– Согласна, в этом есть смысл, – ответила Ли.
– Точно, и можно будет дополнять костюмы цветами друг друга, – поддержала мысль подруги Ори.
– Вот и займитесь этим вопросом, а я пока отдохну от всего этого дикого переполоха, – радостно решил Марти, втихаря надеясь увильнуть от занятий.
– А чего там заниматься? – откровенно удивилась Роз и, повернувшись к Ори, скомандовала: – Давай-ка смотайся за костюмами, подружка, а мы пока начнём.
Девушка молча кивнула и скрылась за дверью. Роз танцующим шагом прошлась по комнате и, развернувшись, вскинула руки над головой, ловко изгибаясь и соблазнительно покачивая бёдрами. Кинув на Марти озорной взгляд из-под опущенных ресниц, она тихо рассмеялась и спросила:
– Скажи, хозяин, тебе нравится то, что ты сейчас видишь?
– Странный вопрос, – растерянно произнес Марти, ощущая некоторое напряжение в отдельных частях тела.
– Ну почему же странный. Наоборот, он задан очень вовремя, а главное, тому, кому надо, – усмехнулась Ли, – ведь если тебе действительно нравится её тело, то почему тогда ты так упорно пытаешься увильнуть от близости?
От такого откровенного вопроса Марти растерялся и, не зная, что ответить, принялся ворочаться под одеялом, делая вид, что пытается улечься поудобнее.
– Не надо, хозяин, – улыбнулась Ли, – лично я вижу только два варианта ответов на этот вопрос. Либо ты любитель мальчиков, либо тебе просто противно к нам прикасаться после того, как шеф всё тебе рассказал.
– Чушь! – резко вскинулся Марти. – Почему вы все никак не хотите взять в расчёт то, что я прожил с одной женщиной много лет и все наши отношения сводились только к попытке зачать ребёнка!
– Признайся, хозяин, тебе было хорошо с твоей женой? Или ты просто исполнял свой долг перед ней и обществом? А она? Как она реагировала на ваши слияния? Ей было хорошо?
– Не знаю, я никогда не спрашивал её, – смущённо ответил Марти.
– Но она стонала, будучи с тобой? Обнимала тебя? Подавалась навстречу? – не отступала Роз.
– Нет. Ничего такого не было, – задумчиво ответил Марти, судорожно вспоминая те нечастые совместные ночи.
– Вот потому у вас и не родились дети, – подвела итог Ли.
– Почему это потому? – попытался возмутиться Марти.
– Между вами не было любви. Вы поженились, исполняли супружеский долг, но между вами не было самого главного – влечения. Вы не набрасывались друг на друга где попало, не смогли разбудить желание. Вы просто соблюдали правила игры. Ты не смог разбудить её, а она не смогла дать тебе того, что называется наслаждением, – ответила девушка, присаживаясь на край кровати.
Роз начала что-то тихо напевать, продолжая двигаться в такт своей мелодии. В её танце не было ничего особенного – просто плавные, грациозные движения. Но эти движения завораживали, будя в Марти странные, давно забытые желания. Он просто не мог оторвать взгляда от плавных движений её округлых бёдер, от мягко покачивающегося бюста, от призывно раскрытых пухлых, влажных губ.
Марти замер, не сводя с девушки глаз. В этот момент он просто забыл обо всём, что беспокоило его все эти несколько недель. Он и представить себе не мог, что женщина может быть так волнующе желанна.
В чувство его привела узкая, горячая ладошка, медленно скользившая по бедру вверх. Усилием воли заставив себя не вздрогнуть и не отскочить в сторону, он перевёл взгляд на Ли, внимательно наблюдавшую за каждым его движением.
– Думаю, мне ещё рано так сильно напрягаться, – хрипло проговорил старик, накрывая ладонью руку девушки.
– Боишься? – озорно улыбнулась Ли.
– Нет. Не хочу, чтобы у вас опять возникли проблемы. Сегодняшнее утро уже показало, что озорничать мне ещё рановато.
Разочарованно кивнув, девушка убрала руку и посмотрела на подругу. Роз также молча кивнула и, прервав свой танец, подошла к кровати. Дверь распахнулась, и в спальню вошла Ори с охапкой вещей в руках.
Небрежно бросив всё принесённое на кровать, она посмотрела на подруг и, сделав приглашающий жест, начала отбирать вещи нежно-жёлтого цвета. Девушки быстро разобрали всё принесённое и, разложив костюмы, принялись рассматривать их.
– По-моему, получилось неплохо, – подвела итог размышлениям Ли.
– Ладно, девочки, переодеваемся, а там будет видно, – скомандовала Роз, и бесовки дружно принялись раздеваться.
– Э-э, девушки, вы не могли бы сделать это в другой комнате? – с трудом проговорил Марти, отводя глаза.
– Зачем? – откровенно удивилась Ори. – Шеф подарил нас тебе, так что это просто лишено смысла. Всё равно тебе придётся попробовать нас на вкус, так что привыкай. А пока болеешь, просто любуйся. Или мы тебе не нравимся?
– Нравитесь. И даже слишком, – проворчал старик.
– Тогда в чём дело? Я ничего не поняла, но уходить не собираюсь, – ответила Ори и, недолго думая, скинула безрукавку, обнажив роскошную грудь.
Следом за безрукавкой последовали шальвары, и вот уже возле кровати старика стояли три роскошные обнажённые красотки, ничуть не смущавшиеся своей наготы. Заметив, что Марти, отводя глаза, украдкой посматривает на них, Ли весело рассмеялась и, нагнувшись к нему, коснулась грудью его лица.
Марти бросало то в жар, то в холод. Лоб покрылся испариной, а руки начали заметно подрагивать. Заметив его состояние, бесовки, недолго думая, отложили обновки в сторону и принялись дружно тормошить старика.
– Хозяин, не стоит коситься на женскую грудь украдкой, – улыбнувшись, сказала Роз, вытирая ему испарину шёлковым платком.
– И что же мне делать? – зло спросил Марти.
– Смотреть нужно открыто, смело.
– Вообще-то это называется пялиться, а подобное поведение просто неприлично.
– Дурачок. Пялятся – это когда смотрят, выпучив глаза и открыв рот, заливая пол слюной. А когда взгляд открытый и в нём сквозит желание, это приятно и вызывает ответный интерес.
– Что ж приятного, когда тебя так рассматривают?
– Любой женщине приятно осознавать, что её хотят. Ведь именно для этого она и создана. Именно потому она так оделась. Запомни, если женщина возмутилась, что ты её рассматриваешь, значит, ты ей не понравился, или с ней что-то не так.
– А что с ней может быть не так?
– Есть женщины, которые предпочитают однополую любовь. Как мужчины предпочитают мужчин, так и женщины женщин.
– А как тогда быть с правилами приличий?
– Забудь о них. Живые инстинкты диктуют свои правила, а всё остальное – придуманные условности. Как по-твоему, почему мы ходим именно в восточных костюмах?
– Не знаю, – пожал плечами Марти. – Наверное, потому, что это нравится Маффи.
– Почти угадал. Эти костюмы практически ничего не скрывают, в то же время позволяя нам появляться в самых разных местах, не вызывая дикий ажиотаж. Мы рабыни, которых так решил одеть их хозяин. Вообще, в этом плане Восток намного мудрее Запада. Восточные женщины, выходя на улицу, одеваются так, что невозможно понять, где перед, а где зад, но в доме, в присутствии хозяина это чувственные, соблазнительные создания, которые каждым своим движением привлекают взгляд и пробуждают желание.
– Ты говоришь так, словно много лет прожила в гареме, – усмехнулся старик, украдкой переводя дух.
Разговор несколько отвлёк его от созерцания роскошных обнажённых тел.
– А где же я, по-твоему, научилась так двигаться и танцевать? Это восточный танец. Мы все побывали там, – рассмеялась Роз, снова закидывая руки за голову и плавно покачивая бёдрами.
– Перестань, пожалуйста, – взмолился старик, – я не могу равнодушно смотреть на тебя, особенно когда ты так двигаешься.
– Возбуждает? – хриплым шёпотом спросила Ли, пристраиваясь на кровати рядом с ним.
– Я, по-вашему, железный?
– Мы очень надеемся, что нет, иначе нам всем придётся очень худо. Помнишь, что сказал шеф?
– Ваш шеф меня скоро с ума сведёт! – в сердцах воскликнул старик.
– Почему? Что такого он тебе предложил? И почему ты так упорно противишься простым вещам? – спросила Ори, усаживаясь в ногах кровати.
– В том-то и дело, что он ничего конкретного не предлагает. Так, одни намёки и недомолвки. А я не могу делать что-то, не зная конечной цели.
– Но это не повод, чтобы так упорно сдерживать себя с нами, – продолжала допытываться девушка.
– Ну, мне не хотелось бы говорить об этом, – замялся старик.
– Почему? – тут же вцепилась в него Роз.
– Не хочу смешить вас.
– Смешить? О чём ты, хозяин? Не далее как три часа назад ты спас наши шкурки от ужасной кончины, а теперь считаешь, что мы будем смеяться над тобой? Скажи, хозяин, мы похожи на идиоток? – обиженно спросила Ли.
– Нет. На идиоток вы не похожи, – вздохнул старик, и продолжил: – Дело в том, что много лет назад, ещё до своей женитьбы, я повстречал прелестную девушку и попытался ухаживать за ней. Не буду вдаваться в подробности, но однажды, когда я попытался поцеловать её, она оттолкнула меня, рассмеявшись и сказав, что такому уроду, как я, не стоит рассчитывать на благосклонность красивых девушек. Я запомнил её слова на всю жизнь. Наверно, именно поэтому я и не женился повторно после смерти жены, – грустно закончил старик.
– Значит, ты просто боишься, что кто-то из нас позволит себе посмеяться над тобой? – спросила Ори, переглянувшись с подругами.
– Вы молоды и очень красивы, а я просто старый урод. Именно поэтому я не хочу давать вам повод смеяться над собой. Если не в лицо, то где-то за углом, в своей компании, вы наверняка обсуждаете тех, с кем вам приходится иметь дело. Я не хочу стать ещё одним старым козлом, который пристаёт к молоденьким девушкам, даже будучи ни на что не способным, – мрачно проговорил старик.
– Ты не молод, это верно, но ты не урод. Это так же точно, как то, что меня зовут Роз. Да, мы частенько вспоминаем наших мужчин и даже посмеиваемся над некоторыми из них, но это не значит, что мы готовы посмеяться над тобой. Знаешь, хозяин, ты первый, кто смог прикоснуться к нам и не вздрогнуть после того, как узнал, кто мы есть на самом деле. А кроме того, и это, наверное, самое главное, ты первый, кто вступился за нас просто так, ничего не требуя взамен. Я, может быть, и не самая умная в нашей компании – по правде говоря, мы все не блещем умом, – но позволить себе смеяться над человеком, спасшим тебе жизнь – просто верх глупости!
– Ну, насчёт ума это ты, по-моему, перегнула, – пожал плечами старик. – Любая из вас знает больше, чем я. Получается, что я вообще тупица?
– Не стоит так говорить, хозяин. Всё, что мы знаем, пришло с годами обучения. А вообще все наши познания довольно специфичны. Мы знаем всё, что только можно знать о любви, об отношениях мужчины и женщины, а всё остальное для нас тёмный лес, – ответила Ли.
– И вообще, та девка, по-моему, была просто дурой. Пустышкой, которую и вспоминать-то не стоит. Настоящая женщина никогда не позволит себе унижать мужчину.
– Почему? – заинтересованно спросил старик.
– Мужчины бывают очень обидчивы и злопамятны. А кроме того, у них очень твёрдые кулаки. Мордаха-то своя, не казённая. Не стоит наживать себе лишнего врага, – усмехнулась Роз.
– Я никогда не позволял себе поднять руку на женщину, – возмущённо ответил Марти.
– Иногда мы сами нарываемся на оплеуху, просто потому, что не можем вовремя остановиться, – философски произнесла Ори.
– Бывают моменты, когда женский язык можно остановить только таким способом. Конечно, не стоит лупить от всей души, но просто хлопнуть разок по щёчке, чтобы привести в чувство или остановить истерику, вполне допустимо, – небрежно пожала плечами Ли.
– Ага, и потом долго и нудно выслушивать, какой ты подонок и как она ошиблась, связавшись с тобой, – хмыкнул старик. – По-моему, проще уйти в сторону и дать ей наораться всласть.
– Это, конечно, тоже выход, но тогда она будет считать, что ты просто не хочешь её слушать и не уделяешь ей достаточно внимания. Гораздо проще и полезнее отвесить оплеуху и уложить в постель, заставив забыть все обиды разом, – двусмысленно подмигнула старику Ори.
– Не думаю, что это может сработать с любой женщиной.
– Конечно, не с любой, – согласилась Ли, – но тогда это будет не настоящая женщина.
– Вы всё время повторяете: "настоящая женщина". Объясните наконец, что это такое? И что значит ненастоящая женщина?
– Так просто этого не объяснишь, но мы попробуем, – задумчиво проговорила Роз. – Настоящая женщина не станет устраивать истерику по пустякам, не разобравшись в причине. Не будет отказываться от близости по какой-то надуманной причине. У неё начинают блестеть глаза, когда она видит мужчину, которого она любит или готова полюбить. Она не станет изводить близкого человека капризами просто так, но если ей что-то нужно, она всегда этого добьётся. А ненастоящая женщина – это пустышка, неспособная понять и принять проблемы близких ей людей. Она постарается сделать из своего тела дубину, которой будет погонять поклонников, заставляя их исполнять её прихоти. Но при этом, упав на спину, она будет считать, что осчастливила мужчину, хотя на самом деле ничего особенного не умеет и не хочет уметь. Обычно это холодные, не проснувшиеся до конца женщины.
– И как же их различить?
– А вот для этого нужно стать настоящим мастером в искусстве любви, потому что различить их можно только в постели, – лукаво улыбнулась Ли.
– По-моему, это полная ерунда, – пожал плечами старик, – далеко не каждая женщина является мастерицей в любви. И не всякая женщина решится на что-то необычное.
– А это и есть главное различие между ними. Проснувшаяся женщина, даже не имеющая большого опыта, просто прислушается к своему телу. Отдастся инстинктам, забыв о манерах и приличиях. Ей просто будет хорошо. И она будет наслаждаться этим чувством, стараясь доставить такое же наслаждение партнёру. А пустышка будет лежать, как кукла, даже не пытаясь сделать что-то приятное.
– Ну, не знаю, – с сомнением покачал головой старик, – мне кажется, что ваша теория не совсем правильна.
– Почему? – с интересом спросила Ори.
– Хотя бы потому, что все люди от рождения разные. Один и дня не может прожить без женщин, а другому достаточно и одного раза в неделю. Думаю, у женщин то же самое.
– Это верно, но только отчасти, – улыбнулась Ли. – Даже если женщине нужен мужчина один раз в месяц, это не мешает ей наслаждаться этим разом. А если она просто уступает его домогательствам, даже не пытаясь что-то получить от этой близости, то это не женщина, а снулая рыба. Ни страсти, ни темперамента. Так, только внешность женская.
– И всё-таки это очень спорный вопрос. Вы судите обо всём исходя из своего личного опыта. Вы здоровы, сильны, знаете каждая своё тело и умеете получать удовольствие от близости. Но – прошу простить, что напоминаю об этом, – вас и создали именно для подобных дел. А кроме того, у вас было время, чтобы понять, что вам нравится, а что нет.
– Кое в чём ты прав, хозяин, – насупилась Роз, – нас действительно создали именно для таких дел, но эти тела никто не создавал. Они родились такими. Каждая из нас изучала своё тело с того момента, как впервые заметила, что у неё начала наливаться грудь. И это делали те девочки, которые были отправлены на костёр. Живые, настоящие. Мы же просто получили знания и научились извлекать удовольствие от любого способа близости. Любой подросток, будь то мальчик или девочка, начинает изучать своё тело. Через это проходят все без исключения. Просто однажды он просыпается, и понимает, что его тело – это не только руки, ноги, голова и туловище, а это и ещё кое-что, что делает его непохожим на других. У девочки начинает наливаться грудь, округляются бёдра, меняется походка, и постепенно она превращается из угловатого подростка в юную девушку с округлыми формами. Вот именно тогда она и начинает познавать себя, вертясь перед зеркалом и ощупывая своё тело, запоминая, какие прикосновения ей нравятся, а какие оставляют равнодушной. Именно так просыпается женщина.
– В этом мне с вами сложно спорить, хотя бы потому, что я не помню, как это было у меня, – грустно улыбнулся старик.
– А тебе и не нужно это вспоминать, хозяин. Тебе нужно просто научиться доставлять удовольствие женщине и получать наслаждение оттого, что ей хорошо. Запомни: женщина, которую ты заставил кричать от страсти, сделает всё, чтобы вернуть тебе это наслаждение. Но для этого нужно очень постараться, – улыбнулась Ори.
– Звучит не очень-то весело, – усмехнулся старик.
– А в этом деле нет ничего весёлого. Это работа. И не просто работа, а очень медленное, осторожное занятие. Ни в коем случае нельзя спешить. Действовать нужно очень осторожно, медленно, словно идёшь по стеклу. Если женщина проснулась и знает своё тело, она сама направит тебя по нужному пути, но если она неопытна или напугана действиями других, то тебе придётся быть очень осторожным. Тебе придётся думать не о себе, а о ней. Наблюдать за её реакцией, прислушиваться к дыханию, телу. Не к словам, а именно к телу. Очень часто бывает так, что женщина говорит одно, а её тело – совсем другое. И в этом случае лучше слушать тело, а не голову.
– Почему? Ведь именно голова управляет телом, – удивился старик.
– В голове очень часто скапливается то, что мешает телу. Особенно в любви. Всякие россказни о манерах поведения в постели, о распущенности, о приличиях. В общем, вся та ерунда, которой люди так любят окружать каждое стоящее дело. Хотя на самом деле нужно просто делать то, что хочется.
– Ну, так можно докатиться и до полного извращения.
– А что такое извращение? И что извращённого в том, что нравится двоим? Запомни, в любви допустимо всё, что не вызывает отвращения у партнёра. Всё, что любовники принимают в отношениях между собой, может и должно быть использовано. Другое дело, что в каждом отдельном случае это особый набор приёмов и способов. Нет универсального метода, который принимают все.
– Но как же нет? Давно известно, что женщина должна лежать на спине, мужчина сверху, вот и весь способ.
– О нет! Только не говори мне, что ты всю жизнь занимался любовью только в миссионерской позе! – подскочила от возмущения Роз.
– Но ведь именно эту позу указывают применять все каноны и приличия.
– М-да, кажется, нам придётся начинать с самых азов, – мрачно проворчала Ори, бессильно уронив руки.
– Похоже, это дело здорово затянется, – поддержала её Ли.
Дверь распахнулась, и в спальню без стука вошёл Маффи. Окинув взглядом открывшуюся картину, он довольно хмыкнул и произнёс:
– Прошу меня простить, старина, что нарушаю общепринятые правила приличий, но у меня хорошие новости, которыми мне не терпится поделиться. Но я вижу, ваши дела тоже движутся, раз уж вы дошли до обнаженной натуры.
– Боюсь, шеф, всё не так просто, – вздохнула Роз, – только что мы выяснили, что наш благородный хозяин знает об искусстве любви не больше, чем я о квантовой физике.
– Ну так именно поэтому я и прислал вас, – пожал плечами демон.
– Всё ещё хуже, шеф. Основная проблема заключена здесь, – Роз выразительно постучала себя пальчиком по лбу.
– Хочешь сказать, что его невозможно научить? – нахмурился демон.
– Нет, шеф. Просто там такое количество мусора, что нам и за год не разобраться. Это притом, что мы готовы работать круглые сутки.
– Та-ак, – задумчиво протянул демон, поглаживая пальцами свою ухоженную бородку.