Нерешительно Тронье поднял меч и вынул клинок из ножен. Тысячу раз он видел Бальмунг висящим на поясе его владельца, но никогда ему не предоставлялась возможность прикоснуться своими руками к наследию нибелунгов. Клинок слегка задрожал в его пальцах, и на мгновение Хагену показалось, будто он слышит едва уловимый голос оружия, негромкий шепот, легкое дыхание меча - словно прикосновение руки разбудило дремавший в нем дух.
Повернув ножны к свету, Тронье увидел, что внутри они были отделаны не металлом и не кожей, а каким-то необычным пористым камнем - камнем или же еще более твердым материалом. Обработан он был столь искусно, что, когда меч вынимали из ножен, клинок всякий раз затачивался заново. На вид Бальмунг казался очень тяжелым - Хаген невольно схватил его обеими руками, но на самом деле он весил даже меньше римского короткого кинжала. Кончиками пальцев Тронье провел по острию - оно было тоньше пергамента, но сталь меча удивляла своей прочностью.
Прицелившись в воображаемого противника, Хаген сделал выпад. Со свистом клинок распорол воздух - казалось, он слился с кистью, став продолжением его руки. Вес оружия не чувствовался совершенно, Бальмунг словно повиновался не усилию мускулов, а одной лишь воле его обладателя.
- Нравится? - раздался голос за его спиной.
Хаген испуганно вздрогнул. В дверном проеме стоял Зигфрид, почти целиком заслоняя своей мощной фигурой проход. Позади него мелькнула быстрая тень, послышались поспешные шаги, затем конское ржание, бряцание уздечки.
- Понравился тебе Бальмунг? - повторил Зигфрид. В голосе его, ставшем вдруг хриплым, чувствовался тщательно скрываемый гнев - или это был испуг, неуверенность… Он протянул руку, в упор глядя на Хагена.
Тронье не шелохнулся. Клинок в его руке придавал ему никогда доселе не испытанное чувство силы, мощи и превосходства - это было пугающее чувство. Он постепенно начинал понимать, что истинная сила Бальмунга крылась не только в его прочности и остроте клинка. Порывистым движением он вложил меч в ножны и положил его обратно на скамью.
- Что случилось? - Голос Ксантенца звучал раздраженно, он не давал Хагену бросить взгляд за дверь. Снова за его спиной метнулась тень, раздался удаляющийся топот копыт.
- Я искал тебя, Зигфрид, - От Хагена не ускользнуло, что Зигфрид немного успокоился. Поведение его казалось странным: неужели он так нервничал из-за того, что Хаген застал его за любовной интрижкой?
- И нашел, - кивнул Ксантенец. - Ну говори. Надеюсь, причина шпионить за мной была весомой, Хаген.
Хаген сохранял спокойствие.
- Даже целых две. Объявление войны двумя королями сразу. Достаточная причина?
Зигфрид задумался.
- Людегер и Людегаст, - молвил он затем, - Значит, они наконец решились.
- Наконец?
Зигфрид рассмеялся:
- Только не рассказывай, что для тебя это неожиданность, Хаген. Вормс и Бургундия давно подогревают аппетит соседей, точно золотое яблочко на дереве. Неужели ты всерьез думал, что ни один из них не догадается его сорвать?
- Уж этого мы не допустим, - отрезал Хаген, - Но я не затем явился, чтобы обсуждать это с тобой. Мне отдан приказ доставить тебя в Вормс. Отряд должен был вернуться еще вчера.
- Я… задержался, - равнодушно произнес Зигфрид. Он уже окончательно взял себя в руки.
- Я вижу, - кивнул Хаген.
- Быть может, то, что ты видишь, обманчиво.
- Мне этого вполне хватило. Но могу тебя успокоить: я никому не собираюсь рассказывать о том, что видел.
- А кто тебе сказал, что мне это очень повредит? - скучающим тоном осведомился Зигфрид.
От злости Хаген сжал кулаки:
- Спорить с тобой я не собираюсь. Времени нет - нас ждут в Вормсе, - Он протянул Зигфриду меч и плащ, - Что же ты медлишь?
Ксантенец не торопясь принялся надевать перевязь, он явно тянул время.
Они вышли на улицу, Хаген вскочил в седло. Конь недовольно фыркнул. Свежий след лошадиных копыт прямой линией устремлялся на юг, к Вормсу. Ну, если пассия Зигфрида жила в крепости и была не какой-нибудь продажной девкой, то Хаген вполне мог понять осторожность Ксантенца, даже столь преувеличенную.
Зигфрид наконец появился из-за дома верхом на белоснежном роскошном коне. Мускулы жеребца играли под шелковистой шкурой, он нетерпеливо прядал ушами. Хаген удивился: Зигфрид покинул крепость на другом коне, интересно, откуда взялся этот?
Но спрашивать об этом он не стал: нельзя было терять ни минуты.
Глава 9
Свежий след лошадиных копыт преследовал их почти до самого Вормса и лишь неподалеку от города свернул на восток, в бесконечный заснеженный простор. Но Хаген больше не думал о том, с кем мог встречаться Зигфрид в старой часовне - в городе хватало молоденьких дурочек, потерявших голову и готовых на все, лишь бы потом утешать себя воспоминаниями о жарких объятиях прославленного рыцаря. Возможно, дама была близка к королевскому двору и посему стремилась сохранить полную тайну. А Зигфрид - что ж, в пылу любовной страсти он пытался забыть истинную причину своего появления в Вормсе.
За несколько часов, прошедших с тех пор, как Хаген выехал из крепости, город изменился. На первый взгляд это не бросалось в глаза: на улицах было, как обычно, немноголюдно, над соломенными крышами приземистых домишек висел привычный запах угля, конского навоза и нечистот. С Рейна веял свежий ветерок. Но иными стали теперь лица людей: они встречали его не восторженными, как обычно, взглядами - в глазах горожан отражались теперь боль и страх. Да, тайна не могла долго оставаться неузнанной, горестные вести всегда распространяются необычайно быстро. Пока еще люди были обескуражены первым испугом, но Хаген, не раз переживший подобное, знал, что это скоро пройдет. Страх сменится отчаянным желанием выжить; привыкнув к мысли о горе и смерти, люди будут пытаться жадно взять от жизни все, что можно, пока еще не поздно.
Церковный колокол гулко зазвонил, когда Хаген и Зигфрид въехали в ворота крепости. Сердце Хагена сжалось от боли.
Поравнявшись с постоялым двором, Зигфрид резко натянул поводья:
- Они там?
Перед входом переминались с ноги на ногу двое стражников. Только теперь Хаген обратил внимание, что прохожие спешили перейти на другую сторону улицы, стремясь держаться подальше от словно зачумленного места, где остановились чужестранцы.
- Погоди, Зигфрид, - остановил он собиравшегося уже соскочить с коня Ксантенца. - У нас еще будет возможность побеседовать с ними.
Зигфрид недовольно нахмурился, но все же повиновался. Пришпорив жеребца, он поскакал прямо к главной башне. Хаген не спеша последовал за ним: теперь, у цели, окончательно загонять бедное животное было бы неоправданной жестокостью.
Зигфрид уже исчез в башне, когда Тронье подъехал к крыльцу. Два конюха чистили его великолепного жеребца. Хаген замешкался: разумеется, первым делом он должен был вслед за Ксантенцем поспешить к Гунтеру, но как же Альберих? Хоть вечер еще далеко не наступил, гном вполне уже мог вернуться с кое-какими новостями, а это было бы полезно для их военного совета.
Один из конюхов взял под уздцы его лошадь, но Хаген, покачав головой, натянул поводья и поскакал к конюшням.
Теперь они не казались запущенными: из похода вернулся большой отряд, и конюхам было полно работы - расседлать и вычистить смертельно уставших животных. Судя по всему, возвратились они совсем недавно - странно, потому что отряд должен был намного опередить Хагена. Он потратил много времени, разыскивая Ксантенца.
Альбериха нигде видно не было. Хаген осмотрелся вокруг, кивнул пробегавшему мимо конюху и хотел было уже выйти, как вдруг взгляд его задержался на одной из лошадей. Она была меньше и изящнее остальных животных. Хаген готов был поклясться, что в отряде Зигфрида ее не было. Но лошадка стояла вместе с недавно прибывшими конями.
- Эта лошадь, - сказал он. - Чья она? Кто на ней прискакал?
Конюх отвел взгляд:
- Я… не знаю, господин. Ее привели со всеми остальными. Понятия не имею, кто на ней ехал.
Это было неправдой. Хагену не было нужды даже смотреть парнишке в глаза, чтобы понять, что он лжет. Какая же важная причина побудила простого кнехта обманывать самого Хагена из Тронье? Отстранив конюха, Хаген шагнул к лошади.
Тонко заржав, лошадка повела изящной головой и искоса взглянула на него усталыми глазами. Ноздри ее трепетали, в уголках губ скопилась пена. Бедное животное дрожало всем телом, тяжело дыша, - очевидно, гнали его нещадно. Кожу на боках сплошь покрывали тонкие царапины от шпор. Лошадь была оседлана, но без потника: жесткий край грубой кожи впивался в спину бедняжки.
Из-под седла торчал кусочек серой ткани. Прищурившись, Хаген наклонился, ослабил подпругу и вытащил его целиком. Это оказался шелковый шарф, края его были тщательно обработаны, а в углу красовалась искусная вышивка в виде розы. Бургундской Розы…
На мгновение Хаген окаменел.
Порывистым движением засунув вещицу в карман, он поспешно вышел из конюшни и устремился к женским покоям. Во рту он ощущал горьковатый привкус.
За выступом крепостной стены его уже поджидал Альберих. Менее подходящего момента гном найти не мог.
Нетерпеливо поигрывая хлыстом, Хаген выслушал его донесение. Информация оказалась скудной, и в другой ситуации Хаген был бы весьма разочарован и определенно выказал бы недовольство.
Но неожиданная находка поглотила все его мысли.
Рассеянно кивнув, Хаген жестом отпустил гнома. Все-таки какую-то пользу из его сообщения можно было извлечь.
По лестнице, ведущей к женским покоям, Хаген поднимался уже бегом. В мыслях его был полный сумбур.
Без стука он вошел в дверь.
Уты в комнате не было, Кримхилд сидела у окна и вышивала, низко склонившись над работой. Она словно ничего вокруг не замечала - хотя не слышать стука захлопнувшейся двери девушка не могла. Плечи ее едва заметно подрагивали. Хаген был уверен, что дрожала она не только из-за холода.
- Кримхилд!
Девушка встрепенулась, уронила шитье на пол и с плохо разыгранным удивлением взглянула на Хагена. Она попыталась улыбнуться, но ей это плохо удалось. Взгляд Кримхилд устремился на дверь; будто девушка ожидала - нет, боялась - увидеть за спиной Тронье еще кого-то.
- Дядя Хаген, ты… вернулся?
- А разве я уезжал?
Кримхилд прикусила губу. Она не могла знать о том, что он выезжал из крепости. Из окон женских покоев ворота не были видны.
- Зато ты, видимо, неплохо покаталась, - продолжал Тронье. - Я видел в конюшне твою лошадь. Разве можно было так истязать бедное животное?
- Мне… было холодно, - пролепетала Кримхилд. Руки ее задрожали, взгляд стал умоляющим, - Я так заскучала, что решила развлечься прогулкой и заодно согреться. Но там оказалось куда холоднее, чем я предполагала, - Она вдруг затараторила быстро-быстро, не давая Хагену вставить ни слова: - Что случилось, дядя Хаген? В городе звонят в колокола, весь Вормс переполошился. Какие-то дурные вести?
Хаген пристально взглянул ей в лицо. Гнев и недоверие его постепенно улетучивались, уступая место искреннему сочувствию. Кримхилд сама не знала, что творит. Усилием воли подавив в душе сострадание, Тронье выхватил из кармана серый шарф. Кримхилд побледнела.
- Вот что я нашел. Я думал, ты его хватишься.
Порывистым движением девушка протянула руку:
- Очень… любезно с твоей стороны, дядя Хаген. А где ты его нашел?
- В часовне, - невозмутимо отвечал Хаген, - Он валялся на полу. Ты, должно быть, уронила его, сама не заметив.
Будто боясь обжечься, Кримхилд отдернула руку. На лице ее отразился неприкрытый ужас.
- В часовне? Так ты… разговаривал с Зигфридом?
- Не о тебе, - успокоил ее Хаген, - Он не знает, что мне известна ваша тайна. И никто об этом не знает.
Кримхилд задрожала всем телом. Приглушенный болезненный стон сорвался с ее губ. Она встала, шагнула к окну, секунду постояла, а затем вновь повернулась к Хагену. В глазах бедняжки стояли слезы.
- Дядя Хаген… я…
- Как давно вы встречаетесь тайком? - перебил ее Тронье. Слова прозвучали неожиданно жестко - он сам этому удивился.
Губы Кримхилд дрогнули. Слеза скатилась по щеке. Не в силах больше сдерживаться, девушка бросилась Хагену на грудь, отчаянно вцепившись в его плечи. От сотрясавших ее рыданий Кримхилд не могла вымолвить ни слова, лишь приглушенные всхлипывания срывались с уст. Хаген устыдился: ведь он причинил Кримхилд, своей любимице, такую боль. Как же мог он так поступить! Лучше бы он ее ударил.
Нежно обняв девушку, Хаген осторожно отстранил ее от себя:
- Прости, Кримхилд. Я солгал тебе. Шарф я обнаружил под седлом твоей лошади и догадался обо всем: предчувствия преследовали меня давно.
Кримхилд всхлипнула. Она больше не плакала.
- И все же, - продолжал Хаген. - Ответь мне, дитя мое. Давно ли вы тайком встречаетесь?
- Это… это был первый раз, - пролепетала Кримхилд. - Мы…
- Не лги, Кримхилд. Зимой Зигфрид часто выезжал на лошади под предлогом прогулок по окрестностям. - Он криво усмехнулся. - А ты? Как часто тебе становилось здесь слишком скучно?
Кримхилд вновь всхлипнула. Пристально посмотрев ему в лицо, она медленно опустила руки, шагнула к камину и неподвижным взглядом уставилась на пламя.
- Четыре раза, - Голос девушки был едва слышен. - Пять, если считать сегодняшний. В первый раз… мы действительно встретились случайно. Моя лошадь повредила ногу и захромала, а Зигфрид в это время… проезжал мимо и помог мне.
Хаген нахмурился. Он прекрасно понимал, насколько "случайно" Зигфрид мог проезжать мимо. Ни для кого не было тайной, что Кримхилд время от времени выезжала на лошади одна.
- А затем мы встречались в часовне, - негромко продолжала Кримхилд. - Никто об этом не знал, - Вскинув голову, она в упор взглянула на Хагена, и во взгляде ее отразилось такое отчаяние, что Тронье едва мог его вынести. - Ты же никому не расскажешь, дядя Хаген? - взмолилась девушка. - Ты не должен говорить Гунтеру. Он его убьет.
- А тебя отправит в монастырь - если не придумает чего похуже, - безжалостно добавил Хаген, - Неужели ты не понимаешь, что эти игры несут тебе опасность не меньшую, чем ему?
Кримхилд понурила голову.
Хаген сжал кулаки. Уж Зигфрид тоже не может этого не понимать. Нет, он будет молчать, но только ради Кримхилд.
- Он… прикасался к тебе?
Кримхилд удивленно расширила глаза:
- Ты…
- Чем вы занимались? - Хаген с трудом сдерживался, - Только беседовали? О чем?
- Ты заблуждаешься, дядя Хаген! - гордо сказала Кримхилд, - Ты напрасно обвиняешь Зигфрида и позоришь меня, - Кримхилд была оскорблена, в глазах ее читался праведный гнев. Кто такой был Хаген, чтобы сметь унижать ее, королевскую сестру?!
Хаген невозмутимо выдержал ее взгляд, и через несколько мгновений Кримхилд вдруг как-то обмякла.
- Ничего не было, дядя Хаген. Мы только один раз поцеловались.
Хаген насмешливо ухмыльнулся.
- Невинный поцелуй! - возмутилась Кримхилд. - Что в этом постыдного?
- Ничего, - разозлился Хаген, - Сначала невинный поцелуй, затем невинное объятие, затем… - Он покачал головой. - Ты понимаешь, что Зигфрид словно вор прокрался в твое сердце?
- Неправда, - с жаром возразила девушка, - Я знаю, что ты не любишь его, дядя Хаген, даже ненавидишь. Но я - я с первого мгновения полюбила Зигфрида. И он меня.
- Любовь? Ты разве понимаешь, что это? Тебе только кажется.
- Я слышу, что говорит мне сердце, - этого достаточно.
- Сердце? Понимаешь, Кримхилд, ведь не прошло еще года с тех пор, как мы с тобой стояли вот здесь же и говорили о любви. Или ты забыла свои же слова? Забыла о своем сне и клятве, что не будешь принадлежать ни одному мужчине?
- Сон! Ты сам назвал меня тогда глупым ребенком. И был прав.
- Так же, как и сейчас.
- Ты ошибаешься, дядя Хаген, - Голос девушки окреп, - Теперь я больше не дитя, я женщина. А сон можно истолковать так: я должна была ждать Зигфрида. Соколов здесь было бесчисленное множество, и я их отвергла. Но Зигфрид - это орел. И нет никого на свете, кого бы ему следовало опасаться.
Хаген молчал.
- Почему ты ненавидишь его, дядя Хаген? Он удивительный человек. Или ты боишься, что он займет в моем сердце твое место?
Хаген вздрогнул. В словах Кримхилд было больше правды, чем он готов был признаться самому себе.
- Но страх этот напрасен, - продолжала девушка. - Ты всегда был мне другом, и останешься им, пока я жива. Но я люблю Зигфрида. И он меня тоже.
- Надеюсь на это, дитя мое, - еле слышно молвил Хаген. - Надеюсь, что ты не заблуждаешься, и хочу верить, что намерения Зигфрида честны.
- И ты ничего не расскажешь Гунтеру?
- Нет. Ни ему, ни кому-либо еще. Я буду молчать, пока не закончится война. Но если после этого Зигфрид не попросит, как принято, твоей руки у короля - я убью его. Клянусь.
Глава 10
До тронного зала Хаген шел словно в тумане. Слова Кримхилд продолжали звучать в его ушах. Вероятно, девушка сама не до конца сознавала, насколько была права: он действительно ревновал, завидовал великолепному прославленному герою, его красоте и юности, поразительной легкости, с которой он преодолевал любые препятствия, идя от победы к победе.
Военный совет был уже в сборе, все ожидали только Хагена. Еще издали Тронье услышал встревоженные голоса. Увидев Хагена, все умолкли. Во главе длинного стола восседал внешне спокойный и невозмутимый Гунтер, справа и слева от него - Гизелер и Гернот. Дальше по старшинству заняли места Синольд, Румольд, Фолькер, Эккеварт и Гере. Напротив короля, на противоположном конце стола, сидел Зигфрид из Ксантена, рядом с ним - Данкварт и Ортвейн.
Хаген поклонился королю.
- Приветствуем тебя, Хаген. Мы все тебя ждали, - произнес Гунтер.
Тронье смущенно улыбнулся.
- Вынужден был задержаться, - объяснил он, заставляя себя не смотреть на Зигфрида. - Прости, мой король.
Гунтер нетерпеливо кивнул ему на свободное место возле Данкварта. У Хагена не было другого выхода, кроме как последовать приглашению и усесться почти рядом с Зигфридом.
Гунтер раскатал перед собой свиток.
- Всем вам известно, ради чего мы здесь собрались, - начал он, - Я прочел послание Людегера и Людегаста. Содержание его в точности соответствует тому, что нам передали их послы. Через две недели саксонские и данские полчища будут стоять у стен Вормса, если мы откажемся заплатить им выкуп.
- Выкуп? - Зигфрид едва не задохнулся. - Неужели, Гунтер, ты примешь это постыдное предложение?
- Конечно, нет! - опередил короля Хаген, - Но над этим стоит поразмыслить. Быть может, нам удастся разгадать причину, подвигшую Людегера на такой ход. Я незнаком с королем Саксонии, но сталкивался с его братом Людегастом, и подобное требование…
- …плевок в лицо всей Бургундии! - не выдержал Зигфрид.
- …возможно, его промашка, - невозмутимо продолжал Хаген, - Промашка, которую мы можем использовать, Зигфрид.
- И как же?
Хаген облокотился на спинку стула, поднял кубок вина, однако пить не стал, а сквозь тонкое стекло пренебрежительно покосился на Зигфрида.
- Как я уже сказал, мне знаком Людегаст, брат Людегера. Тронье расположен даже ближе к Дании, чем к Бургундии; мы почти соседи.