- Нет, при советской власти его перестроили и обнесли забором. А еще название другое дали.
Я быстренько записывала Надины слова.
- А как раньше город назывался?
- Мрачный. Это был поселок. Позже его отстроили и поменяли название. А то звучало как-то…
- Мрачно, - подметила я.
- Ну да, - улыбнулась она, - говорят, во время Великой Отечественной Войны сюда перевезли какое-то лабораторное оборудование. Начали проводить эксперименты на животных, а потом на людях…
Я терпеть не могла тему опытов и то, какими методами они проводились. Мне становилось как-то не по себе от таких мыслей. Но зато этот богом забытый город начинал казаться мне интересным. У меня появилась мысль приукрасить свой репортаж парочкой баек.
- Таак, а что за опыты, ты не знаешь?
- Нет, но папа говорил, что от них по городу пошла какая-то зараза, народ начал уезжать. И чтобы не допустить распространения инфекции, все обнесли забором и колючей проволокой. Жителей изолировали от мира.
- А зараза?
- Говорят, убили всех зараженных, остальных не выпускали на улицу несколько месяцев, обрабатывали все.
- А где проводились эти опыты?
- На заводе, там сейчас у нас лекарства делают.
- Совсем ничего не знаешь про опыты? Что пытались получить, что стало с образцами?
- Нет, но если тебе это интересно, спроси у папы. Он, наверно, скоро придет.
Пока я расспрашивала Надю про праздник, с работы вернулся ее отец. Здоровенный рабочий дядька в форме слесаря, местами седой, немного обросший, с очень большими и грязными руками.
- Здрасьте, - буркнул мне он, направляясь к умывальнику.
- Здравствуйте, - кивнула я.
- Папа, это Алиса. Она приехала писать про фестиваль.
- С чего это вдруг? Кому мы нужны?
Кажется, хозяин не настроен беседовать.
- Я выполняю свою работу, - сухо ответила я, - Надя рассказывает мне о вашем празднике. Кстати, а как он называется?
- День памяти погибших от вируса, - прошептала Надя.
Я прикусила губу. Праздник, праздник… Вот что бывает, когда едешь совсем не подготовленной.
- Извините. В редакции мне сказали, у вас фестиваль…
- Ну да фестиваль. Каждый год в течение трех ней мы вешаем красные тряпки на дома, подчищаем за нашими собаками, которых по традиции нельзя выгуливать в это время, и носим серые смирительные рубашки начала прошлого века. И все это, чтобы почтить память умерших от заразы, - вспылил Надин отец, - Вы же считаете нас за чудаков, не так ли? Ну признайтесь!
Я не ожидала такой атаки, обороняться мне было нечем.
- Да, кое-что мне кажется странным, но это не значит, что я отношусь к этому плохо. Я просто хочу написать правду о вашем пр… фестивале, а без знания прошлого вашего города, это невозможно. Извините, если причинила вам неудобства. Надя, спасибо за информацию и кофе. До свидания, - встала я с дивана и направилась к выходу.
- Алиса, подожди, - вскочила Надя, - папа, перестань! Не обращай внимания, он просто устал на работе.
- Да, извините. Наверное… Просто к нам нечасто приезжают гости из других городов, тем более из северной столицы, - устало улыбнулся тот, - вы, журналисты, вечно перевернете все с ног на голову. У вас власть, а мы тут просто маленькие люди.
- Все нормально. Я понимаю. Поверьте, я напишу правду, - заверила я его.
- Пап, Алисе интересно, какие опыты проводились на заводе, - сказала Надя отцу, накрывая на стол.
- Какие? Да я не знаю, сам тогда не родился еще. Батька мне рассказывал, что там каких-то необычных людей пытались разводить.
- Каких людей? - я снова начала записывать.
- Батька видел одного такого, когда возил дрова туда. С него взяли подписку о неразглашении, но он как-то напился и разболтал все нам с матерью.
- Так, а поподробнее о том необычном человеке можно? - я в ожидании присела за стол. Надя с отцом сели по другу сторону. Отец Нади продолжил.
- Он сказал, что, когда провозил дрова мимо одного цеха, услышал стон. Заглянул и увидел бледного, как смерть, измученного человека, прикованного цепью к стене. Он сидел в одних штанах на бетонном полу под лампой и что-то шептал. Батька подошел поближе, думал, наверно, помочь чем-то. А этот как бросится на него, зубами как щелкнет…
При этих словах Надя вздрогнула.
- Батька потом говорил, что эти зубы и глаза краснющие, бешеные ему в кошмарах снились… - продолжал он с усмешкой.
- Значит тот на цепи не достал вашего папу? - а может шеф отправил меня фольклор собирать?
- Нет, на шаг не достал, батька так улепетывал, что и про дрова забыл тогда.
- Простите, как вас зовут?
- Василий Семеныч Захаров.
- Василий Семеныч, как вы думаете, правда ли вся эта история, рассказанная вашим отцом? - что ни говори, а реалистка она и в Африке реалистка.
- Да кто ж его знает теперь, батька давно помер, монстры тоже куда-то делись, завод закрыли. Вон таблетки теперь делают…
- Монстры? Их было много? А откуда они взялись, знаете что-то? - вот она фантастика, обожаемая моим шефом.
- Батька потом узнал у кого-то, что монстра, который напал на него, привезли откуда-то издалека. На нем вроде ставили разные опыты. А еще кормили сырым мясом. Вот он на батю моего и бросился. Наверно, за обед принял.
- А потом? - подала голос Надя. Похоже, дурочка действительно верила в эти сказки.
- Потом вроде бы в лаборатории появился ребенок, отпрыск этих монстров, - продолжал он.
Было это или нет на самом деле, но мне противна сама мысль об экспериментах на детях, кем бы ни был этот ребенок, пусть даже чудовищем.
- На нем тоже экспериментировали? - несмело спросила Надя.
- Наверно. Батька слышал пару раз его плач. Говорит, жалко. Но тогда лучше было не соваться, времена такие были. Это сейчас ругай, кого хочешь и как хочешь, а тогда с недовольными разговор был короткий.
- Да, конечно, - вздохнула я. Жаль не смогу опубликовать эти страшилки. Ну разве что Деборе Сноук пошлю в Лондон, - Еще что-то вы можете про это рассказать?
- Пожалуй, могу посоветовать. Не ходите в северную часть города, там давно никто не живет, все дома заброшены.
- Почему не ходить? Там бандиты орудуют?
- Нет, бандиты тоже туда не суются, если так можно назвать парочку наших отморозков.
- Там люди пропадают, - прошептала Надя, словно, боясь, что ее услышат.
Это уже интереснее.
- А с гидом мне можно туда? Наверно никто не будет нападать на нескольких человек сразу?
- Там пропала группа ученых пару лет назад, они зачем-то приехали, начали ворошить прошлое. Опрашивали местных, не видели ли они чего странного, к нам заходили. Потом вот ушли в северный район и не вернулись, - продолжал Василий Семеныч.
- Их искали?
- Да, несколько местных пошли за ними и тоже пропали, - А в прошлом месяце охотник пропал. Дурак, думал, там зверь какой хищный орудует, подстрелить хотел.
- Это интересно… - Если эта история стоящая, то будет покруче фестиваля скорби.
- Это опасно, туда даже собаки не ходят, - взволнованно пропищала Надя. Похоже, она прочитала мои мысли.
- За меня не беспокойся, я сама не подарок, - усмехнулась я, - Спасибо большое, мне было очень приятно с вами пообщаться. Пойду дальше работать, - я встала и вышла из дома.
- Алиса!
Я обернулась. В дверях стояла встревоженная Надя. Умоляющим взглядом она смотрела на меня. С чего ей так волноваться о почти незнакомом человеке? Странный народ здесь живет.
- Не волнуйся ты за меня. Все будет хорошо, - улыбнулась я ей и пошла снимать людей на торговой площади.
От других жителей я узнала, что красный цвет тряпок символизирует не что иное, как кровь, животных не выпускают в память о днях заточения в домах. А вот почему три дня никто мне так и не ответил. Попробую предположить, что это просто христианская традиция.
7 часов вечера. Из окна своего номера я смотрела, как улица наполняется людьми. На домах зажгли фонари, я почувствовала атмосферу уюта, которые только бывают в маленьких городках, если отбросить проблемы и тоску по кипящей жизни мегаполиса. Я оделась потеплее, так как заметила, что вечерами тут прохладно, и вышла на улицу. Джинсы, топик, болеро. Ну нет у меня серого балахона, да я и не обязана его иметь, это не мой праздник. Хотя сегодня я уже обожглась на слове праздник. Я ходила по торговой площади, где намечалось какое-то представление, и фотографировала людей. Молодежь охотно позировала, в то время как старшее поколение старалось, мягко говоря, меня не замечать. Их право, я собрала основную информацию, и больше мне от них ничего не нужно. Вдруг меня окликнули.
- Надя! Привет, - обернулась я. Надя шла ко мне с двумя каллами в руках.
- Привет. Держи, сегодня все носят каллы в руках, - протянула она мне один цветок.
- Да уж, как символично. Цветы покойников, - усмехнулась я.
- Их вырастили в теплицах в Западном районе специально для фестиваля. Хотя мы, например, свои принесли. Так многие делают, чтоб не покупать.
- Правильно.
Мы обошли площадь по периметру.
- А что будет завтра? - спросила я, - то же самое или какая-то особая программа?
- Завтра мы пойдем на завод. По традиции, вокруг него делают цепочку из цветов. В общем - то для этого и нужны каллы.
- Каллы ведь не дешевые, почему не перейти на ромашки например? - улыбалась я, для жителей забытого богом лесного городка тратиться на такие цветы только для того, чтоб выложить из них круг, по-моему, неблагоразумно.
- Раз в год можно и разориться, - Надя пожала плечами.
Ну в чем-то она, конечно, права. Прошло около часа, толпа на площади вдруг оживилась. Я стояла у навеса, под которым была установлена трибуна. Через минуту я поняла причину волнения людей. За трибуну встал градоначальник. Именно так его тут называли. Он произнес пламенную речь о тех страшных временах, назвал примерное количество погибших, оказалось около трети жителей тогда умерли и были убиты. Выходит, горе коснулось каждой семьи. Тот, кто не потерял родных, потерял друзей. После я побеседовала с градоначальником. Опять напускная любезность. Конечно, ему хочется, чтобы я написала как можно больше лестных слов о городе. Но я все больше сомневаюсь, что этот репортаж кто-то вообще собирается публиковать.
Надя сопровождала меня повсюду. С ней было приятно общаться, редко встретишь таких позитивных людей. Меня забавляла ее вера в сверхъестественное, а ее мой скептицизм. В подростковом возрасте я сама увлекалась бреднями про магов и призраков, но так и не встретив по сей день никого, кроме бездарных экстрасенсов, теперь следую принципам научности. Если существование чего-то невозможно доказать, значит, оно может не существовать вовсе. Но Надя все время подозрительно озиралась, рассказывая про страсти, творившиеся на заводе больше полувека назад.
- Надь, ты думаешь, на вашем заводе действительно сейчас делают лекарства? Может какая-нибудь подземная лаборатория еще работает? - я говорила это только, чтобы немножко позабавиться, Надина реакция мне нравилась. Вот я садистка…
- Нет, не думаю. После эпидемии отсюда все вывезли, - Надя уверенно покачала головой.
- О чем болтаем, дамы? - послышался сзади мужской голос. К нам подошел молодой человек лет 23х. Блондин, среднего роста, клетчатая рубашечка, синие джинсы, очки. Интеллигент, заключила я.
- О местных монстрах, - ответила я ему.
- Алиса, познакомься, это Саша, - представила нас друг другу Надя, - Саша, это Алиса.
- Алиса Стиль, газета "Петербургские хроники", - уточнила я.
- О…коллега, - он расплылся в улыбке.
- Правда? Хорошо. А где вы работаете? - осведомилась я у него.
- Я редактор нашей озерской газеты, "Озерские новости" называется.
- Оригинально, - улыбнулась я. Интересно, какие тут новости могут быть? Корова отелилась, у Марьи Михайловны день Рождения. Не удивлюсь, если это он отстреливает народ в Северном районе, чтоб хоть как-то разнообразить материалы. Да уж…Подобный бред мог придти только в мою дурную голову.
- Хоть что-то, - ответил он, вздыхая, - в нашем коллективе всего 3 человека: я, Димка Баранов и уборщица. Я сочувственно улыбнулась.
- А что за монстров вы обсуждаете? - вдруг вспомнил он про нашу тему.
- Да тех, которых на заводе у вас выводили, - небрежно бросила я. Неужели и этот туда же?
- Ааа, это тема для спецрасследования.
- Брось, это ж бред. Саш, ты ведь журналист, а нам нужны факты. Где они?
- Я бы так не сказал, не так все гладко. Лично я слышал от одного старенького человечка на заводе, что мелкому как-то удалось сбежать.
- Кому это "мелкому"? - оживилась Надя.
- Детенышу, на котором эксперименты проводили.
- И куда он мог деться? Ребенок, один в городе, - скептически добавила я.
- Так это ж не простой ребенок. А если принять во внимание убийства на Севере, связать их с побегом ребенка, которого, кстати, не нашли, то картинка вырисовывается.
- Ты хочешь сказать, что малыш способен завалить несколько взрослых мужиков? Прям озерский супермен какой-то! - я поражена, бывают же чудные люди.
- Я ж говорю, это не просто ребенок. К тому же, ему сейчас может быть лет…
- Под 70,- засмеялась я, - бойкий старикашка!
- Ну может, он и не старикашка вовсе…
- Скажи еще, что он не стареет!
- Может и стареет, но не так как мы, а медленнее. Понимаешь, Алиса, я несколько лет занимался этой историей и пришел к выводу, что это не человек вообще.
- Волк, медведь, кто, Саш? - волновалась Надя. Видя ее дрожь то ли от холода, то ли от страха, я усмехнулась и взяла ее под руку. Надя вцепилась в меня покрепче, наверное, ей так спокойней.
- Нет, похуже, я полагаю, - Саша, похоже, действительно верит в то, что говорит. Клинический случай.
- Твой вариант? - улыбалась я. Интересно, что он сейчас выдаст?
- Вампир, - заключил Саша.
Тут я не сдержалась и немножко похихикала. Расхохотаться при всех было бы неудобно.
- А я тогда оборотень. Вон видишь, хвост расти начал, - развернулась я задом к нему, - скоро псиной запахну.
- Почему он не может быть вампиром? Все черты на лицо. Я изучал имеющиеся данные. Тех людей кормили сырым мясом, им приносили банки с кровью, они бросались на рабочих, говорят, цепи были огромной толщины, потому что вампиры рвали их.
При слове "вампиры" я опять усмехнулась. Я смотрела на Сашу снисходительно, чем еще заняться в Тутуновке творческому человеку, как не поисками вампиров и призраков?
- Ясно, ты считаешь, что это бред, - Саша посмотрел на меня как на законченную атеистку.
- Честно, считаю.
- В мире много непонятного, нельзя сбрасывать со счетов мою версию.
- Я бы даже поспорила с тобой, если б задержалась тут немножко, но не смогу. За 2 дня ты не найдешь ни одного монстрика, чтобы мне что-то доказать.
- Ты веришь только в то, что видишь? - подала голос Надя, все время лишь наблюдавшая за нашими дебатами.
- Я верю в Бога, - улыбнулась я.
- Но ты ведь не знаешь, что Он точно есть, - ехидно подметил Саша.
- В жизни были моменты, когда я убеждалась. Не буду ж я тебе рассказывать свою биографию! - сравнение существования вампира и Бога здорово разозлило меня.
- Ладно, успокойся. Это я просто к тому, что если ты чего-то не видела, это не значит, что его нет.
- Ладно, закроем эту тему, - мне надоела эта никчемная дискуссия. Все равно, что спорить, что появилось раньше - яйцо или курица.
- Закроем, мне тоже это надоело, - добавила Надя. Похоже свою норму страха на сегодня она уже получила.
Мы шатались по площади почти до полуночи, после чего Саша и Надя проводили меня до гостиницы. А не навестить ли мне завтра этот заводик? Вдруг и нарою чего интересного…
Как и говорила Надя, сегодня мы пошли к заводу. Я приняла участие в возложении цветов и сделала несколько фотографий плачущих бабушек с каллами. Что ни говори про фантастику, а то, что на этом заводе творились страшные вещи, похоже факт. Я решила зайти внутрь. Я подошла к проходной, представилась, меня пропустили. Видимо, сейчас там действительно нечего прятать, кроме анальгина и марганцовки. Мне выдали халат и, как я это назвала, намордник, наверно чтоб не надышалась или, скорее, заразу не принесла. Я беспрепятственно ходила по заводу, для приличия поспрашивала рабочих об условиях труда и тому подобном. Решив обойти здесь каждый угол, я спустилась на нулевой этаж. Там находился склад медикаментов. Охранник естественно задержал меня, но я показала ему пропуск, который мне выдала приветливая тетя на проходной. Охранник проворчал что-то себе под нос, но возражать не стал. Можно идти дальше.
- Да… - вздохнула я, не обнаружив на складе ничего, кроме пыли и кучи ящиков, - только зря время трачу.
Вдруг из-под коробок в углу за моей спиной прямо мимо меня пронеслась здоровенная крыса. Я инстинктивно отшатнулась к стене. Грызунов я не боюсь, но все равно неприятно, особенно когда не ожидаешь. Крыса исчезла, я облегченно вздохнула.
- Ничего себе… Кошмар, делают лекарства, а у них тут крысы ходуном ходят, - ворчала я, отряхивая сзади свою блузку.
Вдруг браслет с моей левой руки расстегнулся и отлетел за ящики, откуда выбежала крыса. Только я умею так тщательно отряхиваться. Прорычав на саму себя, я начала отодвигать их, не оставлять же тут браслет, который стоил мне целой зарплаты. Интересная картина наверно открылась бы тому, кто мог меня увидеть за этим занятием. Прощай, маникюр. А вот и браслет, сейчас дотянусь… Чертовы шпильки! Я растянулась на скользком полу, как корова на льду. Опасаясь за свою репутацию, я в момент вскочила и испуганно огляделась по сторонам. Вздох облегчения, никто не видел. Продолжим. Я снова нагнулась над ящиками и продолжила тянуться за браслетом. Его закрывала какая-то доска. Я оттолкнула ее кончиками пальцев, едва не поломав ногти. А это еще что такое? Люк? Я достала браслет и застегнула понадежней. Наверно, это не мое дело, и я не имею права соваться туда, но… С немалыми усилиями я отодвинула ящики с этого места. Это и вправду люк. Никто не говорил, что внизу есть еще один этаж. Лезть туда по - любому, противозаконно…
- Алиса? Ты что тут делаешь?
Черт, засекли!
- Надя… - облегченно провела я ладонью по лбу, - Напугала, блин.
- Ты что тут делаешь? - подошла она. Как и на мне, на ней был надет белый халат.
- А ты?
- Я первая спросила.
- Вампиров ищу, - засмеялась я.
- Дурочка, - улыбнулась Надя. Вдруг и она с удивлением уставилась на люк в полу, - А это что такое?
- Я думала у тебя спросить.
- Я не знала, что там есть еще этаж.
- Сейчас проверим, что там есть, - и я принялась рассматривать замок. Обычная заржавевшая щеколда.
- Ты что! Нам нельзя туда лазить. Если про это не говорили, значит это не наше дело.
- Если про это не говорили, - хитро посмотрела я на нее, - значит, есть, что скрывать. Значит, это что-то интересное, и я это проверю.
- Тебя не учили, что совать нос, куда не просят, не хорошо? - Надя сейчас напомнила мне мамашу, отчитывающую провинившегося ребенка.
- Надь, не ссы! Извини за грубость. Боишься, иди, куда шла.
- Я не боюсь, просто это незаконно!