Очень скоро стало понятно, что запасы продуктов стремительно заканчиваются и через несколько дней еды не станет совсем. Весенний лес скуп на трофеи, а без муки так и вовсе худо. Вытрусив из полотняного мешочка последнюю горстку прошлогодних желудей и измолов их, Риан изловчился спечь горьковатые лепешки. Это были последние лепешки.
- Надо идти в деревню, - сказал он.
- Это обязательно?
- Думаю, да.
Риану хотелось бы скрыть тревогу в голосе, но утаить очевидное для обоих задача не из легких.
- Никогда не знаешь чего ждать от них на этот раз. Словно за зиму они успевают забыть все, что знали до того. - С горечью сказал альв. - Ты пойдешь со мной?
- Да, пойду, мало ли что. Все же вдвоем безопасней. Я бы с радостью их не видел, но теперь у нашего народа другая судьба, жить совсем врозь невозможно.
Они вышли задолго до рассвета, прихватив с собой монеты, которые были у Гилда, мешок с беличьими шкурками и берестовый короб, заполненный до краев кусочками оловянной руды, намытой Рианом в одном из лесных ручьев.
- Может быть сумеем выменять у кузнеца что-нибудь нужное, или хотя бы немного больше муки. - Пояснил он. - За чистое олово цена была бы выше, но у меня нет такой возможности.
- А золото тут есть? - спросил Гилд.
- Нет, золота нету. Только олово, и то не слишком много. Это и к лучшему, не то этот лес кишел бы золотоискателями.
Эльфы шли быстро и встретили солнце уже почти на полпути. Кое-где, особенно на солнечных полянках, начинали цвести деревья - дикие вишни и сливы, и стоило больших усилий, чтобы не задержаться и вдоволь не налюбоваться красотой белопенного кипения жизни. Буйство разнотравья и темные заросли папоротников, светлые колоннады соснового бора и кряжистые могучие дубы-одиночки - эта земля была так щедра, так добра к своим детям, что кощунством казалась сама мысль о том, что можно равнодушно срубать деревья, и распахивать луга.
- Смотри. - Тихонько сказал Риан, показывая другу на вершину ближнего холма. - Лисовин.
И действительно, рыжая плутоватая морда наблюдала с безопасного расстояния за путниками.
- Из чужого курятника возвращается, - усмехнулся эльф и издал свистящий звук, заставивший лисовина крутануться на месте, взмахнуть хвостом и быстро умчаться прочь, унося в зубах что-то белое. - Хозяйка уж должно быть заждалась с добычей.
Для двух альвов лес был живым и ярким, полным открытий и чудес.
- На обратном пути сделаем крюк, я покажу тебе водопад. - Пообещал Риан, когда они уже подходили к деревне.
Издалека потянуло запахом навоза и мокрой земли, хлебным ароматом и даже молоком. В глубине души Гилду куда больше хотелось сразу пойти смотреть водопад, чем переступать черту деревни. Он боялся, действительно боялся людей. Это был почти неосознанный страх, ведь здешних жителей он не знал, но оставить друга одного, дожидаясь в лесу, тоже не мог. А потому, ближе к полдню, оба мужчины вышли из прилегающей рощи и, словно призраки, вступили на деревенскую улочку.
Место не понравилось Гилду сразу, низкие, словно вросшие в землю, темные дома, покосившиеся изгороди, грязь и навоз под ногами. Но главным было не это, что-то витало в воздухе, чувствовалось в косых взглядах редких прохожих, и недоброжелательством обжигало сердце. Хотя деревенские избы никогда не привлекали Гилда, то селение, рядом с которым он жил прежде, имело совсем другой вид. Зелень деревьев подступала близко к домам, речка освещала пейзаж, в то время как здесь, все было вырублено, и серая земля под ногами не знала даже травы. Встреченные ими люди были мрачны и закутаны в грязное тряпье с головы до ног. Исхудавшая за зиму скотина мычала и блеяла на все лады в убогих сараях. Пьяный, здорового вида мужик, едва не наткнувшись на альвов, отпрянул в сторону и, перекрестившись, сплюнул под ноги:
- Принесло же к нам темное отродье, в канун святого праздника!
Кровь отхлынула от лица Гилда, и он потянулся к мечу, Риан едва успел его удержать.
- Что ж ты так напился, если праздник святой, - медленно проговорил он, глядя человеку прямо в глаза. - Разве Бог разрешает вам пить в пост?
То ли от этих слов, то ли от взгляда, но человек так-то съежился и, не сказав больше ни слова, шатаясь, побрел мимо.
- Ты что, убить его надумал?! - развернулся Риан к родичу. - Не советую, потому что тут каждый второй такой же. Начнешь с этого, придется убить всех. Так что держи руки подальше от рукояти меча, пока мы тут. Потерпи…, пожалуйста.
- Я не могу их терпеть… - шепотом произнес Гилд, - порой мне уже все равно, что случится потом. Как ты их выносишь? Ты же был у них в плену.
Он выглядел так, будто шел по звериному логову, будто он, а не Риан успел познать неволю. Управлять собой ему становилось все трудней.
- Ладно, извини. Поверь, я ничего им не сделаю. - Он опустил глаза и пошел рядом с другом, стараясь не оглядываться.
Первым делом они направились к мельнику. Вернее, Гилд шел и шел следом, пока не услышал мерные шлепки лопастей колеса по воде.
- Твои монеты нам пригодятся. - Подбодрил Риан поникшего сородича. - Жон не устоит перед серебром.
Мельник - высокий широкоплечий мужчина, видимо, узрев пришельцев издалека, вышел навстречу. Радости на его плоском грубом лице разглядеть не удалось бы самому пристальному взгляду.
- Привет, Жон! - окликнул мельника альв.
- Привет. Чего надо? - пробурчал тот.
На Гилда он даже не глянул. Зато двое подростков, показавшихся в дверном проеме, вытаращили глаза и пялились на незнакомца без всякого стеснения.
- Хочу купить у тебя пару мешков муки.
- А деньга у тебя есть?
- Есть.
Риан продемонстрировал мельнику монету, предусмотрительно ограничившись только одной штукой, во избежании искушения.
- Откуда у тебя серебро взялось?
- Тебе-то какое дело? Заработал.
Гилд непроизвольно вжал голову в плечи, услышав злость в голосах собеседников.
- Хорошенькое дельце…
- Я за мукой пришел. - Отрезал альв. - Ты продаешь муку или нет?
Мельник вдруг странным образом замялся, глаза его забегали.
- Поди у старосты спроси. Навроде указ вышел про нелюдёв.
- Какой указ? - не понял Риан.
- Почем мне знать? Староста знает. Поди спроси у него.
- О чем спросить?
- Можна альвам муку продавать аль нет.
Риан сплюнул себе под ноги, не в силах сдержать раздражение.
- Хорошо. Мы скоро вернемся.
Он развернулся на каблуках и пошел обратно.
- Что теперь делать? - спросил растерянный таким оборотом событий Гилд.
- Ничего. Пойдем к старосте, узнаем заодно, что за указ такой. Но придется расстаться с еще одной монетой.
Привычка людей по любому поводу требовать вознаграждения злила его, с тех самых пор, как эльфы впервые столкнулись с младшим народом. Менялись поколения, менялись нравы и обычаи, но эта привычка оставалась сильна и неистребима во все времена.
- Поначалу я даже подумывал, не вырезать ли всю деревню до единого… - проворчал альв себе под нос. - Не знаю, что меня остановило. Вот так каждый раз они придумают какую-нибудь новую шутку.
По дороге в дом старосты они заглянули к кузнецу, но тут против ожидания Гилда все обошлось к взаимному удовольствию. Кузнец с радостью поменял небольшой бронзовый котелок, объемом не больше кулака взрослого мужчины, на оловянную руду и десяток беличьих шкурок. Видно было, что кузнец настроен более миролюбиво, он разговаривал уважительно и не пытался обозвать Риана - нелюдью.
Уловив вопросительный взгляд Гилда, тот поспешил пояснить происходящее.
- Я подсказал Йану пару старых приемов ковки, вот он и не забыл добра. Редкий случай.
- Редкий. - Согласился Гилд. - А ты знаешь кузнечное искусство?
- Скорее не искусство, а ремесло. - Усмехнулся невесело Риан. - Могу сработать подкову или нож, подобрать нужный сплав для посуды или оружия, но не более того. Хотя когда-то Мастер хвалил меня… Мастер из нашего народа, разумеется. - Уточнил он.
Дом старосты находился в центре деревни, почти на площади, на которой в тот день шел оживленный торг, приуроченный к будущему празднику. Явились одинокие охотники с добычей зимнего сезона, и жители дальних хуторов, и, похоже, даже заезжий купец - чрезвычайно редкая птица в здешней глухомани.
- А что за праздник у них? - полюбопытствовал Гилд.
- День какого-то… м…святого.
- Святого?
- Ну, такого человека, который сделал что-то хорошее для ихнего бога, - пояснил эльф. - Я не слишком хорошо понял, что там объяснял священник. Ты должен разбираться лучше.
- В том, что я слышал на проповедях, нет никакого смысла. Люди верят в бога, которого радует их смерть, причем мучительная смерть. Представляешь?! Я знаю, что святые, это люди, которых замучили. От них хотели, что бы они верили в бога по-другому, например, крестились не так, ели что-нибудь иное, носили на груди не такой знак, и ради этого они умерли, а их богу это было угодно. Похоже, что он не может видеть фэа и потому требует, чтобы люди показывали свою веру, совершая обряды в его честь или, например, убивали нас. Но если он не видит душ и не знает помыслов, при этом радуясь смерти, то тот ли это бог? Ну, ты понимаешь… либо они поклоняются Темному, либо их священники врут. Я никогда не говорил с попом, стараясь держаться от него подальше, а когда однажды он привязался ко мне, сказал, что плохо понимаю их язык, и он отстал.
- Мне как-то недосуг было в свое время поинтересоваться. - Пожал плечами Риан.
Пока чужаки пересекали деревенскую площадь, все взгляды были обращены на них, словно за зиму люди уже об Риане забыли, а появление второго нелюдя и вовсе шокировало их. Вроде альвы ничем особым не отличались от людей, разве что были выше ростом и сложены по-другому, не было в них здешней кряжистости и приземистости. Легендарные острые уши прикрывали сейчас волосы, так что и их было и не разглядеть. У того, кто был темноволос, волнистые пряди были длинней, чем у людей, и глаза, а главное, взгляд его казался им чужим, пламенеющим, злобным. Но даже если б не взгляд, рост и фигура, было в альвах что-то чужое людям, то, чего объяснить они бы не смогли. Чужаки, нелюди - что взять. Правда, селянки из тех, что помоложе, смотрели на них с любопытством. Двое мужчин были очень недурны собой, а на фоне местных мужиков, и вовсе красавцы. Возраст их был неопределим, просто взрослые мужчины, и точка. Держались они все время вместе, переговаривались между собой на своем языке в полголоса, тот, что бывал в деревне раньше, наставлял темноволосого, рассказывая ему что-то и объясняя. Поведение их было непонятно людям, и уже точно, не вязалось с привычками местных мужиков. Не подходили они под их представления, а потому вызывали общее раздражение и интерес.
Дом старосты отличался от домов остальных жителей лишь тем, что был он в два раза больше, и все. Те же крохотные оконца затянутые бычьим пузырем, такой же кривой забор, и точно такие же тощие дети, возившиеся в пыли возле крыльца. При виде нелюдей они не убежали, а застыли с раскрытыми ртами.
- Подожди меня здесь. - Попросил Риан. - Я пойду, поговорю с Ронриком наедине.
- Но…
- Староста не захочет брать мзду при всех. - Пояснил он и усмехнулся. - Детишки тебя есть не станут.
Он постучался в дверь и после громкого, но невнятного отклика вошел в затхлую темноту человечьего жилья.
Гилд остался стоять. Куда деваться, чтобы не маячить у всех на виду, он не знал и потому просто сел на бревно, лежащее возле дома, и надолго задумался. Он хотел оградить себя от пристальных взглядов людей, и словно ушел по дороге собственных мыслей, возведя межу собой и ими неприступную стену отчуждения, через которую не проникали их мысли и взгляд, голоса. От неловкости и смущения он постарался на славу, и потому вскоре люди будто бы перестали его замечать. Тем, кто был понаблюдательней, могло показаться, что силуэт альва становится размыт, словно сливается с общим фоном, с землей, небом, со стеной дома, и вовсе исчезает из виду.
Мысли уносили Гилда не столь далеко, в пределы соседнего герцогства. Насколько разными были повелители людей, как разнились их слова и приказы, объяснялось ли это тем, что лорд Ариверст, в гарнизоне которого Гилд служил, имел хоть каплю одной с ним крови? Он умел сдержать и своих командиров, и попов, не было в них столь оголтелой ненависти к иному роду. "Если это так, лишь потому, что в нем есть смешанная кровь, то плохи наши дела!" - резюмировал Гилд. Он даже подумывал уже о том, что они с Рианом могли бы перейти границу и поселиться в лесах владений Ариверста, но вовремя вспомнил, что и этому лорду последнее время приходилось отвечать гонцам соседей, которые требовали изгнать из земель альвов. Сколько еще сможет противостоять натиску соседей благородный лорд, да и стоит ли подвергать его лишним испытаниям? Невеселые мысли кружили в голове Гилда, когда Риан вышел от старосты мрачнее черной тучи.
- Что случилось?
Тот в ответ грязно выругался, припомнив словарный запас, явно почерпнутый во время службы в армиях людей.
- Так я и знал. Знал, что рано или поздно они и сюда доберутся.
- Кто они?
- Людские князья и попы. - Фыркнул Риан. - Зимой действительно приезжал герольд от самого герцога Гоярского с указом выдать места поселений нелюдей. Не к осени, так к зиме тут обязательно появятся солдаты с приказом убить всех, кто не из рода людского. Нас покрывать никто не собирается, само собой.
- Я так и знал, - Гилд словно омертвел, - но что же делать? Может, стоит уйти во владения Ариверста, хоть временная, но защита, к тому же он берет альвов к себе на службу. Хотя… о, Эру, что я говорю!
- Время еще есть, и пока мы никуда из этих лесов не уйдем. - Отрезал бывший воин тоном, не терпящим возражений. - Муку купить нам разрешили, прочь никто не гонит. Пока. А до осени надо еще дожить. Там поглядим.
Он не обманывал себя и не обольщался, что герцог забудет о своем намерении очистить землю от остатков чужого народа. В случае чего, всегда найдутся те, кто напомнит. Те же священники не успокоятся никогда. Не этот герцог, так его сын или внук доведут дело до конца. Даром, что у альвов век долог, все равно всех не переживешь. Просто теперь Риан не был совершенно одинок, у него был друг, с которым можно было разделись все невзгоды и все радости. Одному он научился у людей - это не загадывать далеко вперед, когда будущее покрыто мраком и неизвестностью. Впереди было лето, впереди была осень, и если уж у них с Гилдом остались только они, то не следовало тратить время на преждевременные переживания.
Примерно об этом он и рассказал своему сородичу, пока они ходили между лавками. Сначала обменивая шкурки на мешочек соли, несколько вязанок прошлогоднего лука, горшок со смальцем, словом купили то, без чего в хозяйстве было не обойтись. Возле купеческих возов остановились, выбирая что-нибудь взамен износившихся за зиму вещей.
Все это время Гилд молчал, известие об очередной облаве слишком подействовало на него. И сейчас, как он ни старался, не видел смысла ни в покупке еды, ни в пребывании в деревне. Может быть потому, что за каждую радость в жизни ему всегда приходилось платить сполна, а ведь он был так рад поселиться в этих местах рядом с другом.
Из горестных раздумий его вывели слова сородича.
- Смотри, какая хорошая рубашка, - оживленно заговорил Риан. - По-моему как раз на тебя.
Он показал на интересовавшую его вещь, сшитую из ткани, выкрашенной в необычный ярко-синий цвет. Кивнув купцу, альв взял рубашку с воза и приложил к плечам Гилда, как бы примеряя.
- Тебе идет, - улыбнулся он. - Красиво. Тебе нравится? Давай купим?
Гилд обалдело хлопнул ресницами, еще не совсем понимая, нужна ли ему теперь вообще какая-нибудь вещь. Поняв его состояние, Риан коснулся руки, чуть сжав запястье, и с улыбкой заглянул в глаза, словно говоря, мы же живы, нас двое, стоит ли горевать? Гилд улыбнулся в ответ и кивнул.
Купец подозрительно покосился на двух длинноволосых парней, не сразу признав в них альвов. Они щебетали на своем звонком языке как птицы, улыбались друг дружке, да так ласково, что становилось не по себе. Вроде бы и мужики как мужики со шрамами на рожах, а ведут себя словно малые ребятишки. Глупо как-то.
- Чегой-то они так рыгочут? - спросил его помощник, молодой щербатый парень.
- А хрен их разберет.
- Точка-в-точку как парень к девке подкатывается. Виданное ли дело, чтоб мужик мужику подарки дарил?
- Ну, так за жопу же не щиплются. - Одернул его купец, смутившись подкинутой шалопаем гнусной мыслишки. А ну как правду говорят, что энти нелюди живут меж собой как придется, стыда и закона не знают.
- Покупать будете? Аль тока лапать?
- Будем, будем покупать. А что у тебя еще есть?
Вот это был разговор. Купец достал еще пару рубашек, не слишком ношеных, совершенно новые сапоги, зачем-то женский платок, серебряный браслет.
Риан повертел в руке браслет. Грубая работа, жалко только испорченного металла и яшмы.
- Это еще зачем? - спросил Гилд.
- Может быть, Лите понравится… - с сомнением в голосе сказал Риан.
Сомневаться не было необходимости, Лита обрадовалась бы любой побрякушке, но альву претило дарить лишь бы что. Он не мог так поступить. Лучше вообще никаких подарков. И он положил браслет на место.
- Некрасивая вещь. - Согласился Гилд, уловив ход мысли друга. - Ты прав.
Купцов помощник тихонько хихикнул.
- Ишь ты, не понравился знать полюбовнику браслетик. - Пробормотал он, истолковав слова альвов по-своему.
- Да замолкни ты, губошлеп драный, - шикнул на говоруна купец. - Еще уйдут, ничего не купив.
- Очень уж мне интересно, как они друг дружку лапать станут.
Парень схлопотал от хозяина подзатыльник, замолк, но не переставал поглядывать на нелюдей.
Тот, который с волнистой темной гривой, слишком уж ласково улыбался другому, с серыми волосами. По их лицам трудно было угадать возраст, но темноволосый был младше, и кажется, очень привязан к своему сородичу. Вроде бы не сын, и не брат, совершенно ничего общего в облике. Доводилось слышать, что остроухие грешат меж собой, и при взгляде на отношения этих двоих слухи эти вроде как бы и подтверждались. Нормальные мужики не покупают рубашку даже самому закадычному дружку. Вот как! А чо? У степняков такие дела в порядке вещей, чтоб купить себе и девку в наложницы, и мальчишку посмазливее.