- Уходим!
- А Оляна с Олятой?
- Я полечу к реке, ты знаешь эту затоку… - Некрас объяснил. - Бери Зыха и другой дорогой скачите в Белгород… Засада в одном месте? - повернулся сотник к отроку. Тот кивнул. - Забирай всех! У реки встретимся…
Пока Малыга седлал коня, выносил и увязывал в торока нехитрое добро, Некрас вывел из конюшни смока. Зых испуганно жался, но все же помог заседлать змея и прикрепить ему нагрудник. Они заканчивали, когда из леса выметнулись всадники.
- Не утерпели! - ощерился Некрас. - Вшивота киевская! Скачите! - крикнул он кмету. - Я задержу.
Малыга не заставил себя упрашивать. Двое верховых, не видимые за конюшней с дороги, перевалили за холм. Некрас забрался в седло и, не спеша, стал привязываться. Убийцы подскакали ближе и охватили его полукругом. Самые ближние подняли луки.
Змей заревел. Кони встали на дыбы, сбрасывая всадников. Те из них, кто успел натянуть тетивы, бросили стрелы в пустое небо. Смок побежал по склону, взмыл над лугом, но высоту не набрал. Наскочил на ближнего всадника, который все не мог управиться с конем, схватил когтями и выдернул из седла. Вой завопил, хватаясь за толстые лапы. Смок поднялся выше и разжал когти. Человек, кувыркаясь, полетел вниз и шмякнулся оземь. Застыл недвижимо. Змей скользнул вниз и выхватил из седла следующего. Всадники, которые оставались в седлах, прыгали на землю и в ужасе разбегались. Змей бросил отчаянно орущего человека и поднялся в высь. Некрас сделал круг над поляной. Ни людей, ни лошадей видно не было - попрятались. Только два тела лежали на зеленой траве.
- Будете знать! - прошептал Некрас и повернул к лесу…
* * *
Олята чистил Дара, когда калитка во двор широко распахнулась. Вошел дружинник. Олята застыл со щеткой в руке, а в калитку тем временем ввалился второй, третий, четвертый… Последним появился Балша. Увидев отрока, он радостно осклабился и направился к нему.
- Некрасу скажу! - выпалил Олята, понимая, что случилось недоброе.
- На том свете! - загоготал сотник. Он сгреб отрока за ворот и притянул ближе. От сотника, как давеча, несло кислым запахом хмельного меда. - Трясешься, смерд? Счас узнаешь, как сотника бить!
Олята попытался вырваться, но Балша ударил его в скулу. Затем еще и еще… Олята упал, и сотник стал пинать его носками красных сапог.
- Смерд вонючий! Стерво песье! Уд овечий!..
Олята свернулся в клубок, подтянул ноги к груди и закрыл лицо руками. Помогло не надолго. Видя, что удары не достигают цели, Балша перешагнул лежащего отрока и с размаха пнул по хребту. Олята вскрикнул и вытянулся. Второй удар угодил под дых, отрок затих.
- Вяжите его и везите в поруб! - велел Балша дружинникам. - У меня еще должок! - он с ухмылкой глянул на застывшую в дверях Оляну.
Та, осознав, рванулась в дом, но задвинуть засов не успела. Дверь вырвалась из рук, в проем шагнул довольный Балша.
- Что, сучка? - сказал, расстегивая пояс с саблей. - Попалась? В этот раз не помогут! Сделаю с тобой, что хочу, а потом зарежу!
Балша бросил пояс на лавку, стащил через голову свиту. Вытащил из-за голенища и со значением положил на стол нож. Дева прижала руки к груди.
- Не убивай меня, сотник! Отпусти брата! Я заплачу!
Балша злорадно засмеялся и распустил гашник на портах.
- Покажешь, как тешила Некраса?
- Покажу!
Оляна сбросила поневу, стащила рубаху, оставшись в одних сапожках. Балша впился жадным взором в девичье тело.
- Поглядим! - сказал, подходя. - Сначала меня ублажишь, после - воев моих… Если они слово замолвят…
Он схватил деву и впился поцелуем в нежные губки. Девка обвила его шею руками, повиснув на сотнике. "Старается! - довольно подумал Балша. - Только зря! Все равно зарежу!.." Сотник шагнул к полатям, но в этот миг шею что-то ожгло. Балша разжал руки. Дева отскочила, глядя испуганно. Балша поднял руку и нащупал рукоятку торчащего в шее ножа.
- Ах, сучка! - Балша вырвал нож и шагнул к деве. Толстая алая струя ударила из шеи сотника и залила его левое плечо. Балша сделал еще шаг, свет в его глазах померк. Сотник мягко повалился на пол и затих. Под головой его сразу появилась и стала расплываться темная лужа.
Оляна метнулась к двери и задвинула на засов. Затем, стараясь не глядеть на убитого сотника, торопливо оделась. Она сама не понимала, как все вышло. Некрас учил: когда ворог хватает, повисать на нем и подтянуть правую ногу. Нож окажется под рукой - выхватить его и ударить в шею! Некрас показывал куда. Он повторил с ней уловку снова и снова. Оляна терялась, когда Некрас хватал ее, действовала неловко. Ей совсем не хотелось его бить. Некрас ругался. Выходит, научил…
Оляна постояла у двери, прислушиваясь. С той стороны было тихо. Подумав, Оляна вытащила из ножен саблю Балши и осторожно сдвинула засов. Приотворила. За углом разговаривали двое.
- Что-то сотник не кричит? - спрашивал один.
- Занят! - хохотнул второй. - Скоро девка завоет! Балша любую заставит.
- Не убил бы! Нам останется?
- Обещал! Но сначала сам натешится. Подождем! Девка молодая, укусная, только созрела.
- Я буду после Балши!
- Это чего?
- Первым вспомнил!
- Сотник мне обещал!
- А я первый вспомнил!..
Дружинники стали ругаться, И Оляна закрыла дверь. Убежать не удастся - схватят. А потом… О том, что будем потом, лучше не думать. Оляна села на лавку, положила на колени обнаженную саблю и постаралась успокоиться. Все плохо. Оляту увезли в княжий поруб. Про Некраса Балша сказал, что сотник на том свете. Если б Некрас был жив, Балша не позволил себе сотворить, что сделал. Значит, Некрас мертв. Защитить их более некому. За убийство княжьего сотника ее или убьют на месте или казнят по приказу князя. Утопят или закопают живой в землю. Но перед тем отдадут на потеху дружинникам. Лучше уж сразу…
Оляна заплакала. Слезы текли по ее щекам, капая на острый клинок, но Оляна не видела этого. Когда слезы высохли, Оляна подошла к иконе в углу и долго молилась, прося Господа отпустить ей грехи вольные и невольные. Затем помолилась за Оляту и Некраса. Закончив, она подошла к двери и вновь взяла саблю. Дружинники устанут ждать и станут ломиться в дверь. Она не откроет, дверь выломают. Если изловчиться, она убьет одного воя или хотя бы ранит, второй дружинник ее зарубит, не удержится. Ей не придется мучиться, и это не будет самоубийством. Священник говорил, что убить себя - тяжкий грех, Господь самоубийц не прощает. Еще священник рассказывал про греческих дев-христианок, над которыми римские воины хотели надругаться, но девы бросились в воду и утонули. Это не было самоубийством, объяснял священник, люди тех дев признали святыми. Она тоже не хочет, чтоб над ней надругались. Господь поймет…
За дверь послушался шум, крики, затем чей-то тяжелый кулак врезал в толстые доски.
- Открывай! - послышался грубый голос. - Убью!
Оляна стала в стороне и подняла саблю. За дверь крикнули еще раз, затем умолкли. Прошло немного времени, и в дверь застучали. По-другому. Оляна догадалась: рубят топором. Дружинник с той стороны бил сноровисто: скоро над засовом появилась дыра, а затем ловкий удар выломил засов. Большая темная тень появилась в проеме, Оляна рубанула, что сил. Однако клинок встретил другой клинок, сабля вылетела из рук девы и, звеня, покатилась по полу. Сильные руки схватили ее за плечи. Оляна зажмурилась.
- Доча?..
* * *
Малыга въехал в Белгород беспрепятственно. Здесь его почти никто не знал, а Зыха кмет оставил в отдалении, велев затаиться в кустах. Малыга наметом проскакал по узким улочкам. Возле бывшего дома Улыбы стояли привязанные кони. Малыга перешел на шаг и осторожно подъехал к воротам. Привстав на стременах, заглянул поверх. На лавочке у дома сидели двое дружинников. Мгновение, кмет размышлял. Дружинники во дворе - это плохо. С другой стороны на засаду не похоже. Сидят спокойно, о чем-то лаются. Малыга вытащил засапожник и спрятал нож в рукав. Затем спрыгнул наземь.
Увидев шагнувшего во двор воя, дружинники вскочили. Однако сразу же успокоились. Вой был немолод и смотрел миролюбиво.
- Где Олята? - спросил гость, подходя ближе.
- Тебе зачем? - насторожился один из дружинников.
- Коня обещал продать.
- Не продаст! - осклабился дружинник. - В поруб свезли.
- А сестра его?
- Ею сотник занимается, - дружинник кивнул на дом. - Потом придет наш черед. Можешь и ты, коли подождешь. Девка молодая, горячая!
- Куда ему! - хохотнул второй. - Старый! Голова сивая…
Дружинник не договорил. Лезвие ножа, зажатого в умелой руке, пробило ему печень. Второй отскочил и выхватил меч.
- Потрох сучий!
Дружинник ударил наотмашь. Малыга легко отбил неуклюжий выпад и, отклонившись, полоснул кончиком сабли по горлу. Дружинник захрипел и повалился на траву. Кмет подскочил к двери и застучал в нее тяжелым кулаком.
- Открывай!
Из дома не отозвались. Ударив еще несколько раз, Малыга прислушался - внутри было тихо. Кмет отыскал в сенях топор и стал рубить толстые доски. Смахнув засов, он бросил топор и достал саблю. Не зря. Серебристая полоска мелькнула справа, но нападавший был слишком неопытен. Малыга отбил удар, крутанул рукоять, и сабля загремела по доскам пола. В доме было сумрачно. Не давая ворогу опомниться, кмет схватил его за плечи и обомлел…
- Это я, доча, - говорил он, гладя прильнувшую к груди головку. - Некрас за вами послал… Кто его? - спросил, разглядев труп на полу.
- Я! - сказала Оляна.
Малыга изумленно покачал головой, отстранил деву и шагнул к убитому. Ловко стащил с него сапоги, затем порты.
- Надевай! - бросил порты Оляне.
Та послушно сбросила поневу и затолкала рубашку под гашник. Обулась. Кмет натянул на нее свиту Балши, подпоясал поясом с саблей. Свита была велика, ниже колен, рукава пришлось закатать. Толстую девичью косу спрятали под шапку сотника. В просторной чужой одежде Оляна смотрелась чучелом, но было не красы. Во дворе они быстро оседлали Дара и соловую кобылку Оляны. Пока дева торопливо собирала пожитки, Малыга сволок убитых в конюшню. Они выехали со двора. Малыга аккуратно затворил ворота и отвязал чужих коней. Повод одного отдал Оляне, два других привязал к своему седлу. Они рысью преодолели расстояние до ворот и выскочили за город. Вовремя. Навстречу скакали, нахлестывая коней, уцелевшие после схватки киевляне. Кмет с девой посторонились, пропуская их за стены. Киевляне скрылись в воротах, там сразу закричали и забегали. Заскрипели, закрываясь, ворота. Малыга и Оляна сорвались в намет и скрылись за поворотом. На них не обратили внимания.
21
Некрас перетянул кольчугу поясом, надел шлем. Снял с Оляны саблю, отбросил в сторону. Протянул Малыге вытащенный из тороков куяк.
- Помоги ей облачиться!
- Зачем? - недоуменно спросил кмет.
- Ежели меня застрелят, приведет змея!
Малыга крякнул и стал одевать на Оляну бронь. Некрас тем временем принес и кинул возле берега кожаное ведро, затем оглядел пригнанных коней, выбрал одного и стал снимать седло.
- Некрас! - окликнул его Малыга.
Сотник свирепо оглянулся.
- Мы лето готовились, - продолжил кмет. - Собирали воев, обучали новиков. У Лысой Горы взяли богатую добычу, но броней и доброго оружия только на сотню.
- Подождем еще лето! - сказал Некрас.
- Без смока нас вырежут, как телков!
- Пойдем в глухие места! Затаимся.
- Не получится. Люд прослышит и побежит к нам. Следом придут дружинники. Не откупимся, как за полон из Турова.
- Олята спас мне жизнь! - яростно прервал Некрас. - Ты спас мне жизнь! Ватага прошла через Поле Половецкое, чтоб вызволить меня от ромеев. Все могли сгинуть, все! Мне по гроб не рассчитаться! Хочешь, чтоб оставил Оляту на казнь? А если б не его, а тебя? Брагу? Бросить? Как потом жить?! Мне прошлые грехи до смерти не отмолить!..
Малыга замолчал. Некрас подвел коня к берегу и тихо свистнул. Смок подплыл и с любопытством уставился на хозяина.
- Дай я! - сказал Малыга, подходя.
- Сам! - зло ответил Некрас и вытащил саблю. Он без замаха дернул клинком. Конь тонко вскрикнул и упал на переднюю ногу. Некрас обошел животное, подрезая сухожилия на ногах. Когда конь повалился набок, взял ведро и полоснул саблей по шее у крупа. Кровь ударила фонтаном. Некрас подставил ведро и терпеливо ждал, пока наполнится. Затем подошел к воде и протянул ведро смоку. Змей недоверчиво понюхал и вдруг припал к ведру. Пил жадно, булькал густой темно-красной жидкостью, и скоро осушил ведро. Некрас швырнул его в сторону, отошел. Смок поднял перепачканную кровью морду и нехорошо посмотрел на людей. Оляна ойкнула, Зых спрятался за спину кмета. Смок покрутил головой, рыкнул и глянул на мертвого коня. Понюхал тушу и вдруг полоснул резцами по животу. Внутренности коня вывались на песок, смок стал пожирать их, глотая и чавкая. Затем принялся за тушу. Змей впивался в теплое мясо, крутил головой, отрывая куски, глотал и снова впивался. Мертвый конь вздрагивал, как живой. Отрывая заднюю ногу коня, смок вздернул вверх тушу и некоторое время мотал ею, пока не получил желаемое. Оляна, побледнев, глядела дикое пиршество. Наконец смок насытился и лениво побрел к воде. Напился и вдруг тревожно рыкнул. Повернулся к людям. Оляна с изумлением увидела, как справа и слева от шеи змея вдруг лопнула кожа, и наружу полезло нечто длинное и страшное. В следующий момент Некрас схватил ее за руку и повлек в сторону. Оглянувшись, Оляна заметила, что следом бегут Малыга и Зых. В шагах двадцати от змея Оляна повернулась. Из туловища смока будто росли две змеи. Толщиною с ее ногу, желтые и скользкие. Змеи вытянулись до головы смока и раскрыли пасти. По длинным туловищам пробежали желваки, змеи плюнули прозрачными, маслянистыми комками. Те упали на песок - туда, где только что стояли люди, - и вспыхнули. Высокое, жаркое пламя поднялось в рост человека, поплясало и угасло, не оставив на песке следа.
- Пойдем! - Некрас взял Оляну за руку.
"Я не хочу!" - хотела крикнуть она, но смолчала. Некрас подвел Оляну змею, усадил в седло и помог привязаться. Забрался сам. Смок порыкивал, но не мешал. Некрас взял в руки повод, змей пошел к воде и скользнул в затоку. Они выплыли на середину, смок разогнался и взмыл в небо. Оляна была настолько перепугана, что даже не ойкнула. Смок сделал круг над затокой, набрал высоту и, махая крылами, полетел к северу. Скоро впереди и внизу показался маленький, будто игрушечный город, окруженный стенами, с маленькими домами и башнями. Город стоял у реки, которая была не шире ленты в девичьих волосах, и Оляна сообразила, что город вовсе не игрушечный, а самый настоящий. Что это Белгород, а маленьким он кажется потому, что летят они высоко. Будто прочитав ее мысли, смок заскользил вниз. Стены и башни выросли, скоро Оляна различила бревна заборол и городниц, затем увидела на стенах людей. Они бегали и суетились, махая руками. Внезапно от ближней башни по направлению к ним полетела иголка. Вот она выросла в размере и скользнула под шею смока. Послышался лязг железа о железо, змей вздрогнул и рыкнул. Еще несколько тяжелых стрел пропели над их головами, затем роем налетели маленькие. Одна скользнула по шлему Некраса, вторая впилась в смока рядом с ногой Оляны. Змей недовольно зарычал, и башня внезапно приблизилась, Оляна увидела, как от установленного на ее площадке тяжелого самострела разбегаются люди. Желтая змея справа от головы смока плюнула прозрачным комком, и башня вспыхнула жарким пламенем. Смок полетел вдоль стен, плюя на башни и те загорались одна за другой. Со стен более не стреляли. При приближении змея вои неслись по лестницам вниз, некоторые прыгали с городниц, ломая ноги и руки. Внезапно смок сел на стену, вцепившись когтями в заборола. Бревна затрещали, но выдержали.
- Держи змея! - крикнул Некрас, развязывая ремни.
"Как держать?" - хотела спросить Оляна, но догадалась, что смок должен просто ждать. Змей словно услышал ее и замер, покачиваясь на шатком забороле. Некрас спрыгнул на помост и побежал по стене. Остановился у лежавшего под заборолом воя, пнул того сапогом. Вой задавленно пискнул.
- Вставай! - велел Некрас.
Вой медленно поднялся. Лицо его было серым от ужаса.
- Жить хочешь? - спросил Некрас.
Вой кивнул.
- Тогда запоминай! Пойдешь к Ростиславу и скажешь: Некрас велит вернуть ему названного брата Оляту. Пусть завтра воевода Светояр приведет Оляту в целости и сохранности к месту, где я первый раз казал ему смока. Пусть Олята будет на коне, в доброй одеже и при оружии. Пусть князь заплатит ему, как положено по Правде, за неправедную обиду. Пусть никого не будет на десять верст округ! Мне сверху видно! Коли князь не исполнит мое повеление, сожгу Белгород дотла! Запомнил?
Вой кивнул.
- Повтори!
Вой, запинаясь, повторил.
- Беги!