Бобо открыл глаза, посмотрел наверх, в окошко - и сразу забыл и про фишера, и про гурий. Звезды-то, звезды - совсем не такие, как у нас! Плывут по небу, весело раскачиваясь, золотые и серебряные шары, вспыхивают между ними разноцветные огоньки, и все искрится, сверкает, будто сверху блестящей мишуры накидали. Красиво - слов нет! Но только почему на всем небе ни одной живой души не видно? Ни одного ангела, ни одного беса, как глаза ни щурь…
Пусто на Западном небе. Ни во что, значит, ёшки уже не верят.
* * *
Еще светать не начинало, а Ашмедай уже явился. Пришел веселый: качается во все стороны, как во время турбулентности, и пахнет ёшкиной бузой. На плече большая сумка болтается, а на лице беззубая улыбка расплылась.
- Ашмедай, ты что, ёшкину бузу пил?
- Ну, пил.
- Зачем, Ашмедай? Гадость же.
- Ай, Бобо, ну какой ты нудный!.. Я наших встретил, с Восточного рынка. Ты представляешь, десять лет тут живут - и ничего! Все толстые, все довольные, а у одного даже рыбная лавка есть! Вот ты бы вместо того, чтобы зудеть, послушал, что я у них про фишера узнал…
- Узнал? Так говори скорее!
Ашмедай разлегся на кровати и принялся не спеша объяснять:
- Ну, слушай. Ёшка-фишер, оказывается, во дворце живет. Большой дворец, старинный, вокруг парк тоже старинный, в парке истуканы стоят, тоже старинные…
- Я тебя убью сейчас, Ашмедай!
- Погоди. А посреди парка озеро, чтобы одну рыбу ловить.
- Как так одну рыбу?
- Погоди. От дворца к озеру спускается лестница - тоже старинная, широкая, вся из мрамора. В парк никого не пускают, вокруг решетка идет, тоже старинная. Но через решетку, говорят, видно: каждое утро, как только взойдет солнце, по этой лестнице спускается Ёшкин-кот с сачком и ведерком. Сачок в озеро опускает - и одну рыбу вытаскивает.
- Да как так одну рыбу? Одну и ту же, что ли?
- Ну да, там в озере всего одна рыба живет. Очень старинная рыба, говорят, и очень умная. Сама в сачок идет, потому что привыкла уже, ты представляешь?
- А как же она обратно попадает?
- А вот слушай. Кот эту рыбу к фишеру во дворец относит и пускает в аквариум. А фишер с этой рыбой какие-то важные дела обсуждает. Ну, кормят ее там, конечно. А как вечер наступает - фишер дно у аквариума выдвигает, и одна рыба по специальному желобу назад в озеро плывет - ночевать.
- А зачем все это?
- Ох, не знаю. Они такие слова говорили, что я не понял ничего. Э-ко-ло-гическая рыбалка, говорят.
- Ты меня совсем запутал, Ашмедай. Ты мне одно только скажи: как этого кота поймать?
Ашмедай встал с кровати, потянулся, посмотрел наверх, в окошко, и ответил лениво:
- На озере кота ловить надо, рано утром. В другое время до него не доберешься.
- А как мы туда попадем?
- Э… Что бы ты без меня делал, Бобо, а? Ну, слушай. Ты летать хоть чуть-чуть можешь?
Шайтан почесал хвостом в затылке.
- Немного могу, кажется. Только далеко не получится. А что?
- Короче, рано утром, на рассвете, мы подходим к старинной решетке. Ты берешь меня в охапку, перелетаешь через решетку и - нырь в озеро! Потом вылезаем, отряхиваемся, прячемся за истуканами и ждем кота. Как только спускается кот, мы на него - раз! - накидываем с двух сторон рыболовные сети. Накинули - и сразу в мешок, он и мяукнуть не успеет. А потом назад через забор - и ходу. Ну, как тебе план?
Бобо задумался.
- Через забор-то я перелечу, наверно, если захотеть очень сильно… Слушай, Ашмедай, а может, я один, без тебя, а? Ну как я назад с такой ношей выберусь - и ты, и кот? Он ведь жирный, наверно, отъелся тут.
Ашмедай поправил галстук и принял гордую позу.
- Об этом ты можешь не беспокоиться, брат, - торжественно объявил он. - Назад ты только с котом полетишь. А я во дворце останусь.
- Как так останешься? Ты опять шутишь надо мной?
- Нет, Бобо, я не шучу.
- Да тебя там съедят!
- Не съедят. И знаешь почему? Потому что я прикинусь этим самым котом, понял-нет?
И джинн жизнерадостно захохотал, но тут же смолк и схватился за щеку.
- Да что ты такое говоришь, Ашмедай? - изумился Бобо. - Ты у ёшек котом работать будешь? Да ты же всю жизнь их ненавидел!
- Э… о чем вспомнил. Пока клыки были - ненавидел. А теперь я понимаю, что к чему. Нет, уж лучше ёшки, чем автоматы с ушами. Всё, хватит чужое добро сторожить! Поработаю котом, скоплю тыщ пять динаров, а потом рыбную лавку открою. Рыбная лавка Ёшкина-кота, ты представляешь?! Со всех рынков приезжать будут, чтобы только посмотреть! А Шаддад, слава ему, будет знать, как у верных бесов клыки удалять без наркоза…
- Как?! Он же велел с наркозом!
- А ты откуда знаешь?
- Ну… слышал случайно. Значит, эти собаки тебе без наркоза выдрали?
- Собаки и есть, что с них взять. Всё, хватит о собаках болтать, пошли за котом!
- Прямо сейчас?
- А ты как думал? Скоро светать начнет. Вот смотри, я и сети достал.
И Ашмедай показал на свою сумку.
* * *
Пошли через весь рынок пешком. Прятались, к домам жались, но по дороге ни одного ёшки не встретили - наверно, все дрыхли еще.
Подошли к чугунной решетке у дворца. Бобо ухватил Ашмедая за шиворот, глаза закрыл и ощетинился духовно. Но дальше как-то не пошло. Попробовал Джибрила себе представить - ничего не выходит. Напрягся посильнее, стал фишера представлять, который ночью являлся, - нет, не получается, только холодным потом весь покрылся. Тогда собрался шайтан с духом и представил себе Мишу-муддариса с шайкой кипятка в руках. И вдруг почувствовал: тянет ввысь, ох как тянет!
Оттолкнулся - и перелетел.
Очень удачно в воду войти получилось, почти без брызг, даже водоплавающих птиц, которые у самой воды спали, не разбудили. Вылезли потихоньку на гранитный берег, отряхнулись, огляделись. Да, все правильно, все так, как бывшие наши рассказывали. На холме дворец с колоннами высится - огромный, как город, и весь зеленый. От него широкая белая лестница вниз идет и в озеро упирается. А у самой воды стоят на постаментах два каменных младенца с несерьезными крыльями, как у мотыльков. Сами пухлые, жирные - Бобо таких на небе никогда не видел: ангелы, они обычно поджарые бывают. Ну, неважно. Толстые - это даже лучше, прятаться удобнее. Ашмедай за левым встал, Бобо - за правым.
Стали кота ждать.
А осень в ёшкином парке очень красивая оказалась. Деревья чуть видны в тумане. Слетит бесшумно красный лист с зазубринами, опишет круг, ляжет на воду, задрожит, как детская душа, - и замрет. В воде истуканы вниз головами стоят неподвижно, не шевелятся, а между ними, в глубине, одна рыба проплывает.
- Хорошо тут, - сказал Ашмедай. - Тихо… Прямо как в раю.
- А ты в раю бывал?
- Бывал. Там с утра такой же туман…
Помолчали немного, глядя, как еще один лист на воду ложится.
- А за что тебя выгнали из рая? - спросил Бобо.
- Никто меня не выгонял, я сам ушел, - гордо ответил Ашмедай. - Я же молодой был, горячий, на войну рвался, а меня там кассиром в бане назначили. Ну, и с кем мне было воевать? С чистыми душами, что ли? Вот я и решил увольняться. Поскандалил немного насчет зарплаты, кувшины с розовой водой побил и пал на Землю. А на Земле сам видишь, как все вышло. Сперва к игральным автоматам приставили, а потом и вовсе клыков лишили. Всего только восемь ёшек и успел сожрать - вот и вся моя жизнь…
- Тихо! Кот идет. Скорее сеть доставай!
- Ты тоже доставай!
* * *
На верхней площадке лестницы показался Ёшкин-кот.
Разглядеть его снизу было трудно, видно было только, что выступает он важно, на задних лапах, а в передних у него - огромное ведро и здоровенный рыболовный сачок. И еще одна вещь сразу в глаза бросилась - цвет. Кот был не просто рыжий, а какой-то невиданной расцветки: оранжево-красный, как самый дорогой мандарин на Восточном рынке. Теперь понял Бобо, почему фишер за домашнее животное такие деньги отдал.
Но вот кот стал спускаться по лестнице, и с каждым его шагом глаза у бесов потихоньку округлялись, а сами они каменели так, будто на них медленно наматывали веревку. Нет, это был не мандарин, это был не апельсин, не грейпфрут, не арбуз даже, это была настоящая звезда красный гигант! Огромен и могуч предстал перед бесами Ёшкин-кот: ростом он был не меньше великого Джибрила, только что без пушистых крыльев. Такого сетью ловить все равно что в Айблад из гранатомета стрелять. А если и поймаешь - куда его потом девать? Какой уж там мешок… Бобо в страхе за голову схватился, а в голове важный вопрос возник: а как это, интересно, сладкая Лейла такого вот кота гладить собиралась? Но думать уже некогда было: кот приближался к пруду.
Как только он оказался между ангелами, Ашмедай ощерил беззубый рот и отчаянно махнул хвостом.
Две шелковые сети разом взвились в воздух.
Но зря они взвились: кот оказался ловок, как бес. Он отскочил назад, будто резиновый мячик от стенки, подцепил своим сачком обе сети, раскрутил этот сачок над головой - и закинул в воду сети вместе с вцепившимися в них демонами. Водоплавающие птицы проснулись и заорали от ужаса, а Бобо с Ашмедаем попадали в озеро, поднимая тучу брызг. Охнуть они смогли только когда вынырнули на поверхность.
Кот основательно уселся на парапет, положил рядом с собой сачок, пригладил усы обеими лапами и принялся не спеша, размеренными движениями выбирать сети. Незадачливые ловцы, отфыркиваясь, как два тюленя, стали приближаться к берегу. Когда они оказались совсем близко, кот наклонился, ловко распутал сети, взял демонов за шивороты, слегка прополоскал и поднял на воздух, прямо к своей раскрытой пасти.
Бесы зажмурились.
- Ну вот, порыбачил, - услышали они мурлыкающий голос. - Улов, правда, так себе, всего два мокрых мыша. Да и мыши какие-то тощие… - тут кот их пощупал и повертел, осматривая со всех сторон. - Хм. Мыши копытного типа. С пятачками. И пятачки как будто знакомые… Вы не с Восточного рынка, ребята?
Бобо с Ашмедаем не отвечали ни слова, они только жадно хватали ртами воздух. Видя, что добыча к беседе пока не готова, богатырский кот усадил пленников рядом с собой на парапет.
- Ну, подышите, подышите, - милостиво сказал он. - Подышите пока что. Утро-то какое хорошее! Солнце восходит, водоплавающие птицы поют, рыба наша хвостом плещет. Все живое радуется новому дню. Только вы одни портите людям жизнь, а мне экологическую рыбалку. Что бы мне с вами такое сделать за это?
- А ты бы отпустил нас, брат… - хриплым голосом попросил Ашмедай, открывая один глаз.
Слово "брат" коту пришлось явно не по вкусу.
- Ответь мне, копытный, - сказал он строго, - залезал ли ты в чужой парк? Залезал или нет?
Ашмедай хотел было ощериться, но не успел: кот цапнул его лапой за шиворот, сунул в воду, подержал там и на счет пять вытащил.
- Залезал, - ответил Ашмедай.
- Ага! Значит, залезал. А теперь скажи: не ловил ли ты меня сетью?
- Ловил.
- А не хотел ли ты, часом, сунуть меня в мешок?
- Тебя сунешь… - пробормотал Ашмедай и тут же ушел под воду. - Хотел, хотел! - выкрикнул он, появляясь обратно.
- А не хотел ли ты продать меня на своем рынке каким-нибудь живодерам?
И тут заговорил молчавший до сих пор Бобо.
- Нет, этого мы не хотели… - тихо сказал он.
Кот посмотрел на него с удивлением.
- Хм. А второй мыш гораздо симпатичнее. Так ты говоришь, торговать котами вы не собирались?
- Могучий шейх - не знаю, как тебя называть! - взмолился Бобо. - Отпусти друга моего Ашмедая! Он не виноват, это я его попутал! Отпусти его, а меня можешь на обед скушать.
Кот удивленно почесал Ашмедаем свой розовый нос.
- Надо же… - сказал он. - Словно и не мыш говорит. Хм. Называть меня ты можешь "господин советник", а на обед я тебя кушать не буду, потому что у бесов мясо кислое. Шутка. Не ем я мяса, давно уже. Скажи, а почему ты пощады не просишь?
- А потому, о могучий советник, что жить мне теперь все равно незачем.
- Ты его не слушай, уважаемый! - вмешался тут Ашмедай. - Он от любви разума лишился. Ему красавица одна велела тебя в мешке привезти - тогда полюблю, говорит. А друг мой Бобо в отчаяние пришел, потому что ты в мешок точно не влезешь!
- Во-от оно что… - протянул кот. - Роковые страсти на Восточном рынке. Мелкие бесы в поисках любви. Ну что ж, это меняет дело. А как зовут твою красавицу, Ромео?
Бобо не отвечал.
- Сладкая Лейла ее зовут. Дочь амира нашего, слава ему, - торопливо принялся объяснять Ашмедай. - А его Бобо зовут. И зря ты его таким словом назвал, уважаемый советник, он отличный шайтан, восьмой категории. А я седьмой. Ты меня поставь на землю, пожалуйста.
Бобо молчал, отвернувшись.
Кот задумался.
- Теперь понятно, - сказал он, отпуская наконец Ашмедая. - А я-то решил, что вы меня продавать собрались, представляете?
И пасть его вдруг раздвинулась в неуловимой кошачьей улыбке.
- Тебя продашь… - буркнул Ашмедай в сторону, ощупывая свои помятые бока и многострадальную челюсть.
- Это точно. Чтобы меня поймать и продать, вам надо слегка подрасти. Примерно до второй категории. Ну, ладно, хватит болтать. С вами потом разберемся, а сейчас пора за дело приниматься. А то его превосходительство уже в аквариуме сидит. Заждался небось…
С этими странными словами кот взял свой сачок и поболтал им в воде.
Никто ему не ответил.
- Напугали Поликарпа, животные, - с досадой сказал кот. - Под корягу, должно быть, забился, сердечный. Ну, бесы, молитесь своим архидемонам, чтобы у него инфаркта не случилось. Уф… Не дай бог! Его превосходительство не переживет. Придется теперь голосом звать.
И он принялся зачем-то откручивать от сачка бамбуковую ручку.
Бобо посмотрел на Ашмедая и потихоньку пальцем у виска покрутил. У кота явно были не все дома: какой такой поликарп с инфарктом под корягой и как его оттуда голосом звать? Но Ашмедай в ответ расставил руки рыбацким жестом, и Бобо догадался: это одну рыбу Поликарпом зовут. Ну и ну…
Кот тем временем открутил ручку, сунул один конец в воду, второй - себе в пасть и принялся в эту ручку дуть. По воде пошли пузыри.
- Бу! Бу-у! Бу-бу-бу! - выводил кот, словно объясняя что-то.
Он вытащил свой подводный телефон, подождал, пока разойдутся круги на воде, а потом наклонился к самой поверхности и принюхался. Спустя минуту на озерной глади появилось несколько крошечных пузырьков. Видимо, таинственный Поликарп все-таки решился на контакт с обитателями суши.
Кот дождался, пока лопнет последний пузырек, а потом обернулся к бесам:
- Говорит, чуть в обморок не упал от нервного напряжения. Дважды за утро, говорит, какие-то хмыри в заповедное озеро бухались.
- Мы же не знали, - виновато сказал Бобо. - Мы совсем тихо в воду вошли…
- Как ныряльщики! - гордо добавил Ашмедай.
- Вот я вам покажу ныряльщиков! - погрозил им кот своей дубиной и снова сунул ее в воду.
На этот раз переговоры пошли успешнее. Поликарп отвечал все охотнее, пузыри его становились все крупнее и радужнее, а кот - все довольнее.
- Уговорил, - с облегчением сказал он наконец, принимаясь привинчивать ручку обратно к сачку. - Сейчас выйдет. А ну, спрячьтесь куда-нибудь, а то ему от ваших рож опять плохо станет.
Бобо с Ашмедаем обиженно переглянулись и прочли в глазах друг у друга один и тот же вопрос: а что, от рожи двухметрового кота, да еще мандаринового цвета, рыбе плохо не станет? Но спорить не стали - кто их, к черту, разберет, этих ёшек… Зашли за ангельский постамент и притаились.
Послышался сначала мощный всплеск, а потом такой звук, как будто в ведро шлепнулся небольшой бегемот. Поликарп, видимо, был готов к переезду.
- Вылезайте, копытные! - скомандовал кот. - Пойдем с его зеленым превосходительством знакомиться. И запомните: во дворце руками ничего не трогать, вести себя тихо, ходить только за мной и только гуськом! Понятно?
Бесы вытянулись в струнку. Кот подхватил тяжелое ведро, и все трое стали гуськом подниматься по мраморной лестнице.