Черт побери. Она кикбоксер, профессионалка, подумал Локки, поднимаясь. Жеан терпеть этого не может. Локки дернул плащ, и в его руках оказалось по стилету. Он стал осторожно приближаться к женщине, которая била Жеана ногами по ребрам; рослый Жеан пытался откатиться. Локки был уже в трех шагах, когда стук кожаной обуви о камень предупредил его, что за ним кто-то есть. Он занес правую руку со стилетом, словно собирался заколоть нападающую, но живо пригнулся, повернулся и вслепую ударил назад стилетом в левой руке.
И сразу обрадовался, что пригнулся: что-то пролетело над его головой, совсем близко, задев волосы. На него напал другой "нищий" - мужчина примерно его роста; Локки только что избежал удара железной цепью, которая могла расколоть его череп, как яйцо. Сила броска увлекла этого человека вперед, он наткнулся на стилет, и тот погрузился в его тело под правой мышкой. Человек ахнул, а Локки безжалостно воспользовался преимуществом и ударил вторым стилетом в левую ключицу противника.
Потом как можно резче дернул оба лезвия, и мужчина застонал. Цепь, выскользнув из его пальцев, со звоном ударилась о камни; в следующую секунду Локки выдернул стилеты из тела противника, словно вертелы из мяса, и позволил бедняге опуститься на землю. Перехватил поудобнее окровавленные стилеты, повернулся и, повинуясь неожиданному приливу уверенности в себе, напал на противницу Жеана.
Женщина, почти не глядя, пнула его; ступня попала ему в плечо; впечатление было такое, словно он наткнулся на кирпичную стену. Он отшатнулся; женщина воспользовалась возможностью отступить от Жеана (тот выглядел сильно избитым) и двинулась на Локки.
Лохмотья она давно сбросила. Локки видел, что она молода, вероятно, моложе его, в свободном темном платье и тонкой дорогой кожаной куртке. Теринка, относительно смуглая, с туго заплетенными волосами, окружающими голову словно короной. Ее повадки говорили, что ей не раз приходилось убивать.
Подумаешь, сказал себе Локки, отступая, я ведь тоже убивал… и споткнулся о тело человека, которого только что ударил стилетами.
Женщина мгновенно воспользовалась его неудачей. Он еще не успел восстановить равновесие, а она уже по дуге взвилась в воздух, выставив вперед правую ногу. Эта нога, как молот, ударила в левое предплечье Локки, и стилет вылетел из мигом отнявшихся пальцев. Локки выругался и в ярости ударил стилетом, зажатым в правой руке.
Двигаясь не менее ловко, чем Жеан в свои лучшие моменты, женщина левой рукой перехватила правое запястье Локки и потянула вперед, а правой ударила его в подбородок. Стилет улетел в темноту, как человек, прыгающий с высокого здания, и внезапно темное небо над Локки сменили серые булыжники. От удара его зубы застучали, как игральные кости в чашке.
Женщина еще раз пнула его, переворачивая на спину, потом поставила ногу на грудь и прижала к земле. И схватила один из его стилетов. Локки как в тумане видел, что она наклоняется, чтобы ударить его. Его руки онемели и действовали предательски медленно, а незащищенное горло, к которому безжалостно устремился стилет, страшно зазудело.
Локки не слышал, как топорик Жеана ударил убийцу в спину, но увидел следствие - и догадался о причине. Женщина дернулась, прогнулась назад и выронила стилет. Он со звоном упал на камни возле лица Локки; Локки увернулся от него. Женщина опустилась рядом с ним на колени, часто и мелко дыша, потом повернулась.
Локки увидел торчащий из ее спины, чуть правее позвоночника, топорик; от него расходилось темное пятно.
Жеан переступил через Локки, наклонился и выдернул топорик из спины женщины. Она ахнула и упала вперед, но Жеан, стоявший за ней, рывком поднял ее и прижал топорик к горлу.
- Ло… Лео! Леоканто! Ты в порядке?
- Мне так больно, - ответил Локки, - что я знаю: я не умер.
- Это хорошо. - Жеан сильнее нажал на топорик, который держал почти за головку, как брадобрей. - Говори. В моих силах помочь тебе умереть без новой боли - или продолжать жить. Ты не простая бандитка. Кто тебя послал?
- Спина, - всхлипывала женщина дрожащим голосом, в котором не было и тени угрозы. - Пожалуйста, мне больно.
- Так и должно быть. Кто тебя послал? Кто вас нанял?
- Золото, - сказал Локки. - Белое золото. Мы можем заплатить тебе. Заплатим вдвое. Только назови имя.
- О боги, как больно…
Жеан свободной рукой схватил ее за волосы и потянул; женщина закричала и выпрямилась. Локки мигнул, увидев торчащее из ее груди темное оперенное древко. Лишь секунду спустя до него дошло, что он слышал выстрел из самострела. Жеан ошеломленно отскочил, и женщина упала. А Жеан посмотрел мимо Локки и угрожающе взмахнул топориком.
- Вы!
- К вашим услугам, мастер де Ферра!
Локки запрокинул голову и увидел - перевернуто - женщину, которая несколько дней назад похитила их на улице и увела к архонту. Ее темные волосы свободно развевались на ветру. На ней была плотная черная куртка поверх серого жилета и серая юбка, в левой руке она держала самострел. Женщина неторопливо направилась к ним с той стороны, куда они шли. Локки застонал и перевернулся, так что изображение женщины стало нормальным.
"Нищенка" рядом с ним испустила последний стон и умерла.
- Проклятие! - сказал Жеан. - Я собирался получить от нее ответы на несколько вопросов.
- Вы бы их не получили, - сказала агент архонта. - Посмотрите на ее правую руку.
Локки (он с трудом встал) и Жеан сделали это одновременно: в слабом свете лун и нескольких портовых фонарей блеснуло изогнутое лезвие длинного ножа.
- Мне было приказано присматривать за вами, - сказала женщина, подходя к Локки и доброжелательно улыбаясь.
- Вы почти до конца хорошо справлялись.
Женщина посмотрела на нож и кивнула.
- Посмотрите, у ножа есть дополнительная бороздка вдоль режущего края. Обычно это означает, что лезвие смазано какой-то дрянью. Она тянула время, чтобы достать нож и ударить вас.
- Я знаю, что означает бороздка вдоль лезвия, - обиженно сказал Жеан. - А вы знаете, на кого работали эти двое?
- Да, у меня есть свои предположения.
- Не хотите поделиться? - спросил Локки.
- Если прикажут, - любезно ответила она.
- Будь прокляты все веррарцы и пусть боги пошлют им на срамные части тела больше болячек, чем волос, - пробормотал Локки.
- Я родилась в Вел-Вираззо, - сказала женщина.
- И у вас есть имя? - поинтересовался Жеан.
- Множество. Все красивые, и ни одного подлинного, - ответила она. - Можете называть меня Меррейн.
- Меррейн. Ох…
Локки поморщился и помассировал левое предплечье. Жеан положил руку ему на плечо.
- Повредил что-нибудь, Лео?
- Не очень много. Пожалуй, свое достоинство и веру в божественную благосклонность. - Локки вздохнул. - Все последние вечера мы видели людей, которые за нами следили, Меррейн. Наверно, должны были бы и вас увидеть.
- Сомневаюсь. Джентльмены, вам нужно собрать вещи и идти. Туда, куда вы шли. Здесь скоро будут констебли, а констебли не подчиняются моему нанимателю.
Локки поднял влажные стилеты, вытер о брюки убитого им человека и вернул в рукава. Теперь, когда напряжение битвы спало, он почувствовал, как при виде трупов к горлу подступает тошнота, и постарался уйти как можно быстрее.
Жеан подобрал плащ и спрятал в нем топорик. Вскоре они втроем уже уходили; Меррейн шла между ними, взяв их под руки.
- Мой наниматель, - сказала она немного погодя, - приказал наблюдать за вами и сегодня и, когда это будет удобно, отвести к лодке.
- Замечательно, - сказал Локки. - Еще одна приватная беседа.
- Не знаю. Но если вам интересно мое мнение, я бы предположила, что он нашел для вас другую работу.
Жеан бросил быстрый взгляд на два тела, оставленные позади в темноте, и кашлянул в кулак.
- Прекрасно, - сказал он. - До сих пор здесь было ужасно скучно и нудно.
Воспоминание
Развлекательная война
1
В шести днях пути к северу по прибрежной дороге, в необычно зеленой долине среди черных приморских скал, лежит Салон Корбо. Больше чем частное поместье, не вполне поселок, этот полугород живет своей необычной жизнью в клубящейся тени вулкана Азар.
Во времена Теранской империи Азар взорвался, в несколько минут похоронив три большие деревни и десять тысяч душ. Сегодня он довольствуется ворчанием, посылая в море извилистые черные столбы дыма, и по ночам вороны беззаботно вьются под испарениями старого вулкана. Здесь начинается жаркая пыльная равнина Адра Моркала, где почти никто не живет и которую никто не любит. Равнина тянется, как потрескавшееся дно высохшего моря, до южных границ Балинеля, самого западного и пустынного кантона Королевства Семи Сущностей.
Локки Ламора въехал в Салон Корбо в девятый день аурима, в семьдесят восьмой год Нары. Мягкая западная зима. С тех пор, как они с Жеаном впервые оказались в Тал-Верраре, прошел плодотворный год (и даже немного больше), и в бронированном переносном сейфе в багажном отделении нанятой Локки кареты гремела тысяча золотых солари, выигранная в бильярд у некоего лорда Ландревала из Эспары, чересчур чувствительного к лимонам.
Небольшую бухту, служившую полугороду пристанью, заполонили яхты, прогулочные баржи и прибрежные галеры с квадратными шелковыми парусами. Дальше, в открытом море, стояли на якорях галеон и шлюп под флагами Лашена и родовыми штандартами, которых Локки не узнал. Дул легкий ветер, солнце светило неярко и за испарениями вулкана казалось не золотым, а серебряным.
- Добро пожаловать в Салон Корбо, - сказал лакей в черной с оливково-зеленым ливрее, в высокой войлочной шапке. - Как вас титуловать и как о вас объявить?
Женщина в ливрее подставила под открытую дверь кареты Локки деревянную скамеечку, и он вышел, развел руки в стороны и с удовольствием потянулся, прежде чем ступить на землю. Лицо Локки под большими очками в черной оправе украшали длинные, вислые черные усы, волосы, тоже длинные, были гладкие и черные; плотный черный плащ, узкий в груди и плечах, расширялся от пояса до колен и раздувался, как капюшон. Более модные чулки и башмаки Локки сменил на серые панталоны, заправленные в высокие дорожные сапоги, тоже тускло-черные, под тонким слоем дорожной пыли.
- Я Мордави Фервайт, купец из Эмберлина, - сказал он. - Сомневаюсь, что обо мне стоит объявлять - никакого титула у меня нет.
- Очень хорошо, мастер Фервайт, - вежливо ответил слуга. - Леди Салжеска высоко ценит ваше посещение Салона Корбо и искренне желает удачи во всех ваших делах.
"Ценит ваше посещение", - заметил про себя Локки, - а не "будет рада дать вам аудиенцию". Графиня Вира Салжеска из Лашена - единовластная правительница Салона Корбо; полугород построен в одном из ее поместий. Равноудаленный от Балинеля, Тал-Веррара и Лашена, не подчиняясь ни одному из этих государств, Салон Корбо остается более или менее независимым курортом, где любят отдыхать богатые люди со всего побережья Медного моря.
Помимо постоянного прибытия карет по приморской дороге и роскошных яхт по морю, Салон Корбо привлекает еще один заметный поток движения, о котором Локки меланхолически размышлял во время поездки.
По пыльной дороге к владениям леди Салжески устало плетутся оборванные бедняки, горожане и селяне. Их постоянный, хоть и перемежающийся поток стремится в необычный частный город под темной горой.
Локки казалось, что он знает, зачем приходят эти люди, но следующие несколько дней в Салоне Корбо показали, что его представления были поверхностными и огорчительно неполными.
2
Первоначально Локки считал, что для завершения подготовки к осуществлению плана, связанного с Солнечным Шпилем, понадобится плыть по морю в Лашен или даже Иссару, но разговоры с несколькими богатыми веррарцами убедили его: Салон Корбо - то, что ему нужно.
Представьте себе вырубленную в черном, как ночь, камне приморскую долину примерно триста ярдов длиной и сто шириной. Маленькая пристань расположена в западном конце, перед ней - полумесяц пляжа с мелким черным песком. В восточном конце из расщелины в горе вырывается и падает на тщательно расставленные камни подземный поток. Над этим потоком - резиденция графини Салжески, каменный Дом, окруженный двойной стеной с бойницами. Настоящая маленькая крепость.
Стены Салона Корбо - двадцать ярдов высотой и на всем протяжении покрыты террасами с садами. Здесь в изобилии растут густые папоротники, вьющиеся лианы, цветущие орхидеи и фруктовые и оливковые деревья - настоящий коричнево-зеленый занавес, резко выделяющийся на черных скалах; повсюду змеятся искусственные ручейки, которые не дают засохнуть искусственному раю Салжески.
В центре поселка - круглый стадион, а в садах по обе стороны от него размещаются несколько десятков прочных зданий из полированного камня и лакированного дерева. Миниатюрный город покоится на подпорках, платформах и террасах с красивыми переходами и лестницами на всех уровнях.
В день прибытия Локки неторопливо прогуливался по этим переходам в поисках цели своего приезда; торопиться не приходилось: он рассчитывал пробыть здесь несколько дней или даже недель. Салон Корбо, как игорные дома Тал-Веррара, привлекает множество богатых бездельников. Локки шел среди веррарских купцов и лашенских дворян, среди наследников западного Королевства Семи Сущностей, среди горничных (в тяжелых, с золотой вышивкой, нарядах) и семейств, которые эти горничные обслуживали. Он был уверен, что в толпе мелькают даже каморрцы, высокомерные, смуглые; к счастью, среди них не было настолько значительных персон, чтобы его узнали.
Множество телохранителей и множество тел для охраны; множество богатых людей, способных заплатить за личных алхимиков и врачей. Ни открытых ран, ни опухолей, ни черных зубов, торчащих из кровоточащих десен, ни исхудалых, изголодавшихся лиц. Возможно, в Солнечном Шпиле толпа более изысканная, но и здесь множество изнеженных, избалованных людей. Некоторых сопровождали наемные музыканты: ни секунды скуки даже во время прогулки на расстояние в тридцать-сорок ярдов. Вокруг Локки богатые мужчины и женщины под музыку истекали деньгами. Даже такие, как Мордави Фервайт, тратят в месяц на еду меньше, чем эти богачи на один завтрак.
Именно из-за этих людей он и приехал в Салон Корбо; на сей раз не грабить их, а воспользоваться их привилегированным существованием. Там, где богачи сбиваются в стаи, как птицы с ярким оперением, должны быть и те, кто предоставляет им предметы роскоши и услуги. В Салоне Корбо - прославленные общины портных, суконщиков, изготовителей музыкальных инструментов, стекольщиков, алхимиков, торговцев вразнос, столяров и артистов. Разумеется, общины небольшие, но с высочайшей репутацией. Они предоставляют услуги своим аристократическим клиентам и соответственно за них берут.
Почти на середине южной галереи Салона Корбо Локки отыскал мастерскую, ради которой приехал, - длинное двухэтажное каменное здание без окон на фасаде. Деревянная табличка над единственной дверью гласила:
М. Баумондейн и дочери
Домашняя техника и мебель
По договоренности
На двери мастерской Баумондейна витой орнамент - герб семейства Салжески (Локки видел его тут и там на флагах и на поясах стражников); это значит, что леди Вира лично одобрила продукцию мастерской. Локки это все равно, потому что он знает вкусы Салжески… но Баумондейны известны и в Тал-Верраре.
Как полагается, утром он направит сюда посыльного с просьбой принять его для разговора о заказе - стульях, которые он хочет получить.
3
Во втором часу на следующий день шел мелкий теплый дождь - скорее висящая в воздухе дымка, чем падающие капли. Среди деревьев и над стенами висели клочья тумана, и на сей раз гуляющих в переходах почти не было. На северо-западе высокую черную гору опоясывали серые облака. Локки остановился перед дверью мастерской Баумондейна - вода капала ему за ворот - и трижды постучал.
Дверь сразу же отворилась. На Локки смотрел сквозь очки жилистый человек лет пятидесяти. На нем были простая холщовая рубашка с закатанными рукавами (на худых руках виднелись поблекшие зеленые и черные татуировки гильдии) и длинный кожаный передник с не менее чем шестью карманами спереди. В большинстве карманов находились инструменты; в одном - серый котенок (выглядывала только голова).
- Мастер Фервайт? Мордави Фервайт?
- Рад, что вы сумели найти для меня время, - начал Локки. Он говорил с легким вадранским акцентом, достаточным для того, чтобы предположить, что он родом с далекого севера. Он решил не усердствовать и позволить "Фервайту" бегло говорить по-терински. Локки протянул для пожатия правую руку. В левой он держал черную кожаную сумку с железным замком. - Мастер Баумондейн, полагаю?
- Он самый. Заходите, сэр, льет. Хотите кофе? Позвольте предложить вам чашку в обмен на ваш плащ.
- С удовольствием.
Прихожая в доме Баумондейна была просторной, с красивыми панелями на стенах, освещалась маленькими золотыми лампами в настенных держателях. В глубине комнаты во всю ее ширину тянулся прилавок с единственной вращающейся дверью, а за ним Локки видел полки, заваленные образцами древесины, тканей, воска и масел в стеклянных сосудах. В комнате остро и приятно пахло полированным деревом. Перед прилавком располагалась небольшая гостиная с ковром и двумя великолепными резными стульями с подушками черного бархата.
Локки поставил сумку у ног, повернулся, позволив Баумондейну помочь ему снять промокший плащ, и снова взял сумку и сел на ближайший к двери стул. Мебельщик повесил плащ Локки на медный крюк в стене.
- Минутку, пожалуйста, - сказал он и зашел за прилавок. Со своего нового наблюдательного пункта Локки видел за прилавком завешенную дверь, которая, должно быть, вела в саму мастерскую. Баумондейн отвел занавес и крикнул:
- Лорис! Кофе!
Приглушенный ответ из глубины он, по-видимому, нашел удовлетворительным и поторопился занять место напротив Локки, сморщив лицо в приветливой улыбке. Еще несколько мгновений спустя занавес отдернули, и оттуда показалась веснушчатая девушка лет пятнадцати-шестнадцати, с каштановыми волосами, очень похожая на отца, но с более полными руками и плечами. Она несла перед собой деревянный поднос с чашками и серебряными горшочками, и, когда прошла в дверь, Локки увидел, что у подноса четыре ножки, как у маленького столика.
Она поставила поднос между отцом и Локки и приветливо кивнула.
- Моя старшая дочь Лорис, - сказал мастер Баумондейн. - Лорис, это мастер Фервайт из дома Бел Саретон из Эмберлина.
- Я очарован, - сказал Локки.
Лорис стояла близко, и он видел, что ее волосы мелко завиты.
- К вашим услугам, мастер Фервайт.
Лорис снова кивнула и хотела уйти, но увидела голову серого котенка, торчащую из кармана отцовского передника.
- Отец, ты забыл Живчика. Ты ведь не хочешь, чтобы он пил с тобой кофе.
- Правда? Боже, вижу, действительно забыл.
Баумондейн достал котенка из кармана. Локки поразился: котенок вяло свисал в руке, лапы и хвост его болтались, голова раскачивалась из стороны в сторону. Какой уважающий себя кот будет спать, когда его хватают и поднимают в воздух? Но когда Лорис взяла Живчика, чтобы унести, Локки увидел ответ. Маленькие глаза котенка были широко раскрыты и совершенно белы.
- Котенка сделали Кротким, - сказал Локки, когда девочка ушла в мастерскую.