Серебреная монетка почти незаметно перекочевала из руки мужчины в пышное декольте. Девушка наградила Интара поцелуем и упорхнула, а он сам направился в "комнату свиданий" за Эрнестом.
Мальчишка безмятежно спал, обняв обеими руками подушку. На лице блаженная улыбка, а на теле ни нитки одежды. Вся она аккуратно сложена в кресле. Видать, девица постаралась.
Усмехнувшись этой невинной картине, Интар склонился над юношей и почти нежно потряс его за плечо. Эрнест сначала потянулся, как кот, и только потом открыл глаза, мутноватые со сна. Видимо, парень еще не совсем понял где он, и почему его разбудили. Но Интара он узнал сразу и улыбнулся, правда в следующий миг улыбку сменила крайняя степень смущения, и Эрнест тут же уткнулся обратно в подушку, пряча лицо.
– Что такое? – хохотнул Интар, склоняясь еще ниже, так, что длинные волосы мазнули юношу по обнаженному плечу.
– Ты же… Я же… О, господи! – Эрнест сделал попытку еще глубже зарыться в подушку.
– Тебе не понравилось?
– Вовсе нет, просто… – раздалось из-под подушки.
– Тогда прочь ненужное стеснение, – рассмеялся Интар, отнимая у парня его ненадежный "щит". – Ты же мужчина! Да и нечего тут стесняться!
– Хм… – Эрнест поднял взъерошенную голову и, наконец, осмелился посмотреть другу в глаза. Увидев этот пылающий взгляд, Интар впервые подумал, что девица, наверное, говорила правду. А то, как клокотала кровь в этом юном теле и билось сердце… Вампир сморгнул, отгоняя это наваждение, и сказал:
– Вставай. Нам уже пора. На улице почти утро.
– Так поздно? – искреннее удивление смотрелось весьма умилительно.
– Иногда время летит незаметно, – пожал плечами Интар, подавая юноше одежду.
– Прости, – похоже, Эрнест решил вернуться в свое стеснительное амплуа.
– За что еще? – фыркнул вампир.
– Ты столько ждал…
– Не говори ерунды! Одевайся давай!
С этими словами Интар шлепнул парня чуть пониже спины, чем заработал довольно странный взгляд – еще один факт в копилку доказательств.
После они еще несколько раз посещали это заведение – и Эрнест стеснялся все меньше. Он вообще изменился, возмужал, можно сказать. Но, вместе с этим, его влюбленность становилась все очевиднее для Интара. Как ни странно, именно это чувство порождало в Эрнесте застенчивость и скромность.
Парень смутно осознавал, чего именно алчет его сердце и тело, но изо всех сил старался быть ближе к Интару, и именно эти чувства помогали не замечать его странностей, которых при тесном общении вылезало немало.
Сам Интар уже всерьез раздумывал, как ему лучше поступить. С одной стороны он ничего против не имел, да и привязался к парню, а с другой – дворянский сын со всеми вытекающими.
Но Интару не суждено было принять решение – судьба распорядилась по-своему, и далеко не самым лучшим образом.
Глава 30. Страшные дары осени и кровавое предложение.
В Венецию пришла осень с пронзительными ветрами и дождем. А вместе с непогодой пришли и болезни. К сожалению, эпидемия не миновала и дом барона де Фуэлло. Потом Интар тщетно гадал, как болезнь проникла в дом, но он спохватился слишком поздно.
Чахотка нанесла первый удар стремительно и неотвратимо. Баронесса сгорела за считанные дни. Когда Интар увидел ее, то Вифании нужен был только священник. Убитый горем Эрнест до последнего был рядом, отказываясь верить в случившееся – а Интар упустил этот момент.
Хоронили баронессу очень скромно, едва ли не тайно, лишь младший сын провожал ее в последний путь, да домочадцы. Старший так и не пришел – ограничился письмом к младшему. Весьма объемным, но смысл сводился к тому, что он не хотел рисковать своей семьей. Эрнест, прочитав письмо, в порыве чувств разорвал его на мелкие клочки, а потом еще долго стоял, уткнувшись в грудь Интара и выжидая, когда пройдут недостойные мужчины слезы.
После похорон юноша несколько дней вообще никуда не выходил. И потворствование этому желанию стало еще одной ошибкой.
Когда Интар решил, что траур трауром, но мальчишку пора из него вытаскивать, и сам пришел к нему в дом, то нашел скорее тень, чем человека. Эрнест был бледен, осунулся, под глазами появились темные круги.
Сначала Интар подумал, что это от горя. И ведь парень искренне обрадовался ему, будто ждал, даже выдал робкую улыбку. Они обнялись. Вампир еще не успел ослабить объятий, как Эрнест закашлялся, поспешно прижав ко рту платок.
Приступ был скоротечен, но сначала Интар почувствовал запах, а потом увидел на платке кровь. Выхватив его, словно коршун добычу, вампир спросил:
– Давно это?
– Нет, не очень, – ответил Эрнест, сглотнув и отведя глаза.
– Подойди ко мне, – почти потребовал Интар, и парень тотчас подчинился.
Вампир буквально сорвал с него камзол и рубашку. В глаза сразу бросилась худоба. Интар провел ладонью по груди и животу парня, потом по плечам и шее, вслушиваясь в сердцебиение и дыхание.
Будучи рожденным вампиром, он мало что знал о человеческих болезнях, но даже крох знаний хватало, чтобы понять, что такие хрипы при дыхании и кровь при кашли – это ненормально. Выругавшись про себя, Интар поспешно одел юношу, так как тот начал дрожать, правда, вряд ли лишь от холода.
– Тебя смотрел врач? – спросил вампир, вздохнув и коря себя за то, что не спохватился раньше.
– Нет, – ответил Эрнест. – Как-то не до того было.
– Надо немедленно пригласить! Я займусь этим.
– Хорошо. Может, тебе тогда лучше уйти?
– Почему? – искренне удивился Интар.
– С моей стороны очень эгоистично не выставить тебя сразу. Но я так хотел еще хотя бы раз увидеть тебя! – почти всхлипнув.
– О чем ты?
– Я не хочу, чтобы ты заболел!
Вампир невольно улыбнулся и, погладив Эрнеста по растрепанным волосам, сказал:
– Вот об этом можешь не беспокоиться. Мне это не грозит.
– Точно?
– Точно. А теперь ложись-ка в постель, а то холодный как лягушка. Я вызову доктора.
Доктор не замедлил явиться, но его диагноз прозвучал малоутешительно. Чахотка. И тоже скоротечная, как и у покойной баронессы. В качестве лечения было предложено пустить кровь, но на этом терпение Интара кончилось, и он выставил доктора за дверь с его "гениальными" идеями. Эрнест и так ослаб, чтобы еще усугублять его состояние кровопотерей. К тому же Интар знал, что это не поможет.
А между тем Эрнест смотрел на него с такой надеждой, что сердце щемило. Хотелось все бросить и спасать. Но вампир мог это сделать только одним единственным способом.
Полный тяжких дум, Интар решил перебраться к Эрнесту. На время, как было сказано. Не оставлять же больного друга на произвол судьбы? Его брат не приехал раньше и очень маловероятно, что озаботится здоровьем Эрнеста сейчас, когда диагноз поставлен. Конечно, всего этого Интар парню говорить не стал. Зачем омрачать и без того незавидное существование?
Так Интар стал не только компаньоном, но и фактически нянькой Эрнеста. Вампир заметил, что с тех пор, как болезнь юного барона стала очевидна, слуги несколько сторонятся его, лишний раз не то что не прикасаясь, но и не попадаясь ему на глаза. Нет, никто не попросил расчета, но, тем не менее… Да и на Интара, который ничего этого как раз не боялся, смотрели с подозрением. Правда, ему самому на это было плевать.
Эрнест чах на глазах. Ел все меньше, почти без аппетита, зачастую чтобы только угодить Интару. Все реже вставал с постели, даже самостоятельное одевание его очень утомляло. Почти все время бодрствования он проводил сидя у камина под боком у вампира. Парень очень нуждался в его обществе, хотя время от времени и выказывал опасения, что может заразить своего друга.
Было невыносимо наблюдать это угасание. Интар все больше склонялся к мысли предложить юноше стать одним из "детей ночи". Да, как вампир, Эрнест мог оказаться неустойчив. Психика не слишком приспособлена к вечной жизни и "альтернативному" способу питания, но так он хоть еще сколько-то проживет, как бы эгоистично это не звучало.
Наконец, решив, что так оно будет лучше всего – хоть какая-то надежда, вампир решил поговорить с другом.
Эрнест лежал снова слишком бледный. Значит, опять был приступ, последствия которого парень очень старался скрыть, чтобы не расстраивать друга.
– Как ты сегодня? – спросил Интар, хотя ответ в общем-то очевиден.
– Ничего, – робкая попытка улыбнуться. – Посидишь со мной?
– Конечно, мой мальчик.
– Прошу, не называй меня так. Это совсем по-детски. Не хочу чувствовать себя ребенком сейчас.
– Прости.
Вампир сел на кровать и обнял юношу, притягивая поближе к себе. Эрнест тут же облегченно вздохнул и положил голову ему на плечо. Раньше бы не осмелился, но теперь это стало обычным. Повисло неловкое молчание, которое нарушил Эрнест, спросив:
– Мне недолго осталось, да?
– Я не совсем об этом хотел с тобой поговорить.
– А о чем же? – вампир почувствовал, как Эрнест напрягся, но отступать уже не хотел, хотя и начал издалека:
– Ты, наверное, не раз замечал за мной некоторые странности?
– Все не без странностей, – возразил юноша. – Ты дорог мне таким, какой ты есть.
– Мне очень лестно это слышать, но я не совсем об этом. Просто всем этим странностям есть объяснение, хотя, возможно, его сложно будет принять.
– Я попробую. Меня сейчас мало чем можно шокировать, – горько усмехнулся Эрнест. Интар никак не отреагировал на эту реплику, а лишь осторожно заметил:
– Дело в том, что я не совсем человек.
– В каком смысле?
– В самом прямом. Ты ведь, наверняка, замечал, что я редко выхожу куда-то днем, или ем.
– Ну да, но мало ли…
– Просто у меня, можно сказать, особая диета. Я – вампир.
– Как… в сказках? – похоже, парень стал заикаться, но не сделал попытки отстраниться.
– Не совсем. Хотя похоже.
– Значит, ты пьешь кровь?
– Это моя единственная пища, – согласился Интар.
– И ты поэтому со мной? – вампир ощутил, как бешено забилось сердце юноши, поэтому поспешил ответить:
– Нет, вовсе нет. Просто ты показался мне интересным.
– Правда?
– Да. Я никогда не лгал тебе.
– И поэтому ты не боишься заразиться?
– Точно. Человеческие болезни мне не страшны, и я не могу умереть от старости. В таком виде, не изменяясь, я проживу еще века, если не тысячелетия.
– Сколько же тебе лет? – с подозрением, пытаясь тщательно изучить лицо.
– Более ста пятидесяти. Интар ожидал любого ответа по этому поводу, только не фразы:
– Наверное, я казался тебе очень глупым…
– Вовсе нет! Откуда такие мысли?
– Ну… у тебя гораздо больше жизненного опыта.
– Опыт – дело наживное. Но сможешь ли ты принять меня таким? С темной стороной моей жизни?
– Конечно, – не раздумывая ответил Эрнест, как-то устало вздохнув. – Ты же мой друг. Я бы тебя любым принял. Ты же не отвернулся от меня, когда я заболел. Возможно, это жестоко, но я бы хотел, чтобы ты был со мной до конца. Мне уже недолго осталось.
– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Ты не устал?
– Нет, я тебя слушаю, – Эрнест постарался сесть поудобнее.
– Я могу спасти тебя. Ты поправишься, и больше ни одна болезнь не коснется тебя. Ты останешься вечно молодым, таким, как сейчас. Но при этом будешь таким же, как я. Тебе придется пить кровь, чтобы жить, опасаться солнечного света первые сто-двести лет.
– Понятно, – задумчиво протянул юноша, зябко передернув плечами, потом почти испуганно спросил:
– А ты будешь рядом со мной?
– Ты этого хочешь?
– Очень, – на щеках Эрнеста появились алые пятна.
– Конечно, я буду рядом. Я должен буду научить тебя всему, что нужно знать вампиру.
– Должен? – с такой болью в голосе, что Интару стало не по себе, поэтому он ответил, поправляя одеяло в ногах юноши:
– Я буду рад помочь тебе. Мне невыносимо видеть, как ты медленно угасаешь. Ты дорог мне, и я не хочу тебя терять, поэтому и предложил такой способ.
– Правда?
– Конечно, – вампир убрал волосы со лба юноши и невольно пробежался пальцами по щеке и подбородку. Тот замер, прижмурившись от этой нечаянной ласки, потом сам потянулся за ускользающей рукой. Интар тоже на миг замер, потом ласково притянул голову Эрнеста к своей груди, где парень благополучно спрятал стремительно краснеющее лицо. Поглаживая немного спутанные волосы юноши, вампир проговорил:
– Ну-ну. Не стоит так смущаться. Все правильно. Тебе нравится?
– Очень, – едва слышно, куда-то в ткань рубашки.
– Вот и хорошо, – не прекращая своего занятия. – Подумай над моим предложением. Повисла пауза, но не очень долгая, так как в итоге Эрнест сказал:
– Я согласен.
– О чем ты? – Интар даже не сразу ухватил суть.
– Я принимаю твое предложение.
– Ты уверен? Я не тороплю. Можешь тщательно все обдумать. Время есть. Ведь сделанного потом назад не воротишь.
– Я понимаю, – уже громче ответил Эрнест. – Но ведь выбора особого нет. Или я умираю в течение месяца или соглашаюсь стать таким как ты, и живу.
Интар не ожидал подобной рассудительности, поэтому привел еще один аргумент:
– И тебя не пугает, что некоторые будут называть твою душу проклятой?
– Возможно, это уже так, – почти шепотом заметил юноша, а уже громче спросил: – Тебя это отвращает? – и достал из-за пазухи нательный крест.
– Нисколько. Могу взять в руки, даже поцеловать.
– Вот. Тогда какой же ты проклятый?
– Это где же ты научился так здраво рассуждать? – не мог сдержать усмешки Интар, сжав руку парня. Эрнест пожал плечами, ответив:
– Может, я и слишком стеснительный, но вроде не дурак.
– Пожалуй, соглашусь. Что ж, значит, ты сделал выбор?
– Да. Я согласен. Мне куда страшнее умереть, чем стать таким, как ты.
– Я тебя не пугаю? – чуть прищурившись.
– Никогда, – снова робкая улыбка на сухих губах, которая померкла мигом позже, так как Эрнеста скрутил приступ кашля.
Интар невольно обхватил парня за плечи, чтобы хоть как-то помочь. Тот редкий случай, когда у него сердце разрывалось из-за сочувствия к человеческой боли. Но хоть отчаянья больше не было. Юноша согласился, а, значит, в самое ближайшее время его можно будет избавить от страданий смертной плоти.
Приступ, тем временем, прошел, и Эрнест сидел, привалившись к вампиру и пытаясь отдышаться. Дыхание выходило ужасно хриплым. Но сквозь хрипы Интар различил довольно четкое:
– Надеюсь, я тебе не отвратителен.
– Глупости! – Интар поцеловал покрытый испариной лоб. – Я видел вещи куда как хуже. А ты просто болен. К тому же теперь я могу тебе помочь.
– Когда?
– Завтра на закате и начнем. До этого я должен тебе еще кое-что рассказать.
– Что же?
– Может, тебе лучше отдохнуть после приступа?
– Лучше расскажи, пока не начался новый.
– Ладно. Дело в том, что первые сто-двести лет я буду отвечать за тебя перед своим народом. Ведь сначала ты точно неразумный младенец. И ты должен будешь мне подчиняться.
– И только? – слабо усмехнулся Эрнест. – Я согласен и на большее.
Интар решил не развивать эту тему, начав рассказывать об особенностях вампирской физиологии. Ведь вполне вероятно, что после обращения влюбленность юноши трансформируется просто в вариант "сыновних" чувств к своему создателю. Так случалось довольно часто. А что до собственной симпатии к Эрнесту – так это ведь не любовь.
Глава 31. В новую жизнь на грань разрыва.
Парень стоически перенес ожидание до назначенного часа. Возможно, болезнь научила его смирению. По настоянию вампира он вымылся, побрился. В общем, привел себя в полный порядок, словно собрался в последний путь, к вящему недоумению слуг. Разглядывая себя в зеркало, Эрнест с усмешкой заметил:
– Хоть в гроб, хоть на брачное ложе.
– Ну, что-то среднее, – кивнул Интар, собственноручно заплетая волосы юноши в косу. – Может, поешь?
– Последний ужин?
– Что-то вроде. Больше ты не сможешь… воспринимать твердую пищу.
– Я и сейчас уже не могу. Слишком больно, – тихо возразил Эрнест. – Так что можно без этого?
– Конечно, – ответил Интар, подумав, что горло юноши, должно быть, все истерзано кашлем.
– Спасибо.
– Да не за что. Я не собираюсь заставлять тебя делать что-либо против твоего желания, если только ради твоей же безопасности.
Эрнест ничего не сказал, но взгляд его был полон благодарности. Даже как-то не по себе становилось, поэтому Интар сказал:
– Пойдем лучше в спальню.
– Зачем?
– Там будет удобнее и, надеюсь, никто не побеспокоит.
– Слуги и так стараются лишний раз ко мне не обращаться. Так что вряд ли они станут ломиться в закрытую дверь.
– Я тоже так думаю, – кивнул вампир, подталкивая юношу к дверям.
И все-таки, когда они вошли в спальню, Интар запер двери, прокомментировав:
– Для надежности.
– Хорошо, – ответил Эрнест, передернув плечами и уставившись в окно. Там неумолимо догорал день. Вот последний солнечный лучик скрылся за крышами домов.
– Пора? – немного нервно спросил юноша.
– Да, – согласился Интар. – Но не волнуйся так. Подойти ко мне.
Эрнест повиновался, и вздрогнул, когда вампир обнял его, так что тот сказал:
– Ш-ш, успокойся.
– Это будет больно?
– Чуть-чуть. Ты пережил гораздо большую боль.
– Тогда ладно, – с видом агнца, идущего на заклание.
Улыбнувшись, Интар сел на кровать и притянул юношу к себе, думая, как отвлечь от этого ожидания. Вампир не хотел пугать Эрнеста или причинять боль. Более необходимого. Выход напрашивался один, но безотказный.
Парень так и стоял, не зная, что ему делать. Интар на миг сжал его руки, пробежался вверх по предплечьям, плечам, заметив:
– Ты дрожишь. Тебе холодно? Я ведь велел протопить здесь камин. Может, приступ?
– Нет, просто… – юноша смутился и отвел взгляд.
Что ж, такая дрожь была Интару по душе. Его руки поднялись к горлу Эрнеста и начали расстегивать застежки камзола, собираясь его снять.
– Он будет только мешать, – заметил вампир, не прерывая своего занятия.
Чтобы не дать юноше задуматься, зачем это надо, Интар то и дело отвлекался на поглаживания. Вроде бы ненужные, но Эрнест тотчас начинал прерывисто дышать и алеть румянцем. Что тоже было совершенно ожидаемо, правда Интар лукаво спросил:
– Тебе неприятно?
– Нет, н… нормально, – едва слышно, но уверенно.
– Хорошо.
Камзол скользнул на пол, а вампир принялся распускать горловину рубашки юноши. Тот уже перестал вздрагивать, но дышал мелко и часто, досадуя, почему его тело так подводит. Интар, который прекрасно понимал почему, так как прекрасно чувствовал исходящий от него запах возбуждения, продолжал отвлекать парня от ненужных мыслей.
Минут через пять Эрнест, похоже, уже вообще ни о чем думать не мог, только прислушиваться к собственным ощущениям от раздевающих его рук. Правда Интар не стал доводить дело до конца, остановившись на полпути. Так что все выглядело относительно пристойно, когда вампир потянул его на кровать со словами:
– Давай, иди сюда. Так будет гораздо удобнее.