- Ты скажешь нам, что нужно делать. Если мы согласимся с разумностью твоего предложения, мы сделаем это. И отпустим тебя, когда наши действия принесут желаемый результат.
- Я буду помогать вам только в том случае, если вы отпустите меня прямо сейчас. Потому что я не хочу рисковать своей жизнью больше, чем это необходимо.
- Что скажете, командиры? - спросил Алгавир.
- Если он хочет причинить нам вред, я лично найду его и убью, - сказал кто-то из командиров. - Соглашайся, Алгавир. Пусть скажет то, что хочет сказать.
- Мы принимаем твои условия. Говори и будешь свободен.
Алгавир сел, Аксон занял его место на небольшом возвышении у карты.
- Как я уже говорил раньше, но это, наверное, не все слышали, если камни доставить музыкантам, город исчезнет. Это произойдет потому, что чем ближе камни к музыкантам, тем более слабеют музыканты. Только сила их музыки сохраняет этот город от исчезновения. Эта музыка не должна прерываться ни на миг, и она, хотя и не слышна живым, привлекает их в этот город. Музыканты делают инструменты из живых людей и демонов, потому что только пока в инструменте есть сила жизни, он может останавливать время. Когда камни были внесены в город, ворота открылись. Это означает, что музыканты стали слабее. Но если камни будут уничтожены, эта половина города станет подобна той, где живут и правят музыканты. Вы все не хотите этого. Ведь так? Вы любите жизнь! И вы хотите пребывать здесь как живые, будучи мертвыми. Я скажу вам, что надо сделать, чтобы победить армию трупов. Но мой совет всего лишь приближает вас к успеху, дает вам хороший шанс, и не дает никаких гарантий. Вы должны перенести камни как можно ближе к середине моста. Тогда музыканты будут ослаблены, но этот город все еще будет существовать. Удерживая камни в этом месте, вы сумеете справиться с воинством трупов, каким бы многочисленным оно ни было. Потому что каждый труп ослабнет в той же степени, в какой ослабнут музыканты. Я не советую вам переносить камни на ту сторону, потому что это создает риск для вас: город может исчезнуть. Я думаю, что лучше всего расположить камни даже не на мосту, а где-то на набережной около моста. Помните, что трупы будут стараться захватить камни и уничтожить их. Если вы выиграете, то ваши ворота останутся открытыми и для мертвых и для живых, а в остальном вы сможете жить так же, как раньше. А теперь мне пора в путь. Я искренне желаю вам удачи. И еще хочу сказать, что я много лет жил во власти страха перед музыкантами. Я благодарен вам за то, что вы освободили меня от него.
- Клянусь смертью, это кажется разумным ходом в игре! - воскликнул Пентиал. - Давайте сделаем это!
- Алгавир! Отдавай приказ!
- Вперед! - сказал Алгавир. - И пусть трупы дрожат от страха!
Когда я вместе с Аланом и Гриалиром вышла на улицу, там уже бегали в разных направлениях озабоченные стражники. Находиться на улице было невозможно, мы зашли в кафе. Возле окон стояли мертвые и наблюдали за происходящим. На нас почти никто не обратил внимания. Только персонал был по-прежнему вежлив и предусмотрителен.
- Теперь я понимаю, по каким делам ты отлучался, - сказала я Гриалиру. - Хороший результат. Если мы выиграем эту битву, то я смогу покинуть город со спокойным сердцем.
- У меня то же самое чувство, - сказал Гриалир. - Уйти, не разобравшись с этой проблемой, я не мог.
- А остальные ушли все?
- Говорят, остались только две женщины, - сказал Гриалир. - Когда им предложили покинуть город, они ответили, что у них есть планы на вечер, и что сегодня это никак не получится сделать.
Мы посмеялись.
- Надо хорошо поесть, - сказал Алан. - Ночью будет не до этого.
Анфиса. Битва мертвых
Когда мы вышли из кафе, то увидели, что у ворот остался один небольшой отряд стражников. Остальные, видимо, уже были на набережной.
- Я подумал, что трупы могут переправиться через реку и войти через ворота, - сказал Алан. - Это маневр, неожиданный для Алгавира.
- Этого никогда не происходило, - сказал Гриалир. - Наверное, потому, что трупы не могут переправиться через реку.
- У них есть амфибии, - возразил Алан. - Я правильно понимаю, что эти животные могут перемещаться и по воде и по суше?
- Надо сказать об этом Алгавиру, - сказал Гриалир. - Только где его сейчас найти?
- Пойдемте на набережную, - сказала я. - И побыстрее. Уже темно. Если трупы додумаются до такого маневра, сейчас для него лучшее время.
Скоро мы уже были на набережной. Алгавир, как и следовало ожидать, находился в самой гуще событий. Выслушав Алана, он сказал:
- Возьмите четвертый, десятый и одиннадцатый отряд и займите позицию у ворот. Доверяю вам командование этой операцией.
Он тут же отдал необходимые распоряжения командирам, и мы вернулись к городским воротам в сопровождении более чем восьми сотен стражников.
Мы выслали разведывательные группы за ворота, и те доложили о том, что женщины-трупы верхом на амфибиях группируются на нашем берегу. Алан оказался прав. Я начала смотреть на своего спутника с уважением.
Мы вместе с командирами отрядов расставили стражников, проверили запасы стрел, хранящиеся внутри сторожевых башен. Теперь оставалось только ждать. Со стороны набережной уже доносились звуки боя. Курьер, которого один из командиров отправлял к Алгавиру, вернулся и доложил, что трупы начали атаку по всей линии побережья. Пока их удается сдерживать, стреляя из башен, расположенных вдоль набережной. Но натиск врагов все усиливается.
Скоро и у нас началось горячее время. Женщины-трупы пошли на штурм. Выяснилось, что у амфибий есть одно неприятное свойство: они могли подниматься по вертикальным поверхностям. Стражники, расставленные на стенах, сдерживали их натиск недолго. На некоторых участках городской стены амфибии прорвались. Когда я увидела женщину-труп, у меня по спине побежали мурашки. Она была совершенно безжизненной и уже не имела в себе ничего человеческого. Ее глаза блестели холодным стеклянным блеском, изо рта капала слюна вперемешку с кровью, а полусгнившая кожа свисала с лица клочьями. При этом она издавала запах, от которого тошнота подступала к горлу. Она неслась прямо на меня, и ее амфибия уже примеривалась, в какую часть моего тела вопьются ее зубы. Я выпустила по животному две стрелы из арбалета, и когда женщина-труп слетела с его спины, отрубила ей голову.
Пространство между внутренними и внешними стенами превратилось в поле боя. Амфибии были быстры, но арбалетные стрелы останавливали их бег, а трупы рассыпались от первого же хорошего удара мечом.
- Они совсем слабые! - кричали стражники, разрубая женщин напополам.
Нам удалось истребить первую волну прорвавшихся через стены. Погибло не больше двадцати наших воинов, а количество убитых врагов исчислялось сотнями. Мы перегруппировали войска, расставив по верху стен воинов с арбалетами, и вторая волна нападающих даже не смогла прорваться через внешнюю стену: амфибий удавалось сбить с вертикальной поверхности стрелами, а, падая, они выводили из строя своих всадниц.
Мы отправили курьера к Алгавиру с донесением о наших победах. Вернувшись, он доложил, что натиск трупов становится все сильнее. Однако, потери с нашей стороны едва ли составляют пятьдесят стражников. Количество убитых врагов исчислению не поддается.
Наши стражники приободрились, поскольку они готовились к тяжелому и кровавому бою, а пока все это выглядело как развлекательная прогулка со стрельбой по мишеням.
Но скоро мы поняли, что обрадовались рано. Со стен стали кричать, что с того берега приближается волна огня. Мы оглянулись и увидели, что туман окрасился в ярко-оранжевый цвет.
- Что бы это могло быть? - спросил Алан у Гриалира.
- Не могу представить. Очень похоже на быстро распространяющийся пожар.
Повинуясь одному лишь инстинкту, я побежала в сторону набережной. Алан и Гриалир стояли в этот момент спиной ко мне, и потому, наверное, даже не успели заметить, куда я исчезла.
Я бежала по улицам города мертвых, иногда поскальзываясь на брусчатке, цепляясь за углы зданий на поворотах кривых улиц.
Воины Алгавира горели, словно факелы. Приглядевшись, я поняла, что не все. Но многие. Очень многие. А из реки продолжали наступать трупы, источающие смрадный запах, одетые в лохмотья, вооруженные ржавым оружием. Они шли и шли сплошным потоком: мужчины и женщины, в том числе наездницы на амфибиях. Они убивали и вгрызались зубами в еще трепещущую плоть погибших солдат. Я увидела Алгавира, смахивающего пламя со стоящих рядом солдат и бросилась к нему.
- Что случилось?
- Волна огня. Не могу объяснить, как это было сделано. Но у нас большие потери. А как у вас?
- Мы отбили вторую атаку. Третьей еще не было. Я прибежала помочь.
Трупы были уже рядом.
- Где камни, Алгавир?
- В одном из тех сундуков, - он показал рукой в сторону двух десятков больших сундуков, которые громоздились посреди набережной. - Они в тылу, и отряд, который охраняет их, почти не пострадал. Огонь распространялся по мосту, а потом растекся в стороны.
- Это может повториться, - сказала я. - Надо пойти через мост и попробовать уничтожить это адское оружие.
- Тебе туда нельзя! Вставай рядом со мной и сражайся.
- Дай мне сто человек, Алгавир! Иначе я возьму их из отрядов, которые охраняют ворота.
- Ну хорошо. Что с тобой поделаешь! Пентиал! Возьми сотню людей и помоги Анфисе!
Мы пробились к мосту, разбрасывая в стороны безмолвно рассыпающиеся на части трупы, и взошли на него. Двигаться надо было как можно быстрее, чтобы следующая волна адского пламени не превратила нас в пепел. Как я и ожидала, нам удалось перейти на ту сторону: прозрачные стены, не позволявшие живым пересекать границу города мертвых, исчезли. Нас никто не встречал. Видимо, основные силы участвовали в атаке.
Это была удача. Или ловушка.
- Анфиса! Анфиса! - это был голос Алана, который раздавался с моста.
Я обернулась. Он бежал за нами, сломя голову, и смешно путался ногами в ножнах.
- Я потерял тебя и боялся не успеть.
- Тебе лучше не кричать здесь, - сказала я. - У нас, между прочим, разведывательный рейд, и мы вовсе не хотим, чтобы нас заметили раньше времени.
Я с одной стороны была рада, что Алан здесь, с другой злилась на него: если он погибнет на этом берегу, я буду чувствовать себя виноватой в его смерти. Я посоветовала ему держаться рядом со мной, и мы двинулись по улицам города. Я вспоминала карту, виденную на совещании командиров. Улица, которая вела к мосту, выводила прямо к подземелью музыкантов.
Стоило нам сделать несколько десятков шагов по ней, как звуки боя растаяли вдали, и нас окружила глубокая тишина. В полном мраке шли мы, натыкаясь на груды гниющего мусора, и уже не понимая, где мы находимся. Вдруг впереди засияло оранжевое пятно.
- В боковые улицы! - громко скомандовал Пентиал.
Мы разбежались в стороны, я спряталась в глубокой нише, в которой раньше, наверное, стояла статуя. Алан забежал за угол здания. Ослепительный поток пламени прокатился мимо меня, опалив душным жаром. Я закрыла лицо руками, отвернулась к стене, и чувствовала, как в течение нескольких долгих, очень долгих мгновений моя спина буквально поджаривается. Потом я оглянулась и увидела, что мой плащ горит. Быстро сбросив его на землю, я выпрыгнула из ниши. Алан помог мне потушить тлеющую одежду.
- Почему ты не побежала со мной? - спросил он. - Тебя опалило.
- Пустяки, - сказала я. - Спина не обожжена.
- Но ты же горела!
- Я ношу под кольчугой рубаху из веревок, чтобы не испытывать жара или холода, идущего от доспехов. Поэтому огонь повредил только плащ.
Он кивнул головой. Из укрытий стали появляться стражники. Некоторые легко обожглись, но под поток огня не попал никто.
- Вперед! - скомандовал Пентиал. - Уничтожим это оружие, что бы оно собой ни представляло!
Мы спустились в подземелье и оказались в большом зале. В тусклом, неверном свете факелов было видно, что двигаться дальше можно по одному из трех направлений.
- Нам туда, - сказал Алан.
Мне оставалось только довериться моему спутнику. Он шел, уверенно поворачивая в узких коридорах. Скоро мы услышали звуки этой тоскливой, вынимающей душу музыки и вышли в сравнительно просторный зал, освещенный сверху рассеянным светом. И там были они.
Музыканты, одетые в длинные балахоны, кое-где свисающие с их худых тел лохмотьями, играли на своих инструментах.
Вернее, четверо играли, а пятый колдовал над каким-то хрустальным шаром, внутри которого все ярче и ярче разгоралось сферическое пламя. Видимо, они каким-то образом выпускали это пламя наружу из своего устройства. Недолго думая, я выстрелила по шару из арбалета.
Шар разбился, пламя вырвалось наружу и опалило троих музыкантов.
Их тела зашипели и, словно бы расплавились. Они превратились в ужасно вонючие пузырящиеся лужи на полу подземелья. Но, к моему удивлению, не прошло и мгновения, как они, все трое, появились из дальней части зала.
Пентиал и Алан стояли по бокам от меня, сзади полукругом выстраивались воины, направляя стрелы арбалетов на противника.
- Вы не уйдете отсюда живыми, - сказал один из музыкантов. - Оставьте надежду.
- Я следую своей собственной судьбе, - ответила я. - И не ты ее направляешь.
Он заухал и забулькал. Я поняла, что это означало смех.
- Ты смелая демонесса! - прохрипел он. - Чего ты хочешь?
- Хочу, чтобы ты перестал хотеть невозможного и смирился с невозможностью победы, - ответила я.
- Ты сделала ошибку. Ты не имеешь права ничего просить у меня. И тем более требовать. Сейчас мы начнем убивать вас.
Он сделал знак своим музыкантам, и еще один отложил инструмент в сторону. Музыка стала тише. Теперь играл только один.
- Оно потревожено, - сказал, подходя, четвертый музыкант. - Может, мне лучше играть дальше?
Мой собеседник посмотрел на него тяжелым взглядом и показал подбородком на Алана.
- Убей его первым!
Липкий, противный страх начал охватывать меня. Я поняла, что если моя воля будет парализована этим страхом, я ничего не смогу изменить. Алан, глядя в мертвые глаза приближающегося к нему музыканта, извлек из ножен меч, но чувствовал он себя как кролик перед драконом.
- Стреляй! - приказал Пентиал, и сотня стрел впилась в четырех музыкантов. Причем ни одна не прошла мимо цели. Это впечатляло.
- Заряжай! - скомандовал Пентиал.
- Стреляй!
Теперь в каждом из четырех противников торчало по пять десятков стрел. Их тела снова, шипя, растворились, а через миг они, невредимые, снова стояли перед нами.
- Так может продолжаться очень долго, - сказал один из Музыкантов. - Пока у вас не кончатся стрелы или вы не устанете убивать нас. И тогда вы умрете сами. Страшной смертью, которую мы с удовольствием придумаем для вас.
- Расскажи это своей возлюбленной, - усмехнулась я, направляя арбалет на играющего музыканта. - Ты понимаешь, что будет, если музыка хотя бы на миг прервется?
- Подождите. Не делайте ничего, - сказал один из них, выступая вперед. - Я главный музыкант.
Его лицо было темнее, чем у остальных, и выглядел он более по-человечески, был не очень похож на обычный труп.
- Что ты можешь нам предложить? - спросила я.
- Наша армия уже штурмует тот берег. Наступит утро, и мы захватим камни. А потом уничтожим их. Мы останавливаем время, играя на наших инструментах. Если мы прекратим играть, город на обоих берегах просто исчезнет. Потому что его нет ни в прошлом, ни в будущем.
- Меня это мало интересует, - ответила я. - Прекратите атаку на город мертвых, и оставьте все как есть. Тогда я обещаю, что не принесу сюда камни. Они будут храниться у городских ворот, чтобы эти ворота перестали быть ловушкой для живых.
- Давай поиграем, - сказал Музыкант. - Если все вы выберетесь отсюда невредимыми, я приму твое условие.
- Анфиса! Будь осторожна! - крикнул Алан.
Я заметила, что на полу что-то шевелится, но слишком поздно. Несколько сотен гадюк готовы были наброситься на нас. Я почувствовала, что из тысяч змеиных глаз на меня смотрит смерть. Смерть. Я буду мертва…. Морталия….
- Морталия!
Я услышала, как произношу это слово вслух, и в тот же миг передо мной явилась повелительница снов. Одного ее появления оказалось достаточно, чтобы гадюки и музыканты замерли на месте, а музыка зависла на одной бесконечной ноте.
- Морталия, - сказала я. - Как ты нашла меня?
- Жаль, что ты не позвала меня раньше, - улыбнулась ведьма. - Если ты оборвешь музыку, город исчезнет. Не делай этого. Я смогу вывести отсюда и тебя и твоих спутников. Ты дала мне свободу, а я подарю тебе жизнь.
- Думаю, нам будет очень трудно выйти из этой пещеры, - сказала я.
- Здесь, за стеной спит время, - сказала Морталия. - Пока музыка звучит, оно не хочет просыпаться. Поэтому так важно не прекращать играть. Следуйте за мной. Мы пройдем по границе снов, и нас никто не увидит.
И она повела нас сквозь стены, по дороге, которую трудно себе представить. Потому что мы видели вокруг себя пейзажи, водопады, звезды и цветущие сады. А потом мы прошли сквозь густой, летящий мимо нас туман реки, и оказались прямо у крыльца дома живых.
- До свидания, Анфиса, - сказала Морталия. - Не забывай звать меня на помощь.
- До свидания, Морталия, - сказала я. - Спасибо тебе.
Битва уже завершилась. Вторая волна огня попала, в основном, в войска противника, и потому воины Алгавира, по существу, добивали врагов.
- Это победа! - сказала я, обнимая Алгавира.
- Да. Это победа.
- На той стороне нет ни одного вооруженного трупа, - сказала я. - Только музыканты. Нам удалось разрушить это адское оружие.
- Отличная работа, Анфиса! А как вы появились здесь?
- Помогла старая знакомая, - улыбнулась я.
***
Когда мы - я, Алан и Гриалир - уходили из Города Напрасно Умерших, нас вышли проводить почти все жители. Они вышли за городские ворота и еще долго махали руками нам вслед.
И они, и мы точно знали, что никогда больше не увидим друг друга. Потому что сила Ветра неизбежно разделит наши пути.