- Если не подольститься к тебе сейчас, то как тебя после надуть?
Адиатанус уставился на него во все глаза, а потом расхохотался.
- Пф, ну ты и хитер, Лис. Я иногда радуюсь, что мы соседи, потому что ты научил меня гораздо большему, чем могли бы двенадцать человек… не таких интересных, как ты.
- Теперь, полагаю, настал мой черед тебя благодарить, - сказал Джерин, на что Адиатанус вновь рассмеялся.
Тут трокмэ говорил чистую правду. За многие годы жизни южнее Ниффет Адиатанус многое перенял у элабонцев. В гораздо большей степени, чем другие вожди трокмуа. И играл он в гораздо более изощренные и гораздо более опасные политические игры, чем его соплеменники, большинство из которых так и оставались разбойниками, несмотря на размеренную оседлую жизнь.
Игра, в которую он играл сейчас, заключалась в том, чтобы казаться добрым приятелем Лису и его воинам. Чтобы заставить их забыть, что они, скорее его враги, чем друзья. Когда Адиатанус того хотел, голос его становился весьма зычным. Вот и сейчас он проревел на элабонском:
- Добро пожаловать в мою крепость. Мясо и хлеб ждут, когда их съедят, пиву не терпится быть выпитым, йо, и возможно, девчонки желают, чтобы их пощипали, хотя это вы должны будете выяснить сами.
Джерин в свой черед тоже гаркнул:
- Любой из моих людей, кто выпьет сегодня столько, что окажется не в состоянии завтра продолжать путь, будет держать ответ передо мной, и я доставлю ему больше неприятностей, чем его похмелье.
Это предупреждение имело целью, с одной стороны, не дать его людям упиться настолько, чтобы завязать драку, а с другой - не позволить им утратить способность защититься от трокмуа, если те сами затеют нечто подобное.
- То же касается и моих воинов, - произнес Адиатанус сначала на своем наречии, а после на элабонском. - С той лишь разницей, что они в первую голову ответят передо мной, а затем перед Лисом, и им не понравится ни то ни другое, это уж точно.
Жареное мясо было жареным мясом, хотя трокмуа готовили баранину с мятой, а не с чесноком. Некоторые же лепешки, которые служанки выложили перед воинами, показались Джерину весьма странными: толстые, мясистые, начиненные ягодами. Они весьма отличались от тех лепешек, что он привык есть у себя, в Лисьей крепости, но, тем не менее, пришлись ему по вкусу. А вот о пиве Лис такого бы не сказал. Оно никак не походило на эль, ничего общего с тем, что варили он или прочие элабонцы. На взгляд жидкость казалась почти черной, а на вкус - подгорелой и вяжущей рот.
Адиатанус же пил ее с искренним наслаждением, значит, что-то в ней все-таки было.
- Йо, мы варим и светлое пиво тоже, - ответил он на вопрос гостя. - Но я подумал, что тебе будет интересно попробовать что-нибудь новенькое… ведь ты славишься тягой ко всему необычному. Чтобы получить такой напиток, нужно жарить солодовый ячмень подольше, почти до подгоревшего состояния, понимаешь, прежде чем бросать его в чан.
- Держу пари, первый, кто сварил такое пиво, сделал это случайно или потому, что не уследил за сковородой, - сказал Джерин. Он глотнул еще разок и задумчиво облизал губы. - Когда начинаешь привыкать к вкусу, то находишь его даже приятным. Новое кроется и в привычных вещах, а?
- Когда все закончится, я отправлю в Лисью крепость пивовара, и он покажет, как это делается, - пообещал Адиатанус.
- Если ты действительно сможешь прислать его ко мне, а я смогу его принять, когда все закончится, я буду очень рад.
Джерин осушил пивную кружку. Ему показалось вполне естественным встать и налить черпаком очередную порцию темного напитка, поэтому он так и сделал.
У Вэна же были свои представления о вполне естественных действиях. Если бы его заигрывания с хорошенькой рыжеволосой служанкой, весьма, кстати, походившей на Фанд, стали чуть-чуть настойчивее, они уже разрешились бы. Прямо тут, на столе или на ворохе устилавшего пол тростника.
Джерин огляделся по сторонам в поисках Дарена, но не увидел его. Или его сын тоже нашел себе девушку, или просто вышел в отхожее место. Когда же Дарен так и не появился, первое предположение стало казаться более вероятным.
- У тебя симпатичный парень, - сказал Адиатанус, и Лис вздрогнул.
Он не привык, чтобы кто-либо, кроме Силэтр и, порой, Вэна, читал его мысли.
Адиатанус продолжил:
- Верно, ли я слышал, что его дед помер и он теперь наследует его поместье?
- Это так, - кивнул Джерин. Он с неподдельным уважением взглянул на трокмэ. - У тебя хорошие осведомители, раз ты так скоро все узнаешь.
- Чем больше знаешь, тем больше возможностей что-нибудь предпринять, - ответил Адиатанус.
Эти слова вполне мог бы сказать и сам Лис.
Он еще раз кивнул и уставился в черную, казавшуюся бездонной глубину своей кружки. А когда вновь поднял глаза, в главную залу замка уже входил Дарен с самодовольным выражением на лице. У него отлегло от сердца. После того как паренька похитили в детстве, Лису, когда он терял его из виду, всегда становилось не по себе.
Повернувшись к Адиатанусу, он сказал:
- Будет странно ехать в колеснице бок о бок с тобой, вместо того чтобы мчаться в ней на тебя.
- И вправду странно. - Адиатанус залпом осушил свою кружку, а затем медленно покачал головой. - Да уж, странно. Но вы, южане, что, совсем не боитесь гради, да?
- Не больше, чем тебя, - ответил Джерин. - Судя по нашей битве с ними, они храбры и сильны, но то же можно сказать и о вас, трокмуа, и о нас.
- Не знаю, как тебе это объяснить, Лис, - сказал Адиатанус, и его лицо исказило отчаяние, - но когда мы встречаемся с ними лицом к лицу, нас всегда преследуют неудачи. А когда все время ожидаешь неприятностей, они обязательно происходят.
- Да, я понимаю, о чем ты, - отозвался Джерин.
Он вспомнил своего пленника Капича. И с каким пренебрежением тот отзывался о богах трокмуа. Он не мог точно сказать, имеет ли это пренебрежение какое-нибудь отношение к злому року, преследовавшему лесных разбойников в их схватках с гради, но положительный ответ на этот вопрос его ничуть бы не удивил.
Адиатанус спросил:
- И как ты собираешься разделаться с гради? Думаешь перемешать наших людей, словно горох и бобы в супе, или решишь держать их отдельно? Там одни, а тут другие.
- Я как раз об этом и размышляю, - ответил Джерин, с облегчением взяв на заметку, что Адиатанус действительно готов выполнять все его распоряжения. - И склоняюсь к тому, чтобы все-таки перемешать их. Таким образом, меньше вероятность, что мои или твои воины решат, будто другие сбежали с поля боя и бросили их в беде. А ты что об этом думаешь?
Его вопрос был продиктован не только вежливостью. Адиатанус успел доказать ему, что далеко не глуп. Трокмэ ответил:
- Я тоже считаю, что так будет лучше. Раз мы хотим, чтобы у нас была армия, то мы действительно должны в нее превратиться, если ты понимаешь, о чем я.
- Понимаю, - кивнул Джерин. - Больше всего я беспокоюсь о том, что твои люди не будут выполнять мои команды так быстро, как мне хотелось бы. Либо потому, что подумают, будто я подвергаю их большей опасности, либо просто из упрямства, присущего вам, трокмуа.
- Что касается первого, то я уверен: этого не случится, иначе я никогда бы не преклонил перед тобой колено, - ответил Адиатанус. - Ты дерешься жестоко, Лис, но справедливо. Что же до остального, что ж, иногда я удивляюсь, как это вы, элабонцы, не умираете со скуки… ведь вы кажетесь нам такими занудами.
- Я уже слышал это от других трокмуа, - признал Джерин, - но они, конечно же, ошибаются.
Он произнес это с полной невозмутимостью: ему было интересно, как отреагирует Адиатанус.
Вождь нахмурился, но потом рассмеялся.
- Как бы ты ни пытался, лорд принц… я ведь теперь должен так к тебе обращаться, да?.. Пусть я твой вассал и все такое, но тебе не удастся так просто вывести меня из себя.
- Хорошо, - сказал Джерин. - Итак. Вы кажетесь нам легкомысленными, мы вам - скучными, а что насчет гради? Вы их знаете лучше, чем мы.
- Очевидно, хотя мне бы очень хотелось, чтобы это было не так. - На этот раз Адиатанус нахмурился всерьез, отчего лицо его словно бы удлинилось. - Они… как бы это сказать… очень серьезно настраиваются на то, что делают, вот как. Ты можешь совсем случайно… без какой-либо вины оказаться у них на пути, но, если такое случится, они ограбят тебя или убьют… как им вздумается. А если ты вдруг возымеешь наглость обидеться или разозлиться, тогда они сильно рассердятся на тебя. Просто за то, что ты пытаешься удержать то, что всегда было твоим.
- Да, это описание совпадает с тем, что я видел, - согласился Джерин. - Кроме того, они очень уверены в себе: они не верят, что мы можем их остановить. Эта их богиня… их Волдар…
Адиатанус обеими руками изобразил знак, отгоняющий всяческие напасти.
- Не надо произносить здесь это имя. Она - злая дьяволица, без сомнения. - Он передернулся, как от холода, хотя в главной зале его замка было жарко и дымно. - Злая, да, но еще и сильная, очень сильная. А остальные их боги… - Он вновь скрестил пальцы на обеих руках.
"Так ты ее боишься? Хм!" Джерин собрался было сказать это вслух, но осекся. Занятия магией, пусть и любительские, показали ему, какая мощь живет в словах. Брякнешь что-нибудь, а потом опасайся, что твоя болтовня обратится в реальность. Волдар, несомненно, знает или может узнать, как относится к ней Адиатанус, но, если произнести что-либо на эту тещ, можно лишний раз ненароком вновь привлечь ее внимание к вождю трокмуа.
- Да поддержит нас отец Даяус, - сказал он, в надежде, что главный элабонский бог прислушивается к тому, что о нем говорят, в той же степени, что и главная богиня гради.
Даяус обычно довольствовался тем, что властвовал над своими почитателями, но при этом не слишком стремился вникать в их дела. Джерин всегда принимал такое положение вещей как должное и даже радовался подобному попустительству. И лишь столкнувшись с необходимостью противоборствовать гради, вдруг понял, что наряду с преимуществами у этой ситуации есть и оборотная сторона.
От этих размышлений его отвлекла очень соблазнительная дикарка, которая, будучи более чем вдвое младше Адиатануса, уселась к тому на колени. Вождь, надо отдать ему должное, так и не выпустил кружку с черным пивом из одной руки, но другая рука его тут же легла на грудь девушки, прикрытую легкой туникой. Публичная демонстрация физического влечения, чьи проявления, по мнению Джерина, не следовало выставлять напоказ, ничуть не встревожила чаровницу. Напротив, она, казалось, гордилась тем, что Адиатанус не склонен скрывать, насколько она ему небезразлична или, по меньшей мере, желанна.
- А ты как? Не хочешь ли развлечься с женщиной? - спросил вождь трокмэ. Его рука сжималась и разжималась, сжималась и разжималась. - Я бы не хотел, чтобы ты счел меня недостаточно гостеприимным.
- Я так не считаю, - заверил его Джерин. - Хорошая еда и добрая выпивка - этого для меня достаточно. Что касается остального, то я так счастлив со своей женой, что у меня нет желания смотреть по сторонам. Но все равно, благодарю тебя.
- Что за безумие! - воскликнул Адиатанус. - Я имею в виду не то, что ты счастлив с женой… такое вполне возможно… а то, что твое счастье там мешает твоим удовольствиям здесь. Какое отношение имеет одно к другому? Не стоит отказываться от хорошей девчонки, где бы она тебе ни встретилась.
Лис пожал плечами.
- Если тебе нравится так жить, я не стану утверждать, что ты не прав. Это твое дело, можешь поступать, как тебе заблагорассудится. Но раз уж я позволяю другим поступать по их разумению, то, в свою очередь, очень хотел бы, чтобы и ко мне относились так же.
- А еще тебе очень нравится во всем поучать других. Ты делаешь это так же методично, как рубщик леса, работающий топором, - ответил Адиатанус. - Ну что ж, ладно, пусть будет по-твоему, коли ты так хочешь. Раз ты не склонен хорошо провести время, я не собираюсь тебя принуждать. Вот как.
Джерин громко рассмеялся и приветственно поднял свою кружку. Не многим удавалось уколоть его в перепалках такого плана, но Адиатанусу удалось. Стрела, достигшая цели, свидетельствовала об остром уме трокмэ, хотя нельзя было сказать, что Джерин открыл для себя нечто новое. Он и так уже понял, что из Адиатануса получится очень полезный союзник… если, конечно, не спускать с него глаз.
Красотка-трокмэ тоже нашла занятие для своей руки. Джерин отвлеченно спросил себя, не понадобится ли Адиатанусу неожиданно сменить штаны. Но до этого не дошло: лесной разбойник поднялся, перекинул девушку через плечо (демонстрируя недюжинную силу) и понес ее наверх, а она тем временем заливалась смехом.
Лис повернулся к Дарену и сказал:
- Позволю себе заметить, что здесь ты найдешь много такого, чего в Лисьей крепости не увидишь.
- Ну, не знаю, - ответил его сын тем же тоном. - Иногда Вэн и Фанд ведут себя точно так же.
- М-м… ты прав, - признал Лис. Он похлопал Дарена по плечу и засмеялся. Затем поднялся и сказал: - Что ж, а теперь ты увидишь то, что видел не раз: я иду спать.
Тоже рассмеявшись, Дарен встал и последовал за отцом наверх.
Вэн почесал голову, а затем, самым невоспитанным образом, сунул руку в штаны и почесал там. Зажав что-то между ногтями больших пальцев, он осмотрел находку, вытер пальцы о штанину и глубоко вздохнул.
- Придется поискать у себя вошек, - сказал он и принялся рыться в мешочке, висевшем на поясе, в поисках деревянной расчески с крепкими зубцами. Начав со своей бороды, то и дело шипя, когда расческа застревала в его кучерявых волосах, он погрозил Джерину толстым указательным пальцем: - Не вздумай насмехаться надо мной по поводу этих проклятых животных и по поводу того, откуда они у меня. Я знаю, откуда они, но зато я здорово повеселился.
- Отлично, - сказал Джерин. - Тебе будет так же весело, когда придет время объяснять Фанд, откуда они у тебя взялись?
Но эта подначка нимало не обеспокоила Вэна.
- Существует так много способов заполучить… ой!.. этих вошек, что невозможно с точностью определить, как именно я подцепил их.
Это было правдой. У Джерина у самого зудели свежие укусы клопов, полученные им по милости предыдущего обитателя постели, которую предоставил ему с Дареном Адиатанус. Но он также знал, что Фанд, даже если ей привести тысячу версий случившегося, всегда выберет именно ту, которая приведет к дикой ссоре… и в данном случае будет права.
Он не слишком долго размышлял по этому поводу, хотя все же надеялся, что напасть в виде вшей минует его. Седина, ощутимо побившая его волосы, была плоха уже тем, что не давала с легкостью отыскать в ней каких-либо паразитов и их яйца.
Но в сравнении с необходимостью стронуть объединенную армию с места все тревоги Лиса по поводу каких-то букашек мигом представились ему такими же незначительными, как и их размер. Нет, его люди, собственно, собрались быстро: и кавалерия, и экипажи боевых колесниц. Однако раньше ему никогда не приходилось наблюдать, как трокмуа готовятся к выступлению, поскольку большинство таких походов, совершавшихся ими в северных землях, были направлены против него самого. Теперь же, глядя на дикарей, он заключил, что им нужно бы затевать военные сборы на несколько дней раньше, чем элабонцам, чтобы одновременно с теми отправиться в путь.
Они бранились друг с другом. Делали все кое-как. Пили, вместо того чтобы плотно позавтракать, уходили покувыркаться с девчонками. Любой элабонский офицер убил бы пару своих людей прямо на месте за подобное поведение, а командиры трокмуа не обращали на выходки подчиненных никакого внимания.
И все же лесные разбойники, встречаясь на поле брани с солдатами Лиса, всегда отменно дрались. Ему оставалось только надеяться, что так будет и в этот раз. Но чем дольше… почти бесконечно… он наблюдал за ними, тем слабей становилась эта надежда.
Адиатанус был одновременно везде. Он кричал, угрожал, проклинал, уговаривал. Вождю, конечно, выказывали должное уважение, но, насколько мог судить Джерин, его крик ничего не менял. То есть не ускорял процесса сборов в дорогу. А возможно даже, и замедлял. И эта уверенность все крепла в Лисе по мере того, как солнце подходило к полудню.
Вэн пробурчал:
- По-моему, нам было бы лучше, если бы лесные разбойники вступили в союз с гради.
- Не стану с тобой спорить, - мрачно отозвался Джерин, наблюдая, как двое дикарей выхватили мечи и стали орать друг на друга. Их сотоварищи едва успели их растащить.
Адиатанус вроде бы как признал, что не все складывается удачно, произнеся такую фразу:
- Пф, кажется, вы собрались чуть быстрее, чем мы.
При этом он весело пожал плечами, демонстрируя, насколько это ничтожно в его понимании. Лис, не обращая внимания на скрип собственных зубов, заставил себя кивнуть.
Наконец, когда солнце уже двинулось под уклон к юго-западу, все вроде наладилось, и задержать выступление не могли даже выходки самых безалаберных из трокмуа. Дикари потекли-таки на запад от крепости Адиатануса, возглавляемые людьми Лиса, а их женщины выкрикивали им последние напутствия. Лис тихонько взмолился Даяусу, упрашивая того сделать так, чтобы эта кампания завершилась лучше, чем началась.
VI
Первые предзнаменования были не слишком хорошими. Войско пересекло реку Вениен, впадавшую в Ниффет недалеко от того места, где гради высадились со своих галер и разгромили трокмуа. Хотя лесные разбойники и сожгли тела своих павших в бою товарищей, они все равно тихо переговаривались между собой, проезжая мимо бранного поля.
На западном берегу реки (эта земля все еще находилась в руках элабонцев, а не во власти Адиатануса) у Лиса все волоски на коже встали дыбом, хотя он ничего необычного не увидел и не почуял. Он решил не распространяться по этому поводу, усомнившись в собственных ощущениях, но через некоторое время Вэн сказал:
- В воздухе витает какая-то жуть.
- Именно! - воскликнул Джерин, да так резко, что Дарен вздрогнул, а лошади возмущенно зафыркали. - Йо, вот оно. Здесь такая же атмосфера, как в лесах вокруг Айкоса. В самых жутких их дебрях.
- Точно. - Вэн нахмурился. - Мы проезжали этой дорогой пару раз, и такого никогда не было. А что нас ждет впереди, Лис? Ваши элабонские боги обычно не имеют привычки таким способом оповещать своих подопечных, что они где-то поблизости.
- Ты прав, не имеют. И никогда здесь такого не было, в этом ты тоже прав.
Джерин нахмурился. Вывод, следовавший из его слов, был столь же логичен, как этапы доказательства геометрической теоремы в устах мудрецов Ситонии.
- Не думаю, что мы ощущаем влияние элабонских богов.
- А каких же тогда? - Вэн огляделся по сторонам, дабы убедиться, что ни один из трокмуа его не слышит. - Боги лесных разбойников слишком заняты, ругаясь друг с другом, чтобы заниматься такими пустяками, как производить впечатление на людей.
- Знаю, - ответил Джерин. - Народы довольствуются теми богами, каких заслуживают, не так ли? Итак, кто остается? Не наши, не трокмуа, не… - Он примолк, и в воздухе повисла пауза.
Вэн в своих путешествиях посетил много стран, но Ситония в их число не входила. Однако ему вовсе не обязательно было прибегать к логике, чтобы понять, что имеет в виду Джерин.
- Боги гради, - произнес он голосом, кислым, как молоко недельной давности.