* * *
Оказалось, Чейн не позабыл, как нужно плавать. Когда-то, в детстве, этому его обучал отец, если только можно назвать "обучением", когда тебя швыряют в ледяное озеро, обвязав талию веревкой, чтобы вытащить в случае чего.
Чейн плыл на север вслед за Вельстилом, двигавшимся в нескольких метрах впереди. Плыл, надеясь, что, когда они выберутся на сушу, их никто не увидит и не учует. В плаще и с грузом за плечами плыть было нелегко, зато его не беспокоили ни холод, ни недостаток воздуха. Вначале Чейн по привычке, как когда-то при жизни, задерживал дыхание. Когда он все же нечаянно сделал вдох и открыл рот, в легкие хлынула вода. Чейн в панике закашлялся, однако это было всего лишь неприятное ощущение - никакой опасности для мертвеца.
И вот наконец в морской воде стало различимо дно.
По примеру Вельстила Чейн пробирался вперед, упираясь руками в дно, пока не стало совсем мелко. Тогда они вынырнули на поверхность, в полосу прибоя, - и насквозь промокший плащ стал в несколько раз тяжелее. Чейн вскарабкался на каменистый берег, согнулся в три погибели и изрыгнул из мертвых легких морскую воду. Когда он отвязал со спины дорожный мешок и снимал плащ, из воды вышли дикие вампиры.
Один за другим они поднимались, мертвенно-бледные, и выбредали из темной полосы прибоя на берег. Забел прыгнула за борт за минуту до Чейна, но из моря вышла последней, вслед за Джакебом.
Чейн помотал головой, помахал руками, стряхивая с себя морскую воду, а затем устремил взгляд на юг.
- Мы достаточно далеко отплыли? - спросил он. - Магьер нас не почует?
Вельстил обвел изучающим взглядом берег:
- Нет, не почует… если она спаслась.
Голос его прозвучал так неуверенно, что Чейн вначале испытал непритворное наслаждение. Если Магьер погибла, Вельстилу придется несладко и, скорее всего, он никогда уже не отыщет свое вожделенное сокровище. Все, что могло уязвить Вельстила, теперь доставляло Чейну несказанную радость, однако эта радость погасла так же быстро, как вспыхнула.
Если не сумела спастись Магьер - каковы шансы выжить у Винн?
- Проверь сейчас же! - прошипел Чейн. - Доставай свое треклятое блюдо!
Вельстил обернулся, остро глянул на него:
- Именно это я и собирался сделать.
Он присел на корточки, открыл свой промокший мешок и, достав блюдо с полукруглым дном, стряхнул с него капли морской воды. Повернувшись спиной к Чейну, он вынул кинжал. Больше Чейн ничего не сумел разглядеть, только слышал, как Вельстил завел негромкий речитатив.
Наконец Вельстил поднял голову, минуя взглядом Чейна, посмотрел на юг:
- Она жива… и находится недалеко отсюда.
Эти слова лишь подлили масла в огонь, пожиравший Чейна изнутри.
- Но это, - прибавил Вельстил, - ничего не говорит об участи твоей маленькой книжницы.
Чейн не мог сам узнать, что с Винн, - его сразу бы почуяли и выследили. Без помощи Вельстила, вернее, его "кольца пустоты" он бессилен. И еще хуже обернется дело, если за ним увяжутся дикие вампиры и их обнаружат. Чейн не хотел, чтобы эти твари добрались до Винн… если только она жива.
От ночи оставалась еще половина, но дальше они не пойдут. Смертные сейчас уже спят, а завтра после захода солнца Вельстил точно выяснит, в каком направлении двинулась Магьер.
- Пойду отыщу место для лагеря, - прошипел Чейн и направился к лесу.
ГЛАВА 12
Сгэйль проснулся с первыми проблесками зари, однако не подавал голоса, пока не начали просыпаться остальные. Он чувствовал себя вялым и почти неотдохнувшим. К удивлению, костер горел до сих пор - кто-то всю ночь постоянно подбрасывал в него топливо. Сгэйль приподнялся и увидел Ошу: тот сидел на корточках, бдительно охраняя лагерь.
Сгэйль ничего не сказал, но подумал, что прошлой ночью, возможно, был слишком суров со своим юным учеником.
Штаны его остались слегка сыроваты, зато сапоги и туника более-менее просохли у огня. Матросы, проснувшись, при свете дня почувствовали себя в большей безопасности, и кое-кто направился ближе к воде. Вскоре одни эльфы уже развели костры для приготовления пищи, а другие отправились собирать ягоды или искать на прибрежных камнях моллюсков. Сгэйль наблюдал за тем, как они без лишних разговоров занимаются этими обыденными делами, когда к нему подошел хкомас.
В утреннем свете его ожоги выглядели гораздо хуже. Он не показывал виду, но Сгэйль-то знал, как ему больно.
- Мы двинемся вдоль моря, - сказал хкомас. - Лес в этих местах густой, а людские земли слишком близко. Чем дальше мы уйдем на север, тем безопаснее, лучше держаться берега, чтобы нас смогли отыскать наши суда.
Сгэйль согласился с ним, но, поколебавшись, сказал:
- Я пойду на юг со своими подопечными, как того требует обет защиты.
В янтарных глазах хкомаса мелькнуло удивление. Все Ан'Кроан почитали обычай защиты, но, быть может, хкомас ожидал, что для Сгэйля первостепенна забота о своих соплеменниках. Пожилой эльф нахмурился и, повернувшись, пошел к морю.
Сгэйль вздохнул и огляделся в поисках своих подопечных. Винн снова надела эльфийский наряд - мешковатую тунику и закатанные штаны. Она и Оша в компании нескольких матросов отправились за ягодами, а Магьер и Лиишил между тем пересматривали вещи, которые им удалось вынести с горящего корабля. Благодарение предкам, что они прихватили и дары хейнасов.
И что удивительнее всего - на спине за поясом у Магьер виднелся ее кинжал. Теперь у него была рукоять из живого дерева, обмотанного кожей, в точности как просил Сгэйль у корабельного хкеда. Оставалось только гадать, когда и каким образом Магьер успела забрать кинжал.
Малец бродил среди матросов, которые искали моллюсков. Он обнюхивал прибрежный песок и то и дело принимался громко лаять. Матросы сбегались на этот сигнал и копали в том месте, где стоял пес. Нынче утром, похоже, соплеменники Сгэйля были не против того, что среди них оказались люди, полукровки и даже сбившийся с пути истинного маджай-хи. Сгэйль уже хотел присоединиться к поискам еды, когда к нему несмело подошла девушка - стюард хкомаса.
- Меня зовут Авранверд, - представилась она.
- Я знаю, кто ты такая, - ответил Сгэйль и натянул сапоги.
Глаза девушки на миг расширились.
- Можно мне с тобой поговорить… Сгэйльшеллеахэ?
Сгэйль замер - ему вдруг стало не по себе. Его встревожило то, как напряженно держалась эта девушка.
- Да, конечно, - ответил он.
Авранверд указала рукой на край прогалины, подальше от лагеря:
- С глазу на глаз.
Сгэйль сейчас был не в настроении разгадывать загадки, однако вслед за девушкой отошел туда, где их никто не мог услышать. Не глядя ему в глаза, Авранверд сказала:
- Я должна отправиться с вами.
Тревога, охватившая Сгэйля, усилилась.
- Твое место рядом с хкомасом и другими матросами. Тебе нечего бояться. Придет наш корабль и заберет всех вас.
Авранверд покачала головой:
- Я не беспокоюсь за свою безопасность. Просто я… меня послал Вельмидревний Отче, чтобы следить за людьми.
- Этого быть не может! - отрезал Сгэйль. - Ты не анмаглахк.
- Но я буду анмаглахком! - возразила девушка и наконец посмотрела ему в глаза. - Вельмидревний Отче послал меня… поручил мне эту миссию. Я должна пойти с вами!
Она говорила так искренне и уверенно, что Сгэйль почти поверил ей. Он ощутил, как кровь отхлынула от лица. Как мог Вельмидревний Отче поручить это дело девчонке, не прошедшей обучение? И зачем посылать кого-то еще следить за подопечными Сгэйля… как будто ему нельзя доверять?
На юном лице Авранверд мелькнула тень беспокойства.
- Сгэйльшеллеахэ?..
Сгэйль одарил ее таким взглядом, что она съежилась.
- Слушай меня внимательно, - начал он, принуждая себя говорить спокойно. - Ты останешься здесь и вместе с экипажем корабля вернешься домой. Попробуй только поступить иначе - и я обо всем расскажу хкомасу.
- Но я… у меня миссия… от Вельмидревнего Отче! Есть и другой…
Сгэйль не дал ей договорить:
- Грош цена будет твоей миссии, если хкомас и все мореходные кланы узнают о твоих тайных делишках! Ты должна служить только своему хкомасу и экипажу!
Он схватил Авранверд за запястье, чтобы отвести ее в лагерь, но не успел сделать и трех шагов, как девушка вырвалась. Она смотрела на Сгэйля и качала головой с таким видом, словно мир, который она почитала цельным и незыблемым, вдруг рухнул ей на голову.
Сгэйль не проронил ни слова, отвечая Авранверд непререкаемым взглядом. Девушка повернулась и бросилась бежать.
Ему давно уже осточертело терпеть безмерное обожание и лелеять чьи-то разбитые иллюзии. Теперь, пожалуй, он понимал, почему Бротандуиве и другие старейшины касты так упорно сторонились своих соплеменников. Ан'Кроан видели только своих героев и защитников в серо-зеленом одеянии анмаглахка, но понятия не имели, каково это на самом деле - быть анмаглахком.
Сгэйль давно уже старался не замечать растущей неприязни между Вельмидревним Отче и Бротандуиве. Каждый из них, судя по всему, стремился что-то получить от его нынешней миссии… и ни тот, ни другой не удосужился откровенно рассказать о своих ожиданиях. Сгэйль не знал, кому доверять, и от этой мысли голова у него шла кругом.
Анмаглахки должны доверять друг другу, иначе разлад между ними принесет одни только бедствия их соплеменникам.
Сгэйль окинул взглядом берег и возле замаскированных яликов заметил хкомаса. Старик, должно быть, до сих пор ломает голову, с какой стати двое анмаглахков бросают потерпевший бедствие экипаж ради двоих людей и полукровки. Сейчас, однако, Сгэйлю некогда было пускаться в виноватые объяснения, и он решительно подошел к хкомасу.
- На твоего стюарда гибель корабля подействовала куда сильнее, чем на других матросов, - без обиняков начал он, - Постарайся не отпускать ее от себя и позаботься о том, чтобы в ближайшие дни за ней как следует присматривали.
Хкомас испытующе оглядел его, а затем обратил печальный взгляд к пустынному морю:
- Я и представить не мог, что доживу до дня, когда Первенеан, дарованный моему клану, погибнет от людских рук. Да, Авранверд молода, и такая потеря для нее может быть горше, намного горше… Я присмотрю за ней.
Сгэйль благодарно кивнул и пошел назад в лагерь, хотя легче ему от этого разговора не стало.
Магьер и Лиишил уже уложили вещи и стояли, тихонько разговаривая о чем-то. У Лиишила на лице и руках видны были небольшие ожоги. В остальном он выглядел вполне здоровым. Сгэйлю вспомнились обугленные перчатки Магьер. Сейчас она была без них.
Ее бледные руки оказались безупречно гладки - ни ожогов, ни шрамов.
Сгэйль быстро перевел взгляд на лицо Магьер, но она этого, похоже, не заметила. На ней были облегающие штаны, кожаный доспех и куртка. Магьер вскинула на плечо дорожный мешок.
- Мы можем выходить? - спросила она.
- Да, - ответил Сгэйль, по-прежнему не сводя с нее взгляда.
Магьер привычно нахмурилась:
- Что такое?
- Ничего.
Вверх по откосу торопливо поднялся рослый эльф и остановился перед Сгэйлем:
- Хкомас говорит, ты идешь на юг… с людьми. - И прежде чем Сгэйль успел что-то ответить, матрос снял с себя теплый плащ и подал ему. - Вот, возьми, и перчатки тоже. Мне они не понадобятся, ведь за нами скоро приплывут.
Плащ был непривычного, темно-коричневого цвета. От этого искреннего дара Сгэйль ощутил безмерную усталость. Матрос даже не был с ним знаком - в Сгэйле он видел только всеми почитаемого члена касты анмаглахков.
- Я не могу…
- Возьми, прошу тебя, - не отступал матрос. - Окажи мне эту честь.
Сгэйль едва не отшатнулся. В памяти его всплыл странный урок, который дал ему когда-то его собственный йоин, его наставник.
Что мы есть помимо того, какими видят нас наши соплеменники?
Сгэйль тогда был молод, невежествен и полон священного трепета перед своим наставником. Он так и не сумел найти ответа на этот вопрос. Годы спустя он случайно услышал, как Бротандуиве повторяет этот же урок для нескольких новичков, которым еще нескоро предстояло взяться за поиски своего собственного йоина.
Мы - большее и меньшее, говорил Бротандуиве, и мы - ничто, кроме тьмы и безмолвия. Все, что в наших силах, - принять их веру в нас с подобающим смирением.
Такова была истина, скрытая в девизе анмаглахков - во тьме и безмолвии.
Служить и не ставить себя ни выше, ни ниже этой службы, в чем бы она ни выражалась. Быть безмолвием мира, в котором исполняешь долг, и хранить этот мир из тьмы.
Сгэйль медленно взял у матроса плащ и перчатки:
- Благодарю тебя.
Матрос радостно улыбнулся. Однако его поступок, порожденный добротой и глубоким почтением, прибавил Сгэйлю тягостных мыслей и сомнений.
Ему хотелось незаметно ускользнуть из лагеря и поговорить через словодрево с Вельмидревним Отче, хоть как-то понять, почему патриарх внезапно утратил доверие к нему. Но затем Сгэйль вспомнил тайные замыслы Бротандуиве и дар, который вручили хейнасы Лиишилу - Лиишиарэлаохку, как назвали его предки. И маджай-хи, словно пришедшего из древних времен, маджай-хи, связавшего судьбу с полукровкой и бледной женщиной-чудовищем.
Сгэйль оказался на перепутье, и ему надлежало выбрать одну, только одну дорогу.
- Так мы идем или нет? - нетерпеливо спросила Магьер.
Сгэйль повернулся к берегу:
- Малец, пора!
Не так давно его потрясла бы до глубины души одна только мысль о том, чтобы называть по имени священного маджай-хи.
Малец прыжками одолел склон, обвел взглядом Магьер, Лиишила и подошедших к ним Ошу и Винн. Потом маджай-хи покосился на прибрежные костры, где уже стряпали завтрак из собранных моллюсков, и жалобно заскулил.
- Мы найдем что перекусить по дороге, - заверил его Сгэйль.
Заворчав, Малец потрусил вперед, и Магьер пошла за ним. Когда Лиишил двинулся следом, Сгэйль заметил, что из его дорожного мешка торчат острия изогнутых клинков, подаренных хейнасами. Лиишил по-прежнему неприязненно относился к этому подарку.
- Можно мне взять твои старые клинки? - осторожно спросил Сгэйль. - Новым надлежит занять свое место, а твоя ноша станет полегче.
Лиишил искоса, с прищуром глянул на него через плечо:
- Почему бы тогда тебе не взять новые?
- Не могу, - покачал головой Сгэйль. - Они подарены тебе.
- Да надень ты их уже, в конце-то концов! - рявкнула Магьер. - Ты же сам потребовал, чтобы я приняла кинжал!
- Мои ножны им не подходят, - упрямился Лиишил.
- Я переделаю ножны, - заверил Сгэйль, - прямо на ходу.
Какая бы ярость ни прозвучала в голосе Магьер, на ее лице, когда она пристально взглянула на Лиишила, не отразилось и тени этого чувства.
- Это же всего лишь оружие, - сказала она. - Ты сам решишь, когда и как его применить.
- Ладно! - буркнул Лиишил и сбросил мешок.
Сдернул с себя ножны со старыми клинками, достал из мешка новые и сунул все это Сгэйлю. Затем он закинул мешок за спину и, толкнув плечом Магьер, пошел за Мальцом.
Сгэйль достал из ножен старые клинки Лиишила. Обе пары клинков он отдал Оше и, следуя за спутниками вдоль берега, вынул стилет и приступил к делу.
Трудясь над ножнами, он размышлял о предстоящей части их похода - похода, вдохновленного не надеждой, а решимостью. Сгэйль устал от постоянной раздражительности Магьер и Лиишила. Но эта раздражительность оказалась заразной, и Сгэйль, надрезая стилетом кожу, вполголоса бормотал ругательства.
* * *
Наступил полдень, и Хкуандув нервно мерил шагами палубу.
На рассвете он, как обычно, ждал доклада Авранверд, но девушка так и не вышла на связь - и тогда велел хкомасу бросить якорь, потому что не знал, на каком расстоянии от них может быть другой корабль. Вскоре его беспокойство сменилось неприкрытой тревогой.
Денварфи, опершись бедром о фальшборт, наблюдала за Хкуандувом:
- А ты не можешь сам вызвать ее?
- Нет… я не могу допустить, чтобы кто-то узнал о ее тайной миссии, даже если это будет хкомас или хкеда того корабля.
- Тогда перестань топать по спине Первенеана, - бросила Денварфи, - не то он разнервничается.
Хкуандув сердито глянул на ее безмятежное лицо. Кожа у нее была цвета чая, чуть разбавленного козьим молоком.
- Там что-то стряслось.
- Я знаю, что нам нельзя показаться им на глаза, - отозвалась Денварфи, - но и потерять их след мы тоже не можем.
- Поговори с хкомасом, - сдался Хкуандув. - Только предупреди, чтобы корабль двигался крайне осторожно.
Денварфи оттолкнулась от фальшборта и направилась к юту.
Хкуандув обратил взгляд на берег. Секретность, которой требовала эта миссия, загоняла его в тупик. Он не привык таиться от своих соплеменников и от собратьев по касте.
Из люка под баком выбрался Курхкаге, а вслед за ним - Ахаркнис. В своем мешковатом одеянии следопыт, как всегда, выглядел обманчиво-тщедушным. Курхкаге вперил взгляд единственного глаза в Хкуандува.
- Корабль движется, - сказал он, - Ты получил известия?
Хкуандув покачал головой:
- Нам придется рискнуть и самим поискать тот корабль.
Вернулась Денварфи, и все четверо направились на нос корабля, зорко вглядываясь в лежавшее впереди море. Несколько матросов покосились на них, но никто не сказал ни слова. Хриплый голос хкомаса, отдававшего приказы команде, стал громче.
Ахаркнис поглядел вверх, на снасти:
- Мне бы стоило заменить впередсмотрящего и самому понаблюдать что и как.
Он говорил так тихо, что его почти невозможно было расслышать, но Хкуандув согласно кивнул:
- Хорошо. Действуй.
Ахаркнис встал на фальшборт, ухватился за штормтрап, протянутый к грот-мачте, и полез наверх.
Вряд ли его зоркие глаза были зорче, чем у бывалых мореходов, зато в том случае, если они подойдут слишком близко к тому кораблю, Хкуандув куда больше полагался на здравый смысл Ахаркниса. Однако же время шло, а с высоты так и не донеслось ни единого слова.
- Что, если девушку разоблачили? - спросил Курхкаге. - Как тогда поступит Сгэйльшеллеахэ?
Хкуандув повернулся спиной к носу. Отвечать на этот вопрос ему не хотелось. И в самом деле, как поступил бы он сам, если бы узнал, что собрата по касте послали за ним шпионить? Хкуандув не желал даже думать об этом. Он должен всецело сосредоточиться на порученной миссии… ради блага своего народа.
- Греймасга! - крикнул с высоты Ахаркнис. - Погляди на берег!
Хкуандув повернулся, оперся на обращенный к берегу фальшборт.
Даже издалека было видно, как солнце искрится в светлых волосах тех, кто шел по песчаному берегу. Их рослые силуэты с каждой минутой становились все более узнаваемы. Хкуандув понял, что видит перед собой моряков с корабля Ан'Кроан… но почему они на суше и где их Первенеан?
- Чужаки с ними? - запрокинув голову, крикнул он.
- Нет. Я вижу только Ан'Кроан.