- Куда ж я денусь? - хмыкнул я, - Всех отрабатывать придется, причем по полной. Слушай, а ты, по-моему, нифига не расстроен пропажей Ковчега.
- А ты бы сильно расстроился, если б у тебя геморрой рассосался? - Марцелл усмехнулся, - Это раньше храм только на дотации от Понтифекса жил, а при мне в Высоких Духах вся стража начала молитвы возносить, да требы класть. Включая отца нашего, Вассу Сезара, чтоб его рожа с жиру треснула… я хотел сказать, пошли ему Боги долгих лет и счастья, благодетелю.
- Это как же ты умудрился? - удивился я. Уж кто-кто, а стража особой набожностью и почитанием жрецов не отличалась никогда.
- Так, свой же. К своим охотнее идут, чем к чужим. Ну, пара "чудотворных" раскрытий преступлений с меня была… Может и хорошо оно, даже, что тогда меня прихлебатели Вассы из стражи выжили - стал верховником, уважаемым человеком… - с тоской добавил он, но тут же взял себя в руки и по-деловому поинтересовался, - Как ты думаешь, эта кража не из той же серии, что последние хищения в Верхнем городе?
- И про это знаешь, крыса храмовая? - я посмотрел на него с ехидством, - Может быть и так, вора еще не взяли.
В дверь послышался осторожный стук.
- Преподобный, к вам явился сэр Страй, - донесся из-за двери голос.
- Попросите его подождать немного, я скоро спущусь, - ответил верховник и поглядел на меня, - Я духовный наставник одного благородного сэра.
- Ясно, пойду я. Где там твоя алиби?
* * *
Да уж, алиби оказалось стопроцентное - заведение под названием "Госпожа удача", не из дешевых. Заправляла там мамаша Розалия. Пересекались наши дорожки пару раз… мда, ели ноги тогда унес. Разговор у нас вышел короткий, экспрессивный, весьма познавательный в части моего генеалогического древа и достаточно разорительный - целый аргент пришлось отдать. Думал - удавлюсь от жадности.
Впрочем, нужную информацию я все же получил. В ночь пропажи Ковчега верховник Марцелл в "Госпоже удаче" был. Причем у самой Розалии. Причем до обеда следующего дня! Нет, определенно - надо было в жрецы податься…
От Розалии я направился к одному из своих осведомителей, старому и опытному, но давно ушедшему на покой вору, по прозвищу Жаба. Вот уж не знаю, за что он получил это прозвище, но в настоящее время напоминал Жаба сушеного сверчка.
Старый пень, как обычно, грел кости, сидя на завалинке своего домика, на окраине Айко. Надо признать, местечко для жилья он выбрал замечательное - тишина, покой, сады рядом (есть где внукам порезвиться), но при этом рядом и торный тракт, и харчевня "Имперская волчица", где кого только не встретишь… Конкретно в тот момент, когда я подходил к Жабе, блаженно жмурившемся под ласковым вечерним солнцем, у "Волчицы" слезал с коня первый советник нашего герцога, сэр Алан Лавора.
- Здорова, старый, - я плюхнулся на завалинку рядом с Жабой, - Как дела?
- Старший внук в гимнасий пошел, младший по слогам уже читает, - похвалился Жаба, - Младшенький мой жениться, наконец, надумал. Мегера на радостях аж летает. Пятый день уже как с ней не хаялись.
Насколько я знал жену Жабы, это был абсолютный рекорд. Она и в молодости-то была, по слухам, тот еще подарок для одинокого мужчины.
- Одна беда, - продолжал меж тем старый вор, - Свадьба денег стоит, и денег немалых. Ну да ничего, кой-каких деньжат за жизнь поднакопил, отдам все, помогу - много ли мне, старому, надо? Ты-то как? Совсем не заходишь.
Ага, а это уже как всегда, прибедняется. Намекает, что информация, мол, денег стоит, а цены растут… Знаем, проходили и не раз.
- Дела. На вот, Жаба, - я вручил ему сверток со сладостями, купленный по дороге. Опытным путем я вычислил, что подношение внукам делает старпня более сговорчивым, - Внукам твоим угощеньице. И нам с тобой я кое-что прихватил.
За что люблю упленды, так за то, что под ними можно прятать целые арсеналы. Сейчас, правда, у меня из арсенала было только два метательных ножа, короткая дубинка и бутыль с горькой настойкой, которую вор предпочитал всем иным напиткам, и которую я водрузил между ним и мной.
- Знаешь, чем старика порадовать, - пожевал губами Жаба, извлекая из-за пазухи пару маленьких оловянных стаканчиков, - Наливай, Иан. И выкладывай, чего надо. Не поперся б ты на окраину без нужды.
Твоя правда, Жаба, - я аккуратно разлил настойку по стопкам, - Кто обувает Верхушник?
Эк… - старик опрокинул настойку в себя, и я последовал его примеру. Жаркая волна побежала по пищеводу, напоминая о том, что с самого обеда во рту не было ни крошки, - Держался б ты подальше от этого дела…
- Не могу, старый, клиент настолько серьёзный, что отказаться нереально. Сам знаешь, как такое бывает.
- Знаю… - вор пожевал губами, - Значит так… Это тебе будет стоить. И немало.
- Два аргента, - быстро произнес я, разливая по новой порции, - И ни облом больше.
Жаба поглядел на свою порцию настойки, на сладости для внуков и взял стаканчик в руки.
- Что ж, пусть будет два, - он снова пожевал губами, - Значит вот что… Работают две команды. Одна для отвода глаз, другая настоящая. По всем признакам, первую сегодня-завтра сдадут.
- Именно команды? - уточнил я.
- Вторая - точно команда. Профи, стреляные воробьи. А первые… Не знаю. Кто-то из молодых, да борзых. Может статься, что и одиночка, - старый вор задумчивым взглядом проводил двоих саагорцев, направляющихся к "Имперской волчице", - Настоящий заказчик неизвестен, даже те, через кого нанимают деловых - подставные лица. Кто конкретно работает в Верхушнике, я не в курсах. Спроси у Папаши Фико из "Четырех лисичек". Может чего и присоветует.
- Ты не знаешь, что конкретно и у кого взяли? - я опрокинул в себя новую порцию настойки и Жаба последовал моему примеру.
- Нет, - он помотал головой, - Да и велик список бы оказался. А у кого?.. Хех, у купцов да благородных, конечно - у кого еще антиквариату быть?
- А у жрецов?
- Какой у них антиквариат? - отмахнулся Жаба, - Храм Высоких Духов и часовню Лии Прародительницы по камешкам, что ли, утащить? Ах, ну да, икону Лёр Нерукотворный еще можно. Из герцогской молельни. Всё. Остальное если и старше меня, то не так уж и намного.
- Это всё? Больше ты мне ничего сказать не хочешь?
- Хочу, - старик поглядел на меня прямо и пристально, - Будь осторожен, Иан Сайко. Пара человек уже этими кражами интересовалась, и обоих нашли с перерезанными глотками.
- Учту, - буркнул я, и разлил еще по порции настойки, - Давай, на посошок что ли?
- Странные дела, скажу тебе, творятся… - вздохнул Жаба, глядя в свой стаканчик, - В город скоро приедет опальный барон Насу, в горах дракон завелся, Оррка с Веселой мельницы куда-то пропала… Первый советник с саагорскими дипломатами в одной корчме сидит. Кражи еще эти странные… Не было б войны.
* * *
Под вечер, конечно, в "Четыре лисички" я не пошел. Что б туда затемно, или даже в сумерках ходить, это надо на всю голову героем быть. А в моей работе героизм - это даже не недостаток. Он вообще недопустим.
Пошел я домой, где Карла, моя кухарка… она предпочитала называть себя домоправительницей… наверняка уже приготовила что-то вкусненькое на ужин. В принципе, правильно она себя называла. На ней держался весь мой дом, и, отчасти, мое дело. Она и горничную-вертихвостку гоняла, что называется, в хвост и в гриву, и из Тимки, поваренка, клялась сделать человека, а уж до чего мила и любезна, даже можно сказать - обворожительна, бывала она с клиентами в мое отсутствие…
- Ну, и где мы шлялись весь день, твое высокопревосходительство? - грозно поинтересовалась Карла, едва я переступил порог, - Двое клиентов сегодня было!
Да, я к числу клиентов не отношусь…
- Монашка я видел, взял заказ и уже работаю, - ответил я, - Кто ещё был?
- Лучше б ты этого монашка прибил, да вернулся в контору, - ответила он, уперев левую руку в бок, а правой воинственно поигрывая поварешкой, - Преторианец был. Благородный Страй Корзуна, один из Великолепной пятерки. Лицензию скоро продлевать, налоги не уплачены за два месяца, молочник скоро откажется молоко приносить, а он бросился какому-то мальчишке безденежному…
- Да убоится жена мужа своего, - я положил Карле ладонь на губы, поигрывая увесистым кошелем в другой руке, - А чужого - тем более. Мы богаты, и будем еще богаче.
Вообще-то она добрая, но переживает за меня, считает непутевым… может и правильно. Тридцать лет, а ни жены, ни детей, ни постоянного заработка, да ко всему прочему риск свернуть себе шею на очередном деле. И куда она тогда пойдет, перестарок двадцатисемилетний? Вообще-то замужем она уже была, да овдовела быстро - мужа, стражника из моих подчиненных, в ночном патруле бандиты убили. А через неделю и я из стражи… гм… ушел, так скажем. Открыл свое дело, живу, потихоньку - не роскошно, но все же. И Карла как-то со мной прижилась. Нет, не со мной - не спим мы вместе. У меня. На хозяйстве. Домоправительница.
Я высыпал содержимое кошеля на столик и глаза у Карлы округлились.
- Иан… Откуда столько денег? - ахнула она.
- Монашек поделился, - съехидничал я, - Убери… ну, ты знаешь куда. Оставь только на хозяйство и долги раздать. А чем у нас так пахнет?
- Тима!!! - голос у Карлы как у хорошего сержанта, на весь дом слышно, если захочет, - Что с подливкой?
- Нормально все с подливкой, госпожа Карла! - Тим, вихрастый рыжий мальчишка в фартуке, выскочил с кухни как чертенок из табакерки, - Через две минуты снимать буду, как вы и велели. По клепсидре слежу.
- Иди мой руки, - скомандовала мне Карла, - Сейчас будет ужин. И ты, Тим, иди мой. Дальше я сама.
- Так тяжело же, - возмутился поваренок, - И горячее. А ну как обожжетесь?
- Тогда готовить будешь ты, - отрезала моя домоправительница, - Иди умойся, и хорошенько - понял? Ты котлы сегодня чистил, все руки и мордашка в саже. Что стоим, кого ждем? Бегом давай.
Вот так вот и живем втроем. Тим - сирота, и хотя гоняет его Карла в хвост и в гриву, но чтоб он без ужина остался, или обидеть кто посмел - да она за него мне глаза выцарапает, а уж остальных и точно порвет на тряпочки.
Итак, тяжелый день завершился сытным ужином в тихой, почти семейной, обстановке. Что еще надо одинокому мужчине, у которого только три цели в жизни - поспать подольше, засунуть поглубже, да покушать послаще?
* * *
Утро началось немного раньше обычного. Нет, чудес не случилось, солнечный диск поднялся в небеса строго по графику, просто я был вынужден встать из своей уютной и мягкой кровати на час раньше обычного. Не могу сказать, что я был этому безумно рад, но, увы, жизнь приватного дознавателя полна подобных сюрпризов. Этим утром "сюрпризом" оказался преторианец с ехидной, но усталой физиономией, который ввалился в контору на первом этаже чуть свет, и потребовал встречи со мной. Наводившая порядок на первом этаже Карла подобрала юбки, "вознеслась" на второй этаж, и едва не выломала дверь в мою спальню. Пришлось просыпаться. Накинув халат и наскоро ополоснув лицо, я спустился в контору, где, вальяжно развалившись на стуле, боролся с дремотой молодой мужчина в преторианском доспехе. Судя по всему, благородный сэр недавно сменился с ночной стражи.
- Чем обязан, сэр?.. - спросил я, усаживаясь за стол, и с трудом подавив зевок.
- Сэр Страй Корзуна, досточтимый Сайко. Прошу простить столь ранний визит, но дело мое не терпит отлагательств, а вчера я не смог застать вас на месте.
- Простите, благородный Корзуна, - я развел руками, - но мне уже поручено одно дело, и оно занимает все мое время.
- Это отнимет у вас не более пары вечерних часов, - сказал Корзуна, - Но за эти два часа вашего времени я готов заплатить… ну, скажем, двенадцать аурариев.
- Пятнадцать, и я действительно смогу уделить вашему делу не более пары часов.
Деньги лишними не бывают. Конечно, жадность еще никого до добра не доводила, но по трезвому размышлению я решил, что на пару часов от поиска Ковчега Рассвета вполне могу уклониться.
- Хорошо, пускай будет пятнадцать, - согласился преторианец, - Мне нужно, чтобы вы проследили за одной дамой. Мы… довольно близки, если вы понимаете, о чем я говорю, но… я не совсем уверен в том, что она не морочит мне голову. Сегодня, около девяти вечера, она выйдет из моего дома. Я хочу, чтобы вы проследили за ней, а потом рассказали мне, куда она от меня направилась. Вы можете это сделать для меня?
- Безусловно, - можно считать, что полтора десятка золотых мне достались просто так, - Это моя специализация.
- Очень хорошо, - сэр Страй выложил на стол пятнадцать блестящих кругляшей с профилем Арина I, - Сегодня вечером я жду вашего доклада.
Когда ранний клиент смотался, Карла начала меня пичкать всевозможными вкусностями собственноручного приготовления. Когда она успевает напечь пирожков, видимо так и останется для меня тайной за семью печатями. Итак, к Папаше Фико я отправился находясь в редкостно благодушном настроении после удачной сделки и сытного завтрака.
В харчевне было малолюдно. Пара зевающих шлюх, чье ночное дежурство явно затянулось, пяток мелких жуликов, и сам Папаша за стойкой - вот и весь местный контингент на это утро. Не могу сказать, что Фико мне обрадовался. Если честно, то морда у него, при моем появлении, стала кислой, как молоко не первой свежести. Ну, любить ему меня не за что - будучи лейтенантом стражи я доставил сему почтенному мужу немалые неприятности, и сумму "отката", который он мне поставил, Папаша наверняка по сей день вспоминает со скрежетом зубовным. Значит и с меня сейчас попробует содрать три шкуры.
- Что досточтимый будет пить? - процедил Фико, едва я приземлился за стойкой.
- Тёмный эль, - хмыкнул я, - Папаша, мне нужна информация.
- Я ничего не знаю, я нигде не бываю, - пробубнил он, наполняя кружку, - Откуда у скромного трактирщика…
- Фико, - ласково произнес я, - не катайся мне по ушам. Мне нужна информация, и я за нее тебе заплачу. Из стражи я давно ушел, так что никаких понятий ты не нарушишь и в осведомители не попадешь. Мы с тобой деловые люди, так давай уже делать дела. Есть клиент, который с радостью выкупит одну ушедшую у него цацку. Кто шерстит Верхушник?
- Ты что, на рынке не бываешь совсем? - ухмыльнулся трактирщик, - Об этом сегодня весь город говорит. Васса взял одного паренька, по гонялу Лютик этой ночью. Так что, выходит, никто больше не шерстит.
- Папаша, - я отхлебнул эля, - мне не доводилось тебе рассказывать, насколько я натура тонкая и чувствительная? Это очень хорошо, что Васса взял Лютика, но мне нужны те, кто действительно помогал денежным мешкам избавиться от всякой рухляди, а не этот, для отвода глаз нанятый сопляк.
- И это знаешь? - хмыкнул Фико, - Ладно, двадцать аурариев.
- Сколько?!! - опешил я.
- Двадцать. И ни обла не уступлю.
- Тогда эль за счет заведения.
- Идет, - хмыкнул Папаша Фико, - Ну так как, будем делать дела, или в бирюльки поиграем?
Скрепив сердце я отсчитал требуемую сумму, и положил ее на стойку.
- В Верхнем городе промышляет Джан Кенар, - монеты исчезли как по мановению волшебной палочки, - Его хаза в "Безголосом соловье". Насколько я понял, после этого дела он решил завязать. Все, больше ничем не могу помочь. Как досточтимому эль?
- Редкая гадость, - буркнул я, отодвинув кружку и вставая, - Спасибо не говорю, ты свое получил сверх всякой меры. Но если ты мне набрехал, я свое золото из тебя дубиной выбью.
- Ай-ай, так не доверять людям, - вздохнул Папаша Фико, нагло скалясь мне в лицо, - Как ты только живешь, Сайко?
- До встречи с тобой жил хорошо, - отрезал я и направился к выходу.
"Безголосый соловей" тот еще клоповник. Расположена эта забегаловка в самых что ни на есть трущобах, и есть или пить в нем хоть что-то я стану только по приговору суда. Хотя гуманнее было бы меня казнить…
Если "Соловей" когда-то и знавал лучшие времена, то это "когда-то" было явно не только не на моем веку, но даже и не при моем дедушке, земля ему пухом. Грязные и обшарпанные стены, изрезанные столы, тараканы и прочий набор прелестей - плохи ваши дела, если вы вынуждены там обедать. Впрочем, в качестве укрытия "Безголосый соловей" практически идеален, поскольку стража в этот район практически не суется, да и какая мзда может быть с хозяина такого трактира? Даже пива нахаляву не выпьешь, поскольку побрезгуешь.
Я, в небогатом, конечно, но чистом и не рваном костюме, смотрелся в "Соловье" как лебедь на помойке. Пара оборванцев, потягивавших в уголке сомнительного происхождения жидкость, покосились на меня с явным интересом - что, мол, эта залетная птица тут делает? Ну и Боги с ними, за погляд денег не берут. А жаль.
Трактирщик вполне соответствовал своему заведению. Тощий как скелет, с длинными грязными волосами и в заляпанном сальном фартуке, он торчал за стойкой как каланча, и делал вид, что протирает ее крышку грязной тряпицей.
- Что будете заказывать? - спросил он лишенным выражения голосом, когда я подошел к нему.
- Здесь - ничего, - ответил я, - Мне нужен твой постоялец, Джан Кенар.
- Мне тоже он нужен, - пожал плечами трактирщик, - Третьего дня пропал, не заплатив за комнату.
- Медикус, кому вы лечите? - я поморщился и положил на стойку полуаргент, - Передай Кенару, что если он со мной не встретится, я ему перья повыщипываю.
- Ну, насчет перьев не знаю, - монета исчезла в руке трактирщика, - А встретиться с ним сейчас не получится. Оне изволят почивать, и обещали свернуть мне шею, если я его разбужу.
- Я его сам разбужу, ты только скажи, где.
- Второй этаж, четвертая дверь слева. Если он всадит тебе, почтенный, перо пониже ребер, не говори, что я тебя не предупреждал.
Кенар в указанной комнате действительно был, но причинить вред хоть кому-то уже не мог в силу того, что немножко умер. Тело одного из самых лихих воров в Айко покачивалось в петле, накинутой на потолочную балку, а, судя по связанным за спиной рукам и здоровенному кровоподтеку под левым глазом, повесился он отнюдь не сам. Итак, тупик. Кто-то зачищает концы, не гнушаясь никакими методами. Очень мне это не нравится - того гляди сам вот таким же фруктом повиснешь. Интересно, подельники Джана тоже червей готовятся кормить, или как?
Покопавшись в вещах Кенара, и не найдя ничего интересного, или даже ценного, я спустился в общую залу и снова направился к трактирщику.
- Кенар отпелся, - сообщил я ему, - Когда ты видел его последний раз?
- Вечером, - трактирщик безвременной кончине постояльца не удивился, - Пришел пьяный в дрызг, пообещал пришибить любого, кто не даст ему выспаться, ушел к себе в комнату и все.
- Нет мыслей, кто мог его шлепнуть? - я поигрывал полуаргентом.
- Нет, - с тоской глядя на монету, вздохнул мой визави, - Он здесь только спал, а тусил "У дохлой кошки". Там поспрашивай. И это… не надо легавым знать, что у меня тут жмур нарисовался. Я сам приберу.