Среди этих безумно-коварных гор был узкий проход в виде извивающегося каньона, который затем открывал ряд кряжистых скальных уступов, протянувшихся на тысячи ярдов вперед. И в глубине, где заканчивалась длинная вереница голых уступов, устрашающе возвышалась одинокая гора. Неровную поверхность горы бороздили глубокие рытвины, будто морщины на старом лице. Вечно сырая погода, дожди и ветры оставили неизгладимый след на поверхности горы. Всякий, кто осмеливался бросить случайный взгляд на эту гору, был шокирован впечатлением, которое она производила. Это было страшное подобие человеческого черепа, увеличенного до гигантских размеров. Под массивным покатым лбом зияли огромные черные глазницы; гигантский грубый нос, впалые щеки и выступающий подбородок с беззубым ртом довершали эту жуткую картину. Это было королевство Броны или лорда Уорлока. Здесь жил Лорд Тьмы, Мастер, Хозяин. И все, что имело к нему непосредственное отношение, носило изображение черепа.
Был уже полдень, но лишенная жизни крепость пребывала в зловещем молчании - ни голосов, ни движения. Над ней тяжелым серым пологом висело мрачное небо, и густой туман обволакивал цитадель Броны, придавая ей - страшные очертания. Тролли вступили в Королевство Черепов спокойно и уверенно. Они шли по извивающемуся каньону мимо скальных уступов прямо к крепости лорда Уорлока. Судя по всему, их тут ждали. Их появление не вызвало ни малейшего удивления. На их лицах было написано вполне определенное намерение видеть лорда Уорлока, потому что они привели с собой… последнего представителя рода Шаннара.
Юный житель Долины подавленно шагал вслед за высокой фигурой Кельтцета, держа за спиной связанные руки. За ними молча следовал Панамон, его руки тоже были заломлены за спину. Вскоре все трое вплотную подошли к устрашающей цитадели лорда Уорлока.
Лорд Уорлок!. С самого начала, еще когда Ши впервые узнал собственную историю и свое новое предназначение, с того самого дня, когда Алланон все рассказал ему, он уже знал, что рано или поздно ему придется лицом к лицу встретиться с лордом Уорлоком, который не раз пытался его уничтожить. В сознании Ши стремительно пронеслись волнующие и опасные события последних недель, в результате которых Ши остался жив только благодаря стечению обстоятельств и стоическим собственным усилиям. И вот теперь, после всего этого, он должен предстать перед этим дьяволом, перед этим мистическим и могущественным получеловеком-полудухом… Совсем один, на этой чужой зловещей земле, без преданных друзей, в подозрительной компании грабителя с большой дороги и загадочного изгоя, в сопровождении группы скалистых троллей. Трибунал постановил отправить с ними скалистых троллей в качестве стражников не столько потому, что они думали, что житель Долины в состоянии уничтожить бессмертного Брону, а скорее потому, что их соотечественник был обладателем почетного Черного Ирикса.
Трое судей также пролили свет на судьбу Орла Фейна, который был схвачен троллями. У трибунала не ушло много времени на констатацию факта сумасшествия гнома. И, хотя он пытался задобрить их, рассказывая всякие секреты и тайны, расстройство психики было налицо. Временами казалось, что он разговаривал с воздухом вокруг него, с собственными руками и ногами, как одушевленными человеческими существами. Единственной нитью, которая связывала гнома с реальностью, был старый меч, который он не выпускал из рук и яростно оберегал. Судьи позволили ему взять с собой этот бесполезный кусок металла, в который гном вцепился мертвой хваткой и ни на секунду не отпускал от себя. После суда Орла Фейна доставили в крепость лорда Уорлока, причем незадолго до появления там Ши, Кельтцета и Панамона Крила.
Ши хорошо сознавал; что впереди его ждет гибель. На протяжении уже довольно долгого времени лорд Уорлок был незримым свидетелем их продвижения в замок Паранор, и не раз его эмиссары, эти чудовищные Носители Черепа, пытались уничтожить его. Да, с самого начала это был страшный риск - отважиться на борьбу с мистическим существом Броной. Ши не раз задумывался над тем, что произошло бы, если бы он нашел легендарный Меч… И что бы было дальше? Вряд ли он отважился бы один на один встретиться с лордом Уорлоком, если бы за ним не стоял Алланон. Ши до сих пор не знал, какая скрытая сила таится в легендарном талисмане. И до сих пор ни он, ни его друзья не видели Меч Шаннара воочию.
Пока они шли к крепости Лорда Тьмы, Ши твердо решил, что, если в результате счастливого стечения обстоятельств он все-таки сумеет завладеть бесценным оружием, он постарается бежать из стен цитадели. Остальные пусть поступают как хотят. Ши был уверен, что Панамон Крил одобрит его решение, хотя они с ним не обмолвились и десятью словами с тех пор, как их повели в Королевство Черепов. Впервые этот человек, привыкший к опасностям и риску, головокружительным авантюрам и приключениям, по-настоящему испугался, столкнувшись с существом из другого мира. Его гордость, самолюбие и человеческие качества, которые этот искатель приключений никак не хотел признавать и тщательно скрывал, не позволили ему бросить новых друзей. А вот что касалось Кельтцета, тут дело обстояло сложнее. С самого начала этот гордый тролль, во взгляде которого ясно проглядывали ум и благородство, немного напоминал Ши Балинора. И, хотя Ши был лишен возможности поговорить с Кельтцетом, он почему-то был уверен в том, что тролль всегда молчаливо поддерживал его. И вряд ли такой человек, как он, предаст Ши и сейчас. Хотя все может быть… Однако юноше очень хотелось верить в лучшее.
Тем временем всех троих ввели в большой мрачный зал, где с минуты на минуту должен был появиться лорд Уорлок. Внезапно из открывшейся двери вышли странные существа с человеческим взглядом. Похожие на громадных собак, с двумя передними и задними ногами, эти существа имели не морду, а лицо, безликое, расплывчатое, но все-таки лицо. Трудно было сказать, имели ли эти существа разум. И, хотя в глазах их просматривалось что-то человеческое, эти существа, как безумные, слонялись по залу, натыкаясь друг на друга. Подобно видениям из ночного кошмара, эти странные создания окружили троллей и стали с любопытством заглядывать им в глаза, словно желая узнать цель их появления. Кельтцет жестами что-то сказал Панамону Крилу.
- Тролли называют их Мутенс, - шепотом пояснил Панамон. - Не делай лишних движений, не забывай, что ты фактически узник.
Внезапно одно из уродливых существ-мутантов подошло к главному охраннику-троллю и, к величайшему изумлению присутствующих, стало о чем-то тихо разговаривать с ним, время от времени поворачивая голову в сторону Ши и Панамона Крила. Затем этот тролль знаками что-то сообщил Кельтцету, после чего тот взглядом велел Ши и Панамону следовать за ним. И все трое пошли за странным уродливым существом.
Они шли по мрачным сырым коридорам, в лабиринте которых, казалось, застыло дыхание смерти. За каменными стенами раздавались ужасающие стенания, и злое эхо без конца повторяло эти раздирающие сердце звуки. Ши мрачно ждал своего конца. Все его чувства, казалось, атрофировались. Исчезли волнение и страх, он смело шел навстречу последнему испытанию. Наконец, чудовищное создание дотащилось до огромной тяжелой двери и устало присело перед ней. В этот момент Кельтцет, подняв свой тяжелый кинжал, точным и сильным движением отсек голову странного существа. Он подошел к Ши и Панамону и развязал веревки, связывающие их руки. Затем он быстро подскочил к массивной двери и открыл тяжелые засовы. Дверь с глухим скрипом отворилась, и Кельтцет знаком предложил следовать за ним. И Ши с Панамоном осторожно вошли вслед за Кельтцетом в комнату.
- Ну вот, сейчас мы все увидим, - мрачно предрек Панамон.
В глубине комнаты сидел Орл Фейн. Его ноги были скованы цепями, одежда была разорвана и грязна до неузнаваемости. Во всем его внешнем облике появилось нечто такое, что сразу настораживало, - это был уже не тот крикливый гном, которого они не так давно поймали на Равнинах Стрелехайма. Он посмотрел на вошедших с выражением полного равнодушия, в его совершенно бессмысленном взгляде не отражалось никаких чувств или эмоций, лишь изредка его лицо искажала насмешливая гримаса. Временами он говорил сам с собой, не обращая никакого внимания на людей, вошедших в комнату. Его костлявые крючковатые пальцы крепко держали блестящий меч - предмет их долгих и неустанных поисков. Они нашли Меч Шаннара! Это казалось невероятным. Они, наконец, нашли его!
Некоторое время все молчали, будучи не в состоянии ни пошевелиться, ни что-то сказать. Увиденное ошеломило Ши и Панамона. В этот момент гном, в глазах которого появились проблески мысли, обхватил Меч и еще крепче прижал его к себе. Видимо, сквозь пелену нарушенного восприятия Орл Фейн все-таки увидел направленный на него острый кинжал Панамона Крила. Искатель приключений, весь побагровев от гнева, угрожающе склонился над гномом.
- Я пришел за тобой, гном, - хрипло произнес он. При звуке голоса Панамона Крила к гному на какое-то время вернулся здравый смысл, он вздрогнул, очевидно, узнав Панамона, и в испуге откинулся на спинку стула, который был привинчен к каменному полу.
- Отдай мне Меч, ты, мерзкая крыса! - потребовал грабитель.
И, не ожидая реакции гнома, он схватил оружие и стал тянуть его к себе. Однако это было не так просто. Даже перед лицом смерти Орл Фейн не отказался бы от своего драгоценного приобретения. А смерть была совсем рядом… Вне себя от ярости Панамон выхватил кинжал и занес его над гномом. Но в тот же момент глаза Орла Фейна дико сверкнули, он поднялся и замертво упал на холодный каменный пол.
- Подумать только, сколько дней мы искали этого мерзавца, - хрипло проговорил Панамон. - Я думал, что хотя бы получу удовольствие, убив его, но… ладно, все, не стоит об этом больше говорить.
В негодовании Панамон Крил быстро приблизился к гному и хотел уже взять драгоценный Меч у лежащего Орла Фейна, но его остановил Кельтцет. Тролль предостерегающе положил руку на плечо Панамона и многозначительно посмотрел в сторону Ши. Оба отступили назад, пропуская вперед Ши.
Меч Шаннара принадлежал Ши с самого рождения, и все же в эти долгожданные минуты он не решался прикоснуться к нему. Юноша испытывал безотчетный страх перед этим легендарным оружием. Прикоснуться к Мечу означало возложить на себя громадную ответственность, с которой, как ему казалось, он не справится. Он вспомнил о могущественной силе камней Эльфов, но… вправе ли он применять их сейчас… и зачем? Ведь рядом лежит Меч Шаннара, который по своей силе, наверняка, превосходит даже магические камни. Перед его взором мысленно возникли образы Флика, Меньона и всех остальных, кто проделал вместе с ним такой долгий и трудный путь, рискуя жизнью, в надежде найти легендарный Меч Шаннара. Ши прекрасно сознавал, что, если он уйдет сейчас и не возьмет Меч, это будет равносильно предательству, ведь он не оправдает надежды всех тех, кто шел ради этого дня, этого часа навстречу страшным опасностям. Это будет означать, что все то, что эти смелые люди бескорыстно делали для него, с самого начала было напрасным и бесцельным. Перед ним возникло мрачное насмешливое лицо Алланона. Нет, великий Друид никогда не простил бы ему подобное малодушие.
Ноги у Ши словно окаменели, он с трудом сдвинулся с места. Юноша весь дрожал, сердце его бешено колотилось, глаза блестели, жилы трепетали. Он наклонился над Орлом Фейном и с трудом прикоснулся к Мечу. Холодная сталь древнего оружия обожгла его ладонь. Ши резко отдернул руку. Его била холодная дрожь, по лицу струились крупные капли пота. Юноша нагнулся еще раз и взял легендарный Меч Шаннара.
Глава 32
Наступил новый день битвы за Тирсис. Обе стороны понесли огромные потери в этой безумной жестокой схватке. После гибели Актона обязанности командующего оборонительными рубежами были возложены на Фэндвика. Принимая во внимание многочисленные потери в рядах своих войск, Балинор отдал приказ прекратить наступление и перейти к планомерному отражению ударов Северной Армии. Вскоре в тяжелом бою был убит доблестный Фэндвик. Король Каллахорна хорошо понимал, что его армия, несмотря на отвагу и мужество, не сможет долго стоять на оборонительных рубежах. И для того, чтобы избежать дальнейших потерь, он отдал распоряжение медленно отступать вглубь города. Оставив значительные силы около ворот внешней стены города, войска Пограничного Легиона в основной своей массе стали медленно отступать. Это были горькие минуты для отважных защитников Тирсиса. Из-за стен города они молча наблюдали, как войска неприятеля занимали их бывшие отдаленные рубежи обороны. Близилась ночь, и вражеская армия, видимо, решила перенести основной бой на утро. Вскоре еще до наступления темноты жители Тирсиса стали свидетелями того, как на специальных тяжелых повозках были привезены три огромные высокие дозорные башни, которые с помощью механизмов были подняты вертикально и достигали высоты внешней стены города. Скорее всего, это был тщательно продуманный психологический маневр, рассчитанный на то, чтобы держать войска Легиона одновременно в напряжении и под неусыпным наблюдением.
Балинор вместе со своими военачальниками и друзьями из Кульхавена встревоженно наблюдал из-за ворот за действиями неприятеля. У него даже мелькнула мысль ночью организовать вылазку и поджечь вражеские дозорные башни. Однако Балинор тут же отбросил эту мысль, понимая, что именно этих-то шагов и ждут от них враги. Его не покидала мысль о том, что за всем этим массированным наступлением Северной Армии кроется нечто такое, что пока ускользает из общего понимания. Кроме того, Балинор недоумевал, почему к ним до сих пор не присоединились армии Эвентина. Король Эльфов во всех отношениях не тот человек, который может подвести. И, тем не менее, от Эльфов не было никаких известий, что было более чем странно. В душу Балинора стали закрадываться тревожные и мрачные подозрения. Между тем уже совсем стемнело, и, приказав вести усиленное наблюдение за врагом, Балинор предложил всем идти ужинать.
Тем временем небольшая группа людей, укрывшихся в густой тени деревьев в нескольких милях от западных предместий Тирсиса, с волнением наблюдала, как войска Северной Армии выкатили три огромные башни перед внешней стеной города, готовясь к утреннему наступлению на город-крепость.
- Все-таки мы должны сообщить им, что идет подкрепление, - тихим голосом проговорил Джон Лин Сандор. - Балинор будет рад узнать, что наша армия уже в пути.
Флик выжидающе посмотрел на перевязанного Эвентина.
- Я уверен, что армия уже на пути к Тирсису, - твердо произнес король Эльфов. - Прошло три дня с тех пор, как отправился Брин. Если до завтрашнего утра он не вернется, тогда я поеду сам.
Друг Эвентина покачал головой и положил руку на плечо короля Эльфов.
- Нет, Эвентин. Ты еще слишком слаб для путешествия. Воздержись от передвижений. Балинор - опытный воин, и надо не забывать о том, что еще никогда захватчикам не удавалось проникнуть за стены Тирсиса. Легион достаточно долго может вести оборону.
Какое-то момент все молчали. Флик посмотрел на город, который молча высился в темноте наступившей ночи, и с тревогой подумал о своих друзьях. Где они, что с ними? Меньон должен быть где-то за стенами города. И ему, конечно, неизвестно, что случилось с Фликом и Эвентином. И он, несомненно, не имеет ни малейшего понятия о том, где находится этот загадочный, непредсказуемый Алланон. Успев появиться в самый критический момент и сотворив чудеса во имя спасения Флика и Эвентина, он без видимой причины опять исчез. Было все-таки много странного, непонятного в самом облике этого человека и его действиях.
- Город окружен и со всех сторон охраняется неприятелем, - мрачно произнес Эвентин. - Будет чрезвычайно трудно пройти через вражеские укрепления и передать Балинору весть о приближении наших войск. Однако, я думаю, ты прав, Джон Лин. Балинор должен знать, что мы о нем не забыли.
- Да, но у нас нет достаточной силы, чтобы прорваться сквозь линию северян в Тирсис, - задумчиво проговорил друг Эвентина. - Хотя…
Он посмотрел на высокие темные башни, воздвигнутые врагами, и перевел взгляд на Эвентина.
- Да, всего лишь небольшой жест, - многозначительно сказал король Эльфов.
Оставалось еще несколько часов до полуночи, когда Балинор отдавал распоряжения специально выделенным наблюдателям за тремя вражескими башнями. Некоторое время он молча и напряженно вглядывался в хаотичные передвижения врага за воротами города. Рядом с ним стояли Гендель, Меньон, Дурин и Дэйел. Внезапно прямо перед высокими башнями взвился в небо огромный язык пламени. Костер запылал так неистово и неожиданно, что солдаты вражеской армии забегали, заметались, пытаясь погасить его и не допустить распространения. Не было ни малейших сомнений в том, что врага застали врасплох. Балинор молча посмотрел на друзей и с облегчением улыбнулся. Ясно, что враг не мог сам поджечь свои укрепления. А это значит, что помощи ждать недолго.
Утро следующего дня началось с тяжелого и унылого рассвета, который угрожающе навис над Каллахорном и Северной и Южной Армиями. Не слышно было ни боя тысяч барабанов гномов, ни топота марширующих солдат, ни каких-либо других признаков начинающегося наступления. Все было тихо: ни звука, ни движения. Около внутренних стен Тирсиса солдаты Пограничного Легиона стояли в нервном ожидании и вглядывались в глубину расположения противника.
Балинор возглавлял командование в районе центральной части внешней стены. Гинниссон командовал правым флангом, Мессалин - левым. Янус Сепре осуществлял руководство городским гарнизоном и резервными войсками. Меньон, Гендель и братья-эльфы стояли рядом с Балинором, дрожа от утреннего холода. Все они едва сомкнули глаза в эту ночь, но, тем не менее, чувствовали себя бодро и уверенно. Они все хорошо понимали сложившуюся ситуацию. На их глазах шла жестокая убийственная война с многочисленными жертвами и бессмысленными потерями, в горниле которой должны были погибнуть еще тысячи и тысячи людей. Неудивительно, что даже те немногие, кто знал истинные причины и цели этой войны, в ходе страшных кровавых схваток нередко забывали об этом, стремясь просто выжить в этих ожесточенных и роковых столкновениях. Война, эта чудовищная бойня, становилась уже рефлексом, жизненной необходимостью, благодаря которой только и можно было существовать.
На вражеских укреплениях было по-прежнему тихо. Солдаты словно застыли, они не двигались и не разговаривали. Они просто ждали. Гендель, видимо, разгадав маневр неприятеля, что-то быстро шепнул Балинору. И командующий Легиона немедленно послал гонцов во все воинские части для того, чтобы сообщить командирам о неожиданном повороте событий и о том, что им необходимо успокоить солдат и быть наготове.
Меньон не совсем понял, о чем идет речь, и уже намеревался спросить об этом у Балинора, как вдруг ряды вражеских войск за воротами города быстро зашевелились. Вперед вышел высокий воин с красным стягом в руке. Подойдя к стене, он воткнул древко флага в землю и величественно вернулся к своим. Воцарившуюся гробовую тишину трижды нарушил зловещий звук горна.
- Грядет наш последний час, - прошептал Гендель. - Это означает, что они объявляют нам смертельный бой - пощады не будет, в плен никого брать не будут - бой действительно будет смертельным.