- Завтра продолжение Совета. Пришло письмо с Мальдора, Ламфа хуже, и он не приедет. Так что советую перестать себя жалеть и, наконец, собраться.
* * *
В эти два дня Деми был не единственным, кто пил и проклинал весь свет. Лорд Босуорт сразу после Совета удалился в один из своих любимых кабаков у Чайной площади, опустился за стол в углу и не вставал из-за него до тех пор, пока еще мог встать. Он молча наливал себе полную глиняную кружку джина и также молча выпивал ее. Титанические усилия быстро дали нужный результат, и домой Дерлок возвращался уже, горланя старую песню:
Путь в Гаранхир далек, далек,
О, бедный Элфин,
Глупый Элфин!
Вместо лосося в сетях мешок.
Что в нем?
Открой скорее, Элфин!
Только к полуночи он протрезвел, понял, что заблудился, и пошел бродить по ночным улицам столицы злой и черный от черных мыслей.
С Хельви горец увиделся только на следующий день, когда слегка отошел после похмелья и смурной слонялся по своим покоям.
- Ну и видок у вас, ребята! - с осуждением бросила королева. - Вы что, сговорились? Оба мрачные, как на своих похоронах.
Босуорт смерил ее долгим сердитым взглядом.
- Ни с кем я не сговаривался. - процедил он сквозь зубы. - И с чего бы это мне быть мрачным? Кажется, паскуда-Вебран вбивает гвозди не в мой гроб.
Хельви села в высокое ореховое кресло и сложила руки на коленях.
- Возможно, обвинения лорда-адмирала имеют под собой какое-то основание? - с деланным спокойствием спросила она. - Надо дождаться Ламфа, вызвать свидетелей…
- Не пори чушь! - сорвался Дерлок. - Какие свидетели? Как это не было укреплений, когда я за ними дрался?
По лицу королевы пробежала тень.
- Почему же ты этого не сказал на Совете. - произнесла она так, словно сама не знала ответ на вопрос.
- Не сказал и все! - вспылил Босуорт. - Что мне за дело до твоего… мужа? Пусть выбирается сам!
- Но ты не можешь… - тонкие брови королевы сошлись к переносице.
- Могу. - отрезал он и, не желая больше вести этот, крайне разозливший его разговор, вышел из комнаты, с грохотом захлопнув за собой дверь.
С потолка посыпались осколки гипсовой лепнины, белой пудрой запорошив мраморную мозаику на полу. Хельви с грустью глядела на медную петлю двери, державшуюся на одном боте, и думала, что Босуорту надо жить в пещере.
* * *
На этот раз Дерлок решил забраться в кабак подальше, где его никто не знал, и где посыльные из дворца при всем желании не смогли бы его найти. Новое пристанище располагалось в Нижнем городе у Южных ворот и называлось "Королева Змей".
- Вот уж истинная правда! - пробурчал себе под нос Босуорт. - Трон стоит просто на змеином гнезде. И все копошатся, стараются ужалить, не замечая, что кусают свой собственный хвост.
Это была слишком сложная для горца мысль, и в полном изнеможении он рухнул за ближайший стол. "Ну дыра! Ну дыра!" - думал Дерлок, оглядываясь по сторонам.
- Эй, мальчишка, принеси джина! Я плачу золотом.
Услышав такое, к гостю немедленно подсели несколько бродяг, предлагая сыграть в кости или позвать ему девочек. Но горец отогнал их грозным рыком. Оценив мощную фигуру посетителя и его увесистые кулаки, они предпочли ретироваться и подождать, пока этот олух сам наберется как следует, и его можно будет брать голыми руками.
Босуорт был уже на полпути к желанному результату, когда за его стол вдруг опустился еще один странный для таких мест посетитель. Высокий сухощавый гость при шпаге и двух пистолетах за широким дорогим поясом был с ног до головы закутан с зеленый плащ. Откинув капюшон, он открыл узкое немолодое лицо. Саркастическая усмешка, бородка клинышком и всклокоченные на макушке волосы предавали ему неуловимое сходство с чертом.
- Не доброго тебе здоровья, Вебран. - с усилием пробормотал Босуорт, тяжело ставя кружку на стол и поднимая на лорда-адмирала налитые мутью глаза. - Какого дьявола ты здесь ошиваешься?
- Не слишком дружелюбное приветствие, - тонкие губы Вебрана сложились в подобие улыбки. - но от тебя я ничего другого не ожидал. Вчера на Совете мне показалось, что ты… не готов вступиться за консорта?
- Не твое дело! - Дерлок отвернулся.
- Я пришел заключить договор.
- Договор с дьяволом? - констатировал горец, залпом допивая свой джин. - Эй, парень, еще кружку!
- Называй как хочешь. - пожал плечами Вебран. - Но у нас есть общие интересы, отчего бы не договориться?
- С тобой? - презрительно фыркнул горец.
Лорд пропустил его обидные слова мимо ушей.
- Нам обоим мешает Деми. - продолжал он. - Помоги мне его устранить, и королева очень скоро станет вдовой.
- Это еще почему? - не понял Дерлок.
Вебран поморщился от винных паров.
- Потому что его казнят, дурья твоя башка, как государственного изменника.
- Мечтай больше! - Босуорт сплюнул на пол. - За что? И ты и я знаем, что он ни в чем не виноват. Укрепления были. Приедет Ламфа, привезут свидетелей…
- Ламфа не приедет. - веско сказал адмирал. - Пока ты тут пил, пришло письмо с Мальдора: казначею хуже, он умирает. Что касается свидетелей, то в твоих силах добиться, чтоб в Даллин послали воинов именно из твоего отряда, королева доверяет тебе. А там, если хорошо поискать, можно найти любых свидетелей, которые подтвердят все, что угодно, лишь бы им хорошо заплатили. - Вебран смерил фаворита торжествующим взглядом. - Так как? Согласен?
Дерлок изо всех сил замотал головой, стараясь протрезветь. Нет, он, конечно, не согласен!
- Не бредь! - с некоторой запинкой выговорил горец. - Даллин, конечно, большой, и продажной сволочи там навалом. Но где ты найдешь идиотов, которые станут говорить, что не видели того, что видел весь город и окрестные деревни?
Горец схватил принесенную ему мальчишкой новую бутылку и, зубами вытащив пробку, припал к ее горлышку. Кажется, она была уже лишней.
- Нашел же я идиотов, которые все это подожгли.
Последние слова Вебрана дошли до Дерлока сквозь туман. Он падал со стула необъяснимо долго. Несколько минут горец ничего не понимал, потом наступило страшное состояние, когда дух его бодрствовал, мысли были необыкновенно ясны, а тело отказывалось повиноваться.
"Предатель. - Босуорт хотел сказать это вслух, но у него ничего не получилось. - Так вот кто устроил на Заячьей Губе пожар!" Горец лежал на полу не в силах не только двинуться, но и произнести хотя бы слово.
- Ну ты и набрался, брат! - презрительно бросил лорд-адмирал. - Что ж, перевари пока то, что я сказал, завтра договорим. Время терпит. - и оставив совершенно беспомощного Дерлока лежать под столом, он вышел из кабака.
Горцу пришлось пронаблюдать, как склонившиеся над ним воры полностью обчистили его карманы, грубо пихая бесчувственное тело, а затем хозяин кабака приказал вышвырнуть перебравшего гостя на улицу.
Нельзя сказать, чтоб в обнимку с придорожным столбом Дерлок провел приятную ночь. Серый предрассветный туман пробрал Босуорта до костей, и он, спотыкаясь, побрел в сторону королевского замка, где стража сначала не хотела его пускать и с трудом узнала в оборванном не проспавшемся гуляке одного из самых блестящих вельмож королевы Хельви.
Добравшись к себе, горец упал поперек кровати лицом вниз и мгновенно заснул.
- Который час? - спросил он, протирая глаза и садясь в постели.
- Скоро десять, ваша светлость. - отозвался услужливый камердинер, отдергивая шторы на окнах.
Неяркое октябрьское солнце заливало двор.
- Совет уже начался? - в панике воскликнул Босуорт.
- Скоро начнется.
- Воды! Воды мне. Скорее! Да не стакан, дубина! Ведро.
Окатив себя ледяным душем, Дерлок заметно встряхнулся. Он растер свои жесткие рыжие кудри холщовым полотенцем, переоделся и, с отвращением посмотрев в зеркало на свою помятую опухшую рожу, бегом понесся к зале Совета.
Если Дерлок и опаздывал, то минут на 10, не больше. Открывая дверь, он слышал конец ядовитой фразы Вебрана: "этот беотийский прихвостень" - и немедленную резкую реплику консорта: "Не заставляйте меня говорить, что вы платный прихвостень Фомариона!"
"Кажется, Деми по сравнению с предшествующим Советом приободрился и показывает зубы. Странно, ведь решили пока вопрос об укреплениях не поднимать. Наверное сука-Вебран опять начал". - все эти мысли вихрем пронеслись в голове у Босуорта, пока он тянул на себя ручку двери.
- Ты, свинья!!! - Дерлок заорал с порога, как только узкое лицо лорда-адмирала показалось перед ним.
Все, сидевшие в зале, вздрогнули.
- Предатель! Это ты поджег форты на Губе! Думаешь, я вчера был пьяный и ничего не понял? - Босуорт одним прыжком пересек расстояние, отделявшее его от лорда-адмирала и вцепился в его мягкий бархатный дублет. - Ты уговаривал меня отправить в Северную Сальву моих ребят, чтоб подобрать выгодных тебе свидетелей! Уж не фомарионское ли золото ты им обещал?
Совместными усилиями д’Орсини и еще двух сановников покрепче их растащили. Вебран с достоинством одернул на себе одежду и смерил противника убийственным взглядом.
- Лорд Босуорт действительно вчера был пьян, - по тонким губам адмирала скользнула презрительная улыбка, - впрочем, как и всегда. Это все, что я могу ответить на его нелепые обвинения.
- Обвинения командира гранарских горцев в ваш адрес не более нелепы, чем те, которые вы сами два дня назад бросили принцу-консорту. - бесстрастно констатировал отец Робер. - Мне непонятно, почему сегодня вообще снова был поднят этот неприятный для нас всех вопрос? Кажется, на прошлом Совете мы договорились подождать приезда свидетелей…
- Я, я ваш свидетель! - рявкнул Дерлок, опять сжимая кулаки. - Я неделю провалялся в Даллине с раной, полученной при защите тех самых укреплений, которых, по словам господина Вебрана, не было даже построено! Или я ослеп?
Над столом воцарилась полная тишина.
- Почему же, сын мой, вы говорите об этом только сейчас? - удивился епископ. - А не два дня назад.
- Когда хочу, тогда и говорю. - буркнул Босуорт и с мрачным видом опустился на свое место. - Я надеялся, что Ламфа поправится и сможет все рассказать лучше меня. Он ведь там бывал часто. Но раз казначея нет, и он не скоро появится…
Вряд ли объяснения Дерлока вызвали у присутствующих доверие. Все знали о его отношениях с королевой и понимали: если фаворит сразу не сказал того, что знал, значит он намеревался подставить консорта. Почему в последний момент Босуорт изменил свое решение, оставалось только гадать.
- Лорд Босуорт выдал себя. - глубокомысленно заявил Вебран. - Позавчера он молчал, а сегодня вдруг опровергает мою точку зрения. С чего бы это? Вероятно ее величество высказала ему веские доводы в пользу изменения его позиции. Может ли он считаться свидетелем, заслуживающим доверия?
- Хочешь сказать, я подкаблучник? - Дерлок снова полез в драку.
- Тише, господа. - королева позвонила в колокольчик. - Ваши домыслы, лорд-адмирал, не делают вам чести. Гонцы за свидетелями давно посланы. Это не горцы лорда Босуорта, а рыцари из гранарского отряда д’Орсини, хотя для вас, дрожайший Вебран, должно быть абсолютно все равно, кто привезет мастеров и рабочих. Если, конечно, ваши намерения честны. - она ослепительно улыбнулась той холодной недоброй улыбкой, от которой всем присутствующим в зале стало ясно, что сама Хельви не верит в честность адмирала. - После слов лорда Босуорта мы поняли, что нам следует предпринять два расследования. Ибо его обвинения против вас крайне серьезны и, если он поклянется на Библии, что вы вчера пытались подкупить его и признались ему в поджоге фортов…
Босуорт перегнулся через стол к отцу Робера и, не спрося у него разрешения, плюхнул руку на томик Священного Писания, лежавший рядом с епископом.
- Клянусь. - твердо заявил он. - Клянусь. Чтоб все мои предки попереворачивались в могилах, если это не так!
- Вы все сговорились! - взвизгнул Вебран. - Вы хотите превратить в обвиняемого меня. Меня, который раскрыл у вас под носом государственный заговор!
- Не горячитесь. - остановил его епископ. - Ее величество права, лорд Босуорт пылкий человек, но даже он при всем своем темпераменте ни разу не бросил никому в лицо столь тяжелых обвинений. Вы же, - отец Робер помедлил, подбирая слова, - как бы это сказать? Всегда отличались известной долей подозрительности.
- Вы все не можете забыть мне Монфора! - выкрикнул красный от ненависти адмирал. - Считаете этого изменника невиновным! Хотя я представил вам самые веские доказательства его участия в шабашах! Я один заботился о безопасности государства…
Деми увидел, как резко встала со стула королева. Ее лицо было мертвенно белым. Не говоря ни слова, она покинула зал. В полной тишине черное платье Хельви прошуршало к двери. В этот миг оно показалось Харвею траурным. За столом воцарилась неловкая пауза.
- Лорд Вебран, - сурово провозгласил епископ. - вы держали недостойную речь и осмелились несколько раз оскорбить ее величество. Теперь удалитесь. Я закрываю заседание и назначаю расследование по поводу взаимных обвинений членов Совета в измене.
Все поднялись.
Харвей инстинктивно чувствовал, что гроза над его головой миновала. Как только отряд, посланный д’Орсини, привезет свидетелей из Даллина, даже формальная сторона обвинений с него будет снята. Кажется, Вебран тоже это понимал, он потерпел поражение и теперь машинально собирал принесенные на Совет бумаги в кожаную тесненную золотом папку. Никто не остановился возле него. Никто не подал руки на прощание.
В коридоре, когда остальные члены Советы разошлись, Деми не без колебания подошел к Дерлоку.
- Я должен поблагодарить вас, лорд Босуорт, за то что вы все же поддержали меня. Хотя и не знаю, чему приписать изменение вашего поведения.
- Благодарите Вебрана. - враждебно бросил фаворит. - Меньше всего я хотел поддерживать вас.
- Что ж, - консорт сдержанно поклонился, - Так или иначе, вы помогли мне, и я этого не забуду.
Глава 6
Через неделю д’Орсини лично привез из Даллина ровно 25 самых разнообразных свидетелей. По приказу Симона, его рыцари просто хватали на улице первых попавшихся горожан, без особого выбора, перебрасывали их через седло и увозили на юг. Эта высокомерная, чисто гранарская тактика, от которой так и веяло благородным аристократическим хамством, дала Совету негодующих, но абсолютно беспристрастных свидетелей. Они едва с кулаками не бросались на вельмож, громко крича о своих правах, а по поводу укреплений на Заячьей Губе отвечали с явным раздражением:
"Видели? Конечно, видели! Мы не слепые! Кто ж их не видел?";
"Да, я работал на рытье котлованов! А что, нельзя?";
"Спросите у плотников, они лучше знают, они всю осень над фортами убивались!";
"А я что? Я пекарь, я только булки туда каждый день возил!";
"Ой, да верните же вы нас домой!";
"В чем вы обвиняете нашего герцога? Он бы никогда не допустил, чтоб с нами так обращались!"
Все это не оставляло ни единого шанса для Вебрана подтвердить свою правоту. Тучи над его головой сгущались, и в один прекрасный день стало известно, что лорд-адмирал бежал из столицы, не дождавшись конца разбирательства. Вскоре дипломаты донесли, что он объявился при фомарионском дворе и получил защиту. Король Арвен, хоть и невысоко ставил перебежчиков, но поскольку продолжал в душе дуться на союзницу за отказ выйти за него замуж, был рад устроить Хельви маленькую каверзу и пригрел Вебрана.
Поступок лорда-адмирала только подтвердил подозрения на его счет, и Совет единогласно сложил с Вибрена полномочия по управлению флотом, передав их консорту. Это была большая победа. Хельви не скрывала своего удовольствия. Теперь Деми становился очень влиятельным человеком. Как герцог крупной провинции и фактический хозяин военных кораблей, он обретал реальную силу и уже не искал чужой поддержки, а сам мог оказать ее любому. В первую очередь - королеве.
Половина партии, задуманная Хельви еще в день их венчания, была сыграна. Она избавилась от продажного Вебрана и подняла Харвея на такую высоту, где он действительно стал ее политической опорой. Деми понимал это. Но к его чувству благодарности примешивалась горечь. Конец октября прошел в бесконечных разбирательствах, отнимавших много сил. Ему хотелось снова поговорить с королевой, как это бывало раньше, когда, оставаясь наедине, они становились настолько близки друг другу, насколько вообще могут быть близки два разных человека, не делящих постель. Но после неудачной встречи накануне Совета между ними словно порвалась нить взаимного доверия.
Хельви была замкнутой и рассуждала только о делах. Часто уезжала на верховые прогулки одна и больше не брала с собой даже Дерлока.
Однажды утром она пригласила лорда Деми в сад. Стояли первые дни ноября. Ночью ударяли заморозки, и белые хризантемы покрывались тонкой корочкой льда, которая таяла с ранними лучами солнца.
Харвей и королева не спеша шли по влажной песчаной дорожке. Герцог держал на руке молодого сокола, которого недавно начал натаскивать, и объяснял Хельви, как надо обращаться с охотничьими птицами. Оба понимали, что таким образом только оттягивают время для серьезного разговора. Молодая женщина решилась первой.
- Харвей, - сказала она, - я понимаю, как виновата перед вами за тот неприятный для нас обоих случай.
Лорд напрягся.
- Я прошу у вас прощения, потому что повела себя… - королева не стала договаривать. - Я не должна была пользоваться вашей полной беззащитностью в тот момент.
Деми почувствовал, что помимо своей воли начинает смеяться. Беззвучно. Одними губами. Ему было так хорошо от ее откровенных глупостей.
Хельви стояла, опустив глаза, и теребила край тонкой горностаевой накидки. Хрвей тряхнул рукой, прогоняя птицу, которая, звеня бубенчиком, полетела на осевший под шапкой раннего снега куст.
- Если бы ты мог не винить меня…
Он стащил с правой руки грубую перчатку и ладонями поднял к себе лицо жены. Она плакала, и от слез нос у нее становился красным.
- А ты не могла бы еще раз воспользоваться моей полной беззащитностью перед тобой? - спросил Деми, кончиками пальцев вытирая ей ресницы. - Пойдем.
Хельви так крепко вцепилась в его руку, словно боялась, что Харвей вот-вот исчезнет.
- Пойдем. - эхом ответила она.
Вечером, когда они лежали, глядя в потолок, и болтали ни о чем, королева вдруг сказала:
- Ты должен знать. - Она переложила его руку, обхватывавшую ее плечи, себе не живот и утвердительно кивнула.
- Когда? - Харвей не справился с голосом, и вопрос вышел каким-то придушенны.
- Тогда, в горах. - улыбнулась женщина. - Мы действительно предназначены друг для друга, если все получилось сразу же.
Деми молчал, его охватило смешанное чувство радости и неуверенности. Хельви истолковала задумчивость мужа по-своему.
- Боишься, что это не твой ребенок? - в ее голосе не было обиды. - Когда он родится, посчитай по неделям, и тебе станет легче. - она улыбнулась. - Что до меня, то я это знаю и так.
- Я тоже знаю. - он поцеловал ее в лоб. - Успокойся.
Странно, но Харвей вдруг почувствовал, что ему совсем не важно, чьего младенца Хельви на самом деле носит под сердцем. И уж, конечно, он не будет считать недели, когда малыш родится. Это их ребенок. Их наследник. Будущий король Гранара. Он займется его воспитанием.