– Только паники нам не хватало, – буркнул герцог и повернулся лицом к морю.
Со стены открывался замечательный вид. Бухта, похожая на мешок с узкой горловиной, искрилась солнечным светом. У причалов тесным порядком выстроились покинутые корабли, Гаю показалось даже, что среди них он разглядел "Цветок". Несколько суденышек помельче были затоплены на рыжем мелководье. Растянувшаяся по скалистому берегу крепость охватывала гавань ломаным полукольцом; новые бастионы и старинные башни отражались в водах гавани и будто бы медленно куда-то уплывали. А дальше открывалось море. Зеленовато-серое, тяжелое, оно морщилось и посверкивало, оно казалось грозным, но не внушало страха. Страшными были далекие корабли.
– Тралланы, Мельда и Оккетар, – угрюмо проронил кто-то из незнакомых Гаю людей. – Что за странный союз.
– До нас доходили слухи, – сказал герцог и со значением посмотрел на Рмоана. – Но мы не придали этому должного значения.
– Мы слишком многому не придали значения… – Колдун вздохнул, снял с носа скрепленные проволокой волшебные стекла, вытер их о полу халата и убрал в карман. Потом, еще раз вздохнув, он достал из деревянного, висящего на поясе тубуса золоченый металлический цилиндр, раздвинул его, увеличив раза в три, приложил к глазу и навел на море.
Гай предположил, что это какое-то колдовское оружие, и счел за благо отойти в сторонку. Скабби последовал за ним.
– Я думал, ты мне наврал про троллей, – быстро шепнул он, опасливо косясь на колдуна. – А теперь верю.
– Эй, там! – раздался вдруг громоподобный окрик, и на стене появилась еще одна знакомая Гаю персона. – Магриф, утопись ты в нужнике! Половина команды ищет тебя по всей Гарде! А ты тут околачиваешься!
– Меня зовут Гай, почтенный Скайвир, – напомнил Гай, отступая еще дальше.
– Ты меня не дури, юнга! Я человек жизнерадостный и чадолюбивый, но ради должного воспитания могу и трепку задать!
Капитана Хрюка можно было считать трезвым; совсем трезвым, он, кажется, не был никогда.
– А-а, это вы, Скайвир, – протянул подобравшийся бургомистр. – Я утром ждал вас с докладом.
– Докладывать нечего! – яростно отсалютовав, выпалил капитан. – Все в порядке! Ждем неприятеля!
– А что вы делаете здесь? – спросил герцог.
– Решил взглянуть на "Цветок", – чуть понизив голос, ответил Скайвир. – Соскучился, знаете ли. Я ведь человек жизне…
– Помним-помним, – взмахнув руками, поспешно перебил его бургомистр.
– И я нашел своего юнгу! – ничуть не смутившись, возвестил капитан. – Если почтенные господа не будут против, я бы вернул его на положенное место.
– Мы не против, – ответил за всех герцог. Колдун Рмоан, оторвавшись от трубы, с интересом глянул на Скайвира, потом посмотрел на Гая и кивнул.
– Держись со мной рядом! – тотчас распорядился капитан, и Гай, повернувшись к Скабби, беспомощно развел руками.
ТИЛЬТ. ВИЗИТ СТАРОГО ЗНАКОМОГО
Однажды вечером, когда устроившийся в кресле перед камином Тильт лениво читал "Сочинение о старце Гиренее", книгу легкую, но весьма поучительную, а Далька плескался в ванне за закрытой дверью, горланя при этом детскую песенку про козла и двух волков, в темнице появился гость. Одет он был просто, но не дешево: длинная куртка из хорошей кожи, высокие сапоги с вышитым аренским орнаментом на мягких голенищах, серые штаны с красной шнуровкой. На поясном ремне – туго набитый кошель, будто вызов для воров и грабителей. Рядом предостережение для них же: короткий меч, метательные пластины в кармашках, нож с изогнутым лезвием.
Поздний гость переступил порог – и дверь за ним тут же захлопнулась.
Тильт оторвался от чтения, повернул голову. Сказал неуверенно:
– Здравствуйте. Незнакомец ему улыбнулся:
– Добрый вечер, почтенный мастер. Не узнаешь? Тильт пригляделся, покачал головой:
– Нет.
Лицо гостя было обожжено солнцем. Щетина серебрилась на бронзовых щеках. Алый шнур оплетал собранные в хвост длинные выгоревшие волосы.
– Неужто я так изменился? – подмигнул незнакомец. – Ну и хорошо, вот и славно – значит, могу теперь посетить места, где обо мне еще не забыли.
– Ферб?… – Тильт привстал, уронил книгу на пол. – Разбойник Ферб?
– Ага, он самый! Выходит, узнал?
– Вы!… Ты!… – Тильт шагнул к гостю. Руки его невольно сжались в кулаки, лицо побелело и перекосилось.
– Но-но! – Ферб попятился, уперся спиной в дверь. – Ты чего это, почтенный мастер? Не рад, что ли?
– Ты!… Ты!… – Тильт задыхался от внезапно накатившего бешенства. Он был готов растерзать разбойника, голыми руками разорвать его, вцепиться зубами в глотку, запустить пальцы в глаза, расплющить кулаком нос, разбить губы. – Ты нас сюда!… Привез!… Ты!… Да как смеешь!…
Ферб дернулся, легко и стремительно качнулся вперед. Крепкий кулак несильно ткнул Тильта в подбородок – и молодой писец, на миг потеряв сознание, мягко осел на пол.
– А где второй? – спросил Ферб, шлепая почтенного мастера по щекам и озираясь. – Это он завывает, да? Мне бы надо с вами поговорить кое о чем. Да побыстрее, пока Заталэйн не появился. А он сейчас будет… Эй, ты слышишь меня? Хватит притворяться, меня не обманешь, я свой удар знаю. Лучше вот что скажи: ты хочешь отсюда выбраться? Тильт сразу очнулся:
– Ты смеешься надо мной, Ферб?
– Даже не думаю. Не время для шуток и смеха, это вообще место не для подобных занятий… Зови скорей своего друга, и переговорим.
– Он моется. И вряд ли выйдет на мой зов.
– Ну ладно, тогда не будем терять время. Слушай меня внимательно, почтенный мастер. Потом все перескажешь товарищу. Итак, спрашиваю еще раз: ты хочешь отсюда выбраться?
– Да, – сказал Тильт. – Но я не верю тебе…
– Придется поверить. Поскольку кроме меня больше вам надеяться не на кого.
– Это ты запихнул нас сюда!…
– Не торопись меня обвинять. Я не знал, что делаю. Я просто выполнял свою работу.
– Работу? – Тильт задохнулся от возмущения. – Работу?!
– Тссс, – Ферб прижал палец к губам, выразительно посмотрел в сторону двери. – Не шуми, почтенный мастер, и позволь наконец мне сказать. Книга, которую вы сейчас пишете, проклята. Если она будет закончена, то весь наш мир страшным образом изменится. Я узнал это недавно, совершенно случайно, от человека, которого сам и убил. Он мало что успел мне рассказать. Он умирал, из его рта брызгала кровь, рана в его боку хрипела. Ему было больно говорить – но он рассказывал. И я слушал его, хотя мог бы встать и уйти. Или прекратить его страдания одним взмахом меча. Но нет – я ловил каждое его слово. Он рассказал мне о проклятой книге. О том, что пишут ее кровью на особой бумаге, в которую при варке подмешивают перемолотые человеческие кости, сушеный ведьмин корень, собранный на могилах, жабьи глаза и много чего еще. Готовые листы сшивают жилами висельников, склеивают специальным варом. Пишется книга на всех существующих и когда-либо существовавших языках. А для того, чтобы стало это возможным, по миру бродят люди, ищут старые книги, рукописи, свитки, выкупают их, похищают… Я – один из этих людей. Я выполнял поручения Заталэйна: сначала выкрал священные скрижали из храма Однобога, потом похитил зеленые страницы, что хранились под стеклом в замке благородного Тэлхана, потом… Не важно!… Проклятая книга пишется сейчас – об этом стало известно нескольким людям. Одного из них меня и подослали убить. А он… Умирая, он рассказал мне то, что знал. А я рассказал ему о вас, о двух писцах, за которых получил круглую сумму от странных людей, скрывающих изуродованные лица. Рассказал о себе. Об охраняемом острове и древнем монастыре, словно вырубленном из бока скалы. О странном союзе тралланов, Мельды и Оккетара… Он слушал, уже не имея возможности говорить. Но за миг до смерти собрался с силами и назвал чье-то имя. Несколько раз его повторил – Рмоан. Рмоан из Гарды.
– Он доверился вору и убийце, – процедил Тильт.
– Наверное, он считал, что я могу оказать очень большую услугу этому самому Рмоану, если расскажу ему все, что знал. Но мне уже надо было возвращаться сюда, на остров… Вчера я доложил Заталэйну, что выполнил его поручение. И он дал мне новое задание. Теперь я должен выкрасть пергаментный свиток в золотом чехле, что хранится в Гарде. Догадаешься, у кого, чернильная душа?
– У этого самого Рмоана, – неохотно предположил Тильт.
– Точно!
Тихо вздохнула открывающаяся дверь, незримым призраком скользнул по лицам сквозняк, и собеседники обернулись. В комнату вошел незнакомый траллан с боевым молотом в руке. Следом появился тот, кого Тильт и Далька называли Тенью.
– Ты все выяснил, почтенный Ферб? – спросил он с порога.
– Да, высокочтимый Заталэйн. Почтенный мастер жил довольно далеко от Гарды, но все же кое в чем разобраться он мне помог. Единственное, что я не совсем понял, – разбойник повернулся к Тильту, улыбнулся ему, – так это твой рассказ о монастырских отрядах. Они что, охраняют все дороги в округе? Или только те, что ведут в их обитель?
Тильт растерялся, но тут, на его счастье, в комнате появился завернувшийся в полотенце Далька. Увидев собравшихся людей, он удивленно присвистнул, снял со спинки стула рубаху и поспешно накинул ее на плечи.
– Все, – уверенно сказал Тильт, глядя Фербу в глаза. – Но те, что ведут в обитель, охраняют с особым старанием.
– Теперь ясно, – сказал разбойник, отворачиваясь.
– А разве ты не хотел поговорить и с Далькой из Детровиц? – спросил Тень-Заталэйн.
– Хотел, но он мылся, и я не стал его беспокоить.
– Он уже не моется.
– Ну… – пожал плечами Ферб. – Почтенный Далька, ты что-нибудь слышал о Гарде?
– О городе Гарде? Конечно, слышал. Там живет один колдун. Роам или Раом…
– Рмоан, – тихо сказал Тильт.
– А! Вспомнил! Рмоан – так его зовут!
Больше о Гарде Далька ничего не знал. И это было весьма кстати…
Тильт так и не решился пересказать товарищу суть Разговора с Фербом. Отоврался. Сказал, что разбойник интересовался окрестностями Гарды. И тут же перевел разговор на другую тему:
– Знаешь, какое настоящее имя Тени? Заталэйн.
– Это тебе Ферб сказал? -Да.
– Чудное имя. Изильенское, что ли. Или таралское…
Их примирение так и не состоялось. Они жили в разных комнатах – даже не из-за обиды, а просто потому, что им так больше нравилось. Общались обычно только за едой да во время работы. Слишком долго они находились рядом, слишком устали друг от друга.
Однажды все же Тильт не удержался. Спросил, глядя в сторону:
– А если какой-нибудь человек решит нас отсюда вытащить? Ты рискнешь, пойдешь с ним?
– Какой человек? Зачем ему это надо?
– Ну, допустим, он не хочет, чтобы мы писали Книгу.
– Что за чушь!
Теперь они разговаривали коротко, будто экономя слова. Остались в прошлом долгие ночные разговоры и послеобеденные задушевные беседы.
– А если не чушь?
Далька, нахмурясь, глянул на Тильта. Помолчал. Спросил с нажимом:
– Ты задумал что-то?
– Нет… Что тут можно задумать?
– Даже если ты сумеешь убежать отсюда, то с острова не выберешься точно.
– А если…
– Не может быть никаких если! – вскинулся Далька. – Ты что, совсем тупой, почтенный мастер? Видно, кровопускания даром не прошли! Ты бы писал лучше да быстрей! Смотришь, и выбрались бы уже…
Тильт ушел, не дослушав. Хлопнул дверью, упал на кровать, уставился в потолок.
Ничего не хотелось. Ни писать, ни читать, ни думать. Еда последнее время казалась безвкусной, работа была в тягость, отдых нагонял тоску.
Серыми слизнями ползли одинаковые дни. Прошла одна неделя, другая, третья. И порой уже не верилось, что Ферб вернется. Думалось, что разбойник издевался, дразня молодого писца возможным освобождением. Насмехался, рассказывая выдуманную историю о проклятой книге.
Впрочем, нет. Выдумать такое неграмотный разбойник вряд ли бы сумел.
С этой книгой точно что-то не в порядке. Может, она и не проклята, но какая-то сила, определенно, в ее буквах, в ее строчках содержится.
Иначе как объяснить, что вчера Тильт смог прочитать целый абзац, написанный на мертвом языке мертвого народа Нганья?
А два дня назад, не вчитываясь в написанное, вдруг понял, что излагает на трех страницах и на семи незнакомых языках историю о возрождении чудища Гаа, убитого в незапамятные времена тремя гномьими лордами: Трантом, Улдаром и Олфесом.
И как объяснить повторяющиеся сны, совсем непохожие на обычные сновидения? Сны о восставших из могил мертвецах, о выходящих из моря демонах, о спустившихся с неба гарпиях. О зловещих знамениях, о людском безумии, о человеческих жертвах.
И предчувствие – это случится. Это обязательно произойдет.
Потому что в книге уже написано: "Начертанное однажды – однажды исполнится".
Им написано. Его рукой. Его кровью.
И с этим ничего нельзя поделать…
Тильт гнал от себя тревожные мысли. Смотрел в потолок, пытался вспоминать небо. Тянулся к огню, стараясь думать о солнце. Брызгал в лицо водой и надеялся услышать плеск волн.
Где-то сейчас Ферб?
Нашел ли он колдуна Рмоана?
О чем тот рассказал?
И что случится, если книга будет завершена? Что будет там – на последних ее страницах?
ГАЙ. ПОСЛЕДНЕЕ ПОРУЧЕНИЕ КАПИТАНА ХРЮКА
Команда "Цветка" с завидным удобством расположилась в таверне "Черный спрут". Пива здесь, конечно, уже не подавали, но еду испуганная скорой войной служанка приносила исправно, не требуя денег. Правда, и еда эта была соответствующая: старая вонючая солонина, крепкие, будто каменные сухари, моченая капуста да подпорченный плесенью сыр. Скользкие куски солонины матросы нанизывали на ручные вертелы и совали в огонь очага – получалось довольно сносно, хотя запах такое блюдо распространяло чудовищный.
– Отвратительно, – переступив порог "Черного спрута", с чувством произнес капитан Хрюк. И, обернувшись к нашедшемуся юнге, тут же спросил: – Жрать хочешь?
Гай, быстро оглядевшись, помотал головой.
Таверна была переполнена людьми. Кто-то, скорчившись, спал на соломенных, брошенных на пол тюфяках, кто-то неспешно трапезничал, кто-то играл в митс на расчерченной ножом столешнице. Появление капитана хоть и было замечено, но особого впечатления не произвело. Разве только чуть тише стало да низкорослый Вельбет, прозванный Тумбой, метнулся за ширму, отгораживающую дальний угол, а через миг из-за нее выскользнул второй помощник Сналт и заспешил навстречу Хрюку с докладом.
– Ладно-ладно, – добро, почти ласково проронил капитан. – Вот привел, – он указал рукой на мнущегося позади Гая. – Ведь все самому приходится делать. Никакого от вас толку, мерзавцы, одно расстройство.
Сналт сделал виноватое лицо.
– Чего уж теперь, – сказал Хрюк. – Принимайте юнгу, накормите, снарядите, место определите…
Ни кормить, ни снаряжать Гая не стали; когда капитан ушел по ему одному ведомым делам, хмурый Сналт подвел юнгу к свободному тюфяку, велел никуда без разрешения не отлучаться и, посчитав на том свою миссию исполненной, поспешил убраться за плотную занавеску, скрывавшую, очевидно, начальственные апартаменты.
Гай, прислонив меч к стене, сел на хрумкую солому и пригорюнился. "Ну что за невезение такое, – выговаривал он себе, – сперва одних друзей потерял, теперь вот и с другим знакомым разлука вышла. Может, попросить капитана Хрюка, пусть он и Скабби в экипаж возьмет…"
Горевал Гай недолго. Из скорбных раздумий его выдернул чей-то радостный вопль сбоку:
– Ага!
Гай быстро повернулся и увидел помятое, еще сонное лицо Джайла, выглядывающее из-под замызганного одеяла.
– Ага! – повторил Джайл чуть тише. – Все-таки сцапали тебя! Не вышло сбежать?! – В его голосе одновременно слышались сочувствие, ехидство и сдержанное ликование.
– Да я и не бежал! – возмутился Гай.
– Ладно тебе, – Джайл подмигнул приятелю. – Чего уж теперь… Я вот тоже не сумел, хотя почти был… Но поймали… Эх, знать бы заранее… – Он помотал головой и, зевнув, совсем выбрался из-под одеяла.
– Давно тебя привели-то? – спросил он, осматривая таверну.
– Только что, – сказал Гай.
– Тогда понятно… А я вот дрыхну, не слышу ничего. Открываю глаза – а тут ты… Нашел кого из своих?
– Нет… Вернее, нашел, но не тех, кого искал.
– А кого?
– Просто знакомого. Он меня подвез как-то. И брюквой угощал.
– Поня-ятно, – протянул Джайл и, оценив наконец обстановку, лениво поднялся на ноги. – Ты погоди тут, – сказал он зашевелившемуся Гаю. – Я сейчас…
Вернулся Джайл с большим глиняным блюдом, полным капусты и вонючей дымящейся солонины.
– Вот, – сказал он довольно, опуская тяжелую посудину на пол между собой и Гаем. – Небось тоже успел проголодаться?
Гай дернул плечом.
– Ешь, – строго велел Джайл. И, ухватив самый большой кусок мяса, рассудительно добавил: – Как знать, может, дней через десять будем дохлых кошек жрать и радоваться этому. Осада – дело долгое. А сколько в городе припасов, никто не знает.
– На три месяца должно хватить, – припомнив разговор герцога и бургомистра, сказал Гай.
– Это тебе что, сам почтенный Снейр доложил? – усмехаясь, спросил Джайл.
– Да, он. Только не мне, а герцогу. Я просто рядом был, слышал.
– Это где это? – недоверчиво поинтересовался Джайл.
– На стене. Там еще Рмоан был. А потом капитан появился и велел мне идти за ним.
– Надо же, – уважительно сказал Джайл. – А что еще ты слышал?
– Ну, разное… Я особо не прислушивался. И не запоминал.
– Осада-то будет?
– Наверное, будет.
– Конечно, будет. Как же без нее… Только… – Джайл осмотрелся по сторонам, подвинулся ближе к Гаю, подался вперед, понизил голосе – Кажется мне, что Хрюк чего-то замыслил. Уж не знаю, плохое ли, хорошее ли. И думается мне, что неспроста он нас по всей Гарде искал. Сам посуди – кто мы такие? Нас и юнгами-то назвать нельзя, морскому делу мы не обучены, на корабле только мешаемся. А он половину команды снарядил на поиски! Так что кажется мне, что есть у Хрюка на нас какой-то расчет.
– Какой? – шепотом спросил Гай.
– Знал бы – рассказал, – выпрямляясь, буркнул Джайл. И, ухватив щепотью кислую капусту, отправил ее в рот.
День прошел шумно, но скучно. Томящиеся матросы устало переругивались, боролись на руках и на пальцах, пели печальные морские песни и рассказывали страшные истории о древних чудовищах и кораблях-призраках. Кое-кто, ища новых развлечений, пытался задирать притихших юнг, но второй помощник Сналт, каким-то особенным чутьем чующий непорядок, тут же выглядывал из-за ширмы и грозным окриком или просто суровым взглядом осаживал задиру.
Вечером появились капитан Хрюк и его помощник Олфо. Оба они имели усталый, но довольный вид. Набрав еды, они уселись за дальний стол, выставили перед собой оплетенную лозой бутыль и принялись трапезничать, тихо о чем-то переговариваясь.
– Видишь? – Джайл толкнул Гая в бок. – Точно чего-то замыслили…