- Один придурок из наших, - ответил он. - Мальчишка семнадцати лет из кабардинцев. С помощью этой троицы вышли на тех, кто переправлял им взрывчатку. Схема была довольно интересная, но вам это не нужно, поэтому я не буду вдаваться в подробности. Вашего араба в Россию отправил один из двухсот принцев–саудидов. Он никак не занят в управлении государством, поэтому мы не можем сказать, его ли это была инициатива или ее проявил кто–то другой. Вряд ли это сам король или кто–то из правительства, скорее всего, одна из радикальных исламских группировок, с которой он связан. Ваш Нагиб в такие тайны не посвящен. Он неплохо знает русский язык и успел повоевать в Чечне, поэтому и послали. Дали крупную сумму денег и переправили взрывчатку, а все остальное он у нас сделал сам. Настя, вы по–прежнему хотите послать Нагиба с взрывчаткой к принцу?
- А почему я должна передумать? - сказала девочка. - Цель у меня осталась та же самая, вот только выполню я ее по–другому. Принц живет в столице?
- Да, у него в Эр-Рияде шикарный особняк. Он один из дальних родичей короля, поэтому обходится без дворца. Как вы думаете действовать?
- Очень просто, - начала объяснять Настя. - Смотрю на фотографию столицы и перемещаюсь в нее со своим арабом и бомбой. С помощью араба отыскиваю ваш шикарный особняк, лечу в него и нахожу там двухсотого принца. Потом забираю принца с собой, а вместо него оставляю Нагиба в обнимку с бомбой. Сделайте так, чтобы она взорвалась через полминуты после активации. Мне этого времени хватит.
- У него несколько жен и дети.
- Это что–то меняет? - спросила девочка. - Среди пострадавших пассажиров и прохожих не было женщин и детей? Обмен какого–то араба на принца считаю выгодным, а для меня там никакой опасности нет. Принца я вам подарю не просто так. Я его сделаю послушным, а вы узнаете, с чьей подачи он все организовал. Дело нужно довести до конца. Мы с вами никого не трогали, по морде хрястнули нас! Подставлять другую щеку? К сторонникам Толстого не отношусь, я даже его книги читать не люблю.
- Этот вопрос будет решаться на самом верху, - сказал Бабурин. - Если ваш план утвердят, потребуется время на подготовку.
- Если на самом верху, то передайте этому верху, что я могу на него обидеться. Сколько вам нужно готовиться? Если трудно достать фотографию Эр-Рияда, я на него могу посмотреть в интернете, и я никогда не поверю, что у вас нет подходящих взрывных устройств.
- Подождите пару дней. Я вам сам позвоню.
- Тогда сделайте одолжение: организуйте мне с сестрой на завтра сдачу экстерната. Я бы это сделала и сама, но президент обещал, что мою честность будут контролировать. Ну и сестра сдаст заодно. Я ее боюсь отпускать с матерью, несмотря на вашу негласную охрану.
- Сделаем, - ответил он. - На четыре будет нормально? Ехать никуда не придется, все сделаем в вашем больничном корпусе. Оборудуем две пустые палаты и пригласим учителей и кого–нибудь из прессы. Я знаю, что у вас там есть неиспользованные помещения. Летите отдыхать и постарайтесь завтра не ударить в грязь лицом.
- Завтра мы с тобой будем сдавать экзамены, - предупредила Настя Олю, когда все для ужина собрались в гостиной. - Если не хочешь, скажи - и я позвоню, что твой экстернат отменяется.
- Что там сдавать, - с деланным пренебрежением ответила сестра. - Сдам без проблем и засяду за третий класс. До лета и его сдам!
- И куда ты так спешишь? - неодобрительно сказала мать. - Детство не должно проходить за компьютером и за учебниками.
- Все равно вы меня здесь не отдадите в школу, а мне надо чем–то заниматься, - возразила Оля. - И потом мне это не трудно.
- Мне, наверное, скоро придется надолго уезжать, - сказала Настя. - Больных с Московской области еще можно свозить в Москву, но везти их сюда со всей России - это маразм. Сделают в областных центрах что–то вроде нашей лечебницы и свезут больных, а я приеду.
- Всю жизнь проводить в разъездах? - спросила мать. - И что это будет за жизнь?
- Не всю, - ответила девочка. - Нужно лечить по–другому, тогда я быстрее управлюсь. Наш центр строился из расчета скрытого лечения. Я хожу по коридору, а лечит аппаратура. Если не заниматься этой фигней, я могу заходить прямо в палаты. Все дело в ограниченности дальности действия моей магии. Если делать такую палату, как у нас, с двухъярусными кроватями, а мне стать в ее середину, то она может быть в четыре раза больше, а я за свои четыре часа вылечу уже двадцать тысяч больных. Ну или за пять, потому что больше времени уйдет на заполнение и разгрузку палат.
- А сила? - спросил отец.
- Недостающую силу буду брать у Раша. Ее потребуется немного, поэтому мне его силы хватит лет на двадцать. В год я вылечу пять миллионов больных! Если заниматься только тяжелыми, можно вылечить всех за два–три года, а остальных и иностранцев пусть уже везут сюда.
- А как объяснишь свои слова о недостатке силы? - спросила мать.
- А что там объяснять? - удивилась Настя. - Я никому ничего не солгала. Моей собственной силы действительно не хватает. И о браслете я говорила. Сказала, что силы в нем чуть–чуть, и это так и есть, если учесть то, сколько ее в нем было. Эта сила мне оставлена на тот случай, если я захочу вернуться в мир Вероны. Оля туда не захочет, а я… Неплохо было бы кое–кого увидеть, но из–за этого тратить силу, которая может спасти миллионы жизней? Перебьюсь. Я лучше быстрее вылечу людей и сэкономлю себе годы.
После ужина она созвонилась с Олегом и рассказала ему о завтрашних экзаменах.
- Должна со всеми разделаться за один день. Сдам и догоню тебя. А за одиннадцатый класс думаю отчитаться весной. Ты когда будешь готов?
- К весне должен успеть, - ответил он. - Настя, а у тебя нет средства улучшить память?
- Вот дура! - выругала себя Настя. - Где твой отец?
- Смотрит телевизор, - ответил юноша. - А почему дура? Ты что–то вспомнила?
- Сейчас буду, - сказала девочка. - Есть одна процедура, которая тебе очень поможет. А дура потому, что языки дала, а ее не сделала. Если принесет твоего отца, придется отводить ему глаза.
Настя уже не искала окно друга, потому что его было видно издали. По ее просьбе Олег поставил на подоконник настольную лампу, и включал ее при вечерних визитах.
- Если бы ты знала, как по тебе скучаю! - встретил ее юноша. - Садись на кровать, а я сяду рядом. Хоть немного побуду с тобой.
- Так, глаза я отвела и "полог тишины" установила, - сказала девочка. - Теперь твой отец меня не увидит и не услышит. Учти, что и ты его слышать не будешь. Садимся, и давай мне свою руку. Гордись, я этот браслет надевала только двоим: сестре и нашему президенту. Ты третий.
- И долго мне с ним сидеть? - спросил Олег. - Что он делает?
- А ты уже хочешь, чтобы я улетела? - засмеялась она. - Сиди, это недолго. Будешь гораздо умнее, а память, на которую ты жаловался, станет почти абсолютной. У меня вся семья такая, только их браслет оптимизировал на расстоянии, а на это нужно дней десять. Когда он на руке, достаточно подержать минут двадцать.
- За двадцать минут рядом с тобой я готов хоть каждый день оптимизироваться, - сказал он. - Можно взять твою руку?
- Бери, - разрешила Настя, - а вот целовать не нужно, а то заберу. Учти, что я сейчас дала тебе знание японского. Хватит пяти языков или потом еще какой–нибудь добавить?
- Хватит, - ответил он. - Я переводчиком не буду. А можно я прижму твою руку к щеке? Ну, Надя, корреспонденту даже разрешила поцеловать.
- Корреспондент для меня никто, а тебя я люблю, - покраснев, ответила она. - Ты на меня и так действуешь, не хватало еще твоих ласк. Все, снимай браслет.
- Двадцати минут еще не прошло, - посмотрев на часы, сказал Олег. - Или ты обиделась?
- Никаких обид, - успокоила она друга, - просто Раш сказал, что тебе хватит. Это у всех происходит немного по–разному.
Забрав браслет, она попрощалась, вызвала сферу и улетела.
Когда Настя утром уходила в клинику, возле больничного корпуса не было ни одной машины, а когда возвращалась домой, их там стояло три десятка.
"Неужели это из–за нашего экстерната? - подумала она. - И телевизионщики приехали. Интересно, как всех впихнут в две палаты?"
Оказалось, что для их мероприятия освободили пять помещений. Мало того что экзамены каждой из сестер предстояло сдавать в разных комнатах под прицелом камер, так там же со своим оборудованием разместились и работники телестудии. Слава богу, что хоть корреспондентов отвели в другие комнаты, где за ходом экзаменов следила специальная комиссия Министерства образования и науки. Один за другим сменялись учителя, и в табелях Насти и Ольги появлялись честно заработанные пятерки. Обе отвечали без подготовки и не допустили ни одной ошибки. Естественно, Ольга все сдала гораздо раньше. Ответив на вопросы оживившихся представителей прессы, она вместе с дожидавшейся ее матерью ушла в квартиру. Настя отчитывалась два часа, а потом еще ответила на несколько вопросов корреспондентов и сама рассказала сенсационную новость о том, что хочет в четыре раза увеличить прием больных.
- А почему вы не хотели использовать этот резерв силы раньше, а теперь передумали? - спросил один из корреспондентов.
- Не была уверена в том, что не придется уйти с Земли в другой мир, - ответила девочка. - Теперь такая уверенность есть. О причинах можете не спрашивать: не отвечу.
Поблагодарив всех за внимание, она ушла домой. В гостиной на столе стоял большой торт, который с ножом в руках делила Оля, а мама здесь же из электрического чайника заваривала чай. Отец не предупреждал, что сегодня вернется раньше, поэтому его приход стал неожиданностью.
- Что с тобой? - встревожилась мать, увидев его лицо. - Коля, что–то случилось?
- Случилось, - ответил он. - Отец умер.
- Как умер? - оторопела Настя. - В Карелии?
- Ни в какую Карелию он не поехал, - ответил отец, устало садясь на стул. - Смерть наступила примерно месяц назад, а квартиру вскрыли только сегодня, когда соседи обратились в полицию из–за запаха.
- Так вот почему не было звонков! - всхлипнув, сказала девочка. - Он отключил старый телефон, а номер нового обещал передать, когда приедет к другу. Из–за чего наступила смерть?
- Может быть, узнаем после экспертизы, - ответил он, - Окна были закрыты, а топят по–зимнему. Тело в таком состоянии, что…
- Он не мог умереть сам, - сказала Настя. - Я ему так подправила здоровье, что должен был прожить самое малое пять лет! Кто этим занялся?
- Занялась полиция, - ответил отец, - но это дело у нас сразу забрали, так что можешь звонить справляться своему Зеленину. Только не звони сейчас, он тебе пока все равно ничего не сможет сказать.
- Не надо плакать, маленькая, - сказала мать и обняла тихо плачущую Олю. - Твой дедушка прожил очень долго. Если бы не Настя, он бы мог и до этого времени не дожить.
- Это все из–за нас! - не прекращая плакать, ответила малышка. - Настя, ты найдешь тех, кто это сделал?
- Может, найдут спецы из ФСБ, - ответила Настя, - а я ничего не смогу сделать. Но если они найдут, тогда я буду стараться изо всех сил! Те, кто это сделал, умоются кровью! Деда я никому не прощу!
Отец позвонил Тане, и она приехала к ним вместе с женихом. Слава не стал им мешать и ушел в комнату Оли, а вся семья собралась за столом в гостиной. Мать позвонила на кухню, и ужин доставили на всех.
На следующий день, после лечения, Настю на выходе из клиники встретил Зеленин. После приветствия Дмитрий Павлович проводил девочку домой и зашел для разговора в ее комнату.
- Причина смерти пока неясна, - ответил он на ее вопрос о ходе следствия. - Попробуем что–нибудь найти на теле, но на это надежд мало. По мнению его врача, никаких предпосылок для смерти не было. Возраст у старика, конечно, большой, но он был здоров и полон сил.
- А ваша защита квартиры? - спросила девочка.
- Она должна была не допустить наблюдения за квартирой, - ответил полковник. - Мы за вашим дедом не шпионили и записи не вели. Квартиру обследуют, но если работали профессионалы, мы в ней ничего не найдем. Ваш араб клянется, что Сергеем Алексеевичем не занимался и, похоже, не врет.
- Не может он вам врать, - сказала Настя. - А что по тем, кто крутился вокруг деда?
- Это были люди, напрямую не связанные с разведкой, из фонда, который финансируют американцы. За ними понаблюдали, а потом не стали деликатничать и хорошо пугнули. С неделю понаблюдали, но никакого внимания не обнаружили, а когда узнали, что ваш дед уезжает, наблюдение сняли.
- А о том, что он уезжает, вам сказала я. Выходит, что я и в этом виновата.
- Глупое занятие - обвинять себя в подобном несчастье, - сказал Зеленин. - Вы еще скажите, что если бы не вернулись, ничего бы этого не случилось! Постараемся найти виновников, если это все–таки не естественная смерть. Теперь второй вопрос. Визит, на котором вы настаивали, состоится. Вы можете взять с собой двух взрослых мужчин?
- Мать с сестрой брала и с отцом летала, а с двумя не пробовала, но, думаю, все должно получиться. А что, хотите дать мне телохранителя?
- Угадали, - ответил полковник. - Наш человек и вас подстрахует, и сам будет работать с взрывным устройством. Так нам будет спокойней. Сколько это может занять времени?
- От полчаса до часа, - сказала Настя. - Это если не делать экскурсий по столице. Какая у нас разница во времени?
- Никакой. Полетите сразу после лечения, а пообедаете, когда вернетесь. Такие дела лучше не делать на полный желудок.
Глава 25
- Алексей, вас выбрали из–за роста? - спросила Настя парня, которого ей представил майор Лопухин.
Крепкий, с невыразительным лицом, боец был всего на голову выше ее.
- И из–за роста тоже, - с улыбкой ответил он, - но у меня есть и другие достоинства.
- Постарайтесь не задерживаться без нужды, - сказал Насте Виктор Сергеевич. - Сейчас много самых разных людей будут из–за вас жечь нервные клетки. Я тоже вхожу в их число.
- Ну и зря, - ответила она. - Если ваша бомба сама не взорвется, ничего с нами не будет. Давайте сюда араба, пора уже отправляться.
В комнату ввели скованного наручниками Нагиба.
- Для чего это? - спросила девочка, показав рукой на наручники. - Снимите их, он будет мне помогать. Так, оба взяли эту штуку и стали поближе друг к другу.
Освобожденный от наручников араб и прикрепленный к Насте боец взяли за ручки пузатое взрывное устройство и стали вплотную лицом друг к другу.
- Надеюсь, поместимся, - сказала она, обхватила сзади Алексея и вызвала сферу.
- Интересный шарик, - сказал боец, ощупывая сферу свободной рукой. - Ставить можно или нам ее так и держать?
- Поставьте и садитесь, - разрешила Настя. - Никогда она у меня не была такой большой.
Комната исчезла, и они очутились на большой высоте над огромным городом, который простирался во все стороны, насколько хватало глаз.
- Куда лететь к твоему принцу? - спросила девочка у растерянного Нагиба.
- Можно подлететь к той башне? - робко спросил он, показав рукой на небоскреб, напоминавший вытянутую пирамиду. - От него легко найти путь, летя над дорогой. Только давайте немного спустимся. Видно будет лучше и не так страшно.
- А вам тоже страшно? - спросила она Алексея.
Сфера с большой скоростью приблизилась к небоскребу и снизилась до высоты в полсотни метров.
- Скорее неприятно, - напряженным голосом ответил боец. - Если бы ваш шар не был таким прозрачным, было бы легче. Он еще и тянется, как резиновый.
- Ничего, не лопнет, - сказала Настя. - По уверениям ученых его не пробьешь снарядом. Нагиб, куда теперь?
- Вон по той дороге, госпожа! - показал Нагиб. - Я скажу, когда нужно будет свернуть.
Летели на приличной скорости минут пять, прежде чем араб дважды поменял дорогу.
- Вот ворота! - наконец показал он рукой на раздвижные ворота в высокой каменной ограде. - Я заходил в ту калитку. Там повсюду камеры и охрана.
- Ничего себе, особнячок! - сказала Настя, когда подняла сферу и перелетела через ограду. - Тот же дворец, только одноэтажный. Даже жаль разрушать такую красоту.
- Много охраны, - озабоченно сказал Алексей. - Семь человек с автоматами, и наверняка они здесь собрались не все.
- Плевать, - отозвалась девочка и спросила Нагиба: - Где здесь обитает принц?
- Он здесь везде обитает, - ответил араб. - А меня водили вон туда!
К счастью, нужный принц находился в своем особняке, да еще принимал гостя. Сорокалетний мордастый смуглый мужчина в просторной белой одежде сидел на диване рядом с явным европейцем. Комната, где их нашли, была не очень большой и, по–видимому, использовалась для приватных разговоров хозяина с гостями.
- Меня тоже здесь принимали, - сказал Нагиб, заставив обоих мужчин изумленно уставиться в их сторону.
Долго им удивляться не пришлось: Настя подчинила обоих и убрала сферу.
- Комната под наблюдением? - на арабском языке спросила она у принца.
- Нет, здесь никто не смотрит, и сейчас нет записи, - ответил он. - Запись могу включить только я, сейчас она отключена.
- Вы кто? - спросила Настя у "европейца". - На кого работаете?
- Брендон Тернер, - ответил он. - Национальная секретная служба США.
- Это мы удачно зашли, - довольно сказала девочка. - Алексей, оставь свой автомат, мы здесь ни с кем драться не будем. Быстро приводи в действие эту штуковину! Ставь на пару минут. Нагиб, садись возле нее и не позволяй никому трогать, а вы двое идите ко мне. Так, а теперь обнимайтесь, как родные братья. Алексей, готов? Заканчивай и хватайся за них!
На этот раз сфера получилась еще больше. Вылетев в ней через крышу, Настя удалилась на пару сотен метров и дождалась взрыва.
- Что вы в нее натолкали? - спросила она Алексея, провожая взглядом взметнувшийся над оградой столб огня и дыма. - Его соседям тоже достанется.
- Давайте отсюда убираться, - поторопил он. - Все хорошо прошло, теперь нужно так же хорошо закончить.
Очутившись у нужного здания ФСБ, Настя влетела в кабинет Лопухина и убрала сферу.
- Слава богу! - воскликнул майор. - Вижу, что вы целы. А почему привезли двоих?
- На вас не угодишь, - ответила девочка. - Если вам не нужен этот цэрэушник, я его могу прибить. Возвращать обратно не буду. Только сначала нужно узнать, что он делал у вашего принца. Брендон, вы как–то замешаны в историю с покушением на меня?
- Мы это покушение заказали, - ответил сидевший на полу американец. - Когда узнали о вашем шаре, решили, что от вас нужно срочно избавиться. Если бы акция не удалась, проверили бы ваши возможности. Исполнение заказали участникам джихада, потому что у них для этого был мотив и люди, которые уже воевали в России.
- Откуда узнали о шаре? - спросила Настя. - Быстро отвечать!
- Я не интересовался подробностями, - ответил он. - Знаю только, что допрашивали кого–то из родственников.
- Дед не мог вам этого сказать! - выкрикнула она.
- Применили химию, - сказал Брендон. - Никто не удержится, если вколоть большую дозу. Обычно так не делают, но в его случае все равно не стали бы оставлять в живых.
- И что собираетесь делать дальше? - едва сдерживаясь, чтобы не дать выход ненависти, спросила Настя.