- Предлагаю, - кивнул он. - Со мной полезно дружить. Я за последние двадцать лет оброс массой полезных связей, да и сам не пустое место, а много чего знающий и повидавший человек. Я редко предлагаю дружбу, а особам вашего возраста ее предлагал в далекой юности и совсем с другими намерениями.
- Хорошо, - кивнула девочка. - Считайте, что я согласилась. Запоминайте! Я ваш лучший друг, за которого не жалко отдать жизнь! Вы не сможете предать меня и сказать о том, что я продала вам оружие, или о том, что я вам расскажу. Запомнили?
- Запомнил, - послушно сказал он.
- Это не совсем то, что мы планировали, - заметил Раш. - Твой отец будет недоволен.
- Это лучше старых планов, - ответила она. - Хорошо, что напомнил, сейчас я позвоню отцу. Папа, у меня все в порядке. Подожди еще немного, я скоро приду.
- И чем же лучше? - скептически спросил Раш.
- Подожди, - отмахнулась она от браслета и обратилась к Митрофанову: - Илья Борисович, кинжал не из нашего мира. Его сделали в древности, но не обычной ковкой, а с применением той силы, которую у нас называют магией.
- Насчет другого мира я еще поверить могу, - усмехнулся он, - а насчет магии, извините, не верю!
- Возьмите, - сказала Настя, протягивая ему розу. - У вас есть, чем ее сфотографировать?
- Мобильник подойдет? - спросил он, с удивлением глядя на цветок.
- Мне все равно, - ответила девочка. - Это нужно вам, чтобы потом убедиться в том, что я вас не гипнотизирую. После гипноза фотографий не остается.
Он положил розу на стол рядом с микроскопом, достал из кармана телефон и сделал два снимка, после чего цветок исчез.
- Это была магическая иллюзия, - объяснила Настя, - а вот другая магия, в которую вы не верите. Это моя кольчуга. Можете ее тоже заснять. Это реальный предмет, который перенесен из одного мира в другой. И еще одно… Голова болит?
- Болит, - ответил он, - но я к этому уже привык. Боли последние полгода, но никак не решусь на операцию. Уж очень мутный прогноз.
- Я вам убрала не только боль, но и запустила лечение, - сказала она удивленному мужчине. - Опухоль пока никуда не делась, но через месяц ее не будет. Полезно со мной дружить?
- Боли совсем нет, - растерянно ответил он. - Это тоже магия?
- Выключите свет, - не отвечая, попросила она. - Вот это магический фонарь. Как, по–вашему, можно заставить гипнозом видеть в темноте? Можете включать, и давайте закончим с кинжалом, а то отец ждет и волнуется.
- Странно, почему он не пришел сам, а прислал тебя, - перешел на ты Митрофанов. - Это из–за магии?
- Из–за магии и из–за его работы, - улыбнулась Настя. - Он у меня крупная полицейская шишка, а вы у них не на самом хорошем счету.
- Ты полна сюрпризов, - сказал он. - Не назовешься? А то ты меня знаешь, а я тебя нет.
- Настя, - ответила она. - Пока достаточно имени.
- Я в затруднении, - признался он. - Если тебе верить, кинжал уникальный и не имеет цены. С другой стороны, им даже нельзя похвастаться, не то что нести на экспертизу. Я не хочу его выпускать из рук, но платить при таких условиях большие деньги… Скажи, он у тебя один?
- Есть еще, - ответила Настя. - Что вы придумали?
- Если отдашь мне второй, я его смогу очень выгодно продать и компенсировать свои потери от этой покупки. Тогда я тебе сейчас заплачу миллион в рублях, а после продажи второго получишь гораздо больше. Только придется подождать, потому что я его буду продавать не в России. Если хочешь получить в валюте или на карточку, то смогу только завтра. Сегодня уже слишком поздно.
- Меня устроят и рубли, - заверила она. - Держите второй кинжал. На нем гораздо больше камней, но они мельче. Скажите, у вас здесь нет видеокамер?
- Ни в доме, ни в квартире видеокамер нет, - ответил он и не соврал. - Подожди, я схожу за деньгами.
Отсутствовал Илья Борисович минут пять и принес две толстые пачки пятитысячных банкнот.
- Возьми, - сказал он Насте, отдавая деньги. - Держу специально для таких продавцов, которые предпочитают наличные. Проводить до машины, чтобы не ограбили?
- Пусть только попробуют ограбить мага, - засмеялась девочка, - я еще и у них заберу все, что будет в карманах! Все, я побежала!
- Подожди, торопыга, - остановил он ее. - Как я с твоей конспирацией на тебя выйду? Деньги–то нужно как–то отдавать, да и дружба без общения умирает.
- Не хочу я давать номера наших телефонов, - задумалась она. - Не из недоверия к вам…
- Боишься, что я куда–нибудь влезу и попаду под колпак? - спросил Митрофанов. - Телефон нетрудно отследить по звонкам, но мы это обойдем. Подожди минуту.
Он опять вышел и принес Насте мобильный телефон.
- Держи аппарат, он записан на одного моего знакомого. Тебя по этому телефону тоже можно зацепить, но только когда он работает. Звонить будешь сама и не из своей квартиры. Если у меня будут неприятности, сразу же сообщу. Но, вообще–то, ты опасаешься зря. Я стараюсь не нарушать законы, а если в этом появляется необходимость, нарушаю очень осторожно.
Через пять минут Настя уже сидела в машине.
- Сегодня у меня на голове прибавилось седых волос, - сказал отец, заводя двигатель. - Сколько хоть наторговала, авантюристка?
- Миллион рублей, - ответила девочка, заставив отца удивленно приподнять брови. - Не удивляйся, знает он, откуда кинжал. Я все немного переиграла. Не хмурься, сначала выслушай. Я его заинтересовала, как человек.
- Понятно, что не как женщина, - сказал отец. - И что он тебе предложил?
- Дружбу он мне предложил. Что опять хмуришься? Я ведь сейчас неплохо вижу, если в человеке есть гниль. Так вот, в нем я ее не заметила. Не ангел, конечно, но попробуй найти у нас ангела среди промышленников или банкиров! Все чистенькие, пока не начнешь копать! Да и кто в России не нарушал законы? Я их, знаешь, сколько нарушу?
- Давай ближе к теме.
- Можно и ближе, - согласилась дочь. - Я подкрепила его заинтересованность магией. Теперь он меня не выдаст, даже если его будут резать на куски. И свой кинжал он никому не отдаст.
- Выложил миллион рублей за то, чтобы в гордом одиночестве смотреть на твой кинжал? - с сомнением сказал отец. - Или ты из него эти деньги выдавила магией? И зачем тебе затея с дружбой, если могла заставить все забыть?
- За кого ты меня принимаешь? - обиделась Настя. - Я ему насчет цены ничего не говорила, сам назвал! А дружба…
Она рассказала отцу о продаже второго кинжала и отданном ей мобильном телефоне.
- Имеет смысл, - признал он. - Только звони подальше от квартиры и не забывай выключать. Ладно, посмотрим, что из всего этого выйдет.
- У него много знакомств, - сказала девочка, - и это очень осторожный человек. Я думаю, что в будущем можно попробовать прокрутить через него часть золота. Не нравится мне ваша затея с кладом.
- Она объясняет, откуда у нас деньги, - сказал отец. - Мы уже приехали, так что можешь выходить.
Разговор продолжили в квартире после того, как Настя отдала родителям деньги.
- Может, мне пока не связываться с Самойловым? - сказал отец. - Меня он не выдаст, а кинжал на экспертизу пошлет. Что о нем сказал твой Митрофанов?
- Его удивило лезвие, - ответила девочка. - В микроскоп не увидел никакой структуры, а потом обломался с твердомером. Он у него здоровый, как станок, но все равно не хватило мощности. Сказал, что на металле не осталось даже следа. И кислота на него не подействовала.
- О чем я и говорила, - вздохнула мать. - Возьмут твоего Виталия за шиворот и начнут трясти, что–нибудь да вытрясут. Может, действительно все продать за границу? Если там поднимут шум, нас это не коснется.
- Посмотрим, - сказал отец. - Даже части этих денег с головой хватит на все покупки и летний отдых, так что никакой нужды в спешке нет. Что у вас сегодня нового?
- Меня поразила Оля, - поделилась мать. - В обед начала по слогам читать брошенный Настей учебник, а полчаса назад уже нормально читала одну из тех книг, которые ты привез из гаража. Необыкновенный ребенок!
- Мой браслет понемногу улучшает ей мозги, - призналась Настя.
- А тебе он их не улучшил? - спросил отец. - Ты так быстро готовишься к экзаменам…
- Улучшил, - ответила девочка. - Он передал мне знания всего курса Академии магии, а перед этим, чтобы все усвоилось, поработал с головой. Я еще тогда перепугалась, а он ничего не сказал. Узнала только здесь.
- Улучшила бы заодно Татьяну! - сказала мать. - Она бы эти ЕГЭ легче сдала.
- Слышал, Раш? - спросила Настя браслет.
- Я вас всех улучшу, - проворчал он, - но на это уйдет месяц.
- Все сделаем, мама, - пообещала девочка. - Мой браслет сказал, что через два месяца у нас будет суперсемейка. Папа, ты чем будешь занят завтра после работы?
- Поеду в гараж за книгами, - ответил отец. - Насчет улучшения правда, или ты пошутила?
- Никаких шуток, все всерьез, - заверила дочь. - Когда он на руке, то делает это быстро, а если кто–то на расстоянии, то нужно время. А покидать мою руку он отказывается.
- И что же с нами будет? - с опаской спросил он. - Может, нас уже поздно улучшать?
- Это никогда не поздно, - возразила Настя. - Ну чего ты боишься? У вас только улучшатся память и соображение - ничего особенного.
- Меня и мое устраивает, - пробурчал он. - Ты для чего задала вопрос о завтрашнем дне? Что–то от меня нужно?
- Не можешь после работы заскочить в спорттовары? Мне нужны гантели килограмма по три. Можно разборные, но лучше литые: ими удобней махать.
- Не тяжелые? - спросил отец. - Чем думаешь заняться?
- У меня были тяжелее, - ответила Настя. - Я там каждый день, когда была возможность, качалась и занималась фехтованием, а здесь только ем и лежу. Не хочется терять форму.
- Зачем тебе это? - спросила мать. - Я не возражаю, наоборот, но с твоей силой…
- Магию не всегда применишь, - сказала девочка. - Меч мне здесь не нужен, но возможность кому–нибудь врезать тоже может пригодиться. Я в том мире знала, что впереди могут быть неприятности, и все время к ним готовилась, а здесь магия только у меня, и это расслабляет. Понимаешь, даже если придется удирать, магия за меня бегать не будет. А сильное тело - это еще и красота.
- Куплю, - пообещал отец. - Не хочешь походить на нашу секцию? Научат качественно бить морды. У нас там ходят девочки твоего возраста.
- Это я и так умею без ваших тренеров, - засмеялась дочь. - В мою голову вложили рукопашный бой паладинов. Он будет круче вашего боевого самбо. Только я им почти не занималась. Когда все вокруг ходят с мечами, мечом и нужно заниматься. А применения борьбе там не было, только один раз вырубила двух стражников и учила уму брата. Сходить, что ли, погонять вашего тренера? Мне не нужна учеба, нужен партнер, на котором можно было бы отрабатывать то, что я знаю.
- Я могу с ним поговорить, - предложил отец. - Он остается с девочками, когда в зале уже никого нет. Подействуешь своей магией, и ни у кого не вызовешь удивления. Может, он еще использует твои приемы. Только не помешает ли это твоей подготовке?
- Я не могу постоянно учиться, - ответила Настя. - Когда–то нужно и отдыхать, вот я на борьбе и отдохну. Больше часа такие занятия не займут, если ты меня на них отвезешь и заберешь обратно. И хоть какое–то разнообразие. Хотела позвонить девчонкам из своего класса, но передумала, и из них никто не звонит, хотя знают, что я дома. Я уже привыкла все время быть среди людей, а сейчас, кроме вас, никого не вижу, только сегодня сделала пару вылазок.
- Иди займись сестрой, - сказала мама, - а я сейчас сделаю ужин. Она сюда уже раз пять прибегала спрашивать о тебе. Не терпится похвастать своим чтением.
В своей спальне девочка увидела разбросанные на полу книги и двух читателей на своей кровати. Сестра читала книгу "Волшебник Изумрудного города", а домовой уткнулся в большую для него книгу "Незнайка в Солнечном городе". На ее приход никто не отреагировал.
- Я, конечно, рада, что вы читаете, - сказала она обоим, - но нельзя же так свинячить! Вы видели, чтобы я хоть когда–нибудь разбрасывала книги?
- Там нет ничего интересного, - не отрываясь от книги, сказала Оля. - Не мешай.
- Закончу - уберу, - пискнул Марк, - а пока не мешай.
Настя только вздохнула, собрала не заинтересовавшие сестру книги и ушла в гостиную на диван. Родители ушли в свою спальню, а Таня еще не вернулась из поездки к Олегу, поэтому ей никто не мешал.
"Еще и двух недель не прошло, как я вернулась, и мне уже скучно, - думала она, заложив руки за голову. - И я соскучилась по многим из тех, кого оставила в мире Вероны. Все здесь кажется каким–то ненастоящим и не стоящим внимания. Ну, наберу я этих денег, что дальше? Накупим шмоток, смотаемся летом за границу и купим хорошую квартиру. Хотя отца за границу не пустят. Ладно, съездим в Крым. Я сдам экстернат и перейду в восьмой класс. И до взрослой жизни, когда я смогу жить самостоятельно, останется целых четыре года! А я так привыкла к независимости, что теперь просто не смогу жить столько времени, слушаясь взрослых, которые будут на законных основаниях на каждом шагу указывать, что мне можно делать, а что нет. И если бы только родители, а то ведь все! Школу придется сдавать экстернатом, потому что я в ней не высижу! Я могла ее с ностальгией вспоминать в том мире, но не в этом. Как по семь часов слушать на уроках объяснения того, что и без них понятно? И так четыре года! Ладно, школу я закончила за год или чуть больше. А дальше? В институт? Во–первых, я не знаю в какой, во–вторых, мне не хочется учиться, а, в-третьих, я в таком возрасте в институте буду изгоем. Ничего общего, кроме учебы, у меня с другими студентами не будет. Разве это жизнь? И Верона будет смотреть на мое унылое существование? Хорошо матери говорить, что я выдумываю, но я просто печенкой чую, что она или плюнет и уйдет, или устроит себе веселую жизнь. И веселить ее буду я! Нет уж, пусть лучше я что–нибудь сделаю сама, чем это сделает она. Свои действия я могу продумать и как–то вывернуться, а неприятности от нее могут оказаться последними. Больших магических сил у меня нет, высокого положения нет и не будет, а против государства или каких–нибудь мафиози я и дня не продержусь. И что остается делать? Да то же, что делала раньше. Жить и копить силу. Нужно в совершенстве освоить борьбу и учиться всему, что поможет выжить. Машину научусь водить и пройду стрелковую подготовку. Проклятый возраст, почти ничем нельзя заниматься на законных основаниях! Ничего, помимо магии, есть еще деньги. Как известно, миром правят именно они. Вот я их побольше и наберу, а заодно обрасту друзьями и связями. Хрен вам! Назло всем не сдохну и не дам надеть на себя ошейник! Если на кого–нибудь буду работать, то на своих условиях. В конце концов, я всегда смогу вернуться в тот мир. Она мне сама сказала, что не будет мешать. Но пока есть возможность, буду драться за свое место в этом!"
От размышлений оторвал звонок телефона. Встав, Настя сняла трубку.
- Это квартира Никитиных? - раздался в ней мужской голос.
- Да, это мы, - ответила девочка. - Говорите.
- Вам звонят из седьмой городской больницы, - ответил он. - Полчаса назад к нам в тяжелом состоянии доставили Татьяну Никитину. Она пришла в сознание, назвала себя и дала этот номер. Кому–нибудь из вас нужно срочно приехать. Состояние пострадавшей очень тяжелое, и мы ее можем не вытянуть. И не забудьте захватить ее полис.
- Что с ней случилось? - крикнула она в трубку.
- Несколько ударов ножом и большая потеря крови. Ранения в грудь и живот…
Настя бросила трубку на рычаг и метнулась к спальне родителей. Они о чем–то беседовали, сидя в креслах.
- Папа, немедленно одевайся! Мама, приготовь полис Тани. Ее кто–то пырнул ножом и нужно срочно ехать в седьмую больницу. Я еду с тобой. Если мы ее застанем живой, я ее быстро вылечу лучше любых врачей!
- Как это, если застанем? - пролепетала побледневшая мать.
Ждать, пока она придет в себя, было некогда, поэтому Настя применила магию и побежала в свою спальню переодеваться. Через пять минут они уже выехали со двора. Мать с собой не взяли, пообещали ей, что позвонят. Хорошо, что в это время на дорогах было мало автотранспорта, иначе они могли бы и не успеть.
Глава 5
- Папа, я ее отсюда не вытяну, - прошептала Настя. - Просто не успею! Мне нужно находиться рядом!
Они приехали пятнадцать минут назад, получили халаты и были допущены в отделение реанимации. Но вот в палату интенсивной терапии, куда Таню перевезли после операции, их не пустили, а с такого расстояния лечение Насти было недостаточным. Ворваться туда силой - значит, раскрыть часть своих возможностей, иначе ее оттуда сразу вытурят. Страх за жизнь сестры пересилил осторожность.
- Мне нужно хотя бы минут пять, - сказала она отцу. - Входим, и ты применяешь силу к врачу, а с медсестрой я как–нибудь справлюсь сама. А потом стой рядом и не позволяй им меня оттащить от сестры. Я помогу магией, но совсем немного. Там должна быть камера, поэтому все должно выглядеть естественно.
Отец распахнул дверь палаты, и они в нее вбежали. Палата была размером с обычную четырехместную, но в ней стояла только одна кровать, на которой лежала Таня. Грудь и живот у нее были обмотаны бинтами, под которые уходили трубки от двух стоявших отдельно аппаратов. Рядом с изголовьем возвышалась стойка с какими–то приборами, от которых к сестре тянулось несколько проводов. Возле кровати на стуле сидела невысокая девушка, видимо, медсестра. Врач сидел в углу палаты за небольшим столом и что–то писал. Дальше последовала безобразная сцена. Настя согнала со стула медсестру, применив магию и физическую силу. Девушка растерялась и не стала драться с родственницей пациентки, да еще девчонкой, а врач попробовал воззвать к разуму отца, ничего этим не добился и решил вызвать подмогу. Пока никто не мешал, Настя быстро заняла стул и обхватила Таню руками. Лучше было надеть ей браслет, но делать этого было нельзя из–за висевшей над дверью камеры. Все манипуляции с браслетом были бы видны, а девочка не знала, сохранит ли он невидимость, если снять с руки. Да и с невидимостью его легко могли нащупать на запястье сестры. Единственное, что она могла сделать, это так вцепиться в Таню, чтобы не сразу оторвали. Одновременно, Настя применила магию ко всем, кто был в палате, рождая у них неуверенность и страх.
- Девочка, немедленно отпусти больную, ты ее убьешь! - настойчиво сказал ей кто–то, схватив руками за плечи.
- Убери грабли! - крикнула она. - Это ты убьешь сестру, если сдернешь ее вместе со мной с кровати. Дай мне так посидеть три минуты, и я уйду сама!
- Она обезумела от горя, - сказал тот же голос. - Быстрее маску!
Насте слегка оттянули голову и прижали к лицу маску. Надо было задержать дыхание, но у нее это не получилось. Мысли стали путаться, и по телу разлилась слабость. Девочка боролась до последнего и смогла задержаться возле сестры еще минуты две, но потом все куда–то уплыло, и она потеряла сознание. Очнулась в другой палате, в которой стояли четыре кровати с одними матрасами. На одной из них она лежала в одежде и выданном здесь халате, а на стоявшей рядом, тоже в халате, сидел отец.
- Что–нибудь получилось? - спросил он, увидев, что дочь очнулась. - Извини, врач вызвал санитаров, поэтому я тебе ничем не мог помочь.