Борк вытер окровавленные руки о королевскую мантию, но его ладони остались липкими. И этими ладонями Борк обхватил королевское лицо.
- Никто из пленных не умрет ни сегодня, ни завтра. Вы сохраните им жизнь. Вы позволите им вернуться домой и уменьшите дань. Пусть живут в мире.
Король ясно представил, как его кровь смешается с кровью убитых Борком мятежников, и торопливо кивнул. Борк разжал ладони.
Король снова уселся на лошадь и громогласно произнес:
- Я передумал. Я всех прощаю и дарую всем свое королевское помилование. Можете возвращаться домой. Я не буду отбирать ваши земли, больше того, с этого дня ваши подати уменьшатся вдвое. Ступайте с миром, и если кто-нибудь осмелится причинить вам зло, он поплатится жизнью.
Мятежники стояли, не шелохнувшись. Тогда Борк закричал:
- Что стоите? Король объявил свою волю - вы свободны! Отправляйтесь же по домам!
И тогда мятежники разразились ликующими криками. Не умолкая, они кричали здравицы в честь короля и прославляли Борка.
Но Борк ничего им не ответил. Он просто снял доспехи, бросил на землю, вымыл топор в ближайшем ручье, после чего тщательно вымылся сам.
Обсохнув на ветру, Борк зашагал на север, хотя король и рыцари что-то кричали ему вслед. Великан больше не думал ни о короле, ни о рыцарях - он думал только о драконе,который поджидал его на вершине каменистого холма. Былое поражение не давало Борку покоя, и он решил смыть, наконец, с себя этот позор. Больше он никогда никого не убьет - он храбро закончит жизнь, растерзанный когтями и зубами дракона.
На обочине Борк вновь увидел ту же старуху.
- Что, хочешь убить дракона? - спросила она.
Ее голос стал еще более скрипучим.
- Мало тебе было первого урока?
Она ехидно засмеялась, глядя на Борка из-под руки.
- Нет, старуха, тогда я все понял. А теперь я собираюсь просто умереть.
- Зачем? Чтобы эти дурни в замке назвали тебя храбрецом?
Борк молча покачал головой.
- Односельчане и без того тебя любят, - продолжала старуха. - А о том, что ты совершил сегодня, будут сочинять баллады. Раз ты не ищешь ни любви, ни славы, зачем ты идешь в бой?
Борк пожал плечами.
- Не знаю. Похоже, дракон меня зовет. Я достаточно пожил и устал видеть в огне очага его глаза.
- Ну что ж, - кивнула старуха. - Думаю, ты будешь первым рыцарем, чье появление не доставит дракону радости. Можешь поверить, ведь я кое-что смыслю в драконах. Но ты, Борк, должен сказать ему правду.
- Я еще ни разу не видел, чтобы правда остановила меч, - возразил Борк.
- У дракона нет меча.
- Тогда не было, а теперь, может, есть.
- Нет, Борк, - прокудахтала в ответ старуха. - Ты сам знаешь, что нет. Вспомни-ка, чем больнее всего тебя ранил дракон?
Борк попытался вспомнить… Но ведь дракон не нанес ему ни одной раны, ни зубами, ни когтями. Только смял его доспехи, но сам Борк остался цел и невредим. И все же дракон нанес ему глубокую, незаживающую рану - он ранил Борка ярким пламенем своих глаз.
- Ему нужна правда, - продолжала старуха. - Скажи дракону правду, и ты останешься в живых!
Борк покачал головой.
- Я иду не за тем, чтобы остаться в живых.
Оттолкнув старуху, он пошел дальше.
Но ее слова еще долго звучали в ушах великана. Значит, он должен сказать дракону правду? А почему бы и нет? Если дракон узнает правду, может, она ему пригодится. На этот раз Борк не спешил - не забывал хорошенько выспаться, а поскольку не взял в дорогу еды, иногда сворачивал в лес, чтобы собрать ягод и диких плодов.
Через четыре дня он добрался до мест, где жил дракон. Ночью Борк хорошо выспался, а ранним утром подошел к знакомому холму. Борку было страшно, как и в прошлый раз, однако теперь предстоящая встреча с драконом не только пугала, но и будоражила его. Борк чувствовал, что конец его близок, и радовался этому.
Здесь все осталось по-прежнему: дракон ревел и рычал, Брунгильда душераздирающе вопила. Поднявшись на вершину холма, Борк увидел, что дракон щекочет Брунгильду крылом. Великана почти не удивило, что за минувшие два года Брунгильда ничуть не изменилась: ее платье было все так же расстегнуто, обнаженную грудь по-прежнему опалялосолнце и обдувал ветер, но ее кожа не обветрилась и не загорела. Борку показалось, что он сражался с драконом лишь вчера, и он с улыбкой вышел на знакомое плоскогорье.
Первой его заметила Брунгильда.
- Помоги мне! Ты будешь четыреста тридцатым рыцарем, решившим меня освободить. Это воистину счастливое число.
И тут она узнала Борка.
- А, это опять ты. Ну что ж, пока дракон сражается с тобой, я хоть отдохну от щекотки.
Борк ничего не ответил - он пришел сюда для того, чтобы сразиться с драконом, а не для того, чтобы освободить Брунгильду.
Дракон равнодушно взглянул на Борка.
- Мне пора спать, а ты мне мешаешь.
- Рад слышать, - ответил Борк. - Ведь ты уже два года мешаешь мне и спать, и бодрствовать. Помнишь меня?
- Конечно, помню. Ты - единственный рыцарь, который меня испугался.
- Ты и в самом деле в это веришь?
- Не важно, верю я или нет. Хочешь убить меня?
- Едва ли я смогу это сделать, - ответил Борк. - Ты куда сильнее, а я не знаю даже, как сражаться с равным по силе. Самые сильные из моих противников были вдвое слабее меня.
Огоньки в драконьих глазах вспыхнули ярче. Дракон, сощурившись, внимательно посмотрел на Борка.
- Неужели? - спросил он.
- Да. И особым умом я не отличаюсь. Не успею я что-нибудь придумать, как ты уже угадаешь мои мысли.
Дракон сощурился сильнее, глаза его вспыхнули еще ярче.
- И ты не хочешь вызволить эту красавицу? - спросил он.
- Мне она больше не нужна, - ответил Борк. - Когда-то я любил ее, но то было давно. А сейчас я пришел, чтобы сразиться с тобой.
- Так ты ее больше не любишь? - спросил дракон. Борк чуть было не ответил: "Нисколько", но вовремя прикусил язык. Он вспомнил слова старухи: дракону нужно говорить правду.
Борк постарался заглянуть в свою душу и понял: хотя дракон когда-то показал ему истинную сущность Брунгильды, прежние чувства не желали легко умирать.
- Я люблю ее, дракон. Но из этого ничего не выйдет, потому что она не любит меня. Страсть к ней еще живет в моем сердце, но я не стану домогаться ее.
Брунгильда слегка обиделась.
- Впервые в жизни слышу такую чушь, - капризно сказала она.
Но Борк не обратил на нее внимания: он не сводил взгляда с дракона, глаза которого теперь пылали ослепительным светом. Дракон так сильно сощурился, что Борк подумал- а видит ли он что-нибудь сквозь эти щелочки?
- Что, глаза болят? - спросил Борк.
- Думаешь, ты вправе меня расспрашивать? Вопросы здесь задаю я.
- Тогда спрашивай.
- Скажи, о чем я больше всего хочу у тебя узнать?
- Трудный вопрос, - ответил Борк. - Я ведь мало в чем смыслю, а тому немногому, что сумел узнать, научился у тебя.
- У меня? И чему же ты научился?
- Я узнал, что меня никто не любит. Те, в чьей любви я не сомневался, на самом деле лгали. Еще я узнал, что, хотя я большой и сильный, у меня мелкая душа.
Дракон мигнул, огонь в его глазах слегка потускнел.
- Ах, - вздохнуло чудовище.
- Почему ты вздыхаешь? - удивился Борк.
- Просто так. Неужели каждый вздох должен что-нибудь значить?
Брунгильда вся истомилась в ожидании битвы.
- Долго вы еще будете вести пустые разговоры? Рыцари, которые раньше сюда приходили, бились достойно, сколько в них было мужества и отваги! А ты, Борк, просто стоишьперед драконом и болтаешь о том, какой ты несчастный. Почему ты не начинаешь сражение?
- Ты хочешь, чтобы я поступил как другие рыцари? - спросил Борк.
- Да. Вот это настоящие храбрецы! - воскликнула Брунгильда.
- Они были храбрецами, а стали мертвецами.
- Только трус может так говорить, - сердито бросила она.
- Я и есть трус, - ответил Борк. - Все это знают. Как ты думаешь, почему я сюда пришел? Потому что от меня никакого проку. Кто я такой? Да просто безмозглый чурбан, способный лишь убивать людей по приказу короля, которого терпеть не могу.
- Не забывай, ты говоришь о моем отце! - возмутилась Брунгильда.
- От меня никакого проку. Если я погибну, всем будет только лучше.
- Тут я с тобой согласна.
Но Борк не слушал Брунгильду - кончик хвоста дракона вдруг прикоснулся к его плечу. Глаза дракона больше не пылали ослепительным светом, они почти погасли, но когтистая лапа потянулась к Борку.
Борк взмахнул топором, дракон увернулся - и сражение началось.
Как и в прошлый раз.
И так же, как в прошлый раз, под вечер дракон схватил Борка.
- Ты боишься смерти? - спросил дракон.
Этот вопрос он уже задал Борку два года назад.
Борк чуть было не ответил: "Боюсь", как и в прошлый раз, ведь этот ответ тогда спас ему жизнь. Но потом он вспомнил, зачем сюда пришел. Он заглянул в свое сердце и увидел: хоть его и страшит смерть, жизнь страшит его куда больше.
- Я пришел сюда, чтобы умереть, - сказал Борк. - Я по-прежнему этого хочу.
Глаза дракона загорелись, и Борк почувствовал, что когти, которые его держали, слегка ослабили хватку.
- Что ж, сэр Борк, я не могу оказать тебе эту услугу. Я не могу тебя убить.
И дракон отпустил его.
Борк не на шутку рассердился.
- Ты обязан меня убить! - закричал он.
- Это еще почему? - спросил дракон.
Словно забыв о Борке, он крошил лапами камни.
- Я хочу умереть от твоих когтей!
- У тебя нет на это права. Умереть таким образом - особая честь, - возразил дракон.
- Если ты меня не убьешь, я убью тебя!
Дракон зевнул со скучающим видом, но Борк не собирался отступать. Его топор вновь засвистел в воздухе, и дракону пришлось уворачиваться.
Сражение продолжалось в малиново-красных лучах предзакатного солнца. Но теперь дракон даже не пытался убить Борка, а лишь не подпускал его близко. Наконец великан выбился из сил; на душе его было скверно.
- Почему ты не сражаешься? - хрипло дыша, крикнул он дракону.
Дракон тоже порядком устал.
- Послушай, человечек, почему бы тебе не оставить эту затею и не вернуться домой? Я выдам тебе грамоту, в которой удостоверю, что сам попросил тебя уйти. Тогда уже никто не назовет тебя трусом. Уходи, оставь меня в покое.
Дракон раздробил несколько камней, лег и стал зарываться в крупный песок.
- Эй, дракон, - не уступал Борк. - Совсем недавно я был у тебя в зубах и ты хотел меня убить. Старуха говорила, что моя единственная защита - правда. Должно быть, я тебе соврал. Но когда и в чем? Объясни!
Дракон сердито поглядел на Борка.
- Она не имела права рассказывать тебе эти секреты. Они - для избранных.
- И в прошлый раз, и сегодня я говорил тебе только правду.
- Ты уверен?
- Значит, я в чем-то солгал? Да или нет? Отвечай!
Дракон отвел глаза. Огонь в них снова горел. Дракон поудобнее улегся на спину и стал сыпать себе на брюхо песок.
- Значит, солгал. Ну что я за дурень? Собираюсь говорить только правду, а вместо этого лгу!
Неужели глаза дракона опять померкли? Неужели и в последних словах Борка таилась ложь?
- Слушай, дракон, - не унимался великан, - если ты меня не убьешь или я не убью тебя, я брошусь со скалы. Какой смысл жить, если я даже недостоин умереть от твоих когтей?
Глаза дракона и в самом деле тускнели; чудовище перевернулось на живот и задумчиво уставилось на Борка.
- Когда именно я сказал ложь? - настаивал тот.
- Ложь? Разве я упрекнул тебя во лжи? - удивился дракон, но хвост его стал подбираться к Борку.
И вдруг Борку пришла в голову странная мысль. Похоже, дракон, как и Борк, - узник правды и своего внутреннего огня. Значит, чудовище не дразнит человека и не забавляется с ним. Но теперь Борку было уже все равно.
- Знаешь, мне больше не хочется доискиваться, где правда и где ложь. Убей меня, и всем станет легче дышать.
Глаза дракона погасли, когтистая лапа взметнулась в воздух и замерла возле лица Борка.
"С ума сойти! Понимать, что в твоих словах прячется ложь, но не знать, где именно ты солгал", - подумал Борк.
Хорошо, что он решил больше не допытываться.
- Убей меня, дракон. Лучше закончить столь никчемную жизнь, - сказал он. - Я так глуп, что даже умереть достойно не могу.
Драконьи когти слегка царапнули Борка.
- Скажи, человечек, ты боишься смерти? - в третий раз спросил дракон.
Борк понял, что сейчас все зависит от его ответа. Чтобы умереть, он должен солгать дракону, потому что если он скажет правду, дракон снова его отпустит. Но чтобы солгать, надо точно знать, что считать правдой, а тут Борк совсем запутался. Он попытался вспомнить, где именно мог солгать, но так и не вспомнил.
Снова и снова он перебирал в памяти свои слова. Назвав себя недотепой, он сказал правду, ведь он и впрямь недотепа. И то, что он не может умереть достойно, тоже правда. Тогда в чем же он солгал?
Что он еще сказал? Что его жизнь не имеет смысла. Но разве это ложь? Он сказал, что после его смерти всем станет легче дышать. Неужели это - ложь?
Борк задумался: а что случится после его смерти? Разве миру станет от этого хуже? Если кого и огорчит его смерть - только его односельчан. Значит, помогать односельчанам и было смыслом его жизни?
Теперь Борк знал, как солгать.
- Если я умру, даже мои односельчане не будут горевать. Они прекрасно справятся и без меня.
Но драконьи глаза вспыхнули, и чудище отодвинулось.
Борк тяжело вздохнул. Значит, он сказал правду: если он умрет, односельчане горевать не будут. Эта мысль заставила его сердце больно сжаться. Еще одно, последнее предательство в длинной цепи предательств.
- Дракон, я не могу тебя перехитрить. Я совсем запутался и уже не знаю, где правда, а где ложь! Значит, меня никто не любит, и я ошибался, думая, что хотя бы моим односельчанам будет небезразлична моя смерть. Не задавай мне больше вопросов! Просто убей - и дело с концом. Когда ты заставляешь меня видеть правду, все мои радости оборачиваются страданиями.
Борк думал, что теперь говорит сущую правду, но страшные когти вонзились в его тело, а длинные зубы приготовились разорвать ему горло.
- Дракон! - закричал Борк. - Я не хочу умирать вот так! Осталось ли хоть что-то светлое в моей жизни, есть ли хоть что-то, что твоя безжалостная правда не превратила в страдание? Что ты мне оставил?
Дракон пристально посмотрел на Борка.
- Человечек, я ведь уже сказал: я не отвечаю на вопросы, а только их задаю.
- Но я все равно спрошу. Скажи, зачем ты здесь? Все плоскогорье усеяно костями тех, кто не выдержал твоих испытаний. Но почему там нет моих костей? Почему? Почему я не могу умереть? Почему ты все время меня щадишь? Я - обычный смертный. Я изо всех сил старался совершить что-то достойное, но меня уже мутит от тщетных попыток распознать, где правда, а где ложь. Кончай эту игру, дракон. Я никогда не был счастлив и теперь хочу умереть.
Глаза дракона потемнели, он разинул пасть с длинными зубами. Борк понял, что снова солгал. С него довольно!
Но драконьи зубы были так близко, что Борк начал думать быстрее, чем обычно, и наконец-то понял, что такое ложь. Открытие было столь поразительным, что великан раздумал умирать.
- Нет! - крикнул он, схватившись за драконьи зубы, хотя они резали его пальцы. - Нет, - повторил Борк, слезы хлынули из его глаз. - Я все-таки был счастлив. Был!
Борк не замечал, что по его рукам течет кровь, - на него нахлынули воспоминания. Он вспомнил, как радовался, пируя по вечерам с королевскими рыцарями. Как приятно было ощущать усталость после работы в поле или в лесу. А разве можно забыть, как счастлив он был, победив в одиночку армию герцога? У Борка потеплело на душе, когда он вспомнил, как Лэгги принес ему рыбу. Он лгал дракону - каждый его день был полон маленьких радостей. Борк понял, как ему было радостно ложиться спать и вставать, ходить и бегать. Жарким летним днем он радовался прохладному ветерку, холодной зимой - теплу очага. То были настоящие радости. И дружба с рыцарями тоже была настоящей, хотя потом они и предали его. И любовь односельчан была настоящей. Неужели для него так важно, чтобы его помнили после смерти?
Борк понял, что пережитые боль и горечь не могут уничтожить радость. В его жизни было и то и другое; да, темных полос хватало, но случались и светлые. И, возможно, светлых было даже больше.
- Я знаю, что это такое - быть счастливым, - сказал Борк. - Если ты оставишь мне жизнь, я снова буду счастлив. Я нашел смысл жизни, теперь я говорю правду. Слышишь, дракон? Я живу, в этом и есть смысл. Не так уж важно, радуюсь я или горюю, главное - я живу. Это правда! Я пришел сюда не для того, чтобы сражаться с тобой и погибнуть от твоих зубов. Я пришел, чтобы постичь смысл жизни и продолжать жить!
Дракон молча опустил Борка на землю, отодвинулся и свернулся клубком, прикрыв лапами глаза.
- Дракон, ты слышишь?
Дракон не ответил.
- Эй, посмотри на меня!
- Человек, я не могу на тебя посмотреть, - вздохнул дракон.
- Почему?
- Ты ослепляешь меня, - ответило чудовище.
Он опустил лапы, и теперь Борку пришлось закрыть глаза руками, ибо драконьи глаза сверкали ярче солнца.
- Я боялся тебя, Борк, - прошептал дракон. - В тот день, когда ты признался, что боишься меня, я сам испугался. Я знал, что ты вернешься и этот миг наступит.
- Какой миг?
- Миг, когда я умру.
- Ты умираешь?
- Еще нет, - ответил дракон. - Но ты должен меня убить.
Борк оглядел распростертого на камнях дракона. Ему больше не хотелось проливать ничью кровь.
- Я не хочу тебя убивать.
- Разве ты не знаешь, что ни один дракон не может жить после того, как встретит по-настоящему честного человека? Быть честным - единственный способ убить дракона. Но честные люди встречаются крайне редко, поэтому большинство драконов живут вечно.
Борк вовсе не хотел убивать дракона, но чудовище вдруг вскрикнуло, словно от невыносимой боли:
- Как ты не понимаешь? Во мне горит правда, которую отвергли рыцари. Приходя сюда, они цеплялись за свою ложь и ради нее умирали. Я все время страдаю от боли, которуюпричиняет мне правда. И вот, наконец, я встретил человека, сумевшего распознать собственную ложь. И что же? Ты обращаешься со мной еще более жестоко, чем те рыцари!
Дракон заплакал, из его пылающих глаз покатились горючие слезы.
Не в силах смотреть на страдания дракона, Борк схватил топор и отрубил ему голову. Огонь в глазах дракона сразу погас, а сами глаза становились все меньше, пока не превратились в два сверкающих бриллианта, в каждом из которых было по тысяче граней. Борк поднял драгоценные камни и спрятал в карман.
- Ты все-таки его убил, - сказала восхищенная Брунгильда.
Борк не ответил.