Я шагала медленно и неуверенно, пытаясь сохранять пустоту в мыслях и только фиксировать всё происходящее, словно какая-нибудь мёртвая машина. Просто так легче жить...
Поворот на девяносто градусов. Дверь, мать твою так, открывается на себя, поэтому шаг назад... Щёлкнул выключатель. А вот и кран над раковиной. Плеск воды - единственный шум в утренней тишине - бодрит. Мажуа не обидится, если я возьму её гель для умывания? Даже смотреть не хочу, что стало с моей подводкой на глазах. Пол-лица в ней, чес-слово...
Ледяная водичка, хорошо...
В голове начала действительно воцаряться пустота. Неподвижная, холодная. И это было чудесно, потому как если я не хочу сойти с ума, надо думать о чём-то совершенно левом. Боюсь, вчерашней ночью досталось не столько моему телу - хотя и ему тоже - сколько психике. До сегодняшнего утра меня никогда не волновало моё моральное здоровье, но теперь, когда под грузом воспоминаний ощущаешь, как уже просто сейчас сходишь с ума... Нет, лучше об этом не думать, лучше не думать вообще ни о чём!!!
... С зеркала на меня посмотрели уставшие впалые глаза, красные от бессонной ночи и нервотрёпки.
Матерь Божья!!!
Точнее, это не она, а я.
Нет, правда я?!!
Волосы заляпаны кровью, сама как чёрт из старой табакерки, но зато лицо чистое, хоть и в ссадинах... В общем, как выгляжу, так себя и чувствую. Кажется, это вполне справедливо. Интересно, мне после прошедшего кошмара что-то ещё может и казаться?..
Ладно, к чему эти пустые препирательства с собой же? Заглянем-ка лучше в комнату душки Мэж...
Это оказалось не так уж и далеко. Пришлось сделать всего лишь десять шагов на воющих ногах и толкнуть дверь.
Белые обои в цветочек, нежнейших бело-розовых тонов двуспальная кровать (зачем? хозяйка-то всё равно в чужой спит), белый шкаф-купе, огромное зеркало в полный рост и в полную ширь (это значит, что в нём четыре меня поместятся), туалетный столик, груда косметики... А вот он и мой карандашик для глаз от AVON, дорогущий, зараза...
Ещё один столик с уймой мягких игрушек, окно, на подоконнике домашний жасмин. Возле кровати тумбочка, а на ней ночник с кружевным абажуром...
Я в изнеможении вытянулась на бледно-розовом покрывале. Надеюсь, Мэж не обидится, если я оставлю тут пару кровавых пятен со своей рубашки? Хотя, объясняться всё равно будет Эдуард. Интересно, что он ей скажет? Что у него ночевала я, Кейни Лэй Браун?.. Плевать, впрочем, хотелось мне на то, что он скажет. Мне надо немного полежать: слишком уж ноют кости... И почему голова опять начала кружиться? Это несправедливо! Мне надоело уже быть старой развалюхой! Я хочу быть такой, как раньше!!!
О-о-о, детка, для этого нужно сначала думать, а потом делать. И не наоборот, как ты привыкла. Твоя проблема в том, Кейни, что ты слишком часто плюёшь на своё здоровье, подставляя его то под удары Эдуарда, то под ментальную Силу всяких там вампирш. Такие, как ты, долго не живут.
И слава богу! Меня это головокружение уже доконало. Минус двадцать по шкале доконаловости.
Я потянулась и неожиданно заметила на ночном столике красивую серебристую рамку, украшенную зелёными камушками. В ней стояла фотография... сами знаете, кого. Интересно, а Мэж знает, кто он на самом деле? Вряд ли.
Ладно, хватит размышлять на отвлечённые темы: я не для этого здесь. Надо бы перед уходом заглянуть к этому "сами поняли кого". Неохота, а надо.
Я тяжело села на кровати, и комната стремительно полетела куда-то за мою спину, откидывая меня назад. Тошнить меня начало в ту же секунду, да так, что я чуть не послала всё к чёртовой матери и не свернулась на постели в клубочек. Остановила меня молнией мелькнувшее воспоминание...
... О дьяво-о-ол...
Эдуард... Я же поспорила с Эдуардом, кто кого закадрит!!!
... А чёрт!!!
Резко вскочив с кровати, я пулей вылетела из комнаты и на лету больно задела дверной косяк. В плече истошно завизжала боль, но я едва ли заметила её. Мир летел вокруг меня пёстрой каруселью, норовя сбить с ног.
Туалет, мать вашу!!! Да где же он или ещё хоть что-нибудь?!!
Споткнувшись о порог, я полетела вперёд и приложилась губой прямо о край ванны. Потекла густая кровь, и в ту же секунду меня вырвало. Следом вырвался почти что вздох облегчения и очередная порция желчи.
С нижней губы по белоснежной стене ванны побежала карминовая струйка крови. Я с трудом сплюнула и открыла воду.
Казалось, моя больная башка только и хотела, чтобы меня вывернуло наизнанку, потому что после того, как желудок трижды подпрыгнул, бья в диафрагму и доказывая, что он пуст, головокружение начало замедляться. И на том, чёрт возьми, спасибо.
Сглотнув, я уставилась на бледно-красную воду, водоворотом убегающую в сток...
Хорошо же я поспорила... Поверить не могу: это я-то заявила, что как простая кукла могу очаровать парня?! Да не просто парня, а Э-ду-ар-да?!! С ума сойти... Да ведь я уже... ну, теперь уж точно уже.
Умывшись и прижав к разбитой губе бледно-розовое полотенце, я выпрямилась и закрыла воду. Ноги основательно затекли, но теперь хоть голова не вертится, как глобус. Быть может, чёрная полоса жизни всё-таки сменяется серой.
По привычке сунув руку в карман, я наткнулась на что-то непонятное... Хм, залитый кровью медальон. Красивый. Кошачье око с вертикальным зрачком...
... Безжизненно закатившееся среди алых струек...
Я вздрогнула и картинка исчезла, а в моём сердце затрепетал холодный могильный страх...
Свидетели долго не живут.
Что мне сделает Эдуард? Наверное, ничего. В Киндервуде, то есть, ничего. Но кто сказал, что я всю оставшуюся жизнь собираюсь проторчать в приюте? Никто, значит...
Значит, этот вопрос надо решить прямо сейчас.
Я приблизилась к белой двери, сейчас плотно прикрытой. Планировка этого дома была точно такая же, как и у моего, поэтому я твёрдо знала, что передо мной - вторая спальня.
Во чёрт! Мне ведь совсем не хочется заходить туда и разговаривать с четверть-оборотнем о том, что он на самом деле Принц! Хм, было б странно, если бы мне хотелось, но речь не о том.
Не хочу я туда идти и всё!
Ладно, трусливая Кейни Браун, поступим так. Ты зайдёшь, а действовать будешь согласно обстоятельствам.
Толкнув дверь, я тихонько шагнула в комнату.
Эдуард мирно спал ко мне спиной, украшенной свежим шрамом. Я почти вздохнула от облегчения и осмотрелась.
Обои в его комнате были белые в серебряный рисунок, шторы серые и сейчас почему-то раздвинутые. Справа от входа - шкаф. Слева, возле другой стены - письменный стол, тумба с большим аквариумом и стул, на котором аккуратно висит одежда. В противоположной стене окно. Параллельно ему стоит кровать, возле неё тумбочка, а на ней ночник, статуэтка чёрной древнеегипетской кошечки и снова-таки рамка.
Думаете, там Мажуа? Сейчас посмотрим...
Любопытство сгубило кошку. Да, но я не кошка - я боец Круга Поединков. И нас губит не любопытство, а неосторожность.
Не дыша, я на цыпочках сделала пару шагов вперёд и, тихонько взяв рамку, вернулась к дверному проёму.
С фотографии на меня смотрели Тим, Эдуард и Кимберли. Парни стояли бок о бок и дружески обнимались, а девушка выглядывала из-за их соприкасающихся плеч и обвивала шеи обоих изящными руками. Все трое смеялись. Так искренне, так радостно, так беззаботно, что в моём сердце шевельнулось что-то, похожее на зависть. Мне неожиданно вспомнилось, как белые тигры, мурлыча, тёрлись о тела Жаниль, Итима, Лэйда, и как мило это всё выглядело... Быть может, на языке оборотней Клан обозначает Семью? Быть может. Но в моём словарном запасе нет такого слова: я не понимаю его до конца.
Поставив рамку на место, я обошла двуспальную кровать по периметру. Забыла упомянуть: над ней висит огромная картина с красивым горным пейзажем и белым зеленоглазым тигром. Это уже не входит в комплект того, что прилагается к летнему домику, но, зная, что директор Киндервуда любит живопись, несложно догадаться, как сюда попал это холст.
Ну что ж, выглядит тигр как настоящий, только я пришла не для того, чтобы им любоваться. Я пришла сюда поговорить с тем, кто такими тиграми правит.
Белокурый парень безмятежно спал, подложив руку под голову, и тихонько посапывал. Так может спать либо очень наивное, либо очень опасное существо. Эдуард, сколько я его помню, всегда относился только к первой категории. Я внимательно посмотрела на его мирное лицо и впервые осознала правдивость поговорки: все дети хороши, когда спят. И ведь правда: пока четверть-оборотень спит, я могу чувствовать себя в относительной безопасности. То, что он уже давно не детё, не считается.
На потолке от трёх колец в ухе спящего играли солнечные зайчики. Чего не хватает этой картине - медальона. Привыкла я что-то видеть Эдуарда с медальоном... Странно, что я его вообще привыкла видеть.
Бесшумно сев на пол, я прислонилась спиной к тумбочке, на которой стоял аквариум. Сейчас надо было хорошенько подумать. В этом существует просто нестерпимая физическая потребность.
Сжав медальон в руке, я взглянула в лицо белокурого парня.
Итак, я поспорила, что завоюю его сердце. Да, но ведь я ненавижу его. Почему? И почему он ненавидит меня? И кто из нас двоих раньше начал ненавидеть? Что послужило тому причиной?
Не знаю. Не помню. Не понимаю. Я только смотрю на это красивое лицо и чувствую ненависть, такую сильную, что появляется чувство отчаянья. Есть люди, которые боятся до отчаянья или любят до отчаянья. А я до отчаянья ненавижу. И ненавижу я белокурого парня. За что?
Теперь-то сказать просто: за то, что он ненавидит меня . Но если я действительно взялась покорять его, мне нужно знать, почему . Почему получилось так, что мы стали вечно враждующим Севером и Югом? Он - холодным в своей едкой неприязни, я - горячей в своей острой ненависти?
Почему я постоянно хочу наброситься на него с кулаками? Потому что он лучше меня дерётся? Да, это так, и я постоянно хочу доказать ему то, что на самом деле правдой не является. Не могу я победить четверть-оборотня. Просто не могу.
Но дело даже не в его физическом превосходстве. Мы не любили - но не ненавидели - друг друга ещё до Круга Поединков. Почему?
Господи, мне может кто-то ответить, почему?!! Почему я от ненависти готова плакать и вопить?!! Почему я так его ненавижу?!!
Откинув голову назад, я сделала несколько глубоких вдохов и заставила себя успокоиться. Вот так сидя и размышляя, я ничего не пойму. Надо спрашивать у него, но... Но я не стану. Ненависть строит свои грани, через которые не переступишь, и свои законы, которые не нарушишь.
Я ещё раз посмотрела на четверть-оборотня. Чтобы его покорить, надо научиться терпеть его и признавать, что где-то он всё-таки лучше...
Например, как парень, он куда лучше и красивее меня. Особенно, когда спит и не пытается припечатать меня башкой к чему-нибудь тяжёлому. Спокойное, даже мягкое выражение лица, загорелая кожа темнее волос, которые рассыпались по щеке - вернее, рассыпалась чёлка - пухлые приоткрытые губы розоватого цвета... и некрасивый бледный шрам через всё лицо, шрамы на шее и на груди. Но такие, что скоро затянутся, не оставив и следа.
А ещё я у него в долгу. Глубоком и, как говорится, неоплатном. Потому что жизнь - штука не из дешёвых. И расплачиваться за неё придётся тоже чем-нибудь дорогим. Вопрос только в одном: чем?.. Уж лучше бы это были деньги: их я хоть и в малых суммах, да умею доставать, но жизнь...
Я посмотрела на Эдуарда, как внезапно одеяло возле его груди зашевелилось, и из-под него выглянула мордочка дымчатого котёнка. Это было так неожиданно, что я удивлённо приоткрыла рот. Домашний зверёк - у Эдуарда?!!
Котёнок взглянул на меня громадными голубыми глазами и смешно зевнул, показав розовый язычок. После этого с хозяйским видом начал по левой руке карабкаться на бок белокурого парня. Тот поморщился, что-то неясно пробормотал и резко перевернулся на спину. Обескураженный зверёк оказался на его животе.
Я тупо моргнула, не отрывая от этой зверюшки глаз. Она была такой милой, забавной... и жила у Эдуарда. Такая миляга - у сволочного Эдуарда?!!
Котёнок тем временем поднялся на маленькие лапки и уверенно пошагал к лицу четверть-оборотня, на ходу обнюхивая его кожу.
- ... М-м-м... мать твою, Нефертити, брысь отсюда!.. - парень небрежно смахнул котёнка на постель и, перевернувшись на живот, уткнулся лицом в светло-серую подушку.
- Что, обижают? - сочувственно обратилась я к дымчатому зверьку, и тот пискляво мяукнул. - Ага, значит обижают. Бедненький!
Котёнок задумчиво почесал за ухом, будто не соглашаясь со мной до конца.
- Жрать охота, значит? - я приподняла бровь и повернулась к аквариуму, где плавала большая и красивая золотая рыбка, описывая круги вокруг замка. М-да, денег, небось, у Принца - не пересчитать, раз он балуется такими дорогими чешуйчатыми крошками.
- Эту хочешь? - я постучала по стеклу, и блестящая fish-ка подплыла к поверхности, выпрашивая корм. Сейчас она у меня сама кормом станет.
- Кис-кис-кис, - поманила я к себе Нефертити, но тут взлохмаченный Эдуард сонно приподнял голову и тупо уставился на меня.
... Идиотско-истерический смех пришлось заталкивать обратно в глотку. Нехорошо было бы сейчас сидеть на полу в доме четверть-оборотня и ржать с него, как лошадь на водопое. Но хорошо - не хорошо, а вот только настроение у меня немного приподнялось, и голова перестала кружиться окончательно. И пока я прижималась губами к коленкам, чтоб не рассмеяться, белокурый парень пытался сообразить, кто я такая и что здесь делаю. В последнем я решила ему помочь:
- Я скормлю киске эту золотую рыбку, она отъестся, вырастет большой пребольшой и тогда съест тебя. О`k?
- Отойди от Клео... - эти слова дались Эдуарду с трудом и, кажется, не с первого раза. - ... Какого... лешего ты тут делаешь?..
- Не помнишь? - исподлобья взглянула я ему в глаза, как внезапно эти блестящие изумруды с узенькими зрачками крепко ухватили моё сознание и резко сдёрнули в бездну.
... Это была тёплая бездна, пушистая, мягкая. Она сладко и загадочно мяукнула, словно говоря, что коль хочешь разгадать её тайну
- отдайся ей, стань щепкой в бурном потоке её естества. Ведь самый преданный раб знает о своём властелине всё ...
А вокруг кружил аромат роз и крови, удерживая меня над этой пропастью. Я отчаянно хотела избавиться от него и от этой мурлыкающей тьмы - вообще от всего этого, поэтому рванулась и завопила одно-единственное "Нет!!!"...
... Моргнув, я поняла, что сижу на полу, привалившись спиной к тумбочке и жадно заглатываю ртом воздух. По моей шее и груди катится холодный пот, а тело бьёт лихорадочная дрожь. Всё ещё пахло розами, а после тёплой бездны воздух в комнате казался ледяным - мне было холодно.
Подняв голову, я увидела, что белокурый парень с изумлением таращится на меня, и поспешно опустила взгляд. Что-то мне больше не хочется смотреть не только ему в глаза, но и вообще на него. В принципе, и раньше не хотелось, но не так, как сейчас. Я испугалась, а значит, разозлилась. Все мои мысли насчёт того, почему мы ненавидим друг друга, и того, что надо учиться его терпеть, казались теперь бредом сумасшедшего, слабостью, безумием - как хотите, так и называйте. Мне плевать, за что и почему. Я ненавижу его и так, без видимых причин, почти по привычке. А сейчас - за то, что он меня зд о рово напугал.
- Ты ублюдок! Совсем уже охренел? Ты что творишь? - процедила я, с трудом поднимаясь на соломенные ноги. - Ещё раз, и...
- ... и что? - спокойно подхватил четверть-оборотень.
Я схватилась за стол, чтобы не упасть, подождала, пока не перестанут подкашиваться ноги, и, выпрямившись, продемонстрировала ему цепочку, на которой покачивался заляпанный медальон.
- Знаешь, в канализацию нынче можно смыть всё, что угодно, - заметила я. - И спорим, я добегу до унитаза первая?
Эдуард перестал дышать. Куда только делись его лень, сонливость и чувство собственного превосходства? Я с удовольствием наблюдала, как изумрудные глаза расширились от изумления, а зрачки наоборот, сузились и стали неотрывно следить за покачивающимся медальоном. Мне даже вспомнились гипнотизёры. Интересно, а смогу ли я загипнотизировать белокурого парня, если буду махать перед его носом этой штуковиной? Хм, вряд ли. Да четверть-оборотню и без того хорошо: на смазливой физиономии сквозь маску обычного спокойствия выступили изумление, страх, растерянность и облегчение одновременно - весьма любопытный коктейль.
Впрочем, Эдуард всегда остаётся Эдуардом. Ему удалось взять себя в руки буквально минуту спустя. Ну, как взять... относительно. Закрыв глаза и шумно сглотнув, он откинулся обратно на подушки и голосом, простым, как вода, произнёс:
- Давай сюда немедленно.
- Неа. За него полагается выкуп. Не так ли, - я немного понизила голос, - Лэйд?
Белокурый парень в абсолютно кошачьей манере приоткрыл один глаз.
- Давай сюда по-хорошему. А иначе я возьму сам. И если ты думаешь, что пока я буду натягивать штаны, тебе посчастливится унести ноги, ты крупно ошибаешься. Ради медальона я могу этим пренебречь.
Меня всю перекосило от отвращения. Увидеть четверть-оборотня голым?!! Да упаси меня Господь Бог от этого!!! Я лучше на десять обнажённых борцов сумо полюбуюсь, чем на этого!!! Да я лучше сама разденусь, но смотреть на него не буду!!!
С трудом удержавшись, чтобы не сплюнуть от отвращения в аквариум, я скривилась и произнесла:
- Всегда можно договориться, Тэд! Ну зачем же сразу угрожать смертью?!
Эдуард улыбнулся, но не насмешливо, а так, как он улыбается Мажуа или другим девушкам. Кажется, это называется соблазнительно... Чёрт возьми, и ещё как! Может, он не понял, что перед ним я, Кейни Лэй Браун?!. И ладно бы ещё улыбка! Но он одним плавным текучим движением сел в постели - одеяло сползло с его груди до самого живота.
Признаться, у меня вспыхнули щёки. М-да, сейчас будет катастрофа. И вообще, разве можно шантажировать такую извращённую тварь, как четверть-оборотень? Что-то я смотрю на него и сомневаюсь...
- На, подавись!!! - надолго меня не хватило, только до остановившегося на пупке покрывала. - Только не вылезай из-под одеяла голый!!!
Медальон пронёсся через полкомнаты в ярких лучах солнца. Пальцы четверть-оборотня ловко поймали его и, как есть в запёкшейся крови, водворили на шею.
- Семейная реликвия? - поинтересовалась я, пытаясь справиться с залившей меня, наверное, до пят краской. Смущение было таким сильным, что горло перехватывало. Смешно? Посмотрела бы я на вас в такой ситуации!
- Отнюдь, - Эдуард уже с прежним сонным лицом откинулся на подушку, взял на руки Нефертити и нежно потёрся носом об её носик, после чего посадил себе на грудь и стал ласково почёсывать за ухом. Вот так-так! Оказывается, наш грубый холодный мальчик - нежная натура, любящая кошек! Надо будет запомнить на всякий пожарный.