- Я понимаю твое желание искать у меня защиты, и я тебе помогу.
- Хвала богам и вам, лорд король, за вашу отзывчивость, - сказал Бэлсер. - Именно этого я и хочу. Я недостаточно силен, чтобы противостоять Лучнику в одиночку, и он мне это наглядно продемонстрировал. Вы же даете возможность своим вассалам сохранять самостоятельность у себя под рукой. Лучше я подчинюсь вам, чем позволю Араджису сожрать меня с потрохами.
- Благодарю тебя.
Собственно говоря. Лису совсем не хотелось благодарить Бэлсера. Ему хотелось как следует ему врезать. А заодно врезать и Араджису за то, что тот нагнал на Бэлсера страху. Ему также хотелось врезать Араджису за надменность и за удивительную способность не чувствовать за собой ни малейшей вины. Ведь если бы он вел себя сдержанно, Бэлсер не метнулся бы к Лису.
Впрочем, единственным человеком в северных землях, которому удавалось заставить Араджиса держать себя в рамках, был сам Джерин Лис. Именно потому Лучник и не мог позволить, чтобы столь сильный соперник вступил в управление баронским поместьем, вдававшимся в его собственные владения. Джерин отнюдь не стремился к войне, но это не имело значения. Война уже была здесь, Бэлсер привез ее на своей колеснице.
Весть о его прибытии быстро распространилась. Из замка выскочили Райвин и Вэн, следом за ними вышла Силэтр, а вот откуда вдруг взялся Дагреф, Джерин так и не понял. Только что его нигде не было, а через миг он уже стоял рядом. Дочь Вэна Маева появилась с колчаном за спиной и стрелой в руке, она, видимо, упражнялась в стрельбе. В отличие от Дагрефа девушка к своему отцу не приблизилась, сейчас ее занимал только Бэлсер, в самом имени которого ей уже слышался свист мечей и шум битв.
Видя, что толпа разрастается, Бэлсер сказал:
- Лорд король, я готов присягнуть прямо здесь и сейчас, если вам угодно. Свидетелей предостаточно.
- Верно, - кивнул Лис. - От свидетелей здесь вообще нет отбою.
Словно бы в подтверждение его слов, из-за ближайшего угла с похвальной торопливостью вывернулись Джеродж и Тарма. Вряд ли их волновало, начнется война или нет. Просто они увидели, что люди собираются, и захотели узнать почему. Они ведь тоже были людьми, по крайней мере, сами они в этом не сомневались.
Бэлсер же явно так не считал.
- О лорд король! Я слышал, что вы держите у себя пару жутких тварей, но мне в это как-то не верилось.
- Придется поверить. Как и в то, что мне они вовсе не кажутся жуткими. Я их очень ценю.
Джерин произнес это сухо, совершенно не беспокоясь, как будут восприняты его слова. Если Бэлсеру что-то здесь не по нраву, пусть катится в свое поместье. Это расстроит Маеву, которая просто бредит войной, но не Лиса, который ничем подобным не бредит.
Но Бэлсер, видимо, не желал уезжать восвояси ни с чем.
- Хм… они тоже ваши вассалы? - спросил он. - Просто мне хотелось бы знать, как к ним относиться.
Джерин поднял одну бровь, удивленный умением гостя справляться с собой.
- Скорее, приемные дети, - ответил он и с удовлетворением заметил, что ему тоже удалось удивить сына Дэбо.
- Почему все здесь собрались? - проскрипел Джеродж и ткнул в Бэлсера когтистым указательным пальцем. - И кто этот странный человек?
Услышав, что чудовище разговаривает, и вполне связно, Бэлсер был поражен еще больше. Он мог бы сказать, что Джеродж и сам выглядит странновато, но сдержался. У Джерина это вызвало уважение, равно как и вполне серьезный ответ Бэлсера на вопрос:
- Я Бэлсер, сын Дебо. Я приехал сюда, чтобы поклясться в верности твоему… отчиму.
Джеродж и Тарма захлопали в ладоши (большие и волосатые).
- О, замечательно! - взревели они.
Видя, что все обитатели Лисьей крепости воспринимают чудовищ как нечто само собой разумеющееся, Бэлсер легко настроился на тот же лад. И вновь обратился к Джерину со словами:
- Так на чем мы остановились, лорд король?
Он сам ответил на свой вопрос, опустившись на одно колено.
Кашлянув, Райвин сказал:
- Не хочу никого оскорбить, сын Дебо, но, поскольку король обладает более высоким титулом, чем те, какими довольствуются остальные местные лорды, ритуал принесения ему вассальной присяги требует, чтобы ты опустился на оба колена.
Джерин не собирался заострять на этом внимание. В его представлении клятва не потеряла бы силы и так. К счастью, Бэлсер тоже не был склонен придавать этому особенное значение.
- Хорошо, - сказал он и встал на оба колена, протянув Джерину сложенные ладони.
Лис взял руки Бэлсера в свои, и тот начал произносить текст присяги:
- Я, Бэлсер, сын Дебо, признаю себя твоим вассалом, Джерин Лис, король Севера, и клянусь хранить верность только тебе из всех живущих и уже умерших лордов.
- Я, Джерин, король Севера, беру тебя, Бэлсер, сын Дебо, под свое покровительство и клянусь в свою очередь всегда обращаться с тобой по справедливости. В знак чего я велю тебе встать.
Лис помог Бэлсеру подняться с колен, после чего поцеловал его в щеку.
- Клянусь отцом Даяусом и остальными богами честно служить вам, лорд король, - сказал Бэлсер, кланяясь.
Джерин тоже поклонился ему.
- Клянусь отцом Даяусом на небесах и другими богами, что буду платить тебе той же преданностью.
- Теперь я весь ваш, лорд король, - сказал Бэлсер уже вне церемонии, но тем не менее очень искренне.
- Теперь да, - ответил Джерин. - Сегодня вечером мы устроим пир, чтобы отпраздновать это событие.
Он помолчал, хорошо сознавая, что праздновать тут особенно нечего, потом объявил:
- А завтра я разошлю гонцов к своим вассалам с сообщением, что твоим землям нужна защита. Чем скорее мои воины соберутся, тем скорей мы окажемся там.
Услышав это, Бэлсер не выказал большой радости, но в конце концов все же кивнул. Видимо, только теперь до него дошло в полной мере, что значит иметь над собой господина. Вскоре воины Джерина заполонят его владения, и он ничего не сможет с этим поделать. Конечно, они не примутся (по крайней мере, в открытую) жечь, грабить и убивать, как поступили бы люди Араджиса на их месте, но они будут там находиться, и его вотчина перестанет, как раньше, принадлежать лишь ему.
И разумеется, присутствие людей Лиса на землях Бэлсера заставит Араджиса туда вторгнуться. Тут-то и начнутся те самые пожары, убийства и грабежи, которые Бэлсер пытался предотвратить, явившись за помощью в Лисью крепость. Кто выиграет от всего этого? Похоже, один только Лис.
Тот стоял рядом и понимал, о чем думает Бэлсер. Сейчас его новый вассал не очень-то хорошо скрывал свои чувства.
- Жалеешь? - спросил тихо Джерин.
- Немного, - ответил с достаточной долей честности Бэлсер. - Но я не мог больше оставаться хозяином у себя и не мог склониться перед Араджисом. В результате мне ничего не осталось, как склониться перед тобой.
- Благодарю тебя за еще одно, и весьма основательное, подтверждение моих прав, - сказал Джерин.
Встревоженное выражение лица Бэлсера заставило его вскинуть руку.
- Не волнуйся. Ты меня не обидел. Ты знал, что делаешь и почему. Этим мало кто может похвастать. А теперь идем. - Он махнул Бэлсеру, приглашая его в Лисий замок. - Повеселимся как следует, а потом…
Вэн, стоявший среди зевак, решил вставить словечко:
- А потом мы все вместе отправимся на большую войну и как следует повоюем.
Возможно, его громоподобный бас звучал уже не так раскатисто, как в прежние годы, но в нем ощущалась незыблемая уверенность в своей силе. Никто из тех, кто слышал слова чужеземца, не мог обвинить его даже в капле притворства или рисовки.
Джерин крикнул, чтобы принесли эля, и велел забить быка. У Карлана, сына Вэпина, при этих словах перекосилось лицо, однако Джерин не обратил на это внимания. Он сказал поварам:
- Положите все бедренные кости, не срезая с них жир, на алтарь Даяуса и подпалите их так, чтобы дым дошел до небес и отец наш благословил наше с Бэлсером соглашение.
Вообще-то, судя по опыту прежних лет и по тому, что говорили Лису другие боги, отец Даяус практически никогда не интересовался делами материального мира. Джерин пожал плечами. Как бы там ни было, Даяус являлся главой элабонского пантеона, и, значит, его следовало ублажать.
Гомон, поднявшийся в главной зале, достиг верхних комнат, и Фанд спустилась взглянуть, что произошло. Высокая худощавая дикарка по-прежнему была очень красива, несмотря на обильную седину в ее некогда огненных волосах. В руках она держала шитье: незаконченную тунику и длинную костяную иглу.
Фанд, видимо, слышала громогласное заявление Вэна.
- Так значит, ты отправляешься на войну? - повторила она, приближаясь к супругу. - А меня, значит, ты оставишь здесь, да?
Чужеземец бросил на нее сердитый взгляд.
- Да, - пробасил он, - оставлю. - И показал на иглу. - Этим оружием нельзя сражаться. Им можно проткнуть только ткань, но не плоть.
Красавица ядовито прищурилась.
- У тебя в штанах тоже есть штуковина, которой ты то и дело тыкаешь в плоть, - усмехнулась она, - и тебя так тянет повоевать лишь потому, что дороги к полям сражений усеяны толпами молоденьких пигалиц, какие с радостью позволят тебе пустить ее в ход. Но эти вертихвостки не станут, как я, терпеть твою вечную лживость.
- Я так стремлюсь на войну лишь потому, что там нет тебя и твоих идиотских придирок, - парировал Вэн.
Фанд взвыла от ярости. Вэн что-то крикнул в ответ. Перепалка набирала силу. Каждый выкрик лишь подливал масла в огонь, ибо болезненно и без промаха задевал за живое. Джерин обеспокоенно посмотрел на иглу в руках Фанд. Перед тем как осесть в Лисьей крепости, дикарка заколола кинжалом ухажера-трокмэ, когда тот погладил ее против шерстки. Иногда они с Вэном не только орали, но и дрались, однако пока все обходилось без серьезных увечий. Лису очень хотелось, чтобы так шло и дальше.
Бэлсер взглянул на него.
- По-видимому, они очень любят друг друга, - заметил он робко. - Раз и он, и она еще живы. Такие слова могут запросто довести до убийства.
Джерин охотно и полностью согласился с оценкой.
- Некоторым людям просто нравится ссориться, - счел нужным пояснить он. - Но лично мне это никогда не казалось забавным.
Фанд, испускавшая очередной вопль, все же сумела расслышать конец этой фразы. Она отвернулась от Вэна и подбоченилась.
- Я-то уж точно бранюсь не ради забавы, лорд король Джерин!
Дикарка ухитрилась произнести титул и имя Лиса с такой фамильярной издевкой, какую могла оправдать только их прежняя близость. Ткнув пальцем в сторону мужа, она продолжила:
- Я бранюсь потому, что он спускает штаны, как только отъедет от Лисьего замка!
- Я один такой, что ли?! - взревел обиженно Вэн. - Клянусь богами, остается лишь удивляться, что мои дети хоть как-то схожи со мной!
Дело стремительно шло к потасовке, однако через минуту-другую парочка рука об руку поспешила наверх. Джерин облегченно вздохнул. Он не раз видел такое и раньше. Эти двое считали, что гнев что-то там обостряет на пике их страсти. Это тоже казалось ему странным. У него все происходило не так.
- Когда на поле брани нисходит тишина… - продекламировал, подмигнув, Райвин Лис.
- Будь ты женат, тебе доставалось бы еще больше, - сказал ему Джерин.
- Вы, без сомнения, правы, лорд король. - Райвин насмешливо поклонился. - Поэтому я и веду себя мудро, избегая супружеских уз.
- Поэтому у тебя куча незаконнорожденных детишек во всех моих деревнях, - поправил Джерин.
- Я не евнух, - с достоинством отвечал Райвин, - и я, как могу, помогаю их матерям.
Джерин был вынужден согласиться. Райвина, пусть сумасбродного и экстравагантного, никак нельзя было упрекнуть в бесчувственности. Он своих отпрысков навещал и любил.
- Вы здесь, похоже, никогда не скучаете, а?
Бэлсер, сын Дебо, выглядел несколько ошарашенно, будто он представлял себе королевскую жизнь мирно-безоблачной, напрочь лишенной треволнений и бурь. Похоже, теперь его терзали еще большие сожаления, что он столь опрометчиво присягнул Лису. Слишком поздние сожаления.
Со всей серьезностью Джерин ответил:
- Я здесь был бы и рад поскучать, но пока что мне это не удается.
Бэлсер рассмеялся, ошибочно полагая, что Лис пошутил.
На другое утро от Лисьей крепости во все стороны помчались всадники с вестью о близящейся войне.
- Как ловко все эти малые держатся на конских спинах! - вскричал Бэлсер.
Вид верховых поразил его приблизительно так же, как вчерашний скандал в главной зале, хотя, на взгляд Джерина, все прошло тихо-мирно.
- У вас что ни день, то новшество, а, лорд король?
- Нет, но хотелось бы, - ответил Джерин. Отметив, что Бэлсер опять удивился, он решил развить свою мысль: - Разве тебе не кажется, что жизнь стала бы очень пресной, если бы мы все время делали только что-то привычное, а?
Бэлсер, очевидно, никогда ни о чем таком не задумывался. И без сомнения, будь у него возможность, предпочел бы жить дальше по-старому, как ему жилось до сих пор. Большинство людей тяготело именно к такой жизни. Лис постоянно в том убеждался, что глубоко удручало его.
- Если вы говорите о верховых, - сказал сын Дебо, - то их вообще нет в наших краях.
Он весьма ловко ушел от прямых возражений своему новому сюзерену и вернул разговор к тому замечанию, которое сделал вначале. Джерин по достоинству оценил этот ход. И сказал:
- Более двадцати лет назад один из моих вассалов, Дуин Смельчак, осваивая такой вид езды, придумал веревочные опоры для ног, мы называем их стременами. Они позволяют воину прочно держаться на лошади, давая ему возможность в бою использовать обе руки. Для стрельбы из лука или для удара копьем. Теперь всадник может не опасаться, что отдача собьет его наземь. Наша конница хорошо дралась против гради. Думаю, колесницы отживают свой век.
- Что касается путешествий, полагаю, такое возможно, - согласился Бэлсер. - Гораздо приятней ехать себе на коне, чем то и дело возиться с упряжкой. К тому же не нужно уже беспокоиться, крепки ли колеса и оси. - Вдруг осознав смысл собственных слов, он почесал в затылке. - Кажется, я только что похвалил что-то новое.
- Вроде того, - кивнул Лис.
- Ладно. - Бэлсер рассмеялся, но затем поднял руку: - Прошу отметить, что в этой новинке мне нравится отнюдь не все. Вот вы говорите, что всадники скоро заменят колесницы и в битвах? Мне трудно в это поверить. Человек на лошади выглядит вовсе не так устрашающе, как с грохотом надвигающаяся на тебя колесница.
- Может, и так, - признал Джерин, - но всадник способен проскользнуть там, где колесница ни за что не протиснется, а то и просто перевернется. К тому же, не забывай, упряжке требуется возница, чтобы управлять ею. Воевать ему почти некогда. А если все пересядут на лошадей, то твое войско на треть увеличится и без всяких затрат.
- Но каждый конник должен управлять собственной лошадью, - возразил Бэлсер. - Сколько приобретается, столько же и теряется.
- Так или иначе, мы это выясним, - сказал Джерин. - В войске, которое я поведу на защиту твоих земель, будут, конечно, преобладать колесницы. Этого не избежать, ибо многие мои вассалы так же недоверчиво относятся к верховой езде, как и ты. Однако и всадников у меня будет немало. Так что посмотрим, как они справятся с колесницами Лучника. Гради моя конница, как я уже говорил, доставила немало хлопот, но те сражаются пешими. На этот раз ей предстоит новое испытание.
- Испытание? - Бэлсер, сын Дебо, пожевал губами, будто пробуя слово на вкус. Найдя подходящее сравнение, он продолжил: - Вы говорите так, словно обсуждаете разные способы варки эля.
- Кстати, Адиатанус не так давно подарил мне один такой способ, - охотно переменил тему Джерин, - Трокмуа жарят ячменный солод до почти подгоревшего состояния. Уверен, что в первый раз это у них вышло случайно, но напиток получается отменный: черный, как плодородная почва, и приятно вяжущий рот.
Бэлсер всплеснул руками.
- Мне следовало догадаться, что у вас и тут не без новшеств! - воскликнул он и укоризненно глянул на Лиса из-под опущенных век. - Вы, значит, варите теперь черный эль! Но почему-то вчера меня им не угостили.
- Я не люблю подносить его людям неожиданно, без подготовки, - пояснил Джерин. - С непривычки он может и не понравиться. Но если сейчас ты готов отведать питье дикарей, у меня есть несколько кувшинов в подвале.
Бэлсер проявил гораздо больший интерес к новому сорту эля, чем к новым способам ведения боя. Выцедив целую кружку густой темной жидкости, он несколько раз облизал губы и сказал:
- Неплохо. Не думаю, что хотел бы пить этот эль постоянно, но время от времени… Наверняка он хорош с кровяной колбасой.
- Так оно, кстати, и есть, - сказал Джерин и в подтверждение своих слов велел принести колбасу.
Пока они ели, он продолжал излагать свои взгляды на жизнь в надежде, что новый вассал начнет с ними постепенно свыкаться:
- Я считаю, что чем богаче у человека выбор, тем лучше. Например, занимаясь любовью, тебе ведь не хочется постоянно быть сверху.
Бэлсер изумился сильней, чем если бы вдруг на его глазах пара конников разметала дюжину вражеских колесниц.
- А разве есть иной способ?
На мгновение Джерин пожалел жену сына Дебо, очевидно знакомую лишь с самой нехитрой из любовных поз. Сам же он еще в пору студенчества основательно изучил некое замечательное пособие, с оглядкой приобретенное им на рынке в городе Элабон. Тексты потрепанной и явно не одно поколение переходившей из рук в руки книги были весьма поучительны, а иллюстрации и того пуще.
Лис счел возможным рассказать Бэлсеру кое о чем. В общих чертах, не вдаваясь в детали. Но и этого хватило с лихвой. Чем дольше он говорил, тем шире становились глаза сына Дебо. Человек быстро осознает, чего был лишен, лишь бы его подтолкнули к этому осознанию.
- Лорд король! - выпалил наконец Бэлсер. - Я бы стал вашим вассалом уже за одно только это, послав ко всем чертям остальное!
- Я никогда не думал заполучать вассалов таким образом, - ответил Лис, усмехнувшись. - Но большинство мух, в конце концов, манит мед, а не уксус, а? Возможно, Адиатанус не докучал бы мне так все эти годы, если бы больше времени отдавал изучению способов порезвиться со своими дикарками.
Бэлсер провел кончиком языка по губам.
- Сам-то я с юга, поэтому мало сталкивался как с дикарями, так и с их женщинами. Девчонки там и впрямь такие развратные, как о них говорят?
- Да нет, - ответил Джерин, явно разочаровав Бэлсера, - Просто они более откровенные, что ли. Трокмэ никогда не постесняется высказать, что у него на уме, а уж девчонка-трокмэ и подавно. Если ты ей приглянешься, то сразу об этом узнаешь. А если нет - тоже.
- Хм, - произнес Бэлсер. - Что ж, наверное, это не так уж плохо.
Его молодость, как и знатность, похоже, вселяли в него уверенность в своей абсолютной неотразимости. Возможно, так оно и было на деле. С другой стороны, учитывая ту неосведомленность, которую он только что выказал, возможно, и нет.
С другой стороны… Джерин вздохнул.