- Король Гунтер, - начал сакс, - властелин Бургундии и глава рода Гибикунгов! Наши повелители, короли Людегер и Людегаст, владыки земель саксов и данов, передают тебе свой привет, выражают глубокое почтение… и шлют это письмо, - Он вытащил из-под плаща сверток и протянул его королю.
Гунтер не шелохнулся, продолжая сверлить посланников взглядом. Хаген заметил, как на лице сакса напряглись все мускулы. Он быстро шагнул вперед, выхватил свиток из рук рыцаря и вручил его Гунтеру. Тот, не удостоив письмо взглядом, уронил его себе на колени.
- Благодарю вас, - холодно промолвил он, - Я прочту письмо позже с надлежащим вниманием. Мой полководец Хаген поведал мне, что вы очень торопились в Вормс и послание это очень важное. Скажите мне вкратце, о чем оно.
Лицо сакса окаменело.
- Слава… о ваших богатствах, о силе и мощи Бургундии гремит далеко за пределами империи, - еле слышно вымолвил рыцарь. Казалось, он говорит заученную фразу, с трудом пытаясь вникнуть в смысл отдельных слов, - Дошла она и до короля Людегера, повелителя саксов, и до властителя данов Людегаста… - Голос его сорвался. - Бургундия и Вормс, король Гунтер, - продолжал он уже увереннее, - давно не дают покоя нашим королям. Слава о вашей силе и мужестве бургундских воинов стала для них бельмом в глазу. И посему они оба решили убедиться в этом на деле.
На лице Гунтера не дрогнул ни один мускул.
- Это значит - война, - произнес он задумчиво.
Сакс кивнул:
- Людегер и Людегаст собираются в поход по водам Рейна, благородный король. Через две недели, начиная со дня нашего возвращения, их армии будут у ворот Вормса.
- Наши повелители дают тебе две недели сроку собрать своих вассалов на битву, если ты принимаешь вызов, - добавил дан.
Гунтер нахмурился:
- Если мы… его примем? Что это значит? Или у нас есть выбор?
- В послании, - молвил саксонский великан, кивая на свиток, все еще лежащий на коленях Гунтера, - сказано также, что ты можешь избежать войны. Если ты готов заплатить выкуп золотом и драгоценностями, то наши повелители примут дань, и это сохранит жизнь многим храбрым воинам.
Гунтер словно окаменел. Пальцы его стиснули свиток так, что слышно было, как заскрипел пергамент. Для того чтобы сделать королю Бургундии столь наглое предложение, требовалось больше, чем обычное мужество.
- Мы… благодарим вас за откровенность, - гордо произнес он. - И за рвение, с которым вы выполнили свою задачу. Теперь оставьте нас одних. Мы обдумаем ваше предложение. Вам будут выделены отдельные покои. Я… позже пришлю за вами и объявлю свое решение.
Хаген хлопнул в ладоши. В дверях возникли двое стражников и по знаку Тронье встали рядом с чужеземцами.
- Проводите господ в город и разместите их в лучших покоях, - отдал он приказ, - И позаботьтесь обо всех удобствах. Это гости короля.
Слова эти, произнесенные дружеским, тоном, но звучавшие как приказ, окончательно дали понять посланникам, что сопротивление бесполезно, а главное - бессмысленно. Неохотно, но не выражая ни малейшего протеста, они покинули зал, конвоируемые стражниками.
Гунтер и Хаген остались одни. Король продолжал сидеть в той же позе, со свитком на коленях, устремив взгляд в одну точку.
- Война, - пробормотал он. - Ты оказался прав, дружище Хаген. Прошел целый год, прежде чем исполнилось твое пророчество, но оно оказалось верным. Война.
Хаген промолчал. Как будто королю не было давно обо всем известно: больше года Людегер и Людегаст разоряли северные земли, и даже зима их не остановила. Было только вопросом времени - когда воинственные братья потянут свои жадные руки к Бургундии.
- Нужно… созвать всех на совет, - хрипло промолвил Хаген. - Ты ведь слышал, что сказал дан.
Гунтер задумчиво кивнул. Пальцы его бессознательно поигрывали кожаным свитком.
- Зови Гернота и Гизелера, Фолькера и…
- Многих нет при дворе, - перебил Хаген, - Фолькер, твой брат Гизелер и Зигфрид отправились в поход, как тебе известно.
- В поход? - Гунтер, будто очнувшись от сна, удивленно вскинул голову, - А разве они… не собирались вернуться еще вчера?
Хаген кивнул:
- Собирались. Но зима еще не закончилась, дороги плохие. Если ты прикажешь, мой король, им навстречу будет выслан отряд рыцарей.
- Да. Сделай это, Хаген, - Голос Гунтера звучал еле слышно. Внешне он выглядел спокойным и собранным, но Хаген достаточно хорошо знал короля, чтобы понимать, что творится сейчас в его душе. Нет, не страх сковывал его. Гунтер испытал глубокое потрясение. Короля Гунтера - повелителя Бургундии, хозяина трона Вормса - такое известие не могло застать врасплох, так как он знал, что этот день рано или поздно настанет. Но настоящий Гунтер, чья сущность скрывалась под тяжестью короны, которого знали лишь Хаген да мать его, Ута, отказывался поверить в услышанное. Он не желал осознавать, что война вот-вот разразится над его головой лишь потому, что слава о мощи и богатстве Бургундии возбудила в алчных соседях зависть и ненависть.
- Гунтер… - начал Хаген.
Король нетерпеливо перебил его:
- Не нужно. Знаю, что ты хочешь сказать, дружище. Но мне не нужно сострадание. - Голос его звучал теперь возбужденно. - Зови Гернота, Эккеварта, Синольда - всех, кто остался в городе, - Он, как поношенный плащ, стряхнул с плеч отчаяние. Теперь это был король, облеченный всей полнотой власти, - Нельзя терять ни минуты, Хаген. Вот это, - рука его стиснула свиток, - не шутка. Ты знаешь так же хорошо, как и я, что мы не устоим против объединенного войска данов и саксов.
- Не думаешь ли ты принять это бессовестное предложение и откупиться? - невольно вырвалось у Хагена.
- Конечно, нет. Но времени терять нельзя, - Гунтер поднялся, - Пошли гонцов во все города, во все дворы, послушные нам или дружественные. Пусть эта весть попадет в каждый город на берегах Рейна, лежащий по пути саксонского войска. И каждый, кто способен держать в руках меч и скакать на лошади, должен срочно прибыть в Вормс.
Хаген кивнул, но выполнять приказание пока еще медлил.
- Так должно быть и так будет. Ты прав. Но быть может, есть иной выход?
Гунтер вопросительно уставился на него.
- Зигфрид, - отвечал Хаген.
- Зигфрид?.. - Удивлению Гунтера не было предела. - Ты говоришь так лишь потому, что ненавидишь Зигфрида, или действительно считаешь, что он может нам помочь?
- Мои чувства по отношению к Ксантенцу здесь ни при чем, - возразил Хаген, - Я говорю серьезно, Гунтер. Зигфрид из Ксантена заверил тебя в своей дружбе и верности Бургундии. Так разве теперь не подходящий момент испытать его верность? Все-таки он одолел семьсот богатырей в стране нибелунгов. В одиночку.
Гунтер сердито махнул рукой:
- Прекрати, Хаген. Сейчас не до шуток.
- Я не шучу, - спокойно возразил Хаген, - Зигфрид…
- …пойдет ради меня на битву, и даже в одиночку, если я его об этом попрошу, - перебил его король. - И вероятно, будет убит. Ты это хотел сказать?
Хаген нахмурился:
- Нет. Я не испытываю ненависти к Зигфриду, однако сердце мое не разорвется от горя, если он погибнет в бою.
- Нет, ненавидишь, - настаивал Гунтер, - И я не понимаю почему. Ты возненавидел его с первой минуты, и целый год, прошедший с того дня, ничего не изменил.
Хаген отвел взгляд, посмотрел в окно. Солнце почти взошло, и красноватый отсвет на небе начал бледнеть. Воздух был чист и прозрачен.
- Я не испытываю ненависти к нему, - повторил он, - Но опасаюсь этого человека.
- У тебя нет причин опасаться Зигфрида из Ксантена.
- Может быть, не его самого, а несчастья, которое сопровождает его словно тень.
Гунтер явно начинал злиться:
- Несчастья? Не ты ли только что предложил уговорить Зигфрида сражаться на нашей стороне?
- Одно другому не мешает, - Хагену не хотелось продолжать бесполезный разговор; последние двенадцать месяцев эта тема всплывала постоянно, но спор прекращался всегда на одном и том же месте. Возможно, оба просто боялись его продолжить.
- Я пойду… разыщу Гернота, - решил Хаген, - Ты прав, мой король: времени терять нельзя, - И он быстро вышел из зала.
В коридоре он остановился и, прикрыв глаза, попытался успокоиться: беседа с Гунтером заставила его изрядно понервничать. Нет, сейчас нужно действовать. Он вышел на улицу и решительно направился к конюшням, снежок захрустел под его шагами.
Хаген отворил дверь, пахнуло теплом и конским потом. Здесь было темно, но глаза его быстро привыкли к полумраку. Конюшня наполовину пустовала; все лошади сгрудились тесным табуном по одну сторону узкого прохода, стараясь согреть друг друга теплом своих тел. Не было видно ни одного конюха, хотя уже наступило время кормить животных и кнехтам было строго-настрого приказано не покидать лошадей ни на минуту: две кобылы собирались ожеребиться.
Дойдя до конца коридора, Хаген отворил дощатую дверь в чулан. Раньше здесь хранился всякий хлам: старые седла, мешки, инструменты. Теперь каморка служила для иной цели. Согнувшись, Хаген шагнул в дверь и, прищурившись, огляделся по сторонам. Окон здесь не было, и маленькую тень он заметил только тогда, когда она зашевелилась прямо перед его носом.
- Хаген? - Голос Альбериха в темноте звучал как карканье ворона. - Чему обязан я столь высокой чести, что ты сам ко мне явился? Или ты решил пошпионить?
Хаген нетерпеливо махнул рукой:
- Выходи, гном. Надо поговорить.
- Так за чем же дело стало? - Протирая глаза, Альберих вслед за Тронье вылез из каморки. Похоже, Хаген его разбудил: привычный к жизни во мраке пещер, карлик имел обыкновение спать днем. - Ну?
- Для тебя есть работенка, - начал Хаген.
Альберих прищурился:
- Работенка? А я и не знал, что уже поступил к тебе на службу.
- Тебе это будет только в удовольствие. Как раз для такого прирожденного шпиона, как ты, гном.
Альберих захихикал:
- Нужно за кем-то подглядеть? Опять интрижка? С большим удовольствием, Хаген. А о ком речь?
- Я думал, ты уже все знаешь, - Хаген сделал вид, что удивлен, - К нам прибыли два чужеземных рыцаря, послы Дании и Саксонии.
Альберих задумался:
- Значит, наконец и до Бургундии добрались?
- Да, - Хаген нетерпеливо кивнул. - Оба посланника сейчас на постоялом дворе. Гунтер принял их как гостей.
- Как неудобно, - съязвил Альберих, - Там-то они вне твоей досягаемости, правда?
- Неудобно не только для меня. Боюсь, и твоя спокойная жизнь закончится, как только твой господин узнает об объявлении войны.
Альберих вздохнул:
- Быть может, тут ты прав. Зигфрид не будет созерцать сложа руки, как саксы завоевывают Бургундию. Ксантен ведь совсем недалеко от Вормса. А Людегер алчен, как старая крыса. Так, значит, тебе нужна моя помощь?
Хаген кивнул:
- Мне необходимо узнать все, что им известно: где расположен их лагерь, как сильно войско, сколько у них людей, настроение воинов. Одним словом, все.
- Ну, добровольно они вряд ли мне об этом поведают, - Альберих скорчил гримасу.
- Ты ведь славишься тем, что можешь стать невидимкой и проникнуть в любую тайну, разве нет?
- Слава распространяется быстро, Хаген. Один утверждает, что непобедим, другой… - Гном пожал плечами. - Твое требование нелегко исполнить. Но я постараюсь. Люди много о чем болтают, когда уверены, что их никто не слышит. Так, говоришь, оба чужеземца на постоялом дворе?
Хаген кивнул:
- В каземате они бы меня устроили больше. Но законы гостеприимства нарушать нельзя.
- Что, возможно, не так уж и плохо, - задумчиво пробормотал Альберих. - Ты приставил к ним охрану?
- Разумеется.
- Тогда убери ее. Не совсем, конечно, а только рядом с ними. Так, чтобы не возбудить подозрений, но создать у них иллюзию некой свободы.
Хаген кивнул.
- Дай мне время до вечера. А сейчас уходи. Мне нужно… кое-что приготовить.
Глава 8
Ветер налетел ледяным порывом, когда Хаген, согнувшись в седле, проскакал в распахнутые городские ворота. Стражники шарахнулись в стороны. Под копытами коня прогрохотали оледеневшие доски моста, и через несколько мгновений Хаген очутился посреди бушующей снежной бури. Пришпорив коня, он поскакал через поле к Рейну - мрачный вестник несчастья. До сих пор, кроме него самого, Гунтера и еще нескольких рыцарей, созванных королем на совет, о случившемся не знал никто. Но скоро, очень скоро весь город узнает о беде.
Вскоре крыши Вормса и черная тень древней крепости скрылись за горизонтом. Гунтер, конечно, разгневается, узнав о том, что Хаген сам отправился навстречу Зигфриду. Но какая разница, что скажет или подумает Гунтер, - Зигфрид из Ксантена был, возможно, их единственной и последней надеждой. Бургундия всегда была сильной империей, и не единожды алчный завоеватель тщетно пытался овладеть ею, но даны и саксы, объединившись, были сильнее. И Хаген не разделял оптимизма Гунтера. Саксонские воины славились своей свирепостью, и никто не отваживался открыто оказать им сопротивление. Даже военачальники римских когорт, все еще квартировавших вдоль берегов Рейна, демонстративно отворачивались, стоило саксонскому войску появиться на горизонте.
Хаген скакал без передышки уже больше часа, но ни малейшего следа Зигфрида и его спутников видно не было. Тронье тщетно пытался вспомнить свой последний разговор с Гизелером. Младший брат короля очень подробно описывал ему маршрут предстоящей поездки, по-детски воодушевленно предвкушая поход вместе с Зигфридом, победителем дракона. Но Хаген не слушал его - да и зачем? Отряд отправился в путь, чтобы пересчитать оставшихся коров да оценить убытки прошедшей зимы. Гунтер собирался снизить в этом году налоги с крестьян. Бургундия была богатой страной, и король мог позволить себе такую щедрость.
Но на самом деле Хаген прекрасно сознавал, что ничего из этой затеи не выйдет. Сокровищницы Вормса опустошатся очень быстро, когда придется снаряжать войско на войну. Быть может, налоги даже нужно будет увеличить.
Если только будет с кого эти налоги взимать.
Наконец впереди замаячили пока еще неясные силуэты всадников. Хаген вновь пришпорил коня - ледяной ветер с новой силой, будто нож, впился в его горло.
Всадники медленно продвигались вдоль реки, и еще издалека Хаген услышал их возбужденные голоса. Отряд состоял из шестерых нибелунгов, свиты Зигфрида, и нескольких человек из Вормса, примкнувших к ним, дабы вырваться из скучной городской жизни. Во главе их скакали Гизелер и Фолькер, оба с непокрытыми головами, несмотря на стужу, оба - в огненно-красных бургундских плащах. Вслед за ними ехал брат Хагена - Данкварт, закутанный в простой черный плащ. Узнав Тронье, они резко натянули поводья.
- Хаген! - Лицо Гизелера покраснело от мороза, в глазах юноши читалось беспокойство. - Что случилось? - Он окинул взглядом его лошадь: - Зачем такая спешка, дядя Хаген? Посмотри на своего коня, ты ведь едва не загнал его!
- Где Зигфрид? - Хаген даже не счел нужным ответить на вопрос. Он едва переводил дыхание.
- Не здесь, - вместо Гизелера отвечал Фолькер. - Мы…
- Я вижу! - прохрипел Хаген, - Где он?
- Что случилось? - испуганно повторил Гизелер, - Какое-то… несчастье?
- Несчастье? - Хаген покачал головой. - Нет. Во всяком случае, пока еще не случилось. В Вормс прибыли послы. Из Саксонии и Дании.
Гизелер побледнел:
- Послы? Значит…
- Война, - подытожил Хаген, - Вы должны срочно возвращаться в Вормс. Король с нетерпением ждет вас всех и Зигфрида сегодня к вечеру. Где он?
Гизелер отвел глаза:
- Не… не очень далеко отсюда…
Хаген уже с трудом сдерживался:
- Это мне ни о чем не говорит, Гизелер! Где именно?
- Знаешь маленькую часовню в получасе пути отсюда? - вмешался Фолькер. Хаген кивнул и натянул поводья, но певец быстро схватил его за руку: - К черту, Хаген, не прикидывайся дураком! Почему, ты думаешь, мы едем так медленно? Он находится там, но не один.
- Не один? То есть?
Фолькер шумно выдохнул:
- Он гостит в Вормсе уже целый год. Зигфрид из Ксантена тоже мужчина, человек из плоти и крови, а не из камня. Я должен объяснить подробнее?
Кто-то засмеялся. Хаген бросил на воинов яростный взгляд; смех затих.
- Не стоит, - сердито буркнул он. - Я заеду за ним, а вы отправляйтесь в Вормс.
- Давай я сам за ним съезжу, - попросил Гизелер.
Хаген повернул коня:
- Нет, - Заметив озабоченное лицо принца, он добавил: - Не бойся. Я вас не выдам. Мне абсолютно безразлично, с кем Зигфрид крутит шашни. Лучше придумайте объяснение вашей задержки. - Он повернулся к своему брату: - Данкварт, прошу тебя, сделай все, чтобы как можно быстрее вернуться в город. - И, не теряя больше времени, Хаген пустил коня вскачь.
Несколько рыцарей из свиты Зигфрида повернули было вслед за ним, но Данкварт резким окриком вернул их.
Тронье прекрасно знал часовню, о которой говорил Фолькер. Каждый знал о ней. Располагалась она в получасе пути от Вормса, на лесистом пригорке, и летом служила излюбленным местом встреч влюбленных, уединявшихся в тени деревьев. С вершины пригорка открывался великолепный вид на окрестности. Хаген задумался. Сам он, разумеется, никогда не догадался бы искать Зигфрида там, где обычно встречались конюхи и служанки. Нет, никто бы не додумался его здесь искать, и именно поэтому он сюда и отправился. Но раздражало Хагена не то обстоятельство, что Зигфрид встречался с женщиной, - все этим занимались, и Хаген время от времени - тоже. Сердило его только то, что из-за такого крюка он потерял целых полчаса.
Дорога пошла в гору, и конь замедлил шаг. Хаген не стал больше подгонять беднягу: конь совершенно выбился из сил, а им предстоял еще обратный путь. К тому же они почти приехали.
Внезапно путь ему пересекли следы: это был одинокий всадник, очевидно очень торопившийся. И скорее всего, Зигфрид проскакал здесь совсем недавно.
Хаген обогнул маленький пруд, пересек полузамерзший ручеек, и наконец из тени леса прямо перед ним вынырнула часовенка - маленький домик из неотесанного камня с соломенной крышей. След первого всадника пересекся с другими отпечатками копыт, ведущими с юга. Копыта второй лошади оставляли гораздо меньший и неглубокий след по сравнению с боевым конем Зигфрида. Такая лошадка могла принадлежать ребенку или молоденькой женщине. Хаген удивленно вскинул брови: Зигфрид встречался, судя по всему, не с кухаркой и не со служанкой. Такие лошадей не держали.
Поравнявшись с часовней, Хаген спешился. Вход в домик был расчищен от снега, из-за дома доносилось тревожное конское ржание.
- Зигфрид! - крикнул Хаген. - Зигфрид из Ксантена! Я привез важное известие от короля! - Получить мгновенный ответ он и не надеялся. Прошло несколько минут - тишина. Хаген окликнул его еще раз - нет ответа. Постучав кулаком в дверь и секунду подождав, Тронье шагнул в дом.
Часовня была пуста.
Под деревянным распятием на стене горела свеча, чуть поодаль на крючке висел отороченный мехом плащ. Под ним на лавке лежала перевязь Зигфрида и ножны с мечом.
Хаген остановился. Бросить Бальмунг, легендарный меч нибелунгов, вот так просто, как обычный кинжал, - нет, это не укладывалось в голове.
И все же это действительно был Бальмунг. Изящная, украшенная драгоценными камнями рукоять и необычайно длинное лезвие - ошибки быть не могло.