- Да, тогда, пожалуй, туда и ступай. В ведении ихнего гарнизона немалый участок приграничья, заварушки часто случаются. Людоедские шайки из земель Соколиного так и лезут, да и людей-контрабандистов хватает, так что лишний меч им не помешает. Они всех желающих обучать берутся. Даже тебя, рыжик, возьмут, коли захочешь, хоть ростом и не вышел.
- Для моих занятий рост у меня вполне подходящий, - обиделся Вьюн. - Ни одна баба не жаловалась.
- А-а, да ты кот? - заулыбались стражники. - Из вас вояки никакие, это известно. Ну, а охочие бабенки везде найдутся. У нашего воеводы жена о прошлый год завела зверюгу черного, здоровушшего. Муж уезжал по служебным делам на несколько седмиц, возвращается, а за супружницей кошак ходит, как приклееный, все о ноги трется. Она говорит, мол, подобрала бездомного котика на улице, голодал, бедный, а ее мыши замучили. Воевода ничего не заподозрил. Ну кот и кот. Мышей ловит отменно, к жене ластится, только ему погладить не дается. Так и жили с весны аж до Долгой ночи. Однажды поздним вечерочком отправился муж молоденькую служаночку навестить, а у той в постели парень чернявый, не из домочадцев. Мужик за меч - уж очень служаночка хорошенькая да умелая была - парень под кровать. А оттуда уже не человек, а черный женин котище выскакивает. Дал деру в окно - только хвост мелькнул. То-то крику у них в доме было - весь город слышал.
- Я так топорно не работаю, - заявил Вьюн. - Меня еще ни один муж не раскусил, не говоря уж об отцах.
- Вас крыликом проверять в зверином обличье нужно, - заржали стражники. - Ладно, топайте. В Южном Плесе бабы-девки заждались, от тоски мрут. - За подружкой приглядывайте. Мы, ярцы, женщин из Лада очень жалуем. Они поизящней наших красавиц, да и погорячее, говорят, - тот, что помоложе, окинул Винку долгим недвусмысленным взглядом.
- И сколько ж отсюда до Плеса? - спросил Дрозд, приобнимая девушку.
- Дня через три доберетесь, - последовал ответ.
VII
Южный Плес Винке понравился. Она опасалась, что город будет столь же велик и неуютен, как Надреченск, а увидела небольшое поселение на берегу живописного озера.
Узкое и длинное, словно клинок, Обводное лежало вдоль южной окраины обширного каменистого всхолмья, Диких Горок, простиравшегося далеко вглубь Яра. Плес стоял в стороне от наезженных дорог, ведущих на запад королевства и в расположенную к северу столицу, Яргород. Городок жил тихой, почти сельской жизнью. Многие жители пытались возделывать землю за городской стеной, ковыряясь в свободное время на небольших клочках огородиков. Но здесь, как и в Землях Клыкастого, земледелие не приносило обильных плодов. Озеро и окрестные леса кормили горожан гораздо лучше. Может, поселение и не обзавелось бы стеной и каменными домами, когда б не местный гарнизон, на котором лежала обязанность поддерживать порядок на обширном участке приграничья. На его содержание государыня Яра выделяла неплохие средства, и обозы с продовольствием и оружием приходили регулярно.
Путники добрались до Южного Плеса под вечер. Объяснили стражникам на воротах, что собираются здесь задержаться и справились насчет жилья.
- Ежели вы надолго, то на постоялый двор соваться - только деньги тратить, - ответил один. - Ступайте к моей теще. У нее дом немаленький, мужа схоронила, и уже давно меня пилит: найди да найди жильцов в комнаты на втором этаже.
- А нас она пилить не будет? - забеспокоился Вьюн.
- Не, это она только с дорогим зятем такая, а вообще старушенция не вредная, соседи ее любят, - ухмыльнулся солдат.
- И против нелюдей бабуля возражать не станет? - спросил Дрозд.
- Экие вы из Лада пуганые приходите! Нет, не станет, если платить будете исправно и вести себя вежливо.
Стражник объяснил, как найти дом его тещи, и троица отправилась туда. Идти пришлось почти через весь город, но он был невелик. Винка с интересом разглядывала уютные домики, каменные, с черепичными крышами, в два, редко в три этажа, совсем не похожие на закрывающие небо строения Надреченска. Улицы в Плесе были пошире, ведь перед каждым домом имелся ухоженный палисадничек, огороженный невысоким деревянным или каменным заборчиком, не мешавшим прохожим любоваться высаженными цветами, а хозяевам - происходящим за окном.
Теща стражника и впрямь оказалась приветливой. Маленькая, кругленькая, румяная, открыла дверь и любезно спросила, что им нужно. А когда услышала, что они ищут жилье, и прислал их Вяз, и вовсе разулыбалась.
- Ай, зятек, удружил! Я уж совсем отчаялась. Зима, почитай, началась, приезжих совсем не стало. Думала, до весны второй этаж пропустует, вымерзнет. Комнаты без жильцов топить больно накладно. Ну, да теперь все устроилось, спасибо Вязику…
Под радостное бормотание старушки они осмотрели три комнаты, обставленные потрепанной, но вполне прочной мебелью и ударили с хозяйкой по рукам.
- Широкой кровати у меня наверху нет, извиняйте, молодые люди, - хозяйка, которую звали Мятой, взглянула на Винку, потом на парней, видно, стараясь угадать, который из них ее избранник.
- Нам она и не требуется, бабуля, - фыркнул Вьюн. - Мы просто друзья. Пока, во всяком случае, - с гаденькой ухмылочкой покосился на девушку и пса, те нахмурились.
- Да? - Мята захлопала выцветшими голубыми глазками. - Надо же, какая нынче молодежь сдержанная пошла… Да еще среди нелюдей. Государыня Ольха, видать, права, что такие послабления племени Клыкастого сделала.
Оборотни и девушка стали обживаться на новом месте. Дрозд на следующее же утро отправился к воеводе, в глубине души не слишком веря в успех. К его удивлению, на входе никто не стал тыкать в него крыликом и чинить иные препоны. Пропустили сразу, только поглядели с любопытством, как и на всякого новичка.
Солдат провел Дрозда на широкий двор, где шли тренировки. Воевода, наблюдавший за бойцами, оказался крепким мужчиной в расцвете лет с открытым, располагающим к себе лицом. Пес уже подзабыл, как выглядят настоящие воины. В последние годы ему чаще приходилось сталкиваться с ушлыми, нечистыми на руку стражниками. Может, ладские служивые и не были так уж плохи, просто в общении с нелюдями проявлялась худшая сторона их натуры. Что, впрочем, не делало чести ни им, ни их командирам.
Воеводу звали Тисом, и он был человеком, хотя ближайшим помощником при нем состоял полукровка-волк по имени Сыч. Все это Дрозд загодя узнал от словоохотливой Мяты, которая, как и все горожане, была в курсе гарнизонных дел, сплетен и скандалов.
- Из Лада, парень? - спросил Тис, оторвавшись от созерцания не слишком умелых новобранцев и придирчиво разглядывая посетителя.
Дрозд, успевший привести себя в порядок с дороги, вида своего не стыдился. И в зеркало смотрел, когда брился, и Виночка чересчур заглядывалась на него за завтраком…
- Да, - кивнул он. - Хочу стать воином.
- Это понятно, иначе ты б ко мне не пришел. Оборотень?
- Да.
- Чистокровный? В кого перекидываешься?
- Перекидываюсь в пса. Насчет чистокровности ничего сказать не могу, ибо родителей не помню.
- Это мне, вообще-то, без разницы. Спросил для порядка. Меч в руках держать умеешь?
- Откуда?
- Оттуда, - воевода с усмешкой прищурился. - Ладцы к нам и от разбойников приходят, и от Воинов Клыка. Нам в Яре до ваших прошлых забав дела нет, но нужно знать, с чего уроки начинать.
- Умею, но давно не держал. Больше пяти лет, наверное… - вздохнул пес.
- Уже хлеб, - одобрительно кивнул Тис. - Вспомнишь быстро. Вас, нелюдей, натаскивать одно удовольствие: сильные да ловкие. Но мечом владеть - это еще не все. Нужно научиться раны на ходу заживлять. У кого получается - становится, считай, неуязвимым.
- Это я умею. Можете проверить.
- Проверим непременно, - улыбнулся воевода. - Эй, Хмырь, подойди!
На зов явился невысокий солдат, вполне соответствовавший своему имени или кличке, если б не внушительная ширина плеч. Он только что рубился с двумя молодыми новобранцами, осыпая их руганью за неловкость, и держал в руке обнаженный меч.
- Новичка проверить надо, - воевода указал на Дрозда.
- Куда тебя? - деловито осведомился Хмырь у пса.
- Да куда хочешь, только не в глаз, не в сердце и не ниже пояса, - хмыкнул тот.
Солдат быстро, привычным движением ткнул Дрозда мечом в живот. Пес чуть покачнулся и втянул сквозь зубы воздух, а через минуту стоял как ни в чем не бывало.
- Я снова цел, - взглянул на воеводу. Разрез на куртке был лишь слегка испачкан кровью.
- Молодец, пополам не согнулся, шею не подставил, - удовлетворенно хмыкнул Тис. - Этой премудрости, я смотрю, тебя и вовсе учить не нужно.
- Часто били? - спросил Хмырь, вытирая меч.
- Не часто, но крепко. Вот я и решил подучиться восстанавливаться.
- Ты зачислен, - сказал воевода. - Жалование сначала небольшое, сребрик в неделю. Дальше в зависимости от твоих успехов. Устраивает?
- Вполне, - ответил Дрозд, прикидывая, что его сребрик пойдет в уплату жилья, а на остальное придется пока тратиться из вырученных за валерьку денег. Или, может, Вьюну удастся сбыть хоть часть единорожьего волоса…
Волос рыжему удалось сбыть целиком, причем весьма выгодно. Кошак, дока в разного рода сомнительных делишках, разузнал побольше о городских лекарях (их в Плесе проживало двое) и отправился к тому, который был человеком. После цветистых приветствий и грубой лести "знаменитейшему из целителей, слава которого гремит в соседних странах" рыжий не замедлил намекнуть, что ежели почтеннейший Алтей не приобретет весь волос оптом за хорошую цену, то бедному коту ничего не останется, как отправиться пытать счастья к убогому полукровке-Спорышу и уступить первоклассный товар почти даром. Ведь оборотни, как-никак, должны поддерживать друг друга. Алтей, скрипя зубами, отсыпал кошаку кошель златиков, а слегка перезрелая, но в целом все еще недурная дочь лекаря томным голосом сообщила рыжему, проводив его до двери и выйдя в палисадничек:
- Вот и опять зима на пороге. Ночи такие холодные, темные, а у меня в спальне окно плохо закрывается. Вон, видишь, как рама отходит? - указала на боковое окошко на втором этаже, в котором виднелись кокетливые занавесочки с рюшечками. Рама была опущена не до конца, и краешек розовой материи, вытянутый сквозняком, игриво трепетал на ветру.
- Да, прекрасная госпожа, - сочувственно зацокал языком Вьюн. - Дует, видать, сильно. Да и коту бродячему туда пролезть ничего не стоит. Зимние-то ночи только тем и хороши, что длинные. Особливо для тех, у кого есть с кем их коротать. Мне уж так одиноко в незнакомом городе… М-ммрр-р, - и погладил девицу пониже спины.
Дочь лекаря залилась румянцем и довольно хихикнула. В ближайшее время ночи для обоих обещали стать короткими и жаркими.
Винка заикнулась было о поисках работы, но парни в один голос заявили, что заниматься хозяйством у них нет ни времени, ни желания, и она привычно взяла эти обязанности на себя. Дрозд и вправду был очень занят, с утра до ночи пропадая на бесконечных тренировках, но домой возвращался в неизменно хорошем настроении. Былая воинская сноровка постепенно возвращалась, отношения с сослуживцами и командирами складывались нормально. Сыч, впечатленный не меньше воеводы способностью новичка быстро заживлять раны, даже попросил Дрозда позаниматься с менее искусными новобранцами-оборотнями.
Вьюн же большей частью валял дурака. Возвращался обычно под утро, спал до обеда, а если Винка начинала выговаривать ему за безделье, перекидывался в зверя и с неизменным успехом подлизывался к девушке. Или, если та бывала уж совсем не в духе, отправлялся в зверином обличье к Мяте, ловил мышку-другую и потом наслаждался благорасположением старушки.
Однажды, когда Винка в очередной раз начала стыдить рыжего, он критически оглядел ее с ног до головы и сказал:
- Ромашечка, ты что-то пообносилась. Пошли, куплю тебе обновки.
- Чего это ты расщедрился? - с подозрением спросила девушка.
- Пошли-пошли, - настаивал кошак. - Как еще унять твою ворчливость? Спать со мной ты не станешь, значит, остаются подарки. От сладостей фигура портится, а красивая одежка только подчеркнет имеющиеся достоинства.
Винка привычно махнула на охальника рукой, Вьюн больше не настаивал, но девушка прикинула, что обзавестись кой-какой одеждой на зиму ей не повредит, и решила принять предложение.
Они быстро дошли до главной площади Плеса, где располагались лучшие лавки. Винка пыталась уговорить Вьюна заглянуть к какому-нибудь торговцу попроще, но рыжий величественно отверг ее предложение.
- Нет, Ромашечка. Деньги у меня имеются, так что пользуйся, пока я добрый. Когда еще черный зарабатывать начнет. А нам нужно тебя с рук сбыть… В смысле, замуж сплавить, - Вьюн ехидно покосился на девушку. - А то ни подружек в холостяцкую берлогу не привести, ни пьянку устроить.
- Вьюшенька, я ведь за тебя собралась, - не растерялась Винка, беря рыжего под руку, прижимаясь к нему и простодушно заглядывая в лицо.
Вьюн поперхнулся, но, заметив лукавые искорки в девичьих глазах, хихикнул.
- Проказница! Горжусь твоими успехами. Язычок заточила, теперь бы постельным премудростям тебя обучить.
- За чем же дело стало? Женишься и обучай сколько захочешь.
Винка и рыжий, смеясь, вошли в лавку. Хозяин с любопытством взглянул на незнакомых посетителей. Они поздоровались, и девушка принялась разглядывать товар. Вьюн пытался ей советовать, но она почти не слушала и рассматривала вещи с селянской основательностью и дотошность. Кошаку это быстро надоело, и он принялся небрежно перебирать разложенную на прилавке одежду, потихоньку перемещаясь к двум другим покупательницам: нарядно одетым женщине и молоденькой девушке, верно, ее дочери.
Хозяин предложил было Винке свою помощь, но та поблагодарила и продолжила выбирать сама. Торговец, впрочем, недолго оставался без дела. В лавке раздался капризный девичий голосок: видно, молодой покупательнице что-то не нравилось. Ее мать подозвала хозяина. Он выслушал претензии и вышел в соседнюю комнату, быстро вернувшись с целым ворохом одежды. Не успела Винка прикинуть на себя понравившееся платье, как девчонка опять высказала недовольство. Торговец, похоже, растерялся, но тут послышался вкрадчивый голос Вьюна.
- Не позволите ли, прекрасная госпожа?..
И кошак принялся обхаживать покупательниц, говоря что-то вполголоса, почти мурлыча. Винка, занятая своим делом, не слишком вслушивалась, но заметила, что женщина уже начала похохатывать, а девушка перестала цедить слова капризно-недовольным тоном. Торговец, облегченно вздохнув, подошел к Винке.
- Вы с парнем нездешние? - спросил он.
- Да, мы из Лада, хотим в Яре обосноваться.
- Дружок-то твой вроде нелюдь? Чем занимается?
- Нелюдь, кот, - кивнула девушка, с трудом удержавшись, чтобы не добавить: "Ест, спит и в постели кувыркается". - Работы пока не нашел.
- Эй, хозяин! - послышался голос Вьюна. - Почтенные покупательницы желают расплатиться!
Торговец тут же кинулся на зов, видно, не чаял так быстро отделаться от заносчивой парочки. Рыжий, прошептав что-то на ухо засмеявшейся женщине, вернулся к подруге.
- Ну, чего насмотрела, Ромашечка? Нет-нет, с ума сошла?! - он чуть ли не с брезгливостью оттолкнул неброскую одежку, выбранную девушкой. - Старушка Мята и та веселее одевается! В этом, - поднял двумя пальцами темно-коричневую юбку самого простого фасона, - только хоронить. И то, знаешь ли, мрачновато будет.
- Но я…
- Молчи, не оправдывайся! Я за такую дрянь и платить не стану, - возмущался кошак.
- И не на…
- Смотри, - пихнул ей в руки нарядную синюю юбку с красивой вышивкой по подолу. Орнамент был незнакомый, верно, ярский. Винке юбка приглянулась с первого взгляда, но она не решилась ее выбрать. - Нравится?
- Да, очень…
Кошак презрительно фыркнул, мол, все приходится делать самому, даже одежу глупой люди выбирать. Вскоре перед Винкой лежала целая гора необходимых на зиму вещей, добротных и красивых, насколько сумела разглядеть красная от смущения девушка.
- Иди, меряй. Да не торопись, - Вьюн сунул подружке одежду, поглядывая на хозяина, который уже получил деньги от мамаши с дочкой, и теперь явно хотел о чем-то поговорить с оборотнем.
Винка ушла в занавешенный уголок и, с удовольствием примеряя на удивление удачно подобранные кошаком обновки, слушала разговор оборотня с торговцем.
- Ну, парень, здоров ты баб убалтывать, - в голосе звучало неподдельное восхищение. - Это ж жена и дочь Грабинника, градоправителя нашего. Обе нос дерут до потолка и выше, особливо мелкая. Такая язва, не приведи Крылатая…
- Я заметил, - на удивление скромно ответствовал Вьюн.
- Госпожа Грабинница-то и не собиралась себе ничего покупать, а ты и ей бельишко втюхал, - продолжал восторгаться хозяин.
- Это бабе в соку проще всего продать, - хихикнул рыжий. - Надо только намекнуть, что ты мечтаешь ее в этом самом бельишке увидеть, а после - самолично снять.
Винка только головой покачала, слушая раздавшийся после этих слов дружный хохот торговца и оборотня.
- Тебя как звать-то, знаток женской души?
- Вьюн.
- Я Стриж. Не хочешь у меня поработать? Помощником.
- Отчего нет? Только вставать рано я не люблю.
- Мои покупательницы с первыми петухами из перин своих не выбираются, - хмыкнул мужчина. - Приходи, как сегодня. Положу тебе пару сребриков в неделю, а коли дело заладится, надбавлю.
- Идет, - быстро согласился кошак. - И еще одежу я у тебя со скидкой брать буду.
- Договорились! - раздался смачный удар ладонью о ладонь.
Вьюн с удовольствием ходил в одежную лавку, видно, не считая убалтывание дамочек работой. И двух седмиц не прошло, а у Стрижа отбою не было от покупательниц. Кошак купался в женском внимании, и в зверином облике стал необычайно важен и внушителен. Густая шерсть лоснилась, усы распушились, а хвост напоминал опахало. Винка тискала рыжего немилосердно, когда тот соизволял перекинуться. Правда, случалось такое лишь в отсутствие Дрозда, потому что пес, возвращаясь домой, тоже хотел пообщаться с девушкой, но исключительно в человеческой ипостаси.