- Вот и закончился отдых, - сказал, вздохнув, Ток. - Настало время, когда мы покинем этот мир, оставив после себя на память горы мертвецов и моря, усеянные горящими кораблями.
Я тоже вздохнул:
- Делать нечего, Ток. Ветры судьбы загнали нас в узкий пролив. И нам ничего не остаётся, кроме как плыть по течению.
Колгрейв вперил в меня огненный взгляд.
- Странно слышать такое от тебя, Лучник.
- Да я и сам чувствую себя странно, капитан.
- Проклятие богов всё ещё висит над нами, - сказал Колгрейв. - И я знаю, что призвавший нас чародей жив.
Он взглянул на чёрных птиц. Мерзкие твари тянули к нам шеи.
- Сегодня мы устроим пир. Возможно, последний, - продолжал капитан. - А завтра я скажу, куда мы направимся. Тор, пока все не перепились, проверь оружие. Ток, передай Ячменю, пусть поработает своими ключами. Выкатывайте ром, мы уходим на рассвете!
Он скользнул взглядом по нашим лицам, и, удивительное дело, мне показалось, что я различаю в нём боль и заботу. А потом капитан вернулся в свою каюту.
Мы переглянулись, ошеломлённые.
В Колгрейве проснулась человечность? Ну, это уже слишком…
Я вернулся на прежнее место и плюхнулся на парусину между Ростком и Микой. Потом сел и стал смотреть на облака и на зелёные холмы. Где-то там сейчас бегут четыре насмерть перепуганных солдата, чтобы спустить с поводков гончих судьбы.
- Проклятие! - не выдержал я. - Проклятие. И ещё стократ проклятие!
Росток испуганно спросил:
- Что сказал капитан?
Я пронзил холмы яростным взглядом, словно намеревался сразить фрейландцев на месте, и ответил:
- Уходим с утренним отливом. Он ещё не решил, куда и зачем.
Троллединжан выудил песчаную акулу. Мы опять сняли её с крючка и бросили обратно в море.
- Вот так штука! - воскликнул Святоша. - Уж не одна ли и та же рыба нам попадается?
- Как думаешь, что решит Старик? - не отставал от меня парень.
- Пролить кровь. Он всё ещё Колгрейв. Всё ещё мёртвый капитан. И знает только один путь. Вопрос лишь в том, на кого мы нападём.
- А-а…
- Ну-ка дай мне леску!
Я нацепил на крючок наживку и закинул удочку в море. Весёлые крики доносились до нас с палубы, там Ячмень раздавал ром. Мне отчаянно хотелось выпить. Но я видел ту же муку на лице Святоши. А он смотрел на меня. Потом сказал:
- Выпить, что ли… Да только тащиться вниз неохота. Обойдусь…
Ну, стало быть, и я обойдусь… Тут леска дёрнулась, и я вытащил рыбу. Что за чёрт, опять акула, причём та же самая, с разодранной крючком пастью.
Вот ведь безмозглая тварь!
"Дракон-мститель" мягко покачивался на пологих волнах. Внизу гуляла команда. В окружающих бухту деревьях шептал ветерок. Мы продолжали ловить песчаную акулу и швырять её обратно; мы почти не разговаривали, пока солнце не закатилось за горизонт.
10
Ток, Худой Тор и я поднялись на полуют. Команда собралась на главной палубе, не сводя глаз с двери каюты Старика. Солнце ещё не поднялось из-за холмов на востоке.
- Скоро начнётся отлив, - заметил Ток.
- Угу, - буркнул я.
Худой Тор неуверенно переминался с ноги на ногу. В глазах не было кровожадного блеска. Неужели метаморфозы коснулись и его?
Колгрейв вышел из каюты.
Все ахнули.
Наша троица перегнулась через перила полуюта и уставилась на Старика.
На нём была старая потрёпанная одежда, и сейчас он больше походил на капитана торгового судна, от которого отвернулась удача. Никаких украшений, никаких цветастых шёлков!
Мы увидели нового Колгрейва. Не могу сказать, что это мне пришлось по нраву. Тревога овладела мной, как будто именно от его наряда зависели наши поражения и победы.
Капитан не обратил внимания на недоумение команды. Он поднялся на полуют и приказал:
- Поднять паруса! Курс на север вдоль побережья, два румба мористее. Пусть соглядатаи думают, что мы идём к Северному Мысу.
Ток и Тор скатились вниз, и вскоре якоря были подняты, а паруса наполнились ветром.
Я стоял рядом с Колгрейвом и смотрел на берег. Он пустовал, но я не сомневался, что где-то затаились наблюдатели и внимательно следят за нами.
- Держать курс, пока земля не исчезнет, - приказал капитан. - Потом разворот на юг, к глубоким водам.
Я вздрогнул. Мы неизменно держались береговой линии и не выходили в океан. Хотя все мы годами не ступали на сушу, но терять её из виду не хотели. Лишь считанные из нас были моряками до того, как судьба привела их на этот дьявольский корабль. Пропасть в океане проще простого, и для нас не найдётся путеводной звезды.
- А потом мы пойдём на Портсмут, - негромко сообщил Колгрейв.
- Вот оно что… - протянул я. - Значит, колдун всё же одолел нас? Теперь "Дракон-мститель" будет подчиняться ему, и мы начнём убивать для него?
- Это ещё посмотрим, Лучник, - слабо улыбнулся капитан. - Пока что маг в центре всех событий. Я знаю, что он в Портсмуте. Значит, надо идти туда и задать ему пару вопросов, не так ли?
Сомнение, звучащее в его голосе, напугало меня больше всего. Если уж Колгрейв не уверен в своих действиях, то чем всё это грозит нам?
- Ты точно знаешь, что надо идти в Портсмут? - голос мой дрожал, но я не отводил глаз от страшного лица Старика.
- Он там, - устало ответил капитан. - Затаился где-то и ждёт, когда мы покорно приползём к его ногам. Мы его найдём.
Я не мог проникнуть в суть замысла Колгрейва. Он хочет привести "Дракона-мстителя" в самое логово тёмных сил лишь для того, чтобы сразиться с очередным колдуном? Безумие…
Впрочем, Безумие - всего лишь одно из имён капитана.
Мы шли на север. Но вскоре развернулись и проследовали на юг, едва Тор перестал различать берег с верхушки мачты. Ровный бриз подгонял нас вперёд. К вечеру, по расчётам Тока, мы уже находились южнее Фрейланда. Но Колгрейв велел оставаться на том же курсе до утра и лишь через несколько часов после восхода солнца приказал поворачивать прямо на восток.
Время от времени капитан отдавал команды Току и Тору прибавить или убавить парусов или же слегка поменять курс. Я понял, что у него созрел какой-то план.
Медленно тянулось время. Солнце садилось и вставало. Напряжение в команде нарастало. Вспыхивали ссоры. Казалось, все мы стали прежними, и ненависть снова пропитала щели корабля.
Наконец пришла та самая ночь.
Мне уже доводилось видеть, как Колгрейв безошибочно приводил корабль в нужное место, поэтому не удивился, когда "Дракон-мститель" вошёл в устье Силвербайнда с той же точностью, с какой я пускал стрелу в цель.
Всех нас охватило отчаяние. Мы очень надеялись, что Колгрейв передумает или некие события заставят его отменить своё решение.
За всё время плавания мы не встретили ни единого корабля. Нам удалось всех перехитрить. Потом мы узнали, что именно этим утром флот вышел из Портсмута и направился на север в надежде перехватить нас в диких морях между Фрейландом и Мысом Крови. И теперь, крадясь вдоль тёмного итаскийского побережья, мы видели лишь рыбацкие лодки, вытащенные на ночь.
Вдоль северного берега устья горели сторожевые костры. Они подмигивали нам, словно сообщники давали знать о своём присутствии и готовности выступить по сигналу.
На самом деле вспышками огня дозорные передавали сообщения с севера. Толстяк Поппо пытался разобрать, о чём в них говорится, но со времён его службы на итаскийском флоте коды давно поменяли.
Невидимой чёрной тенью вошёл "Дракон-мститель" в устье, и никто не заметил нас в безлунную ночь. Иначе уже заполыхали бы бочки с маслом на высоких шестах, запели бы тревожно рожки, а жители прибрежных поселений сейчас в исподнем бежали бы в леса.
Впереди по правому борту показались огни Портсмута. Над водой разносилось позвякивание небольших колоколов. Поппо шепнул о том, что мы миновали первый бакен, обозначающий вход в пролив. Колокол бакена весело бренчал, отзываясь на лёгкую зыбь.
Колгрейв послал Тора на нос высматривать вешки. Меня пробила холодная дрожь - лишь тысячекратный безумец решится идти вверх по проливу при свете звёзд и без лоцмана. Но капитан был именно таким безумцем.
Бриз словно вступил в заговор с Колгрейвом, он позволял кораблю красться от одного бакена к другому. А течение не мешало движению "Дракона-мстителя".
Полночь давно миновала, когда мы проскочили в порт. Самое благоприятное время для таких негодяев, как мы. Город спит, не зная, что волки уже в овчарне.
И вот Колгрейв привёл судно к причалу.
Страх пробирал корабль до самых трюмов. Меня так трясло, что сейчас я бы не попал в буйвола с десяти шагов. Тем не менее я встал за бушпритом, готовый прикрыть высадку десанта.
Святоша, Ячмень и Троллединжан спрыгнули на причал и метнулись во тьму. Вскоре короткий свист возвестил, что путь свободен. Тогда за ними последовали Росток и Мика, им сбросили швартовы. И впервые на нашей памяти капитан велел опустить сходни.
Тор следил за тем, чтобы у тех, кто высаживался на берег, оружие было в порядке.
Мне не хотелось сходить на берег. Думаю, остальным тоже. Я так давно не шагал по земле, что уже не мог вспомнить это ощущение…
Ко всему прочему я вернулся домой, и это было невыносимо.
Здесь я пролил кровь. Эта земля исторгла меня, не желая, чтобы её осквернял убийца…
А теперь придётся убивать, исполняя волю колдуна.
Колгрейв подозвал меня.
Я снял стрелу с тетивы и подошёл к сходням.
На борту остались только мы со Стариком. Ток и Тор наводили порядок на причале. Кое-кто из команды полез было обратно на корабль, но зуботычины и крепкая дубина в руках Тора быстро вразумили малодушных. Кто-то упал на колени и целовал плиты причала. А Ячмень просто окаменел от страха, так его пробрало.
- Мне тоже не хочется на берег, Лучник, - прошептал Колгрейв. - Всё во мне кричит - не ходи! Но я иду. Пойдёшь и ты, и все вы пойдёте. А теперь - вперёд.
Взгляд его мог растопить весь лёд Северного Предела.
И я сошёл на берег.
Капитан в своём рванье последовал за мной. На причале он обвязал обезображенную часть лица полоской ткани.
Появление на причале Колгрейва привело людей в чувство. Я не успел как следует осмотреться, как Ток уже построил команду в колонну по четыре.
И тут откуда-то из темноты на причал выполз запоздалый пьянчуга.
- Эй, мужики… - пробормотал он. - Кто поднесёт старому мореходу… Э, вы тут что… Вы кто…
Подойдя к нам, нищий калека взмахнул единственной рукой, дохнул на нас едким перегаром, споткнулся и рухнул на причал, чуть не сбив меня с ног. От его лохмотьев разило мочой. Тор схватил его за шиворот и рывком поднял.
- Спасибо, приятель, - промямлил нищий.
Мне стало не по себе. Избегни я своей участи и не соверши преступления стал бы таким, как он. Помнится, и в той жизни я налегал на ром, да столь усердно, что перепить меня никто не мог. Впрочем, после наших налётов и абордажей я выглядел не лучше, если оставался на ногах.
Пьяница глядел на меня, и глаза его раскрывались всё шире и шире. Он посмотрел на остальных и, трезвея, вгляделся в лицо Старика.
Вдруг из его глотки вырвался долгий, полный ужаса вой - так молит о пощаде дворняжка в руках живодёра. Крик тут же оборвался, потому что Тор заткнул ему рот кулаком.
- Святоша! - рявкнул Старик. Рядом возник Святоша.
- Слушай меня, несчастный, - сказал капитан пьянчужке. - Сейчас я задам тебе несколько вопросов. И ты на них ответишь. Или я отдам тебя Святоше. Посмотри на него. Узнаёшь?
Пьяница закатил глаза и рухнул без чувств. Пришлось окунуть его пару раз в воду, пока он не пришёл в себя.
Конечно, он узнал нас. Когда-то он был моряком на военном корабле, одном из тех, что помогли колдуну погубить нас. Он был в числе немногих счастливчиков, переживших страшную резню. Тот день он помнил так ясно, словно битва происходила вчера. Даже восемнадцать лет и море выпивки не вытравили из его памяти ужасные воспоминания.
Восемнадцать лет! Более половины моей жизни… Той жизни, которую я влачил до появления на борту "Дракона-мстителя". За это время наверняка изменился весь мир.
Колгрейв задавал вопросы. Старый моряк сбивчиво отвечал, давясь словами. Святоша топтался рядом.
Прежде Святоша был великим палачом и мастером пыточных дел. Он любил это занятие. Но, судя по глуповатой и немного растерянной ухмылке, теперь его к этому не тянуло.
Колгрейв выяснил всё, что хотел узнать. Или по крайней мере то, что знал старый пьянчужка.
Теперь следовало отпустить его по-хорошему или по-плохому. По-хорошему это отмахнуть палашом голову и сбросить тело в воду.
Где-то на мачте "Дракона-мстителя" каркнула невидимая во тьме птица.
- Ячмень! Ключи! - приказал Колгрейв.
Подошёл Ячмень. Колгрейв сунул ключи в руки пьянице. Тот уставился на них с таким видом, точно это были отмычки от адских врат, куда можно войти, но нельзя выйти.
- Сейчас ты поднимешься на корабль, - приказал ему Колгрейв. - Отыщешь дверь, к замку которой подойдёт этот ключ. За дверью будет ром. Останешься там. Можешь лакать ром, сколько влезет, пока я не отпущу тебя на берег.
Страж-птица каркнула вновь. В ночном воздухе возбуждённо захлопали крылья.
Со стороны моря начал наползать туман. Его первые щупальца уже достигли нас.
Пьяница ошеломлённо посмотрел на Колгрейва. Кивнул и поплёлся к сходням.
Тор, ничего не понимая, смотрел ему вслед. Святоша поймал мой удивлённый взгляд и подмигнул.
11
- Лучник, веди нас, - скомандовал Колгрейв. - Ты из этих мест. Показывай дорогу к Торианскому холму.
Я чуть было не рассмеялся. Мало ли кто из этих мест! В моей памяти ничего не сохранилось о самом Портсмуте. Лишь чувство вины и досады, когда я слышал о нём. Я попытался втолковать капитану, что Мика будет лучшим проводником. Тот часто трепался о Портсмуте и его знаменитых борделях, а я почти ничего не помню.
- Вспомнишь, - пообещал Колгрейв.
И я действительно кое-что вспомнил. Если отсюда завернуть переулками налево, а потом идти, не сворачивая, вдоль садов, то выйдешь как раз к Торианскому холму. Там живут знать и богачи, их роскошные виллы возвышаются над городом.
Забрезжил блеклый рассвет. На улицах стали встречаться ранние прохожие. Но хоть они и не могли разглядеть в утренней дымке наших лиц, что-то заставляло их жаться к стенам домов и сворачивать в переулки.
В Портсмуте не было городских стен, а потому не имелось ни городских ворот, ни стражников возле них. Старый пьяница сказал капитану, что ночная стража давно уже не обходит улицы.
Когда мы добрались до Торианского холма, туман почти развеялся. Я посмотрел на холм и нахмурился.
Что-то было не так. Мика подошёл ко мне, глянул вверх и тихо присвистнул.
- Да, тут без нас славно повоевали, - заметил он. - И не так давно, судя по всему.
Он был прав: руины ещё не успели разобрать.
- Куда дальше? - спросил я Колгрейва.
- Пока не знаю. Это и есть Торианский холм? Мы с Микой дружно кивнули. Колгрейв порылся в своих лохмотьях и достал золотое кольцо.
- Э! - вскинулся Мика. - Это же моё…
И тут же заткнулся, встретив ледяной взгляд Колгрейва.
- В чём дело? - тихо спросил я Мику.
- Моё кольцо. Я его прибрал на корабле у колдуна.
- Колечко-то, видно, не простое!
- Да-а, наверное… - наморщил лоб Мика. - Тогда лучше к нему не прикасаться.
Колгрейв надел кольцо на свой костлявый мизинец и закрыл глаза. Мы ждали. Наконец он сказал:
- Туда. Существо там. Оно спит.
Я заметил, что теперь капитан назвал колдуна "оно". Что это значит? Я не стал спрашивать, потому что ответ мог мне не понравиться.
На нас всё больше стали обращать внимание горожане. Они шарахались в стороны, исчезая в провалах улиц.
Среди них попадались и женщины. А мы веками не прикасались к женщинам…
- Парусинщик, - негромко окликнул Колгрейв.
Мика вздрогнул, как будто его ударили хлыстом. И забыл, что женщины вообще существуют, не говоря уже о той, за которой кинулся было следом.
Мы подошли к богатому поместью, окружённому высокой каменной стеной. За такой стеной можно долго держать оборону.
- Лучник, стучи.
Остальным он велел встать вдоль ограды, чтобы их не было видно сквозь смотровое окошко привратника.
Я постучал. Подождал и снова постучал.
За массивными воротами послышалось шарканье ног. Откинулась заслонка окошка, появилось старческое лицо.
- Кого тут носит спозаранку? - сонно и сердито прошамкал привратник.
- Открывай, - велел Колгрейв, сбрасывая прикрывающую лицо тряпку.
- А… кхх… - прохрипел старик.
- Открывай! - негромко повторил Колгрейв.
На мгновение мне показалось, что привратника сейчас хватит удар. Но тут ворота со скрипом приоткрылись.
Колгрейв толкнул створку плечом. Я бросился в проём, изготовив лук к стрельбе. Капитан схватил привратника за воротник ночного халата и гаркнул:
- Где он? Тот, что в красном.
Я был уверен, что старик не поймёт, о ком идёт речь. Но он понял. Это я прочитал в его глазах, а в следующее мгновение он что-то выкрикнул дрожащим голоском.
Послышалось рычание. Мимо нас проскользнул вперёд Ячмень и одним ударом меча раскроил мастифу череп. А Святоша навеки успокоил второго пса.
Из-за кустов и деревьев показались люди. Они набросились на нас с оружием в руках. Но это не была засада. Сидящие в засаде не натягивают на бегу штаны, атакуя незваных гостей.
- Кажется, нас в гости не ждали, - лаконично заметил Троллединжан.
Полдюжины моих стрел одна за другой покинули колчан, шестеро нападавших упали. Остальные на миг замерли в страхе.
- Убейте их, только тихо! - приказал Колгрейв.
Приказ был выполнен. Никто не успел и пикнуть. Лишь свист клинков и мокрые всхлипы разрубаемых тел нарушили утреннюю тишину.
А Колгрейв продолжал держать за шиворот старого привратника. Тот выпученными глазами обвёл площадку, усеянную трупами, и зачастил, захлёбываясь словами.
Капитан внимательно слушал, а потом обернулся ко мне.
- Запри ворота и быстро за мной! - скомандовал он.
Колгрейв спрятал нож и направился к дому, уронив привратника в лужу крови.
Со стены его прокляла чёрная птица.
Сейчас я видел прежнего Колгрейва. Он убивал, не задумываясь и без сожаления. Существу в алом придётся несладко, когда капитан доберётся до него.
Я быстро повыдёргивал стрелы из трупов и догнал Старика. Интересно, заметил ли капитан, что многие защитники принадлежали к корабельной команде колдуна? Они ведь должны были утонуть, прах их раздери!
Впрочем, что так, что этак - конец один.
- Теперь куда? - спросил я Колгрейва.
- В подвал. Оно прячется где-то под домом.
- Позвольте, это ещё что такое?
На парадное крыльцо вышел заспанный мужчина могучего телосложения. Его ночная рубашка из тонкого шёлка, расшитого золотыми нитями, выдавала в нём хозяина поместья. Из дверного проёма за его спиной пугливо выглядывали слуги.