- Я хотел бы принести вам официальные извинения от лица всех магов, - сказал Эрнесто. Видно было, что эти слова дались ему нелегко.
Зал затих. Наступила тишина, которую иногда называют мертвой. Кажется, люди даже боялись дышать, настолько были изумлены. Еще никогда не случалось в истории такого, чтобы маги приносили свои извинения. Считалось что их действия изначально правильные и не подлежат обсуждению.
- Мы не смогли вовремя прийти на помощь городу, - продолжал Эрнесто. - И поэтому Академия берет на себя вину за разрушенные дома и погибших людей. К сожалению, на момент Прорыва, в нашей среде возникли некоторые разногласия, в результате которых, как видите, сменилось руководство Академией, а также ее политика.
Люди продолжали молчать, настороженно глядя на мага. Такие откровения были настолько необычными, что никто не знал, как нужно реагировать.
- Мы закрыли Прорыв, - сказал Эрнесто. Его голос дрогнул, и я вдруг поняла, что его необходимо поддержать.
Эрнесто потер ладони одна об другую. Настороженная, недоверчивая и враждебная атмосфера действовала на него угнетающе. Это для остальных он выглядел уверенным в себе магом, а я видела перед собой молодого человека, чей привычный мир разрушился в один день. И он вынужден взвалить все на свои плечи и строить уже другой мир, потому что на него растерянными взглядами смотрели пережившие переворот в Академии. Я прекрасно понимала Эрнесто. Так я пятнадцать лет назад начала создавать новый мир для малышей-братьев, которые тоже лишились привычного окружения, игрушек, и, самое главное - матери, которой слишком тяжело далось бегство из разрушенной деревни.
"Эрнесто, посмотри на меня", - мысленно приказала я со всей уверенностью, на которую была способна.
Я не надеялась на результат, но он оказался ошеломляющим. Эрнесто вскинул голову и его зеленые глаза встретились с моими.
"Все будет хорошо," - внушала я ему, сосредоточившись на этих чувствах. Я то знала. Я знала, что все будет хорошо. Потому что иначе не могло быть. Главное - мы живы. Мы целы. У нас есть силы. И мы построим себе новый мир, в котором будет хорошо жить. Я это знаю.
Миг - и перед аудиторией снова стоял могущественный маг, глава Академии Душа.
- Мы закрыли Прорыв, - повторил Эрнесто, но уже таким тоном, что захотелось вскочить со своего места и униженно благодарить магов за такое деяние. - С помощью стражи были уничтожены все иномирные создания. Наши целители готовы предложить свою… ммм… хорошо, безвозмездную помощь некоторым самым тяжелым раненым.
Атмосфера в зале изменилась. Теперь трепещущие от счастья быть перед могущественным магом люди с благодарностью принимали дары, которые он милостиво пожаловал.
- Академия готова финансово помочь руководству города восстановить часть разрушенных зданий, - сообщил Эрнесто.
- Таша, - прошептал кто-то за моей спиной за моей спиной. - Таша, ты нужна нам. Беда.
Мы с Лео стремительно обернулись. Пригнувшись, чтобы не мешать остальным слушать, между рядами стояла молоденькая студенточка.
- Что случилось? - спросила я. в животе мгновенно образовался кусок льда.
- Жена Николая. У нее начались роды, а она зовет его. Ведь ты была последняя, кто его видел…
Да, чтобы не происходило в моей жизни дальше, вина за то, что Николай погиб, будет всегда лежать на мне.
- Я иду.
- Я с тобой, - спокойно сказал Лео.
Не дослушав Эрнесто, мы выбрались из зала под осуждающими взглядами - тихо пробраться к выходу не удалось, деревянная нога Лео стучала и скребла по паркету.
Уже у выхода я бросила на Эрнесто извиняющийся взгляд - мне не хотелось его обижать. Он едва видно согласно качнул головой, у меня отлегло от сердца.
Мы вбежали в маленькую комнату, где на кровати корчилась молодая женщина с огромным животом. Уважаемая Агата, лекарь, принимающая самые тяжелые роды в городе, с обеспокоенным лицом вытирала жене - вдове - Николая лицо мокрой тряпкой.
- Она не хочет рожать, - сказала она, увидев нас. - не хочет рожать, пока не узнает, что с Николаем.
- Не хочет рожать - это что значит? - спросил Леопольд растерянно. - как можно не хотеть рожать? Я думал, это не контролируемый процесс.
- Очень даже контролируемый, - вспылила Агата, стараясь контролировать свой голос, чтобы не кричать. - В таком состоянии она погубит и себя, и ребенка. Таша, тебя последнюю видели с Николаем. Поговори с Ириной.
Лекарь сделала приглашающий жест рукой. Я застыла у двери, не в силах сделать хоть один шаг. Что я ей скажу? Из-за меня погиб твой муж, но ты все равно должна рожать, тужиться по команде?
Время замерло. Все смотрели на меня, а меня задавило тяжеленное чувство вины, я только беззвучно открывала рот.
Вдруг Лео стремительным шагом пересек комнату и подошел к кровати. Он сжал лицо Ирины своими руками и заставил посмотреть на себя.
- Послушай меня, девочка, - сказал он ласково, но твердо. - Николай пожертвовал собой ради спасения горожан. Он оставался аптекарем до самого мгновения своей смерти, но умер с твоим именем на устах. Ты поняла меня? Хотя он до конца оставался верен своему долгу, но думал и беспокоился он о тебе. Ты должна родить этого ребенка, должна перед памятью о своем муже. Ради того, чтобы вы с малышом могли спокойно и мирно жить, чтобы вам ничего не угрожало, Николай пожертвовал собой. И если ты сейчас поддашься своим эмоциям, то это значит, что ты перечеркнешь все то хорошее, что между вами было во время супружества. Этот ребенок - часть Николая, и ты должна сделать так, чтобы он жил. Понятно?
Завороженная женщина кивнула.
- Я буду рядом, - все так же твердо и нежно сказал Лео. - И у нас все получится.
Я никогда не видела Леопольда таким. Весельчак и балагур, который никак не мог закончить аптекарский колледж, отступил, и на его месте внезапно проявился тот профессионал, к которому едут за спасением даже из других городов.
Никем не замеченная, я выскользнула за двери, и побежала по коридору.
Я думала, что во мне появилось что-то новое после прошедшей ночи, я думала, что я стала сильнее, но я снова отступила, встретившись с трудностью. Так я разрешала отцу решить за меня мою судьбу, хоть его решения и шли вразрез с моими мечтами и планами. Почему я не осмелилась раньше уйти из дома? Ведь я же вполне могу обеспечить себя сама, и жить независимо. Ведь я же почти аптекарь! Что мне до мнения окружающих, когда у меня есть моя цель - аптека с красными стенами! И тут… Почему у меня не хватило силы духа подойти к Ирине и смело признаться, что ее муж умер по моей вине? Почему Лео, а не я, нашел нужные слова?..
- Эй, Таша! Хватит предаваться жалости к самой себе, - Лео встряхнул меня за плечи. - У Ирины мальчик, назвали Николаем. Все хорошо.
- Как ты меня нашел? - икая от слез, спросила я.
- А где же тебя еще искать, как не в чулане со швабрами и вениками? - удивился сокурсник.
Он отодвинул меня, устроил себе удобную лежанку из метел и с комфортом на нее уселся.
- Хорошо! - выдохнул он. - А, главное, нас тут не найдут. Чего-то я устал… Ну, что стряслось?
- Я… думаю, это из-за меня погиб Николай! - всхлипнула я.
- Почему это? - искренне удивился Лео.
- Ну, вы со мной пошли в Академию, и там его убили…
- Что за ерунда! Таша, ты говоришь глупости. Николай - взрослый человек, а каждый взрослый человек должен сам отвечать за свои ошибки. Ты же его волоком в академию не тащила? Не тащила. Ты его заставляла кидаться магам под нос? Не заставляла. Это были его решения, за которые он и поплатился. Мне тоже искренне жаль Николая, но, как бы это грубо не звучало, он сам виноват. Так что давай, успокаивайся, и иди посмотри на его сына. Агата говорит, что он похож на отца, но мне показалось, что он похож на печеное яблоко. Новорожденные дети такие мерзкие!
- Как ты можешь так говорить! - возмутилась я. - Надеюсь, ты хоть этого роженице не сказал?
- Нет, нет, что ты! Я просто сказал "Фуу!", когда мне предложили его подержать.
Открыв рот, я уставилась на Лео. Его лицо было совершенно серьезным. Он что, действительно так сделал??
Но вдруг Лео расхохотался, да так заразительно, что я тоже последовала его примеру. Мы хохотали, хохотали, и никак не могли остановиться.
Как только я выбилась из сил, Лео простонал:
- Я его взяла на руки и говорю: "Кокой прекрасный младенец! Как он похож на отца! Особенно уши!"
- Уши? Почему уши?
- Потому что это самое приличное в младенце. В новорожденном уши - единственное, что похоже на человеческое!
И мы снова засмеялись.
Когда смех иссяк, а щеки и живот заболели, я почувствовала себя значительно лучше.
- Ну ладно, - сказал Лео, вытирая слезы. - Пойдем. Работы еще… очень много. Там начали приносить тех, кто прятался в подвалах или был под завалом. Как же я мечтаю выспаться! Мы сегодня все несколько часов поспали. А вот если бы в кровати, на чистых простынях, да после ванны… Эх….
Я согласно кивала, вспоминая, какое это удовольствие - купаться в большой ванной. Конечно, Лео из более обеспеченной семьи, чем я, у них есть ванна, ему повезло
Мы побрели на первый этаж снова принимать раненых. И в эту ночь нам не удастся поспать в своих постелях, это было понятно. К тому же, если честно, мне и не хотелось возвращаться домой. Если дом уцелел во время прорыва, то основательно выстыл. А это значит, что мне придется долго топить печку, чтобы нагреть хотя бы кухню, греть воду в специальном баке для купания, готовить еду. А у меня все болело от усталости, и я уже даже начинала завидовать тем, кто лежал на холодных столах в покойницкой. Им уже не приходится заставлять себя шевелиться и что-то делать, а главное - смотреть на людские страдания.
Из Быстрицы к нам на помощь прибыло только десять аптекарей - все остальные побоялись. Специалистов катастрофически не хватало.
В какой-то момент я просто отключилась, и проснулась только через несколько часов, лежа на полу, и аккуратно укрытая одеялом. На моей груди громко храпел Антиох, а на затекших ногах - куратор Лиза. Я пошевелила пальцами, разгоняя кровь, и снова заснула.
Для того, чтобы меня разбудить, одному из аптекарей пришлось поставить меня на ноги. Только упав с высоты своего роста, я смогла открыть глаза.
- На дежурство на первый этаж, - приказал мне аптекарь, завернулся в мое одеяло и мгновенно заснул.
Еще трое суток мы работали, сменяя друг друга и спя урывками.
Кто-то из добровольцев всегда следил, чтобы мы не засыпали с мисками каши в руках, потому что стоило на что-то опереться - даже не присесть, как организм сразу же пытался отключиться.
Люди постепенно расходились по своим домам, у нас оставались только раненые и бездомнее, но и те постепенно находили себе приют - у родственников, знакомых или в гостиницах, их пребывание там оплачивала Академия.
Собрание знатных людей быстро сменило нашего городского управляющего, который ничего не сделал во время Прорыва, и оперативно избрало нового.
По городу поползли слухи, что маги убивали людей, но их быстро кто-то прекратил.
И вот, наконец-то настал долгожданный момент.
- Всем студентам, кроме выпускников, можно расходиться по домам, - объявил ректор. - Выпускники остаются на ночное дежурство, а всех остальных ждем завтра.
В чьей-то куртке - ту, которую мне дал ректор еще в Академии, мне не удалось отыскать, - я покинула колледж. Холодный ветер приятно прикоснулся к разгоряченному лицу. Я вышла за ворота, отыскала более-менее чистый сугроб и с наслаждение растерла лицо колючим снегом.
Ориентируясь по свету уцелевших фонарей, я отправилась домой.
Прорыв закончился.
Серьезные решения, или О начале
Мой дом уцелел. И вообще весь квартал был на удивление целым - наверное, потому что находился в южной части города. в окне нашей кухни был виден слабый мерцающий огонек. Неужели братья вернулись?
Перескакивая через несколько ступенек, я помчалась наверх и ворвалась в квартиру.
В жарко натопленной кухне сидел Тарас и чистил овощи на суп.
Я замерла в дверях, медленно снимая с себя куртку.
- Здравствуй, Таша, - Каким-то жалким голосом сказал Тарас. - А я тебя вот тут жду… печку растопил. Ты не против?
Я пожала плечами. Что ни говори, а возвращаться в теплый дом было приятно. Помыла руки и села рядом чистить овощи.
В молчании мы приготовили продукты, сварили суп, поели. От тепла и сытной еды меня начало клонить в сон, но я заставила себя сходить в душ и хорошенько вымыться.
Когда я вернулась, Тарас подвинул мне кружку с горячим, ароматным чаем. Я прислонилась к притолоке, и, прихлебывая сладкую жидкость, вопросительно посмотрела на кузнеца.
- Я хотел поговорить с тобой, - серьезно сказал он. - Точнее, задать тебе вопрос, ответ на который для меня очень важен: у меня есть хоть один шанс, что ты добровольно выйдешь за меня замуж?
Я бы могла рассказать Тарасу о том, что я вообще не хочу замуж, о том, что у меня есть цель, которой я мечтаю достичь, о том, что он, в сущности, хороший и заботливый человек. Но я ограничилась один словом:
- Нет.
- Я так и думал, - вздохнул Тарас. - Ты собираешься быть подстилкой этому магу, Эрнесто?
- Нет.
- Ты обираешься выйти замуж за своего сокурсника?
- Нет. Я вообще не собираюсь замуж, - объяснила я. - Мне нужно доучиться. Я хочу быть независимой. Хочу сама себе создать такой мир, который бы не рухнул в один день из-за внешних обстоятельств. Хочу быть уверенной в завтрашнем дне.
- Ты считаешь, что это возможно? - спросил Тарас.
- Да, - улыбнулась я. если у меня будет моя собственная аптека с красными стенами, то уже ничего меня не сломает. Ни болезнь близкого человека, ни Прорыв, ни государственные катаклизмы - ведь мне всегда будет то, что всегда поддержит и к чему можно будет возвращаться. К любимому делу. К своей собственной аптеке. А люди всегда болеют, что бы не происходило вокруг. И всегда в мои двери будут стучаться те, Ому нужна будет моя помощь. А значит, моя жизнь зря не пройдет.
- Ты изменилась, - вздохнул кузнец. - Я не могу тебя понять. Но я постараюсь. И я буду ждать. Ведь я люблю тебя, Таша.
- Спасибо тебе, - искренне поблагодарила я. - Спасибо тебе за любовь. Но я не могу ее сейчас принять.
- Я это уже понял, - криво улыбнулся Тарас. - Мне очень хочется спросить тебя о твоих отношениях с моим… братом, но, наверное, не стоит?
- Не стоит, - согласилась я.
- Что ж. Удачи тебе, Таша.
- И тебе.
Проходя мимо, Тарас поднял руку, замер, а потом бессильно уронил ее и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь.
Я была очень рада тому, что мы разобрались в наших отношениях, и что это больше не будет меня мучить. За эти дни я окончательно решила то, какой будет моя жизнь. И никому не позволю в нее вмешиваться.
Допив чай, я завалилась спать.
Утром я проснулась от холода - специально, чтобы проснуться, я не стала накрываться одеялом и топить на ночь. Все тело болело, я была еще более разбитая, чем когда ложилась. Дойти до колледжа и отработать свою смену с больными стоило мне огромных усилий. Слава Подкове, куратор Лиза дала мне несколько выходных, опасаясь, чтобы я не пополнила собой ряды лежащих со стонами на койках.
Как же мне хорошо спалось! Какие же замечательные сны мне снились! Как же мне было тепло и уютно!
Тепло?
Тепло???
Если учесть, что я пять суток почти не спала и работала на износ, то к моменту моего пробуждения в доме должна была царить жуткая холодина, потому что дрова так долго не горят. Приехали родные?
Я поднялась на локте и увидела, как в очаге весело пытает жаркое пламя. А потом перевела взгляд вниз.
Тот, кого я спросонок приняла за брата, по привычке забравшегося в мою кровать, оказался ни кем иным, как господином магом Эрнесто. Он крепко спал, и на лице его царило такое умиротворенное выражение, что я невольно залюбовалась. Сейчас он был действительно красив, так красив, что даже сердце замирало. Да и какая женщина не дрогнет, увидев у себя в постели такого мужчину? Обнять и не отпускать его - вот что я хотела.
Мысленно выругав себя за такие мысли, я строгим голосом спросила:
- Господин маг, что вы делаете у меня в кровати?
- Что? - сонно переспросил Эрнесто. - Что ты хочешь, Кнопка? Дай поспать! Лучше поесть приготовь.
С этими словами он повернулся на живот, уткнулся носом в подушку и снова сладко засопел.
Мне оставалось только гадать, что я пропустила во время сна и насколько это нормально, когда глава Академии Духа обнаруживается у тебя в кровати. И главное - что я должна делать?
Так ничего и не решив, я просто аккуратно перелезла через спящего мага и принялась готовить нам еду - на столе каким-то волшебным образом очутилась сумка с продуктами. Да нет, вовсе не волшебным, ее наверняка принес маг. Наверное, решил, что питаться простолюдинской едой - это не для него.
Как только по кухне пошел вкусный запах, Эрнесто тут же проснулся, взъерошил волосы, потянулся и сел за стол. Как только он потянулся за мясом в подливе, я хлопнула его по руке черпаком.
Он с таким изумлением воззрился на свою руку, потом на черпак, а потом на меня, будто мы втроем обросли фиолетовой шерстью.
- Ээээ, Кнопка, ты хоть понимаешь, ЧТО ты сейчас сделала?
- И что же?
- Ты ударила главу Академии Духа. За это я тебя должен испепелить прямо на месте.
- Главы Академии Духа не врываются посреди ночи в квартиры к одиноким девушкам и не залезают к ним в кровать, - сказала я, стараясь вести себя с магом так, как вела с братьями.
- Именно так они и поступают, - проворчал Эрнесто, поедая глазами мясо. - Им никто запретить не может. Вообще-то, это сейчас ночь, а я пришел утром, но ты спала, и мне не удалось тебя разбудить.
- Я проспала сутки? - ахнула я.
Воспользовавшись моим удивлением, Эрнесто щелкнул пальцами и вся тарелка с мясом перелетела к нему, роняя на скатерть капли подливы.
- Вы…
- Ты, - поправил маг, жадно жуя.
- Ты расскажешь мне, что происходит?
- Угу. Только ешь, а то на тебя страшно смотреть.
После того, как мы поели, Эрнесто уселся на кровати и задумчиво уставился на огонь.
- Рассказывай, Эрнесто, пожалуйста, - попросила я.
…. Практически каждый маг знает, что их существование зашло в тупик. Нужны были решительные перемены для того, чтобы маги выжили. Но какие перемены и как их осуществить, если уже больше тысячи лет маги жили одним и тем же укладом?
Да, раньше они правили странами, потом это оказалось слишком сложно и пришлось уступить людям эту привилегию. Раньше у магов были огромные шикарные дворцы, потом оказалось, что они велики для уменьшающего с каждым годом числа магов, да и магические силы начали оскудевать. В конце концов, маги стали ютиться в Академиях духов, которые раньше служили только для обучения, а теперь в них хватало места на то, чтобы не только учиться, но и с удобствами жить. Магические науки пришли в упадок, ведь не было смысла открывать что-то новое, когда стараешься сохранить хотя бы то, что уже есть.
Маги вели паразитический образ жизни, регулярно подпитываясь финансовыми вложениями из государственной казны - ведь закон об этом был принят еще шестьсот лет назад, и никому в голову не приходило его изменить.