- Высокий Совет с благосклонностью принимает твое решение, Лорето, - произнес Айлонвир. - Ничего другого мы и не ожидали. Никто не должен узнать, где находится Сокрытый Город. Ты должен помешать Верховной священнослужительнице Аланне выдать тайну - любой ценой!
- Когда я должен выступить?
- Еще сегодня. Тебя будет сопровождать легион лучших воинов. В гавани стоит несколько судов, которые повезут вас по Восточной реке. Ищите Аланну и ее похитителей на равнине Скарии. Найдите ее или идите по ее следу - и освободите Верховную священнослужительницу из плена этих чудовищ.
- А… если это окажется невозможным?
- Тайна должна быть сохранена, это главное. Если спасти священнослужительницу невозможно, ты должен сделать все, чтобы она не выдала своего знания. И, говоря все, я имею в виду все, Лорето. Я понятно выразился?
- Разумеется, почтенный Айлонвир, - подтвердил Лорето, и ни один мускул не дрогнул на его лице. Конечно, он очень хорошо понимал, что имел в виду председатель Совета, и мысль о том, что придется причинить зло Аланне, вызывала у него тошноту. С другой стороны, в этой миссии речь шла о благосостоянии народа эльфов - и не в последнюю очередь о его собственном: если он не исполнит ее к вящему удовлетворению Совета, можно забыть об отъезде к Дальним Берегам…
- Тогда иди, Лорето. Нельзя терять времени. Да пребудут, с тобой наши наилучшие пожелания и надежды.
- Благодарю, Высокий Совет, - смиренно ответил эльфийский князь, еще раз поклонившись, а затем повернулся и в своем развевающемся за плечами плаще пошел из зала Советов.
- Лорето? - еще раз окликнул его Айлонвир уже на порога.
Князь Лорето обернулся.
- Да?
- Поскольку твоя миссия потребует времени, ты наверняка не будешь против того, что я займу твое место на корабле, отправляющемся к Дальним Берегам, ведь правда?
У Лорето возникло ощущение, что его столкнули в разверзшуюся под ногами пропасть.
- К-конечно же нет, - с трудом вымолвил он и опустил голову.
И покинул зал.
2. Фойзахг'хай анн абхайм
Своеобразная компания двигалась вдоль главного рукава Ледяной реки на юг: два орка, привязанные друг к другу спина к спине (поэтому поход был для них сущей пыткой); эльфийка, хотя и без пут, но производившая впечатление, что делает каждый шаг против воли; и наконец человек в темных одеждах следопыта с оружием, как своим, так и орочьим.
Невольные спутники продвигались на юг. Они все еще двигались по склонам Острых гор, постепенно переходившим в равнину. Вскоре по правую руку раскинулись бесконечные просторы Скарии, слева протянулись холмы, по другую сторону которых простиралась империя людей. А сами они были посредине, на ничейной земле, где не было ни права, ни законов, где жили сомнительные личности и дикие звери. А посреди этой ничейной земли, далеко на юге, раскинулся лес Тровны, образуя непреодолимый барьер, отделявший Империю эльфов от остального мира.
Когда-то, и Раммар знал это, Империя эльфов занимала почти все Землемирье, от океана на юге до сурового севера, от холмов на востоке до склонов Черногорья. Только Гнилые земли не принадлежали им никогда, и этим приземистый орк очень сильно гордился - только эта толика гордости и питала его в том унизительном положении, в котором находились они с Бальбоком.
Привязанные друг к другу, поначалу они пытались идти боком, но поскольку Раммар и его брат были совершенно разного роста и комплекции, им приходилось исполнять причудливый танец, и длинные ноги Бальбока и коротенькие, кривые - Раммара несколько раз переплетались, так что братья каждый раз растягивались на земле - к немалому удовольствию охотника за головами.
После этого орки решили испытать другую технику: шел только один из них, неся другого на спине. Это тоже не сработало: из-за немалого веса Раммара Бальбок преодолевал каждый раз очень небольшое расстояние, прежде чем брату приходилось его сменять. И поскольку, ко всему прочему, Бальбок снова отказался бросить тяжелый штандарт, Раммару волей-неволей приходилось тащить обоих - как брата, так и ненавистную палку в его лапах.
Продвижение вперед было тяжелым, и тем не менее Раммар не жаловался - по крайней мере, настолько громко, чтобы его услышал Корвин. Охотник за головами доказал, что все человеческое было ему чуждо. Им с большим трудом удалось убедить его, что полезнее оставить их в живых. И ни Раммар, ни Бальбок не хотели давать ему повода изменить свое мнение.
Отряд шел днем, делая привал только тогда, когда опускались сумерки, так как из-за множества опасностей, подстерегавших путников в ничейных землях, продолжать путь и ночью становилось слишком рискованно. Во время отдыха Раммару и Бальбоку приходилось довольствоваться местом в стороне от лагеря, где Корвин привязывал их к дереву или скале. Он разжигал костер в земляной яме, чтобы его не было видно издалека, и грелся вместе с эльфийкой и ужинал. От костра поднимался аромат жареного мяса, в буквальном смысле сводя орков с ума.
На четвертый день Раммар не сдержался.
- Эй, охотник за головами! - крикнул он, когда Корвин с Аланной сидели у огня и ели. - Эй, охотник за голова-а-а-ми-и-и!
- Тупое создание! - донесся грубый ответ. - С чего это тебе взбрело в голову так рычать? Хочешь натравить на нас троллей? В этой местности их должно быть особенно много.
- А почему бы и нет? - возмущенно ответил Раммар. - Быть растерзанным троллем или быть твоим пленником - для нас получается все равно - смерть, только быстрее.
Корвин нагло улыбнулся ему в ответ.
- Что ты хочешь? Я же оставил вас в живых, разве нет?
- Оставил. Вопрос только в том, сколько нам осталось жить, если так пойдет и дальше.
- А что такое? - Ухмылка охотника за головами стала еще отвратительнее. - Разве вам не нравится, как я с вами обращаюсь?
- Вот то-то и оно, что нет. Весь день связаны, с трудом двигаемся…
- Идти вы можете, этого достаточно. На твоем месте я сидел бы тихо и не рисковал открывать рот, после всего того, что у вас на совести.
- Что у нас на совести? - возмутился Раммар. - Это мы сказали тебе о том, что это за баба! Именно мы! Ты бы так и верил ее сказочке.
- Ерунда.
- Это не ерунда, и ты это знаешь. Но вместо того чтобы связать ее, ты позволяешь ей свободно передвигаться, а нас держишь в плену. Послушайся моих слов, охотник за головами: она обдурит тебя, как обдурила нас.
Корвин бросил на Аланну, сидевшую рядом с ним и с отсутствующим выражением лица глядевшую на огонь, мимолетный взгляд.
- Нет, - убежденно раздалось в ответ, - она этого не сделает.
- Почему ты так уверен?
- Все очень просто, орк, - потому что, в отличие от тебя и твоего вшивого брата, она - чувствующее и мыслящее существо. И потому что хочет узнать, стоит ли тайна, которую она хранила на протяжении всей своей жизни, приложенных к этому усилий.
Раммар вздохнул. Для него не существовало другой расы, такой же сложной и трудно разгадываемой, как люди. Превосходили их только эльфы, эти хитрые, лукавые создания, которые никогда прямо и ясно для каждого не скажут, что они имеют в виду, а вместо этого пускаются в намеки. Раммар много слышал об этом, и вот теперь, когда ему приходилось иметь дело с милой представительницей расы эльфов, он понял, что все - действительно все! - что говорили о них в больбоуге, было правдой.
Чего стоит одна только их привычка к цветистым выражениям… Орки были в этом плане совсем другими: то, что приходило им в голову, то они и говорили, и если они на кого-нибудь злились, тот хорошо это чувствовал. Это всегда было больно, а иногда даже немного смертельно, но зато честно. А эльфы, постоянно болтая о правдивости, сами этого, похоже, всерьез не воспринимали. Аланна самым хладнокровным образом обманула их - и не единожды. Хотя было время - и Раммар считал себя из-за этого дураком, - когда она казалась ему очень даже симпатичной.
Это было тогда, когда она поблагодарила его за то, что он спас ей жизнь. Орк никогда бы так не поступил, но почему-то Раммару это понравилось. Но эльфийка обманула его, и теперь она в очередной раз надела одну из своих многочисленных масок. Вместо того чтобы злиться на охотника за головами - ведь он шантажировал ее и заставлял раскрыть свою тайну, - она вступила с ним в союз.
Почему?
Что это значит?
Что такого между этим человеком и эльфийкой? Отчего они так замечательно ладят, хотя по всем правилам должны друг друга ненавидеть? Как ни напрягал Раммар несколько несчастных серых клеточек своего головного мозга, но понять не мог. Что-то такое Корвин делал правильно, что он и Бальбок сделали неверно. Но что?
- Охотник за головами, - сознавая свое бессилие, проворчал Раммар, - если ты не хочешь нас развязывать, то дай нам хотя бы поесть. Мы с братом умираем от голода.
- Вы получите пищу, когда мы будем у цели! - последовал издевательский ответ. - И ни часом раньше!
- Но на это может потребоваться еще несколько дней!
- Все зависит от того, насколько быстро вы будете шагать.
- Но… - Раммар хотел было снова возразить, но ничего дельного в голову ему не пришло.
- Это очень глупо с твоей стороны, - заполнил паузу Бальбок.
- Что? - возмутился Корвин.
- Глупо с твоей стороны заставлять нас голодать, - пояснил худощавый орк, ставший за последние дни еще более худым. - Мы ведь должны в конце концов помочь тебе унести сокровища из Сокрытого Города. Как мы сделаем это, если от слабости едва держимся на ногах?
- Вот именно, как мы сделаем это, если от слабости едва можем держаться на но… - громко подтвердил Раммар, но до него дошло, что теперь он повторяет за Бальбоком, словно эхо. - Я вот что имел в виду: мой брат прав. Дай нам поесть, охотник за головами, иначе тебе же хуже будет.
Корвин сердито зарычал, а потом пробормотал:
- Ну хорошо, мне все равно. - И он бросил оркам кусок мяса. Еще только вчера он поймал зайца, и это была одна из его лапок.
Раммар и Бальбок хотели жадно наброситься на нее. Но они были привязаны к дереву, и, когда их пасти раскрылись, пытаясь поймать заячью лапку, братья с шумом ударились друг об друга.
- Ай! - в ярости закричал Раммар. - Чертов умбал! Кто позволил тебе кусать старшего брата?
- Но я голоден!
- Это еще не повод так жадничать!
- Кроме того, это я выпросил мясо у охотника за головами.
- Ну и что? А я сколько всего для нас сделал? А ты при этом помалкивал!
- Что ж! Стоит мне только вспомнить вяленое мясо…
- Ну ладно, но на этот раз я честно собирался поделиться с тобой.
Раммар снова потянулся за мясом - и понял, что не дотянется до заячьей лапки. Клацнув зубами, он укусил пустоту; и Бальбок, с клыков которого уже капала слюна, тоже не мог дотянуться до мяса.
- Ну вот, смотри, что ты наделал, - запричитал он. - Теперь никто из нас не наестся.
- Это мы еще посмотрим, - засопел Раммар. - Эй, охотник за головами! Ты сделал это нарочно, так ведь? Тебе доставляет удовольствие мучить нас.
Корвин широко ухмыльнулся.
- Вы ведь хотели еды - вот вам еда. Нечего вам жаловаться.
- Но мы не можем ее достать!
- Это ваша проблема, а не моя.
Раммар разразился потоком орочьих ругательств, а Бальбок завыл, словно побитая собака, - пустой желудок может привести в отчаяние даже самого закаленного в боях орочьего воина, и существовало немало таких, кто в подобных ситуациях съедал свою лапу или ногу.
Аланна наконец не выдержала воплей орков. Она раздраженно поднялась и, подойдя к ним, подняла заячью лапку и протянула обоим так, чтобы они могли откусить по куску.
- Это еще что такое? - воскликнул разъяренный и в то же время удивленный охотник за головами.
- Если ты мучишь их подобным образом, Корвин, ты ничем не лучше их. Я делаю это не для них, а для тебя.
- Мило с твоей стороны, - с издевкой в голосе произнес охотник. - Но эти твари не оценят твоего сострадания. Они очень скоро забудут, что ты была добра по отношению к ним, и предадут при первой же возможности. В их языке даже нет слова "благодарность". Разве не так?
- Конечно, нет, - прочавкал Раммар, которому вопрос показался довольно-таки странным. - Для такой чепухи в нашем языке просто нет применения.
Корвин поглядел на Аланну, глаза его метали молнии.
- Ну, что я говорил?
- Зато у нас есть десять различных выражений для "проломить кому-либо череп"! - Бальбок принялся защищать орочий язык, и в голосе его слышалась гордость.
- Так оно и есть, - подтвердил Раммар. - Культура орков более высокоразвита, чем принято считать. Мы знаем надцать наименований смерти, в зависимости от того, каким образом умершие попадают в яму Курула. А также у нас есть несколько слов для "пускания ветров". Такие ветры, которые нападают после того, как выпил слишком много кровавого пива, называются похга. Если газы возникли от долгого марша…
- Да прекрати же, это отвратительно! - воскликнула Аланна, и после короткой паузы все расхохотались: Корвин смеялся грубым, ироничным смехом, Аланна смущенно хихикала, а орки нервно и немного неестественно загоготали.
То был краткий миг единства, прежде чем они снова стали врагами и теми, кем им наказано было стать судьбой: преисполненным мести охотником за головами, которого жадность гнала на юг;
эльфийкой, ищущей правды и убегающей от своего предназначения;
двумя орками, которые вообще-то всего лишь хотели попасть домой, назад, к знакомой вони своей пещеры.
Дорога снова вела их на юг.
Там, где последние склоны Острых гор терялись на широкой равнине Скарии, а Ледяная река расходилась на несколько рукавов, более мелких и узких, чем бурные верховья, Корвин позволил группе отдохнуть. Раммар, которому пришлось на один раз больше нести брата вместе со штандартом - тощий орк крепко сжимал в его лапах, - совершенно обессиленный опустился на землю. Аланна, которой нипочем были переходы на большие расстояния, присела на обломок скалы и обвела взглядом широкую равнину, простиравшуюся на юге.
Деревья карабкались по предгорьям, то и дело пересекавшим равнину рубцами серых скал. Чем дальше на юг, тем беднее была растительность, и теперь только коричневые кустики травы и темные кустарники представляли скудный покров почвы. А по ту сторону степи, едва различимая невооруженным глазом, на горизонте затянутого тучами неба виднелась темная полоса.
Лес Тровны…
- Ну наконец-то, - простонал Раммар. - Уже совсем близко.
- Не обманывайся, орк, - сказала ему Аланна. - Нельзя доверять глазам, потому что на равнине Скарии оценить расстояния невозможно. До опушки леса еще три или четыре дня пути.
Орк вздохнул и покачал головой.
- Я этого не переживу. Охотник за головами, если ты действительно хочешь, чтобы я тащил твои сокровища, тебе придется отвязать меня от брата.
Корвин лег неподалеку на берегу реки животом вниз, чтобы сделать несколько глотков прохладной влаги. Затем поднялся и взглянул на Раммара.
- Хорошо, толстяк, я вас отвяжу.
- Ты… ты нас отвяжешь? - Поросячьи глазки Раммара сверкнули. - Так ты… ты… позволишь нам идти?
- По поводу "идти" я ничего не говорил. Нет, вы с братом построите для нас плот, на котором мы продолжим путешествие. Здесь, на юге, нет водоворотов и опасных течений, так что можем рискнуть плыть по реке.
- Плот? - пронзительно закричал Бальбок. Разве этот человек не знает, что орки ненавидят воду и скорее отрубят себе ноги, чем ступят на шаткие доски?
- Нам это подойдет, охотник за головами, - поспешил заверить Раммар.
- Но, Раммар! - возмутился Бальбок. - Мы орки, а не моряки!
- А я - твой брат, а не носильщик, - возразил Раммар. - Будем делать так, как сказал человек, понятно? И если он хочет, чтобы мы построили плот, то мы построим чертов плот!
- Ну… ну ладно, - проворчал Бальбок. - Я хотел сказать только одно, Раммар…
- Что?
Бальбок непонимающе посмотрел на брата.
- Мы ведь совсем не знаем, как строить…
- Оставьте свои дурацкие разговоры на потом, - вдруг сказала Аланна и спрыгнула с камня. - У нас гости.
- Гости? - принюхался Бальбок. - Кто?.. Что?..
- Карлики, - только и сказал Раммар.
- Как это? - Бальбок снова принюхался. - Ты их чуешь? А я думал, ты…
- Нет, тупоумный. Я их вижу - вон там!
Бальбок посмотрел туда, куда указал кивком головы брат, и заметил четыре лодки, идущие со стороны гор к окруженному скалами колену реки. Лодки были сделаны из дуба, на носу и на корме у каждой находился гальюн, очень похожий на тот, что был у буера. В лодках сидели низкорослые бородатые фигурки в кольчугах, дружно и равномерно поднимавшие и опускавшие весла. А на корме первой лодки - Раммар и Бальбок глазам своим не поверили - стоял не кто иной, как Ортмар фон Бут, сын Ортвина!
- Надо уходить! - сказал Раммар.
- Слишком поздно, - проворчал охотник за головами. - Они нас видели. Если теперь мы обратимся в бегство, то это покажется им подозрительным. Если они последуют за нами по земле, то скоро догонят, потому что ни ты, ни твой брат не можете достаточно быстро передвигаться.
Он обернулся к Раммару.
- Разве только мы с эльфийкой оставим вас здесь.
- Нет, лучше не надо, - поспешно произнес Раммар. Лучше уж оставаться пленником человека, чем попасть во власть мрачных бородачей.
Вот уже первая лодка пристала к берегу, и Ортмар соскочил на землю. Его лицо там, где его не закрывали шлем и борода, было хмурым, глаза предводителя сверкали от гнева.
Похоже, Корвин тоже не был рад появлению карликов. Быстрым жестом он велел Аланне предоставить говорить ему, и пошел навстречу гостям, держа руку на рукояти меча.
- Добрый день, почтенные граждане Царства карликов, - приветствовал он. - Что привело вас в эти отдаленные земли?
- То же самое мы могли бы спросить тебя, человек, - грубо ответил Ортмар. - Кроме того, не пойму, что в этом дне, равно как и во всех прочих, доброго.
- Похоже, у вас какая-то печаль, - заметил Корвин.
- Печаль? - раскатисто рассмеялся карлик. - У вас, у людей, странная склонность все недооценивать. У меня большая забота, человек. Дела, которыми я занимался на севере, провалились, и мне и моим людям пришлось обратить свой взор на юг.
Раммар и Бальбок сразу все поняли, и ни одному из них не удалось скрыть ухмылки. Под "провалившимся делом" наверняка подразумевалась поставка оружия северным варварам. Еще бы, поскольку главаря берсеркеров и его людей уже не было в живых, они не могли заплатить заказчику Ортмара, торговцу оружием Мурилу Ганцвару, и в том, что пройдоха не получил денег, он, конечно же, обвинил карликов. Их преследовали по поручению Ганцвара, желая вырвать силой причитающуюся сумму. Вот и все объяснение плохому настроению Ортмара…
- Если бы он только знал, - прошептал Бальбок брату, тоже подумав что-то в этом роде.
- А ты, человек? - обратился предводитель карликов к Корвину. - Что привело сюда тебя? Мы, карлики, не любим, когда чужаки бродят по нашим владениям.
- Прошу прощения, господин карлик, но это не ваши владения.