- Что это за чёрт? - процедила я сквозь зубы, глядя на сверкнувшую иглу.
- Успокойся, - весёлость в голосе белокурого парня неожиданно угасла, сменившись привычным холодком. - Это всего лишь однопроцентный раствор серебряной глюкозы - диренидролл, вакцина против подвластия вампиру. Хочешь бегать на побегушках у комара - пожалуйста, но только когда уйдёшь из Киндервуда. Не хватало ещё, чтобы по твоей вине кто-то узнал, как мы выбираемся в город. Кроме того, сначала отдашь мне долг. Может, потом и не захочешь возвращаться к вампирше, но мне плевать на это. Подставляй шею.
Я посмотрела на Ким, и та твёрдо кивнула. Я доверяла ей, но не доверяла Эдуарду. Но знание о том, какими становятся люди, укушенные вампиром, пересилило эту недоверчивость. А может, у меня просто сработали инстинкты самосохранения.
Я напряглась всем телом и склонила набок голову. Пусть только рискнёт что-нибудь утворить!
Но на этот раз четверть-оборотень был настроен серьёзно. Кусок шершавой ваты, мокрой от воды, начала елозить по ранкам. Я не смогла не зашипеть и не помянуть чью-то мамочку.
- Терпи и почаще мой шею. Здесь слишком много запёкшейся крови, - назидательно произнёс Эдуард.
Я проглотила обиду: сказывалась усталость. Если белокурый парень решил в кои-то веки сделать что-то полезное для меня, можно и потерпеть.
Не знаю, с кем и как, а со мной он обращался грубо. Укус, требовавший нежного прикосновения, начал опять кровоточить. Я почувствовала тёплую струйку, ползущую под рубашку и с ужасом увидела, что четверть-оборотень внезапно напрягся. Его лицо выражало озабоченность. Конечно, он не обо мне беспокоился (где такое видано?), но ни одна в мире маска не могла скрыть его внутреннюю борьбу.
Мелькнула мысль, что плохо это пахнет.
Эдуард потянул носом воздух и шумно сглотнул. По его розоватым губам лихорадочно заплясал язычок, а в моей душе шевельнулся страх: сегодня как-никак полнолуние, а он хоть и не полностью, но зверь...
Глаза белокурого парня начали разгораться сильнее прежнего, и как мне это не понравилось!.. Нравилось - не нравилось, а за те несколько минут спокойствия мне опять стало всё равно, хоть бы он меня жрать начал. Как быстро возвращается безразличие...
Но, кажется, у дураков мысли сходятся. Эдуард, судорожно вдохнув, перетёк поближе ко мне и наклонился к шее. Я не успела всерьёз испугаться и дать ему по морде (всякому ступору есть передел), как его губы жадно прижались к укусу, и горячий шершавый язык торопливо слизнул кровь. Моя рука замерла в воздухе, когда остренькие клыки коснулись кожи, а потом идеально вписались в ранки.
Словно ток, Сила Принца потекла в моё тело и зазмеилась в венах, принуждая кровь вскипать. Резкая, яркая, она обжигала моё сознание так сильно, что я не могла осознать, холодная она или наоборот - жарче огня. Знаю одно: белее снега, слепящая, будто солнце. А на её фоне обозначалось нечто. Густое, тёмное, оно было сокрыто даже от моего подсознания, а сейчас я видела его, видела, как оно неспеша бьётся во мне. Вернее, билось что-то внутри него, созревая, как в коконе. Что - не знаю...
... Я забыла обо всём этом сразу же, как только, клыки Принца вынырнули из ранок, и тёмный мир обозначился сквозь слепящую полену чужой Силы...
... Перед глазами плясали яркие пятна. Тёплый влажный язык последний раз бережно слизнул кровь с моей кожи. Сердце испуганно трепетало в горле, рвясь наружу. Открыв глаза, я несмело, боясь даже шевельнуться, взглянула на Эдуарда. Его губы были чёрные от крови, тоненькой струйкой стекавшей от уголка рта до подбородка. Ким, обнимавшая парня за шею, тихо и успокаивающе прошептала ему на ухо несколько слов и слизнула алый потёк. Её глаза тоже горели, хотя у неё в привычку не входит хоть чем-то намекать о своей нечеловечности.
Но как бы то ни было, они оба сидели передо мной - Лэйд и Жаниль. Как я в первый момент не рухнула в обморок - не знаю. Дальше - проще. Безразличие опять заполнило всю мою внутреннюю пустоту.
Длинные тонкие пальцы Кимберли погрузились в волосы четверть-оборотня, и тот повернул к ней голову. Тогда она просто поцеловала его и поднялась на ноги. Эдуард же как ни в чём ни бывало смочил клок ваты в спирте и протёр мой укус.
Ледяная игла вонзилась мне в рану. Было ужасно больно, но ещё больше - неприятно. Гадая, блевану - не блевану на парня, я бросила взгляд на потолок.
- Чаю? - осведомилась Ким.
- Нет, - просто ответила я. - Кофе.
Четверть-оборотень выдернул шприц, швырнул мне пропитанную спиртом ватку и похлопал меня по щеке со словами:
- Вскоре я приду по твою душу, должничок.
- А пошёл ты на... - вяло бросила я ему вслед, протёрла куском мокрой ваты ранки и невольно зашипела от жжения.
Дождь за окнами начинал стихать. Но в комнате было по-прежнему темно. Попросить, чтобы свет включили? Или не надо?.. По-моему, лучше не надо. Ещё не хватало сейчас сидеть и щуриться от яркого света, а потом видеть мир в его истинных красках. Например, что залившая мою одежду кровь всё-таки вишнёво-красная, а не чёрная. Пусть лучше чёрная.
Согласившись с этой мыслью, я попыталась подняться с помощью стены. Если смогу держаться на ногах, значит, буду жить, а если нет... соответственно. Мне просто нужно это знать, чтобы действовать потом согласно обстоятельствам.
Поначалу, несмотря на лёгкое головокружение, у меня всё получалось неплохо, даже хорошо: я сумела сесть на корточки. Подержалась так несколько секунд, а потом, опираясь на стену, попыталась выпрямить ноги...
Хмыканье.
У-у-у чёрт!!!
Вся та шаткая конструкция, которую я пыталась из себя воздвигнуть, покачнулась и рухнула на тёмно-серый ковёр лицом вниз. Тело беззвучно вскрикнуло и ударило водой в глаза: было по-настоящему больно. Очень больно. Чертовски больно. Как если бьёшь без конца по одной и той же шишке.
- Ты козёл, Эдуард... - просипела я, злясь от боли (великая штука
- боль!), - тупица со смазливой харей! Даже у моего медвежонка больше мозгов!
- Наверное, он был величайшим гением... - с лживой философской задумчивостью изрёк белокурый парень, не переставая наблюдать за мною.
- Ага, был. Зато ты - тупая мразь. Все девчонки клюют только на твою внешность, - бросила я, снова усаживаясь. Это оказалось непросто так как я, хоть ты расшибись, слабее котёнка и хуже всякого синяка. Голова не переставала кружиться, с каждым поворотом усиливая ком тошноты в моём горле. В жизни иногда бывают моменты, когда хочется сдохнуть. Этот - один из них. Этот меня и злит, что само по себе чудесно: ко мне возвращается жизнь.
- Ну-ну, - кивнул Эдуард в знак того, что внимательно слушает, и удобно разлился в том кресле, что было ко мне поближе.
- Что нукаешь? - зло посмотрела я на него снизу вверх (это ярило меня ещё больше). - Скажешь, не так? Кто-нибудь когда-нибудь делал комплимент твоему интеллекту?
- Нет, - флегматично пожал плечами парень и лениво зевнул. - Чтобы делать комплименты чужому интеллекту, нужно сначала иметь свой собственный.
- А все твои поклонницы - безмозглые дуры. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты, - я желчно фыркнула, горячась оттого, что у меня беспрестанно кружится голова, а поделать ничего нельзя. - Ну вот объясни, почему мне ты не нравишься? А?
- Потому что я не хочу тебе нравиться, - как дважды два - четыре. Аксиома стереометрии, блин.
- Вот как? - сегодняшней ночью я почти удивилась его наглости и спокойному тону. - Но даже если бы захотел - не смог.
Это тоже аксиома. Как и то, что Земля имеет форму эллипса.
- Хочешь сказать, что ты сможешь мне понравиться, если захочешь? - четверть-оборотень косо взглянул на меня, моргнул, а потом зашёлся гомерическим хохотом. Нет, Ким определённо права: что-то он не в себе. Чтобы Эдуард - и так ржал? Что-то в лесу сдохло...
Ну да, это ж был Синг...
При одном воспоминании о мёртвом Короле меня затошнило.
- Сумасбродная идея - понравиться тебе, - отгоняя воспоминания, дёрнула я щекой и стала дышать глубже. - Но на твой вопрос отвечу: да. Если захочу - понравлюсь.
Вот это уже теорема. Вроде теоремы о трёх перпендикулярах. Терпеть не могу их доказывать, да и математику не люблю в общем, но... Но сегодня у меня было очень плохо с головой. Она кружилась так сильно, и так громко хохотал с меня Эдуард, что я неожиданно даже для себя самой гордо задрала нос и бросила:
- Спорим?!
Парень, всхлипнув от смеха, резко умолк, будто кто-то отключил звук, и в мёртвой тишине приподнял голову с мягкого подлокотника. В изумрудных глазах загорелся неподдельный интерес, даже скорее азарт. Киске показали рыбку.
- Спорим, что я закадрю тебя и не попадусь в твои сети? - с вызовом глянула я на него, всё дальше засовывая голову в капкан, осознавая это, но продолжая гнуть своё.
- Спорим, - задумчиво кивнул Эдуард и мягко соскользнул с кресла. Оказавшись на расстоянии слегка большем, чем полметра, он протянул мне руку со словами:
- Если выиграю я, твой долг возрастёт в ещё два раза.
О-го-го!!!
Но этой ночью меня было уже не пронять:
- А если выиграю я, то мой долг нахрен исчезнет.
- Согласен.
- Аналогично.
Жаниль, держа в руках чашку с кофе, изумлённо замерла на пороге комнаты. Обычно в такие моменты полагается уронить всё, что у тебя в руках, но самообладание у молодой тигрицы было явно покрепче моих мозгов.
- Ким, - попросила я, - разбей.
Неодобрительно покачивая головой, девушка поставила чашку на пол и легко ударила по нашим рукам. Я с облегчением привалилась к стене, но даже от такого лёгенького пинка тело ухнуло, и рассудок покрыл меня самым отборным матом. Передвигалась - опять болит голова, а уж кружится...
Жаниль некоторое время наблюдала за мной, меланхолично тянущей горький кофе, и Эдуардом, смотрящим куда-то в окно. Её взгляд скользил с него на меня и обратно. Ежу понятно, что она прикидывает в уме некоторые варианты. Почему-то мне совсем не хочется знать, какие именно. И без того башка трещит...
- Ладно, я пошла, а то бабка будет волноваться, - Ким задумчиво отсалютовала нам. - Надеюсь, глотки вы друг другу не перегрызёте.
Белокурый парень усмехнулся:
- Надейся. Пока.
- Угу. Пока, - эхом мрачно отозвалась я, и мы с ним посмотрели друг на друга. Пожалуй, одно глубокое, истинное и прекрасное чувство, овеянное дивными легендами и сказками, шло у нас из всех глубин сердца и было чистым, искренним и взаимным.
Ненависть. Такая, что по сравнению с ней даже крепкий кофе без сахара казался слаще мёда.
Фыркнув, Ким ещё раз покачала головой своим мыслям и бесшумно вышла из комнаты. Я даже не услышала, как она закрыла за собой входную дверь. Вот что значит быть оборотнем. А может, она просто выбралась через окно?.. Кто? Милашка Ким - через окно? Что-то я сегодня совсем...
Я зевнула и допила кофе. Кроме сумасшедшей тяжкой усталости, склеивающей мои веки, и головокружения во мне больше ничего не осталось. Только... ранки от укуса болят... Нет, на фоне общей боли это едва заметно, да и я слишком набегалась, чтобы хорошо соображать и волноваться по этому поводу. Но всё же...
- Что это было? - сонно поинтересовалась я.
Эдуард приподнял белые брови в знак того, что не понимает, и продолжил смотреть в окно. Плохо, потому что я опять начала злиться. Не люблю, если до людей с первого раза не доходит... Ах да, из него ведь такой же человек, как из меня шеф-повар.
- Ты пил мою кровь, - я скривилась: при одной мысли об этом снова начинало тошнить, но не так сильно, как могло, будь я не в шоке от случившегося. - Может, я уже с тобой расплатилась?
- Я четверть-оборотень, а не вампир - со мной кровью не расплатишься. Сегодня полнолуние, - это, по-видимости, должно было всё объяснить. Нормальной голове - быть может. Кружащейся - никогда. И я попыталась сама, хотя любые интеллектуальные усилия стоили мне острой головной боли:
- То есть, в полнолуние ты не перекидываешься, но становишься зверем больше, чем обычно?
- Да.
Не то, чтобы меня интересовала личность этого белокурого изверга, но... Я не упоминала, что после предмета физкультуры я в школе больше всего люблю противоестественную биологию?
- И ты мог бы меня сырьём вот так сожрать? - продолжала я спрашивать.
- Да.
- И не побрезговал бы?
- Нет, хотя потом бы отравился, - Эдуард был бы не Эдуардом, если бы не сказал этого.
- Значит, ты уже отравился, - а я была бы не я.
Мы умолкли. У меня слишком сильно начала кружиться голова, а четверть-оборотень не был в настроении состязаться со мной в острословии. Ну и чудесно! Меня и без того тошнит. Только ещё его ехидных замечаний тут не хватало...
Белокурый парень опять посмотрел в окно, а я - на него и с головной болью подумала, что же мне теперь делать. Уйти отсюда я не могу при всём своём и его - хозяина дома - желании. Значит, мне придётся остаться здесь. Сама мысль об этом была противна, но иного выбора у меня, кажется, нет.
- Где мой рюкзак? - спросила я, решив прервать мозолящую тишину и наконец-то получить ответ на мучающий меня последние пятнадцать минут вопрос.
- На крыльце, - бросил через плечо четверть-оборотень и вышел из комнаты. Кажется, на сегодня мои приключения заканчиваются. Где же занавес и бурные аплодисменты?
- Хм, а ты куда? - прищурилась я, оставаясь в своём репертуаре. - Мы ведь у тебя дома, так? Где же тогда Мажуа? В твоей постели? Замёрзла, небось, бедняжка... Иди погрей её, только так, чтобы ваша воркотня не мешала мне спать.
Глаза Эдуарда полыхнули на меня из мрака коридора, и я ощутила знакомый холодок Силы. Кажется, где-то палка перегнулась...
- Это большой соблазн - слишком просто сейчас убить тебя, - медленно и внятно произнёс четверть-оборотень, - но я не сделаю этого... Мажуа, если ты так по ней соскучилась, у подруги, должничок. Жаниль на коленях умоляла меня позволить тебе сегодня переночевать здесь, поэтому, если будешь много ляпать - вылетишь из моего дома под дождь.
- Класс! Заболею и умру.
- Доставишь мне такое удовольствие? - саркастично спросил Эдуард. Допекла я его, кажется.
- Нет, - мотнув головой, я ещё сильнее раскрутила комнату-карусель. А ещё говорят: всё, что ни делается - к лучшему...
- И ещё, - не сводя с меня глаз, медленно процедил белокурый парень, - не испачкай диван с креслами.
- Ты просто генератор умных идей! - бросила я ему вслед и успокоилась: последнее слово осталось за мной.
Это конечно, хорошо - замазать светлую мебель, но как туда добраться? Правильно: ползком, ползком...
Минут через пять я вытянулась на диване, даже не сняв грязную рубашку, и провалилась в тревожно шепчущую тьму...
Глава 6
27.
... В моих снах было много крови, пахнущей розами, и много роз, пахнущих кровью. А ещё голос, напевающий колыбельную.
Вспомнить приснившееся я не могла. Ни лиц, ни событий - ничего. Но знаю точно, что сон мне не понравился. Абсолютно не понравился. А ещё знаю, что это был не мой сон: мне такие сны никогда не снятся. Что ж, всё когда-нибудь случается в первый раз.
... Я приоткрыла глаза и увидела безукоризненно чистый потолок. Дьявол! Кто успел уже содрать с него плакать "Linkin Park"?!. Хотя, нет, стоп. Это же не мой потолок!.. Интересно, где это я проснулась? Чёрт, ещё небось просто сплю! Надо повернуться на другой бок и...
Ой нет, не сплю!!! Не сплю!!! Голова моя, голова!..
Боль зазвенела тревожными колокольчиками и стала перекатываться в пустой черепной коробке при малейшем движении.
... Господи, да ведь это хуже, чем похмелье... Знать бы ещё, что оно такое... Или нет, лучше не знать... Да, наверное, именно так: не знать. Как говорит Майк, незнание - благо. А мне и нынешнего моего "улётного" состояния хватает аж вот так (представьте, что я провела ребром ладони по горлу)...
Минуту спустя мысли несколько прояснились. По-крайнеё мере, в голову перестала лезть всякая чушь. Зато полезло многое другое...
Под тиканье часов я пялилась в белый потолок и вспоминала свои приключения за сегодняшнюю ночь. Уж лучше бы я ничего не помнила: с каждой секундой в душе становилось всё паршивей и паршивей. Мягко говоря, то, что я сумела вспомнить, впечатляло и одновременно затягивало петлю на моей шее всё туже и туже.
Короче говоря, мисс Кейни Лэй Браун, Вы по уши в дерьме. С чем Вас и поздравляем!!!
А если серьёзно, то одна лишь я в целом мире могла так увязнуть. Чёрт возьми, и вампирша, и долг перед Эдуардом... Что же мне теперь со всем этим делать?! Я выписала кредит, оплата которого мне и близко не по карманам!!!
Уткнувшись лицом в белую подушечку, я глубоко задумалась, благо что было, над чем. Диренидрол - сыворотка, конечно, безотказная, так что насчёт комариной девочки на побегушках можно, в принципе, не волноваться. Но вот сама вампирша... Что-то в ней было не такое. Я плохо знаю вампиров, но всё равно она показалась мне, мягко говоря, странной. И даже не потому, что нарушила закон и укусила меня. Даже не поэтому...
Где-то в глубине души заворочались подозрения, что прошлой ночью я не в последний раз я видела это треугольное лицо с тёмными кудрями. Далеко не в последний раз...
Я побыстрее затолкала свою подозрительность поглубже. Надо бросать эту вредную привычку усложнять себе жизнь.
Так, теперь мой долг...
О-о-ох... Здесь ещё хуже... Потому что, чёрт возьми, быть должницей самог о Лэйда - проблема б о льшая, чем быть должницей просто Эдуарда, ведь отныне он перестал быть для меня просто Эдуардом.
И тут я серьёзно призадумалась над собственными мыслями.
Эдуард - Принц Клана Белых Тигров?
Я отрицательно помотала головой, не отрывая её от подушки.
Не верю. Пустой звук. Этот полукровка не может быть Принцем.
Перед глазами как нарочно поплыли картины поединка между Сингом и Лэйдом. Ощущение холодного густого ветра, который шарил по углам. Ким, склоняющаяся перед белокурым парнем, и тигры, мурлыкающие у его ног... Рана и оскал, а потом удар Силой, ставший смертельным для Короля Рыжих...
И всё-таки, Эдуард является Лэйдом.
Ладно, эта проблема тоже должна обдумываться не на пустую голову. Сейчас вообще самая глобальная проблема - поднять себя на ноги и добрести домой. А там ещё и Круг Поединков... Мама родная, ну почему все чёрные полосы моей жизни такие беспросветные?!.
Я тихонько завыла, не отрывая лица от подушки. Господи, пристрелите меня хоть кто-нибудь!!! Что же мне теперь со всем эти делать?!! Слишком много сложных проблем для меня!!! Слишком!!! Тройной паёк!!!
Сдавленный вой не прекращался. А что я ещё могла поделать? Я же по уши в дерьме!!!
Ладно, ладно, Кейни, хватит. Как-нибудь разберёмся. Лучше глянь, сколько сейчас натикало... Блин! Надо же! Запястье пустое! Кукарекалка где-то потерялась. Жаль, что не моя черепушка: толку от неё, как от козла молока.
Я осторожно повернула больную голову и посмотрела на настенные часы, всё время монотонно тикающие. Восемь ровно. Отлично! Я проспала максимум четыре часа! У-у-у!!! Дрянь!.. Убила бы...
Итак, встаём осторожно. Почти как вчера. Ни о чём не думаем, словно всё хорошо...
Ноги держат. Стоять-ходить вроде бы могу... Так, а теперь дайте мне ванную и воду, ледяную воду...