Единственное время, когда маг мог проявить себя - это был Прорыв. Но, с каждым годом прорывы происходили все реже, а старейшины всегда посылали в первые ряды ту молодежь, которая ратовала за изменение жизни. Так было довольно долго.
Несколько лет назад Эрнесто съездил в гости в дальнюю Академию на юге страны, в той провинции, где наиболее часто происходили Прорывы. Он с удивлением увидел, что той Академией правят не только старейшины, возраст которых приближался к двумста годам, а и наиболее активные из молодых магов. К тому же, совокупная магическая сила магов той Академии значительно превосходила силы двух-трех Академий на севере. Почему? Потому что те маги постоянно совершенствовали свои силы, не боясь растрачивать энергию на любой пустяк, что противоречило догмам магического обучения, в которых считалось, что сила - величайшая драгоценность, и ее нужно тратить только по острой необходимости. К южным целителям стояла очередь из людей, ведь маги не брали денег за свои услуги. Боевые маги в отсутствие чудовищ гонялись по лесам за волками и медведями. А женщины вовсю осваивали бытовую магию, а некоторые - даже боевую.
Приехавший домой Эрнесто с восхищением рассказывал об новшествах в южной академии, но его практически никто не поддержал. Более того, старейшины вообще запретили ему вести разговоры об этом. Большинство магов редко выезжали за пределы своих округов, не говоря уж за пределы провинций.
Раздосадованный Эрнесто тайком себя кружок молодых людей, которые назвали себя "обновленцами" и принялись тайком тренироваться в лесу. Все остальные маги считали, что молодежь днями гуляет в борделях или проводит закрытые вечеринки в комнатах отдыха.
Для большинства из "обновленцев" это была только игра, но Эрнесто и его лучшие друзья, реально оценивали то, насколько увеличилась их сила и как опасно скрывать от старейшин их забавы. Скорее всего, старейшины что-то почувствовали, поэтому послали Эрнесто с друзьями на захват артынски, при этом дав строгий приказ взять чудище живьем. Из-за этого погибли молодые маги, и их потерю Эрнесто очень сильно переживал. И тогда он понял, что скрываться перед старейшинами не имеет смысла, поэтому решил взять меня на Зимний магический Бал.
Старейшина Пабло понял, что Эрнесто зашел далеко, поэтому отнесся к нему с вниманием, ведь опасную молодежь следует держать как можно ближе и следить за его шагом. Старейшина отдал молодому магу дневники отца, не подозревая, что совершает тем самым ошибку.
В дневниках Ампаро Эрнесто прочитал про возможность любви между женщиной-простолюдинкой и магом, про то, что его отец любил, про его любимую женщину. На этом дневники обрывались - именно вторую часть, где Ампаро описывал беременность Марфы, то, как он ее спас, ведь дети и их матери, участвовавшие в эксперименте по рождению новых магов, уничтожались, - и искал Тарас в Академии в день Прорыва.
Разобравшись в своих чувствах, Эрнесто пришел ко мне, чтобы предупредить, что затевается что-то плохое - он, как и любой маг, чувствовал изменения магического фона, когда старейшины готовили Прорыв. Просто большинство, слишком увлеченные праздным образом жизни, не обратили на это внимания. Я рассказала ему подслушанный разговор, который шокировал Эрнесто настолько, что он сутки размышлял над услышанным. То, что старые маги готовились хладнокровно убить полгорода, было страшно, противоречило учению, что маги должны защищать людей от Прорывов. Но то, что они собирались хладнокровно бросить на растерзание чудовищам своих же, было чудовищно.
Эрнесто едва хватило времени, чтобы подготовить к Прорыву "обновленцев". Но Сильвестро был прав - ему еще учиться и учиться управлению. Молодежь напрочь забыла про отцов, и все пошло наперекосяк.
Для начала старейшины открыли проход совсем не в тот мир, в который собирались. в наш мир затянуло кровожадных, разъяренных монстров, которые ужасно чувствовали себя в резко изменившихся условиях обитания. Маги были посланы поздно, и им не сразу удалось закрыть Прорыв. Старейшины осознали что не могут собрать разлитую в пространстве силу - пламя свечи можно потушить пальцами, а к бушующему пламени даже страшно приблизиться. Боясь восстания молодых магов и желая задавить их силой, старики обратились к крайнему способу - высасыванию жизненных сил из людей. И тут на сцене появилась я.
Почувствовав неприятности, Эрнесто с группой магов помчался обратно в Академию, где он в последний момент успел заслонить меня собой. Магический щит не выдержал, он был сильно ранен, но был вынужден вступить в схватку со старейшинами, которые убивали людей ради своей силы. В Академии завязались стычки между приверженцами Пабло и его идей и противниками. Старейшины из близлежащих Академий привезли с собой много магов - тех, от которых нужно было избавиться, и тех, кого планировалось насытить дармовой силой.
Молодые маги брали энтузиазмом, быстротой реакции и бОльшим, чем у стариков, опытом, приобретенным в последнее время. Старейшины уже лет по пятьдесят почивали на лаврах, не занимаясь практической магией.
Но потерь было слишком много. В боях с чудовищами, в стычках друг с другом, полегло более трети от общего числа магов, проживающих в северной провинции. И, что самое страшное, даже женщины.
Академии оказались обезглавленными. И если в нашей власть в свои руки сразу же взяли "обновленцы", назначившие руководителем Эрнесто, то в других сразу же начались междоусобицы. На освободившиеся должности уже слетались, как мухи на мед, маги из других Академий.
За это время у Эрнесто было много работы. Нужно было навести порядок в Академии, расчистить дорогу к накопителю, который притягивал к себе энергию, и, счастью, устоял перед взрывом. Нужно было разместить старейшин, которые преступили закон, по камерам тюрем, нужно было разобраться с последствиями Прорыва, пресечь сплетни об убийствах людей…
Среди сегодня утром он понял, что больше не выдержит. И самым постыдным образом сбежал ко мне в квартиру отдохнуть…
- Я был уверен, что найду здесь… брата, - с нервным смешком сказал молодой маг.
- Он был здесь, - честно призналась я.
- Вы… собираетесь пожениться?
Я посмотрела в большие зеленые глаза. В них кипели страсти, которые Эрнесто пытался скрыть за маской безразличия.
- Нет, - сказала я. - Я не собираюсь замуж.
- Это хорошо, - с видимым облегчением сказал маг. - Могу я спросить, что ты собираешься делать дальше?
- Учиться, - ответила я. - Мне нужно получить диплом аптекаря, а там видно будет.
Он кивнул, и снова стал смотреть на огонь. Щекотливую тему пришлось поднимать мне.
- Эрнесто, - я тронула его за рукав. - А что ты собираешься делать… с теми чувствами, в которых ты мне признался?
Он не повернулся ко мне, но его уши запылали. Я молчала. Давая ему время собраться с силами.
- Я не знаю, - наконец сказал он. - Я не знаю, что делать. Я совершенно запутался. На меня столько навалилось…. Я не знаю, как мне себя вести с тобой, я уже думал об этом. Например, я могу ходить только к тебе тогда, когда у меня закончатся магические силы…
- Я что, буду работать шлюхой? - воскликнула я.
- Нет, нет, что ты! Конечно, нет, я бы никогда не смог так… с тобой. Просто… даже наши поцелуи наполняют меня силой, мне даже страшно представить, что будет, когда мы… когда у нас…
- Произойдет полноценный физический контакт, - подсказала я.
- Да! Я знаю, что ты никогда не согласишься на такие отношения… поэтому… Кнопка, давай подождем? Я не могу сейчас решать свои личные проблемы, на мне вся Академия. Я должен ее уберечь от разграбления магами из других провинций, я должен разобраться с делами, эх, если бы ты знала, сколько их у меня…
- Давай подождем, - легко согласилась я.
Просто я не знала, как ответить на его чувства. И мне не было стыдно, хотя сегодня передо мной открывали свою душу два парня. Наверное, я очень черствая, но сейчас мне было не до них.
Эрнесто поднялся с кровати и начал натягивать на рубашку мантию, висящую на стуле.
- Позволь мне сделать тебе подарок, - сказал он. - Ведь влюбленные мужчины часто делают подарки.
Он протянул мне бархатный мешочек. В нем был небольшой кулончик на золотой цепочке.
- Это гематит. Говорят, он помогает исцелять раны. Я подумал, что ввиду твоей профессии… проклятие… Я не знаю, что нужно говорить в таких случаях.
- Спасибо за подарок, - улыбнулась я.
Он нежно, едва касаясь, провел по моей щеке рукой, а потом припал к губам так, будто хотел напиться. И снова все мое тело пронзила волна удовольствия, я обхватила Эрнесто руками, крепко прижимая к себе.
Он отстранился и прижал к моим губам палец.
- Дела, дела, - пробормотал он. - У меня дела…
Затем легонько поцеловал меня в нос и стремительно ушел.
А я надела подарок на шею, помыла посуду и снова завалилась спать.
На этот раз меня разбудили братья.
- Ташка! Эй, сестра! Ты как? - они теребили меня с двух сторон так, что моя голова болталась из стороны в сторону. - Мы так боялись за тебя! говорили, что тут вообще весь город разрушен и трупы по улицам валяются…
- Подождите, - вяло пробормотала я. - Дайте я проснусь.
- Ну, сестра! Ну, зануда! Мы никак не думали, что ты будешь дрыхнуть во время таких событий.
- Во время событий я и не спала, - возразила я. - Где родители?
- Они еще идут. Мы просто быстро-быстро бежали, за тебя переживали, а ты спишь!
- Мальчики, нужно мебель назад поставить, пока родители не пришли. А потом я вам все расскажу, обещаю.
Пока братья занимались перестановкой мебели, я поставила на плиту чайник. Магический огонь все еще горел, хоть уже и не так интенсивно, как прежде.
К приходу родителей все было готово.
- Таша, дочка! - мама обняла меня. - Мы так рады, что ты цела!
- Да, рады, - подтвердил отец. - Мы за тебя волновались, когда узнали, что в городе был Прорыв. Поэтому вернулись на первой же жукачаре, которая прибыла от вас в нашу деревню.
- Тетушки и дядюшки шлют тебе привет, - сказала мама. - Они очень возмущены тем, что ты так редко их проведываешь.
- Но мы сказали им, что ты учишься и работаешь, - вставил Федор.
- А у тетушки Агафены уже двое внуков, - как бы невзначай заметила мама.
- Но мы сказали, что у нас тоже скоро будут, - добавил отец.
Я решила никак не комментировать данное заявление, пытаясь максимально долго сохранить мир в семье.
- Давайте отпразднуем окончание Прорыва, - предложила мама. - Таша, ты, например, можешь пригласить Тараса, я испеку вкусный пирог.
Ну все, начинается. Со всеми неприятными вещами лучше разделываться сразу, не дожидаясь, пока маленький снежный ком, скатывающийся с горы, превратится в огромную лавину, сносящую все на пути.
- Я не думаю, что Тарас еще когда-нибудь сюда придет, - сказала я.
- Что? - переспросили родители. - Как это - не придет?
- Мы обсудили наши с ним планы на будущее, и решили, что мы не будем вместе.
- Вы? Вы обсудили или ты так решила? - проницательно спросил отец.
- Я так решила, а Тарас согласился с моим решением.
- Ты так решила! Я знал, знал, что тебя нельзя оставлять одну. Я сейчас иду к Тарасу, и в ближайшее время мы вас женим. Такого замечательного, работящего и заботливого мужчину ты еще не скоро найдешь.
- Возможно, - согласилась я. - Но мне не нужен сейчас мужчина. Видишь ли, папа, у меня немного другие планы на жизнь.
- Я не хочу ничего слушать! Ты - моя дочь, и я должен заботиться, чтобы у тебя все сложилось наилучшим образом. А самое лучшее, что я могу для тебя сделать - это выдать тебя замуж, чтобы ты оставила свои сумасбродные идеи. Ты хоть подумала, как на нас смотрит вся родня? Ты уже такая взрослая, а до сих пор не замужем!
Мама согласно кивала. Братья, прятавшиеся за дверями своей комнаты, посылали мне в зеркало, которое я видела, ободряющие жесты.
- Мне все равно, что говорят обо мне родственники, - твердо сказала я. - И я хочу быть счастливой. А вот вы никогда не спрашивали, что мне для этого нужно.
- Родители лучше знают, что тебе нужно для счастья, - мягко сказала мама.
- Наверное, вы этого не заметили, но я уже давно выросла. И уже сама могу решать, что мне нужно.
- В этом доме, - вдруг взорвался отец, - живут либо по моим правилам, либо не живут здесь!
- Папа, ты хочешь, чтобы я ушла? - спросила я. м
Мне было больно, очень больно, но сейчас, в противостоянии с родителями, наконец, заканчивалось рождение новой меня - той, которая начала появляться на свет тогда, когда у нее на глазах убили друга. А кто сказал, что роды - это легко и безболезненно?
- Ты либо выходишь замуж, и живешь, как любая приличная девушка, либо убираешься из этого дома. Никогда не думал, что у меня вырастет такая непочтительная дочь!
- А ты меня воспитывал? - горько спросила я. - Ты же совершенно не занимался нами после того, как заболела мама! Ты же даже не знаешь, в какой класс ходят сейчас твои сыновья! Ты не знаешь ни одного имени их друзей. Я уже не говорю про себя! Ты взвалил на шестилетнюю девочку все хозяйственные хлопоты, даже не задумываясь о том, насколько ей это будет тяжело! И ты еще после этого говоришь, что я выросла у тебя? Я выросла сама по себе! И братьев вырастила!
- Да как ты можешь! - ахнул отец. - Я все для вас делал! Я работал! Зарабатывал деньги! Чтобы вы могли где-то жить, на чем-то спать, что-то есть!
Из моих глаз потекли слезы. У каждого своя правда. Мы с братьями мучались от отсутствия в нашей жизни хотя бы одного участливого родителя, ведь отец, приходивший с работы, запирался в комнате с матерью, совершенно не интересуясь нашей жизнью. А отец считает, что его старания нас финансово обеспечить компенсируют его холодность к собственным детям.
- Ты… ты…ты… - отец беспомощно оглянулся, и увидел мать, которая плакала, тяжело переживая эту сцену. - Ты расстроила свою мать. А что, если она снова заболеет?
- Конечно, заболеет! Ведь это так удобно - лежи и ни о чем не беспокойся! - крикнула я.
- Не смей оскорблять свою мать! - заревел отец и занес руку.
Я съежилась. Он никогда нас не бил - просто не было за что. Но отец меня не ударил. Передо мной выросли две долговязые фигуры. Флор крепко держал отца за руку, в то время как Федор спокойно проговорил:
- Ну, все, хватит. Погорячились - и довольно. Папа, если ты хочешь выгнать Ташу из дома - это твое право. Но бить мы ее не позволим.
- Убирайся, - выдохнул в мою сторону отец.
- Прощай, папа, - сказала я. - И ты тоже, мама.
Отец увел мать в комнату, а братья пошли вместе со мной собирать вещи.
- Куда ты пойдешь? - спросил Флор, обнимая меня за плечи и давая возможность выплакаться, пока Федор аккуратно складывал в сумку белье.
- В колледж. Там есть где временно разместиться. Потом найду работу, сниму жилье…
- Мы же можем к тебе приходить? - умоляюще спросил Флор.
- Конечно, - улыбнулась я сквозь слезы, - чтобы не случилось, вы - мои маленькие братья. И всегда ими будете. Я вас люблю.
Братья сели по обеим сторонам от меня и крепко обняли.
- Ты уверена, что у тебя все будет хорошо? - спросил Федор, пока мы шли на улице. Братья тащили тяжеленные сумки - вещей у меня оказалось на удивление много. Стопки книг были просто неподъемными!
- Конечно, - уверенно сказала я. - Я уже давно знала, что наши разногласия с родителями не позволят мне долго оставаться с ними под одной крышей. Я могу найти работу и обеспечить себя сама, так что не переживайте.
- Ого! Ты решила пожертвовать колледжу свое барахло? - спросил за нашими спинами Лео.
- Привет! - обрадовалась я встрече. Флор уже незаметно пытался подсунуть моему другу наиболее тяжелую сумку. - Нет, я просто туда переезжаю.
- Бывает, - сказал Лео, деликатно отпихивая протезом сумку назад к братцу. - а ко мне ты не хочешь переехать? У нас есть свободная комната.
- Нет, - я покачала головой, - но спасибо за предложение. Думаю, мне пора жить самой.
- Наверное, это и правильно. Но ты учти, даже если многие тебя сочтут после этого недостойной партией, я все также буду готов на тебе жениться.
- Ташка, вот это да! - не сдержался Флор. - У тебя женихи плодятся, как… Федор, кто там быстро размножается?
- Кролики, - подсказал брат.
- Да, как кролики. А не хочет ли уважаемый жених понести одну сумку своей невесты?
- Она мне все еще не сказала "да", - сообщил Лео. - Поэтому почетное право носить ее сумки пока остается за братьями. Гордитесь такой привилегией!
- Ташка, разбирайся быстрее в своей личной жизни, сумки тяжело носить, - заканючил братец.
- Я разберусь, разберусь, - пообещала я.
Но это будет не сегодня. Ведь сегодня мне это не нужно. Сегодня я подойду к стенду с объявлениями, который висит в холле колледжа. После Прорыва должно было появиться много вакансий. Сегодня-завтра я найду себе работу. А потом жилье. И так, с каждым маленьким шажочком моей новой, самостоятельной жизни, я буду становиться все ближе и ближе к моей цели - лучшей в городе аптеке, и единственной, которая будет с красными стенами!
К О Н Е Ц