- Зачем ты притащил нас сюда, Пабло? - проскрипел старческий голос. - Не так уж я и молод, чтобы подниматься по лестницам.
Вокруг яркими огненными змейками вспыхивали светильники. Я поглубже закопалась в одеяла, горячо молясь. Если маги узнают, что я здесь, то убьют, это точно.
- Полноте, Сильвестро! Ты младше меня на полвека, а жалуешься, - добродушно ответил Пабло.
- Здесь так пахнет затхлостью, - пожаловался кто-то.
- Поэтому я и собрал вас здесь, друзья мои, - торжественно объявил Пабло. - Хуано, проверь помещение.
Какое-то время ничего не происходило, но вот передо мной завис ярко-желтый светлячок.
- Меня здесь нет, меня здесь нет, - еле шевеля губами, прошептала я.
Светлячок мигнул и полетел дальше.
- Старейшина Пабло, здесь нет никого, кроме нас, - я узнала голос Хуано.
У меня получилось? Но как?
- Прекрасно. Друзья мои, вы знаете, зачем мы здесь собрались?
- Чтобы обсудить поступок этого наглого щенка, Эрнесто, - проскрипел Сильвестро. - И определись меру его наказания.
Раздался согласный гомон.
- Я вовсе не осуждаю молодого Эрнесто, - добродушно сказал Пабло. - Я только что долго беседовал с ним, и Эрнесто Наглый мне очень понравился.
- Старейшина Пабло, ты сказал - наглый или наглый? - уточнил хриплый голос.
- Я сказал - Наглый, именно так.
- Наглый? - взорвался Сильвестро. - Ты дал этому наглому щенку прозвище?
- И оно ему подходит, не правда ли? - спокойно заметил Пабло.
- Ты простил ему этот вопиющий проступок - то, что он пришел на бал мало того, что с плебейкой, так еще и прислугой, и дал ему прозвище? Не слишком ли ты добр к нему? - возмутился еще кто-то.
- Полноте, Хосе. Причиной его поступка были веские обстоятельства. Он хотел поговорить со мной. И я доволен нашим разговором, мальчик истинный сын своего отца, Ампаро Умного.
- Ампаро Идиота, - буркнул Сильвестро. - Я буду настаивать на должном наказании для наглеца.
- Сильвестро, друг, ты до сих пор не простил Ампаро?
- Конечно, нет, Дарио. Этот кретин испортил мне жизнь.
- Его сын пошел по стопам отца, - заметил Пабло. - Он выступил с идеей о том, как спасти магический род. К сожалению, его мысли не отличаются новизной.
- Все то же - человеческие женщины?
- Увы, да.
- Ты открыл ему секретную информацию, Пабло?
- Конечно, мальчик должен знать, что опыты над женщинами уже проводились его отцом. И результаты, как вы знаете, оказались плачевными, - потомство магов и людей не жизнеспособно.
Я прижала руку ко рту, чтобы ненароком не вскрикнуть. То, о чем сейчас говорили маги, было ужасно. Мне удалось проникнуть в один из их секретов, который они не раскрывали даже большинству своих. Что же теперь будет?
- Вся причина провала этого эксперимента в том, что этот идиот Ампаро его рано прекратил, - буркнул Сильвестро.
- Прекрати, Сильвестро! Полученных результатов более, чем достаточно. Признайся, что тебе просто нравилось, что юные девственницы греют твою постель.
- А что, если так? Без них я так быстро старею, - пожаловался Сильвестро.
- Ходи в бордель, - равнодушно посоветовал Хуано.
- Чтобы подцепить там какую-то дрянь и чтобы надо мной смеялся весь округ? - разозлился Сильвестро. - Сам-то небось, молоденьких цыпочек пользуешь, вон как сияешь.
- Тихо, - приказал Пабло. - Разговор сейчас не об этом. Мне понравился Эрнесто тем, что он хотя бы пытается мыслить, в отличие от всей нашей молодежи. Они слишком погрязли в праздности и достатке и превратились в изнеженных и ленивых существ, не способных самостоятельно принять ни одного решения. И, если вам это не очевидно, друзья, то я скажу. Мы вымираем. Еще одно - два поколения, и у нас совершенно не останется детей.
- Это не новость, - проворчал Дарио.
- С каждым годом мы все слабее, - с горечью продолжал Пабло. - Я ведь не просто так пригласил вас в этот зал. Он точно отражает положение, в которое мы попали. Раньше здесь не было запустения. Раньше здесь пели птицы и шумели фонтаны.
- Ты еще вспомни, что весь этот Дворец принадлежал нам, - буркнул кто-то.
- Да, - горячо сказал Пабло. - Принадлежал. А теперь мы два раза в год снимаем в нем только первый этаж. А весь всего двести - триста лет назад получить приглашение на бал было величайшим благом! А теперь мы все помещаемся в нескольких комнатах!
Под конец своей речи он почти кричал, и его голос зловещим эхом разносился по комнате.
- Хватит экскурса в историю, Пабло! - резко оборвал старейшину мрачный голос. - Мы ее знаем так же хорошо, как и ты. Конкретные предложения есть, или будем дальше жаловаться на несправедливость мироздания?
- Спасибо, Филиберто, - уже спокойнее сказал Пабло. - Критическая ситуация требует критических мер. Итак, первое предложение - обязать каждую девушку рожать.
- Сразу видно, что у тебя нет дочери, - хмыкнул Дарио. - Как ты себе это представляешь? Наши дети воспитаны в духе уважения к личности и ее решениям. Мы не можем так просто прийти к своим дочерям и приказать: рожать! Ты представляешь их реакцию?
- Твоя Камилла такую истерику закатит, что всем места мало будет, - ехидно сказал Сильвестро. - Главное, чтобы Академия устояла.
- Наши женщины разленились! - заявил Пабло. - Они не хотят усложнять себе жизнь рождением ребенка. Но мы должны их заставить это делать. И не меньше трех детей в семье!
Маги загомонили. Раздавались возмущенные выкрики. Хуано безуспешно пытался успокоить разбушевавшееся собрание.
- Я хочу сказать… Я хочу сказать, - магически усиленный голос загрохотал так, что тяжелые портьеры, скрывавшие альковчик от нескромных глаз, задрожали и на меня посыпалась пыль. Я отчаянно терла переносицу, сдерживая чих. - какой смысл им рожать? Наши женщины изначально были слабее нас, а теперь… зачем плодить слабых детей?
- Поэтому я хочу перейти ко второй мере, - Пабло сказал это таким голосом, что все мигом притихли. - Раз нам уже не помогают женские ласки, нужна более радикальная мера. Мы должны устроить Прорыв.
- Порыв? - прошептал кто-то неверяще.
- Именно. Все, кто здесь присутствует, знает технику открытия прохода между мирами. И мы это сделаем. А потом… Мы напитаемся силой так, как никогда ранее!
- Прорыв только тратит наши силы, - заметил Филиберто. - Каждый раз чудовищ убивать все сложнее.
- А мы не будем их убивать, - голос Пабло понизился до шепота, так что я едва разбирала слова, - и мы не будем эвакуировать горожан.
Воцарилось долгое молчание. Я сидела, распахнув глаза, зажимая рот уже двумя руками. Это… это было чудовищно!!!
- Ты хочешь сказать, мы напитаемся смертями, - спросил Сильвестро так, будто решал, что ему съесть на ужин.
- Да, - ответил Пабло. - Мы уже очень давно этого не делали, и, думаю, в этом наша проблема. Даже во время секса не выделяется столько силы, как во время смерти. А потом, конечно, мы уничтожим чудовищ. Когда они сделают свое дело.
- Кого отправим на передовую? - деловито спросил Филиберто.
- Мы, старики - это наше прошлое. Молодежь - наше будущее. Думаю, настоящее не представляет для нас интереса. А потом, напитавшиеся силы, мы передадим наши знания молодежи. Наши девушки родят от наших сильных юношей могучих детей. И мы снова будем править этим миром.
- Если женщины откажутся, лишим их довольства, - мечтательно сказал Хуано. - Без новых шмоток и украшений они быстро пойдут на попятную.
Маги засмеялись, и сразу же посыпались предложения:
- Если мы откроем слишком большой коридор между мирами, поляжет много наших. Они уже разучились сражаться как следует, - заметил кто-то.
- Тем лучше. Погибнут самые слабые, а самые сильные дадут лучшее потомство.
- И если людишки возмутятся смертями своих, мы всегда сможем сказать, что мы также понесли большие потери, - сказал Дарио.
- Ты еще думаешь о плебеях? - хмыкнул Сильвесто.
- Их намного больше, чем нас, - рассудительно заметил Дарио. - И, пока мы слабы, не стоит ссориться с официальными властями.
- Я считаю, что эксперимент стоит провести в ближайшее время, - сообщил Пабло. - В Миронице.
В моем городе? Я не удержалась и тихонько застонала. К счастью, маги были настолько увлечены обсуждением, что не обратили на слабый звук внимания.
- Городок что надо! - радостно сказал Сильвестро. - Народу много, от оживленных путей - далеко, помощь придет не скоро.
- А главное - ты будешь в числе первых, кто напитается силой, - заметил кто-то.
- Конечно, - подтвердил Сильвестро. - А кто еще обо мне позаботится, как не я сам?
- В ночь равноденствия будет лучше всего, - сухо сказал Хуано, прерывая перебранку магов. Зашуршали бумаги. - Вот, ознакомьтесь. Мы со старейшиной Пабло все просчитали. От вас не потребуется больших затрат сил, если только все согласны участвовать в открытии коридора. Чем меньше будет участников, тем больше сил придется приложить…
Обсудив детали предстоящей информации, маги разошлись.
Я лежала в одеялах, еле дыша. После того, как маги перестали получать достаточно силы, занимаясь сексом с человеческими женщинами, они решили использовать нас, как производительниц. Страшно подумать, что случилась с несчастными молодыми матерями! А теперь эти нелюди решили стереть с лица земли городок с жителями только ради того, чтобы стать еще сильнее! Они относятся к нам, как к мухам, которых не жалко прихлопнуть. Ненависть, жгучая, невероятная, огненная ненависть поднималась у меня в душе. Неужели они думают, что им все можно? Неужели они даже готовы пожертвовать своими же ради власти? Кем же нужно быть, чтобы с легкостью принять это решение?
Как же я могу этому помешать? Я, простая студентка аптекарского Колледжа, не имеющая ни знатных родителей, ни связей в аристократических кругах. Но ведь должен же быть какой-то способ, должен! Я не могу сидеть, сложа руки, зная, что вскоре тысячи людей будут принесены в жертву честолюбию нескольких стариков. Но что делать? Кому рассказать? Кто сможет мне не только поверить, но и как-то помочь? Я в отчаянии обхватила голову руками, пытаясь успокоиться. Слезы и отчаяние сейчас - не лучшие помощники. Только спокойствие и логика, спокойствие и логика.
Я сидела на одеялах, глядя, как медленно гаснут светильники, лишенные магической подпитки. Как вдруг…
- Кнопка! Кнопка, отзовись! Я знаю, что ты тут! Не прячься!
Прятаться больше не было смысла.
- Я тут, господин Эрнесто, - отозвалась я, стараясь подавить дрожь в голосе.
Маг вскоре объявился в альковчике, перед ним плыл светящийся шар.
- Ты хорошо устроилась, - одобрительно сказал он, падая на одеяла. - А я такую бурю выдержал…
Я промолчала.
- Эй, ты чего, Кнопка? Э, да что с тобой? Ты выглядишь какой-то… потрепанной. А что ты сотворила с платьем моей матери?
- Скажите спасибо Камилле, - ядовито сказала я, даже не пытаясь добавить к ее имени "госпожа".
Эрнесто рассмеялся.
- Ах, женская ревность, женская ревность… Приятно, когда вызываешь такие чувств.
- Не очень.
- Да я не про тебя. Зато, маленькая уборщица, я добился, чего хотел. И это хорошо.
Я на это ничего не ответила.
- Эй, это у тебя в желудке урчит? - спросил Эрнесто.
Я кивнула.
- Ты что, не ела ничего? Там, снизу, такой стол был… такие бутербродики… пальчики оближешь. Не надо было быть такой скромной, Кнопка, жизнь любит наглых. Таких, как я.
- Эрнесто Наглый, - пробормотала я.
- Что, уже слышала? - маг расплылся в самодовольной улыбке. - А знаешь ли ты, что прозвища даются самым выдающимся магам? У моего отца тоже было прозвище. А теперь и у меня. Мать будет гордиться.
- А отец? - спросила я.
- Отец погиб, много лет тому назад. При Прорыве. Несчастный случай, в него попало шальное боевое заклинание.
Сильвестро постарался, - внезапно поняла я с пугающей ясностью.
- Кстати, Кнопка, ты должна быть мне благодарна, - весело сказал маг. Никакие печальные воспоминания не могли испортить его настроения. - Ведь от такого шального заклинания я тебя спас в лесу, когда ты свои ягоды собирала.
- Кланяюсь в ноги, - мрачно сказала я.
- Да брось ты, не дуйся. Ну, подумаешь, Камилла потрепала немного. Она же не со зла.
Я решила не высказывать свое мнение относительно происшедшего.
- Господин Эрнесто. Можно спросить, - рискнула я, пользуясь его хорошим настроением. - Ярко-желтый светлячок - это что?
- А, поисковое заклятие. Тебя им Камилла припугнула? Типа, из-под земли достану? Не бойся, Кнопка, оно только на магов действует.
- А на людей?
- А зачем нам людей искать? - удивился Эрнесто. - Если возникает такая необходимость, то лучше по крови искать. Например, взять ее у ближайшего родственника разыскиваемой особы. Ладно. Кнопка, что-то я устал. Поехали к тебе в гостиницу, а то тут поспать спокойно не дадут.
- Я не буду с вами делить постель, - мрачно, но решительно ответила я.
- Не надо, - зевнул Эрнесто. - Я люблю один спать, чтобы никто одеяло не стаскивал. Пойдем, поищем наш портшез. Завернись получше в это покрывало, еще не хватало, чтобы меня с таким чучелом увидели.
Поверьте мне, или О тайнах
Я входила во двор, где находился мой дом, еле переставляя ноги. На этот раз путешествие на жукачаре меня очень измотало, меня морозило и я чувствовала, что заболела. У подъезда меня поджидал Тарас. Он топтался на месте, греясь; увидев меня, он с радостным криком кинулся на встречу. Мне стало стыдно, ведь его порыв не вызвал у меня никакой радости, а только глухое чувство раздражения.
- Таша! - крикнул он. - Я так рад тебя видеть! Но… где ты была? Почему ты меня не предупредила? Я хочу знать!
- Почему я обязана тебя предупреждать? - сердито спросила я. Мир качался, в глазах вспыхивали разноцветные круги.
- Потому что я - твой жених! - резко ответил он. - Потому что…
Я его не слушала. Жених? Значит, они уже окончательно все решили с моим отцом. Значит, мне совсем скоро придется подчиняться человеку, который даже еще не связав наши судьбы, уже требует от меня отчитываться о каждом шаге!
- Таша! - рявкнул Тарас. - Ты слушаешь меня?
- Нет… - прошептала я, и мир завертелся волчком.
Когда я открыла глаза, то увидела за своим письменным столом Федора. Он конспектировал какую-то книгу, полностью погрузившись в свое занятие. Мне пришлось несколько раз хрипло его окликнуть, прежде чем брат обратил на меня внимание.
- О, Ташка! - обрадовался он. - Я рад, что ты пришла в себя. что? Пить? Вот, настойка из ягод первоснежника. Ничего, что мы твой запас распотрошили?
- Сколько…
- Три дня, - сообщил Федор. - Куратор Лиза тебя лечила. Она интересовалась, где ты так умудрилась застыть, что подхватила воспаление легких. Но мы с Флором ей ничего не сказали.
- Молодцы, - прохрипела я.
- Молчи лучше, - посоветовал брат. - У тебя голос, как у вороны. Мы ходили полы мыть, не волнуйся. Кстати, тебя к проректору вызывают. Мы сказали, что ты больна. Ну, ладно, раз ты пришла в себя, я тебе бульона сейчас дам. Он не воняет, честно… ну, что ты так на меня смотришь? Первый вонял, Флор опять забыл из курицы кишки вынуть. А этот мама варила, он вкусный.
Попив бульона, я снова заснула. А проснувшись, увидела картину, которая показалась мне галлюцинацией из-за высокой температуры. У моей кровати сидела мама и вязала, но не свитер, а носок. Я будто перенеслась в далекое прошлое, на много-много лет назад, когда я, еще крохотной девчонкой, наелась сосулек и заболела. Тогда мама была беременной моими братьями, и ее фигура с невероятно огромным животом, днями и ночами сидела надо мной, обтирая холодной водой и плетя то шарфик, то носки, то латая одежду.
- Мама, - всхлипнула я, все еще не уверенная в том, что мне это не привиделось.
- Да, моя девочка, - сказала мама и погладила меня по голове. - Тебе что-то принести? Теперь все будет хорошо, ты скоро поправишься. Спи.
Так прошло еще несколько дней, и, наконец, болезнь полностью отступила. Я уже могла вставать с постели, хотя чувствовала себя невероятно слабой. Однажды, когда я сидела на кровати, изучая учебник по органической химии, в дверь постучали.
- Доченька, - в комнату заглянула мама. я уже поняла, что она действительно сидела надо мной, изредка чередуясь с братьями. Не смотря на труд ухода за тяжелобольной, мама расцвел. Может быть, Эрнесто был прав, и ей действительно требовалось заботиться о ком-то. А мы, оберегая ее от всех забот после того, как умерла сестричка, только усугубили ситуацию. - К тебе пришли. Причешись.
- Что вы, уважаемая Ворон, не нужно Таше беспокоиться. Я профессионал, я столько больных видел, и при смерти тоже.
Мама побледнела.
- Умеешь же ты утешить, - улыбнулась я Лео, который входил в комнату, стуча по полу деревянной ногой. Сегодня она была в виде кости, почему-то бедренной, да и к тому же перевернутой. - Мама, не стоит волноваться, я уже выздоравливаю.
Побледневшая мама слабо кивнула и тактично прикрыла двери.
- Ну, как ты? - спросил Лео, присаживаясь на кровать и доставая из чемоданчика деревянную трубку для прослушивания. - Обнажай грудь.
- Обойдешься, - я скрестила руки, обхватив себя за плечи.
- Девушка, не понимаю вашей ложной стеснительности! Я тут, между прочим, командированный от Колледжа, и выступаю исключительно в роли твоего лечащего аптекаря.
- Да ну? - изумилась я.
- Да, - жалобным тоном сказал Лео. - Куратор Лиза отправила меня сюда и сказала, что десяти лет обучения должно быть достаточно, чтобы определить, здоров уже пациент или нет. Не подведи меня, Таша!
Я нехотя задрала ночную рубашку. Леопольд подышал на трубку, чтобы ее согреть, потом принялся отрывисто командовать: "дыши!", "не дыши!".
- Что ж, легкие чистые, - сказал он. - Поздравляю с выздоровлением.
Я опустила рубашку и подозрением посмотрела на его донельзя довольную физиономию.
- Почему ты так улыбаешься? - подозрительно спросила я.
- Представь, - расплылся в блаженной улыбке Лео. - Я единственный из группы, кто был удостоен чести лицезреть твою грудь! Та еще в какой интимной обстановке!
- Что? - возмутилась я, замахнувшись учебником.
- Тихо, тихо! - воскликнул Лео. - Я химию и так терпеть не могу, не стоит усугублять наши с ней отношения! Не злись, Таша, тебе сейчас нужно избегать сильных эмоций. Окрепни сначала. Кстати, где ты так сильно застудилась? Ты же всегда была очень осторожной, ходила в каких-то совершенно необъятных свитерах и юбках, которые напрочь скрывали твою фигуру. И очень зря, как только что оказалось.
Я не обратила внимание на подколку. Желание рассказать о том, что я узнала хоть кому-то было настолько сильным, что решила открыться Лео.
- Послушай, то, что я тебе сейчас скажу, покажется тебе невероятным, но, умоляю, выслушай меня! - умоляюще сказала я.
- Хорошенькое начало, - пробормотал Лео. - Я слушаю тебя.
- Только, прошу, отнесись ко всему серьезно! - попросила я.
Он молча кивнул. Таким серьезным я видела его лишь тогда, когда он думал. Что умирает и раскаивался в жизни, которая прошла зря.
- Я была на балу у магов, - сказала я.
- Вот это да! - однокурсник присвистнул.