Лич очень хотел при помощи заклинания разогнать тьму и взглянуть на источник голоса, хотя бы для того, чтобы проверить свою догадку. Он обернулся к бедняжке Валиндре - впервые с тех пор, как он внедрил ее сознание в мертвое тело, женщина, казалось, успокоилась. Шок смерти и оживления был знаком Арклему Гриту. После обращения в лича ему и самому пришлось бороться с беспокойством и тревогами, так расстроившими сейчас Валиндру, хотя Грит долго готовился к этому ужасающему потрясению.
А для эльфийки эффект оказался значительно сильнее, тем более что ее происхождение давало надежду еще на несколько столетий жизни. Эльфы вообще редко задумывались о бессмертии, эта проблема больше тревожила недолго живущих людей. Вот потому неожиданная трансформация едва не сломила бедную душу Валиндры и наверняка превратила бы ее в средоточие неутолимой и неугасимой ненависти, если бы не внезапное вмешательство голоса из темноты и его помощника.
- Он говорит, что потребуются неимоверные усилия, чтобы поддерживать ее спокойствие, - произнес голос.
- И за такую же неимоверную цену, - добавил Арклем Грит.
Из темноты донесся негромкий смех.
- Что ты собираешься делать, архимаг?
- В отношении чего?
- В отношении Лускана.
- Ты хотел сказать, того, что от него осталось, - равнодушно уточнил Арклем Грит, - Ты остался у городских стен, - заметил голос. - Твое сердце здесь,
- Это было самое выгодное расположение, самое подходящее для Гильдии Чародеев, - пояснил лич.
- Оно опять может им стать.
Арклем Грит, хоть и не хотел связываться с таинственным голосом, не мог удержаться, чтобы не наклониться вперед.
- Не таким, каким оно было прежде, но чем-то в этом роде, - сказал голос.
- Все, что для этого требуется, - это убить Дюдермонта. Вы этого от меня хотите?
- Мы не хотим ничего, разве что узнать твои планы.
- Это не так уж мало, - возразил Арклем Грит. - В некоторых кругах такую цену могли бы счесть весьма экстравагантной.
- В некоторых кругах Валиндра Тень лишилась бы рассудка.
На это Арклему Гриту нечего было ответить. Он опять взглянул на свою возлюбленную.
- Дюдермонта хорошо охраняют, - продолжал голос. - Пока он остается в Лускане, к нему не подобраться. Но город переживает тяжелые времена, как ты и рассчитывал, и будущее Дюдермонта как губернатора зависит от его способности накормить и успокоить людей. И он обратился за помощью к Глубоководью, откуда товары пересылаются как морем, так и по суше.
- Так ты просишь меня стать грабителем?
- Я уже говорил, что ни о чем не прошу тебя, только хочу знать, какие ты строишь планы, - возразил голос. - Я подумал, что такому, как ты, кому не нужен воздух, кому не страшен холод морской воды, может быть интересно, что твой ненавистный враг Дюдермонт с величайшим нетерпением ожидает прихода флотилии из Глубоководья. Морской караван уже движется вдоль побережья, но заманчивый груз так хорошо охраняется, что никто из пиратов и не помышляет им поживиться.
Арклем Грит молчал, обдумывая информацию. Затем он снова обернулся к Валиндре.
- Мой друг уже покинул ее мысли, - сказал голос, и Арклем Грит с радостью заметил, что восставшая из мертвых женщина больше не погружается в пучину отчаяния.
- Он показал ей ее новые возможности, - продолжил голос. - Позже он вернется, чтобы усилить восприятие, и поможет справиться с трудностями.
Арклем Грит повернулся к магической темноте.
- Я вам очень благодарен, - искренне произнес он.
- У тебя есть много времени, чтобы рассчитаться с нами, - произнес невидимка и исчез вместе с темнотой.
Арклем Грит подошел к своей возлюбленной, но Валиндра не ответила ему, и он просто сел рядом и обнял ее за плечи.
Однако его мысли уже унеслись в море.
***
- Зима выдалась очень трудной, - признался Дюдермонт Реджису и Дзирту. - Слишком много погибших, слишком много обездоленных семей.
- И в это время находятся идиоты, которые дерутся между собой, - вмешался Робийард. - Им бы следовало заняться рыбалкой и охотой, сбором урожая и заготовкой припасов… а они? - Чародей поморщился и махнул рукой в сторону города. - Они борются друг с другом - верховные капитаны ведут себя вызывающе, отбившиеся от рук бродяги грабят и убивают…
Дзирт внимательно слушал мага, но в то же время не сводил глаз с Дюдермонта, который смотрел в окно и болезненно морщился при каждом выпаде Робийарда. С его доводами невозможно было не согласиться, ведь дым поднимался почти из каждого городского квартала, а на улицах частенько лежали трупы. Но поза Дюдермонта больше, чем его слова, показала Дзирту, насколько трудной стала для него эта зима. Груз ответственности согнул плечи капитана и, что еще хуже, разбивал его сердце.
- Зима закончилась, - произнес дроу. - Весна принесет новые надежды и новые возможности.
Дюдермонт, наконец, оторвался от окна, и его лицо немного просветлело.
- Есть многообещающие признаки, - заговорил он, но Робийард опять покачал головой. - Нет, правда! Верховный Капитан Сульджак присутствовал на трибуне, когда меня провозгласили губернатором, и с тех пор он остается со мной. И Барам с Таэрлом, по-видимому, склоняются к перемирию.
- Только потому, что они, не переставая, грызутся с Кораблем Ретнора, да и его нового хозяина, этого Кенсидана по прозвищу Ворон, побаиваются, - сказал Робийард. - И еще потому, что Корабль Ретнора благополучно пережил эту зиму, а люди Барама и Таэрла едят крыс, если только им не перепадает что-нибудь через нас.
- Какая разница, - отмахнулся Дюдермонт, - Мирабарцы сильно пострадали во время взрыва Главной Башни и не участвовали в зарождении нового Лускана, но с наступлением весны я надеюсь убедить их взвесить открывающиеся возможности и забыть о пережитых трудностях. В наступающем торговом сезоне нам пригодится их поддержка. Я думаю, что маркграф Эластул позволит отпустить нам продовольствие в кредит.
Дзирт и Реджис беспокойно переглянулись: ни один из них ничуть не верил в добросердечие Эластула. В прошлом им не раз приходилось иметь с ним дело, и чаще всего они выходили из-за стола, расстроено качая головами.
- Дочь Эластула, Арабет, выжила в этой войне и может оказать нам помощь в налаживании отношений с Мирабаром, - добавил Дюдермонт, заметив их хмурые взгляды.
Все дело упирается в провиант, - сказал Робийард. - В то, в чьих руках запасы продовольствия и кто готов ими поделиться, не важно, по какой цене. Ты говорил о Бараме и Таэрле, но они поддерживают с нами связь только из-за того, что мы располагаем темным мясом и грибами.
- Интересный расклад, - заметил Дзирт.
- Нас снабжает Сульджак, - пояснил Робийард. - А он получает продовольствие от своего друга из Корабля Ретнора. Сульджак проявляет истинное благородство, тогда как этот молодой Верховный Капитан нас игнорирует, словно в городе нет никакого губернатора.
- Возможно, он еще не определился, как мирабарцы, - высказал предположение Реджис.
- О, он прекрасно сознает свое положение, - возразил Робийард таким мрачным тоном, что Кенсидан, услышь он это замечание, мог бы счесть его за предостережение.
- Весна станет нашим союзником, - произнес Дюдермонт, и в этот момент дверь отворилась, и слуга доложил, что обед подан. - Караваны с товарами от благородных лордов Глубоководья будут приходить по морю и по суше. Торговля обеспечит мне реальную власть, горожане сплотятся вокруг губернатора, и мы приструним верховных капитанов, а не то я подниму весь город, и мы избавимся от них.
- Я надеюсь на второй вариант, - сказал Робийард, не вызвав у Дзирта и Реджиса ни малейшего удавления.
Все перешли в соседнюю столовую, и расселись за пышно накрытым столом, а слуги стали разносить равное блюдо этой неожиданно жестокой зимы.
- Ешьте на здоровье, и пусть Лускан больше никогда не испытывает голода! - провозгласил Дюдермонт, поднимая бокал с вином, и остальные поддержали его тост.
Дзирт взял вилку и нож, разрезал кусок мяса, лежащий на его тарелке, но, как только он поднес к губам первый ломтик, он ощутил нечто знакомое. Консистенция мяса, его запах, вкус…
Он посмотрел на соседнюю тарелку, поставленную в дополнение к главному блюду, и увидел светло-коричневые грибы с пурпурными пятнышками.
Он узнал эти грибы. И узнал это темно-красное мясо.
Дзирт, приоткрыв рот и вытаращив глаза, откинулся на спинку стула.
- Где вы все это взяли?
- Привез Сульджак, - ответил Дюдермонт.
- А у него откуда?
- От Кенсидана, вероятно, - сказал Робийард, и все с любопытством посмотрели на дроу.
- А тот, откуда получает провиант?
Робийард пожал плечами.
- Не знаю, - признался Дюдермонт.
Зато Дзирт, похоже, знал.
***
Если тело Валиндры Тени действительно было оживлено, в течение нескольких часов после ухода таинственного незнакомца из подземного дворца Арклема Грита это никак не проявлялось. Она не шевелилась, не стонала, не моргала мертвыми глазами, и любые попытки с ней заговорить заканчивались ничем.
- Это пройдет, - повторял про себя Арклем Грит, шагая по канализационной сети и собирая помощников для предстоящей операции.
Но он никак не мог выбросить из головы мысли о странных пришельцах. Как им удалось так легко пройти через его заградительные заклинания и охраняющие символы? Как вообще могли они узнать, что его странствующая в измерениях комната в данный момент находится в канализационной трубе? Каким видом магии они владеют? От одного из незнакомцев, который внедрялся в сознание Валиндры и успокаивал ее, он знал, что это псионики. Но неужели они так преуспели в этом странном виде искусства, что сумели нейтрализовать его магические преграды? По спине Арклема Грита пробежала невольная дрожь - это случилось впервые за те долгие годы, что он был личем, но это случилось. Арклем Грит боялся своих незваных гостей, хотя испугать его было почти невозможно.
Этот страх, да еще ненависть к капитану Дюдермонту гнали его вперед по выбранному пути.
Арклем Грит собрал армию не нуждавшихся в воздухе, временно оживших мертвецов, вывел их в гавань, и отряд начал неутомимое продвижение на юг. В глубине вод лич обнаружил еще помощников - уродливых и страшных морских упырей, лацедонов, - и тоже призвал их к себе на службу. Живые мертвецы беспрекословно повиновались ему. Скелеты и зомби, вампиры и вурдалаки, упыри и оборотни - никто не мог устоять перед его могуществом.
Арклем Грит приказал всем следовать за ним, а сам неуклонно двигался к югу параллельно берегу, где, как он знал, пройдут корабли из Глубоководья. Его армия, пробираясь в толще вод, где не были заметны смены дня и ночи, не нуждалась в отдыхе. Лацедоны, обладавшие перепончатыми лапами, преодолевали сопротивление воды с грацией дельфинов и бесстрашием больших акул или китов. Арклем Грит вел своих спутников на большой глубине, подальше от поверхности, и они скользили над рифами и водорослями, и при их приближении даже огромные электрические утри предпочитали не высовываться из своих нор. Арклему Гриту стоило немалого труда двигаться с той же скоростью, что и морские упыри, и он приказал двоим из них тащить себя за собой. Время от времени могущественный маг открывал межпространственные переходы и вместе со своими "тягачами" уносился далеко вперед, чтобы заметить корабли задолго до приближения его армии нежитей.
Грит отлично знал океан, и когда заметил неизменных спутников любой флотилии - стаю лениво кружащихся акул-молотов, морских стервятников Побережья Мечей, - он понял, что суда недалеко.
Грит мог приказать своей армии обойти небольшую стаю хищников стороной, но длительная прогулка уже наскучила личу. Он выстроил морских упырей в одну линию лицом к противникам и дал старт забаве, выпустив в направлении акул яркую молнию. Морские стервятники вздрогнули и отпрянули от огненной стрелы, две оглушенные разрядом акулы замерли на месте, а кое-кто предпочел убраться подальше и исчез в темной глубине.
Подводные мертвецы, почуяв добычу, мгновенно ринулись мимо Грита вперед. Они накинулись на оглушенных хищников, но те быстро очнулись и вступили в бой. Мимо довольного зрелищем Грита проплыли откушенные руки и ноги упырей, потом один из них попал в челюсти акулы-молота и в одно мгновение был разорван на части.
Но никакие потери не могли остановить оживших мертвецов, они неотступно кружили вокруг морских хищников и длинными когтями рвали их жесткую шкуру, окрашивая воду алой кровью.
К сражению присоединилась и остальная часть стаи, когти и зубы разили без разбору и морских хищников, и морских упырей.
Арклем Грит наблюдал за спектаклем с безопасного расстояния, упиваясь кровавой битвой, первобытной яростью, агонией жизни и боли, смерти и магического бессмертия. Затем он подсчитал свои потери, прикинув количество оторванных конечностей и перекушенных пополам лацедонов, и, когда удовольствие от созерцания стало уравновешиваться практическими соображениями, положил конец забаве, распылив на поле боя отравленное облако.
Морским упырям яд, конечно же, ничем не грозил. Акулы либо успевали скрыться, либо погибали долгой и мучительной смертью.
Арклему Гриту потребовалось немало усилий, чтобы удержать лацедонов от преследования, выстроить их снова в линию и направить на прежний курс, но довольно скоро отряд двинулся дальше, словно ничего и не произошло.
Тем не менее, Грит знал, что упыри все еще остаются в состоянии крайнего возбуждения.
Спустя некоторое время показались корабли торговой флотилии, и Арклем Грит со своей армией чувствовал себя во всеоружии для того, чтобы нанести сокрушительный удар.
На всех судах в темное время суток оставалась лишь половина парусов, и при слабом ветре корабли едва заметно двигались по спокойной глади моря. Арклем Грит перестал сдерживать морских упырей, и три десятка мертвецов, словно выпущенные из лука стрелы, понеслись к ближайшему кораблю. Один за другим они стали выпрыгивать из воды, и бывший архимаг живо представлял, как они перелетали через борт тяжело нагруженного судна и звучно шлепались на палубу, где еще мгновение назад зевали от скуки вахтенные матросы.
Лич жалел лишь о том, что под водой не слышно их предсмертных воплей.
Вскоре корабль неуклюже и без всякой надобности вильнул в сторону, и Арклем Грит понял, что его солдаты справились с экипажем.
Как он и ожидал, следом подошел второй корабль, и настало время для его личного участия. Обычно суда покидали порт, имея мощную защиту от магических нападений, которая опоясывала оба борта от носа до кормы.
Но эта защита, как правило, действовала только выше ватерлинии или чуть ниже ее.
Арклем Грит нацелился на днище корабля и выпустил залп мелких магических стрел. Вскоре вода вокруг его цели зашипела и забурлила от едкой кислоты, которую стрелы впрыскивали в старое дерево корпуса. К тому времени, когда архимаг подплыл к намеченной точке, он уже спокойно мог просунуть через зараженные доски обшивки свой кулак.
Небольшой огненный шар, сорвавшись с его пальцев, ударился в потолок трюма и взорвался снопами ярких искр.
И снова Арклем Грит мысленно представил себе, какая суматоха и беготня поднялись на палубе.
Через пару мгновений пламя охватило все судно, и отчаявшиеся моряки стали прыгать за борт, где их уже поджидали морские упыри, закончившие работу над первым судном. Солдаты Арклема Грита с завидным проворством подплывали к барахтающимся в воде людям, хватали их за лодыжки и утаскивали в морскую пучину.
Подожженный корабль, не сбавляя скорости, продолжал двигаться вперед, пока не добрался до первой цели. И тут Арклем Грит не выдержал. Он высунулся из воды и не мог удержаться от смеха, глядя, как ненасытное пламя пожирает уже два корабля.
Корабли флотилии подходили один за другим, и все больше перепуганных насмерть людей оказывались в воде, а ненасытные упыри тащили их на дно.
Ночная тишина отступила перед непрерывными воплями ужаса. Арклем Грит выбрал очередную цель и превратил ее в плавучий костер. Призывы сохранять спокойствие в ту ночь ни на кого не действовали. На некоторых кораблях матросы спускали паруса и старались держаться вместе, тогда как другие, поддавшись панике, пытались убежать - и вскоре расплачивались за фатальную ошибку.
Обогнать морских упырей они были не в силах.
Той ночью ожившие мертвецы наелись досыта.
Глава 29
Неверный выбор
- Этого мало, - пожаловался Кенсидану Сульджак после того, как разгрузили очередную партию продовольствия. - Там всего половина от последней партии.
- Две трети, - поправил его Кенсидан.
- Это значит, что у нас заканчивается провиант? - спросил Сульджак.
- Нет.
Равнодушно брошенный ответ долгое время висел в воздухе. Сульджак внимательно всматривался в лицо своего молодого друга, но Кенсидан не улыбался, не подмигивал и, как обычно, хранил бесстрастное выражение лица.
- Продовольствие не заканчивается? - спросил Сульджак.
Кенсидан промолчал, даже не моргнув глазом.
- Тогда почему только две трети от прежней нормы?
- Тебе достаточно и этого, - отрезал Кенсидан. - Даже более чем достаточно, судя по той партии, что ты отослал в "Красный дракон". Надеюсь, Дюдермонт хорошо отплатил тебе за эту услугу.
Сульджак беспокойно облизнул губы:
- Это ради лучшего будущего.
- Чьего будущего? Твоего? Моего?
- Ради будущего Лускана, - ответил Сульджак.
- Какое это имеет значение? - спросил Кенсидан. - Ради будущего Лускана! А какого именно Лускана? Лускана Таэрла? Или Барама? Курта или Ретнора?
- Сейчас не время об этом думать, - не отступал Сульджак. - Мы все должны действовать заодно.
- Заодно с Дюдермонтом.
- Ну да. Ты же сам настаивал на том, чтобы я присутствовал на его инаугурации. Жаль, что тебя там не было. Ты бы понял. Людям все равно, какой Верховный Капитан ими управляет, им все равно, какая улица кому принадлежит. Они нуждаются в еде, и Дюдермонт старается им помочь.
- Потому что ты отдаешь мое продовольствие Дюдермонту.
- Я отдаю его Лускану. Мы должны действовать сообща.
- Когда мы позволили Дюдермонту разрушить Главную Башню, мы знали, что зима станет тяжелым испытанием, - сказал Кенсидан. - Ты ведь помнишь об этом, верно? Ты помнишь, с какой целью все это затевалось?
- Да, я все прекрасно помню, но ситуация изменилась. Город на грани отчаяния.
- Мы знали, что так и будет.
- Но не так страшно! - воскликнул Сульджак. - Младенцы гибнут от голода на руках у матерей… Я могу пустить ко дну корабль и спокойно смотреть, как тонет его экипаж, - ты прекрасно знаешь об этом, - но не могу смотреть, когда умирают дети!
Кенсидан поерзал в своем кресле и оперся подбородком на руку.
- Следовательно, спаситель Лускана - Дюдермонт? Ради этого ты стараешься?
- Он губернатор, и люди сплотились вокруг него.