку, выхватил обоих за шиворот и с силой встряхнул. Впрочем, встряхнуть Аеша оказалось очень непросто. Толстяк весил как два, а то и три Зосимы.
- Граждане, господа и прочие нелюди, - проговорил я четко, выделяя каждое слово. - Как вами было доложено раньше: только я могу добраться до жезла Духов…Что это за хрень и на кой она нужна?
- Жезл Духов позволяет переродить и очистить место Духов, - сдавленно просипел Аеш. Я опустил обоих на пол. - И не только очистить, - ендарь отряхнулся, вроде как отряхивается собака, выбравшаяся из воды, - но и подчинить своей воле. Заставить служить себе.
- А вот это уже ближе к телу, - я присел на корточки. - Я смогу открыть портал домой?
- Портал? - Аеш поморщился, чихнул прямо мне в лицо. - Не знаю. Я не мудрец человеков, их секреты мне неведомы. Нет никаких порталов.
Я отшатнулся, сел на задницу, чуть было не сбив с ног стоящего за спиной старосту.
- Кому ведомы? - спросил, утираясь рукой.
- Человекам, - не раздумывая ответил ендарь.
- Спасибо, кэп… - выдохнул я.
- Без жезла нам не выжить, - тихо проговорил Зосима. Он медленно подошел к Аешу, встал рядом. Оба выглядели нашкодившими котятами.
- Ваша деревня - последний незараженный кусок?
- То нам тоже неведомо, - вздохнул староста. В его волосах, сейчас похожих на разоренное гнездо, не осталось ни одного пера. - Каждый, кто обладает жезлом Духов, может попытаться сдержать заразу.
- А смысл? Все уже отравлено. Если кусты с деревьями еще очухаются, наверное, то, что с животными? Насколько я понял, все они либо съедены, либо преобразились.
- Не все. Некоторые твари уснули. Не по своему желанию - так на них подействовала хворь. Кто-то может снова проснуться.
- Да и темные создания скинут свою личину, - поддержал его ендарь. - Далеко не все, но сейчас важна каждая капля жизни. Единственный росток, брошенный в добрую землю, поднимется густым лесом.
- Как все волшебно выходит. А жезлов много? - спросил я.
- Не много, но были. Когда человеки прознали о новой беде - бросились бороться. Да поздно стало к тому времени. Но боги все видят - кто знает, может быть, где-то и остались такие же островки, как и наш.
"Куда ни кинь - всюду клин. Человеки-человеки - и что же вам все неймется?"
- Ладно, - на удивление, слова давались очень легко. - Куда идти? Чего искать? Раз уж кругом такая беда - сидеть без дела глупо.
"Особенно в такой дыре".
Хотя, надо признаться, неприятных запахов я уже почти не ощущал. Принюхался?
- Я покажу, - в глазах Аеша загорелись искры азарта. Или это только отблеск пламени из печи?
- И еще - уточнение: что там насчет кровожадных тварей? Как много их на болотах? Насколько они опасны?
- Очень опасны, - сказал Аеш. - Некоторые вылезают только ночью, другие не отходят далеко от своих логовищ. Есть блуждающие - вроде нашего лихо. Всех сразу не счесть. Но мне ведомы особые тропы, ведомы схроны. Мы пройдем. Главное - не шуметь. Ты умеешь не шуметь?
- А то! Буду красться, как мышь, - не моргнув глазом, соврал я.
Ендарь не то громко икнул, не то усмехнулся, но спорить не стал.
Похоже, прогулка предстоит веселая. Зазеваешься - и либо в трясине утопнешь, либо на зуб какому-нибудь уроду попадешь. Очень хотелось найти походу альтернативу, но она не находилась.
- Понятно. На тебя вся надежда.
- Остальным надобно идти к месту Духов, - задумавшись, сказал Аеш. - Быть может, оно не пустует и вдвоем нам не подойти к нему.
- Так тому и быть, - откликнулся Зосима. - Мы будем ожидать вас подле Мертвого дуба. Только прежде гостю нашему одеться надо.
- Я вроде не голый.
Кроссовки, джинсы, футболка - что им не нравится? Подумаешь, порвались местами. На улице не холодно. Не околею.
- Ты ложись, отдыхай, - сказал староста, оценивающе меня осматривая. - Мы за ночь что-нибудь сладим.
Из чего сладят? Из гнилой мешковины или заплесневелой кожи? Обижать хозяев не хотелось, но подарков с меня хватит.
- Я уж лучше в своем. Привычнее как-то. Да и вас напрягать не хочется.
- Напрягать? - не понял староста.
- Не важно. Просто не надо ничего делать.
- Ну, хорошо, - неожиданно легко согласился Зосима. Он повернулся к столу. - Все по домам. Неча языками чесать. Поздно уже.
Домовые расходились нехотя. Представление им явно понравилось, и прерывать его им не хотелось. Но спорить никто не осмелился. Перед уходом каждый посчитал своим долгом пожелать мне доброй ночи. Глупо, но мне было приятно. В их словах не ощущалось фальши. Возможно, я просто устал или слишком сильно загрузился новой информацией. По всему выходило, что в ближайшем будущем вернуться домой мне не светит. И не факт, что возвращение вообще возможно в принципе. Но все же оставалась надежда на место Духов. Интересно, что оно из себя представляет?
В конце концов, в доме остался староста, его жена Милена, их сыновья Пимен и Егуп, а также не пожелавший "выметаться ко всем болотным кикиморам" Аеш. Последний, видимо, в искупление драки с Зосимой все старался помочь по хозяйству, но был нещадно бит Миленой веником и больше помощи не предлагал.
Специально для меня недалеко от печи постелили свежую кучу лапника, сверху набросали сена, а затем накрыли двумя отрезами какой-то грубой ткани. Постель получилась вполне себе мягкая и удобная. Только вытянувшись в полный рост, я ощутил, что действительно устал. Причем больше не физически, а морально. Голова гудела, а перед глазами мелькали события минувшего дня. Вопросов оставалась уйма. Впереди никакой определенности. Но мучить себя догадками и предположениями я не стал. Кстати в голову пришла где-то услышанная фраза: "В любой непонятной ситуации - ложись спать".
Аеша определили на полати. По идее самое теплое и уютное место во всем доме. По идее, на деле же несчастный ендарь чихал и несвязно ругался битых полчаса, а то и больше. В конце концов, я все же уснул, а недовольное пыхтение на печи все продолжалось.
Спалось на удивление хорошо. Я ни разу не проснулся за всю ночь, а когда наутро был разбужен тактичным покашливанием над самым ухом, то чувствовал себя вполне отдохнувшим. И очень голодным. Живот подвело - и вскоре тот начал громко урчать.
Аеш подниматься отказывался, за что был скинут с печи сыновьями Зосимы. Весь в пыли и паутине, ендарь еще некоторое время сидел на полу, осоловелыми глазами зыркал по стенам.
- Так и будешь сидеть?! - крикнула ему Милена от стола.
- Все бока отлежал, - болезненно поморщился Аеш. - Чтоб вам самим всю жизнь на таких полатях спать, изверги!
- Завтракать будешь, ворчун? - добродушно спросил староста, только-только вошедший в дом.
Ендарь встрепенулся. От недовольства не осталось и следа. Секунда - и Аеш уже восседал за столом, постукивая по нему невесть откуда взявшейся деревянной ложкой.
Я выглянул в мутное окно. Утро только-только занималось. Небо висело низко, по земле стелился густой туман.
А ведь вечером еще теплилась надежда, что проснусь дома, в своей кровати. Ну, или можно не у себя дома, пусть даже не в кровати. Но чтобы в родном мире. Я передернул плечами - в комнате было сыро и прохладно. А не погорячился ли я вчера с отказом от одежды? При взгляде на серую хмарь за окном, выходить совсем не хотелось.
Завтрак ничем не отличался от ужина. Та же плошка с непонятным травянистым месивом и кусок хлеба. Что ел, что не ел - ощущения не изменились. Пожалуй, с таким питанием скоро не смогу ноги таскать.
- Не обессудь за угощение, - точно прочитав мои мысли, проговорила подошедшая Милена. - Чем богаты. Но в дорогу вам собрали узелки. Путь до схрона, где жезл лежит, дня два займет. Еще день оттуда до места Духов. И обратно. И того - вся седмица выйти может. Потому припасы рассчитывай. - Она наклонилась ко мне вплотную, прошептала в самое ухо: - с Аешем не делись. Он и свое съест, и от твоего не откажется - а все голодным останется.
Я усмехнулся, кивнул.
- Готовы? - спросил Зосима, когда ендарь повторно вылизал свою миску.
- Ну, если у вас больше ничего нет… - усмехнулся я, вспомня мультфильм про Винни Пуха.
Мы вышли на улицу. За дверьми нас ждали. Похоже, собрались все, кто вчера зашел на огонек к старосте.
- Не гневайся, Артем, - громко проговорил Зосима, - но не могли мы отпустить тебя в таком виде. Не по нашим местам ты одет. Прими подарки, и пусть дорога твоя будет легкой и доброй.
Он дважды хлопнул в ладоши. Собравшиеся расступились, пропуская двоих домовых со свертками в руках. Подарками оказались кожаные куртка, штаны и сапоги до колен. А также короткий меч в видавших виды ножнах. К одежде я присматривался с сомнением. Та оказалась сшита из кусочков мягкой кожи, причем сшита весьма искусно. Непривычная, грубоватая, но с виду вполне надежная. Куртку я примерил сразу - точно мой размер. Вес ее почти не ощущался. С сапогами и штанами повременил - принял их с благодарностью, но пока забросил в "узелок" (приличных размером вещевой мешок, набитый хлебом, несколькими ломтями вяленого мяса и берестяными туесками с непонятной травянистой массой), выданный старостой. Дополнительный вес невелик, а в дороге может случиться что угодно. Вдруг и портки придется сменить.
Меч держал в руках впервые. Ощущение приятное. Тусклая сталь внушала уверенность в себе. Странно, если принять во внимание, что пользоваться я им все равно не умею. Разве что отмахиваться, как палкой или использовать в качестве топора - нарубить дров.
Также в свое распоряжение я получил мешочек с огнивом, простой нож с костяной рукояткой, моток веревки; а еще стеклянную бутылочку темного стекла, залитую сургучом; и бурдюк с водой.
- Если какая хворь в дороге приключится, - пояснил ее назначение Зосима. - А воду береги, зазря не трать. В дороге взять ее будет негде. Кругом воды полно - да пить нельзя.
Уже перед самым выходом из деревни мне вручили длинную жердь. Те же самым обзавелся и Аеш, разве что его жердь была куда короче моей.
Нам долго смотрели вслед. Я дважды оборачивался - и каждый раз видел темные фигуры домовых, застывшие на окраине умирающей деревни. Туман укутывал их, растворял, пока не растворил окончательно.
В лесу истошно закричала ворона. Ее крик всполошил других птиц - и несколько минут над болотами царила взволнованная какофония. Потом все стихло. Только где-то вдалеке раздавался одинокий голос кукушки.
Глава 3. Болото
Комары и какая-то мелкая мошка появились вскоре после того, как деревня скрылась в тумане. Странно, что накануне днем мне не попалось ни одного кровососа. Зато сегодня они будто наверстывали вчерашний промах. Я запахнул куртку, завязал тесемки, выступающие в роли пуговиц. Но лицо и руки все равно оставались открытыми. А вот ендаря мошкара почему-то не трогала. Тот семенил в двух шагах передо мной и даже что-то негромко напевал себе под нос.
Несправедливость, как она есть.
- А ендарь - это что за зверь? - спросил я.
- Зверь? - обернулся Аеш. - Ендари издревле были хозяевами лесов и полей. Задолго до появления человеков, леших, водяных… мы первыми пришли в эти места. Нас не видно и не слышно. Мы крадемся, не касаясь травы. Даже мудрецы человеков долгое время не верили в наше существование. А мы всегда были рядом. Кто крутит лесные тропы и путает следы? Мы. Кто опустошает силки и капканы? Снова мы. Кричим в подражание дикому зверю, завлекаем в глушь дремучую и овраги.
- А следы путает разве не леший?
Аеш самодовольно хихикнул.
- Многие так думают. У лешего и своих дел много. Молодым побегам солнышка открыть, бурелом проредить, проследить, чтобы запасы звериные не оскудели. Разбудить кого надо вовремя. Не до следов ему. Иногда только, коли охотник какой совесть потеряет вовсе, так леший накажет. А дитя несмышленое, коли то в лесу заплутает, и вывести может.
- Полезный мужик, - согласился я. - С ним понятно. А вот с вами - нет. Ерундой какой-то занимаетесь, не в обиду сказать.
- А ты скажи, не стесняйся, мы не обидчивые. Характер у нас такой - ну, не сидится на месте. Да и к чему сидеть, коли все вокруг - наше. А остальные - только гости. Пусть и не понимают этого. Оттого только веселее.
- Было бы чем гордиться… - я хлопнул себя по щеке - убил очередного комара. Грязью намазаться, что ли? Должно помочь, а то к вечеру физиономия воздушным шаром распухнет. Да и чесаться будет.
Пока болото оставалось достаточно сухим, но вчерашний дождь сильно напитал почву. Я продолжал следовать за Аешем, внимательно всматриваясь в корневища попадающихся на пути деревьев. И нашел, что хотел. Корни одного дерева, куда более могучего, чем окружающие его кривые уродцы, сильно поднимались над поверхностью почвы.
- Погоди… - проговорил ендарю и заглянул под корни. Те образовывали нечто вроде влажной пещеры, достаточно просторной, чтобы в ней мог поместиться я. Просунув руку в полумрак, набрал горсть мягкой склизкой субстанции. Как и надеялся, ею оказалась обычная глина. Чистая и пластичная. Вздохнув, растер ее между ладонями, а потом старательно размазал по лицу.
- Чтоб тебя покорежило… - услышал голос Аеша. - Страхолюд-то какой.
- Стыдно идти со мной? Белки засмеют?
- Умная голова - да дураку досталась, - вздохнул ендарь и отмахнулся.
Я только плечами пожал. Перед кем тут красоваться? А так - мошкара хоть и не пропала, но кусать стала заметно меньше. Только надо будет маску время от времени водой смачивать, чтобы не отвалилась.
- А чего ты, такой веселый, у домовых делаешь?
Аеш молчал, и я уж начал думать, что не дождусь ответа.