Когда позади нее скрипнули доски, она обернулась. Один из орков - маленький и толстый, который называл себя Раммаром, подошел к ней, скаля зубы в хитрой ухмылке на мрачном лице.
- Ну что, служительница? - сказал он, используя язык людей; то, что она владела его языком, он просто-напросто проигнорировал. - Как тебе плен?
- Было бы гораздо лучше, если бы не твое общество, орк, - холодно ответила Аланна. - От тебя несет, как от целого хлева.
Орк поднял мохнатые брови, почесал доспехи и подмышки, а потом, ничего не понимая, покачал головой.
- Что-то ты неприветлива, - заметил он. - А ведь ты должна быть мне благодарна. Я мог запереть тебя на нижней палубе, в полной темноте, без еды и питья.
- Это не очень-то разумно, я ведь должна остаться в живых. Если я умру, то унесу с собой тайну карты Шакары, не забывай об этом.
- Не беспокойся. - Орк ухмыльнулся во всю свою мерзкую физиономию. - Я вот задаюсь вопросом, что сделает с тобой наш заказчик, когда ты расскажешь ему то, что он хочет знать.
- Ваш заказчик - кто он?
Раммар радостно хрюкнул.
- А тебе хотелось бы это знать, правда? Но я не скажу тебе, эльфийская баба. Хочу, чтобы ты как следует поломала над этим голову, пока мы не доберемся до цели нашего путешествия.
- Понятно. А где находится цель нашего путешествия?
- И этого я тоже не скажу тебе.
- Почему не скажешь?
Орк снова захрюкал, что, должно быть, означало у него смех.
- Думаешь, я не вижу, что ты задумала?
- Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду то, что ты хочешь заманить нас в ловушку. Сначала ты помогаешь нам бежать от своих же собственных людей, затем вдобавок сообщаешь нам, где находится вход на Южную дорогу. Это довольно-таки странно, не так ли?
- Признаю, - согласилась Аланна, - но у меня для этого есть свои причины.
- В таком случае, - заявил орк, и внезапно Аланна почувствовала у себя на горле острие копья, - с твоей стороны было бы страшно мило сообщить мне эти причины, остроухая!
- Ты не убьешь меня. - Она была твердо в этом убеждена.
- Почему нет?
- Я - единственная, кому известна тайна карты. Забыл?
- Нет, ничего я не забыл, - с ухмылкой возразил орк. - Но со мной бывает такое, я забываюсь, и тебе лучше меня до этого не доводить. Итак?
Аланна задумалась.
О том, чтобы рассказать этому чудовищу о своих душевных переживаниях, не могло быть и речи. Не говоря о том, что орк ничего не понял бы, потому что чувства незнакомы этим примитивным существам, движимым одними только инстинктами. Для Аланны и так было достаточно унизительно позволить двум оркам вызволить себя. Ее гордость не допускала большего унижения.
С другой стороны, этот Раммар достаточно глуп для того, чтобы претворить свою угрозу в жизнь, если она не пойдет на уступки. Поэтому она заявила:
- Мне интересно посмотреть, кто ваш заказчик. Поэтому я помогла вам уйти из Шакары, и по этой причине рассказала, где находится Южная дорога.
- И это все? - Раммар был настроен скептично.
- Это все. Очевидно же, что вы работаете не на себя, а поскольку вы не хотите сказать мне, на чьей службе состоите, то придется волей-неволей проделать это путешествие до конца, если я хочу получить ответ на свой вопрос.
- Хм-м… - проворчал Раммар, недоверчиво глядя на нее.
- Кроме того, - добавила она, - я под впечатлением.
- Под впечатлением? - Он удивленно поглядел на нее. - От чего?
- До сих пор я считала орков трусливыми, хитрыми существами. А вы двое - особенно ты, Раммар, - храбрые воины, которые не боятся битвы. Вы доказали свое мужество. Если вы обещаете обращаться со мной как полагается, то заверяю вас, что не буду пытаться бежать.
Хотя Аланне никогда не приходилось читать по лицам орков, она увидела, что Раммар польщен. Она знала, что эти чудовища всегда были падки на подобные комплименты и славословия. А Раммар оказался особенно чувствителен к таким вещам…
- Ты дашь мне слово, что не будешь пытаться бежать? - спросил он. - Говорят, что эльфы обычно выполняют свои обещания, потому что никогда не лгут.
- Так и есть, - подтвердила Аланна, хотя она как раз собиралась нарушить эту традицию. Быть Верховной священнослужительницей Шакары и сознательно сказать неправду, даже если от этого зависит жизнь, - неслыханное нарушение всех правил и обычаев. А теперь она собиралась сделать это второй раз подряд: первый раз она солгала, когда польстила орку, второй - когда пообещала ему не пытаться бежать.
Конечно же, Аланна планировала именно это.
Сначала она сопротивлялась похищению и надеялась, что орков схватят и они поплатятся за свою дерзость. Но когда чудовищам - не важно, по какой причине - удалось открыть ворота Фаравина, в голову ей пришла отчаянная мысль.
Разве не тосковала она все это время по разнообразию, не мечтала о том, чтобы вырваться из этой душной скуки? Разве не ждала отчаянно, что кто-нибудь придет и избавит от этого монотонного существования? Конечно, освобождение оказалось немного не таким, каким она себе его представляла, и спасители оказались не благородными витязями, а вонючими орками. Но Аланна поняла, что ее похищение этими двумя существами открывает великолепную возможность бежать из стен Шакары, не покрыв при этом свое имя позором. Если бы она улизнула с благородным героем, к тому же еще таким эльфом как князь Лорето, которому принадлежало ее сердце, то впала бы в немилость, оказалась бы навечно отверженной изгнанницей. А теперь всем придется признать, что она вынуждена была покинуть Шакару, что сделала она это против воли. Так в глазах других она представлялась не преступницей, а достойной сострадания жертвой.
Она не собиралась сдерживать обещание, данное орку. Как только Северный вал останется позади и они окажутся вне досягаемости для стражей храма, она бежит и станет своим ходом пробираться на юг. Ее целью был Тиргас Дун, эльфийский город на побережье. Там она потребует объяснений от Лорето, своего бессердечного возлюбленного, который так позорно бросил ее в беде.
Время поджимало. Лорето написал, что скоро ему придется отплыть к Дальним Берегам. Поэтому Аланна должна торопиться. Ей придется провести в обществе орков всего несколько дней и терпеть их отвратительные физиономии, исходящий от них едкий запах и их глупые разговоры.
А потом она убежит.
Белая пустыня осталась позади. У подножия Северного вала, неподалеку от ущелья, где, по утверждению Аланны, находился вход на Южную дорогу, орки оставили буер. С тяжелым сердцем покидали они его, потому что удобное транспортное средство самым замечательным образом перенесло их через лед и снег. Раммару особенно не хотелось снова отправляться в путь на своих двоих, особенно с учетом предстоявшего подъема. Хотя теперь они смогут воспользоваться тропой, но переход через горы все равно обещал быть трудным.
Из запасов северных варваров они взяли с собой все оставшееся вяленое мясо, а фляги наполнили кусочками льда; поскольку они носили их близко к телу, то лед скоро должен был растаять. Аланна настояла на том, чтобы тоже нести один из мешков с провиантом, к немалому удовольствию Раммара - таким образом, вес его собственного мешка сильно уменьшался. А Бальбоку пришлось тащить на себе большую часть поклажи. Кроме ранца, до краев наполненного байшем, он должен волочь еще и штандарт колдуна, кроме того, стрелы, лук и секиру.
Нагруженные таким образом, они отправились в путь через горы. Раммар шел впереди не потому, что он был самым храбрым, а потому, что хотел таким образом определить темп похода. За ним следовала Аланна, а за ней - Бальбок, связанный с эльфийкой канатом, который намотал себе вокруг пояса. Хотя служительница и обещала не пытаться бежать, врожденная недоверчивость Бальбока не позволяла верить словам эльфийки. Когда ее привязывали, она ругалась и протестовала, но отговорить себя Бальбок не позволил.
Пройдя через ущелье, они оказались на узкой тропе, которая вела вверх по обледенелым скалам. Путешественникам нужно было быть очень осторожными; чем выше они поднимались, тем уже становилась тропа и тем глубже ущелье, открывавшееся по левую сторону от путников.
Внезапно тропа окончилась перед скалой, и Раммар принялся громко ругаться, пока Аланна не сказала ему просто идти дальше, не обращая внимания на скалу. Ворча и сомневаясь, Раммар провел лапой перед собою - и с удивлением обнаружил, что скала была не чем иным, как иллюзией, отражением в воздухе, служившим для того, чтобы отпугивать непосвященных.
- Ну как? - удовлетворенно спросила Аланна. - Что скажешь на это? Ваши шаманы способны на такое?
- Эльфийское колдовство, - недовольно проворчал Раммар, изрыгнув это слово, как будто съел что-то не то.
По ту сторону барьера тропа как ни в чем не бывало продолжалась, только стала круче. Несмотря на ледяной холод и пронизывающий ветер, царивший здесь и кидавшийся в лицо кристалликами льда и снега, на лбу у Раммара выступил пот, и он начал так громко пыхтеть, что перекрывал завывания ветра.
- Что такое? - подколола его эльфийская священнослужительница. - Дыхалки уже не хватает, а, орк? Тогда придется тебе за что-нибудь держаться, потому что это будет долгий и трудный подъем.
Злая тетка оказалась права.
Весь первый день они взбирались в гору, в основном по узким тропам, по которым приходилось продвигаться с большой опаской, если путники не хотели поскользнуться и рухнуть в пропасть. Они позволили себе только несколько раз передохнуть, а потом продолжали путь по тропе.
Когда орки оборачивались, взору их открывалась широкая ледяная равнина, бесконечно тянувшаяся на север. Но чем выше они поднимались и чем ближе был вечер, тем плотнее становилась завеса над равниной, и наконец опустилась ночь.
Выбившийся из сил Раммар в конце концов решил, что пришло время остановиться на ночлег. Они нашли убежище в скалистой теснине, где можно было укрыться от ветра и непогоды. Но когда Бальбок решил развести костер, Раммар набросился на него.
- Эй, остановись сейчас же!
- Почему?
- Тебе обязательно нужно выдать нас, умбал? Отблеск костра виден на несколько миль.
- Но ведь мы здесь в безопасности, - возразил Бальбок, указывая на окружавшие их скалы. - Кроме того, мы замерзнем самым жалким образом, если не погреемся у костра.
- Твой тощий друг прав, орк, - согласилась Аланна. - Без огня да при таком морозе мы погибнем.
- А тебя никто не спрашивал, эльфийская баба! - отрезал Раммар. - Думаешь, я не знаю, что ты задумала? Ты хочешь выдать нас своим сородичам. Со мной такие штуки не пройдут! Раммар Резкий видит тебя насквозь и не позволит дурить себя!
- Раммар Резкий? - Она подняла тонкие брови и удивленно поглядела на него.
- Это мое боевое имя. Ты еще научишься бояться его!
- Как скажешь. Но будет лучше, если ты изменишь свое имя на "Раммар Сосулька" - потому что к рассвету ты превратишься именно в это. Очень жаль, что все ваши старания были напрасны.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, ваше тяжелое путешествие на север, битва со стражей храма, мое похищение и успешное бегство. Все это было совершенно напрасно, если мы замерзнем сегодня ночью. Бояться эльфийских воинов тебе нечего. Если бы я хотела натравить их на вас, то сделала бы это уже давно.
Раммар яростно уставился сначала на нее, потом на брата. Он терпеть не мог, когда Бальбок, этот умбал, спорил с ним, но еще больше разозлило его то, что на этот раз на его сторону встала еще и вздорная эльфийка. Было в этой бабе что-то такое, что приводило Раммара в бешенство. Высокомерие, презрительная речь, невыносимая наглость - все это злило его до безумия. Однако утешало то, что колдун уж точно придумает, что с ней делать.
- Итак, замечательно, - согласился он. - Разводи костер, Бальбок. Но если нас обнаружат и перережут, то виноват в этом будешь только ты.
Бальбок пробормотал что-то в ответ, затем пошел к ранцу, открыл его и достал два огнива.
Раммар и Бальбок по очереди охраняли Аланну, в то время как служительница неподвижно просидела у огня всю ночь, глядя на языки пламени. Ее узкие глаза были открыты, но грудь поднималась и опускалась равномерно, как будто во сне - и Раммар и Бальбок в очередной раз убедились, что эти эльфы - престранные существа.
Ранним утром следующего дня - костер давным-давно потух, и в ущелье пробрался ледяной холод - они продолжили странствие. На завтрак Раммар и Бальбок съели по куску заплесневелого вяленого мяса, резко пахнущего и затхлого на вкус, Аланна же от этой восхитительной для орков еды отказалась. А, сказал себе Раммар, все равно, пусть себе голодает эльфийка! Раз она такая тощая, то наверняка привыкла обходиться почти без еды.
Затем трое путешественников снова тронулись в путь. Почти отвесная скала возвышалась перед ними, и, словно обвившаяся вокруг камня змея, вилась вверх по ней тропа, и ее нужно было преодолеть.
Чем выше они забирались, тем гуще становился туман. Очертания ледяной пустыни к северу от гор лишь угадывались, да и дорога впереди утопала в молочно-белом тумане, что страшно не нравилось Раммару.
- Проклятый туман! - ругался он. - Если так будет продолжаться и дальше, то скоро мы даже собственные лапы разглядеть не сможем.
- Это не туман, - поправила его Аланна. - Это облака.
- Мы так высоко забрались? - удивленно спросил Бальбок. - Мне всегда было интересно, какие они вблизи, эти облака. Я думал, можно лечь на них, как на мягкую постель из подгнившего сена.
- Как это на тебя похоже! - возмутился Раммар. - Любой дурак знает, что облака - это дым, который поднимается из темных луж Курула, чтобы затмить свет солнца. Каждая туча - это заблудшая душа, поглощенная Курулом.
- И вы действительно в это верите? - насмешливо спросила Аланна.
- Конечно! - Раммар недовольно заворчал. - Но у вас, эльфов, конечно же, существует другое объяснение, не так ли? Вы, вероятно, считаете облака заколдованными белыми лошадками, бегущими по небу в вечных поисках исполнения желаний и счастья?
- Прекрасная мысль, совершенно неподходящая для орка, - ответила Аланна с безрадостной улыбкой. - Но на самом деле облака - это то, что возникает, когда сталкиваются холодный и теплый воздух, а именно - водяной пар.
- Водяной пар? - Раммар остановился, повернулся и в недоумении уставился на священнослужительницу. - Это самый большой шнорш, который я когда-либо слышал, - заявил он. - Если такова ваша эльфийская мудрость, то меня не удивляет то, что вы убегаете к своим отдаленным берегам.
- Это место называется Дальние Берега, - поправила его Аланна. - И я говорю правду.
- Ну конечно же. А гром и молнии движутся на самом деле не гневом Курула, а представляют собой совершенно естественное явление, правильно?
- Правильно.
- Ну, понятно, - проворчал Раммар и, повернувшись к Бальбоку, сделал недвусмысленное движение лапой, означавшее, что, по его мнению, у эльфийки явно не все дома.
Они продолжали карабкаться. Видна была только малая часть тропы, по которой они в данный момент шли, а то, что было впереди и позади, терялось в густой пелене.
И только к полудню облачный покров слегка рассеялся. К этому времени маленький отряд достиг перевала. Он простирался между двух причудливых скалистых навесов в форме птичьих голов. В неярком солнечном свете, лившемся сквозь облака на пустынную лощину, орки увидели нечто, совершенно им не понравившееся: вдоль тропы, пересекавшей седловину горы, были установлены каменные колонны, украшенные эльфийскими письменами.
- Проклятая эльфийка! - заворчал Раммар, хватаясь за сапарак, висевший на ремешке у него за спиной. - Я так и знал, что она приведет нас в западню!
- Да этим колоннам тысячи лет! - спокойно заметила Аланна. - Тебе действительно не нужно их бояться.
- А кто говорит, что я боюсь?
- Тебе не нужно говорить о своем страхе, я и так его вижу. Эта возвышенность называлась в свое время Соколиной седловиной. Когда мир был еще молод, здесь сошлись в жестокой схватке тролли и эльфы. Если бы в той битве не удалось отбросить троллей, они захватили бы амбер. В память о героях-победителях установили эти колонны.
- Да что ты говоришь, - проворчал Раммар, продолжая сторожко оглядываться. - Знаешь, меня не колышет, что было здесь пару тысяч лет назад, эльфийская жрица. Нам, оркам, нет дела до прошлого. Нас волнует только настоящее. - Он обернулся к брату. - Ты что-нибудь чуешь, Бальбок?
Худощавый запрокинул голову, подставил свой крючковатый нос ветру и шумно втянул воздух.
- Ничего, - сказал он наконец.
- Ты уверен?
- Думаю, да.
- Хорошо. Мы идем дальше.
- Что это значит? - недоуменно спросила Аланна. - Ты хочешь сказать, что твой глупенький товарищ может учуять эльфа?
- Он может учуять, в принципе, все, - подтвердил Раммар. - Кроме того, он не только мой товарищ, но и брат.
- Брат?
- Я же только что сказал это, разве нет? - Он посмотрел на нее, и глаза его сверкнули. - Почему я должен повторять все, что говорю?
- Я просто удивлена, вот и все. Я думала, что орки не поддерживают родственных связей.
- Похоже, ты знаешь абсолютно все, а? - Разъяренный Раммар встал прямо перед ней. - Знаешь что, священнослужительница? Занимайся своими делами и оставь свои премудрости при себе, хорошо? Твоя болтовня действует мне на нервы, и моему брату тоже. Правда, Бальбок?
- Я…э…
- Мы такие, какие есть, - продолжал возмущенный Раммар, - а конкретно - орки. Не эльфы, не карлики, не люди. Если тебя что-то не устраивает, то это твое дело, но прекрати делать вид, будто все на свете знаешь. Ты не знаешь ничего, в этом я могу тебя уверить.
Затем он повернулся и, рассерженный, пошел вперед, не обращая внимания на туман, в котором тонула тропа.
Снова настали сумерки, и маленькая группа начала устраиваться на ночлег. Естественная крыша скалистого навеса послужила им пристанищем, и это было очень хорошо, потому что едва померк дневной свет, как началась страшная буря, превратившая скалы в причудливые ледяные скульптуры.
Плотнее укутавшись в меха северных варваров, трое путешественников устроились у потрескивавшего костра, разложенного Бальбоком. Худощавый орк то и дело лазил в свой ранец и что-то подкладывал, чтобы пламя не погасло: остаться такой ночью без огня означало верную смерть.
- Скажи-ка… - Аланна долгое время задумчиво глядела в огонь, а затем спросила: - Что это ты подкладываешь в огонь? Ведь здесь наверху совершенно нет дров.
- А это и не дрова, - ответил Бальбок, - это сушеный орочий навоз.
- Сушеный… - Глаза Аланны расширились от удивления. - Это значит, что вы сушите свой собственный?.. И используете его, чтобы?..
- А как же иначе? - ответил Бальбок, как будто это было нечто само собой разумеющееся. - Все орки отапливают им свои пещеры. Это обеспечивает не только огонь, но и уютный домашний запах, по вечерам витающий над больбоугом.
- Готова поспорить.
- А что, эльфы не сжигают свой шнорш?
- Конечно нет. - Аланна замотала головой. - В цивилизованных городах есть подводные реки, которые называют каналами, которые уносят прочь всяческие остатки.