О ком они? И кто они? Мне захотелось их обнять, прижать к себе и никогда не отпускать, потому что я вдруг почувствовал, что роднее и ближе них у меня нет никого.
И еще я вдруг почувствовал боль в ноге.
- Если это Сады Богов, - сказал я, заново пробуя слова на вкус - они почему-то отдавали каменной пылью, - то меня обманули. Здесь не должно ничего болеть.
- Он очнулся! - воскликнул мужской голос.
Рэд? Ну, тогда я точно на том свете. Сейчас он будет меня успокаивать, убеждая, что сделал все правильно и нет необходимости таскать его за уши. Но я все равно это сделаю.
Я попытался разлепить глаза и у меня это даже получилось.
Прямо перед собой я увидел счастливую физиономию Рэда. Он расцеловал меня в обе щеки, и прижал к своей широкой груди так, что мои кости затрещали.
- Учитель…
- Что тут… ты же…
Я поднял глаза. Чуть поодаль стояла Хилли с перепачканным лицом и потеками слез на щеках.
- Я не знаю! - крикнула она. - Он вдруг встал и…
- Рэд… - я поерзал в его объятиях, давая понять, что сжимать меня слишком сильно не надо. Он послушно разжал руки. - Дай-ка мне свой кинжал.
- Но зачем?
- Давай, не спорь.
Я провел холодным лезвием по руке. Заструилась кровь. Она все лилась, не переставая, и лишь когда я сжал предплечье, иссякла.
- Я снова смертен, Рэд. - Осмотрев руки, я увидел, что кольцо исчезло. - Мое бессмертие разбилось вдребезги и, видимо, один осколок попал в тебя, мой мальчик. Ты удачлив. Помоги-ка мне встать.
Кряхтя и держась за плечо Рэда, я поднялся и посмотрел на Хилл. Слезы дрожали на ее ресницах, как рассветная роса на травинках.
- Ну что, милая… теперь-то ты точно сможешь меня убить.
- Нет, учитель, я рассказал ей… - начал Рэд, но я остановил его, подняв руку. Рана болела, саднила и исчезать не желала. Какое облегчение.
- Рассказал о чем?
- Почему вы тогда уехали из Хавира. Багровая звезда. Смерти…
- Это второй раз, - тихо, сдавленно сказала Хил.
- А в первый - он сошел с ума от горя, - пылко добавил Рэд, защищая меня и мое тогдашнее безумие.
Я помолчал немного. Такой хрупкий момент - казалось, скажи всего лишь слово - не то, и рассыплется.
- Пусть она сама решит.
Хилл закусила губу. Затем отчаянно замотала головой.
- Я чуть было не… Нет… - прошептала она, резко развернулась и побежала к пролому в стене. И прыгнула прямо в центр смерча, все еще подкарауливающего там, снаружи. Ветер мазнул напоследок мое лицо и буря стала удаляться от замка, стремительно уменьшаясь. Я с трудом удержался от того, чтобы не кинуться следом. Нарочито бодро, пряча усталость, сказал:
- А она, где бы ни шлялась все это время, помимо ненависти научилась еще кое-чему. Ни разу не видел такого… живого урагана.
- Надо было ее остановить, - пробурчал Рэд, усаживая меня в кресло, которое поднял с пола.
- Не успели бы. И теперь она опять неизвестно где.
- Ну… - Рэд улыбнулся мне. - Я так думаю, она понеслась в наш домик в горах.
- Откуда у тебя такие сведения, прозорливый ты мой?
- Я рассказал ей, что узнал из ваших записок. Она засомневалась, и тогда я сказал, что вы оставили их там, и она в любое время сможет их прочесть.
- Рэд. - Я похлопал его по руке. - Мне надо… поехать за ней. Иначе… словом, я буду сильно жалеть. Конечно, она меня вряд ли захочет видеть в ближайшие лет двадцать. Хотя… я забыл, что уже не бессмертен, и меряю время десятилетиями. Вредная привычка. Но, как бы она меня сейчас не ненавидела, мне надо объясниться с ней. Я слишком долго держал рот на замке.
Рэд потряс головой, как конь, вытряхивая мусор из волос.
- Эй… ученик.
- Да?
- Ты… когда был Там…
- Я был звездами, учитель.
- Так я и думал. А ты… - Я не стал договаривать, но он понял меня без слов.
- Да. Я слышал, что Вы мне говорили.
Мы улыбнулись друг другу.
Дверь в залу, висевшая на одной петле, чуть скрипнула, и в проеме показалось лицо Советника. Он, заметив Рэда, приоткрыл рот и застыл, как изваяние. Наверное, первый раз за его жизнь, да и за историю всех Советников, случилось что-то, способное удивить это нечеловеческое существо.
- Он же…
- Умер? - продолжил я его мысль. - Да, ненадолго.
- Вы меня разыгрываете? - Хромая, Вито торопливо приблизился и пощупал моего ученика за плечо, не веря в его чудесное оживление. Но Рэд был Рэдом - не призраком, не иллюзией, а здоровенным, грязным и улыбающимся северянином. - Судя по всему, нет.
Он оглянулся, заметил наконец-то отсутствие стены и дернул щекой.
- Расскажете, что тут произошло, мессир?
- Когда-нибудь потом. Что в городе?
Он вдруг опустился на одно колено передо мной, поправил складки жабо и странно высоким, торжественным голосом сказал:
- Джоселиан, прошу вас от имени Невиана и его жителей принять корону и трон.
- Вито, - поморщился я. - Я, конечно, понимаю - Эдуард повел себя, как безумец, но ты же помнишь…
- Король Эдуард мертв.
- Что?!
Вито, все еще стоя на одном колене, заметил пыльное пятно на штанине и, достав платок, стал оттирать его, одновременно тихим голосом поясняя:
- Его Величество, покинув Малую трапезную, направился в башню между центральным и северным крылом замка, известную как Зуб, и имел там непродолжительный и явно воображаемый разговор со своей матерью, после чего, воскликнув, цитирую, 'Мама, я иду к тебе!' кинулся вниз. Двадцать ярдов - мгновенная смерть.
- Но… Вито, ты…
- Свидетелей, как минимум, трое - включая меня.
Я замолчал. Слишком много событий для одного дня - да что там, для нескольких часов! Вито все ждал моего ответа, и мне стало жаль его. Больной ведь, а выбрался из кровати и понесся туда, где события погуще. Не любит он жидкий супчик, наш Советник.
- Никлас, встань. Как ты собираешься посадить меня на трон? Обнародовать те доказательства, что вы с Оливером показывали Гедеону?
- Хорошо, что Вы вспомнили тот день, - Вито поднялся, - Вы еще тогда спрашивали, зачем мы с Оливером раскрыли Вашу тайну королю… Он, когда узнал, по моему совету написал завещание, по которому, в случае гибели его и сына (естественной или случайной, подтвержденной свидетелями) трон займет его дальний родственник…по имени Джоселиан. Ваше описание прилагается.
- Похоже, Гедеон чертовски вам доверял, - буркнул я.
- Он знал, что делал.
- Не сомневаюсь… запудрили ему голову…
Рэд молча слушал наш разговор, стоя у моего кресла.
- Мессир, давайте не будем юлить - скажите 'да' или 'нет', и кончим на этом. Я слишком устал, чтобы…
- Да.
Он встрепенулся.
- Я не ослышался?
- Тебе лучше знать, я не в курсе, может тебе пылью уши забило, или по голове камнем стукнуло… Да. Я согласен. И не спрашивай почему, ответ будет тот же - я захихикаю, хоть у меня легкие и забиты мусором.
Вито облегченно вздохнул, и стало видно, что с плеч его упал тяжкий груз.
- Великолепно!
- А как же королева? - спросил я. - Она носит наследника Эдуарда.
- Во-первых, это девочка, - с непоколебимой уверенностью сообщил Вито. Теперь, когда одним язвительным стариком в списке его проблем стало меньше, он оживился. - Во-вторых, после всего, что случилось, я уверен - она отречется от престола и выберет тихую жизнь с любимым человеком.
- Тогда найди их как можно скорее, - приказал я. Уже приказал, надо же, как быстро свыкся с новой ролью. - Когда коронация?
- Как можно скорее… - начал Советник, но я его перебил:
- Никаких скорее. Мне надо съездить кое-куда… К тому же, если преемник сыщется сразу же после смерти Эдуарда, это вызовет подозрения, да и город нужно подлатать. Жертвы есть?
- На удивление мало, ушибы да переломы, - Вито покосился на пролом в стене. - Хотя полной информации у меня пока нет.
Я посмотрел на Рэда, и он тут же все понял. Но я не совсем поверил его умной физиономии, поэтому решил озвучить свою просьбу:
- Помоги Советнику, найди Алирона с Алисией. Они могут остаться в столице - у них нет причины прятаться. Вернее, их причина сиганула с башни. А я возьму в конюшне самого быстро скакуна и…
- Но Вы вернетесь? - обеспокоенно спросил Вито. Я его понимал - опять шанс заполучить 'правильного' короля утекает сквозь пальцы; думаю, окончательно он успокоится лишь тогда, когда меня прикуют к трону.
- Обязательно. Как я выгляжу?
- Устало, - ответил Советник.
- На пятьдесят, - ответил куда лучше знающий меня Рэд. Я задорно улыбнулся.
***
Как бы я ни был разбит, опустошен и измотан, я отправился в путь - к горам Ага-Раав, туда, где меня ждала - а, может, и нет, - моя маленькая девочка, Хилли. Отправился, чтобы решить один вопрос, висевший между нами несколько лет.
Конь мне достался хороший - я сказал конюшему, что везу срочное послание от лорда Вито, и мне выдали резвое животное. Город и впрямь выглядел сильно потрепанным бурей, но, что было даже к лучшему - основательно ею вычищенным. Надеюсь, к тому времени, как я вернусь, жители Валедо наведут здесь хоть подобие порядка.
Я добрался до Низодолья всего за шестнадцать часов, дав коню отдохнуть всего раз. И, тем не менее, он не пал в конце пути, хотя изрядно притомился - я рассчитывал на нем же вернуться в столицу. Солнце взошло аккурат тогда, когда я, отклонившись от основной дороги, ведущей из столицы в Гавейское герцогство, расположенное между Невианом и Хавиром, направился к въезду в Алую долину. Очень романтичное название, оно появилось, наверное, оттого, что осенью долина между горами Ага-Раав и Нетотон лежит в уборе алых и багряных листьев.
Я отдал коня Ветлухе, трактирщику; поделился свежими новостями относительно урагана, который прошел от герцогства Лэгрид до самого Валедо. Не то, чтобы я был любителем сплетен, просто Ветлуха стал жаловаться на жизнь, и я огорошил его новостью, заставив задуматься об относительности оценки этой самой жизни. Он, судя по сморщенному лбу, действительно сделал какие-то выводы.
Я мог бы, учитывая усталость, отдохнуть у Ветлухи, а потом, со свежими силами, подняться к своему домику; но любопытство, нетерпение, а в особенности страх, что Хилли уедет оттуда, пока я буду дрыхнуть в трактире, заставили меня направить свои стопы в горы сразу же, как только я сдал своего тяжело дышащего конька на руки трактирщику.
И только когда я поднялся уже довольно высоко, у меня зародилось нечто, похожее на сожаление.
Ветер дул так, словно хотел отцепить меня от крутой тропинки и покачать в своих лапах, напевая колыбельную. Пару раз я упал, споткнувшись - и вдруг вспомнил, что больше не бессмертен… и похолодел.
Спокойно, старик, Рэд и Хилли по нескольку раз на дню поднимались сюда… когда ты гонял их с бессмысленными поручениями в долину. Но они молодые и сильные, возразил я сам себе, и сам же ответил - зато ты въедливый и упрямый.
Я добрался до лестницы к каменному карнизу, на котором стоял мой домик и прищурился, стараясь понять, есть ли там кто. Дверь была полуоткрыта - правда, это ничего еще не значило. Прокляв ветер и свои годы, я, дрожа каждой жилкой в своем многолетнем теле, стал подниматься. Холод дразнил меня, покусывая через куртку, как расшалившийся щенок. Лестница скрипела, я тоже. Но мы справились.
Я зашел внутрь домика - дверь была открыта, - и прислушался. Было тепло - еще совсем недавно здесь топили камин, уж я-то знал, я на своей шкуре испытал все мыслимые температуры на этой высоте. Я пошел вперед, сопровождаемый звоном единственного оставшегося в оконном проеме колокольчика.
В большой комнате, где располагался камин, книги и мое любимое кресло, действительно кто-то был. Угли тлели, отдавая последнее тепло, и розовое свечение их выхватило фигурку, свернувшуюся в кресле под пледом.
Она.
Я присел рядом, на полу - как обычно садилась Хил, слушая мои байки, - и стал разглядывать ее лицо. Во сне она выглядела… как девочка. Та Хилли, которую я знал и любил, трущобное дитя… Хотя - любил ли я ее меньше тогда, когда она встретилась мне в порту Дор-Надира с ножом в руке? Или когда я при малейшем удобном случае сбегал из Академии к ее хрустальному гробу и пел ей песни? Или, когда, с лицом упрямым и злым, она выслушивала мои шуточки в период ученичества? Нет. Не меньше.
- Хил… - позвал я.
Она проснулась мгновенно.
- Ты мне снился, - сказала она.
- И что я делал?
- Сидел в кресле, здесь… ты держал на руках какую-то девочку.
Я вздрогнул, но заставил себя улыбнуться.
- Зачем ты приехал?
В голосе ее была надежда и опасение, что эта надежда бессмысленна.
- Поговорить. Попросить вернуться и простить.
- Простить? - она плотнее запахнулась в грязный плед. - Я предательница.
- Что?
- Я предала тебя, хотела тебя убить…
- Я… - попытавшись объяснить ей, что чувствую, я понял, что она сейчас слышит только себя и замолчал, дав ей выговориться.
- Я думала… много чего. Что ты вырастил меня для того, чтобы я бросила тебе вызов. Ученики всегда так делают, так ведь?… Что ты нашел меня в Дор-Надире и засунул в хрустальный гроб, чтобы использовать…потом. Что ты провел эксперимент - выживу ли я, если буду лежать в той жиже, но потом тебе стало скучно и ты бросил меня…
Я понял, что она ни за что не сказала бы мне этого, не раскрылась, не поймай я ее на тонкой грани между явью и сном. И еще понял, что она прекрасно знала, что за девочку я держал на руках в ее сне.
- Это чушь, маленькая моя. Вызов? Это гнуснейшая ложь, а насчет 'засунул'…
- Я знаю. Рэд мне рассказал. И я прочла твои записи.
Она кивнула на стопку исписанных листков, лежащих рядом под книгой, чтобы не унес ветер.
- И… я вспомнила. Почти все. Трущобы… набережную… даже то, как ты приходил ко мне, пока я спала в наших развалинах - смутно, но я чувствовала тогда, как ты заботишься обо мне, как ты… ты рассказывал мне сказки. А я…
- Я не поверю, даже если солнце упадет с небес, что ты сама взрастила в себе такую ненависть. Обиду - да, удивление, сомнение… но не ненависть.
- Я была у герцога.
Пальцы у меня чуть похолодели.
- Училась у него, недолго… но он показал мне, как уничтожить твое кольцо, а, значит, и тебя. - Она порывисто вздохнула, и, словно не была уверена в самой себе, потерла лицо. - А потом дал ветер, чтобы я добралась до столицы. Мне сейчас… не хочу думать, что я могла быть просто орудием, но, похоже, так оно и было. Вся ярость пропала куда-то, стоило мне… лишить тебя бессмертия.
- Хотелось бы мне спросить у него… - начал я, и, видимо, в голосе моем все же слышалась злость, потому что Хил покачала головой и сказала:
- Там снова только развалины. Ты не найдешь его… Он появился, наверное, только затем, чтобы вложить в меня жажду убийства и уйти снова.
- Но теперь-то… - я искал в ее глазах то, что одновременно и хотел, и боялся увидеть. - Ты больше не хочешь меня убить, правда?
- Но я почти сделала это. Я предательница.
- Вовсе нет. Ну, прилетела, чтобы меня убить, большое дело. Ты сделала то, что сделала, сообразно своей натуре - самое главное, что ты не предала себя. Сейчас я даже готов забыть о герцоге - пусть убирается в Ничто, откуда появился, я не лишу себя того, что есть, ради глупой мести. Тем более что частью виноват я сам. Мне… нужно было рассказать тебе раньше, тогда б я не оказался на волосок от смерти - от руки того, кого я люблю.
- Любишь?
- Странно такое слышать от древнего старикашки, верно?
- Ох, прекрати. - Она посмотрела на меня, и в глазах ее стояли слезы. Я лишь надеялся, что они - не от жалости ко мне и не от ненависти к себе.
- Чувство вины, детка - самое ужасное чувство в мире. Оно разъедает тебя изнутри, как червяк - яблоко.
- Я…
- Будем считать, что мы простили друг друга и забыли. - Я взял ее за руки, поцеловал обе и встал. - Если тебе нужно время, чтобы поразмыслить над тем, что я сказал - проведи его с толком… Приберись здесь, а то с крыши натечет на книги.
Я ухмыльнулся и легонько пожал кончики ее пальцев. Если мудрость моя не изменила мне, я не упущу это мгновение. Не сойду с дороги опять, в поисках чего-то недостижимого - как делал всегда, оставляя за спиной изломанную жизнь, друзей и любимых. А крепко вцеплюсь в свою Судьбу, от которой так долго бегал.
Тем более что цели своей, сумасшедшей и невозможной - я достиг. Я снова смертен.
Я улыбнулся Хил:
- А потом, когда наведешь порядок в доме и в мыслях, возвращайся.
Она вскочила, уронив плед на пол, и бросилась ко мне в объятья. А я - вдохнул полной грудью запах ее волос.
- Я хочу всегда быть с тобой, - прошептала она третьей пуговице моей куртки. Та, наверное, скончалась от счастья тут же, но я был сдержаннее:
- Со злобным, циничным, едким стариком?
Хилли кивнула.
- Я не был бы мной, если б остался тут. В конечном счете, Судьба все-таки схватила меня за шиворот и ведет туда, где я нужен. А ты нужна мне рядом. Но я хочу, чтобы это решение ты приняла сама, в тишине и покое. Поэтому утром я уеду, а через неделю пришлю тебе весточку. Если захочешь - вернешься ко мне.
- Утром? - переспросила она.
- Да.
- А сейчас?
Я посмотрел на угольки в камине, они подмигивали мне десятками красных глаз.
- По законам жанра я сейчас должен подхватить тебя на руки и унести в спальню, а затем подарить тебе ночь незабываемой любви… но я способен только дотащиться до кровати без посторонней помощи и рухнуть в нее, и не забывать дышать. Я чувствую себя на всю тысячу лет. В меня вчера меч воткнули, ты знаешь?
- Нет. - Она подняла ко мне лицо. Счастливое. - Я помогу, обопрись на меня. Говоришь, меч?
- Проткнули насквозь, - я с благодарностью оперся на ее плечо, и мы двинулись в спальню. - Пришпилили к столу, как бабочку. А до этого я оббегал всю столицу и пригород. - Она уложила меня на узкую кровать и легла рядом, устроившись на моем плече. - А до этого - до беготни и меча, - я ночами не спал, следил за Их Величеством, пока они… он…
- Спи уже, - сказала Хил.
Эпилог
Неделю спустя.